В теле рояля. Поэма. 1 часть

                В теле рояля. Поэма
                Светлана Водолей
                http://stihi.ru/2020/07/17/4411
       

         Пролог.


Время всё выветривает,
изветривает, проветривает
словно сквознячной стужей
со стороны подветренной.

Начертанной геометрией
следов моих по песку
вымело всё, изветрило
ветрилом, грозя тоску

сделать всё резче, осознанной
болью, яснее незачем.
Балтика малосольная,
пляж как палаццо Медичи
на виа Ларга. Тосканской
боли - с мешками соли.

У сельдевых стай отличный слух,
мгновенность реакций на хищника.
А у меня своевольный дух,
и придорожная хижина.

Рельсов стальная проба "за вас"!
С дальней дорогой скрещена,
не выходя из дома... На "фас"
не отвечаю. Женщина!

Те, кто мне нравились
или нравятся, выстояли как иконы.
Или рисунки наскальных пещер,
знающих все законы.

Кубок законно я подниму,
с песней застольной здравицы.
Что неподъёмно - смолчу, обниму.
Скрип разниму пальцевый.

Провозглашая будущий нерест
стихов, заполняю пространство,
раздвинув пещеры разбуженный череп
кубка - за Постоянство!

           1.               
                Стихами наполненный череп.1.

"Стихами наполненный череп" за вас,
посланцы Непостоянства!
За то, что в бокале был кислый квас
вместо вина и чванство.

Заздравной молитвы гнедой произвол,
где извольно дни подыхали,
где "рай в шалаше" и мой царский стол
своими ногами топтали.

И точку от пули в любом Конце
не ставлю, милей многоточие...
Как Маяковский даю концерт
прощальный. Не обесточена!

Неиссякаяема очередь в зал,
неисчерпаема бурей
Память, которая как вокзал,
ослеплена лазурью

толп бесконечных. Конечной - нет.
Всё без конца и повода
длится как звёздный дождь на берет,
что от Рембрандта и Овода.

Толпы любимых мной и меня,
вся осязаемость очереди,
Слёзы сквозь смех. Золотая броня.
Больше не плачу на проповеди!

И с телом Невесты под свадебный плед,
где "тили Жених и Невеста",
из слившихся тел зарождали бред
из бед против счастья - тесто.

Свадьбой на лестнице ночь прясти,
весельем в рыданиях флейты.
Как незабываемое "уйти!"
стучало в мозгу! Налейте

теперь за то, что никто никак
нам не сказал "горько!".
Незабываемое, простак.
Через полвека - порка!

Играю... Рояль как всегда в кустах.
Володька* сыграл на флейте
как на позвоночнике! Я же, ах,
на чёрно-белой зебре впотьмах
клавиш как слон в Кувейте.

          * * *                СВЕТоИмя.2.

О самом личном. Обо всём,
где скрещивая розги,
идут по спинам ночью, днём,-
прочистить спину мозга.

Про то, что было не вчера,
и вне вчера, и более...
Когда кружились вечера,
и не хватало солии.

Казалось так. Но бой кручин
заставил с поля сбиться.
Перехожу, не без причин -
ещё раз возродиться.

Не обойти, траву не смять
повторно. Рек без брода,
когда всё знаешь, не унять.
Они рыдают годы...

И брода нет, и день велик
наматывать рассказы.
Ведь перечень так многолик,
как вирус, что к Земле приник,
чтоб довершить расклады.

Приоритетно, прав - не прав.
Иду по вёрстке улиц.
К Сваровски стразам ламп припав,
отсвечиваю пулей

Серебряной, весь ад тая.
"Небесный Гофман" всхлипнет.**
Ты, выдуманная не зря!
Пылает СВЕТо-Имя!

        * * *                Тринадцать взмахов-шагов во Тьму.3.

Тринадцать взмахов-шагов во Тьму.
На рубеже столетий...
Эрнст Теодор* не ходил на войну.
Она была после. В Лете!

Весело буре нести песок
по тротуарам зрячим.
Там, за витринами сок и смок
греющихся и бродячих.

