10часть. повесть о Павле... дописана!

             Мне исполнилось пятнадцать лет. Сестре исполнилось – тринадцать лет, а брату, исполнилось одиннадцать лет.
               Мы успокоились, привыкшие к своему, уже ставшему родным, городу Томску.
У меня появился свой круг друзей, а Соня, гуляла только со своими друзьями и подружками. Она по-прежнему, была самостоятельна, и ее привлекали те, кто запросто шел на приключения. Мой брат, дружил с мальчишками, которые бегали целыми днями по дворам и играли в футбол. Мы изучили свой город, и знали все улочки и закоулки, в которых мы и терялись от папки. Мы все, стали более самостоятельными.
Только папка, стал  угрюмее и злее.  Он стал обижать не только нас, но и свою любимую  тетку Марию.
И как бы, мы не боялись, но папка объявил нам:
-Едем домой! Пора вернуться! Я соскучился по своей родной земле. Деньги накоплены, а значит, пора нам возвращаться. Построим дом, и будем жить, по-новому.
Так и случилось. Собрались быстро. Не дав доучиться до конца учебного года, он решил увезти нас.
Тетка Мария, отказалась ехать с нами. Папка проклинал ее, но был решителен. Мы собрали нажитое барахло, швейную машинку, собрали все детские вещи.
Через какое-то время, мы были уже на станции.
Сестра, уговаривала нас убежать с вокзала и оставить папку одного. Я умоляла ее, не убегать от нас.
Как обычно, в этот решительный момент, мы не решились сбежать от папки. Остаться одним - мы не рискнули. Мы знали, что нас могли забрать в интернат. Мы боялись растеряться в этом не простом мире. Покрикивая на нас, мы оказались в поезде.  Мы ехали домой, в неизвестность, но на родную землю. Где не было родных и милых людей.
воспоминания угнетали нас.   В вагоне, мы сидели  нахмуренные и растерянные.
Монотонный перестук колес, успокоил и укачал всех нас. Мы заснули, облокотившись друг на друга. Проснувшись, смотрели в окно, где мелькали станции и поля, леса и города, деревни. Люди выходили на станциях и заходили. В вагоне стало шумно. Мы пили чай и поедали еду, которую прихватил папка. Соня, как обычно, удивила всех, т.к. у нее оказался большой мешочек с семечками и орехами.
-Угостили меня,- тихо сказала она.  Ты знаешь, а ведь меня, могли спрятать друзья, и я могла остаться в Томске. Жалко мне вас,- сказала она,- ты простая с братом, и без меня, вам не выжить. А любимый папочка, будет показывать всем свой противный характер.
А я, с ним уже смогу справиться! Я большая и спуску, я, ему – не дам.
         Она откровенно, без стеснения, показывала папке, что она его не боится. На людях, она пользовалась положением и грубо одергивала папку, ругалась с ним.  Он, чувствовал ее упрямство и на людях, старался нас не донимать.  Но виден был холодок, с которым он смотрел на нас.  Брат, предпочитал оставаться в стороне, и в спор не вступал. Он боялся папки и презирал его, но сказать ему об этом, он не решался. Отцовская жилка, упрямо проявлялась в брате. Брат становился  упрямым, решительным с нами, с мальчишками, но папки он боялся и за нас не вступался.
             Мы сидели в вагоне и иногда молчали, это означало, что мы вспоминали своих друзей, подруг, которые остались в Томске. Сестра, так огорчилась на отъезд, что постоянно фыркала, грубо отвечала на вопросы, когда их, кто-то задавал. Она не замечала, что она грубит всем. Ее характер, уже изменился давно. Помощь, она не ждала, она могла справиться с любыми трудностями. По крайней мере, так она считала. Я уже не могла на нее воздействовать, она редко прислушивалась ко мне. Это просто – мы повзрослели и стали самостоятельными. Почти все, наше  детство, которое мы прожили самостоятельно, научило нас выживать и искать пути выживания, самим без помощи взрослых.  Все, что мы делали для себя, доставалось нам с потом и кровью. Но мы, никогда не завидовали детям, мы  учились жить самостоятельно. Мы выживали без мамы, без папы много лет, мы поняли, что должны сберечь нашу дружбу, наши родные узы. Мы были разные, но дружные, когда это было необходимо. Наш отъезд, не гарантировал нам ничего хорошего. И наши, лучшие друзья, остались там, в Томске.
