По ту сторону реки. Чувство полета

               
Крылами взмахнул, от земли оторвался
И в небо поднялся пегас Вороной.
К любимой своей он покрепче прижался.
И не потому, что была водяной.

Не надо ему ни особого дара,
Ни девушек, липнущих к зову Сирены.
Ему без неё всего мира так мало,
Вздымается грудь, наливаются вены.

Пугает ее, а она веселится.
Она же все кружит с другими парнями.
В неё он ну просто не мог не влюбиться,
И вот они вместе. И под облаками.

Ему рядом с ней в центре смерча так душно!
Подумал он только: «Анисья, прости».
Но лишь на Её голос он так послушно
Готов и бежать, и лететь, и ползти.

Готов лететь коршуном, корчась от боли,
На старообрядцев в атаку ходить.
И все для нее, для Брусникиной Поли,
Готов всех врагов он всегда победить.

Он встретил ее в день Ивана Купала,
Услышал с ее губ сорвавшийся крик.
Ее он обрызгал, она хохотала.
А он ещё ближе к любимой приник.

И вот они вместе на чёрном пегасе.
Спускаются снова в Заречье, домой.
И как же мечтал он на свадьбе у Васи
Услышать слова «Ясный сокол ты мой».

И шёпот ее разрывал его душу.
Под маской спокойствия сердце сжималось.
«Ну нет. Я покоя ее не нарушу.
Ещё бы побыть с ней. Хоть самую малость».

Он молча смотрел, как она удалялась.
И сердце стучало, и ширились вены.
Лишь с нею забыть мог он боль и усталость.
Смогла растопить она сердце Сирены.


М