3

Мальчик вскарабкался на сцену. Он был крупный, плотный, с короткими светлыми волосами и круглой розовой физиономией. На нем была надета синяя майка с карманом спереди, растянутая настолько, что спускалась чуть не до колен его мешковатых штанов цвета хаки.

— Как тебя зовут? — спросил Джимми, пододвигая микрофон поближе к розовой рожице паренька.

— Фредди, — ответил тот.

— Ну-ка, Фредди, поздоровайся со Слэппи, — ободряюще произнес Джимми.

— Тебе никогда не случалось нырять в тарелку со спагетти? — поинтересовался Слэппи, наклоняясь до тех пор, пока его физиономия не оказалась совсем рядом с лицом Фредди.

Тот нервно усмехнулся:

— Э? Спагетти? С какой стати мне нырять в спагетти?

— Уж больно ты похож на жирную мясную тефтелю, на мой взгляд, — язвительно проскрипел Слэппи.

Кое-кто из ребятишек засмеялся, кое-кто ахнул.

— Слэппи, веди себя прилично… — взмолился Джимми.

— Ну-ка, проверим, какова на вкус эта большая тефтеля, — крикнул Слэппи.

Его голова метнулась вниз. Рот, оказавшись возле розового уха мальчишки, приоткрылся.

Все присутствующие в театре услышали громкое «хрусть!», когда деревянные челюсти куклы плотно сомкнулись на ухе мальчика.

— Ооой-ооой-ооой! — взвыл Фредди от боли.

— Слэппи, отпусти! Отпусти его! — завопил Джимми.

Мальчик, спотыкаясь, рванулся вперед.

Слэппи, вывернувшись из рук Джимми, не отцеплялся от Фредди, его деревянные губы крепко сжимали ухо визжавшего ребенка.

— ПОМОГИТЕ! БОЛЬНО!!! Оой-оой! Больно!

— Слэппи! Я тебя предупреждал! — выкрикнул Джимми. Он схватил деревянного болвана за воротник его спортивной курточки в красно- белую клетку и сдавил ему шею.

— Отпусти! Сейчас же отпусти его, Слэппи!

Детвора в зрительном зале орала и визжала.

Водители вопили. Несколько человек бросились к сцене.

— Ооой-ооой! УБЕРИ ЕГО! — Фредди завывал, так ему было больно, его лицо стало теперь ярко-красным. Он хлопал по болвану руками, пытаясь сбросить его с себя.

— Слэппи, ну пожалуйста… — беспомощно умолял того Джимми.

Теперь уже все дети были на ногах. Кресла скрипели и хлопали. От стен эхом отдавался гулкий топот ребятишек, бросившихся к выходу из зала.

— Ооой-ооой! — выл Фредди в агонии.

В конце концов нарисованный красной краской рот Слэппи медленно приоткрылся.

Фредди рухнул на доски сцены.

Слэппи откинул голову назад, его голубые глаза дико метались из стороны в сторону. Он разинул рот, и оттуда понесся пронзительный вой.

Громче любой пожарной сирены, любой сирены «скорой помощи» — оглушительный свист перекрыл все крики и вопли зрительного зала.

Громче… Еще громче…

— Двери заперты! — взвизгнула какая-то женщина, ее восклицание было почти заглушено невыносимым для слуха звуком, исходившим из раскрытого рта Слэппи.

— Мы не можем выйти!

— Выпустите нас! Выпустите нас!

— Мои уши! Мне словно нож в уши вонзили!

— Велите ему перестать! Велите ему перестать!

— Ооой-ооой! Мои уши! Мои уши, они сейчас лопнут!

— Ох… Больно! До чего же больно!