Колеса отсчитывали километры. Менялись станции и полустанки. Мимо окон, мелькали - леса, болота, дороги, дома, города и деревни. В вагоне, все перезнакомились. Стало очень шумно. Как и мы, в вагоне было много детей. Мужики играли в карты, кто-то громко спорил.   Кто-то,  в кампаниях, пил горилку, и, не замечая, разговаривали очень громко. Раздавались громкие писки детей. Люди сновали мимо нас. Постоянный шум,
стал нам надоедать.
        Прошло много дней. Мы доехали до Ивано-Франковска.   Мы вышли на перрон. Уставшие от шума в вагоне, мы вздохнули полной грудью свежий воздух. Не знаю почему, но сестра и брат, стояли довольные собой и свободой.  Весна, которая угадывалась во всем, радовала нас. Цвели фруктовые деревья. Яркое солнце, ослепляло нас. Лужайки, красовались зеленой травой. В городе установили скамейки. Мы уселись на одну и рассматривали всю округу, у вокзала. Папка метался по площади, в поисках машины или повозки.  Подъехала машина, на подножке которой, стоял папка.
-Полезайте в кузов,- закричал папка.
Он покидал туда все наши свертки, и швейную машинку, он попросил, поставить Славку, у бортика машины.
-Держите, чтобы не сломалась,- буркнул он.
Сам уселся в кабину к шоферу. Мы поехали. Ехали долго. Нас кидало во все стороны.
Нам было больно. Сестра громко ругалась, но никто не слышал ее.
-Как в Германию везут,- вдруг, сказала сестра,- все бока отбила уже.
Машина остановилась. Мы приехали. Города не было. Стояло два  уцелевших, от войны, больших дома. А вокруг, выстроилось множество одноэтажных домиков. Все дома, которые были разрушены, исчезли с глаз навсегда. Все было прибрано, и ничто, не могло указать на то, что здесь, стоял красивый белокаменный город. Даже  брусчатка, исчезла с дорог. Только у белого здания, осталось несколько метров площадки, которая была по-прежнему, украшена брусчаткой, которая была установлена, в довоенные годы, в годы нашего детства. Между домами, виляли песчаные узкие дорожки. Меня радовали дома, которых стало много.  Папка, показал рукой в сторону и сказал:
-Шагаем  к тетке  Марусе. Жить будем у нее.
Мы поплелись по узкой дорожке. Редкие люди, которые прятались от жары, выгляды- вали из окон, заборов. Папка нес рюкзак на спине, и в руках нес швейную машинку в ящике. Я несла узел, который удачно разместила за спиной. Спина моя вылечилась, и больше не болела. Горб, который мучил меня много лет, исчез навсегда. Брат нес рюкзак
и холщевую сумку с продуктами. Соня несла небольшой чемодан и сшитую тканую сумку. И хотя, нас мучила жара,  Соня шла в пиджаке, с которым не хотела расставаться.         
Я сняла свой пиджак и несла его в руках. Брат тоже снял с себя куртку, которая так нравилась ему. Папка скинул свой пиджак и шел в рубашке. По его спине, бежали полоски  от пота.
Во дворе, нас встретила тетка Маруся.   Она от неожиданности остановилась, а потом ринулась к нам на встречу.  Она заплакала и нисколько не смущаясь, ринулась к нам.
Она обнимала нас и причитала:
-Какие большие стали!
Папка не стал слушать ее.
-Я оставляю их. Накорми их! Он протянул ей деньги и удалился.
-К своей  дорогуше побежал!- только и сказала она.
Мы поняли ее и папку.
-Пусть бежит,- высказалась довольная сестра.  Убежал к своей Стефании.
Мы зашли в дом.  Счастливая тетка Маруся, кинулась к плите, на которой стояла кастрюля. Она наложила по тарелкам кулеши. Молча, разлила молоко по кружкам.
