Смерть бомжа

По дороге с работы домой, возле киоска с фруктами и овощами.
Он уже даже не протягивал руку,
Не смотрел на прохожих, не клянчил мелочь.
У него не было друзей среди дворовых собак,
Он не матюкался сам с собой и не шарил по мусоркам.

Просто сидел на пластиковом ведре,
Уставившись в одну точку,
Будто бы не моргая.
Так продолжалось с неделю,
В некоторые дни я его на месте не заставал.

Он был в грязной одежде, не помню точно какой.
Помню, что он был
В черных резиновых шлепках с выглядывающими гниющими пальцами,
на которые садились мухи, и которых он даже не прогонял.

Он сидел возле оживленной тропы на улице Турмалиновской, где я тогда жил.
Женщины, проходя мимо, закрывали ладонью лицо, скрываясь от его запаха,
Армянин, привозивший овощи в соседний киоск, временами внимательно его рассматривал,
Кто-то даже ложил рядом с ним мелочь, хоть он и не просил и было некуда.

И в один день он умер.
Прямо на том же месте, и я частично наблюдал его труп.
Он лежал в кусте позади ведра, снаружи остались лишь его ноги, ступнями наружу,
которые еще гуще облепили мухи.

Был знойный летний день в Ростове,
Сладковато-гнилостный запах его тела уже нельзя было скрыть ладонью или платком.
От него невозможно было отвернуться, обойти или пробежать мимо -
Он сдох у всех на виду.

Мамы говорили детям не смотреть, сами бросая презрительный взгляд в кусты.
Кто-то заглянул внутрь листвы, вызвали скорую,
Пульса никто не щупал, потому что никто не хотел к нему прикасаться,
Но кажется всем было ясно, что он все-таки мертв.

Продавцы окружающих магазинах дольше обычного перекуривали,
Обсуждая происшествие дня,
Прохожие на этом участке дороги ускорились, некоторые заинтересовано притормаживали.

Я не остался смотреть, как его достают и увозят,
Я опаздывал к себе и своей девушке домой,
Да и тем более я испугался бы увидеть его лицо, запомнить его.
Но я помню ступни, и помню запах.

Никогда не знал как пахнет труп,
Разлагающийся, теплый, свежий.
Не сильно отличается от запаха гниющего мяса свиньи или рыбы.
Или запаха свежераздавленной кошки или собаки.

Ведро убрали, куст остался,
Мимо ходят люди как ни в чем не бывало.
Запах быстро развеялся, ступни нынче, наверное, закопаны.

Интересно, как хоронят бездомних:
Отпевают ли их и если да, то о чем думает при этом священник?
Проникается ли скорбью,
Если лично человека живым ни разу не видел, а сказать об умершем некому?
Стандартные мысли, как о каждом усопшем?
Или повседневные мысли о чем-то своем?

Тот мужик был один.
Его не интересовали ни окружающие,
Ни даже мухи на собственных ступнях.
О чем он думал тогда? Боялся ли смерти?
Желал ли в последний момент что-нибудь изменить?