Таверна

В эпоху Жюля Верна,
Цилиндров и манжет,
В заброшенной таверне
Случился тот сюжет
Однажды поздней ночью
Подъехал экипаж,
Слуга, одетый в клочья,
Пошёл принять багаж
Хозяин встретил гостя,
Который был один:
В костюме, с модной тростью-
Солидный господин
"Месье, вы приютите
Меня на эту ночь?
А где та Нефертити-
Шальная ваша дочь?"
Хозяин удивился,
Со лба откинул прядь:
"За ней жених явился,
Они ушли гулять"
И в маленькой таверне
Раздался громкий смех:
"Красавица, наверно,
Имеет здесь успех!"
"Агнесса не блудница!"-
Сказал её отец
"Я должен извиниться?
Какой же вы глупец!
Но завтра, мой любезный,
Я всё вам расскажу
И истиной железной
Другое докажу!"
Потом богатый дядя
Отправился наверх,
Себе под ноги глядя
И сдерживая смех
Хозяина таверны
Всегда бесила ложь,
И от того, наверно,
Его забила дрожь
А утром на Агнессу
Свою обрушил злость,
Хотел пойти на мессу,
Но тут спустился гость
"Ну здравствуй, дорогая",-
С ухмылкой произнёс
И, к девушке шагая,
Опасным стал всерьёз
Схватив её за руку,
Сильней к себе прижал
"За что такую суку
Я раньше обожал?
Решила развлекаться
С молоденьким лицом?
И как могла связаться
Ты с этим подлецом?!"
Над старенькой таверной
Нависла вдруг гроза,
У девушки неверной
Забегали глаза
"Оставь меня в покое,
Развратный ловелас,
И гадостью такою
Не смей тревожить нас!"
Тут громко заругался
Взбешённый господин:
"Тебя ведь домогался
Не только я один?!
Бесстыдная девица,
А ну-ка покажи
Своё клеймо блудницы
И всё отцу скажи!"
Хозяина те речи
Сразили наповал
И, дочь схватив за плечи,
Он блузку ей порвал
"Прошу, не надо, папа!
О Боже, пощади!..."
Наколка в виде лапы
Открылась на груди...
А после были слёзы,
Проклятия и крик,
И страшные угрозы
Разбрасывал старик
Он бросился на гостя,
Хватая за сюртук,
А тот ударил тростью-
Раздался громкий стук
Агнесса закричала
И бросилась к отцу,
Руками застучала
По дряхлому лицу
"Теперь ты расплатилась
За грязь своих измен!"
Агнесса спохватилась
И крикнула взамен:
"Когда-нибудь, зараза,
Залезешь ты в петлю,
Запомни мою фразу:
Тебя я раздавлю!"
Всё вышло не иначе:
Хозяин был живой,
И дочь-блудница, плача,
Покинула дом свой
На ней женился парень
Без всяческих помех,
И этой славной паре
Сопутствовал успех
А вскоре разорился
И "доблестный плейбой",
Но с этим не смирился,
Покончив сам с собой...
В заброшенной таверне
Весёлый шум и крик,
Гуляет там, наверно,
С друзьями наш старик.