-Даже пироги, я напекла, как будто знала, что гости приедут!- высказалась она.
Пирог, был очень длинным. Тетка нарезала его на куски и раздала каждому из нас.
Из  теста, выглядывали красные вишни.
-Такие, вкусные,- высказалась Соня.
-А кислое молоко есть?- спросила я, - а то я отвыкла от молока. Да и на дворе – жара!
Тетя Маруся принесла холодной простокваши. Но пила ее, только я.
Брат накинулся на кашу и уплетал ее, за обе щеки. Кашу, он запивал молоком.
Тетя сидела за столом, но ничего не кушала. Она сидела молча и рассматривала нас.
-Подросли, - только и смогла сказать она.
Наевшись, мы вышли на двор. Мы уселись на скамью, которая стояла недалеко от дома.
Разговаривали долго. Стало темнеть.  Папка не появился.  Мы все поняли - не придет.
Так началась наша жизнь на родине. Мы дружно жили с тетей, которая заботилась о нас.
Через пару дней, отдохнув, мы дружно собрались на кладбище. Мы решили найти мамину могилку. Долго бродив, нам, все же, удалось отыскать ее.  Мы очистили бугорок от сухой травы и перекопали землю. Тетя, захватила семена цветов, которые мы и посадили тут же. Пригодилась вода, которую принесли мы, полить семена. Мы тихо постояли и поговорили о маме. Тетя положила на бугорок искусственные цветы, которые были очень яркими, на черной земле. Все трое, мы шмыгали носами, от обиды, что все так получилось.
-Маму не вернешь, а память должны сохранить,- сказала тетя. Запомните место, и по возможности, приходите навестить могилку. Так положено делать!
Она замолчала. Мы постояли немного, и притихшие, отправились домой. Дома, она усадила нас за стол, и  мы, помянули маму, поев пироги с вишней и запивая компотом.
Потом, мы вышли в сад, где продолжали долго беседовать на разные темы.
      А папка, жил, то у одной, то у другой тетке, они  не признавали нас, его детей. Они проклинали нас и дразнили, зная, что никто не заступится. Папка кричал на нас:
- Пошли вон, с глаз моих!
-Как сильно они ненавидели нас, троих, - тихо говорила я.
Никогда, они не приглашали к себе в дом. Никогда, не угощали чем-либо. От этого, на душе было горько. Но мы повзрослели, и понимали, что мы не сможем им противостоять. Мы, дети, старались не сталкиваться с ними, хотя жили они, недалеко от нас. Всего, три дома, отделяли нас от этих теток. Иногда, они замахивались на нас, но мы не боялись их, мы отвечали им гадкими словами, презрения и ненависти.
-Они должны чувствовать, как сильно ненавидим их и презираем, за их ненависть, должен быть ответ от нас.
Папка выбил себе  земельный участок. Он был большой, за счет нас – детей. Дом был отстроен быстро.  Папка мечтал о том, что когда-нибудь, он переманит к себе кого-нибудь, из любимых дам, они по-прежнему подсмеивались над ним. Папка становился
злым. Мы по-прежнему жили отдельно от него. Но он, приходил к Славке и забирал его с собой. Он приучал его к работе.  К нам, Славка приходил сильно уставший. Иногда, он посылал брата, чтобы он привел нас, прибраться в доме, который не был до конца отстроен. Соня, проклинала его и старалась улизнуть по дороге, к своим новым друзьям.
Так, Соня стала жить своей непонятной жизнью. Она была шумной, резкой и хитрющей. Она легко, могла обмануть нас, исчезнув на целый день. Когда, она попадала под руку папки, то он избивал ее, пользуясь моментом. Я заступалась за нее, тогда, мне тоже доставалось чем угодно. Все, могло полететь в нашу сторону. Доставалось и брату-
ни так подал или очень медленно работал.
Когда дом был готов, папка стал делать мебель. Он изготовил большой шкаф, в котором, на ключ прятал хлеб, деньги и т.д. Ему по-прежнему, необходима рабочая бесплатная сила. Этой силой были мы! Он ненавидел нас. Мы ненавидели его. Он не кормил нас,
не разрешал гулять. Он мог пороть нас и закрыть в доме, чтобы не звать нас к себе. Папка жил один, а по ночам бегал по теткам. Утром, он начинал с нами разборки.