Выдумалась себе на беду
или на радость многим.
Вот, в Гефсиманском сижу саду,
в новой прозрачной тоге.

"Небесному Гофману" всё не так.
Привяжется с ятаганом
улочек рижских, где камень - враг,
каблук застревает рано.

И полоснёт под предутренний смок
в виде тумана по коже
смуглой, и яркой кровью острог
раны сверкнёт, итожа.

Сгустками крови кровит Восход.
И восхождение тяжко.
Думаю, рядом Кот-бегемот
крадётся за мной с оттяжкой.

Черпаю ночи синь чернил,
струи солёной крови.
Ранили Праздником. Он кровил,
и торопился к кровле.

Лезут из черепа мысли тож,
свёртываемость в деле!
Скоро свернётся, свернёт. Итожь.
Раны - должны быть в теле!

           * * *                Чудотворным иконным Утром.4.   

Я, чудотворным иконным Утром
грежу о Празднике. "Выйти не с кем."
Навзничь упав и громя Кама Сутру,
я наслаждаюсь Невским!..

Вот возьму и уеду вновь,
бровь рассекая Рассветом.
Невский - единственная Любовь!
Там было всё при этом!

И как гора, где камень льнёт
к камню, и город каменный,-
вдруг по каналу плыву. Живот
в холоде с Глазом пламенным.

Не богохулю, но сожжена
царским размахом города.
Как он велик и изыскан! На
Невском толпа без голода.

Булочных и кафе вертеп,
ласковых взглядов приветливых.
Пепельный выплеск далёких планет:
вот Она! Взгляд кокетливый.

Вздрогнет, взволнуется жар глубин.
Пекло готово выскочить
"с богом" на Невский проспект, на аршин,
бус двухэтажный по центру "перин"
исторических - пухом выдрючит

из лебединых... Во все глаза
гляжу и сижу в наушниках.
Кратко и внятно, как гроза,
текст исторический - егоза.
Запоминай! Изучивай!

         * * *                Повелели любить!5.

Повелели любить? Люби!
Бога "нет", а Образ представил.
Проорали, что нет. А восславил
или схимничал: влёт лови!..

Он доволен. Велел. И вывел.
Обсидианом из пекла.
Камень - в огранке пепла,
острее стекла из Ливы.***

Я же довольна. Могло быть круче.
В небесных тучах - привольно.
Шляпу измученно нахлобучив,
прячу в перчатки "ладони ручек".
Рада теплу своевольно!

Он посылает: вот тебе Манна.
Вот тебе магма к этому.
Дано к тому же Имя СВЕТлана.
Февраль - против ливня летнего.

Выдумаетсся за всё-про всё!
Перекроит, переварится...
Превознесётся в стихах Басё,
и под грозой - расплавится.

И догадался про "бывших жён",
дать ей того, кто был женат,
много плохого видевший.
Вымер и дик. По душе как брат,
но не как муж. И с идишем.

Бог потирает ладони рук.
Звук был от них скрипящий.
Или громящий с исчадием мук,
с жалом Змеи не щадящей.****

К окнам подкрался спаленным, дан
был по душе, но кто ты?
Перекрестивший под стёганный гам
всей одеяльной квоты.

В рубище, с шерстью палёной тож,
цвета плаща синеющего
выцветшим счастьем Былого - вошь,
въедливая в спину бдеющего.

Вот, если вдруг одеяла "стёганьё",
пахнущее шерстью спаленной.
Там, где на вертеле мясо от поганья
жарится в дыме, вяленое.

Дьявола мясо, а как иначе?
Бог ведь играет по крупному.
Не повторяй, что старухи судачат.
"Любить увели." Как в рупоре

голос громит, надрезав язык,
чтобы кричалось слышнее.
Выращу строки как гриб боровик,
с толстой ногой - вернее!

Как сумасшедший почти ювелир,
/грани за Гранью Возможного/,
я выливаю безмолвно Эфир
и добавляю в бокал эликсир
с каплей Грааля тревожного!..

           * * *                Под колёсами Кармы.6.

