Номинирована на национальную литературную премию "Поэт года 2012"
Номинирована на соискание премии "Поэт года 2014".
Номинирована на соискание премии "Наследие 2014".
Номинирована на соискание премии "Наследие 2015".
Номинирована на соискание премии «Поэт года 2015».
Номинирована на соискание премии «Писатель года 2015».
Номинирована на соискание премии "Наследие 2016".
Номинирована на соискание премии «Поэт года 2016».
Номинирована на соискание премии «Писатель года 2016».
Номинирована на соискание премии «Наследие 2017».
Номинирована на соискание премии «Поэт года 2018».
В феврале 2019 года награждение медалью Маяковского.
«Антология русской поэзии 2019»: одобрено включение в состав участников.
Номинирована на соискание премии "Наследие 2019".
Принято решение о Вашем награждении Звездой «Наследие» за 2019 год.
«Антология русской прозы 2020»: Ваша кандидатура одобрена
Принято решение о Вашем награждении Георгиевской медалью.
Член Ульяновской организации "Российский союз профессиональных литераторов".
Член Ульяновской региональной Общероссийской общественной организации "Российский союз писателей".
Надежда Никищенкова автор проектов: литературно-поэтического альманаха "Венец поэзии" (Выпуск №1, №2) и литературно-публицистического альманаха "Симбирские дали" (выпуск №1, №2), главный редактор "Городского журнала" (выпуск №1, №2, №3) и была ответственной за выпуски всех перечисленных выше альманахов. В настоящей время заместитель главного редактора в редколлегии "Городской журнал" с выпуска №4.
В содружестве с Вячеславом Синицыным, Александром Качалиным, Андреем Медведевым выпустила три номера литературно-публицистического альманаха "Гончаровская беседка", автором проекта которого была.
С 4-го апреля 2005 года по 7-е февраля 2007 года работала сначала в качестве журналиста, а затем главного редактора (сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь 2006 года, январь, до 7 февраля 2007 года) журнала "Спортшкола", была главным редактором пилотного номера "Аплодисменты" в издательстве "Вишня".
Книги, изданные Надеждой Никищенковой:
1.«Девять сказок Птаха», сказки. 56 страниц. Подписано в печать 20.12.2001г. Тираж 100 экз;
2. «Одна любовь», Сборник стихотворений - Ульяновск: Областное книжное издательство «Симбирская книга». 2002г. - 510с. Подписано в печать 27.06.02. Тираж 300 экз. ISBN - 5 - 8426 - 0006 - 4;
3. «Старая забытая тетрадь», г. Ульяновск, 2002 - 100с. Стихотворения. Подписано в печать 19.12.02. Тираж 100 экз.;
4. «Мой милый Пушкин», Сборник стихотворений. - Ульяновск, 2003. - 60 с. Подписано к печати 17.02.03. Тираж 200 экз.;
5.«Девять сказок Птаха и другие девять сказок», Ульяновск, 2003, - 108 с. илл. Стихи, проза, иллюстрации. Подписано к печати 07.05.03. Тираж 200 экз. 6.«Студентка». Сборник стихотворений. Ульяновск, 2003 - 65 с. Редактор Л.С. Ануфриева. Подписано к печати 25.11.03. Тираж 100 экз.;
7.«Здесь и сейчас или Любовь, спасающая душу». Стихотворения. Ульяновск, 2004. Областное книжное издательство «Сибирская книга», 2004. Подписано к печати 30.11.04. Тираж 100 экз. ISBN 5-8436-0021-8;
8.«Слёзы колдуньи». Поэма-сказка. - Ульяновск, Областное книжное издательство «Симбирская книга». 2005. - 32с. Тираж 100 экз.;
9."Тридцать сказок пиццерии". Ульяновск, 2005, 32 стр. Издательство "Вишня".
10.«Мир сновидений и любовь. Слёзы колдуньи» Ульяновск, 2005 - 76 стр. Поэмы-сказки. Подписано к печати 08.08.05. Тираж 100 экз.;
11.«Мир сновидений и любовь» Ульяновск, 2005 – 50 стр. Поэма-сказка. В авторской редакции. Иллюстрации – художник Андрей Медведев. Подписано к печати . . 2006. Тираж 100 экз. Издательство "Вишня". Отпечатано в типографии ООО «Вектор-С» 432045, Ульяновск, ул. Промышленная, 51а.
12. «Дарю вам радость и любовь, что движет Солнце и светила», Ульяновск, 2006. 644 стр. Стихи. Поэмы. Сказки. Одноактная пьеса. В авторской редакции. Иллюстрации – художник Андрей Медведев. Подписано в печать 12.12.2006. Тираж 100 экз. Издательство 000 "Вектор - С" Спонсор издания Галина Фаткуловна Хисметова Отпечатано в типографии ООО «Вектор – С», 432045, Ульяновск, ул.Промышленная, 51а. ISBN 5-8426-0043-9
13. «Испытательный срок, или девять месяцев в жизни российской пенсионерки». Ульяновск, 2007. 606 стр. Роман. В авторской редакции. Иллюстрации – художник Андрей Медведев. Подписано к печати 08.10.07. Заказ№7/436. Тираж 100 экз. Отпечатано в типографии ООО «Вектор -С» 432045, Ульяновск, ул. Промышленная, 51а. ISBN 978-5-91308-036-3
14. "Главный подарок", Ульяновск, 2009. 772 стр. В авторской редакции. Иллюстрации - художник Андрей Медведев. Подписано в печать 19.06.09. Заказ № 9/047. Тираж 100 экз. Спонсор издания - директор МУП "Ульяновскдорремсервис", Депутат Ульяновской Городской Думы Стародубцев Валерий Грирорьевич. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск,ул. Доватора, 16. ISBN 978-5-904431-12-9
15."Венец поэзии" Ульяновск, 2009. 64 стр. Сборник статей. В авторской редакции. Иллюстрации – художник Андрей Медведев. Подписано к печати 19.09.2009. Тираж 500 экз. Отпечатано в типографии ООО «Вектор -С» 432045, Ульяновск, ул. Промышленная, 51а.
16. "Новогодний очерк", Ульяновск, 2009, 12 стр. В авторской редакции. Иллюстрации - художник Андрей Медведев. Подписано в печать 11.06.09. Заказ № 9/047. Тираж 100 экз. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск,ул. Доватора, 16.
17."Два субъективных мнения", Ульяновск, 2009. 24 стр. В авторской редакции. Подписано в печать 18.08.2011. Тираж 50 экз. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск, ул. Доватора, 16.
18. "Любовь поэта", Ульяновск, 2011. 452 стр. В авторской редакции. Иллюстрации - художник Герман Шубников. Подписано в печать 18.08.2011. Заказ № 11/092. Тираж 50 экз. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск, ул. Доватора, 16. ISBN 978-5-904431-72-3
19."Вырастают крылья", Ульяновск, 2012. 704 стр. Сборник стихов. В авторской редакции. Иллюстрации - художник Андрей Медвеведев. Компьютерный набор. Компьютерный набор Н.Ф. Никищенкова, Т.А. Трунова. Подписано в печать 05.03.12. Тираж 50 экз. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск,ул.Рябикова, 4. ISBN 978-5-904431-88-4
20. "Сон и явь" Ульяновск, 2011. 84 стр. В авторской редакции. Иллюстрации - художник Андрей Медведев. Подписано в печать 17.10.2011. Заказ № 11/138. Тираж 50 экз. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск,ул. Рябикова, 4.
21. "Обретая почву под ногами", Ульяновск, 2012. 628 стр. Сборник стихов. В авторской редакции. Иллюстрации - художник Андрей Медвеведев. Компьютерный набор. Компьютерный набор Н.Ф. Никищенкова, Т.А. Трунова. Подписано в печать 04.10.12. Тираж 50 экз. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск,ул.Рябикова, 4. ISBN 978-5-906007-18-6
22."Всё о любви" Ульяновск, 2018. 560 стр. Сборник рассказов, миниатюр, сказов, новелл, сказок. В авторской редакции. Иллюстрации художника Андрея Медведева и Надежды Некрыловой. Тираж 50 экз. Отпечатано в типографии в издательско-печатном центре "Гарт" ИП Качалин А.В. 432042,Ульяновск,ул. Рябикова, 4.
Стихи изданы в книге первой "Юмор 2014" и в 10-м номере "Дебют 2014" национальные литературные премии "Поэт года 2014" и "Писатель года 2014",
в 6 томе «Георгиевская лента», в 19 томе «Наследие 2015», в 16 томе «Поэт года 2015»;
в 11 том «РСП. Стихи 2015»;
в 20 том «Писатель года 2015» издан 28.01.2016;
в 2 том «Наследие 2016»: издан 23.09.2016;
в 5 том «РСП. Стихи 2016»: издан 20.09.2016;
в 9 том «Наследие 2016»: издан 22.09.2016;
в 7 том «Лирика 2016»: издан 13.01.2017;
в 2 том «Наследие 2017»: издан 09.06.2017;
в 4 том «РСП. Стихи 2017»: издан 28.08.2017;
в 3 том «Наследие 2017»: издан 06.10.2017;
в 5 том "Регионы 2018": издан 13.03.2018;
«Поэт года 2018»: издан 24.08.2018;
в 11 том «РСП. Стихи 2018»: издан 10.04.2019;
в 12 том «Наследие 2019»:
Печатала статьи в журналах "Спортшкола" [№4(№5) 2005 года - №1(№25) 2007 года] и на страницах журнала "Аплодисменты".
Кроме того, произведения опубликованы в газетах "Град Симбирск", "Ульяновская правда", "Симбирский курьер", "Аглая", "Народная газета", "За коммунистический труд", "Панорама УАЗ", "Наш край", "Новый Водолей", "Контактёр", "Радуга", "Седьмое небо", "Жизнь и экономика", "Дыхание земли", "Ульяновск литературный", "Мишпаха гдола".
Творчество нашло отражение в поэтических сборниках: "Радость прилива", "Полети со мною рядом", "Стихи по кругу. 10 лет", "Стихи по кругу. 15 лет", "Стихи по кругу. 20 лет", в литературно-публицистических альманахах "Гончаровская беседка" (№1 - 2007 год, №2 - 2008 год, №3 -2009 год, №4 - 2011 год, №7 - 2014 год, №8 - 2015 год, №9 - 2016, №10 - 2017); в альманахе "Карамзинский сад", "СИМБИРСКЪ" литературный журнал №12(42)Декабрь 2016.
Кроме того, произведения опубликованы в литературно-поэтическом альманахе "Венец поэзии" (Выпуск первый -2010 год, Выпуск второй - 2013 год), в литературно-публицистическом альманахе "Симбирские дали" (Выпуск 1 - 2011 год, Выпуск 2 - 2013 год), в литературно-краеведческом альманахе "Голоса земляков", в журнале "Городской журнал" (№1 -2011 год, №2 - 2013 год, N3 - 2017 год, №4 - 2018).
Закончила Ульяновский автомеханический техникум (специальность "Обработка металлов резанием") и Ульяновский политехнический институт, радиотехнический факультет (специальность "Авиаприборостроение"). В в течении последних 9 лет работала в Ульяновском драматическом театре им. И.А. Гончарова. С 1 января 2016 года неработающая пенсионерка.
ПРОИЗВЕДЕНИЯ
Медработники войны, полные бесстрашья и отваги
Надежда Никищенкова
Дорогой мамочке Екатерине Хисметовой- Кононенко-Никитиной, медсестре эвако-госпиталя.
С жалостью взирая на больных
(Эпиграф)
Уже нет тебя двенадцать лет,
С каждым годом горестнее дата,
С той поры, когда покинул свет
Человек-солдат из медсанбата.
Сколько мама провела ночей
У постелей раненных смертельно!
Сколько гноя соскребла и вшей
Ты с белья и простыней постельных.
О высокой жизни идеал,
Так бояться что-то здесь не сделать.
Как мальчишка раненный стонал,
В страшном бое истребляя нелюдь,
Он терял не только сапоги,
Ноги отрывало по колени.
Боже, что с ним сделали враги!..
Скальпеля и милосердья гений,
Как его утешить врач желал!
Не было уж слов для состраданья...
А парнишка учинил скандал:
"Сапоги где? Где обмундированье?"
Врач винил себя, за всё винил:
Ведь безруких столько в девятнадцать.
Он бы многим головы пришил,
Если бы не столько операций...
А с хирургом рядом медсестра.
Та, что не спала ни днём, ни ночью.
Страшная была тогда пора...
Жаль, что это время опорочат.
Стыдно, что забудут голод их,
Сложно передать их все заботы.
Мы уже не видим средь живых
Тех, кто в медпостах спасали роты.
И красивый облик молодой
Девушек в косынках очень белых,
Стал уже размытый, неживой.
Мастерство забыто рук умелых.
Сколько перестирано бинтов,
Сколько сделано ночных уколов!
И боец, лишь став чуть-чуть здоров,
Был готов в бою сражаться снова
За Союз великий и большой,
За отца, деревню и мамашу,
И за профиль девушки чужой,
Что кормила утром ложкой каши.
Что мензуркой мерила бульон
И с голодным взглядом глаз бессонных
Гнала мысль о пище в мозге вон,
Запахи вдохнув от ран зловонных.
Не любила мама вспоминать:
Об утратах страшных и потерях,
Как ей трудно было собирать
Мёртвых ночью с временных постелей.
Очень тяжелы были тела,
И горька духовная расплата.
Столько сил вложила... не смогла
Чуть продвинуть жизни его дату.
Морги переполнены в ночи.
Но в палатах нет уж тоже места.
Кто-то стонет. Кто-то уж кричит
Имя своей девушки-невесты.
Как забыть зловещий тот кошмар?
Как забыть тела бойцов из ада.
О как страшен смерти новый шквал!
Столько писем написать им надо!..
О война! Смешение времён!!!
О война! Потеря всех потерей.
Как страшна ты для людских племён,
Выпускающий из клетки зверя.
О танкист, сгоревший как свеча!!!
Ты в сметане белый и безликий*.
Лижет кошка тело, чуть урча**.
Средь картошки*** выступают лики,
Обожжённых в яростных боях,
От крахмала**** в розовости жуткой.
Нет Россия не потерпит крах!
Канут в никуда все сплетни, "утки"*****!
Наш народ не станет злым и диким.
Наши гены помнят те бои!!!
Как смешны надуманы улики
О госпиталях, что с боем шли,
В них хирурги сутками не спали,
Отдавали кровь, чтобы скелет******,
Ею сёстры тут же наполняли,
Чтобы смыть блокады страшной след!!!
Полные бесстрашия, отваги
Для голодных, высохших как ствол,
Где бинтов кровавых всюду стяги,
Медработник кроток был, не зол.
Наши внуки чувствуют душой
То единство, что разбить пытались.
Пусть сейчас погиб Союз большой,
Но народы прежними остались...
Сложно потребительство внедрить
В тех, чьи деды крошками делились.
И бинты в подкорке уж не смыть,
Они нашим мам годы снились...
*Ты в сметане белый и безликий* - обгоревших в танке бойцов, смазывали сметаной, чтобы голодные кошки слизывали её с ожоговых ран. Слюна кошки обладает антисептическим и заживляющим свойством.
** чуть урча - кошек совершенно не кормили и держали вместе с больными в изолированной стерильной комнате. Голодные кошки поэтому очень тщательно вылизывали раны до последней капельки сметаны. Слюна кошек была лечебной.
*** Средь картошки - в эвакогоспиталях часто использовали картофель, который тёрли тёрками. Эта живительная жижица снимала мгновенно боль, имела сильное заживляющее действие, была сильнейших антисептиком. При сильных ожогам медсёстры тёрли картофель непрерывно. В мирное время я часто использовала этот народный способ. Волдыри проходят от этой жижице мгновенно.
**** от крахмала в розовости жуткой - необходимо следить, чтобы жижица из картошки не становилась тёмно-коричневой. Уже розовый цвет является сигналом для нанесения нового слоя. Потемневший картофель сразу теряет свои лечебные свойства.
***** "утки" - заведомо искажённая информация.
****** Отдавали кровь, чтобы скелет,
Ею сёстры тут же наполняли,
Чтобы смыть блокады страшной след!!! - по дороге жизни из осаждённого
Ленинграда вывозили взрослых мужчин весом 22-24 кг. Глядя на них, не выходившие из операционных врачи и хирургические сёстры, практически не спящие круглые сутки, сдавали свою кровь...
19.05.2011
Расстрел длиною в жизнь
Надежда Никищенкова
Посвящается Злате Айзен (Призель)
(Быль)
Так много в жизни безобразий,
Так много в жизни перемен.
Вчера ушла из жизни Айзен.
И очень грустно стало всем.
Судьба её сто раз ломала...
И испытанием большим
Для близких и кончина стала:
Так много жертв... И миг один...
Прервался путь!.. Путь испытаний:
Так Айзен путь был к смерти труден!
Так много было в нём страданий
В потоке бесконечных будней.
Так много жертв и потрясений...
И гроб стоит... И круг семейный
Так тесен, дружен - ведь забота
Была для братьев тем оплотом,
Что души их соединила
Любовь трёх мужиков-евреев,
Которые дышали ею,
Её, как мать, боготворили.
А проще: всей душой любили.
В семнадцать лет осиротела
Девчонка с приграничной зоны.
И вмиг осталась не у дела...
И долго старые вагоны
Всех обездоленных возили,
Не знали беженцы о сводках...
Лишь в Сенгилее их ссадили.
Она сошла с душою кроткой...
И тихо шла чужой дорогой,
Вдруг женщина её схватила
За локоток рукою строго
И в дом жить тихо пригласила...
(Бал выпускной! Каким печальным
Был твой трагический конец.
Расстрелян весь посёлок дальний.
Был прерван стук живых сердец
Без разбирательств и судов).
Свалили, как скотину, в ров...
Всё это видела девчонка
И лейтенантик молодой.
И эхо разносило звонко
Прикладов стук и страшный вой
Жертв и истерику младенцев.
Для Златы этот день - Освенцим.
За тот кошмар, весь ужас, бред
Пришлось и ей держать ответ...
И страшный суд пройдут и непросто
Фашисты все за холокосту...
Расстреливал фашист невинных
Под пух летящий тополиный.
И злой конвой так торопился,
Чтобы от пуль никто не скрылся.
Фашисты их жестоко пнали:
Живых средь жертв пинком искали...
И Златушка всю жизнь несла
Расстрела страшного картины
В себе, в душе!.. Кому смогла б
Всех близких описать кончину?
Лишь полагаясь на Творца,
Скрывала горе и кручину...
И мозг не вынес - до конца
Солдаты ей стреляли в спину.
До смерти автомат строчил,
Стон гулко разносило эхо.
И не было у Златы сил
Отбросить в бездну горя веху.
Расстрел тянулся на года,
Не прерываясь никогда...
Так кто ответит за причину?
То не её была вина!
Кто вверг мозг Златы в ту пучину,
Дав ей испить вину до дна?..
Да, страх терпению не внял,
В свои объятья заковал,
Сознанье женщины в лавину
Переживаний жутких вверг,
Вернув страданий злых картину,
Над разумом взял жадно верх.
Но близкие её любили
И за безумие простили,
Жалели, делали заслон
От выстрелов со всех сторон...
Декабрь 2002 года
Ты так ненавидел войны произвол
Надежда Никищенкова
Моему папе, Хисметову Фаткул Арифовичу, участнику ВОВ посвящается
Ты, папа прости: ордена отдала
Я внукам, чтоб память о горе жила.
Чтоб мальчики помнили ужас войны.
И был в них рождён комплекс общей вины.
Фашизм всё живёт, процветает в стране,
Где гибли мильоны. И надо вине
В сердцах возрождаться, чтоб мир удержать,
Чтоб люди не стали в друг друга стрелять,
Бомбить мирный город в ночной тишине.
Нельзя возрождаться и править войне.
В ней нет победителей. Только страданья
Получит земля. И к чему ликованья:
"О мы победили! Земной шар спасли!.."
Раз жертвы такие в боях понесли.
Убили ведь лучших... Ты правду сказал,
Поэтому мало нам что рассказал.
Прости же, Отец, Победитель, Герой.
Я вечно горжусь тобой, милый, родной.
Ты не отступал, из котлов всех ушёл.
Ты так ненавидел войны произвол.
О схватках, боях ты всегда лишь молчал.
Товарищей лучших ты в них потерял...
9.05.2011
ИСТОРИЯ ОДНОЙ ФАМИЛИИ (рассказ)
Посвящается Белле Исаевне Фурман
Эта история имеет глубокие корни и обрела своё существование давным давно. Когда-то в далёком 1969 году я работала в ЦЛТИ на механическом заводе с отличным парнем Мишей Фурманом. Он был очень открытым и искренним человеком, любил свою маму. И когда у нас появлялось свободное время между испытаниями, часто рассказывал о семейных традициях, созданных мамой в их дружной семье.
Я всегда считала, что он - один ребёнок в семье, и всегда удивлялась тому, как родители сумели вырастить единственного в семье сына, начисто лишённым эгоизма.
Однако вскоре выяснилось, что Миша не один в семье, и что у него есть и брат, и сестра. И как он стал меня тут же заверять: «Очень милые и отличные люди».
А произошло это так. Однажды он заговорчески мне подмигнул и сказал на ухо: «Хочешь посмотреть свадебные фотографии? Такие хорошие получились!»
Да, - уронила я, немного обидевшись на Мишу за то, что он ничего не сказал мне о своей свадьбе: я бы его поздравила и написала поздравление в стихах...
Миша завёл меня в барокамеру, с особой бдительностью осмотрелся и затем достал заветные фотографии, упакованные в какой-то фирменный пакет, и протянул их мне.
С фотографий высочайшего качества смотрели на меня жених и невеста очень обычного вида.
- Кто – это? - поинтересовалась я у Миши.
- Моя сестра выходит замуж! - торжественно сообщил он мне в ответ.
Потом немного замялся и добавил: «Старшая... Она мне не родная... Вернее никакая... Но я её очень люблю и горжусь ею!»
Я в недоумении посмотрела на него...
- Понимаешь... Моя мама очень давно вышла в первый раз замуж. Ей было тогда шестнадцать лет. В семнадцать лет у неё родился мой старший брат. У его отца было два брата. У одного из них была дочь. Сима – родная племянница маминого первого мужа. Началась война. Маминого первого мужа, моего старшего брата и деверей - братьев первого мужа отправили на фронт. С войны вернулся только мой старший брат. Сразу после войны мама вышла замуж за моего отца. Сима во время войны попала в концлагерь. Она внешне была не похожа на еврейку, и это сохранило ей жизнь. Когда узников концлагеря освободили союзники, то Сима вернулась в Россию. Её поместили в детдом и стали разыскивать родственников. В результате нашли мою маму в городе Ульяновске, куда она эвакуировалась, и где создала второй раз семью. Маме сообщили: «Серафиминых родителей нет в живых, ваш муж погиб, второй её дядя без вести пропал. Из живых её родственников мы нашли вас и вашего сына. Может быть, вы возьмёте на воспитание эту девочку в свою семью: у вас ведь есть муж. Не стоит ребёнка при живых родственниках оставлять в детдоме...» Второй мамин муж не имел ничего против этого. И Сима стала жить в маминой новой семье. В 1946 году родился я и всегда считал Симу родной сестрой. Мама с папой дали Симе высшее образование. Теперь вот мама выдала её замуж за очень хорошего человека. Он по образованию горный инженер, его родственники живут за Волгой.
- Какой у тебя, Миша, хороший человек – отец, - только и сказала я.
- Да! Он был очень добрым... - тихо проронил горькие слова Миша.
Вскоре после этого разговора я уволилась с механического завода.
Как-то, гуляя со мной по парку после работы, моя подруга Инночка Фрадкина, обмолвилась:
- У Ани проходит практику такая интересная девчонка из Самарского медицинского института...
Затем она долго и подробно мне рассказывала о ней. Восторг эта девчонка вызывала у Инночки неописуемый: «Она и умница, и красавица, и одевается с безупречным вкусом, и такая современная, и в музыке разбирается, очень начитанная, очень воспитанная, собирается заняться наукой. Её очень увлекает бактериология. В неё на аниной работе влюбились все мужчины, но она уже познакомилась в Ульяновске с таким парнем!»