Соня, стала думать о том, что пора удирать от него. Славка тоже, соглашался с ней. Я предлагала уехать назад, в Томск, где остались наши друзья и подруги. Я знала, что мы сможем жить там самостоятельно, без папки.
Тетя Маруся, со слезами наблюдала за нашей жизнью. Она помогала нам, когда не видел папка. Но он, стал ругать нас и запретил ходить к ней. Мы жили в новом доме, который построил папка. Тетку Марусю, в дом не пускал.  Дом, он отгородил забором. Калитка, закрывалась на замок, который висел очень высоко.  На ночь, мы оставались одни.
Я превратилась в кухарку, которая всегда готовила еду. Брат, стал пасти корову, которую купил папка.  В сарае, захрюкали две свиньи. Во дворе, он построил курятник, где поселилось с десяток кур и один черный петух. Рядом с ними, проживали четыре гуся и четыре уточки. Все они, гордо расхаживали к ручью, который протекал в нашем дворе.
Папка высадил садовые деревья, за которыми пристально ухаживал. Так появился сад-
с вишней, яблонями, сливами, черешней. В саду нельзя было ходить, чтобы не мяли траву! У нас прибавилось обязанностей. За неповиновение, папка бил нас нещадно. Никто не видел, поэтому, никто и не мог заступиться за нас.  Соня мстила папке - убегала из дома, пропадала надолго.
Когда она исчезала, все ее обязанности ложились на мои плечи. Как-то надобно было успевать делать все. Иногда, он хвалил меня, на праздники, он стал давать деньги. Я стала копить деньги, чтобы уехать из дому навсегда в Томск.
Вернувшись, домой, мы перестали ходить в школу. Мы трудились только в доме. Нам не дозволялось никуда уходить. Одна Соня, умудрялась обмануть папку и исчезнуть надолго. Попавшись, она поступала также – она исчезала вместе с деньгами, которые давал папка на покупку продуктов. Опять были побои, и было ее исчезновение,  в  никуда. Мы шептались по ночам, хотя папки не было дома. Но уезжать, брат и сестра не желали.  На Украине было тепло, и жить было легче. Впервые, мы поделились на два лагеря. Брат, во всем соглашался с Соней.
-Если хочешь – езжай, а мы останемся!  Мы не будем в обиде! А потом, как-нибудь и свидимся – у кого, жизнь получиться лучше,- высказалась Соня.  Я за Славкой прослежу!
Честное слово! Где я, там и он будет!
Они стали хитрить на пару. Иногда, они уходили гулять и не возвращались домой по долгу. Папка метался, проклиная меня и их. Я ругалась с ним, заступаясь за сестру.
Но бить меня, он перестал. Он не хотел потерять и меня.
Я стала поговаривать с ним, о том, что хочу уехать назад – в Томск.
-Ты что – дура! Я дом построил, а ты бросить все хочешь! А как же я?
Он смотрел на меня, у него руки тряслись от злости.
-Как дал бы тебе, по голове! Никого уважения! Нарожала ваша мать уродцев для меня!
-выпаливал он.
Он уходил в сторону. Долго бродил по саду, а потом подходил ко мне. Мы подолгу разговаривали с ним.
-Ладно, уезжай, коль надумала! Только, назад дороги нет – не приму! Денег дам и отвезу на вокзал, но потом, пеняй  только на себя!
Я стала ждать этот день. Я подготовила сестру и брата. На что они сказали:
- Мы не пропадем без тебя! А с тобой – не поедем!
-Ни за что,- подтвердила сестра Соня.
День  отъезда настал. Папка отвез меня на автобусе, который всю дорогу дымил и поднимал пыль с дороги. Эта пыль от песка, как занавес, рассекла мою жизнь.
- Там осталась моя родина, куда я, никогда не вернусь,- тихо прошептала я.
Там, за мной, закрылся занавес – я сделала первый шаг в самостоятельное будущее.
