Венициановская боль. Посвещается памяти Марфе Афан

   Перед сном мелькают в сознании  различные  образы - отзвуки дня. А тут  предстала моему взору художественная галлюцинация- образ картины Веницианова», «На пашне. Весна» , это там, где нарядная крестьянка высокого роста ведет под узцы двух лошадей а сама их выше их  на голову.
 Вот уж нежданно. Да еще и дважды.Стала я просматривать информацию .Все источники рассказывали о самом выдающемся русском живописце,об особенностях его жанровой живописи .
Для некоторых картин — «Утро помещицы», «На пашне. Весна» — художнику позировала жена. [Источник Культура.РФ: https://www.culture.ru/persons/8226/aleksei-venecianov ]
Потом я просмотрела доступную информацию о его жене.В 1815 году Венецианов женился на Марфе Азарьевой, у них родились две дочери.
Один из источникоав мне рассказал о печальной судьбе Марфы.Мне бы хотелось , что бы читатели помянули ее доброй мыслью

«Только тополя по-прежнему стояли и указывали место могилы».

Сколько я плакала
Сколько я плакала…
Слёзы покрыли  росинками луг
Блуза намокла
Стыла душа, будто предвидя обиды напрасные,
Ужас витал в полумраке  сознания,сковывал злостный испуг

Сватали
Статен  ,талантлив
Художник
Не из дворян
По сословию   купец
Долго не думствовал папенька
Вскоре отдал под венец

Я не была безпреданница -
Незаурядна усадьба -
 Дом  - бельведер, как  барочный дворец,

 Сад  с вековыми дубами и липами
Оранжереи , стеклами покрытые,
Долго с любовью, их строил отец.

Что не нажито трудом –  басурманам ,оно ,не понраву
Псевдо хозяин был скор на расправу…

Мнилось ему - во дворце сём ,творить " им " совсем  не уютно
Бликов мало в холодном саду
Допотопна, нелепа  теплица
Не современна она абсолютно .

Рыбок мало в  заросшем пруду
Хочется плакать,
Не отискать, постаравшись вовсю,
где,от чего , в той глуши веселится.
 

Был самодур, баламутный

Взял и надумал
Перевести все деревья, в деревню свою
 да и исполнил каприз сиюминутный

Роют, рубят, ломают,
Вывернул, вывез.
Всех крепостных надорвал
Был убедителен
 Глянешь  окрест - лишь развал.

Плакала Марфа…
Кто ее слушал ?

 В оранжереи выбиты стекла,
 Свалены в груду,
 жухнут и чахнут   деревья
Рыбы подохли в пруду

Только остались-
Ямы и рвы ,
нет ничего  от былого строения
Пустошь
 Все растоптал ,без сожеления
Как после труса
Тучи гнуса...


Вырванный с корнем , сад вековой не прижился…
Дом на подпорках совсем покосился…

Был самодур, баламутный
Рядом с болтом , песни из песней ,творить не уютно !

Стал шутником , непревзойденный романтик !
Мягко слал-
 Словеса и романсы
Были однако иные ньюансы

Только заснет ,Марфа утром  ,после ночи бессонной от страшной мегрени
Муж улыбнется ей сладко -
Вздрогнут в саду предрассветные тени

 Срежет ей розочек  целый букет и не малый
И со всей дури, ей кинет в лицо
Больно вонзятся шипы этих роз , как кинжалы
В ужасе вскрикнет,  выскочит босой , со сна,на крыльцо
Раз и другой , по утрам, так иргался он ради забавы
А на четвертый  с розанов достал револьвер –
 «Перепиши на меня   дом, усадьбу ,надел !»

Плакала Марфа…
Кто ее слушал ?
Переписала,
Вожжи правления мужу отдала.

 Не торговался ,продал усадьбу , в город подался
 Нрав баламутный и там то сказался…
Дом прикупил-
Мастерская , гостинная , спальни….
Дочки уже подросли
В школе учились начальной….

Невыносимую  боль головную у Марфы целитель снимал
Звали целителя в городе  «Терка «- спины болящим  всем мял , позвонки,
боли лечил лишь касаньем  руки
На образы ,перед тем, он  свех меры молился
Что бы в намерениях   старца , никто  бы не смог усомнился

Он борордою своею, гордился
Дети просили  длину бороды показать
Бороду прятал в мешок, а мешок под желетку
-  детям являл это чудо  на диву
Смоль - борода  развивалась до полу
Дети ее теребили
Он ждал терпеливо.
Шутил ,был веселый
 «Сила  моя  в бораде ! Склада такого, как у Самсона. «

Картины писались
 Натурщицы менялись
Вскоре ей муж с детьми отвел небольшую комнатку, остальные  комнаты были предназначены для мастерских
Марфа
Жила смиренно,
Не вступая в пререкания.

В город пришла чума
 Все содомляноки разбрелись
И по домишкам своим , заперлись

Оставшись в комнате  одна
Почти не ела не пила
Бледнела , чахла
Вдыхала спирт
Сама собой уже пропахла.
Без смерти смерть!...

