Ещё немного о любви... Глава 3

Глава 3
1
Шёл третий год, после Победы,
Трудились все, отставив беды.
Кто плавит сталь, кто землю пашет,
Светилась радость, что всех краше:
Мы победили. Правда наша!
В тот год страна вся отмечала,
Москвы – красавицы, начало,
Повсюду музыка звучала,
И крепла вера, день за днем:
Дорогой счастья мы идем.
2
Внезапно, как с горы поток,
Весть прилетела в городок.
Проездом, Маршал к ним прибудет,
Концерт, тот, что на праздник будет,
Он посетит. Легко принудит,
Такая новость к подготовке.
Пошли сплошные тренировки,
Тех, кто участвует в массовке.
И стали все того искать,
Кто будет Маршала встречать.
3
После метаний, споров долгих,
Пустых бесед, местами колких,
Мелькнул в умах прозренья свет,
Кто должен передать букет:
Ребенок, девочка. Теперь успеть,
Ей сделать платье все бегут.
Был старый найден парашют,
Собрались женщины, кто шьют.
Старинный “Зингер” застрочил,
И, образ пышный, сочинил.
4
Вот пробил час, момент настал,
Кортеж машин у штаба встал,
И Маршал вышел, не спеша.
Букет цветов, едва дыша,
Она несет. Дрожит душа,
Румянец на щеках горит,
Сама не зная, что творит,
Волнуясь сильно, говорит:
“Вам поздравления наши шлём,
Живите, долго, Вы с конем".
5
Раздался смех от самых старших,
И громче всех смеялся Маршал.
Букет у девочки забрали,
“Теперь я вижу, нашу кралю.
Как звать тебя? Чтобы все знали”,
 “Людмила”- тихо прошептала,
Стыдясь и мучаясь провала,
Которого ещё не знала.
“Пойдём со мной”, её берёт,
И за собою в зал ведёт.
6
Идёт концерт, поют и пляшут,
И, улыбаясь, смотрит Маршал.
Вот новый приглашается талант:
“Сейчас споёт нам дебютант,
Сержант Авдеев. Комендант”.
Два офицера вносят в зал,
Большое кресло-пьедестал,
Где свой черёд Авдеев ждал.
Притихший зал он оглядел,
Вздохнул, поглубже, и запел.
7
“Шумел, горел пожар московский… ”,
Звучали битвы отголоски.
Волшебный бас то тихо плакал,
То, с гневом, звал идти в атаку,
И победить. Был одинаков,
Очарованья результат для всех,
Рвались все чувства прямо вверх.
Он снова пел, и вновь успех.
Цветов, красива и пестра,
На сцене выросла гора.
8
Людмила, ослабев всем телом,
Взглянуть на Маршала, не смела.
Баян умолк, взор повернула,
Он навалил на спинку стула,
Глаза закрыты. Полыхнуло:
Никак из памяти не смыть,
Что довелось всем пережить.
Он даже не пытался скрыть,
Что очень сильно удивлен,
И, чрезвычайно, восхищён.
9
“Я знаю всё про дядю Колю”,
Шепнула девочка с мольбою.
“Поведай всё, забыв о ранге”.
“Его нашли на полустанке,
Забрали к нам. На медной планке,
Шесть орденов имеет он,
Не носит больше он погон,
Был комендантом утверждён.
Умеет всё, и умный, добрый,
Хоть инвалид, но очень бодрый”.
10
Недолго Маршал размышлял.
Вопрос, как взрослой, он задал,
“Что сделать для него скажи,
Как нам отметить рубежи,
Его отваги и таланта”. “Жив,
Но истёрся сильно, его баян.
Сказала бабушка - есть план,
Как разживёмся, будет новый.
Но, главное, сменить старьё:
Чуланчик узкий - на жильё”.
11
Людмилу Маршал слушал молча,
Нахмурясь, ждал, когда закончит.
“Тебе, что хочется, самой?”,
“Я счастлива вполне - домой,
Вернулся папа мой. Живой.
Есть у меня подружка – Нина,
Не говорит и нелюдима.
Вот помощь ей, необходима,
И в этом деле, непростом,
Помочь сумеет - детский дом”.
12
”Что же случилось у неё?
И где родители её?”
“Посёлок их был сразу взят,
Подпольный создан там отряд,
Чтобы сражаться. Был там гад,
Который папу с мамой выдал,
За ними дверь была закрыта,
Лежали, там, на мокрых плитах.
Жестоко их в тюрьме пытали.
Терзал фашист, они молчали.
13
Чтобы заставить говорить,
Решили Нину подключить.
Приволокли глубокой ночью,
Одежду разодрали в клочья.
Всё на глазах. Решили болью,
Принудить выдать остальных,
Суля оставить всех в живых.
Слов не дождались, даже злых.
Ей выжгли свастику, под крик,
Затем отрезали язык.
14
Но папа с мамой всё молчали,
И через день их расcтреляли”.
Людмилу он на руки взял,
И крепко, по-мужски обнял.
Прижав к груди. Ей слышно было,
Как сердце его сильно билось:
В душе волнение появилось.
Пришли к сержанту, дверь закрыли,
И очень долго говорили.
15
Назавтра строгий адъютант,
Пришёл в чулан, где спал сержант.
Доставлен был Авдеев в штаб,
Где начат, новый, был этап,
Его пути. Но вот масштаб,
Сержант никак не ожидал.
Ему полковник передал,
Аккордеон, что весь сиял.
Сверкали клавиши на нём,
И перламутр горел огнём.
16
Полковник речь проговорил,
Ему торжественно вручил,
Конверт, где ордер и ключи:
Сверкнула молния в ночи,
Сержант застыл. В ушах звучит,
То грохот пушки, то салют,
Воспоминанья не дают,
Ответить быстро - как в бою.
Сказал, преодолев природу:
“Служу трудовому народу”.
17
Через два дня, в тот городок,
Приехал медицинский бог,
Обследовал он Нину долго,
Всё расспросил подробно, с толком,
Его вердикт: “Все очень тонко.
Тот ужас, что влетел как шквал,
Здоровье сильно подорвал,
Системный совершив, обвал”.
Профессор говорил всерьёз,
И в детский дом её увёз.

Эпилог
1
Шли годы, жизнь вперёд текла,
Трудились все, страна жила.
Закончил музучилище сержант.
Он больше в городке не комендант,
Назначен в Дом Культуры. Его талант,
Продолжил восхищать людей.
В квартире проживал своей,
Родил, затем, двоих детей.
Был, в целом, счастлив,  не терялся,
Но в сорок семь годов скончался.
2
Взрослела в детском доме Нина,
Была печальна, но любима.
Стремилась жить, легко училась,
Прилежно у профессора лечилась,
Борясь с недугом. Пробудилось,
Желание научиться и познать.
Продолжила болезнь её ломать,
Израненное сердце дожигать.
И не дожив до двадцати,
На небо ей пришлось уйти.
3
Пять сотен лет мы отбивали,
Атаки, злые, жадной твари.
Принес кровавый людоед,
Набор неисчислимых бед,
Народам нашим.  Но побед,
В конечном счете, не достиг.
Ждал каждый раз его тупик,
Продажный местный проводник.
И, каждый раз, имел потом,
Свой оглушительный разгром.
4
Теперь явилось осознанье,
После немыслимых страданий,
Каких досталось перенесть -
Что сила, в нашем мире, есть.
Несокрушимая. Не счесть
Заслуг её, и суть живую,
Не умалить, забросив всуе.
Она живет и торжествует,
Жизнь на планете сохраняя:
Любовь к другим, любовь без края.