Там, я оставила свое детство и свои детские несбыточные мечты. И вдруг, я подвела итог:  я – девочка, дочка, у которой украли детство. Украли, на долгие годы! Мне нужна надежда на что-то новое и хорошее, что я создам только себе! Впереди – Томск, опоясанный лесом, болотом, полями, равнинами, реками. Красивые места, которые вдохнули в меня жизнь и надежду – быть свободной. Свежий воздух, без которого, человек не живет!
-Город примет меня!-  смело выдохнула я.
Мы подъехали к вокзалу. Папка купил билет и протянул мне.
- Не пожалеешь?- спросил он.
-Нет,- ответила я.
Помолчав, мы пошли к составу. Вот и вагон!
-Не бей, их, пожалуйста,- попросила я папку. Дай им чуть-чуть свободы, а то погубишь их. Нет, у нас никого, так пожалей, хотя бы сейчас, не виноваты мы, что все перевернула война.  Тебе тяжело, а нам каково!
Я замолчала. Папка опустил голову и зло сказал:
-Отца, любить должны! А вы беситесь, не понятно чего требуете. Все равно, будет, по-моему!
Он посмотрел на меня, долгим взглядом. Я поняла, что я, не боюсь его! Я стала взрослой давно, только никогда, не позволяла себе укорять старших!
Он потоптался и сказал:
-Назад не приму!  А если выйдешь замуж, то приезжай - покажешь внуков.
Он протянул мне сверток и коротко сказал:
-Это деньги, береги в дороге – пригодятся на первое время! Спрячь, за кофту! А вас я не любил и не люблю - так время такое! Не нужны, вы мне и некому, вас не отдать!
Он замолчал. Впервые, я услышала горькую исповедь папки. Это была горькая правда! Ведь, я  не любила и не понимала  его! Он был зол, на всех! Деньги, которые он когда-то любил, не принесли ему счастья!
Раздался гудок. Я подошла к лесенке, чтобы подняться в вагон.
-Береги себя,- выкрикнул вдруг папка.
Но состав тронулся и я на ходу, вскочила на подножку. Я оглянулась. Папка что-то кричал и размахивал руками. Он быстро шагал рядом с поездом, по перрону.
-Так и не обнялись, - подумала я.

       Я, с сестрой и братом, прожила такую длинную страшную детскую жизнь, и никогда, нам папка, не протянул свою руку. Он ни разу, не прижал нас, к себе! Он не дал нам надежду,  на свою  отцовскую любовь.
Я села на полку и посмотрела в окно, где со скоростью, исчезали поля, сады и мой, по крови, город, который стал не родным мне. Там осталась сестра и брат, ведь, они  не захотели уезжать. Там осталось, не веселое детство и все горести, которые сопровождали нас по жизни! Стало тоскливо. Я ощутила слезинку, которая скользнула по щеке. Колеса вагона, громко стучали.
 Я забралась на верхнюю полку, вещи закинула наверх и крепко уснула, изнеможденная  расставанием со всеми.
Так, я встала на свою светлую дорогу, которая увозила меня в светлое будущее. Так, я попрощалась со своим детством!

-Детство, которое я потеряла. Детство, которое украли, у меня! Осталось только имя, мальчиковое, которым меня нарекли.
Павла, Павлуха – я откликалась на него, по первому клику, имя, которое давало мне силу, выносливость и любовь.
              Это было все, что осталось на память от мамы, которую я запомнила молодой и красивой, и вечно живой. Стройная молодая женщина, с волнистыми, длинными и русыми волосами на голове.
              Мама, от которой, исходило тепло и уют и бесконечная любовь, озарявшая нам, детям, путь в будущее.
-Прости меня мама, но я, должна - жить!- выдохнула я.
Я почувствовала легкость во всем своем натруженном теле.
        Как мама – легка!
              Так было – тогда…
Надежна – рука,
И меня повела…
             И стояла, держалась,
             Об маму ласкалась!
И русые косы,
Вновь расплетались,
А я, руками,
С ними,  забавлялась.
         Было забавно, легко
         Нам двоим,
         И не был – поделен,
         Никем, этот мир…