 «По крайней мере, я не вижу, что на улице делается. Мне кажется, если б я хоть один гроб увидала, так и сама бы была готова...»— отвечала Марфа  тоскливо, качаясь на диване.
  Поднявшись по - утру к окну ,
Взглянуть решилась , на погоду

 В минуту эту ,  в дубовом пронесли  покойника гробу
И подкосила Марфу вмиг невзгода
От страха умерла.
 «Марфа  в одну минуту как сварилась. Ноги подкосились, лицо осунулось; всю покрытую холодным потом оттащили ее от окна и положили на постель. Через два часа, в страшных судорогах, она окончила жизнь. В ту же ночь тело бедной Марфы  отвезли на холерное кладбище. «

 О маме
Всю ночь   девчушки прорыдали
 
 Пред тем,как  тело омывать, безвременно усопшей
Чулки , с покойницы,  проворно сняли
 И, порешили разом их одеть 
Что б вместе заболеть и умереть
Смерть не пришла
Настала новая весна.





Послесловие
После смерти Марфы. Художник с дочерьми уехал    в деревню.  Дочери хозяйничали, он рисовал. Только вот в одну ночь , приснился художнику сон - видит во сне, что к нему приходит старик и подает ему образ -  Божьей Матери. Поглядел  он  на образ и думает во сне: «Боже мой, что же это за образ? Много мне доводилось на моем веку писать образов Божьей Матери, а такого я никогда не видывал."
- А это вот какой образ,— отвечает ему старик,— когда ты его в - первый раз увидишь наяву, ты в тот день умрешь!»
Сказав это, старик с образом исчез. Евсей Евсеич проснулся. Крепко врезался ему в память он и образ Божьей Матери. Он позвал к себе дочерей и рассказал им свой сон.
— Что это, папенька, как не стыдно вам, с вашим умом, верить снам? — сказали ему дочери.
— Этот сон сбудется, дети. Я должен приготовиться, к смерти. Я чувствую, что я скоро увижу этот образ.
Это было на первой неделе Великого поста.  Он говел и приобщался Святых тайн.
— Ну, дети, я теперь спокоен. Съезжу только к князю Ронскому, у меня до него дело есть. А там... да будет все в воле Божьей.
Евсей Евсеич сел в кибитку и уехал.
Князь Ронский, страстный охотник до картин, встретил Евсея Евсеича, неся в руках образ Божьей Матери.—
Здравствуй, батюшка! Умница, что приехал! А я уж нарочно за тобой хотел посылать. Посмотри-ка, мой батюшка, какое сокровище мне Бог послал. А? Каково написано?
Евсей Евсеич побледнел как полотно, но превозмог себя, перекрестился и набожно приложило я к образу.
— Это вы мне смерть мою вынесли, князь... Прощайте. Теперь земные дела надо оставить... Надо благословить деток — проговорил  он и, не слушая увещаний князя, выбежал в переднюю, надел шубу и уехал.

   На возвратном пути от князя, летя во весь опор по степной дороге,  он вдруг выглянул из кибитки — и голова его была расплющена между навесом кибитки и верстой... Надобно же было  ему именно там выглянуть, где в степи стояла верста. Вот подите после этого, не верьте снам!
http://of.putnik.ru/of/viewtopic.php?p=13840


    
   Бельведе;р (фр. Belv;d;re, от итал. belvedere — «прекрасный вид») — лёгкая постройка на возвышенном месте, позволяющая обозревать окрестности.

 Александра Алексеевна Венецианова (1816—1882) — дочь живописца Венецианова от его брака с Марфой Афанасьевной Азарьевой. Художница, представительница художественной школы Венецианова.


В 1819 году её отец оставил службу и поселился с семьей: женой Марфой Афанасьевной и двумя дочерьми, Александрой и Фелицатой (1818—1897), — в деревне Сафонково Тверской губернии, посвятив свои усилия разработке «крестьянского» жанра. Там же он организовал собственную художественную школу, которую посещала и Александра.

Александра исполняла портреты, жанровые картины, натюрморты. Автор воспоминаний об отце (1860-е гг). Её работы имеются в Государственной Третьяковской галерее, Тверской областной картинной галерее[2]. «Её искусство, очень искреннее, несет на себе печать наивности, свойственной так называемым домашним живописцам»[3].

Обе сестры не были замужем; Фелицата завещала часть своего состояния на учреждение в Академии художеств стипендии имени отца, а его «Автопортрет» — в Русский музей[4]. Александра «после смерти отца осталась почти без средств к существованию, вынуждена была продать отцовское имение Сафонково. До самой смерти вела переписку о помещении её в Смольный дом призрения»[


 «Только тополя по-прежнему стояли и указывали место могилы».

http://of.putnik.ru/of/viewtopic.php?p=13840Акинин Б.Н. 1914-1918 годах потомками крепостных был снят крест с могилы Веницианова