Несколько недель Инночка все прогулки заполняла разговорами о своей новой знакомой. В конце концов она сообщила мне, что её новая знакомая выходит замуж за ульяновского жениха.
И вот однажды, когда мы проходили с подругой мимо магазина «Рябинка», я увидела Мишу Фурмана, который стоял напротив магазина, оперевшись на перила. Рядом с Мишей стояла очень миловидная девушка. Миша увидев меня, приветливо заулыбался, мы поздоровались. Инна, проследив за моим взглядом и заметив знакомую пару, сказала только одну фразу:
- Это они!
Я сразу сообразила: о ком она говорит, и очень обрадовалась за Мишу, что у него такая хорошая жена. Мы подошли к молодожёнам и из продолжительной беседы я поняла, что Миша очень счастлив. От получения такой информации у меня очень поднялось настроение.
Прошло много лет. Мы с Инной и Аней вышли замуж, вырастили детей. Анечкина старшая дочь Татьяна познакомилась в Ульяновске с очень хорошим парнем, которого звали Дима. Из разговоров я поняла, что Дима – сын сестры Миши Фурмана - Серафимы. Я только и подумала: «Как тесен круг нашего общения...»
Я узнала, что, оказывается, воспитанница Беллы Исаевны в настоящий момент живёт на Украине. В дальнейшем мишина мама - Белла Исаевна стала моей близкой знакомой. Моя двоюродная тётка Совжан приехала жить из Москвы в Ульяновск и очень подружилась с мамой Миши Фурмана. Теперь о всех новостях в семье Миши я уже узнавала от тётки и Беллы Исаевны, когда встречалась с ними на прогулке.
Белла Исаевна мне сообщила, что её внук Дима – сын воспитанницы Симы закончил Донецкий университет по специальности «Автомобилестроение» и приехал после окончания ВУЗа по направлению в Ульяновск на автозавод. Вскоре Танечка вышла замуж за Диму и собралась уезжать в США. Как я выяснила потом, произошло невероятное: нашёлся пропавший в годы войны дядя Симы.
Началась перестройка. На Украине стали закрываться шахты. И родители Димы: Геннадий, бывший главный инженер шахты, и Сима, пенсионерка, бывший санитарный врач, стали никому не нужны. То есть оказались не у дел. Симин дядя разыскал их уже давно и постоянно звал к себе. Но Геннадий и Серафима не хотели покидать Родину. Теперь они оказались на Украине почти без средств к существованию и должны были на старости лет выезжать оттуда или в Ульяновск, или в США.
После долгих колебаний они решили ехать к дяде. Но, приехав в город Иуэлсвиль - столицу штата Кентукки, не пожалели о сделанном и стали уговаривать приехать к себе сына. Семьи моих друзей в Ульяновске, узнав об отъезде Татьяны за океан, впали в глубокий транс и депрессию. Отправляя Диму с Таней в США, они их как бы заживо хоронили. Но Диме с Татьяной очень понравилось за океаном, и они вызвали туда постепенно всех родственников. Таким образом, мои друзья детства один за другим покинули Россию и живут теперь все вместе в США в штате Кентукки. Они все очень хорошо устроились в далёкой и неизвестной им почти стране. Сама Танечка закончила Иуэлсвильский университет. Работает зубным врачом. У них с Димой растут две очаровательные дочки. У любящих друг друга супругов прекрасный дом, уютный и респектабельный, в престижном районе города. Они очень любят друг друга. Можно сказать, что у них образцовая американская семья. Родители Димы и Тани помогают им и поддерживают их во всём. Все отпуска Танечка с Димой проводят вместе – путешествуют всей семьёй.
По странному стечению обстоятельств моя старшая дочь с семьёй поселилась в соседнем с Кентукки штате - Северной Каролине. Когда мои друзья узнали о моём приезде в США, то тут же примчались к нам в гости в Северную Каролину. Мы очень долго разговаривали о многом, так как нам было что сказать друг другу. И между прочим в разговоре я часто слышала фамилию Фурман. Я поинтересовалась:
- Что и Миша Фурман тоже здесь?
- Что ты! Миша Фурман не хочет уезжать из Самары. Он и не собирается даже приезжать в США... - ответила на мой, как ей показалось, странный вопрос Аня.
А о ком ты говоришь, называя фамилию Фурман?
А ты разве не знаешь, что Танечка и Дима теперь носят фамилию Фурман, фамилию отца Миши Фурмана. Так получилось, что фамилия Димы показалась американцам очень сложной для восприятия на слух и написания, и им предложили поменять фамилию. Недалеко от нас в Иуэлсвиле есть улица, которая называется Фурман. Вот мы решили: «Раз американцы имеют такое название улицы, то фамилия Фурман, для них будет очень понятной и удобной».
Так по стечению обстоятельств, сын Серафимы и его семья стали носить фамилию украинца, который охотно принял в свою семью столько пережившую еврейскую девочку. Я уверена, что эта фамилия принесёт ещё много счастья Диме и Тани Фурман и их доченькам: Белочке и Анечке, - на их новом месте жительства за океаном. И я уверена, что эти люди достойно проживут свою жизнь на американской земле. Чем несомненно вызовут уважение американцев к их далёкой родине – России.
15.07.2007 год.
Надежда Никищенкова.
БЫВАЕТ И ТАК… (Рассказ)
Клава – самый квалифицированный регулировщик шестого разряда в нашей лаборатории собиралась на свадьбу. Торжественная регистрация была запланирована на четырнадцать часов дня в ЗАГСе «Весна».
Мы, молодые девчонки, назойливо кружились вокруг Клавдии с постоянными расспросами, на которые она только улыбалась в ответ.
В конце концов, мы добились от неё хотя бы того факта, что она идёт на свадьбу к дочери своих бывших соседей.
Вдруг всегда очень молчаливая Клава разговорилась:
- У родителей девочки была очень интересная свадьба…
Её отец вернулся с войны целым и невредимым, весь в орденах и медалях. Красивый высокий парень влюбил в себя всю округу. А в Конной тогда после войны, вообще, осталось мало мужчин. Девушки ему проходу не давали: он нравился всем женщинам, они даже местного гармониста позабыли.
Где-то через полгода я стала замечать, что у наших соседей мать часто ругала дочь, а девушка молчала и только постоянно плакала.
Весной в мае было много работы, и я постоянно возилась на грядках около плетня, разделявшего наши огороды.
Однажды я услышала голоса на соседнем участке. Соседская дочь плакала и уговаривала кого-то: «Приди хоть на свадьбу!»
Но знакомый мужской голос только одно твердил в ответ: «Не могу я на тебе жениться. Как я с тобой буду жить? Не люблю я тебя!»
Разговор в такой манере продолжался с полчаса.
На следующий день соседка прибежала к моей матери с просьбой о помощи при приготовлении к свадьбе, которая была назначена на 9 Мая.
Через несколько дней свадьба состоялась. Приглашена была к соседям вся Конная.
Столы расставили буквой «П». В центре стола сидела расстроенная невеста и ещё более печальный жених.
Гости кричали им: «Горько!»
Грустная пара вставала, жених, вздохнув, целовал с серьёзным видом невесту.
Многие девушки также вздыхали за столом. Им было обидно, что такой хороший парень достался нашей соседке.
Но, несмотря на это, свадьба проходила очень весело и шумно. Пьяные люди разошлись по домам далеко затемно.
Я с мамой осталась помогать соседям.
Когда все разошлись, жених, не выпивший на свадьбе ни одной рюмки, встал и, с тоской посмотрев на родителей невесты, вышел из-за стола, и пошёл к калитке.
Мама тихо спросила соседку: «Не хочет с нею жить?»
Соседка, упав к маме на грудь, только заплакала.
В полночь вся посуда была вымыта, и мы с мамой пошли домой. В дом заходить не хотелось.
Уже год, как закончилась война, а мама всё продолжала ждать отца.
Мы сидели с матерью очень грустные, несмотря на большой праздник, и смотрели на звёздное небо.
Вдруг мы увидели, как по соседскому огороду широким размашистым шагом промаршировал высокий мужчина в гимнастёрке.
Он решительно подошёл к окну соседнего дома и постучал в окно.
На улице было тихо, даже собаки не лаяли. Только в вишняке заливались соловьи.
Створки окна растворились, и дочка соседки испуганным голосом спросила: «Кто здесь?»
«Лид, я!» - ответил знакомый мужской голос. И мужчина влез в окно, с трудом протиснув в него свои широкие плечи.
В начале августа у них родилась дочь, у которой сегодня свадьба, и День рождения одновременно.
Потом у них родилась двойня мальчишек. Лет пять тому назад получили квартиру на Даманском.
Лидка за ним живёт как королева, вся в кримплене ходит.
Вот ведь как бывает.
1970 год.
Первые соприкосновения ребёнка с фактами Отечестве (рассказ)
Надежда Никищенкова.
Дядя Шаги, папа, дедушка Серёжа, дедушка Арифулла
Неопубликованный вариант
Дядя Шаги, папа, дедушка Серёжа, дедушка Арифулла, или первые соприкосновения ребёнка с фактами отечественной истории.
У дяди Шаги в 1957 году были какие-то неприятности на работе. Папа предложил ему не трепать нервы, уволиться и приехать к нам в Тригуляй строить дом знакомым. Недалеко от нашего дома была сложена огромная куча золотистых сосновых брёвен, из которых в течении полутора месяцев дядя Шаги построил дом. Работал он осенью. Погода была дождливая. Вставал он очень рано, когда на улице было темно и работал где-то часов до пяти вечера. А потом приходил домой обедать и рассказывал маме, моей сестрёнке и мне о войне. Его рассказы о войне мне не нравились. Дядя Шаги с гордостью рассказал нам, что когда на рассвете 22 июня 1941 год румыны попытались перейти реки Прут и Серет, пограничники дали им такой отпор! Бои шли двое суток! Вода реки была красная от крови падавших в неё фашистов! И он с гордостью сказал, что в конце концов из тел наступавших получилась запруда. В живых от всей заставы остались только он рядовой боец и командир заставы. Командир заставы приказал дяде Шаги обернуть знаменем полка тело под гимнастёрки. По собственной инициативе дядя Шаги захватил с собой сейф с документами личного состава заставы без ключа, который просто не нашёл. Когда кончились патроны, им очень повезло: они незаметно покинули позиции. Немцы не поймали их, и через несколько часов они вышли к регулярным войскам и не попали в окружение. Потом дядя Шаги подробно рассказывал маме, как они один за другим сдавали города. Как много успели всего взорвать, пока оставляли Киев. Короче говоря, он почти месяц рассказывал нам о том, как они отступали до Сталинграда. Мне было очень стыдно за дядю, я очень переживала, что он был у меня такой трус. Тогда в моём восприятии война была такой, какой я её видела в фильмах: «Жди меня», «Два бойца», «Звезда». Слушая рассказы дяди, я думала, что он наговаривает на себя и на Советскую Армию. Я никак не могла понять: "Как же можно было столько отступать, а потом в конце концов выиграть войну?" Один раз я не выдержала и сказала:
- Дядя Шаги! Папа никогда не рассказывал нам о том, что он отступал! Почему же вы тогда так долго отступали?
На что дядя Шаги спокойно ответил:
- А он и не отступал. Он сразу начал воевать на Волховском и Ленинградском фронтах. Там блокада была. Они прорвались только на станции Мга в начале 1943 года.
- Куда прорвались?
- К нашим войскам...
- А вы почему отступали?
- Не могли сдержать немцев...
- И вам не стыдно?
- Нет! Я простой рядовой! Мне нужно было окопы рыть поглубже да за танком бежать побыстрее, чтобы в плен не попасть. Эх, девонька!
Потом дядя Шаги стал рассказывать маме про Сталинград. Он рассказывал маме про тракторный завод, на территории которого был пятьдесят дней, рассказывал как на территории тракторного завода наши солдаты и немцы строили из замёрзших трупов бастионы. Как вели тяжелейшие бои за каждую убитую лошадь. Но больше всего его удивляло то, что почему обмороженные почти в летней одежде немцы так упорно сопротивлялись и бились на смерть.
- Я-то сражался за Родину, за Сталина, а они-то что так упирались? Никогда я этого не пойму, - несколько раз повторял он маме эту фразу.
Мама с благоговением смотрела на дядю Шаги и восхищалась его здоровьем. Как он голодный выжил в такие морозы. Дядя Шаги только отмахивался руками и говорил:
- Я-то, что... Дети и женщины выжили в этом кошмаре.
Меня удивлял тот факт, как мог дядя Шаги мог кричать: «За Родину, за Сталина!», несмотря на то, что последнее время в школе все говорили о культе личности Сталина. Сталин для меня последнее время был очень загадочной личностью. Сначала с нами со всеми разучивали стихи:
Я на вишенке сижу,
Не могу накушаться,
Дядя Сталин говорит:
«Надо маму слушаться».
Очень странно: то авторитет этого человека был так велик среди взрослых, а теперь все говорят о съезде и культе личности Сталина.
Я хорошо помнила, как плакала бабушка Наташа, когда умер Сталин. Когда через несколько лет я спросила её:
- Бабушка зачем ты плакала и жалела Сталина, он ведь тебя раскулачил?
На что бабушка сурово ответила:
- Раскулачили не меня, а свёкра. И не Сталин раскулачил, не Сталин, а наш сосед. А потом он ещё донёс на твоего дедушку Серёжу, что тот приехал в Тубусскую Горку и похоронил отца, когда тот 78-летний умер от разрыва сердца при раскулачивании. Твой дедушка от отца не отказался, из-за этого мы и пострадали...
Папа, присутствовавший при разговоре, приказал мне молчать и не соваться во взрослые разговоры, строго сказав:
- Ни тебе Сталина судить!
Потом дядя Шаги продолжал уже рассказывать про победы. Он поведал маме об уголовниках, которые шли на немцев без оружия и одним только своим решительным видом наводили ужас на немцев и в бою добывали оружие, о том, как пленяли Паулюса, о том, какой у этого фрица был очень интеллигентный вид. О том, что после освобождения Сталинграда дядя Шаги был переведён опять в погранвойска, так как он сумел после освобождения Сталинграда передать Чуйкову знамя полка и сейф с документами личного состава, о том, как его Чуйков поблагодарил за совершённый подвиг и приказал представить к званию "Герой Советского Союза", ещё о том, как он охранял старший комсостав немецких офицеров, о том как немцы выбрасывали на мороз слабых товарищей только из-за лишней порции ужина. Дядя Шаги говорил об этом с таким ужасом:
- Мы занесём его, а они опять выбросят. А ведь им давали паёк больше, чем мне рядовому. Я совершенно голодный сколько раз вытаскивал своих раненных товарищей во время боя. Странный народ.
Потом он рассказывал, как расчищали от трупов Мамаев курган. Весна была очень ранняя. Трупы начали смердеть. Мы – советские солдаты работали в противогазах, а немцы – с открытыми лицами и голыми руками. Нужно было разделять трупы на советских и немецких погибших. Составлять списки погибших.
- Мне их было так жалко. Толщина слоя трупов в некоторых местах доходила до десяти метров. Но потом, когда всех перехоронили, и я с войсками пошёл в наступление и увидел разрушенные деревни и города, такая ярость охватила меня... Но особенно тяжело стало в Польше. Очень страшно ходить в ночной патруль по городу. Если патрулировать уходило менее шести человек, то ребята, вообще, исчезали бесследно. 46-й год. Война давно окончилась, а люди гибли и гибли. Погибших однополчан на территории Польше мне больше всего жалко. Даже их тела мы не могли предать земле. Почему поляки так относились к нам – мне до сих пор непонятно? Столько советских людей полегло в их земле. Старались при наступлении не бомбить города. Бой вели за каждый дом. Но никакой благодарности.
Мама всё слушала и вздыхала:
- Наверное за то, что царская Россия насильно удерживала Польшу в своём составе... Но ведь после революции Польша получила независимость. Да и территорию ей значительно расширили после войны за счёт Германии... В прошлом году и Венгрия бунтовала... Что их не устраивает?..
Да что Румыны, что Венгры – они ведь фашистские государства были во время войны. Ничего нет удивительного. Польша меня больше удивляет. Такое было антифашистское сопротивление у поляков. Столько их уничтожили в концлагерях. Мы их освободили, столько крови пролили солдатской – такая неблагодарность... Германия в этом отношении - другая страна. Подписана капитуляция – всё! Никакого сопротивления.
Папа приходил со службы на полигоне очень поздно. Дядя Шаги к этому времени обычно уже ложился спать. Папа, вообще, никогда не говорил о войне в присутствии мамы. Даже когда к нему приезжали однополчане: Анатолий Кричевский, Воронов. Даже с другом детства Гурлиным он никогда не говорил о войне. Он во время разговоров в основном слушал рассказы друга о Нормандии-Неман, в которой летал и служил во время войны Гурлин. Он всегда очень восхищался французами. Своего старшего сына Артура он назвал в честь погибшего друга-француза. Иногда папа рассказывал некоторые моменты о войне, когда на него давили. Например, он часто рассказывал о том как хорошо встречали советские войска в Чехословакии:
- Особенно радовались нам в Словакии, в Братиславе. В старинных замках из погребов доставали самые дорогие вина, очень радовались, если советские офицеры оставались в их домах на ночлег.
У папы было очень много фотографий чешских детей, девушек, стариков, которые ему дарили и чехи, и словаки в далёком 45-м. И ещё я один раз слышала за праздничным столом на День артиллерии 19-го ноября папин рассказ о том, как ему пришлось чистить пражские подвалы от засевших там эссэсовцев. У папы был только пистолет. До этого папа стрелял по врагу только из артиллерийского оружия или стрелял по цели на большом расстоянии. Видел, что человек упал и больше не поднялся. А тут он видел лица фашистов. Я сидела на кухни, не видела ни папиного лица, ни лиц офицеров. Папа говорил глухим голосом и рассказывал обо всём очень лаконично:
- Открываю дверь. Стоят трое с автоматами. Что выражало моё лицо не знаю. Но они становились словно загипнотизированными. Фашисты не успевали сделать ни одного выстрела. Я делал три смертельных. Открываю вторую дверь – там двое с автоматами. И опять всё повторяется. И так дверь за дверью. Стрелял как будто по мишеням. Не запомнил ни одного лица. Когда я вышел живой все были потрясены. Солдаты долго выносили трупы фашистов. До сих пор мне кажется, что это было не со мной. Потом со мной фотографировались на память руководители повстанческой чехословацкой армии. У меня есть эти фотографии. Но у меня почему-то так и не появилось ощущения, что я убивал живых людей. Потом попросили рассказать подполковника Пыжова за что ему дали Героя Советского Союза. При рассказе он употреблял много специальной терминологии и говорил обо всём как-то очень неохотно. Потом рассказывал о страшных боях при отступлении командир части Соловьёв... За столом сидели офицеры старшего комсостава, которые были на передовой почти всю войну. И та война, о которой они рассказывали, была совершенно не похожа на войну, о которой я слышала по радио, смотрела в кино... Папа иногда употреблял о некоторых офицерах странный термин: да он не воевал... И ещё он всегда избегал в компаниях Геннадия Васильевича Поспелова, прежнего командира части. Геннадий Васильевич - бывший генерал. В начале войны он со своим подразделением попал в плен. Воевал затем в Белорусии у Ковпака. За то, что его подразделение попало в плен, его разжаловали. На пенсию он вышел в должности командира части, в чине полковника. Фронтовики никогда не приглашали его в свои компании. А папа прямо-таки избегал его. Мама иногда пыталась заступиться за него. Но папа никогда не принимал ни одного её довода в защиту полковника в отставке Поспелова.
Папа говорил только одно: "У меня несколько десятков раз была ситуация безвыходная. Только сдавайся в плен. Но ни я, ни мои подчинённые даже не мыслили об этом. Я понимаю, когда в плен попадали тяжело раненные. Но и те при первой же возможности бежали из плена, а потом воевали в штрафных ротах. Я бы застрелился, ведь после того, что по моей вине столько людей попало в плен: не смог жить спокойно. Только на одних Синявинских болотах сколько наших полегло, но никто не дрогнул. И снаряды кончались, но шли и шли вперёд".
Мне ученице начальных классов было столько загадочного во всех этих рассуждениях...
На папином полигоне Сергей Бондарчук снимал фильм «Судьба человека». Боевые действия. Бондарчук произвёл на папу очень сильное впечатление. Я тоже запомнила на всю жизнь этого очень красивого человека. Весь Тригуляй ждал с нетерпением выход на экран этого фильма. После просмотра фильма папа очень резко изменил отношение к Геннадию Васильевичу Поспелову. Перестал избегать его при встречах. Несколько раз принимал его приглашение в гости. Но Геннадий Степанович всегда немного стеснялся моего отца.
В разговорах с дядей Шаги папа редко участвовал. Но если случайно оказывался дома, то слушал его внимательно и всегда утвердительно кивал головой. Папа согласился с братом, что немцы после капитуляции не стреляли в спину. И папа, и дядя Шаги были единодушны в том вопросе, что то население, которое они видели в Восточной Германии, кроме жалости никаких ассоциаций не вызывало. Когда дядя Шаги при нём рассказывал о поляках, папа тоже кивал в знак согласия головой. Я до сих пор помню его очень неожиданные для меня слова:
- Когда мы, Шаги, шли от Ленинграда к Кёнинсбергу на каждом хуторе, который мы проходили в Прибалтике, с чердака нам в спину строчил пулемёт. Так хотелось развернуть оружие на 180 градусов и бабахнуть по этому чердаку...
Мама никогда не смотрела фильмов о войне. Только на два фильма они ходили с папой: «Летят журавли» и «Чистое небо». После просмотра фильма «Летят журавли» мама очень осуждала Веронику. Папа молчал. После просмотра фильма «Чистое небо» мама неделю плакала, а папа молчал и был очень сердитый. К фильмам у нашей семьи было особое отношение. Когда я посмотрела очень жуткий фильм «В огне брода нет», где сестра и брат были злейшие враги, мне стало очень страшно. Я спросила папу:
- Пап! Почему была гражданская война?
- Да из-за царского золота...
Ответ был очень неожиданный и долгое время непонятный мне. Но я постеснялась расспрашивать папу, боясь, что он решит, что я тупая девочка.
Ещё меня часто удивляли рассуждения о дореволюционном времени.
Я очень многого не понимала из разговоров взрослых... Мне было странно слышать, как дедушка Арифулла с восторгом вспоминал о Первой мировой войне, когда он служил у подпоручика ординарцем. Дедушка был полиглот. Он знал 12 языком. Где бы он не жил, он мгновенно начинал говорить на языке местного населения. Когда он служил ординарцем,(служить в строевых частях мусульмане в царской армии не призывались, так как пять раз в день должны были совершать намаз, правда, из добровольцев дворянского сословия и горцев была сформирована Дикая дивизия, как исключение), дедушка быстро выучился польскому языку. Благодаря этому он мог торговаться на рынке с поляками и покупал своему начальнику дешёвые высококачественные продукты. Дедушка очень нравился женщинам. По-русски он говорил без акцента, был очень словоохотлив и умел договориться с женщинами разных национальностей, к тому же, ни русские, ни польские кухарки не подозревали, что он - татарин, принимали его за своего и охотно соглашались за небольшую сумму денег готовить его подпоручику вкусные обеды и стирать бельё. Потом он и сам от женщин многому научился и уже обходился без их услуг. Как только кончился срок его службы в царской армии, он тут же вернулся в деревню Старо-Дрожжаное и в гражданской войне не участвовал.
Дедушка Ариффулла осуждал раскулачивание. В их деревне было два кулака. Обычно у крестьян хлеба хватало до апреля-месяца. Некоторым удавалось сохранить семенной фонд, а некоторые, вообще, съедали к посеву всё. Начиная с апреля-месяца, больше половины деревни жили впроголодь. Все шли занимать к кулакам. Кулаки давали взаймы, но осенью односельчане отдавали занятый хлеб с нового урожая. Некоторые, у кого было много детей, отрабатывали долг в поле у кулаков. Так и жили. Когда раскулачили богатеев, то наступила опять весна. А хлеба ни у кого нет. Ничего есть, нечем сеять... За два года очень много народа в деревни умерло от голода. Объединение в колхоз не спасло людей. Долго деревня выправлялась после этого потрясения... Дедушка Арифулла считал, что кулаков нужно было поставить руководителями. За это предложение чуть не поплатился жизнью..