Он одичал и вымер словно мамонт.
Была решённой страшная судьба.
Но Бог довольно руки потирал,
и дал меня на откуп, на оскал,
не обещая за заслуги "маму".

На Квантовом мосту считаю кванты.
Когда? За что? Кому-то Там - видней.
И ручки стёрты, сожжены все фанты.
И время пройдено старинных егерей.

Охотятся сегодня за волками.
Коль ты не будешь сыт, то всё же пой!
Живи и радуйся несметными стволами,
вершина - не тебе. В "Корнях" зарой*****

свои мечты и блеск полночной Славы,
когда прошло так мирно, без забот
то Время, где мечта довлела правой,
но дальше не пошло в чреде забот.

Путь выбран был неправильно и спешно,
хоть начинался как блестящий гимн.
Для всех - одна ошибка: спешка.
В том выборе союза. Эшафот

готов для всех, ослушавшихся дерзко
своих родителей, советующих: нет!
И ты, с усекновением.. и мерзко -
как Лазарь на тарелке. Рядом хлеб.

Но не дано. Теперь кусаешь локти,
и не достать из двух ни одного.
С палёной шерстью сам петух заквохчет,
а Мясо Дьявола дымится близ него.

Метаться в ужасе обрыдло, сколь ни просят.
Дымится серой мир, а говорят,
что так и надо. Заслужили, овцы.
Вас за людей не считывают в ряд.

Выгранивая строки, души кряду
метался берег чуждый и кричал,
что он не хочет этого обряда,
которым радостно над телом трепетал.

Любовью и спасают, и крушат.
Хоронят и возносят как припевы.
Вином полощут горло и до пят
в грязи толкают поезд справа, слева.

"Изоханное сердце" ждёт проспать
ту остановку, где запрет на выход.
Но чей-то Голос предлагает встать,
и в позу стать, и длани оборвать,
чтобы колоть в Неблизкое навыпад.

             * * *                Откуда берутся стихи.7

Играть бы в карты, пить вино на откуп.
И будь доволен тем, всеядный бог!
Подкрался, окрестил, а следом топот
копыт, того, кто "лучше" сделать смог.

Изоханное сердце охи правит.
И плавит злато для огранки зла.
И лишь Любовь в стихах по-тихой славит,
вином бульварным горло полоща,
выплёскивая в море гнёт Узла.

Не надо, не хочу мытарств. Но всё же
душа устала только отдыхать.
И ей уже опять всего дороже
страдать, стараясь это записать!

             * * *                За миг блаженства звёздного.8.

За миг блаженства звёздного,
на вытканных коврах
Тобой, где боль ниспослана
и переходит в прах,

из правды, что ты есть,
и ежедневно множимой,
как дальний Эверест
с вулканами подкожными.

На глухарей поре,
в лесных красотах свитка,
венками на траве
с цветами, что в избытке.

Надень судейства цепь,
и правь как надо балом!
Великий инквизитор,
бери меня хоть налом.

Я не замедлю дня,
чтоб не замедлить ночи.
Пространственность Огня -
по мне! Я знаю, Отче!

       * * *                По гнедому...9.

Постараюсь. Зажму. Перережу гортань.
Не дождёшься ни крика, ни крови
губ искусанных рьяно. Даю юань
или евро, иль Рубль новый!

Привязалась к кометам, сижу на хвосте.
Не привязка нужна, лишь Желание.
И Крылатый Пегас в лошадином гнезде
словно птица без клетки. На каменном

и площадном Квадрате, где чёрен пол.
Впрочем, и потолок тоже чёрен.
И бока словно стены, воротам - гол,
и Ринальдо мячам ты покорен.

Вырван звёздными зубьями в бровь и в глаз,
на пороге остепенённый.
Я как Муза, а ты - как крутой Пегас -
по-гнедому в той баньке, прощённый.

И на выселке душ, где суды и суды,
и Распятиями распростёртый
заторопишь судьбу, помудревший как бык.
Хитрый раньше был, ныне - матёрый!

