О муза, муза!

Закатятся светил моих зрачки,
ты подойдешь, чтоб мозг я потерял,
чтоб серце с силой сжало кулачки
и дух, как шмель у ландышей, взжужжал -
И это всё не выдержит мой тромб!
Прости меня за вычурный сценарий,
за ландыши, за вынесенный гроб,
за несвершение моих желаний.
Но разве не всегда грустит поэт,
но разве не всегда поэт предвидит?

- О муза, муза! Ты ли или нет,
что раб твой любит, что он ненавидит?
Жужжат шмели у стройных хризантем,
у ландышей, пионов, нежных лилий,
и с ними я жужжу, пока совсем
не вызжужжу, как будто без усилий
всё то, о чём болело и рвалось,
как объяснить тебе, не понимаю...
Выносят гроб - свершилось иль стряслось,
нельзя сказать о том, что всем прощаю:
грехи, стихи, наркотики, табу,
весь плагиат, который замечаю,
всю вашу наготу и срамоту,
которую люблю и поощряю.

- О муза, муза! Ты ли или нет,
неповторимая моя? Для многих
неочевиден свет твой в темноте,
твой факел в тупике моей дороги.