Воспоминания о Второй мировой войне у дедушки Арифуллы были кошмарными. Он, родивший в 1885 году, рыл окопы долгое время и под Казанью, и под Сталинградом. Зимой были жуткие морозы. Только благодаря своему искусному плетению лаптей дедушка и выжил. За сплетённые лапти ему давали кусочки хлеба. Эти крохи спасли его и его дочь, мою родную тётю Даляру от голодной смерти. Он, вообще, считал себя спасителем тёти Даляры. Когда в феврале 1942 начались жестокие морозы, и у тёти Даляры не было ни чулок, ни даже хоть каких-то тряпок, чтобы обернуть под лаптями ноги. Он приказал ей бежать с окопов в любую сторону, потому что знал, что её схватят и посадят в тюрьму в какое-то помещение. Так и случилось. Тётю Даляру тут же схватили, осудили на два месяца (вроде) к тюремному сроку, а потом отправили опять на окопы, но уже наступила весна... Сам дедушка ни на минуту не отрывался от рытья окопов, так как считал себя мужчиной-защитником. Он с гордостью рассказывал маме, что несмотря на то, что после работы он делал лыко и плёл лапти, очень уставал при этом, сам не пропустил ни одного намаза и молился за победу и за жизнь сыновей, поэтому, несмотря на много ранений, контузий, они вернулись с фронта живыми. Всё это дедушка говорил с такой гордостью, а мне было так стыдно за него из-за того, что постоянно молится и очень гордится своим мудрым поступком, научив тётю Даляру убежать из окопов. Мне казалось это очень не патриотичным. Кроме того, мусульманские молитвы часто пугали меня своей непонятностью, когда я оставалась с дедушкой Арифуллой и бабушкой Бадриджамал одна дома.
- Иначе бы она околела бы там от холода... - со вздохом заканчивал он обычно свой рассказ о тёте Даляре.
Как я поняла рытьё окопов в страшный холод было для него самым страшным воспоминанием Великой Отечественной войны.
Кроме этих событий он никогда ничего не повторял дважды.
Мама всегда задумчиво слушала его и хвалила всегда за его мудрость.
Мой второй дедушка Серёжа, родившийся в 1892 году, воевал в Первую мировую и в гражданскую войну в Красной Армии. Очень не любил об этом вспоминать...
Был репрессирован в 1933 году, валил лес 7 месяцев на Севере РФ, был отпущен.
В Великую Отечественную войну также рыл окопы на Калининском фронте. Там в окопах свалился полумёртвым. Сосед, по улице, который знал его только в лицо, дотащил его на себе до дома и положил на кровать умирать. В Вышнем Волочке моя мама уговорила начальника эвакогоспиталя положить его хоть куда-нибудь и оказать хоть какую-нибудь медицинскую помощь. Начальник госпиталя пожалел маму и принял больного, пострадавшего в окопах. Мама в это время работала медсестрой по внутривенным вливанием. Начальник госпиталя перевёл маму диетической медсестрой, чтобы она снимала пробы, а свой паёк отдавала отцу.
Мама рассказывала, что она не взяла в рот ни одной лишней ложки за четыре месяца, пока отец лежал в госпитале и не пришёл в себя, а потом пошёл своими ногами, через месяц вышел на работу в столярную мастерскую. Мама тут же была переведена начальником эвакогоспиталя на прежнее место, медсестрой по внутривенным вливаниям. Бабушка работала ткачихой на ткацкой фабрике. Если была у неё хоть какая-то свободная минута от работы на фабрике осенью, то она бежала добровольно собирать картошку. Бабушка Наташа была невероятно ловкой женщиной. Была норма: если соберёшь десять мешков картошки, то одиннадцатый был твой. Бабушка всегда собирала норму и бежала с мешком полным картошки каждый раз домой. Никто ни разу не пытался у неё отобрать этот заветный, таким тяжким трудом доставшийся ей мешок картошки. Они рассказывали друг другу с дедушкой о своих подвигах... Но я не понимала тогда, что это и были рассказы о невероятных подвигах голодных измождённых людей... Я считала дедушек и бабушек меркантильными, приземлёнными в своих поступках людьми. Но ни дедушка Арифулла, ни дедушка Серёжа, ни бабушка Наташа никогда не ругали ни советскую власть, ни правительство. А жили вместе с народом и тянули общую лямку нужды и трудностей.
Моя мама часто рассказывала мне, что несмотря на то, что вышла за папу замуж вскоре после войны, и папа был майором, ей каждую ночь снился один и тот же сон. Она идёт по дороге и находит буханку хлеба, бежит с ней домой, и её мучает мысль: сразу отломить свою часть и съесть по дороге или донести всё до дома и есть свой кусок хлеба вместе со всеми. И от этих мыслей она просыпается. Такие сны ей снились каждую ночь до 20 ноября 1950 года, пока у неё ни родилась вторая дочь...
Ещё я запомнила постоянные папины рассуждения для доказательства того, что генерал Власов сдался в плен один. А папина 2-я Ударная Армия погибла на болоте*. Папа сумел выйти к нашим войскам в числе менее, чем десятитысячной группы советских солдат.
1970 год
* Ленинградские следопыты нашли останки солдат 2-й Ударной Армии, которые почти все погибли, но не сдались. Об этом подробно писала «Комсомольская правда». Было много передач по телевидению, но папа не дожил до этого мгновения.
2002 год.
Воспоминания о воспоминаниях про войну
Надежда Никищенкова
ВОСПОМИНАНИЯ О ВОСПОМИНАНИЯХ МОЕГО ОТЦА ПРО ВОЙНУ
Папа рассказывал мало о войне. Если только когда выпивал за праздничным столом. И то рассказывал в основном всякие курьёзные истории. Когда я слушала всё это, то мне казалось простым кощунством со смехом и шутками рассказывать об этих великих годах войны.
Но вдруг, после того, как он прочитал мою первую книгу «Девять сказок Птаха», он сказал: «Я тоже хотел сказать людям те же слова, что ты написала в этой книге, но у меня всегда не было свободного времени. Только, Надя, надо писать прозу более изящным языком, чем ты…»
Несмотря на то, что наш папа окончил национальную школу на татарском языке, он отличался исключительно правильным построением предложений на русском языке, удивительной логикой изложения фактов, изящным слогом и замечательной образностью речи. Его письма из санаториев мы всегда читали по несколько раз вслух. А когда он начинал что-либо рассказывать, то буквально очаровывал слушателей. Этот редкий художественный дар передался по наследству только моей младшей сестре и моей старшей дочери. Я, к сожалению, не унаследовала этого таланта от отца.
За месяца два или три до своей смерти, когда мы с папой сидели и читали газеты в зале, он вдруг оторвался от чтения и стал мне рассказывать. Его воспоминания о войне очень потрясли меня. Я сидела, слушала папу и беззвучно плакала. Потом он ещё несколько раз целыми вечерами придавался воспоминаниям об этих страшных событиях. Ещё несколько раз он рассказывал кое-что о войне моей подруге Люсе Гусевой, её внучке Ирочке и люсиному зятю Сергею Дедушкину.
23 февраля 2002 года за праздничным столом отец очень оживился. Его младшая внучка Наташа и её жених Борис подарили ему 23 гвоздики. Он рассказал им несколько эпизодов, наверное, самых безобидных о военных действиях. Но когда они ушли, папа рассказал мне о финале войны и о самых трагических фактах своей фронтовой жизни. И в заключении добавил: «Ты, Надя, пишешь что-то постоянно, постарайся записать рассказанное мной поточнее, чтобы люди знали цену нашей победы в Великой Отечественной войне. Напиши, пожалуйста. Что получиться, то получиться. Только ничего не переври».
После просьб об уточнении его участия в военных операциях он только составил таблицу-выписку из приказов Верховного Главнокомандующего о даче салютов в Москве в честь отмеченных боевых операций, в которых участвовал отец в период ВОВ СССР (1944 – 1945 г.г.)
ТАБЛИЦА
Выписка из приказов Верховного Главнокомандующего в период ВОВ СССР (1943-1945 г.г.) военных действий, в которых участвовал подполковник в отставке Хисметов Фаткул Арифович
Страницы,№ приказа,дата,салют(кол-во залпов/орудий), благодарность отцу лично, за что, комсостав
Стр. 104, №80, 19/01/44, к.з.224/20, личной благодарности "Нет", Красное село, Командующий 8-й армией генерал-лейтенант Стариков Ф.Н.
Стр. 110, №87, 01/02/44, 124/20, личной благодарности "Нет", Кингиссеп, Командующий 21-й армией генерал-полковник Гусев Д.Н.
Стр. 151, №113, 21/08/44, 224/20, личная благодарность "Да", город Выборг, Командующий корпусом 45 генерал-майор Трубачёв В.А.
Стр. 192, №150, 28/07/44, 224/20, личная благодарность "Да", город Нарва, Командир 125-й дивизии ККСД генерал-майор Фадеев Н.Н.
Стр. 240, №190, 20/09/44, 224/20, личная благодарность "Да", Западная Нарва, Командир 125-й дивизии ККСД генерал-майор Фадеев Н.Н.
Стр. 241, №191, 21/09/44, 324/20, личная благодарность "Да", город Таллин, Командир 125-й дивизии ККСД полковник Зиновьев В.К.
Стр. 355, №270, 06/02/45, 224/20,личная благодарность "Да",Форсирование Одера, Командир 125-й дивизии ККСД полковник Зиновьев В.К.
Стр. 408, №305, 22/03/45, 224/20, личная благодарность "Да", город Оппельн, Командир полка 749 полковник Карпов
Стр. 410, №307, 24/03/45, 224/20, личная благодарность "Да", город Мейссе, Командир ИПТБ, Капитан Хисметов Ф.А.
Я быстро записывала, как конспект, общие факты, которые сообщил мне отец. Но описать эпизоды военных действий у меня не хватило душевных сил. Я почему-то каждый раз начинала плакать. И папа, не зная, причины всегда очень пугался и спрашивал: «Что-то случилось? О маме вспомнила?..»
Я отвечала: «Да, о маме вспомнила». Он махал рукой и уходил в маленькую комнатку хрущёвской двухкомнатной квартиры, ложился на мамин диван и долго смотрел в потолок.
Я выписала из папиного военного билета все документальные факты. Переписала на отдельный лист все папины награды:
1. Два ордена «Отечественной войны» первой степени. Первый орден был получен отцом на фронте, второй – в мирное время. На нём написано: «Фронтовик 1941-1945 г.г.»;
2. Два ордена «Красной звезды»;
3. Знак гвардейца «Гвардия»;
4. Медаль «За боевые заслуги»;
5. Медаль «За оборону Ленинграда»;
6. Медаль «За победу над Германией».
Кстати, оказалось, что отцом получено много медалей в мирное время:
1. Медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина»;
2. Медаль «За доблестный добросовестный труд. Ветеран труда СССР»;
3. Знак «Победитель соцсоревнования. 1973»;
4. Знак «Победитель соцсоревнования. 1975»;
5. Знак «Победитель соцсоревнования. 1976»;
6. Знак «Победитель соцсоревнования. 1978»;
Памятные знаки и медали:
1. «XXV лет. Советский комитет ветеранов войны»;
2. «Юбилейный знак. XXX лет СКВВ»;
3. Знак «Ветеран 2-й ударной армии 1941-1945», как участник боевых операций в её составе»;
4. «Защитник Ленинграда»;
5. Знак «Ветеран Волховского фронта – участник битвы за Ленинград. 1941-1944 г.г.»;
6. Медаль «В ознаменование тридцатой годовщины Советской Армии и Флота 1918-1958 г.г.»;
7. Медаль «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945. ХХ»;
8. Медаль «25 лет победы в войне 1941-1945 г.г.»;
9. Медаль «Георгий Жуков. 1896 -1996 г.г.»;
10. Медаль «Вооружённые силы. За 15 лет безупречной службы»;
11. Медаль «В ознаменование сороковой годовщины Вооружённых сил СССР 1918-1958 г.г.»
12. Медаль «Пятьдесят лет Вооружённых сил СССР, 1918-1968»
13. Медаль «Участнику войны. ХХХ лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 г.г.»;
14. Медаль «Шестьдесят лет вооружённых сил СССР»;
15. Медаль «Городу-герою слава. 250 лет. В память 250-летия Ленинграда»;
16. Медаль «Участнику войны. 40 лет победы в Великой Отечественной войне. 1941-1945»;
17. Медаль «50 лет победы в Великой Отечественной войне»;
18. Медаль «70 лет Вооружённых сил СССР. 1918-19»,
которые я подарила внукам.
Очень хорошо, что я это сделала сразу после папиных воспоминаний, так как отцовский «Военный билет» после его смерти забрали в архив Ульяновского областного военкомата. Переписала все награды и поощрения, а через месяц, 23 марта 2002 года на праздник Рамадан, отца не стало. Он умер в Ульяновском госпитале ветеранов Великой Отечественной войны. Врачи всю ночь боролись за папину жизнь, но утром его не стало. 24 марта, тоже на праздник Рамадан, его похоронили на родине, на семейном кладбище в древней деревне Старо-Дрожжаное, которую я теперь считаю своей малой родиной, так как на своей настоящей малой родине, в городе Бутурлиновке Воронежской области я прожила только три месяца и в грудном возрасте покинула её. Говорят многие, что Бутурлиновка – очень живописное место. Но мне так и не удалось там побывать…
После смерти отца у меня было такое ощущение - будто рухнула мощная, монолитная стена. Я боялась одна заходить в квартиру. Там было очень холодно без папы даже в сильную жару, хотя тело папы не заносили в квартиру после смерти. Все прощались с ним около подъезда. И ушёл он из дома своими ногами, но после его смерти весь наш дом и вещи в нём приобрели для меня какое-то другое значение. Я стала вспоминать мельчайшие детали в жизни родителей за последнее десятилетие. Как они с радостью встречали меня у порога, какими вкусными обедами они кормили меня, как я с ними ходила в сад. Последние три года моя младшая дочь жила с моими родителями. 1996-99 годы считались в городе Ульяновске достаточно криминальными. Дедушка постоянно оберегал свою внучку, встречая с работы и учёбы. Вечером, пока она не зайдёт в квартиру, обходил дом круг за кругом со своим другом Григорием Филипповичем Руденко. Отец, вообще, не боялся никого: ни начальства, ни хулиганов. Как-то мы вместе с ним возвращались в жаркую погоду из сада. Папа сидел у открытого окна, ему было очень душно. Ему тогда было 75 лет. В автобусе было много свободных мест. Но две очень милых девушки почему-то стояли около кабины водителя автобуса. К ним в очень грубой форме стали приставать трое верзил. Они непристойным образом их хватали за интимные части тела. Девчонки стали кричать и звать на помощь. Но никто не реагировал на их призывы. Вдруг папы попросил меня пропустить его к выходу. Я встала и дала ему дорогу, сначала не понимая, что он собирается делать. А он, слегка покачиваясь, подошёл к двум верзилам, схватил их за затылки, столкнул лбами и вышвырнул их в открывшую на остановке «Посёлок Дачный» дверь. Оба упали прямо на асфальт, ободрали лицо и руки. Третий попытался обратиться к отцу с бранью. Но папа так посмотрел на него, что он сам выпрыгнул из автобуса спиной и тоже упал. Дверь захлопнулась. Автобус поехал дальше. Все пассажиры одобрительно загудели. Девушки вытирали слёзы. Я почему-то очень перепугалась за папу. Папа почти всегда в сад ездил один. Уезжал с первым автобусом, возвращался - с последним. Хулиганы могли встретить отца одного, могли избить его и даже убить. Я рассказала о произошедшем маме. Мама только рукой махнула: «Да кто его тронет!»
Через месяц я поинтересовалась у папы: «Ты этих троих парней не встречаешь?» Отец вначале не понял: о ком я говорю. Когда я разъяснила ему, кого я имею в виду, он спокойно ответил: «Встречаю».
- Ну и что они, - с беспокойством спросила я. На что отец безразлично сказал: «Здороваются…»
Видимо, эти хулиганы не были полными отщепенцами…
Папа с мамой были очень смелыми людьми, как все представители этого удивительного поколения, которое выстояло в войну, подняло страну из разрухи, содержало своих родителей, так как у них были мизерные пенсии, а потом все оставшиеся силы вложили в своих детей, внуков, правнуков. Они очень были дружные, весёлые, помогали друг друга. Да и чужим совершенно незнакомым людям они делали всё, что было в их силах. Они не были наивными. Они были очень мудрыми… И меня постоянно мучило чувство вины перед родителями из-за того, что я так мало для них сделала хорошего, когда они были живы. Когда папы не стало, я после работы часами слонялась по Засвияжью пешком, ходила к реке Свияге, к Чёрному озеру, в гости к свекрови. Часто ходила пешком в «Молодёжный парк». Домой возвращалась к часам десяти вечера, принимала душ и, часто не поужинав, ложилась спать. Лежала и думала о папе и маме, упрекала себя за то, что так мало любила их, недостаточно ценила. А ведь рядом со мной жили необыкновенные люди. Теперь я стала понимать, что мой отец – Великий Человек! О, ужас! Почему всё это дошло до моего сердца так поздно!.. Почему я стала понимать величие папиной жизни только после его смерти?.. Я очень любила отца. Но моя любовь к нему была всего лишь любовью дочери к очень хорошему отцу, который для меня, как ребёнка, смог сделать всё!
Меня, кстати, нельзя назвать очень удачным ребёнком. Из-за меня в его жизни было, наверное, больше огорчений, чем радости… Я довольно часто огорчала родителей.
Меня всегда очень удивлял один факт: люди часто негативно относились ко мне. Но больше всего меня обескураживало то, что они об этом говорили не мне, а моим родителям. При этом, говорили о таких фактах, которых, вообще, не было в действительности, мне приписывали поступки, которых я не совершала, от моего имени говорили такие слова, до которых я просто бы и не додумалась. Папа никогда не ругал меня за это. Видимо, как мудрый человек понимал, что я не способна на это. Но папа не ругал меня даже тогда, когда я этого заслуживала. Другой отец избил бы дочь за это. Он, возможно, жалел меня за всю мою никчёмность. Если у некоторых родителей неудачные дети вызывают раздражение, то у папы по отношению ко мне превалировала жалость к дочери-неудачнице. Если быть честной, то можно уверенно сказать, что благодаря своим родителям я прожила нелепую, но очень счастливую жизнь. То есть, благодаря им, всю жизнь за своей спиной я чувствовала крепкие тылы и всегда с надеждой смотрела в завтрашний день, вырастила двух прекрасных дочерей, дала им образование, устроила их в жизни. И вот я совершенно одна… И поговорить даже дома не с кем, и из каждого угла комнаты на меня холодными глазами смотрит укор. Ближе к осени я уже спокойно вечерами сидела в квартире и даже стала заниматься хозяйственной деятельностью. Вечера стали очень долгими тёмными, и я решила дописать окончательно материал, используя папины рассказы. Тем более с приходом Путина к власти о Ленинграде, о Ленинградской области стали больше говорить, и я поняла, папины воспоминания нужны людям. Кроме того, Ленинград был любимым папиным городом. Он его не только защищал. Папа там учился в Высшей офицерской школе, закончил её с отличием, там они с мамой провели, наверное, лучшие дни совместной жизни. Там была зачата моя младшая сестра.
Ну, что ж я собралась с мыслями и стала тщательно шлифовать написанное, но вдруг поняла, что без отца я не имею права исправить ни одно слово, а на военные эпизоды у меня, как и прежде не хватало душевных сил. Но я поняла, что я обязана издать этот материал о всех этих ужасах. Иначе, многое из папиных рассказов я могла бы просто позабыть. И я стала набирать рукопись без исправлений. А потом её, всю в расплывшихся от слёз строках, сдала в архив "Новой истории" города Ульяновска.
Война. Отец ни секунды не сомневался, что СССР победит в этой страшной бойне.
Попав в зону боевых действий, он постоянно испытывал полнейший дискомфорт и постоянный голод, к которому привык ещё с детства. Тяжелое крестьянское детство в Поволжье и невероятная жажда знаний, которую я редко встречала в людях в такой степени развитой, уже в юности сделали из него воина.
Он привык терпеть, прощать и очень много работать. Я всегда удивлялась его необыкновенно высокой нравственности, честности и необычайно развитому чувству долга. Его высокая моральная стойкость и невероятное стремление к справедливости всегда восхищали меня. Откуда это в простом деревенском пареньке? Он с отличием окончил среднюю школу, работал с невероятным рвением учителем математики в старших классах средней школы, с отличием окончил артиллерийское училище. И после училища, необстрелянный попадает в такое страшное пекло войны – Волховский фронт. Как он смог выжить там чисто физически в страшные морозы, голодный, немытый, под постоянным обстрелом противника, которого видел на позициях невооружённым взглядом. Их часто разделяли только непроходимые топи. Папа ещё раньше рассказывал всем в Тригуляе, что где-то до 50-х годов его раздражал звук губной гармоники, который постоянно преследовал его под Ленинградом. Что не помешало ему затем купить мне в подарок дорогую ГДР-ую губную гармошку в 1956 году. Правда, играл больше на ней покойный Вадим Кузнецов.
Ну что же, приступим к воспоминаниям.
Вероятно, историки в написанных мною воспоминаниях найдут много неточностей, возможно, даже ошибок, но я начну изложение рассказанных отцом фактов с того обзора, что дал мне папа кратко о Ленинградской области с начала войны.
Ледогорский монастырь города Пскова…
Там был расположен штаб фашистской группы «Север». Оккупанты планировали к осени расположиться в Ленинграде, так как руководителем этой компании являлся прославленный человек – Вильгельм Фон Лейб, сильнейший в мире стратег обороны. Для меня только кажется странным одно обстоятельство: зачем для захвата такого заболоченного района, который сама природа уже охраняла, был назначен сильнейший стратег обороны?
Большинство же командиров Советской Армии – недавние выпускники училища. Мой папа тоже окончил ускоренный курс Пензенского артиллерийского училища. Кроме того, как рассказывал папа, Ленинграду угрожала с севера Финляндия, которую нам не удалось победить в недавней войне.
Маршал Маннергейм – яростный антибольшевик (22 июня 1941 года Финляндия объявила СССР войну).
То есть угроза со всех сторон. Десятки тысяч жителей Ленинграда рыли окопы. Жданов Андрей Александрович в момент начала войны отдыхал с семьёй в Сочи. В июне 1941 года он прибыл в Ленинград прямо из Сочи, не заезжая в Москву. Жданов расценивал это назначение в Ленинград, как опалу, так как всё время искал в Германии союзника.
200 тысяч собирающихся оборонят город – ленинградцы-ополченцы. Инженеры, техники, учёные, студенты, профессора вышли защищать город после двухнедельных курсов военной подготовки. И что очень удивило многих – им это удалось: на Лужском рубеже немцы впервые перешли к обороне (город Луга). Ополченцы и пехотинцы регулярных войск останавливают немецкие танки-«Тигры». В Сольцах ополченцы и пехотинцы собрались с духом и остановили корпус Манштейна. Если Климент Ефремович Ворошилов, командующий Ленинградской обороной в полной растерянности, то танк «Клим Ворошилов» буквально приводит в панику немецкие войска. Его броня почти непробиваемая. Фон Лейб вынужден бросить силы на освобождение корпуса Манштейна из окружения. Через четыре недели стало ясно, что Ленинград это надолго. Легендарный пулемёт Дягтерёва, который в Финляндии ещё вовремя локальной войны признан лучшим в мире, очень помог отбиваться от противника защитникам города. Но силы защитников и наступающих не равны.
