Заратустра - версия для ценителей

Как смертному вынести жар от уст РА –
Сдержать взгляд в упор огневого ША-РА,
Но свет сквозь себя пропустил Заратустра,
Явившись в образе ФА-РА-ВА-ХА-РА.
Тих рек исток, где широко устье,
И то, что прежде жило изустно,
Пролилось в гимнах Авесты да-РА.

Древней истины слабый костёр
Трепещет во тьме, чуть ды-ША,
Но два крыла над ним простёр -
И пламя Солнцем от взмахов РА-стёт,
Двумя языками костёр поёт –
Как пламя, и как ду-ША.

Над бездной людской совершить полёт,
Пропасти не страшась -
На том к-РАю видит яркий свет
И твёрдо делает ША-г.
Кто смел быть рядом, подставь ладонь -
Возникнет очаг и кры-ША.

Где не реет даже ОР-ёл,
Где властвует сила ре-ШАть,
Ему свою мощь ОР-музд даёт,
С высот на него бросая вз-ОР,
И голос пророка пронзает прост-ОР -
Так ск-ОРый поток орошает дол,
Бросаясь смело к подножью г-ОР,
И расцветает АША.

* * *

Кто бросил кости на колесо
В последней ставке – олл-ин,
Так Солнце на пятый виток пошло
В эпоху Науи-Оллин.
Тогда было жарко в кругу полюсов,
И юным м-ОРем был океан -
Явились оба на чаше весов,
И тот, кто весь в РА-нах, был к жертвам готов,
Но РА был народам дан.

Кто такую силу имел
Благовеста нести золотую МИТ-РУ -
Восток озарился, светом играя,
Мост за-РИ вознося всё выше.
Все три ми-РА в руках согрел
И взвесил РА-вно мудрый МИТ-РА,
Те, что одним законом РА
Объединил сп-РАведливый Вишну.

Кто Богу склонится, который весь в ранах,
Но так уже было в Теночтитлане -
Что Нанауатлю нужно кроме
Дымящих сердец и свежей крови,
Слова молитвы им предпочтёт ли
Бог клятвы кровавой Уицилопочтли.
Незрячих глаза недоступны лучам,
Их уши закрыты достойным речам -
Они погружаются в к-РАсные реки,
Что из Алт-Арей текут сквозь х-РАм.

Что в Солнце плохого –
Оно народам
Светит бесплатно, его свет не продать
Тем, кто разделён потопа водами,
Тем, кто ссужает им теперь благодать.
К торгу гораздо удобней пророки -
Их можно продать - и за день раз пять –
Их кровь и мощи ужасно дороги,
Но так же играют миром пороки,
В котором две тысячи лет РА спят.

Вновь белое вянет и становится жёлтым,
Чёрное иссыхает и становится жёлтым,
Красное выцветает и становится жёлтым,
Подобие Солнца – горчичный цвет.
Всё вырождается и теряет свой облик,
Лишь маскируясь оттенками РА.
Так наступает эпоха А-РА,
Забывшая о начальном свете -
И света истины в ней уже нет.

Всё принимает горчичный цвет -
Привкус горечи в тридцать три слоя.
Этот куплет уже был кем-то спет -
Мы все плывём в горчичном ковчеге Ноя.
Как, выйдя в раны, восстановится кровь,
Так вз-РАстёт в человеке угасший свет,
Древний сказал - хумата, хухта, хваршта –
Это простой, но трудный рецепт.

* * *

Когда на сорок четыре крыла
Диких толпа от гнезда потекла -
За ними земля на дыбы встаёт,
Вулкан чёрным пеплом в небо бьёт,
Рекой вытекает лава.
Прошли сквозь ночь, холод и лёд,
Но огненный ветер степи метёт,
И в каждом сосуде д-РАкон поёт
У племени Син-Лун-Ва.

Человек и лошадь в борьбе со змеем -
Ал-АША человека сделал сильнее,
Был ему ровней и б-РАтом.
Но снова тучи закрыли восход,
И снова род на род идёт -
Кровь заменила струи вод
В междуречье Тиг-РА и Ев-ФРА-та.
Вьётся жизни нить на лезвии у зла -
От того история вся в узлах.
Обрывки соединяет древний миф -
Библейский, в основном, а иногда апокриф.

Качнулись весы не словами молитвы,
Земля содрогнулась в пламени битвы,
В атаку пошёл океан.
Потопы, вулканы явились, как знаки,
Всё поглотил горчащий цвет хаки -
Навуходоносор и Тиглатпаласар -
Тысячи лет в непрерывной атаке,
Народы юга завязли в драке,
И даже белый северный царь.
Снова сосед нападал на соседа
И на алтаре убивал,
Будь он Шульману-ашаредом или Ашшурбанапал.

