Актриса себя продавала
красивым и сладким лицом -
то в обмороке небывалом,
то в белой фате под венцом.
А дома в хрущовке треклятой,
оставив коньяк на потом,
сидела в халате помятом
и воздух хватала ртом.
Впивая соседское рвенье
и скрипы кроватей в чаду,
швыряла от нетерпенья
котлеты на сковороду.
Она была так одинока,
что выла, напившись до риз -
царица любви и порока,
любимица местных кулис.
А вечером выйдя на сцену,
чтоб вновь всех в слезах утопить,
такую брала себе цену,
что некому было купить.
Свидетельство о публикации №120071104754