120 километров фронта невозможно удержать своими силами. Слишком большая протяжённость и в тоже время мало людей даже на случай, если их не будут убивать…
Ставка требует: «Ни шага назад!!!». Выборг занят финнами. Старая Русса, Новгород, Чудово 1, 2, 3 августа отдаются фашистам с большими потерями с нашей стороны. 2 сентября взята Мга. Ленинград в блокаде. К 1 сентября финская граница соответствует черте 1939 года (от моря до моря – от Финского залива до Ладоги). По реке Сестре проходила старая граница между государствами. И финны восстановили её к началу осени. Но вдруг неожиданность, очень важная для защитников Ленинграда. 3 сентября и 14 сентября пришли донесения: «Солдаты-финны готовы защищать родину, но не готовы воевать на чужой земле». В сентябре фашистами был взят Таллин. Военный Морской флот не был готов к быстрой сдаче города. 28 августа расстрелян – ошибка командующего Балтийским флотом. Корабли сгрудились и стали просто мишенью для вражеской авиации. И как результат жуткие, ничем не обоснованные потери: 65 кораблей потоплено, 12 тысяч моряков и офицеров спасено, 10 тысяч человек осталось в водах, 20 тысяч человек попало в плен. Военный Морской флот практически перестал существовать. К началу сентября половина состава наших войск уничтожена. С 6 сентября Гитлер считает Ленинград второстепенным городом. Главная цель для него теперь Москва. Но и Ленинграду помощи ждать неоткуда. Все силы Советской Армии тоже стянуты к Москве. 15 сентября сдана Стрельна. Ильеши защищали зеки, находившиеся там в тюрьме: атаку сдерживали, не покидая позиций, оборонялись вместе со своей охраной. Во время обороны Ленинграда устанавливались рекорды Гиннеса. Колобанов Зиновий Григорьевич в финскую войну получил звание «Героя Советского Союза» за прорыв линии Менергейма. Этого звания его лишили за братание с финскими солдатами после прекращения военных действий. Ни советские, ни финские солдаты не знали языка противника. Они просто обменялись рукопожатиями, поменяли сигареты на махорку. Больше ничего не было. Только Зиновий Колобанов после этого был отдан под трибунал и помещён в застенки. Началась война. Колобанова выпустили из заключения в звании старшего лейтенанта. Подразделение, которым командовал бывший «Герой Советского Союза», находилось около покинутой птицеферме. Солдаты поймали бегавшего около оружия гуся и сварили его в ведре, а потом съели и так умело скрыли стволы своего орудия, что наступавшие немцы его не обнаружили до конца боя, а потом подбили рекордное до сих пор количество танков. Бой продолжался полтора часа. 22 танка подбиты. Никаких потерь со стороны Советского военного подразделения не было. Зиновий Колобанов получил за это сражение только орден «Красного Знамени». Хотя любая другая страна дала бы своим воинам за этот подвиг высшие награды. Но Колобанову, как разжалованному и сидевшему офицеру, высшая награда государства не могла быть дана ни при каких условиях. Но папа был совершенно уверен, что Колобанов не расстраивался из-за этого, так как люди не думали о наградах. Для каждого бойца была одна цель – любыми средствами задержать врага.
Ещё одно неожиданное обстоятельство спасает Ленинград. Линкор «Марат» не успели спустить на воду. И теперь он с суши защищает Ленинград из своих орудий. Гитлер в бешенстве обещает, что линкор «Марат» закопает в землю. Но линкор «Марат» обычными снарядами не разбомбить. И, конечно, он находится под постоянной бомбёжкой авиации. И лучшему лётчику фашисткой авиации Руделю удаётся сбросить на линкор тысячекилограммовую бомбу. Сразу погибают на линкоре 600 человек. А что творилось на Пулковских высотах, участники боёв папе потом и не пытались словами описать весь кошмар, который происходил там из-за постоянных бомбёжек. Там не осталось ни одного строения, ни одного дерева. Выжжена была вся земля. Но сдавать их было нельзя ни в коем случае. Пулковские высоты небольшие, всего 75 метром, но они были последними высотами на пути к Ленинграду.
Осенью Сталиным в Ленинград отправляется правительственная комиссия в составе: Молотова, Маленкова, Косыгина, чтобы срочно была выработана хоть какая-то тактика военных действий. Ворошилов – сам очень храбрый человек, но боялся лично принимать решения, поэтому у командующего Ленинградским фронтом начались сплошные заседания и бесполезные дискуссии, а кольцо блокады уже замкнулось. Шлиссельбургский замок в руках фашистов. Немецкий фельдфебель установил на цоколе замка флаг с фашисткой свастикой. Но неприступным бастионом становится Орешек.
Ноябрь. Героическая оборона крепости Орешек вдохновляет защитников Ленинграда. Крепость Орешек является для фашистов крепким орешком.
Шлиссельбург сдан. Советские войска отступают к Пулковским высотам. Отступление происходит по очень неудачной дороге – траншее, которую буквально расстреливают немцы из огнестрельных орудий в упор, а авиацией сверху. По траншее по мёртвым телам отходят бойцы, таща по погибшим телам товарищей свои пулемёты, не имея никакой возможности обороняться наземными средствами. В Ленинграде собираются деморализованные моряки и солдаты.
В Ленинград почти секретно прибывает новый главнокомандующий Ленинградским фронтом 49-летний Георгий Константинович Жуков. И он жёсткостью, жестокостью и строжайшей дисциплиной налаживает оборону в почти деморализованном городе. Потому что положение в Ленинграде почти безнадёжное. Два фельдфебеля и лейтенант немецкой армии останавливают на конечной остановке трамвай и даже собираются проехаться на нём по городу в районе Кировского завода. А Рогатка ближе всего к Ленинграду. И немцы уже там. У Ленинграда никаких шансов. Бодаевские склады разгромлены. Дети собирают обломки сахара под непрерывной бомбёжкой…
Жуков принимает экстренные меры. Балтийский флот реорганизуется в шесть бригад. Начинается мужественная оборона Пулковских высот. Отстаивают до последней капли крови Лигово, Урицк, Колпино, Пушкино.
А на Вороней горе немце видели уже Ленинград как на ладони. Всего 20 километров до него.
В Ленинградской битве сложилась очень оригинальная ситуация. Встретились, столкнулись лбами два выдающихся военачальника: Жуков, лучший специалист в тот период по нападению, и фон Лейб, лучший специалист по обороне. Только Жуков защищал город, а фон Лейб пытался захватить его. Гитлер в связи со сложной обстановкой под Москвой собирается забрать у фон Лейба часть дивизий. Фон Лейб откладывает передачу танков и решается предпринять новое наступление. Но город был готов даже к уличным боям. А защитники Ленинграда совершают всё новые и новые чудеса. Советским войскам удалось форсировать Неву на одном из участков маленький участок земли и закрепиться там. Невский пяточек – маленький участок длиной от 2-х до 3-х километров и шириной 600 метров в глубину. В начале операции только первой группе удалось переправиться через реку. Из 300 человек осталось в живых 6 человек. Но наши войска закрепились там прочно. Там были юнги с острова Валаама. Немцы прозвали наших морских пехотинцев «Чёрная смерть». Это подразделение было смешанным десантом из моряков и ремесленников. Десант держался с 3 по 15 октября. Погибло более 1000 человек. Было убито 10 человек на один квадратный метр.
Положение ленинградцев было трагическое. В октябре были съедены кошки и собаки.
С 17 ноября начинаются массовые голодные смерти. Нет света. Для снабжения города были использованы только 50 самолётов «Дуглас». Каждый перевозил 1,5 тонны груза. Но разве этим накормишь многомиллионный город. 8 ноября немцы берут Тихвин. (Интересный факт. Пока в церкви находилась икона «Тихвинской Богоматери» ни один снаряд не попал в здание. И только после того, как икона была вывезена в Германию, в церковь стали попадать снаряды и бомбы. Ни один снаряд не попал и в Ленинградскую синагогу).
16 ноября немцы форсируют Волхов. Штаб 4-й армии чудом избежал плена. Командование 4-й армией возлагается на опального, сидевшего в застенках Мерецкова. В финскую войну командарм Мерецков прорвал линию Маннергейма. Весь свой опыт он применяет для остановки вражеских войск. Мерецков грамотно руководит боевыми действиями в 4-й армии и как-то налаживает оборону на этом участке. Под Тихвином 61-й французский полк. Он устремляется на соединение с финскими войсками. Но Мерецков сдерживает их наступление. Ведь Астрача – последняя надежда, ещё 100 километров и немцы бы встретились с финнами. Кроме того, у немцев появляется ещё один противник – «Генерал Мороз».
30 градусов мороза в этих местах обычное явление природы. А зимой 1941-42 годов в этих местах морозы жестокие, до 50 градусов. Копать блиндажи невозможно, шалаши из еловых ветвей не спасают немецких солдат. Земляные укрытия, которые можно хоть как-то утеплять, рыть в такие морозы невероятно. МГ 34 – отличный немецкий пулемёт, но не для русской северной зимы. Он не пригоден для боевых действий в такие морозы. Чтобы им пользоваться, необходимо стрелять из него каждые полчаса. 8 декабря разведчики, а потом и войска берут Тихвин. Тихвин первый город поражения немецких войск. В январе 1942 года фон Лейб отправлен в отставку. В январе 1942 года предпринимается наступление советских войск с целью прорвать блокаду. Прорыв просто необходим. Голодают и жители города, и солдаты.. Зимой 1941-1942 года умирали в день до 4,5 тыс человек. Весной 1942 года смертность достигла максимума. Уже не было сил хоронить мёртвых. Кирпичный завод стал использоваться как крематорий. В 1942 году на Кирпичном заводе было сожжено 117 тысяч ленинградцев. Труппы складывали в вагонетки и в них же сжигались. Только 2,5 миллионов ленинградцев осталось в живых после пережитой зимы 1942 года в городе. Ладжскую дорогу жизни можно было в тот момент считать, как дорогу смерти. С 12 декабря 1941 года отложили эвакуацию.
Но подразделение 4-й истерзанной армии Мерецкова всё-таки продолжали делать попытки прорыва блокады и в декабре 1941 года и в начале января 1942 года.
Об одной из декабрьских попыток прорвать блокаду отец рассказал следующее: «Голодные, обмороженные, но не сломленные духом мы ринулись в наступление на нашем участке. Перед началом наступления я написал заявление: «если я погибну в этом бою – считайте меня коммунистом». Как разумный человек и кадровый офицер я понимал, что блокаду необходимо прорвать любой ценой, иначе и мы, и жители Ленинграда просто умрём от голода и холода. В результате артподготовки лёд над водой болота раскрошился и превратился в огромные глыбы, и плавал в воде, сталкивался и превращался в крошево, которое смешивалось с болотной жижей. Гать задышала. Фашисты были вынуждены принять навязанный им нашими солдатами рукопашный бой в ледяной воде, так как в результате артобстрела со стороны советских войск они оказались в эпицентре живого дышащего болота. По грудь в талой воде обе стороны бились на смерть. Когда бой начинался утром, было темно. Закончился он вечером также в полной темноте. Сопротивление фашистов было сломлено. Мы перебрались на узкую, чудом уцелевшую после бомбёжек полоску, которую ранее занимал противник. Больше половина состава нашей батареи при построении не обнаружилось. Было принято решение вернуться на прежние позиции к орудиям и при возвращении подобрать погибших и раненых. В полной темноте мы вытаскивали тела убитых и раненых. Среди убитых больше было немецких солдат. Мы вынуждены были доставать их тела из болотного месива, чтобы похоронить всех погибших товарищей. Тут же писались похоронные. Когда из талой воды мы достали последнего товарища и написали последнюю похоронку, я уже не мог стоять на ногах. Похоронили мы своих товарищей в той же жиже, где они сражались, как героев. Нарубив веток с чахлых уцелевших случайно деревьев, мы повались без сил на единственно сухое место на плацдарме – обледенелые труппы немецких противников. Через два часа солдаты моей батареи еле-еле отодрали меня от них, так как моя одежда была обледенелой и примёрзла к этой жуткой кучке мертвецов. В бой я вступил молодым романтиком. Когда меня отодрали от обледенелой массы мёртвых тел, я чувствовал мудрым и одновременно очень растерянным стариком. Не было сил двигаться, а я должен был опять командовать бойцами, которые наводили свои орудия для нового артобстрела. В этот день я понял очень главный аргумент для того, чтобы жить дальше – человеческие силы порой бывают неисчерпаемы».
Только 22 января 1942 года была разрешена массовая эвакуация.
В это время эту дорогу жизни через Ладжское озеро оборонял мой отец со своей противотанковой батареей. А по дороге жизни взад вперёд ездил отец моей подруги Леонид Тузов. Что он мог рассказать своим детям? Только кошмары и поэтому молчал. Уже на пенсии, незадолго до смерти он сказал: «Самое тяжёлое в этих рейсах было ехать по людям. Столько холодных трупов лежало на этой дороге жизни». Дядю Лёню знают многие жители Ульяновска. После войны до глубокой старости этот человек работал водителем «Скорой помощи». Он и в мирное время продолжал спасать людей. У него была прекрасная семья. Сам дядя Лёня был хорошим сыном, отцом, дедом. Все члены его семьи отличались исключительной порядочностью. Да, наверное, иначе не могло и быть, когда рядом с тобой такой добрый, честный, хороший человек. Мы до сих пор корим себя с подругой Людмилой Птицыной-Тузовой за то, что не познакомили своих родителей. Им-то уж точно было о чём поговорить…
Ленинградский и Волховский фронта, а также Северный флот постоянно устремлялись к Пскову, чтобы прорвать блокаду соединёнными силами. Но попытка голодных, истерзанных войск была тщетной.
К январю 1942 года Волховский фронт состоял из одной трети состава. Сейчас сложно представить, что такое был Волховский фронт по дислокации. Морозы, болота, мхи.
Я лично не представляю, как выжили эти люди, не знаю откуда у них взялись силы. И среди этих очень мужественных людей был и мой папа… Мерецков, командующий Волховским фронтом, недавно вышел из-за стенок. Он понимал, что за неповиновение приказу ставки в Москве ему пощады не будет. Так что наступление должно было начаться в массовом порядке, несмотря на то, что войска замороженные и голодные. Был приказ: в январе Ленинградский и Волховский фронта обязаны соединиться любой ценой. Любань – Волховский фронт. Это одно из жутких воспоминаний ВОВ. Гитлер был очень недоволен фон Лейбом, которого отправил в отставку. Но Карл фон Кюхлер, принявший в январе 1942 года командование группой «Север», постоянно приводит его в бешенство. Гитлер не может понять, как можно быть такими бездарными? Неужели нельзя сломить оборону этих голодных защитников, которые получают на морозе по одному сухарю в день. Но мало того, Мерецков организует наступление 23 февраля. Брошены все силы Волховского фронта. Каждому воину дают паёк: 5 сухарей, 5 кусков сахара, и 10 патронов. Волховский и Ленинградский фронта должны были встретиться в районе Любани и прорвать блокаду. В этом наступлении очень пострадала 2-я Ударная армия, под командованием генерала Власова. Власов прибыл, чтобы принять командование армией, после ряда успешных операций (возможно, в этом и не было его заслуги… Но при его участии были выведены войска из кольца окружения под Киевом. При его участии был освобождён Волоколамск.) Но на Волховском фронте он повёл себя совершенно бездарно. Бойцы 2-й ударной армии были в ужасном состоянии. «2-я ударная армия умирая от голода, болезней потеряла большое количество солдат и офицеров. На 4 мая 1942 года в её составе было только 40 тысяч человек. Сам Власов с женщиной-медврачом сдались в плен, как утверждал отец, оставив армию без руководства. Один Мясной бор в истории ВОВ – одно из жутких мест. 40 тысяч человек под непрерывной бомбёжкой немецкой авиации двигались с непрерывными боями в неизвестном направлении. Бомбы летят в человеческий рост. Но чудо бомбы перестали взрываться. Болотная ряска их поглотила молча, иногда слегка побулькивая. И тут прозвучала команда. Какой-то полковник скомандовал: «Мы в окружении. Можно только оборонять занятые позиции. Продвигаться вперёд запрещаю. Кто надеется пробиться к своим за мной, направо!!!» И Мой папа решил не сдаваться обстоятельствам и пошёл за полковником.
Мясной бор. Даже название этого места кажется кровавым. Сколько человек пошло пробиваться к своим, папа не знал. Но вся его батарея подчинилась командиру и пошла за ним. Папа рассказывал: «Мы начали идти в 5 утра. Шли по пояс в воде, а потом по плечи. Весь путь был непрерывной рукопашной схваткой. Мы даже не боролись, а хватали друг друга за горло. Я лично не чувствовал дыхания смерти. И в немцах я не видел людей. Мы просто хватали друг друга за глотки и ломали гортань. Побеждал тот, кто был сильней. Я не знаю, откуда у меня голодного, в холодной воде брались силы. Но я был абсолютно уверен, что мы прорвёмся. Этот непрерывный рукопашный бой порой по горло в воде продолжался до 5 часов вечера. Так как мы ринулись на прорыв одними из первых, то первые добрались до берега, который был довольно твёрд и уже бежали по земле и сшибали немцев с ног. Мы прорвались. Я выстроил свою батарею и пересчитал уцелевших. Их было не так уж и мало. Срочно переписав их в единый список, я хотел упасть и заснуть. Но мы должны были помочь прорваться тем, кто шёл за нами. Возвращаясь на опорный пункт, мы просматривали территорию, чтобы найти своих погибших солдат и офицеров, так как это было необходимо для написания похоронок на погибших и для оказания помощи раненым и обессиленным. Пока я стоял на ногах и ещё что-то соображал, то дал команду всем выйти к сборному пункту и построиться. Я был настолько рад, что вышел из окружения и жив, что недопонимал, что вышли только люди, что у меня нет ни лошадей, ни орудий, и даже плохо соображал, где мы и к каким войскам, какой армии вышли. Нас даже не накормили, потому что было нечем. Любаньская операция была проиграна. И в этом я виню командование, которые давно уже не командовали нами. Надя! Я абсолютно уверен, что 2-я Ударная армия не сдалась в плен. Весь её истерзанный состав или погиб, или утонул в рукопашных боях, пробиваясь к основной части войск. Таких, как бойцы моей батареи, которым удалось пробиться к нашим - единицы. Но я чётко осознавал: то что я жив – это чудо. По разным сведениям нас, вырвавшихся из кольца окружения и дошедших до регулярных войск, было не то 8 тысяч, не то 10 тысяч человек...» - закончил папа дрогнувшим голосом рассказ.
«Закрою глаза и вижу кровавое месиво этого жуткого болота», - сказал папа с такой горечью, что я сразу поняла, почему люди не любят вспоминать о боевых операциях.
Уже после папиной смерти, я нашла в одной из его записных книжек запись: "Я, л-т Хисметов Фаткул Арифович, зам. к-ра батареи 751 С.П. 165 С.Д. В начале июня 1942-го года под Мясным Бором был ранен. При эвакуации с передовой от разрыва снаряда получил контузию.
Поездом от ст. Малая Вишера эвакуирован до ст. Оксоги Октябрьской ж.д. и там госпитализирован 5-го числа июня (примерно). Находился на излечении до конца июня 1942 года".
Место, где проводилась Любаньская операция считалось гиблым страшным и называлось Долиной Смерти. Ручьём смерти считали «Невский пятачок». Вот из таких малых побед прежде всего над собой ковалась будущая победа защитников Ленинграда. Наши войска гибли от голода и непрерывных кровопролитных боёв, а под Ленинградом вершились вопросы большой политики.
В День рождения Маннергейм (ему исполнился 71 год) он за свой счёт напоил коньяком всю армию. Гитлер хотел лично поздравить с Днём рождения Маннергейма и отправился в Осло на самолёте. Но Маннергейм, узнав об этом, отправился на поезде к войскам и уехал из места запланированной встречи. Гитлера в Осло принимали официально члены правительства, а Маннергейм, объяснив свой отъезд словами: «Маршал не будет встречать ефрейтора», отправился к действующим войскам. Гитлер догнал Маннергейма в дороге и был принят им в вагоне в обычной обстановке.
А фашисты готовили новую наступательную операцию «Северное Сияние». «Северное Сияние» для командующего группой «Север» Манштейна давало возможность оправдаться перед Гитлером. Манштейн ранее в войне добился огромных успехов под Керчью, взял Севастополь. В это время у Ленинградского фронта появился новый командующий Леонид Александрович Говоров, который планирует новую операцию для прорыва Ленинградской блокады. Синявинская операция должна была начаться в августе. В результате Синявинской операции должны были объединиться войска Ленинградского и Волховского фронта. Но Ленинградский фронт не смог использовать плацдарм «Невского пяточка» и воссоединиться с Волховским фронтом. Синявинские болота поглотили очень много людей в общей безымянной могиле. В результате этой операции очень пострадала 2-я Ударная армия. Она опять попала в окружение. Густой лес после этой операции становится голым полем. Погибли 20 тысяч бойцов, 25 тысяч попали в плен. Мой отец, участвовавший в этой операции, опять остался в живых. Синявинскую операцию хотели довести до успешного прорыва блокады и 4 сентября, и 17 сентября. Но немецкие войска провели массированное контрнаступление и прорыва блокады не получилось.
Как писал в первом послевоенном письме от 16.06.87 папе его фронтовой друг Заки Нуриевич Сулейманов с отцом произошли следующие события в синявинских операциях:
"Здравствуйте, дорогой фронтовой друг Фаткул Арифович !
Сегодня совершенно неожиданно узнал Ваш адрес. Его мне прислал из Чемкентской области Нузчетов Ю.М. История такова: в апреле в нашей краевой газете "Красноярский рабочий" прочитал объявление об организации встречи ветеранов 22-й ОСбр в п. Мга по случаю 45-й годовщины Синявинской наступательной операции (август-сентябрь 1942г.) и сразу написал Нузчетову письмо. Он в своём ответе мне сообщил: время, место и порядок проведения встречи.
Вот сегодня получил его второе письмо с Вашим адресом, где он упомянул, что Хисметов Ф.А. был командиром 3-ей батареи ОППТД. В моей памяти сразу восстановилось, как в начале августа 1942 г. я прибыл к Вам на должность комиссара батареи, как мы начали подготовку к этой операции, вспомнил наши боевые действия в районе "Чёрной речки" и "Круглой рощи", а затем - вывод бригады из боя и передислокация в район Кириши. Там, по-моему, после вашего ранения я вступил в командывание батареей.
Вот ведь как получается?! Почти через полвека нашли друг друга. Невероятно!"
Выписавшись из госпиталя, отец прибыл опять в состав 22-й ОСбр бригады и вместе со своей батарей осуществлял оборону вдоль реки Волхов.
С конца ноября 1942 года бойцы Ленинградского и Волховского фронтов набрались в жутких условиях ведения войны огромного опыта.
2 декабря ставкой была запланирована новая операция прорыва «Искра». 62-я армия Ленинградского фронта и Волховский фронт должны были соединиться около станции Мга, чтобы прорвать блокаду. В этой операции должны были участвовать 52-я и 54-я армии. В 54-й армии, командующим которой был Куликов, сражался мой отец. Но эта попытка не была успешной.
Николай Павлович Симоняк очень долго оборонял остров Ханко. 8-я бригада Симоняка была легендарной на Ленинградском и Волховском фронтах. Он прорвал линию Маннергейма. И силы его солдат были очень нужны для прорыва блокады. Утром 12 января 1943 года началась небывалая по мощи артподготовка. Была включена в эту операцию вся артиллерия двух фронтов. Бойцы пошли на форсирование реки. И с большими потерями советским солдатам удалось закрепиться на другом берегу. Жители Дубровки и те, что были ещё ниже по течению, долго не могли зачерпнуть воды из реки, так как она очень долго была алой от крови погибших солдат.
Говоров и Мерецков встретились в рабочих посёлках №4 и №5.
18 января 1943 года над Шлиссельбургом был поднят красный флаг. Была прорвана блокада. Но многие города, деревни и посёлки Ленинградской области были под немцами.
Немцы очень хорошо освоились в Пскове, который стал столицей «Севера» в Ленинградской области. (В октябре 1941 года столицей группы «Север» стала Гатчина. В ноябре 1042 года столица переносилась в Лампово, затем в Псков). В 1943 году они в Пскове даже начали выпускать газету. В ноябре 1942 года в Лампово, Стрельне, Пушкино немцы заставили местное мирное население работать на уцелевших предприятиях, не давая им при этом никакого пайка. Если в Ленинграде получали паёк – 125 граммов хлеба, то на оккупированных территориях немцы заставляли работать повсюду мирное население голодным. В Ленинградской области умерло огромное количество людей от голода. Умерли от голода писатель-фантаст Александр Беляев, историк Чернов. Умерщвлены были фашистами все пациенты больницы Кащенко под Псковом. Им просто сделали уколы и сбросили в ров. Только в Гатчинском военном фашистском госпитале от истощения умерло 17 тысяч человек. 65 тысяч человек погибло в лагерях Ленинградской области. Что равно количеству населения довоенного населения города Пскова.