Вновь кровавую жертву народ
Приносит, получая за раной рану,
Споря, в ком Ассирия больше живёт -
В Сирии, И-РА-ке или И-РА-не.
Чёт и нечет между семи речек -
Течёт история – костями мечет
Битв Салманасара и Асархаддана.
Но Ра, как и сотни веков тому,
В том же русле от СЕ-ВЕ-РА к югу идёт -
В берегах раванов и ванов.

Возрос во тьме одинокий вой,
Где дол, как стол на костях,
Но вот потянулись за воем вой -
Свет воинство стянет под веры стяг.
Просветлённые вои вышли на смерть,
Против тьмы оголтелой, идущей на штурм,
Нынче в небо нельзя без боли смотреть -
В нём дым и пепел от тысяч воловьих шкур.
Пепел к пеплу, но АША к АШе -
От веку склоны Асии маками цветут,
Засеяны рубленых голов кровавой кашей.

Ц-Арь ФРА-кии привёл на ФРА-ваши РА-ть,
Ари-мана питомец кружит, как тать,
Но боится жа-РА святого кост-РА,
На костях тех воев, что снова восстать
Могут, прыгнув из  пламени с криком р-р-РА-а-а!!
Не за воинской славою шли на штурм –
Алчно золото плавят священных рун,
На кровавый замес, на смертельный почин -
Да Перун уж давно наблюдал за ним,
Что для мира готовил - вышло с ним самим,
В тухлой бочке, без вести - и весь помин.

Снова РА-суль свет истины сулит,
Прежней веры восставляет х-РАм.
По-разному имя его звучит,
Лишь помнит время - Нух, Иб-РАхим,
Муса, Иса или РА-суль аль-Ак-РАм -
Всё, что хранит ко-РАн.

Вновь сливаются потоки РА-ванов
В г-РАнитной чаше И-РАнского нагорья -
В путь отправляется племя арья
В этих горах почти нагое.
Вместил котлован, а над ним го-РА,
Вскормленный, прежней веры огонь -
Для ариев здесь словно древний х-РАм
Или шумная аго-РА.

На острове рыбьем откуда рога,
Водружённые на катакомбы -
Память о стадах африканских саван -
Там, где ступала предка нога,
До того, как мир взорвался бомбой.

Вырастут в степи хаты хеттов,
В очагах Хатти дым курится…
Хатти – это вязанка соломы
На древнем языке хурритском.

Там, где юг у ковра предгорных степей,
Стережёт перевал Ал-АШАнь племя Уг-РА -
Путь, откуда исходит сев вер,
Достигая юрт народов ШАнь -
Сохранила свет РА ст-РА-на севе-РА.

Пусть снова РА-суль свет РА сулит,
Но влез в седло очередной чингизид -
И император перед ним лебезит
Или великий князь,
И вокруг пирамид и на пагодах Инда
Возникает арабская вязь.

* * *

Вновь холод, ночь и люди у кост-РА
О том, чья ВЕ-РА п-РАведней, поспорят –
У-РА Урарту, Митани – Мит-РА,
Над Индом Инд-РА, где Сахара – Атон-РА,
Суровые Ашур-РА и Шумер-РА,
О ФА-РАонах Хаф-РА и Нарме-РА -
Сынами Го-РА были ль или правнуками Ра.

Слова, как хворост, треснув, прогорят…
Безбрежна ночь вкруг слабого костра,
Всё ближе жмётся в страхе сонная отара,
Лишь разговоры углем тлеют до ут-РА
О жизни новой, и о вере старой.

И бесконечна поиска иг-РА…
Шипя, из пламя вырывается иск-РА,
Тьмы непроглядность – РА-зума ог-РАду
Пронзает к-РАсная летящая игла,
И гаснет, землю укрывая пепла г-РАдом.

На этом пепле вы-РАстет т-РАва,
И семя кед-РА даст наг-РАду бо-РА -
За мудрость и забвенье топо-РА –
Лет через десять тысяч, то есть скоро.
Созреет хворост, высохнет ко-РА –
Вновь человек из тьмы возникнет у кост-РА
И вновь продолжится всё та же тема спо-РА.

Иск-РА… Иск-РА… Ещё иск-РА, и снова…
И слово, и снова слово и опять иск РА…
Так снова до ут-РА, пока заря
Надрежет ночи край,
И, тьму поп-РАв,
Прольётся жар от уст РА –
Возникнут хлябь и твердь, и свет, и слово…
Как ите-РАция родится тер-РА нова…