Рассказы о войне ветерана 345

                Б Ы Л  П Р И К А З  П Р О Д Е Р Ж А Т Ь С Я  Д О  Н О Ч И

  Как известно, в планах фашистского «блицкрига» Карельскому перешейку, участку суши между Финским заливом и Ладожским озером, было выделено особое место в захвате города Ленинграда. Финская армия планировала за короткое время сломить оборону Красной Армии на Карельском перешейке и проложить дорогу для немецких фашистов к Ленинграду с Севера. По утверждению командования армии Финляндии, сами финские войска вступать в Ленинград не планировали.
В начале июля 1941 года рота пограничников 14-го мотострелкового полка отбивала бесконечные атаки финских вояк, пытавшихся прорваться к железнодорожной станции Хийтола. Уже второй месяц шли бои, но враги так и не смогли сломить оборону нашего небольшого отряда пограничников.

  2 мая 2015 года в посёлке Хийтола Лахденпохского района, (Республика Карелия), открыта Мемориальная доска в память о двух Героях Советского Союза,двух пограничниках — Руденко Николае Матвеевиче и Кокорине Анатолии Александровиче. Об их подвиге в первые дни Отечественной войны, возле посёлка Хийтола, была выпущена листовка сразу же после боя. В листовке впервые было кратко рассказано о том, как старший политрук Руденко взял на себя руководство боем и повёл бойцов в контратаку, когда погиб командир, возглавлявший оборону. И о том, как в том бою вместе со старшим политруком отважно сражался молодой  красноармеец, санитар Кокорин.
 
  На митинг, посвящённый открытию Мемориальной доски, в посёлке Хийтола, не смотря на холодную и дождливую погоду, пришли местные жители и участники автопробега, организованного Администрацией и Советом ветеранов Лахденпохского района, в честь 70-летия Победы. О подвиге пограничников рассказал на митинге председатель Совета ветеранов Лахденпохского района, солдат войны в Афганистане, Владимир Иванович Толкач, который и организовал установление Мемориальной доски в память о подвиге героев пограничников:
—Чтобы посеять панику, автоматчики врага забирались на деревья и палили оттуда. Руденко, слывший в полку метким стрелком, начал охотиться за этими, как их называли, «кукушками». Не меньше пятнадцати из них «куковать» перестали.

  3 августа пропагандист полка Руденко не смог заниматься обычными своими делами. Ни о каких лекциях и беседах не могло быть и речи. Противник перешёл в наступление. Положение всё больше осложнялось. Высота, которую держали наши бойцы, подвергалась непрерывным атакам. Командир полка майор Воробьёв, посылая  на защиту высоты отряд пограничников во главе старшего политрука Руденко, сказал:
—Надо обязательно продержаться до ночи. Тяжело, но надо. Тогда мы успеем перегруппироваться.
До ночи ещё далеко, а финны после каждой неудачной атаки начинают новую.
Но неожиданно настало затишье. Пограничники поняли, что это явно не к добру. Руденко окинул взглядом горстку бойцов. Они лежали, напряжённо глядя на расстилавшуюся внизу поляну. Враги приближались, прячась за деревьями.
Руденко предупредил:
—Без моей команды огня не открывать. Надо беречь патроны.
В это время атакующие враги с криком выскочили на поляну и бросились к высоте.
— Огонь!
Короткое, как удар, слово прозвучало одновременно с первым выстрелом.
Застрочил пулемёт Мусатова. Перезаряжая винтовку, политрук крикнул пулемётчику:
—Хорошо, Мусатов! Молодчина...
Неожиданно Руденко перестал стрелять. Острая боль обожгла бедро. Он ощупал его рукой. Кровь...
К нему подполз Кокорин:
—Ранены?
—Нет, - ответил Руденко и опять начал стрелять.

  Враги отхлынули. Но тишина была недолгой. Из леса ударил миномёт. И снова атака. Почему же вдруг умолк пулемёт? Руденко глянул на Мусатова. Тот лежал, уткнувшись лицом в траву. Руденко подполз к нему, перевернул на спину. Мусатов смотрел широко раскрытыми, остановившимися глазами. Политрук сам лёг за пулемёт. Эта атака тоже была отбита. Руденко осмотрелся. Слева от него боец Цыкин перевязывал себе ногу. Кого-то бинтовал Кокорин. Защитников высоты становилось всё меньше и меньше. А день только начался. Как же продержаться до ночи?
Словно разгадав мысли политрука, Кокорин сказал:
—Всё равно не отступим. Умрём, а не отступим.
Руденко покачал головой:
—Умирать нам нельзя, дорогой товарищ Кокорин. Надо приказ выполнить.
Смерть прощения не даёт.

  Солдаты противника опять поднялись в атаку. Некоторым из них даже удалось проскочить поляну. Они уже приближались к валунам, за которыми лежали наши бойцы. Теперь пулями не остановишь врагов. Руденко вскочил на ноги и с винтовкой наперевес ринулся навстречу врагам. Сзади себя услышал протяжное «ура-а-а».
Понял — остальные тоже поднялись. Первого фашиста Руденко уложил штыком. Налетевшего сбоку свалил прикладом и тут же уронил винтовку. Когда наклонился, почувствовал боль в правом плече. Подхватил винтовку левой рукой и вместе с бойцами, преследовавшими врага, бросился вперёд. Враги отступили, но не успокоились. Руденко потерял счёт атакам. Все бойцы, кого ещё пощадила смерть, были ранены. Сам Руденко получил третью рану. На этот раз в левую руку. Он подозвал Кокорина. Тот подполз, волоча за собой санитарную сумку. Вынул бинт.
—Не надо, - остановил его Руденко, - рана пустяковая, а времени нет. Забирай  всех раненых и отходи с ними в лес. Только сначала собери у всех патроны и заряди мне диски. Буду прикрывать отход.
—Один? - с тревогой спросил Кокорин, - я тоже останусь.
Руденко бросил на него строгий взгляд:
—Выполняйте приказ.
Кокорин нехотя отполз. Спустя некоторое время он вернулся с двумя дисками. Положил их возле пулемёта и сказал:
—Все здесь. Больше патронов нет.
Не сводя глаз с поляны, Руденко ответил:
—Спасибо. Идите...

  Оставшись один, он присмотрел несколько запасных позиций для пулемёта. Решил, что будет переползать с места на место. Пусть враги думают, что на высоте несколько пулемётов.Это оказалось не лишним. Меняя позиции, Руденко не давал противнику пристреляться. Умолкнув в одном месте, пулемёт оживал в другом.
Примерно через час вернулся запыхавшийся Кокорин. Руденко строго спросил:
—Приказ нарушил?
—Никак нет, товарищ старший политрук. Выполнил в точности. Раненые в безопасности.
Руденко кивнул:
—Ну ладно, будешь моим левым флангом.
Теперь на защите Безымянной высоты из небольшого многонационального отряда пограничников осталось два бойка: украинец - старший политрук Николай Руденко, в возрасте - тридцать четыре года, и молодой двадцатилетний русский красноармеец Анатолий Кокорин.

   Окончание рассказа следует.