Немцы отстаивали на смерть каждый участок, занятой ими территории. Но, несмотря на сильное сопротивление противника, наши войска в кровопролитных боях отвоёвывали всё новые и новые населённые пункты. Но в «Красном боре» войска Ленинградского фронта останавливаются. Продолжение операции «Искры» приостанавливается. Батареи засели в глубоких Синявинских болотах. Планируется прорыв к станции Мга, который унёс огромное число человеческих жизней. Про эту операцию отец сказал, что не сможет говорить об этой операции без слёз. Мне стало очень жаль его, и я сказала, что не надо о ней рассказывать. Как раз на станции Мга войска, в составе которых сражался отец, прорвали Ленинградскую блокаду. Погибло очень много солдат и офицеров. Отец и в этот раз остался жив. Очень тяжёлым был штурм высоты 43-3. Солдаты прозвали её «Чёртова высота». Лично папа получил приказ о взятии высоты в такой трактовке: «Если высота не будет взята – расстрел на месте». Отец и сам понимал, что пока не будет артиллерийских орудий на верхней площадке высоты, штурмующие будут непрерывно гибнуть под шквальным огнём противника. Высоту взяли – папа опять остался жив. Прорыв 27 января 1943 года отец считает был осуществлён на очень узком участке. Полное снятие блокады было осуществлено не 30 января 1943 года, как считается официально, а в конце февраля.
Слушая папу, я не выдержала и воскликнула: «Папа – ты же герой! Как ты это всё выдержал? Почему тебе не присвоили звание Героя Советского Союза?»
- Все мы там были такие, стояли насмерть, ничего не боялись… Выбора ни у кого не было… Либо ты – герой, либо – покойник… - с горечью ответил папа и добавил:
- В начале войны и, вообще, под Ленинградом такие были люди! Железные люди! Добрые люди! Отзывчивые люди! Очень ответственные! Никогда я больше не встречал такой надёжности, неустрашимости. Голодные, холодные, а как держались!!! Никакой паники! Я ни секунды не боялся отдать свою жизнь за Родину. И, несмотря на столько неудачных попыток в прорывах блокады Ленинграда, я был уверен, что даже если погибну, наши прорвутся!!! Как мы отстаивали свои позиции! Какие мы были непобедимые!!!
Но уже с прорывом блокады войска стали снабжать хорошим питанием и обмундированием. Для орудий выдавалось достаточное количество снарядов. Стало легче. У нас за спиной буквально выросли крылья! 2-я Ударная армия в 1943-44 годах перебрасывается в Оренбаум. В 1944 году опыт бойцов 2-й армии больший, чем у войск Вермахта. 14 января 1944 года со стороны Ропши 2-я Ударная и 42-я армии встретились. Уже наши и Стрельна, и Красное Село, и Петергоф. Отец участвовал в освобождении Красного Села. После освобождения этого населённого пункта 19 января 1944 года впервые салют проводился в Ленинграде, а не в Москве. (Говорят, после этого салюта в Ленинграде вылетели все уцелевшие на этот момент в Ленинграде стёкла). Папа лично не получил благодарности за участие в этой операции, но он был счастлив, что именно его армия освободила Красное Село. 18 января 1944 года в этом районе немцы потеряли одну треть состава. И той, и другой стороне был приказ: «Ни шагу назад!!!» Но с невероятными усилиями 1 февраля 1944 года освобождён город Кингиссеп 21-ой армией, командующим которой был Д.Н. Гусев. Отец воевал в составе этой армии, активно сражался при штурме Кингиссепа, но личной благодарности за участие в этой операции не получил. Но ему было очень приятно, что в честь этой победы был салют в Москве.
В феврале 1944 года Финляндия начала вести мирные переговоры. И фактически стала стараться выходить по возможности из военных действий. Ленинградский и Карельский фронта, особенно корпус Семюника, 23-я армия очень активно и результативно использовали артиллерию. Отец начал участвовать в освобождении городов.
Во всех остальных ниже перечисленных военных операциях, в честь которых дали в Москве салют, отец всегда получал личную благодарность.
24 июня 1944 года. Освобождён город Выборг. Когда наши войска взяли этот город – он был совершенно пустой. Генерал-майор Трубачёв был командующим 45-й корпусом, взявшим Выборг.
Наши войска стали перемещаться по территории Финляндии. Финны, укрывшись в листве деревьев, бросали бесшумно ножи в спины советских офицеров. Шли к линии укрепления Салпа, более мощной, чем линия Маннергейма. Командующий Ленинградским фронтом Говоров просит у ставки подкрепления.
Но 19 сентября 1944 года Финляндия выходит из войны.
А после того, как стали освобождать родные города, опять стали звучать салюты в Москве за освобождение Нарвы 26 июля 1944 года, Западной Нарвы 20 сентября 1944 года, города Таллина 21 сентября 1944 года.
Отец с горечью рассказывал: «Когда наши войска шли по Прибалтике, с каждой крыши хуторов им в спину строчили пулемёты. Было очень гадко на душе из-за этих подлых ударов в спины победителям».
В честь папиного подразделения и его лично звучал в Москве салют и 6 февраля 1945 года за форсирование реки Одер. Но этот день был одним из самых горьких в его военной жизни. В этот день папа похоронил своего верного ординарца, с которым прошёл всю войну.
22 марта 1945 года звучал в честь папиного 749-го полка салют в Москве за взятие города Оппельн.
А 24 марта 1945 года в Москве звучал салют в честь лично моего отца, командира ИПТБ, капитана Хисметова Фаткула Арифовича за удачную операцию в городе Нейссе. Но папа рассказывал об этой победе со слезами на глазах. Благодаря своей смекалке, он расположил орудия своей батареи так, что фашисты и не поняли, что их атакует одна батарея.
«Артобстрел был очень мощным. Снарядов было очень много. В тиски попало подразделение в составе 1500 человек. Они были совершенно беззащитны, а орудия батареи неуязвимы. Происходил расстрел огромного количества людей на ровном месте. Люди стали поднимать руки и сдаваться в плен. Складывали оружие… Но я не мог взять их в плен. Так как, если бы они поняли, что нас меньше ста человек, то мгновенно ликвидировали бы нас. И я со слезами на глазах отдавал приказ расстреливать людей с поднятыми руками. Так у меня было на душе горько! Но мы были в безвыходном положении. Конец войны… Убивать наповал жалко даже беззащитного врага. Город был взят без единого выстрела, так как регулярная армия была уничтожена на подступах к нему. Моё командование было потрясено исходом этой операции. Мирное население города было жалкое и запуганное. Мужчин не было видно. Только попадались на встречу одни голодные женщины, старики и дети», - закончил своё повествование папа с такой горечью в голосе...
Через 57 лет в этот день на Рамадан 24 марта 2002 года подполковник Фаткул Арифович Хисметов был похоронен на Старо-Дрожжановском кладбище.
Закончил папа войну в Злато Праге, помогая Чешскому народному восстанию. Папа до последних дней своей жизни очень тепло вспоминал словаков, чехов, болгар, австрийцев, которые радостно встречали советские войска. Да и о немцах, живших в Германии, он не говорил с особой злостью. После капитуляции Германии немцы не нарушали перемирия. И не вредили советским войскам. Со стороны мирного населения не было никакого вредительства и диверсий на освобождённой СССР территории. Как рассказывал дядя Шаги, мой родной дядя: «Если поляки по ночам обстреливали советские патрули. Нападали в лесу на группы военных, если они по численности были меньше десяти человек, то в Германии этого не было».
Как уже рассказывал папа: «Сопротивление оказывали только эссесовцы, засевшие в подвалах и особняках».
Папа занимался чисткой пражских подвалов и особняков, где его встречали по несколько офицеров с автоматами. Но он вышел и из этой схватки живым.
Папа закончил войну в составе легендарной бригады Чаволы, которая участвовала в параде победы на Красной Площади. Трое солдат из папиной батареи бросили знамёна фашистских армий на Красной Площади. Фотографии этих солдат до сих пор хранятся в нашем семейном альбоме. Всё остальное я передала на хранение в архив, так как всё, что связано с именем папы, мне очень дорого, и я боюсь, что эти памятные моему сердцу предметы могут потеряться.
Слушая папины воспоминания о войне, я порой только удивлялась его редкой осведомлённости о делах на Ленинградском и Волховском фронтах. Я не выдержала и прервала папу вопросом о его редкой компетенции в делах фронтовых перемещений. На что папа ответил, что он только теперь стал таким осведомлённым и всезнающим из военных мемуаров военных начальников. А в 1941, 1942, 1943 годах он сидел в жутких болотах и морозился на сильнейших северных морозах, зарабатывая себе на всю жизнь туберкулёз.
В это время он даже боялся задуматься: «Есть ли где-то жизнь? Потому что там, где я воевал не пели птицы, не летали бабочки. На деревьях круглый год не было листьев, так как их все срывало ударной волной от постоянно разрывающихся снарядов, да и сами деревья везде были разбиты в щепки. Трава была вся выжжена, пеньки обуглены. Всё время или воевали, или постоянно рыли окопы, чтобы хоть как-то сдерживать немецкие танки. Если оставалось время, то рыли себе окопчики. Чем глубже окопаешься, тем надёжнее от снарядов спрячешься. Кроме того, постоянно строили блиндажи, очищали одежду и себя от белых вшей. Их на нас было как насыпано. Кроме того, все мы были постоянно голодные, холодные. Дадут один сухарь, разделишь на три части. Утром съешь одну часть, а в обед какой-нибудь просит поделиться, так как утром не выдержал и съел один сухарь сразу на завтрак. В болотах нужно было добывать питьевую воду, в сильные морозы растапливать снег. Постоянно вызывали на командный пункт, почти каждый день надо было писать похоронки, хоронить погибших товарищей, готовить бойцов к операции. А сколько в этих болотах комаров. И жужжат над ухом, и жужжат. Всё пропало в зоне военных действий, только вшей и комаров становилось всё больше и больше.
А иногда так было голодно, что потихоньку отрезал с сапог и портупее кусочки кожи и варил их в котелке. Потом отваром поил бойцов и раздавал кусочки варённой кожи, чтобы жевали. Съедали все ягоды, все листочки, все травинки, которые уцелели после бомбёжки. Кроме того, постоянные проблемы с ранеными, которых было очень сложно эвакуировать в госпиталь. А поспать было некогда. Целый день крутишься как белка в колесе, и ночью никогда нет покоя. Только в госпиталях и отлёживались… Потом родителям писали письма… Верили, что дойдут когда-нибудь…
А про Сталинград толком только и узнали после прорыва блокады. Вот когда прорвали блокаду, только себя и почувствовали людьми. Когда наступила весна, смотрим листья на деревьях, птички на ветках деревьев, рыба в реке.
Правда, и война иногда делает подарки. Один раз наткнулись на какой-то домик, весь разбитый снарядами, а погреб уцелел. А в погребе и грибы, и ягода, и картошка, бочки с соленьями. Чуть не объелись с голода. Иногда немцы неточно кидали пайки в свои подразделения. Один раз как на голову свалились галеты, шоколад, даже шнапс. То есть, люди хоть что-то иногда имели, пусть редко, но что-то им перепадало. Очень жаль было лошадей в подводах, которые возили орудия и снаряды. Я не знал чем их кормить, ни травы, ни листвы. А самое страшное, если лошадь убьют, всё приходилось тащить на себе».
Папа считал войну самым страшным безобразием на земле. Он вернулся с войны очень добрым и душевным человеком. Никогда не бил себя в грудь и не говорил, что он воевал, хотя имел много ранений и контузий. Отец очень тепло отзывался о медицинских сёстрах, которые вынесли его из боя и лечили в госпиталях. Каждый раз, возвращаясь из госпиталя, он вёз своей спасительнице подарок, но ни разу не вручил его. К его выздоровлению сестричку уже убивали. И он дарил подарок новенькой, потому что она также как и предшественница выносила раненых с поля боя.
Папа был очень верен фронтовой дружбе. До последних дней переписывался с оставшимися в живых однополчанами. Ездил к ним на встречи в Ленинград. А в 50-е и 60-е годы они просто приезжали друг к другу в гости. Встречи были очень весёлыми, говорили только о мирной жизни. Так как о войне, наверное, было страшно вспоминать: много народа они похоронили на полях Родины и за рубежом с 1941 по 1945 годы. Про папу часто говорили, что он родился в рубашке. 5 июля 1919 года его мать пошла жать рожь в поле - и там родила его. Ребёнок родился в рубашке (в плёнке, в кожаном мешочке). Моя бабушка Бадриджамал, родив сына, продолжала работу, перекладывая его с полосы в полосу, и дожала весь участок до конца. Домой вернулась с ребёнком, с серпом и с рубашкой, в которой родился сын. Она хранила её в сундуке. После смерти бабушки рубашку хранили в сундуке папины сёстры. После похорон папы все говорили, что он прожил очень счастливую жизнь, вспомнили о рубашке, в которой он родился, открыли сундук, а её там нет…
Я записала, как смогла папины воспоминания. Некоторые я не сумела просто написать, потому что они наводили на меня ужас, некоторые я не смогла воспроизвести в записи, так как они очень сложны были в изложении из-за военных терминов. Некоторые я просто плохо запомнила и боялась записать неточно. Конечно, мне очень стыдно перед папой за то, что я не смогла выполнить свою миссию до конца. Стыдно не только перед папой, но и перед его боевыми товарищами, перед всеми сражавшимися с ним бок о бок солдатами войны. Кроме того, они, наверное, как и папа молчали о своих боевых подвигах на фронтах Великой Отечественной войны. Я живу в Ульяновской области, которая отдала очень много своих сынов на Ленинградский и Волховский фронты. И я могу с уверенностью сказать, что все они пережили те же испытания, которые описаны в этих воспоминаниях. Многие из них остались в Синявинских болотах, водах рек, умерли от голода, но не сдали великий город. Так что те, кто знает, что его родные и близкие воевали в тех местах, о которых написано в этом повествовании мысленно поклонитесь их подвигу и восхититесь великими воинами, которые, мало рассказывая о себе, быстро впряглись в мирный труд, восстановили разрушенную войной страну и жили очень честно и скромно, потому что понимали, что оставленная им жизнь – это чудесный подарок судьбы. Они жили не только за себя, но и за своего друга, который не вернулся из боя. В папиных воспоминаниях описан малый участок боевых действий. На других участках было не легче. А, может быть, даже труднее… Мы должны осознать все, что мы - потомки великих людей. И как наши родители помнили, что они должны жить и работать за не вернувшихся из боя товарищей. Так и мы должны понимать, что мы должны быть похожими на тех детей, которых должны были вырастить великие солдаты, отдавшие жизнь за счастье детей и внуков их товарищей, которые вернутся с войны, обзаведутся семьями, от них родятся дети. Кроме того, погибшие семейные солдаты были уверены, что страна и их живые боевые друзья, помогут их семьям, поднимут их детей. Так всё и случилось. Всё это должно быть для нас, живущих теперь, большим уроком для выживания и спасения своей души…
Папа похоронен рядом со своим старшим родным братом, который воевал и был на фронте с 1941 по 1946 годы. 1945-1946 годы мой дядя Шаги служил в Польше. И считал, что тяжелее всего ему было хоронить товарищей в Польской земле в мирное время. Он дембелизовался 20 мая 1946 года. А начал военную фронтовую службу Мухаметшаги Арифулович Хисметуллов на пограничной заставе у слияния рек Прут и Серит. Двое суток держали пограничники оборону, запрудив телами фашистов обе реки, вода в которых стала красной от крови румынских солдат. Отошли от границы, когда кончились патроны, а так бы ещё держались, сумели догнать регулярные войска. Дядя отступал от Молдавии (Бесарабии) до Сталинграда. Он был простым рядовым пехотинцем, но до самого Сталинграда нёс в руках деревянный сундук с архивом полка. А своё тело обернул знаменем полка. Только в Сталинграде он смог передать командованию знамя и архив полка в целостности и сохранности. За этот поступок командование представило его на получение знания «Герой Советского Союза». Но это представление, возможно, затерялось в штабных документах в очень непростое время Сталинградской битвы. А, может быть, ещё найдёт эта награда посмертно своего героя.
А раз знамя сохранилось, то и полк тут же был сформирован в новом составе. В «Красноармейской книжке» дяди Шаги есть две благодарности, написанные лично Сталиным красными чернилами. Чернила, видимо, очень качественные.
Померкли и побледнели все записи в «Красноармейской книжке» - только записи благодарности Сталина ярко алые. Одна запись за оборону тракторного завода, вторая – за пленение Паульса, в котором дядя Шаги участвовал лично. У дяди Шаги остались очень тёплые воспоминания об этом человеке, после встречи с ним, когда тот вышел из своего бункера: «Этот человек имел очень интеллигентный и подтянутый вид, был очень худощавого телосложения. Во время сдачи в плен он был очень спокоен, держался без вызова и высокомерия. Достойный мужчина».
Дядя Шаги рассказал мне легенду, которой я пока не нашла подтверждения. Якобы Гитлер предложил ему сделку: «Застрелишься – посмертно получишь звание фельдмаршала». Но Паульс выбрал плен.
На Сталинградском тракторном заводе дядя Шаги держал оборону 50 дней простым рядовым пехотинцем.
Умер он 12 января 2003 года, не дожив до 60-летия победы под Сталинградом три недели. В это период показывали очень подробно документальные кадры о Сталинградской битве. Умер он скоропостижено на 87 году жизни, когда смотрел телевизор, сидя в кресле.
Он не видел, наверное, кадров, которые подтверждали правдивость его рассказов о войне. В отличие от папы дядя Шаги много рассказывал о войне. И как я теперь знаю – рассказывал только правду. Очень интересными были рассказы дядя Шаги о том, как красноармейцы ходили в разведку. Вести бои на территории разбитого и разрушенного до основания города стало очень сложно. Поэтому командование советских войск старались ликвидировать фашистские войска на подходах к городу. Поэтому постоянно посылались группы солдат на поиски подразделений противника. Вокруг Сталинграда покрытые белым снегом степи. Чтобы найти дорогу назад, солдаты ставили заледенелые трупы фашистских солдат в вертикальное положение на определённом расстоянии. Определив дислокацию и место расположения противника, солдаты возвращались в свои подразделения и легко указывали войскам дорогу для неожиданной атаки. Фашистские труппы стояли как вехи.
Лежат теперь рядышком в родной земле мои победители. Государство поставило на их могилы хорошие, дорогие памятники. Над их красивыми могилами цветут яблони. На ухоженных могилах всегда будут цветы, так как мы – послевоенное поколение нашей дружной семьи, очень гордимся ими.
Я написала только военную историю папы и немного упомянула о родном дяде Шаги. Хотя на фронте у папы были все родственники, мужчины призывного возраста: дядя Каюм воевал на Малой Земле. Он был связистом. Дядя Башир дошёл до Австрии. Они с папой даже встретились в Австрии. Даже дедушка Арифулла 1985 года рождения рыл постоянно окопы, то под Казанью, то в районе Сталинграда. Моя двоюродная тётка Соня, которая рыла под Москвой окопы, попала в плен.
Но папины родственники все вернулись с войны. А маминых родственников война не пощадила. Почти все мамины двоюродные братья погибли на войне. Живым остался только один двоюродный брат-ленинградец Яков Алексеевич Алексеев, который вернулся инвалидом с морского флота. Мамин младший и единственный брат тоже получил очень тяжёлое ранение в голову. 4,5 месяца пролежал в госпитале, а потом поехал на Дальний восток на войну с Японией. Он обслуживал легендарные катюши. Его забрали на фронт, когда он учился в десятом классе средней школы.
Дедушку Сергея Андреевича Никитина с окопов полуживого притащил на себе сосед из-подо Ржева. После этого голодного состояния дедушка никак не мог прийти в себя. Еле-еле выходил из дома. Но как только смог передвигаться без посторонней помощи тут же вышел на работу.
Бабушка Наталья Алексеевна Никитина, урождённая Алексеева, работала день и ночь ткачихой на Вышневолоцкой ткацкой фабрике. Две её дочери овдовели во время войны. Оба погибших зятя – лётчики. Подполковник Виктор Лапичев погиб в воздушном бою над Москвой в воздушном бою. Капитан Пётр Кононенко упал в Тверские болота вместе с самолётом. Все три послевоенных зятя воевали. Евгений Акимович Филяев был артиллеристом, Анатолий Иванович Желтов всю войну - военным кинооператором, о своём отце я уже всё подробно написала. Короче говоря, война очень потрепала мамину семью. Да и мамочке моей очень досталось в войну. Вот уж кто хлебнул горя, так это - она.
Поэтому воспоминания о войне у меня очень печальные. Мне до сих пор очень жалко моих родственников, как вспомню о них, так сердце кровью обливается.
Но когда я папу спросила о том, что жалеет ли он о тех потерях, что испытал в годы войны. Он спокойно ответил:
- Нет! Всё готов пережить ради спасения Родины. И если бы погиб, то значит так надо! Ведь все лучшие остались там, на войне…
10 февраля 2003 года.
P.S.
Весной этого года на сцене нашего драматического театра был поставлен спектакль о войне. Наш актёр Илья Поляков играл в этом спектакле капитана-фронтовика. Он так мне напомнил моего молодого отца в молодости. Они даже лицом и фигурой, и причёской похожи. Я смотрела на артиста и плакала. Что-то так стало жалко папу. Вот бы был он живой и посмотрел на себя молодого со стороны.
2.04.2010 г.
9 мая 2010 года я ездила на папину родину, на его могилу. Огромный букет гвоздик был у каждого, кто садился в маршрутное такси. Все везли цветы на могилы своих родственников. Молодые люди толком не знали, где находятся могилы, и изучали в пути планы и схемы, нарисованные родственниками на листах бумаги. Подъезжая к своей деревни, уточняли у водителя такси самую короткую дорогу к кладбищу. Все разговаривали между собой и вспоминали своих родных – участников ВОВ. Слушая разговоры пассажиров, я думала: «Вот она национальная идея, которая может объединить всю Россию. Ведь нет семьи, где нет своего героя, нет семьи, где бы до сих пор не вспоминают погибших на войне дедушку, бабушку, маму, отца, брата, сестру, дядю, тётю. Война в этом вопросе никого не обошла стороной… Но, несмотря на потери и утраты, все россияне ощущают себя потомками победителей, которые отстояли родную землю и освободили народы Европы от страшного духовного ига фашизма». Наши родственники: и верующие люди и атеисты, - считают День Победы главным праздником страны, благодаря которому мы все встречаемся на могилах участников ВОВ, которые прославили наши семьи да и весь род. Моя двоюродная сестра Роза в этом году в одиночестве навела на кладбище идеальный порядок. (Её муж – Рамис и мой двоюродный брат Нурислам заболели и не смогли участвовать в этом юбилейном празднике). Я возложила ото всех своих родственников цветы на могилы фронтовиков. Потом мы с Розой пошли к ней домой и долго рассматривали военные реликвии дяди Шаги. Вернувшись домой в Ульяновск, я стала искать папины реликвии. И, представляете, нашла ленинградскую газету «Красная заря», в которой были опубликованы папины военные воспоминания о Синявинской операции. Я обязательно издам их в альманахе «Гончаровская беседка». Кроме того, я обнаружила черновики папиного письма к своему другу однополчанину. Я обязательно их напечатаю, как только смогу набрать текст на компьютере.
9.05.2010 г.
Мой дедушка.
Посвящается моему дедушке Сергею Андреевичу Никитину
Я очень хорошо помню своего дедушку Никитина Сергея Андреевича. Он умер очень давно – 18 марта 1956 года. Работал, как говорят, до самой смерти. Жизнь у него была нелегкая, но он был очень веселым неунывающим человеком. Знал много шуток, прибауток, но особенно хорошо рассказывал сказки. Я до сих пор помню их, несмотря на то, что прошло много лет.
Сказки, которые рассказывал дедушка, были очень необычные по форме и содержанию. Ни одну из рассказанных дедушкой сказок я в дальнейшей жизни не слышала и не читала. Особенно мне запомнилась сказка про копеечку.
