Васильеву Павлу 05. 01. 1910 - 16. 07. 1937гг

Певец - колокольноголосый –
Набаты, трезвоны  слились,
Со скрипом берёзовых тёсов
Царь-тройки, умчавшейся ввысь.

Туда, где  чертоги   Семиги,
Где мёртвые ведают срам,
Где деда Корнилы  шишиги
Кричат из болот по утрам.

Где нет векового разлома
На вспухшей от крови земле.
Где кони с глазами, как омут
Гуляют в степи, разомлев…

Но долог земной путь к Семиге -
Дагаев, Краснов, кто нибудь?
Верблюжье-лошажьи вериги
Истёрли мне спину и грудь.

Туда! По звериному воя,
Вгрызаясь в степной окоём;
Из многих осталось нас трое,
А значит пока поживём.

Туда, где поют уже тризну
Друзья в окружении вдов.
Туда, где рождается Призрак -
Семь-Город  степных городов.

Там  полон не тронутый улей
В медвяном  июле,  во ржи…
Там  миг подлетающей пули
Гораздо короче, чем жизнь.

  Дон   ст. Качалинская     16. 07. 17

  Великому Русскому Поэту Васильеву Павлу Николаевичу было 27лет.
 Расстрелян  в застенках НКВД/16.07. 1937г/

Представляю одно из известных его творений:

Тройка

Вновь на снегах, от бурь покатых,
В колючих бусах из репья,
Ты на ногах своих лохматых
Переступаешь вдаль, храпя,
И кажешь, морды в пенных розах, —
Кто смог, сбираясь в дальний путь,
К саням — на тесаных березах
Такую силу притянуть?
Но даже стрекот сбруй сорочий
Закован в обруч ледяной.
Ты медлишь, вдаль вперяя очи,
Дыша соломой и слюной.
И коренник, как баня, дышит,
Щекою к поводам припав,
Он ухом водит, будто слышит,
Как рядом в горне бьют хозяв;
Стальными блещет каблуками
И белозубый скалит рот,
И харя с красными белками,
Цыганская, от злобы ржет.
В его глазах костры косые,
В нем зверья стать и зверья прыть,
К такому можно пол-России
Тачанкой гиблой прицепить!
И пристяжные! Отступая,
Одна стоит на месте вскачь,
Другая, рыжая и злая,
Вся в красный согнута калач.
Одна — из меченых и ражих,
Другая — краденая, знать, —
Татарская княжна да б…., —
Кто выдумал хмельных лошажьих
Разгульных девок запрягать?
Ресниц декабрьское сиянье
И бабий запах пьяных кож,
Ведро серебряного ржанья —
Подставишь к мордам — наберешь.
Но вот сундук в обивке медной
На сани ставят. Веселей!
И чьи-то руки в миг последний
С цепей спускают кобелей.
И коренник, во всю кобенясь,
Под тенью длинного бича,
Выходит в поле, подбоченясь,
Приплясывая и хохоча.
Рванулись. И — деревня сбита,
Пристяжка мечет, а вожак,
Вонзая в быстроту копыта,
Полмира тащит на вожжах!

             Павел  Васильев