Рот зажат, но пою. Вот он, висельный Путь
Млечный с новой и мыльной верёвкой.
Суд твой строг и коварен. Жестокий как жуть.
Словно адова плеснь со сноровкой.

Поскользнуться успеешь, а дальше - как сам...
Можешь вычистить звёздные зубы.
И по кольям острейшим как розы шипам,
ноги сколешь под сжатые губы.

Хочешь, вымой, а хочешь - живьём облюбуй.
Я сама умащу твою схиму.
Четвертуй иль повесь, если можешь. Лютуй.
Лишь его убери, а меня спеленгуй
для того, кто хотел быть любимым.

И под взмахи шагов, задирающих хвост
моей юбки, гремящей драконово,
я иду и смеюсь на небесный погост,
там где Гофмана сказки с препонами.

              * * *                Кованых дел Мастер.10.

Привязалась к комете как Аватар.
Рот зажат, и ни крика, ни окрика.
Из искусанных губ алый как перегар
дышит стих обновлённый до обморока.

Привязалась к хвостам как к Пегасьим крылам,
чтобы слово случайно не вымолчать.
Звёзд укусы не чувствую, шлю берегам
стаи вербные - Балтику выволочь.

Размахнулась душа, выселяя пески,
где на беже следы поступенные,
уходящие в Прошлое резкой тоски
с осознанием ясным: всё бренное.

Я иду, спотыкаясь о Млечность Пути,
с видом умницы или умника.
И преступные страсти, мои двойники,
многолики как клети преступника.

Зори вызорят небо небесным огнём
обоснованно обетованное.
Задымлённа туманом сытая днём,
ну а вечером - нищенка странная.

Голосом ангельским тучи задрав
с рваными кружев оборками,
эту Любовь за терпение поздравь!
Спрячь как жемчужину створками.

Розовой радостью вскрою покров.
Любите. Потом довоюете.
Зелень двора, примятая дров
свежей горой хвои. Слушайте!..

Как колокольчик из окон окоп,
Бахусом* пьяным в атаку
против немецких винтовок навзвод,
рвущихся в строгую драку.

И параллели, и эти Кресты,
сонмом искусств ограждённых.
Кованых дел Мастер - эти мосты
вдоль их оград возрождённых.

                11 июня 2020 года

            
*Владимир Маяковский, поэма "Флейта-позвоночник."
**Гофман Эрнст Теодор Амадей — немецкий писатель и композитор XIX века. В своих произведениях рисовал фантастический мир, оторванный от реальной действительности.
***Имеется ввиду свекровь, Роза Чемель.
****Обсидиан - полудрагоценный камень - застывшая лава, из которой древние вырезали острое оружие, ножи...
    Ливы - коренной народ Латвии. Ливаны - местечко в Латвии.
Отсюда, в Советское Время, было знаменитое Ливанское стекло,
в противовес не менее знаменитому Чешскому стеклу.
***** Здесь двойной смысл. С одной стороны корни Древа, с другой стороны имеется ввиду журнал "Корни", созданный "приближёнными" к выгодным должностям, эдакий междусобойчик, где публикуются авторы, далеко не всегда имеющие отношение к Поэзии; стихотворцы, нисколько не отображающие реальное положение литературных дел русского направления в сегодняшней Латвии.
******Бахус — бог виноделия у древних греков.

==============================================

*В теле рояля.
http://stihi.ru/2020/07/17/4411

Око в око. Мини-поэма.
http://stihi.ru/2020/08/05/2432

Облако в юбке.
http://stihi.ru/2020/08/06/4128 /не закончена/

О Сужденном... Мини-поэма.
http://stihi.ru/2020/08/11/2609

Взгляд Королевы. Мини-поэма.
http://stihi.ru/2020/08/13/2504

Медаль для дожей. Мини-поэма.
http://stihi.ru/2020/08/14/2138

Сияние Колки. Мини-поэма.
http://stihi.ru/2020/08/13/4851

НовоЯвленный Поэт. Поэма.
http://stihi.ru/2020/08/17/4717

Янтарный Удар. Поэма.
http://stihi.ru/2020/08/18/2969