Копеечка
Один мальчик несколько лет работал прислугой у очень добрых, богатых и рассеянных хозяев. Они хорошо его кормили, одевали и каждую субботу водили в баню, а ещё - раз в месяц давали копеечку на мелкие расходы. Мальчику копеечка была не нужна. Из дома он выходил обычно только с приказчиком за покупками. Приказчик в благодарность за услужливость покупал парнишке на собственные деньги пряник или какие-либо другие сладости. Мальчик складывал свои копеечки в копилку-кошечку, которую ему подарила на Рождество хозяйка. Эта копилка стояла около его кроватки в каморке, в которой он жил со своим дядей-лакеем. Старый лакей всю жизнь прожил в услужении у хозяев. Он отличался необыкновенной честностью и кротким нравом. За добрую службу хозяева когда-то пожалели лакея и по его просьбе взяли осиротевшего племянника в свой дом. У мальчика было много обязанностей, но они были по силам ребёнку. Он подбирал в доме мусор, стирал пыль с мебели в людских комнатах, разыскивал при необходимости слуг. Дядя души не чаял в своём племяннике, вечерами учил его и грамоте, и хорошим манерам, а главное, перед сном молиться Богу. Старый лакей всегда по воскресеньям ходил с ним в соседнюю церковь на утреннюю службу.
Мальчик рос хорошим, услужливым парнишкой. Что только ни находил он в комнатах при уборке - всё через дядю отдавал своим хозяевам. А когда он нашёл в саду золотой браслет хозяйки и передал его барыне через дядю, то она сама лично зашла поблагодарить парнишку. Но как-то утром, убираясь в кухне, он увидел закатившуюся за сундук копеечку. Он очень долго возился на полу, чтобы достать её из потайного места. Весь раскраснелся и даже вспотел. Копеечка была новая, блестящая и очень красивая. Мальчик полюбовался на неё и положил в карман, чтобы вечером отдать хозяевам через дядю. В этот день мальчонка выполнил много поручений по дому, забегался и вечером забыл о копеечке. Когда он стал засыпать, копеечка сверкнула у него перед глазами и, вся сияющая, улетела куда-то. Мальчик от неожиданности проснулся и подумал: «Как же я забыл отдать копеечку дяде! А вдруг она куда-то улетела, как во сне?» - перепугался парнишка, встал потихоньку с постели и проверил наличие копеечки в кармане. Копеечка была, Слава Богу, на месте. Он решил положить её на стол, чтобы утром вспомнить о пропаже. Лунный свет мягко проникал в комнату через белые занавески окна. Мальчик разжал ладошку и залюбовался копеечкой. Она сверкала в мягком лунном освещении. Мальчику было жаль отдавать её. «Но куда же положить её, если оставить себе?» - задумался мальчуган. Его ручонка вспотела от волнения. Сердечко сильно заколотилось, и перед глазами всё поплыло. Сам, не зная, как это получилось, мальчик протянул руку к столу и опустил блестящую копеечку в кошку-копилку.
Монетка упала на дно копилки со звоном, мальчуган напугался, что звук разбудит дядю. Но дядя продолжал ровно дышать во сне. Мальчик долго не мог заснуть, ворочался с бока на бок. И почти под утро решил рассказать про копеечку дяде. Потому что дядюшкиного наказания мальчуган боялся меньше, чем гнева Божьего. Утром он встал вялым и разбитым. Дядя озабоченно спросил - не заболел ли он. Мальчик решил рассказать дяде про копеечку, но в последний момент побоялся, что его станут ругать, и опять промолчал. Дядя погладил мальчугана по головке. Твёрдый комок подкатился к горлу мальчика, слёзы подступили к глазам. И он решил признаться в присвоении блестящей копеечки. Но старого лакея срочно позвал дворецкий. Он убрал руку с головы племянника и побежал, как молодой, вприпрыжку в барскую половину. Мальчик так жалел, что взял себе копеечку. И решил рассказать вечером дяде.
Вечером дядя сообщил, что уезжает в деревню с барыней. Перед сном перекрестил племянника и поцеловал в лобик. Когда мальчик проснулся утром, дядя торопливо складывал свои вещи в холщевую сумку. Ещё раз поцеловал племянника, осенил крестом и засеменил к двери. Мальчик так был опечален отъездом дяди, что забыл про копеечку. Когда вспомнил, коляска с дядей, сопровождавшим барыню в деревню, уже выехала на улицу. «Откажусь от копеечки, которую в следующий раз мне подарит барыня», - решил мальчуган. Кончалось лето. Мальчик с нетерпением ждал из деревни дядю, по которому очень соскучился. О копеечке он уже забыл. Жизнь шла своим чередом. Мальчуган исправно выполнял свои обязанности, окружающие постоянно хвалили его. Короче говоря, в жизни парнишки ничего не менялось. Вдруг от барыни пришло сообщение, что в деревне умер его дядя, и что его похоронили на деревенском кладбище.
Мальчик почувствовал себя одиноким и потерянным в этом неизвестном ему до конца мире. Перед сном он часто плакал, вспоминая своего ласкового и доброго дядю. Осенью вернулась из деревни барыня. В конце месяца она подарила мальчугану копеечку, погладила его по головке и тяжело вздохнула. Мальчик даже не вспомнил о том, что хотел отказаться от копеечки. Часть обязанностей старого умершего лакея была переложена на подросшего мальчугана. Теперь ему доверяли убирать и в барской половине. Как-то, собирая приборы в столовой, он увидел на полу монету, поднял её, огляделся, никого в комнате не было. Парнишка с волнением положил монетку в карман. Когда его в дверях встретил дворецкий, мальчик хотел сказать дворецкому о найденной монете, но почему-то не сделал этого. Вечером перед сном он положил монетку в копилку. С тех пор все найденные монетки он клал в карман, а вечером бросал в копилку. Кошка-копилка со временем становилась всё тяжелее и тяжелее. Но кроме мальчика изменений с копилкой никто не замечал. Как-то на крыльце дома парень нашёл алтын. С волнением схватил его и огляделся по сторонам. Никого не было. Не дожидаясь вечера, он побежал в свою каморку, чтобы бросить алтын в копилку, но монета не пролезла в щёлку глиняной кошки. Он стал лихорадочно думать: «Куда же спрятать алтын?» Побежал в сад и растеряно стал ходить меж старых деревьев. И вдруг увидел дупло. Засунул в него трясущуюся руку. Дупло было достаточно глубокое и забитое трухой. «Вот сюда-то я и спрячу алтын!» - обрадовался парень. Вечером кучер со слезами рассказывал всем, что потерял алтын. Но никто не поверил ему, решив, что он просто его пропил.
У барыни было три дочери. Младшая дочь была очень хороша собой. На светских раутах на девушку обратил внимание видный сановник. Он стал оказывать постоянные знаки внимания девице, посещал в приёмные дни её родителей. После рождественного поста и святок сановник приехал с поздравлениями в дом родителей девушки и, прощаясь, сообщил, что хочет породниться с хозяевами этого дома и делает предложение руки и сердца их младшей дочери. Родители с большой радостью приняли это предложение сановника. Но когда их дочь узнала об этом предложении, то горько заплакала, так как была влюблена в молодого соседа. Молодой сосед был достойный человек, хорошего происхождения и воспитания, но против видного сановника молодой сосед был никто. Он встречался с девушкой только на балах во время мазурок, вальсов, полонезов. Расстроенная девушка при первой же возможности во время кадрили рассказала о сделанном ей предложении своему возлюбленному. Он попросил передать ей более подробную информацию через дупло в саду. Раньше, если девушка собиралась сообщить любимому о своём выходе в свет, оставляла записку в дупле старой яблони. Мальчишка из соседнего барского дома лазил ночью через забор в сад, забирал корреспонденцию и отдавал хозяину.
При последней встрече девушка пообещала молодому человеку написать подробное письмо. И если молодой человек на что-то решится, то пусть наденет перстень на палец. Во время танца она увидит перстень на его руке и будет готова ко всему. Весь вечер писала юная особа своему возлюбленному письмо, а ночью положила в пакет свой самый большой перстень и письмо и отправила горничную в сад. Горничная очень боялась темноты, но ослушаться, тем более огорчить свою любимую хозяйку боялась еще больше. Не помня себя, она быстро прибежала в сад, сунула пакет в дупло и побежала в дом.
Мальчик из соседнего дома, давно уже ждавший корреспонденцию, сидя в заросшей плющом и забитой снегом беседке, подзамёрз и решил сбегать домой погреться. На улице стояли крещенские морозы.
В этот вечер в доме девушки было много гостей. Сама девушка к гостям не вышла, сославшись на болезнь. Гости разъезжались поздно. Слуги очень устали. Парнишка, любящий подбирать забытое за гостями, с удовольствием согласился прибрать зал после приёма гостей один. Он тщательно протёр и расставил мебель, собрал оставленный мусор и уже закрывал дверь зала, как вдруг увидел красивое ожерелье. Он чуть не повредил его, закрывая дверь. Парень схватил вещицу, побежал к дуплу. Обнаружив пакет, он вскрыл его и прочитал. Парнишке стало жаль молодую влюблённую хозяйку, но он очень напугался, что в дупло кладут свои тайны и другие люди. Он взял свои вещи, перечитал письмо и, поняв, что в письме ни слово не сказано о перстне, взял его себе.
Чтобы никто не заметил, что он бегает к дуплу, парень в целях предосторожности часто помогал дворнику чистить от снега аллеи в саду лопатой. Он очень старался. И много тропок было проложено в саду, чтобы не привлекала к себе внимания тропинка к старой яблоне.
Не надевая тулупа, парнишка выскочил в сад с ожерельем, предполагая, что тут же вернётся в дом. Но, почувствовав, что его тайник может быть раскрыт, заметался по саду в поисках нового места. Не найдя места лучше, чем под крыльцом дома, замёрзший парень быстро спрятал свой клад и заскочил в дом. В сенях он встретил людей графини, которая недавно покинула их дом после бала. Он быстро прошмыгнул в свою каморку и лёг спать.
Только он успел накрыться одеялом - в комнату зашли со свечой. Парня требовала к себе барыня. Если бы молодой человек знал ценность поднятого им ожерелья, он смог противостоять искушению. Но он не ведал, что сделал...
Барыня, как только он вошел в зал, спросила паренька: «Ненаходил ли он при уборке ожерелье графини?»
Парень дал отрицательный ответ. И его отпустили.
Барыня верила молодому человеку, так как несколько лет назад он вернул найденный в саду золотой браслет. Взволнованного выражения лица у парня она не заметила, так как сама была очень расстроена из-за случившегося. Люди графини попросили проверить потщательней все комнаты дома, где могла обронить ожерелье графиня и поехали искать потерянную вещь в своём особняке, так как графиня обнаружила пропажу в своей спальне, когда собиралась отходить ко сну. Карета и дорога к дому уже были тщательно обследованы.
Согревшись, мальчик из соседнего барского дома ещё раз сбегал к дуплу и принёс найденное в дупле хозяину. Посыльный молодого соседа принес только письмо, перстня в пакете не было. Хозяин послал мальчишку ещё раз обследовать дупло. Мальчик ничего не нашёл и во второй раз. Раздосадованный молодой барин полез через забор сам. Он перерыл всё в дупле, осмотрел до утра весь снег вокруг дерева. Перстня не было.
Девушка, встретив своего возлюбленного без перстня на балу очень разволновалась, упала в обморок во время танца, всполошив всех присутствующих. А дома с вечера была в горячке. Доктор остался несколько дней ночевать в доме, не отходя ни на секунду от больной.
Выздоравливала девица медленно. После Пасхи сановник вторично сделал ей предложение. Родители уговаривали её принять это предложение. Она решала дать ответ родителям только после встречи с возлюбленным. Как только силы к ней вернулись, она тут же выехала в свет.
Молодой человек, не получив перстень от своей возлюбленной, впал в уныние. Он пытался передать девице записку через слуг. Но так как она была в беспамятстве, то у него ничего не получилось. Продолжительная болезнь любимой разбила его сердце: он не выезжал в свет и никого не принимал у себя. Целыми днями он смотрел на окна своей возлюбленной, ловя в движениях людей за стеклом хоть какую-то надежду. Он увидел, как карета с его возлюбленной отъехала от дома, и тут же стал собираться сам, предварительно послав мальчишку узнать, куда поехала барышня и её родители. Вернувшийся из разведки мальчик назвал дом, куда собирались нанести визит соседи.
Наспех заложив карету, юноша поехал в гости без предварительного сообщения о своём визите. Девушка сразу увидела своего возлюбленного на приёме. Но никак не могла подойти к нему из-за постоянного присутствия подле неё сановника. От его любезности и изысканности бедняжку тошнило. Сославшись на слабость, барышня вышла на балкон.
Сановник проследовал за нею.
Юноша тоже зашёл на балкон и стал близко к девушке. Девушка сказала, что ей дурно и попросила принести воды. Она не лгала в этот момент. Сановник взял под руку юную особу и попросил юношу сбегать в зал, чтобы приказать слугам принести воды. Воспитанный юноша побежал за водой, и сам принёс стакан с водой девице. Когда молодой человек поднёс девице стакан, она, беря стакан с водой, посмотрела на руку возлюбленного. Молодой человек понял, о чём спросил её взгляд и покачал головой из стороны в сторону. Он хотел сказать, что не получил перстня. Девица расценила этот жест головой, как отказ от борьбы за её руку и сердце. Бедняжка ахнула и упала в обморок. Сановник подхватил падающую девушку на руки, и сам отнёс её в карету. Молодая барыня болела долго. Она отказалась принимать депеши от соседа, которыми он засыпал её через слуг. Осенью она дала согласие родителям на брак с сановником. Добрые родители, обеспокоенные болезнью дочери, боялись теперь уже сами и заикаться о предложении сановника. Но, услышав от дочери о добровольном принятии предложения, заторопились со свадьбою.
В доме стал наводиться порядок. Решили отремонтировать сени и крыльцо, так как за невестой приедет очень именитый жених.
Парень понял, что люди, ремонтирующие крыльцо, могут обнаружить его клад. Он тщательно стал продумывать план, как перепрятать клад. В конце концов он решил закопать его под старой яблоней с дуплом.
Он сам вызвался на осеннюю окопку яблонь в старом саду. После того, как он закончил эту работу в саду, вырыл ночью под яблоней глубокую яму, завернул клад в большой кусок старой кожи, бросил лопату в пруд и с грязными руками лёг спать, дав себе зарок никогда не брать чужого.
И он сдержал слово.
Прошло несколько лет. Хозяева любили юношу, доверяли ему, часто отсылали в город одного, то за покупками, то за подарками, то с корреспонденцией. Он был очень исполнительным, тщательно выполнял все поручения. В городе ему часто приходилось пробегать около одного дома, где на балконе второго этажа сидела очень милая барышня. Парень потихоньку стал наводить о ней справки. Он узнал, что она модистка, сирота, живёт со старой бабушкой. Бабушка очень строгая. На заказы никогда не отпускает девицу одну, сама сопровождая её по всюду. Молодой человек совершенно потерял покой из-за девушки. Даже если ему не нужно было во время исполнения поручений проходить мимо балкона девицы, ноги сами несли его туда. Он по несколько минут простаивал под балконом зазнобы. Если бы он был волен в своём времени, то стоял бы под балконом вечно. Однажды, когда он проходил мимо дома девушки, она, неожиданно выскочив из дверей своего дома, налетела на него, и чуть не сбила с ног. Парень увидел заплаканное лицо девушки и побежал вслед за ней. Девица подбежала к серому дому, постучала в дверь. Вышел мужчина. Она стала умолять его, чтобы тот позвал доктора, так как умирает её бабушка. Через несколько минут вышел доктор, и они быстрыми шагами пошли в сторону дома девушки. У парня не было
времени дожидаться доктора, и он побежал по поручению. Каждый день он пробегал мимо дома зазнобы. Однажды он увидел её возвращающуюся всю в слезах. Парнишка не выдержал и спросил девицу о горе, которое с ней приключилось.
Девушка, увидев озабоченное доброе лицо юноши, рассказала ему всё без утайки: что работает она модисткой, что живёт она с бабушкой, что бабушка заболела, лежит уже долгое время в постели, что у бабушки жар, что у девушки нет больше денег и просить денег не у кого. Одни они с бабушкой на белом свете. Да и все клиентки, как только заболела бабушка, забыли сразу о ней. На сегодняшний день у неё нет ни одного заказа. Молодой человек сказал девушке, что он тоже сирота, что у него есть немного денег, и что через час он принесёт эти деньги девушке. Девушка перепугалась, услышав такое денежное предложение, и стала возражать. Но парень убедил её взять деньги в долг. Вернутся заказы, заработаете и отдадите.
Словно ветер он побежал домой, забыв про поручение, забежал в каморку, схватил копилку-кошку и принёс её девушке. Зайдя за угол, они разбили копилку, пересчитали деньги. Девушка вздохнула, поблагодарила юношу и сказала, что этих денег не хватит даже отдать долг врачу.
Парень сказал, что он ночью принесёт ещё денег.
Когда он вернулся домой хозяйка пожурила его за то, что он так долго отсутствовал.
Парень никак не мог дождаться ночи. Как только стемнело, и в доме погасли все огни, парнишка побежал в сад, еле-еле отыскал утопленную много лет назад лопату с прогнившим черенком и с невероятными усилиями докопался до своего свёртка. Вытащив все деньги и перстень из прогнившей кожи, он перемахнул через забор под громкий лай собак. Тёмными переулками он бежал к заветному балкону. Его зазноба стояла на балконе. Завидев его издалека, девушка выскочила пареньку навстречу. Она пересчитала деньги и спросила: «А перстень зачем?»
«Это перстень моей матушки. Если денег не будет, то заложите ростовщику», - ответил он торопливо. И убежал домой.
«Каким образом я верну Вам деньги?» - закричала она вслед.
Парнишка даже не повернул головы на её крик.
Молодой человек постоянно ходил мимо балкона зазнобы. С трепетом следил за выражением её лица. Оно было постоянно озабоченным. Но однажды он увидел её бегущую вприпрыжку и очень веселою. Он, преодолев робость, подошёл к ней и спросил, как дела. Девушка с широко открытыми глазами сообщила ему, что бабушка пошла на поправку, что она получила заказ в очень богатом доме, благодаря рекомендациям старых и опытных белошвеек, что она может отдать теперь ему долг, так как получила очень большой аванс от молодой барыни, пожалевшей её в большом горе. Парень стал отказываться, но девица настояла: «Иначе мы не будем друзьями...»
Девица попросила его немного подождать. Не прошло и пяти минут, как девушка вышла из дома, неся в руке маленький свёрсток. Подойдя к парню, она осторожно развернула свёрток, бережно достала из него содержимое и отдала долг юноше бумажными деньгами, добавив к ним немного мелочи.
«Пересчитайте, пожалуйста», - сказала она, глядя на него доверчиво.
«Да я знаю, что Вы не обманываете», - сказал он взволнованно.
Он с удивлением подумал, что ему ни разу не приходила в голову мысль перевести деньги в бумажные купюры. Он даже никогда не думал, как воспользовался бы этими деньгами в дальнейшем.
Девушка засунула руку в карман, пошарила в нём рукой, затем достала сжатую в кулачок руку из кармана, протянула кулачок впереди себя.
«А вот ваш перстень», - разжав кулачок, сказала она.
«Оставьте его себе в залог нашей дружбы,» - промямлил растерянно молодой человек. Ему почему-то очень не хотелось, чтобы перстень вернулся к нему назад.
Девушка стала возражать. Но молодой человек стал её умолять забрать этот перстень на память в залог их дружбы, так как сам он всё равно не может носить его.
«Почему?» - удивлённо сказала девушка.
«А он мне ни на один палец не лезет», - придумал правдоподобный ответ парнишка.
«Хорошо! Я буду его всегда носить на руке!» - торжественно сказала благодарная девушка.
Парень заколебался.
«Можно ли носить ворованное открыто на руке?» - подумал он.
Но девушка ему очень нравилась, что он не решился отказать ей в этой просьбе.
На следующий день, возвращаясь с выполненным поручением, парень встретил свою зазнобу там, где меньше всего ожидал её увидеть. Она выходила из особняка мужа младшей дочери хозяйки. Сердце у него ёкнуло. Он пошёл вслед за девушкой, соблюдая некоторое расстояние, чтобы девушка не заметила его.
Когда она направилась к двери дома, парень окликнул её. Она обрадовалась и улыбнулась ему.
«Как здоровье бабушки?» - спросил он после короткого приветствия.
«Хорошо! Ходит по дому, вон она на балконе стоит!» - сказала девица, указывая рукой на старуху, которая сурово сказала ей: «Домой!»
«Сейчас, бабушка! Подожди минуточку - это ведь благодетель наш!» - крикнула девушка. Лицо старушки потеплело.
«Да, барыня очень заинтересовалась вашим перстнем. Я сказала, что перстень покойной матери моего благодетеля, она расспросила меня подробно о вас. Просила нас вместе нанести визит».
«Я очень занят. Как-нибудь при случае...» - с ужасом промямлил парень и побежал куда глаза глядят.
Словно обезумев, юноша носился по городу, потом решил бежать. Но куда? Надо продать ростовщику ожерелье. Этих денег хватит на первое время. О документах в силу своей неопытности он даже не думал.
Когда стемнело, он через забор со стороны соседского барского дома залез в сад. Выкопал старой лопатой сверток с ожерельем, потихоньку проник в каморку, боясь разбудить прислугу. Вымылся у ручья, почистил платье и пошёл, куда глаза глядят, тёмными закоулками.
Под утро он оказался далеко от дома хозяев. Этот район он знал очень плохо. У какой-то благообразной старушки он расспросил про ростовщика. К полудню он нашёл, наконец-то, ростовщика.
Ростовщик внимательно осмотрел ожерелье, спросил, откуда оно у молодого человека. Юноша ответил, что купил. Ростовщик сказал, что сходит за лупой. Вернулся он минут через десять, осторожно открыл окошко и спокойно произнёс: «Это ожерелье принадлежит графине NN. Я вызвал полицию и послал за графиней. Вы купили ворованную вещь. Парня как-будто молнией прошило. Он метнулся к двери, но вдруг остановился как вкопанный. Перед ним из ниоткуда выросла тёмная фигура, лицо выросшего как из-под земли человека было плохо видно. Но голос прозвучал очень чётким вопросом: «Помнишь копеечку?!...»
Странная фигура опустила руку в карман, достала что-то из кармана, протянула раскрытую ладонь молодому человеку.
На ладони лежала маленькая блестящая копеечка...
Прежде, чем пересказать вторую сказку, которую мне рассказывал дед в далёком детстве, необходимо сделать небольшое отступление.
Мой дедушка очень верил в Бога, но недолюбливал православных священников – попов. Перед своей смертью, он просил свою жену, мою бабушку, попов домой не приглашать, сказав: «В Бога верю, а попов не люблю».
Так вот вторая сказка как раз о попах. Но из содержания сказки становится ясно, что некоторых попов мой дедушка уважал.
Сказка необычная и очень увлекательная.
Она называется «Как горе приводит человека к счастью». Ну что ж приступаю к рассказу второй сказки.
Как горе приводит человека к счастью
Один купец облюбовал на рынке в чужом городе коня. Очень он понравился ему, но смущала купца странная ситуация: конь хорош, а цена невелика, и почему-то хозяин, продающий его по сравнительно низкой цене, никак не мог найти покупателя.
Три дня жил в городе купец, три дня ходил на рынок, любовался на скакуна, но покупать не решался. Но перед самым отъездом домой всё-таки решился на покупку.
Пришёл поторговаться. Продавец уступил ему в цене и снизил её вполовину. Купец, с одной стороны, насторожился, а, с другой стороны, как торговый человек, очень обрадовался дешёвой сделке. Когда продавец подвёл купцу коня, держа его под уздцы, то, передав скакуна новому хозяину, сказал странные слова: «Бери коня и горе моё в придачу...»
Купец краем уха услышал сказанное, но не предал этим словам особого значения и сразу вместе с тремя товарищами отправился в дорогу. В первую же ночь пришлось заночевать в дремучем лесу. Погода жуткая: всю ночь выла метель, и волки, кружившие вокруг купеческого стана, выли ей в унисон.
На утро на всех обозах лежал метровый слой снега. Двигаться вперёд стало страшно, так как предстояло ещё суток трое перемещаться лесом даже при хорошей дороге.
Посовещался купец с приказчиками и решил возвращаться назад, чтобы в городе переждать бурю. Но и это оказалось делом нелёгким. Уже третьи сутки в пути, а городских стен всё не видно. На четвёртые сутки на купеческий обоз напали разбойники, убили приказчиков. Сам купец еле уцелел, забравшись на верхушку крупной раскидистой ели.
