ночи терпкое вино

водка крепкая заката, ночи терпкое вино.
затянувшейся расплатой черно белое кино
крутит ветер в чистом поле, рвет безумно васильки,
и душа сейчас на воле.
мыслей глупых мотыльки
улетая в поднебесье, жмутся все же к фонарю,
разрушая равновесье и даря поводырю
шанс на будущую встречу с Богом, чертом ли,
с собой,
время душу не излечит, захлестнув любви волной,
задушив в своих объятьях и тебя, и пустоту.
все мы в мире этом братья, но уходим в темноту,
но, расставшись с бренным телом, в землю падаем дождем,
круг рисуя белым мелом, становясь поводырем.

водка греет солнцем горло, ночь пьянит тебя луной,
и смиренно, и покорно возвращаешься домой,
и, заглядывая в окна звездных вычурных домов,
бьешь баклуши, или стекла перевернутых миров.
***
на землю падает земля
в своей дождливой ипостаси,
и в земляные лужи красит
деревья, улицы. меня.
дрожа листвою на ветру,
березы жмутся в круге первом.
и забываются наверно,
дождем лаская тишину.
на землю падает земля
с каким-то истовым задором.
а я веду вновь разговоры
об улетевших журавлях,
о сентябре, о снах, о небе,
об отраженьях в лужах звезд.
а на березах сотни гнезд
качает в ночь прохладный ветер.

в последнем круге нет меня,
зимы дыхание и стужа.
и на задворках ноября
промерзли в снег земные лужи.
и только эхо снов берез
звучит неистовым минором,
как продолженье разговора
об отраженьях в снеге звезд.