Иногда я сажусь у пруда

Иногда я сажусь у пруда,
Опускаю с пристани ноги
И смотрю как сгущается тишь,
Как от ветра колышет камыш.
И когда я смотрю в эту даль,
Будто слышу Всевышнего Бога.

И я боясь спугнуть тот шорох,
Как Он, переходя на шепот,
Ко Всемогущему шепчу,
Не так, как учат, как хочу.

"Зачем, Господь, Ты создал дали?
Чтоб мы в них глядя тосковали?
О неизведанном гадали?
И за ушедшими страдали"?

И слышу, будто шум дождя:
"Мое наивное дитя,
Зачем кручинишься ты зря?
Я создал даль для пилигримов,
Чтоб те слагали свои гимны,
Стоя на досках средь воды,
О Боге думая, как ты".

"Тогда зачем,Великий Бог,
Ты  людям подарил любовь?
Когда ты ходишь сам собой,
И вдруг случается с тобой
Что нету сна и сам не свой".

"Любовь, то, дочь моя, цена,
Чтоб ты узнала как ценна
Дарованная жизнь тебе,
Распятым Сыном на кресте.

В любви дурнушка станет милой.
И самый тусклый, бедный дом
С такой вдруг засияет силой,
Что не сравнится и с дворцом
Из-за любви, живущей в  нем.

Начальствующий, но с любовью,
Станет советником твоим.
Заимодавец с добротою
Будет всю жизнь благодарим".

Но вот исчез заветный шорох
И опустилась тишь на гладь.
И понимаю, Кто мне дорог,
Спешит беседу прекращать.

"Знаю, ты занят, много дела
Есть для тебя в суетном мире.
Но я последнее хотела,
Я бы последнее спросила.
О, Всемогущий, мне скажи,
Зачем ты создал эту жизнь"?

"Ох, любопытное дитя,
Ну и вопросы у тебя!
Не каждый мудрствующий монах,
Прочтя миллионный альманах,
И чашку красно спустя,
О сути спросит бытия.

Боюсь, тебя разочарую,
Если скажу тебе как есть.
Я создал жизнь ее такую,
Чтоб во главе ее воссесть.

Чтобы красою восхищаться,
Как зодчий личным полотном,
И наблюдать, как люди тщатся,
Своею силою со злом,

Участвуя в извечной битве,
Выиграть вечную войну.
Ну и, конечно, их молитвы
и их служенье  Я приму.

Теперь, пожалуй, Я пойду.
Ты приходи ко Мне к пруду.
И не смущайся своих дум,
Ведь где вопросы, там и ум".
И замер шелест камышей,
Касавшийся моих ушей.