Увели грабители лошадей с возами в глухой лес. Остался купец без денег, без пищи, без сотоварищей. Лес гудит в бурю. Верхушку ели мотает из стороны в сторону от резких порывов ветра. А спускаться страшно: внизу сидят вокруг дерева волки и воют.
К утру буран немного утих. Замёрзший купчишка решил потихоньку спускаться вниз. Спрыгнул с нижней еловой лапы и увяз по пояс в сугробе. Что делать?
Вдруг слышит за спиной ржание. Повернул голову назад и видит коня, купленного пять дней тому назад на рынке. Тут он сразу вспомнил слова продавца о «горе в придачу». Отругал себя за то, что погнался за дешевизною. Но что уж теперь делать?.. Пришлось вместе с конем, держа его за хвост, в город возвращаться.
Чуть живой добрался купец до городских стен и сразу повёл коня на базар. Но, видимо, в маленьком городке все знали дурную славу про коня. К нему даже прицениваться никто не подходил.
А есть-то надо что-то. Оставил он коня на базаре и пошёл искать работу. Но никто его нигде в работники не берёт, так как он очень исхудал, да и одежда на нём вся порвалась за дни сплошных мытарств.
Наконец, его взяли работником на скотный двор в одной из ближайших к городу слобод, где он убирал хлев и кормил скотину. Только он устроился на работу, так тут же его злосчастный конь объявился. Как он не прогонял его, а он всё рядом ходит.
Наступила весна, стал купец работать пастухом: пасти овец и коров в окрестностях города. И конь его, носитель несчастья, рядом ходит.
Как-то раз, когда купец-пастух погнал скотину к озеру на водопой, то увидел небольшой костерок, разведённый солдатом. Подошёл он к костру, заглянул в котелок и видит, что в воде кипящей только травинки мелькают.
- Худо твоё дело служивый? - спрашивает купец-пастух у солдата.
- Да не очень уж и худо. Скоро до своей деревни доберусь: она рядом. Видишь, под горой стоит? - говорит солдат.
Купец-пастух предложил солдату имеющиеся у него харчи. И стали они вместе хлебать из котелка да разговоры вести. Солдат рассказал о сражениях, в которых участвовал, купец о брошенной в дальних краях семье.
Солдат удивился: «Как это так! Преуспевающий когда-то купец и в таком жалком состоянии оказался?»
Купец, рассказав служивому о случившемся с ним несчастье, показал рукой на окаянного коня. Солдат не поверил купцу. На что купец-пастух очень обиделся и в сердцах сказал:
- Не веришь? Вот и забирай этого коня себе и горе моё в придачу!
Солдат очень обрадовался, поблагодарил купца, сел на коня верхом и поскакал в родную деревню.
Когда солдат въехал на красавце-коне в родную деревню, то все её жители высыпали на улицу, чтобы полюбоваться на всадника и коня.
Уже вечерело. Солдат стал подъезжать к дому иноходью, не спеша. Вдруг у самых ворот ветхой солдатской избушки конь встал на дыбы и сбросил всадника наземь.
Солдат не ожидал от коня такой выходки, застигнутый врасплох, упал со скакуна неудачно на землю и сломал себе несколько рёбер, еле-еле дополз до крыльца и на крыльце лёг помирать.
Соседи чувствуют, что служивый на ладан дышит, пошли звать попа, чтобы исповедовать и соборовать солдата.
А поп и приход в этой деревни были богатые: у попа была красавица-жена - попадья, сын, который обучался в семинарии в большом городе, да дочь-красавица. Поп отличался жадностью и скупостью, поэтому местные крестьяне в целях экономии некоторые требы ходили справлять в другие приходы, хотя это всегда очень осуждалось. Но куда деваться? Нищета и ни на такие грехи толкает.
Поп без особого удовольствия пошёл исповедовать и соборовать служивого. Тем более, что его дом стоял на другом конце деревни. Зайдя хмурый, очень неприветливый во двор к умирающему солдату, он быстро исполнил все требы и с угрюмым видом спросил:
- Что подашь, служивый, церкви?
На что почти бездыханный солдат ответил: «Бери коня да горе моё в придачу...»
Жадный поп не придал произнесённым словам солдата никакого внимания. Взял коня под уздцы и повёл в церковный двор.
В эту ночь в доме попа случился пожар. В огне пожара погибла попадья. Сам поп с дочкой выскочили из дыма и огня в одном нательном белье. Дом и всё подворье поповское сгорели дотла. Крестьяне еле-еле отстояли церковь от огня.
Поп стал жить с дочкой в бедной сторожке. Сторожа рассчитали, так как сторожить стало нечего. И хотя поп уже много не взыскивал за требы с крестьян, но на службы в храм еле-еле привлекал крестьян. Людей как отрезало от прихода.
Поначалу поп очень переживал из-за того, что его поповская дочь в такой нищете живёт. Но потом быстро стал опускаться: не мылся, не стригся, - только молился. Но Бог как будто не слышал его молитв. Конь, в отличии от всей скотины, не сгорел вовремя пожара, но стал не нужен бедным хозяевам и ходил приблудный в окрестностях деревни.
А солдат не помер. Отлежался на крыльце, стал потихоньку передвигаться с посохом, а потом и без посоха стал по двору ходить, занялся ремонтом дома, посадил овощи в огороде и стал упорно в нём работать с утра до ночи.
Как-то раз, когда солдат полол в огороде бурьян, увидел он как мимо его дома проезжает обоз, а возницей на этом обозе восседал купец-пастух. Окликнул его солдат. Купец слез с козел и стал расспрашивать служивого про житьё-бытьё. Солдат рассказал купцу о своих злоключениях.
Купец очень расстроился: стыдно ему стало перед солдатом, так как он посчитал себя виновником всех его несчастий. И решил купец позвать солдата в сотоварищи, предложил служивому заколотить опять все окна и двери и поехать с ним в родной город купца помогать ему в торговле.
Солдат так и сделал. Перед дальней дорогой решили они заехать в местную церковь за благословением на долгий путь.
Подъезжают к крыльцу, а из дверей церкви выходят старый дряхлый поп и его дочь-красавица в лохмотья одетая.
Получили сотоварищи благословение и отправились в дорогу. Добрались быстро, торговля пошла бойко. Солдат, став приказчиком у купца, разбогател. И предложил ему купец открыть своё дело в деревне. Купец решил поручить ему скупать товар в окрестных деревнях, чтобы самому приезжать уже за готовым обозом.
Солдат согласился, приехал в родную деревню, пошёл в церковь, смотрит двор пустой, только конь-красавец ходит по двору. Солдату очень приглянулась поповская дочь. Да и совесть его мучила. Ведь отданный конь, возможно, и довёл поповскую семью до такого нищенского состояния.
Подошёл он к крыльцу церковному, поднялся по ступеням, открыл дверь и видит подметает пол в церкви какая-то нищенка. Он поповскую дочь сразу и не признал. Подошёл приказчик к девице и спросил её: «Где поп?»
- В алтаре молится, - отвечает поповна, покраснев от волнения, и спрашивает у пришедшего: «А зачем он Вам?»
- Хочу тебя сватать красна девица, если я тебе люб, - делает предложение поповне солдат.
- Да люб ты мне, мил человек, но я бесприданница, нет за мной ничего, - ещё больше тушуется бедная девушка.
- Раз согласна – зови отца, - просит поповну приказчик.
- Батюшка! К тебе солдат пришёл меня сватать, - окликнула попа поповна.
Из алтаря вышел согбенный старик-поп и говорит:
- Бери, мил человек, мою дочку в жёны, если она тебе по сердцу, да коня в приданное.
Но слов «и горе моё в придачу» поп не добавил. Тут же и повенчали молодых. И вышел солдат-приказчик из церкви с женой, и конь за ними следом. Крестьяне их поздравили, счастья пожелали.
И зажил солдат с женой-красавицей дружно да богато. Купец из дальнего города только и поспевал приезжать к ним за обозом.
В скором времени к попу приехал попович с молодой женой. Он закончил семинарию и вернулся в родной приход.
С появлением молодого попа стали крестьяне, как прежде, ходить в церковь. На службу стало столько народу приходить, что яблоку негде было упасть в храме.
А старик-поп ушёл в пустынь и стал жить в ските да молиться день и ночь. Стала деревня процветать и богатеть. Приход в этой деревне стал самым богатым на всю округу.
Попович с солдатом-приказчиком в батюшке души не чаяли, часто ходили к нему в скит. Звали его вернуться в деревню на старости лет. А он благодарил детей, но оставался жить один в ските, объясняя детям, что здесь через горе он познал истинное счастье в общении с Богом да в благочестивых размышлениях о Нём, благодарил солдата за то, что тот открыл ему глаза на истинные ценности в этом мире. Служивый, в свою очередь, благодарил попа за то, что тот не согнулся от горя духовно, отмолил свалившееся на семью горе и пережил его, а не передал бездумно и безжалостно первому встречному.
На что старый пустынник всегда говорил: «Без горя и счастья не видать».
Дети пустынника и местные крестьяне соглашались с ним, говоря:
- Горя бояться – счастья не видать!
У моего дедушки Серёжи много было в жизни горя, но он никогда не унывал.
Он воевал в первую мировую войну от звонка до звонка.
Потерял из-за несчастного случая сына-первенца.
Очень пострадал из-за раскулачивания отцовской семьи.
Семь месяцев валил лес, в ожидании суда по расстрельной 58Б статье. Спасло его невинного от расстрела чудо.
В начале войны от голода и холода чуть не умер на окопах. Из-под Ржева без сознания, почти бездыханного, опухшего от голода, на себе волоком притащил его домой сосед.
Четыре месяца он не мог прийти в себя от болезни.
Как только поднялся с постели - сразу вышел на работу.
На войне у него погибло два зятя.
Единственный сын пришёл с войны инвалидом.
В мирное время молодой овдовела и младшая дочь.
Но мой дедушка никогда не унывал. Помогал внукам и детям. И очень любил жену. Несмотря на невзгоды и беды прожили они очень дружно. Все его пятеро детей выросли очень порядочными людьми. Да и внуки редко огорчали. Возможно, так счастливо сложилась в главном его жизнь от того, что к себе он был очень строг, а к людям очень снисходительным.
А, главное, он умел простую, будничную, порою серую жизнь превращать в прекрасную сказку. Видеть красивое, весёлое в обычной жизни было дано ему от природы вместе с великим даром рассказчика.
Дедушка слыл среди всей маминой родни исключительно не притязательным во всех отношениях человеком. Обладая необыкновенно развитым чувством юмора, он умел даже в самые трагические моменты своей жизни поднимать людям настроение. Отличаясь большой страстью к чтению и прекрасной памятью, дед был всегда интересен людям и при этом считался на редкость не надоедливым человеком.
Он умер рано на 64-м году жизни в далёком 1956 году, похоронен на Вышне-Волоцком кладбище. Я каждый год 18 марта поминаю дедушку. Он никогда и ничем о себе не напоминал.
И вот на 35-м году после своей кончины дедушка впервые приснился мне холодной ноябрьской ночью 1990-го года в полнолуние.
Сон был очень долгим и потряс меня до глубины души.
Мой дедушка худенький, черноволосенький с карими выразительными глазами сидел на белом камне на золотом пляже Адриатического моря и с грустью, нет, точнее, с жалостью смотрел на меня.
Потом неожиданно, так только бывает во сне, начался бой. Сражались красивые молодые парни с оливковой кожей и с огромными голубыми глазами в густых чёрных ресницах. Они стреляли в друг друга из автоматов. Иногда дело доходило до рукопашного боя. Кровь лилась рекой. В этом бою люди гибли мгновенно. Они падали, падали, закрывая своими гибкими молодыми телами золотистый песок пляжа. На всех воинах была надета хлопчатобумажная форма цвета хаки, покрытая разноцветными пятнами: коричневыми, оранжевыми, голубоватыми, серыми. Из такой же ткани были сделаны их кепки с длинными плотными козырьками. На ногах у солдат надеты бутсы. Такой военной формы я раньше не видела на наших солдатах. Но эти убивающие друг друга парни оказались гражданами Югославии. И война, которая происходила на моих глазах во сне, выглядела со стороны, как гражданская. Бойня происходила рядом с нами. Но солдаты не видели нас с дедушкой. Сколько часов происходила битва трудно сказать. Но то, что она была долгой и кровопролитной, я точно помню. Я не осознавала, что всё происходит во сне. Я искренне жалела корчащихся от боли в конвульсиях молодых воинов. Кровь у них хлестала изо рта, груди, живота, рук, ног, спины. Она струилась густая и алая, как сок клюквы. Её капли горели на золотом песке пляжа Адриатического моря, как самоцветы: рубины, гранаты, агаты, кораллы.
Когда битва закончилась, и среди солдат не осталось в живых ни одного человека, дедушка сказал, что я должна похоронить всех погибших до заката. Если я не успею похоронить хоть одного из них, то в Югославии разразится страшная гражданская война, и в результате страна распадётся на несколько малых государств. И я начала их хоронить, разгребая песок ближе к морю руками, так как морская вода делала его рыхлым. Я хоронила и хоронила воинов, тоская на себе тяжёлые трупы. Но вдруг я спохватилась: «Как их потом будут отыскивать родственники?» И после этого внезапного озарения, я решила выкопать у всех захороненных ребят головы. Головы в кепках торчали над песком как какие-то экзотические растения. Но потом кепок стало не хватать. И непокрытые головы с открытыми глазами, торчащие над золотым песком, выглядели жутковато. Мне почудилось в этих не покрытых вихрастых головах похороненных парней, торчащих над песком солнечного пляжа, что-то кощунственное и диковатое. Я побежала в город и купила в ближайшем киоске у какого-то югослава много-много упаковок с целлофановыми пакетами.
Раздобыв пакеты, я стала их надевать как мешки на головы погибших в бою ребят.
Огромное красное, вернее сказать, кровавое солнце стало уходить за горизонт. Вот оно уже погрузилось наполовину в оранжевый блестящий песок.
Дедушка стал помогать мне, бегая как заводной с трупами. Но их было так много... Когда солнце полностью скрылось за горизонтом, не похороненными осталось лежать на песке треть тел погибших в жутком и необъяснимом по жестокости бою. На чёрном небе загорелись яркие звёзды, и бордовая луна повисла у меня над головой. Только к рассвету мы с дедушкой сумели похоронить последнего солдата. Когда яркие утренние лучи солнца осветили пляж, то я увидела, что песок от крови солдат стал красным. Самое удивительное в этом мрачном зрелище было то, что головы солдат заполнили всю территорию пляжа, не оставив, ни одного свободного от захоронения клочка песка на огромном пляже. Я только удивилась, глядя на это страшное кладбище, как я сумела с пожилым человеком менее чем за сутки придать земле столько мёртвых тел.
На это жуткое зрелище стало невыносимо смотреть, и мы с дедушкой направились к городу через свежее кладбище. Я с жутью осознавала, что мы наступаем на тела солдат, чуть прикрытые песком.
Дедушка с укоризной мне сказал: «Что ж ты, внученька, не справилась с заданием: не успела всех воинов придать земле? Ведь все те, кого ты не сумела похоронить во сне, умрут в реальной жизни в Югославии. Похоронила бы их всех в виртуальном мире, и не было бы войны...»
Мне стало очень страшно и очень стыдно, когда я услышала такие осуждающие слова в мой адрес. Я вдруг поняла, что впервые в жизни не выполнила порученное мне задание. А оно, наверное, являлось самым ответственным изо всех когда-либо порученных мне в жизни. Но в тоже время до меня смутно стало доходить, что всё происходящее во сне. Надо только проснуться, и мозг забудет этот приснившийся ночью кошмар.
Но вдруг дедушка завёл со мной разговор на совершенно другую тему. Он начал говорить со мной о дальнейшей моей судьбе: «Ты не расстраивайся, внученька, - жизнь тебя ждёт тяжёлая... Детей ты вырастишь не для себя. У тебя будут очень хорошие внуки, и их будет очень много. Они прославят тебя и свою Родину, но ты не доживёшь до этих приятных моментов в их жизни, хотя проживёшь очень долго. Старость у тебя будет одинокая и очень счастливая. И, вообще, жить ты начнёшь только с 58-ми лет. Ты объездишь весь мир, встретишься с очень интересными людьми. Но всегда будешь искать изоляции и одиночества».
Мы медленно поднимались в гору. Очень усталые и отрешённые мы встретили огромную толпу рыдающих женщин. Они спросили у нас, где похоронены их дети. Я не поняла их вопроса, а дедушка им показал рукой в сторону моря. Эта огромная воющая толпа побежала как табун каких-то безобразных существ, напоминающих кенгуру. Я проснулась от ужаса до рассвета и с радостью ощутила всем сердцем и душой, что весь происходивший со мной ужас не реальность, а всего лишь только страшный сон.
Посмотрев на мирно спящего со мной рядом мужа, я тяжело вздохнула.
Ужас, пережитый во сне, никак не уходил из моего воспалённого сознания.
Я вдруг поняла, что я и весь мир переживёт какую-то серьёзную катастрофу. Но цивилизация не погибнет – раз я буду долго жить. Но мне вдруг стало так страшно из-за моего счастливого одиночества. И было обидно, что девочек своих я выращу не для себя. А для кого же? Чтобы себя успокоить я решила, что для очень хороших мужей. Мои девочки будут с ними так счастливы, что им будет ни до меня. И ещё я очень обрадовалась, что у меня будет много внуков.
И хоть дедушка мне лично не предсказал ничего плохого, я поняла, что во сне он пришёл меня предупредить...
Столько было непонятного в его предсказаниях. Одинокая счастливая старость?.. А разве такая старость бывает?.. Я объеду весь мир... Странно даже? Я ведь не имею особой страсти к путешествиям...
После этого сна из моей жизни ушла безмятежность. Кроме того, я почти физически почувствовала какую-то неотвратимость, с которой даже не стоит бороться.
В этот же день в обед я рассказала сон маме и пожалела об этом.
Мама после моего рассказа стала очень задумчивой и даже расстроенной. Единственно о чём я не стала говорить ей, что у меня будет одинокая старость, и что детей я вырастила не для себя.
Образ дедушки милый, добрый, мудрый много дней стоял перед моими глазами днём.
Но ночью он куда-то ускользал. И я почувствовала, что он мне больше никогда не приснится.
Видимо, все эти годы дедушка опекал меня, а теперь больше не сможет этого делать.
Поэтому, как мог, дед предупредил меня?
Кроме того, дедушка во сне объяснил мне, что я не выполнила своего главного предназначения в жизни, и что после этого будут серьёзные последствия.
Я решила больше не метаться, сосредоточиться на своём внутреннем мире и выполнять очень качественно любую работу, которую в дальнейшем поручат мне.
Я поняла, что перешла какой-то рубеж, после которого уже нельзя бежать от ответственности.
И я решила принимать жизнь только такою, какая она есть. Я осознала, что часто буду прятать голову в песок, как страус. У меня просто нет другого выхода, чтобы выжить.
И ещё я поняла: как сильно люблю своих дочек, как привязана к ним. Что ж я, наверное, буду из последних сил им отдавать всё, что могу, пока они будут рядом, пока ещё будут нуждаться во мне. Но я так же с горечью осознала, что ради их счастья я не стану ни их привязывать к себе, ни сама привязываться к ним. Так как я должна поднять и поставить их на ноги для других.
О муже я тоже стала думать с некоторой растерянностью. Я очень хорошо относилась к нему. Если он не должен доживать со мной, то пусть уйдёт куда-то. Я не хотела его смерти... Он был намного моложе меня. Пусть где-то без меня живёт долго-предолго...
С моей любимой сестрой мы уже сейчас живём в разных городах... Так что и разлучать не надо...
Перед моим взором часто возникло видение: пляж с торчащими головами. И меня охватывало чувство горькой вины перед югославскими парнями, которых я не успела похоронить до заката, пусть даже во сне. Стыд, что я не выполнила свой долг в виртуальном мире, мучил меня.
А, может быть, это очень хорошо, что, благодаря сновидению с участием в нём дедушки, со мной страшные события произошло во сне, а наяву горе обойдёт меня стороной. И надежда, что если я буду терпимее к людям в реальной жизни, не даст мне шанс уйти от главного моего предназначения в реальности. Надо быть строже к себе, легко прощать обиды, и постоянно осознавать, что ты на земле не случайна и каждый твой шаг на этой планете важен и для тебя, и для окружающих тебя людей, и для жителей всей планеты, а, возможно, и для всего мироздания.
Но, всё же я думаю, что хорошо, что это произошло в виртуальном мире, а не в реальном. Пережив стыд, что я не выполнила свой долг во сне, я в реальности стала намного осторожней относиться к порученной мне работе и никогда не отказывалась даже от невыполнимых, на первый взгляд, заданий.
А, может быть, чересчур осторожная, я стала опасна родным, близким и обществу в целом. Ничто, как страх, не может лишать личность свободы. Возможно, наоборот, стоит меньше задумываться о проблемах и надо переживать о них только в режиме их постепенного поступления в твою судьбу. Ведь человеческая жизнь на Земле в конце концов заканчивается физической смертью... И в самом финале, на Страшном Суде узнаешь, что в результате чрезмерного рвения, ты и потеряла человеческую душу. Ведь в тринадцатой Суре Корана написано, что именно благими намерениями устлана дорога в ад. Наверное, самое главное для человека, живущего на нашей планете, до последнего его вздоха, не потерять совесть. То есть, прожить жизнь на земле, как мой дедушка, честно, скромно и достойно. Царство небесное Рабу Божьему Сергею и Вечная ему Память.
Ноябрь 1990 г.
Военный выпуск
Надежда Никищенкова
Сокращённый вариант очерка.
РОССИЙСКОЕ СЧАСТЬЕ
ВОЕННЫЙ ВЫПУСК
Я увидела эту женщину, легкой птичкой порхающую под звуки стремительного вальса в туфельках на очень высоком каблуке, в элегантном брючном костюме и белой ажурной кофточке. Легкокрылая фея летела в танце. Стан, как бы сотканный из воздуха в лучах солнца казался невесомым, локоны разливались упругими волнами. Но несмотря на легкость движений и безмятежное выражение лица, чувствовалось, что за плечами плясуньи сложная, полная потерь и испытаний жизнь, так как поразили глаза, зрячие, мудрые, бездонные, необычного кофейного цвета, смотревшие одновременно мягко и твердо. Но, главное, что меня потрясло - глаза были всепрощающие. Стихи написались мгновенно, без единого в дальнейшем исправления:
Светла, воздушна, вдохновенна и поступью, как эльф, легка.
Ее ваяла сокровенно Святая Господа рука.
Всевышний просто умилялся, сдержать восторг никак не смог,
Когда в девчушке зарождался души заветный огонек.
И, восторгаясь совершенством, её так Ангел обожал.
С благоговением, блаженством цветочек нежный охранял.
Страшна, тверда её дорога. Опасен был и труден путь.
Но не позволила девчонка себе на том пути свернуть.
Прошли, как тучи, злые годы войны над девичьей душой,
Но солнце счастья и свободы внесли в жизнь девушки покой.
Она работала, растила с любовью нежною детей.
И Бог давал ей столько силы в минуты горькие потерь!
Все пережито: перестройка, удары возраста, судьбы,
Но никогда в ней не терялся огонь упорнейшей борьбы.
Борьбы над горечью и болью. И в бое жутких перемен
Она слывет средь нас героем, не ставшим жертвою проблем.
И с удивительною лаской, с любовью, радостью живой
Она живет принцессой в сказке и королевою святой.
Я хотела при первой встрече подойти к этой женщине, показать ей свои стихи, написав посвящение, подарить их. Но это было сложно, так как она постоянно была окружена толпой. Через год мне удалось ее сфотографировать и договориться об интервью. Беседа состояла из нескольких фраз и была прервана приглашением к танцу.
Но интервью с Назией Камелдиновной Ядыгаровой-Мустафиной всё же состоялось и было стремительное, как и всё в этом человеке:
- Родилась 18 декабря 1923 года в селе Елхово Озеро Цельнинского района. В тринадцать с половиной лет поступила в Ульяновское педагогическое училище. 22 июня 1941 года в четыре часа узнала о начале войны. Директор Долотказин включил репродуктор. 18 выпускников-мальчиков в этот же день, написав заявление, ушли на фронт. Назия Камалдиновна Мустафина, как и другие 13 девочек ее выпуска, уехала по распределению в район. 20 августа она приехала в Буинский район и сразу со школьниками включилась в уборку урожая. С 1 сентября, не прерывая сельхозработ, в школе приступили к занятиям по 6-7 часов день занятия проходили, не прерываясь. В декабре 1941 года с учениками 7-10–х классов рыли противотанковые рвы. С 1-го января до мая учила ребят. В начале мае 1942 года призвали на фронт. Её и трёх мальчиков старшина сопроводил до Киевского вокзала города Москвы. Затем её передали другому старшине и повезли в Нарофоминск в школу шофёров.. Над Москвой и Подмосковьем как черные тучи весели аэростаты. Приехав в Нарофоминск, впервые попала под бомбёжку, испытав шок, так как после бомбежки в городе остались только трубы. В штабе с раздражением сказали: «Что за детский сад, сколько лет?» Мне было восемнадцать, весу во мне 48 кг, рост - 154 см. Выдали мне обмундирование: ботинки 45 размера, 56 размер гимнастерки, брюки-галифе с карманами около ступней. Всего в школе было 15 женщин. Правда, все кроме меня, были ростом под метр восемьдесят, начальное образование. Меня назначили в группе старшиной. Я категорически возвратила начальству, сославшись на маленький рост. Училась с большим интересом: 2 часа – топография, 2 часа – военная подготовка, 6 часов – материальная часть. Потом дежурство по подразделению или на кухне. После стажировки, включающей в себя материальную часть, электрооборудование, ремонт, накачивание шин, - в конце августа получила права и была направлена в авиационную часть. Шли бои за Клин, Вязьму, Гжатск, короче Смоленское направление. Весь полк обслуживали три старика и я, так как все шоферы были забраны под Смоленск и Сталинград. За мной было много машин: бензозаправщик, водовозка, маслозаправщик, санитарка (на ней я возила раненых в эвакогоспиталь), стартер и полуторка (на ней я возила снаряды для бомбардировщиков авиаполка). В течение суток я постоянно сидела за рулем какой-либо из машин под непрерывной бомбежкой. Страшнее всего было ездить на бензозаправщике и возить снаряды. Хорошо, что дорога обычно шла через лес. Но потом от усталости стало притупляться и чувство страха, так как я не только возила, но и выгружала сама. Я же заправляла самолеты из бензозаправщика, маслозаправщика, подводила снаряды под постоянным огнём противника. В начале 1943 года полк разбомбили и уничтожили до основания. Я осталась жива и была направлена в автобат. Батальон возил снаряды на передовую. Я пересела на «ЗИС-5» - 3-хтонную машину. Возить боеприпасы было страшно, так как на протяжение всего пути были непрерывные бомбежки. В августе 1943 года попала в окружение под Смоленском. Выходили 12 дней. Дневной паек – 50 г сухарей, пили воду из болот, зачерпнув пилоткой. 2 сентября освободили Смоленск, благодаря чему мы вышли из окружения. Немцы опять заняли Смоленск. Мне пришло работать с тремя разведчиками до окончательного освобождения города, которое, наконец-то, наступило 15 сентября. Бои были жестокие. 6 ноября освободили Киев. Переправу через Днепр я пережила. Чем дальше продвигались наши войска, тем упорнее было сопротивление фашистов. Город Сычовка трижды переходила от противнику к нам. Местность, которую освобождали Центральный и 3-ий Белорусский фронты, была гористая. Мне нужно было срочно проскочить по бревенчатому мосту быструю речку. Отказали тормоза, машина тяжелая. Думаю проскочу мост, и остановлюсь на следующей горе для ремонта тормоза. Но бревна моста расползлись, машину занесло, и я вместе с машиной вылетела в бурлящую пучину. Очнулась я в госпитале… Кто достал меня из водоворота, так и не узнала. Были сломаны три ребра, вывихнуто плечо и левое колено, а долго не приходила в себя из сотрясения мозга. Целый месяц пролежала в госпитале. Кто спас меня не знаю. Потом вернулась в свою воинскую часть. Я тогда и не знала, что главные испытания меня ждали впереди...
Взяли Брест. Я уже ездила на "Студебеккере", американской машине со стартёром. Тяжело была ранена под Кенигсбергом.
До августа 1945 года принимала участие в военных операциях против армии "Лесные волки".
А 9 Мая в День победы погиб мой любимый капитан Советской Армии, с которым я долгое время поддерживала переписку.
В 1943 году на войне спасла жизнь своему будущему супругу, спасла тяжело раненным, вытащив на шинели его с другом с поля боя под жуткой бомбёжкой. Увидела их из кабины машины, когда везла снаряды на передовую. Смотрю сам раненный и тащит на шинели другого уже без сознания. Тащила до шоссе сто пятьдесят метров (мой рост 154 см, вес 48 кг), доставила в госпиталь. Один открыл глаза и прошептал: "Паренёк! Дай адрес! Если выживу - напишу!!!" Ничего не объясняя, сунула в карман гимнастёрки адрес полевой почты...
После войны спасённый парнишка нашёл Назию и пригласил на работу в Ульяновск на ТЭЦ, где она проработала до шестидесяти лет.
Рано овдовела. Муж умер от ран в 1964 году. Одна подняла дочь и сын, и ещё двоих сирот овдовевшей и рано ушедшей из жизни двоюродной сестры.
Награждена двумя боевыми медалями: "За взятие Кёнигсберга" и "За боевые заслуги".
20.04.2006.
Герой из Средней Мазы (статья)
Надежда Никищенкова
НЕПОБЕДИМЫЙ ДУХ В СЕРДЦАХ
1 мая 1926 года в селе Средняя Маза Радищевского района родился очень красивый и талантливый человек Виктор Федорович Арефьев. Свой юбилей уважаемый на селе человек, последний живой среднемазинский участник военных действий ВОВ встретил в прекрасном настроении, с саратовской гармоникой в руках. Средняя Маза, известная прежде всего тем, что здесь провел последние 10 лет жизни и умер Герой Отечественной войны 1812 года, поэт, сподвижник Александра Пушкина Денис Васильевич Давыдов, всегда имела высокие нравственные традиции и глубокие культурные корни. Арефьев закончил школу, построенную в 1872 году по инициативе Ильи Николаевича Ульянова и при содействии Николая Денисовича Давыдова. Присутствовал на торжествах, посвященных 160-летнему юбилею Дениса Давыдова, организованных 27 июля 1944 года известным советским писателем Н.А. Задонским, автором книги «Денис Давыдов». Эти праздники до сих проводятся ежегодно в Средней Мазе и стали доброй традицией. Жители села с молоком матери впитали высокие патриотические чувства. И призванный 8 октября 1944 года в действующую армию Виктор Арефьев пошел в первый бой легко и радостно, как в учебный. Он не ведал страха. Вообще-то, о войне и подвигах Виктор Федорович не любит говорить, считая, что на войне был мало, и вклад его в Победу не велик. Тем не менее молодой солдат успел получить два ранения в левую руку: одно легкое, второе тяжелое. И из-за последнего очень долго пробыл в госпитале. Награжден двумя боевыми медалями: «За взятие Киненгсберга» и «За отвагу». Победу встретил около передовой командиром танка Т-34 в городе Черняховец Калининградской области. После войны долго оставался в действующей армии. Служил как и воевал в Прибалтике: сначала в Риге, затем в Каунасе, - на заводах по ремонту танков.
Ровно через год после призыва в армии 8 октября 1945 года во время краткосрочного отпуска женился на землячке Косолобовой Евдокии Ивановне. После демобилизации всю свою творческую энергию и энтузиазм отдал родному Радищевскому району. Основную часть трудовой жизни отработал в совхозе «Сызранский». Был председателем рабочего комитета. Долгие годы работал главным инженером в совхозе «Степной» с административным центром в Калиновке. Сейчас живет на Родине в Верхней Мазе. Пользуется авторитетом у односельчан, которые его ценят как виртуоза игры на баяне и гармонике. Ни один праздник на селе не проходит без его участия. Люди с удовольствием слушают проникновенные и глубокие почти органные звуки баяна, которые звучат раздольно благодаря высокой техники исполнения над лазоревыми просторами редкой красоты. А места там действительно загадочные: лунные горы, на взгорьях которых цветут неделю в год лазоревые цветы. В честь уникальных растений в Радищевском районе проводится даже фестиваль «Дикий тюльпан».
У Арефьева два сына. Анатолий был военным вертолетчиком. Дослужил до звания полковника. Второй сын Александр пошел по стопам отца и всю жизнь проработал в Агропроме. У Виктора Федоровича три внука (два из которых офицеры-вертолетчики), внучка, четыре правнука и правнучка, которые любят дедушку. Традиционно каждый год пока позволяло здоровье и были живы участники боевых действий Арефьев встречался с однополчанами в 28-ой школе Ульяновска. В Радищевском районе заботятся о ветеранах Отечественной войны, часто дарят ценные подарки. В апреле-месяце Арефьев был на профилактическом лечении в госпитале для ветеранов ВОВ. Он ценит внимание и поддержку, не теряет оптимизма, считает, что ему повезло: «Вернулся живой с такой жестокой войны и столько лет прожил в мирное время!»
4.05.2006
Поэтому война была такой короткой
В городе Ульяновске живет участник короткой по срокам и очень тяжелой и жестокой по развязке войны с Японией Иван Дмитриевич Балашов. Военные события, происходившие с 9 августа 1945 года по 3 сентября 1945 года, оставили глубокий след в сердце ветерана. С горечью и восхищением рассказывал Балашов об этой кровавой схватке, унесшей столько жизней уже после 9 Мая 1945 года.
Войска Забайкальского фронта, в составе которого воевал помощником начальника по спецсвязи лейтенант Балашов, двигались с Юго-востока в направлении Харбина на Чанчунь. Переходы в жару по 50-60 км в сутки по горным перевалам требовали очень хорошей подготовки. А жестокое сопротивление воинов-камикадзе, бросавшихся опоясанными гранатами под танки и другую движущуюся технику, большого мужества и моральной стойкости.
Я невольно растерялась, понимая из рассказа размах и жестокость военных действий на трех фронтах и Дальневосточном Океанском флоте. Сам разведчик чудом избежал плена, совершив благодаря самообладанию подвиг, проторчав в застрявшей в песке машине три часа. Обороняясь, он сумел расшифровать и послать две телеграммы. Одна из них была особой важности.
За что был награжден Родиной медалью "За отвагу".
Кроме нее в коллекции Балашова еще немало правительственных наград - Орден Отечественной Войны 2-ой степени, медали за Победу над Германией и Японией, Орден Дружбы народов и многие другие.
Да война всегда очень тяжела и незабываема. И я - очень счастливый человек, так как имела возможность беседовать с очевидцем этих жестоких, последних сражений второй Мировой войны. Война даже как-то символически связана с личностью Балашова. Он родился, как поэт-бард Булат Окуджава 9 мая 1924 года. В дальнейшем Булат Шавлович очень гордился, что он родился в День окончания войны, в которой он был активным участником. А Иван Дмитриевич ещё гордится тем, что он женился 3 сентября 1946 года в день окончания войны с Японией. Он задумчиво сказал мне: «Если, Бог даст, доживу, и на следующий год будет 60 лет, как мы живём очень дружно с моей милой Александрой Алексеевной…»
Но главная награда для Ивана Дмитриевича - любовь учеников, бескорыстная светлая настоящая. Она пронизана благодарностью спортсмена-борца к учителю наставнику, который помог личности выковать характер в вечном состязании с самим собою в окружающем мире, полном препятствий, стартов и финишей. Если человек в душе спортсмен, он в жизни всегда взойдет на свой личный пьедестал.
В Ульяновск Балашов приехал в 1948-м. Сначала работал учителем физкультуры в 24-й школе. Потом в 1955-м перешел в 33-ю в Засвияжье. Она тогда только открылась. Иван Дмитриевич начал с нуля и вывел школьную команду в лидеры. Его ученики были чемпионами района и города по баскетболу, выигрывали спартакиаду школьников, которая включала в себя 14 видов. Кроме того, шесть раз ученики 33-й побеждали в самом престижном соревновании учебного года - эстафете на призы газеты "Ульяновской правды". Правда, сам Балашов чаще вспоминает другие соревнования. Трижды мои ребята участвовали в финале всесоюзных соревнований "Старты надежд", - говорит Балашов.
33-я школа гремела на всю страну. Многие ученики были членами сборных России и СССР: Лиля Захаркина, Володя Смирнов, Галя Варламова, Таня Дьяченко, Валера Андреев, Владислав Андрианов, Рая Смирнова, Братья Клецкины, - были не только гордостью школы, но и гордостью страны. А занимался этим огромным и неугомонным коллективом один человек. И этот человек успевал каждому все объяснить и все показать. Собранность и удивительная организованность помогали Ивану Дмитриевичу во всем и всегда.
Он был учителем и наставником таких выдающих тренеров, как «Заслуженный тренер СССР» и «Заслуженный тренер России» Александр Ларин и «Заслуженный тренер России» Александр Краснобаев.
Но он не сидел без дела. Весь свой огромный опыт он долгие годы делил со своими учениками А. Лариным, А. Краснобаевым, В. Андриановым и многими другими, работая консультантом в школе олимпийского резерва. Долгие годы был председателем городского комитета по физической культуре и спорту.
Надежда Никищенкова. «Панарама УАЗ»
«Спортшкола»
11.08.2005г.
Драма Заки Займулина «Женщины 41-го» на фестивале в Ульяновске "Отечество и судьбы". 2013 год. (Статья)
Драма Заки Займулина «Женщины 41-го» потрясла меня и сильной драматургией, и необычной режиссурой, и художественным и музыкальным оформлением. Декорации как бы расположены на неумолимом круге истории не всегда логичном и часто беспощадным.
Началась Великая Отечественная война, разрушившая то, что было непоколебимым: в ходе кровопролитных боёв отступает советская армия, сдавая города и сёла. В августе 41-го в далёкую от линии фронта татарскую деревню Стерлибаш из районного центра приходит сообщение, что деревенские мужики в ожидании отправки на фронт голодают, не получая довольствия. Шесть молодых женщин хотят накормить мужей перед отправкой на фронт, впрягаются в арбу, выходят в путь, оставив детей и стариков дома. Тяжела дорога. Много времени для размышлений. И в канву путевой истории постоянно то и дело прорываются воспоминания о мирной жизни, когда война ещё не разлучила мужей и жён. И мы зрители видим со сцены истории о непростых судьбах деревенских людей, о голоде и коллективизации, репрессиях и обидах, главным лейт-мотивом спектакля являются повести о шести историях любви. Первый раз я попала в татарскую деревню в ноябре 1953 года. Мы долго добирались на каком-то разбитом маленьком, напоминающий «Пазик», автобусе до какого-го населённого пункта по дороге, напоминающей сплошное месиво. Татария всегда славилась жирными чернозёмами, которые в дождливую погоду становятся непроходимыми. Несмотря на детский возраст, воспоминания на всю жизнь врезались в мою память: перед моими глазами до сих пор стоит эта жидкая липкая масса, затягивающая ноги по колено. Как шофёр мог везти этот переполненный людьми автобус по такому непролазному пути — мне до сих пор не понятно... Кроме того, он постоянно останавливался и подбирал перегруженных поклажами и какими-то мешками путников. Каждый раз, после очередной остановки, тронутся с места автобусу было всё сложней. Мне, пятилетнему ребёнку, было очень страшно от мысли, что в конце концов автобус застрянет в грязи среди необъятных полей. На ночь нас приютила на полустанке какая-то женщина. В комнате, куда нас провели стоял стол и несколько лавок... Спали мы на полу. Что меня потрясло до глубины души — это невероятная чистота помещения и свежесть белья, на которое нас положила. Когда мы утром вышли из дома, я первым делом стала искать глазами: где же колодец? Он находился далеко от дома. Я, несмотря на малолетний возраст, потряслась трудолюбию хозяйки дома! И когда спутницы с таким трудом перемещались по сцене, я невольно представляла непролазное месиво, которое преследовало их, как и непрерывные августовские дожди. Режиссёру Фариду Бикчантаеву, заслуженному деятелю искусств Татарстана и России, лауреату Государственной премии Татарстана имени Г. Тукая, очень хорошо удалось передать непосильный труд и нагрузку — этого очень опасного путешествия. Голодные, мокрые, по уши в грязи женщины шли так настойчиво и целеустремлённо к цели, что энергетика их личного некому неизвестного подвига, конечно, передавалась отступающим под напором фашистских войск солдатом, и уже на этом неведомом людям уровне ковало будущую победу!
Отношения в татарской деревне уже ребёнком я поняла очень отличаются от общепринятых городских. Как только мы приехали в деревню. Соседи стали собирать столы и приглашать всех в гости. Столы были накрыты богато, хотя в обычной жизни все наши родственники ели очень скромную пищу, стараясь дать нам самый лучший кусок. На столах я не видела водки. Но самое интересное заключалось в том, что для мужчин и женщин столы накрывались в разных комнатах: мужчины сидели в зале, а женщины на кухне. Если в доме была одна комната, то есть дом был не пятистенный, то сначала садились за стол мужчины, и только после того, как последний мужчина покидал помещение, в дом приглашались женщины. Женщины обязательно повязывали голову платком. Платком покрыли головы и мама, и мне с сестрой. Я сразу поняла, что в татарский семьях очень сильны традиции, которые невозможно нарушать при любых обстоятельствах. И опять меня потрясла невероятная чистота помещений, дворов, сараев и бань. Видимо, только поддерживая такую стерильную чистоту в таких грязных местах среди жирных чернозёмов, можно было выжить.
Мы поселились в доме дедушки и бабушки в очень маленьком домишке, где жило девять человек. Чистота в доме была идеальная. Все разувались на крыльце и заходили в помещение в белых шерстяных носках. Туалет располагался на улице на внушительном расстоянии от дома. Обстановка в доме была необычная: около печки стоял стол, окружённый лавками. Дедушка и бабушка спали на кровати, все остальные на полу. В одном углу возвышалась огромная гора посуды, в другом постельных принадлежностей: перины, матрасы, одеяла, подушки, простыни. На стенах весели книжные полки, набитые всевозможной литературой. Я что-то сказала папе по поводу обстановки в дедушкином доме. Меня очень озадачил тот факт, что ситцевые наволочки и пододеяльники были не белые, как у нас дома, а очень яркие, цветастые.
- Что ты, доченька, говоришь!.. Это всё шикарно. Когда я был ребёнком, в доме висела только люлька, а мы все спали на соломе, которую рано утром собирали с пола, чтобы топить печь. Только стол и две лавки, да старая кровать за ширмой для родителей. Вот и вся обстановка. Я в школу пошёл только в одиннадцать лет, потому что на мне была только рубашка, которую мне меняли после бани раз в неделю. Сапоги и одежду мне смогли справить только в тридцатом году. И слава Богу! Потом начался голод. А затем коллективизация. В начале тридцатых люди умирали от голода прямо на улице. Идёт, опухший от голода огромный мужчина по улице, падает и умирает. Целая проблема возникала, как дотащить его до дома, а потом отнести на кладбище до того были все обессилены... Было у нас в деревне два зажиточных дома. У всех жителей деревни хлеба хватало только до марта, апреля, а потом они шли занимать к богатеям хлеб и на посадку, и на еду. Потом с нового урожая все отдавали долги. Жалко было отдавать с таким трудом выращенный хлеб... Когда их раскулачили, вся деревня пострадала. Опять в марте закончился хлеб. А где его взять? Такой голод обрушился на деревню, много людей умерло от голода до нового урожая. Выжили в основном те без тяжёлых последствий, у кого была корова, да их соседи, с которым нельзя было не поделиться. Нашу семью корова спасла...
Когда дома появлялись какие-то материальные трудности, то папа никогда не унывал, говоря всегда одни и те же слова: «Что корова померла в голодный год?» Коллективизация всё продолжалась. И когда хотели раскулачить ещё одного более-менее зажиточного хозяина, который, чем мог, поделился с соседями и односельчанами. На его защиту встала вся деревня... Я смотрела на сцену и в голове у меня всплывали свои воспоминания, и восхищение: как точно удалось передать быть и обстановку и нравы татарской деревни. В нашей семье сохранилось несколько фотографий предвоенной и послевоенной деревни. Художник-постановщик Сергей Скоморохов, народный художник Татарстана, заслуженный художник России, лауреат Государственной премии Татарстана имени Г. Тукая сумел воссоздать быт и нравы деревни, которые царили в глубинке Татарии. Очень хорошо, что современные зрители во отчею увидели жизни своих предков, которые мужественно пережили все испытания: и голод первых лет советской власти, и голод тридцатых годов и коллективизацию и страшные годы Великой Отечественной войны, отдав на фронт лучших своих сынов. Несмотря на то, что они не встретились со своими любимыми мужьями, трагичный финал рождает в зрителях оптимистическую ноту, и в сердце появляется такая гордость за Россию, с которой веками слит накрепко великий татарский народ. Всё плохо в финале спектакля, но мы же победили. И, несмотря на свои потери и дальнейшие беды, всё взрослое население Татарстана в холодные и голодные зимы 1941, 1942, 1943 года рыли окопы на подступах к Казани, Сталинграда и усталые и измученные молились в свободное от тяжёлых работ время Аллаху, понимая, что интересы их измученной Родины выше интересов отдельной личности. Мой дедушка 1885 года рождения ни разу не покинул работы по созданию оборонительных сооружений, терпя голод и холод. И, как нестранно, дожил до 90 лет. Видимо, вера в светлое будущее — лучшее из лекарств, которые существуют на земле. Сравнивая быт татарской деревни, который существует сейчас, с современным, невольно в душе появляется чувство благодарности тем далёким уже предкам, которые всегда были выше бытовых проблем. Не дал председатель колхоза лошадь, сославшись на нужды фронта, дойдём пешком, но мужей накормим. И невольно понимаешь, что в чём-то эти великие люди были счастливее нас. У простых татарских колхозников чувство долга, духовное начало, настолько выше материальных благ. И мелкие и крупные дрязги для них менее важны, чем ощущение единства. Вообще, насколько я знаю в татарской деревне чувство локтя и товарищества очень развито до сих пор.
Главное, они умеют прощать. Как-то кто-то из родственников рассказал, как золовки издевались над снохой. У снохи родился ребёнок, и она каждый вечер перед сном купала его. Для этого она приносила воду из колодца, грела её, наливала в корыто и шла за мальчуганом.
В этот момент золовки со смехом выливали воду из корыто в окно. И это иногда продолжалось порой по несколько раз. Муж не выдержал таких издевательств над женой и ушёл жить примаком к тёще, что считалось в татарской деревне постыдным. Прошли годы. Мужчина построил новый дом, в котором мне и было рассказано об этом. Что меня очень удивило в этой истории, женщина пригласила в дом своих золовок, была очень приветлива и ласкова с ними. Я с удивлением отметила этот факт рассказчику. На что он ответил. А что ей мстить и расстраиваться, не она же так поступала... А с ним плохо обходились... А потом прошло столько лет... Уже состарились дети этой женщины. И они знали эту историю от посторонних людей, но до последнего дня жизни этих родных им тёток они заботились о них. Уважали, и искренне печалились, когда те умирали. Умение прощать других, невероятно почтительное отношение к старшим очень выгодно выделяет татарских деревенских жителей до сих, поэтому очень хотелось бы, чтобы были сохранены многие татарские традиции. Я уверена, что с этого спектакля каждый зритель ушёл потрясённым, и в этом большая заслуга огромного актёрского состава в спектакле. Сложно кого-то особенно выделить из этого высокопрофессионального состава труппы. Каждый актёр в главных ролях да и в эпизодических так играл, что заставил поверить зрительный зал в подлинность каждого факта, эпизода, поступка в этом очень сложном, насыщенным такими яркими событиями спектакле. А музыкальное оформление спектакля Русланом Абубакиром настолько погружало всех в особый очень драматичный мир сцены, что мне кажется, даже если бы спектакль был немым зрители поняли всё без слов. До новых встреч, дорогие гости из Казани.
***
© Copyright: Надежда Никищенкова, 2020
Свидетельство о публикации №120071206977
Свидетельство о публикации №120071206977
Рецензии