Желанная

Замшелый лист ложится на плечо,
Ну, что на трость упершись, так стоять,
На сердце так, как не бывало, горячо,
Осталось лишь надеяться и ждать...

Предстал пред ней, несчастный, юный, слабый,
Браним за дерзкие распутные забавы,
Безмолвный, словно раб в глазах ее,
Младое тело да на ржавовое копье…

Что мне велеть, я сам в себе робею,
На Невку ставни закрывают вид,
И вижу, будто ведьмы сатанеют,
Глаза старухи, потерявшей стыд…

Что ей мои приличные признания,
Что мой прилежный вид и правильная речь,
Ей не нужны руки в перстнях лобзания,
Кто тушит свет, тот зажигает свечь…

Была собою не дурна когда-то,
Своею гладкой кожей, милой, озорной,
Под Ватерлоо убитого солдата
Осталась герцогиней и вдовой…

В тот век совсем недолго умирали,
Пиф-Паф, и вот уже лежит,
Недолго вдовы плакали-стенали,
Садовник, вон уже бежит…

На грабли наступать,
Где уважение, где ласки, где же стать,
Платок упал, и как его поднясть,
Ах, как прелестно на спину упасть…

Вот посему назначен гувернантом,
Учить языкам, нежностям и фантам,
Которые искать приказано, как вечер,
Во всех одеждах, без стыда конечно…

Мне вздохи показались поначалу,
Ну, очень уж притворными, помалу,
Примерился снимать корсет,
Держать под ручку, подавать лорнет…

Парик натужно надевать на шею,
Там пальцем провести, уже умею,
На пуговку легонько надавить,
Булавку сквозь одежду пропустить…

О, все пустяк, всего, конечно, мало,
Застывшая пред зеркалом, одна,
Ну, наконец, к себе на милость позвала,
Чтобы насытится сполна…

Что мне, отродку из Приволжска,
Не услаждать раздвинутые ножки,
Все целовать, лобзать,
Ну, это, - просто невозможно!..

Какой наивный и дурак, простак,
Тут главное, чтоб не попасть впросак,
А там тот сладенький раздолбанный анал,
О чем я отроду, помилуйте, не знал…

Отваге честь, отвага хочет лечь,
Но не надейся, руки для перчаток,
Как онанизм в ладонях сладок,
И чмоканье беззубое на бис…

Ея каприз, моя безгрешность,
Равняясь, наподобие царя,
Другой бы кто такую безутешность
Всю молодость растрачивал зазря...

Друзья, когда подагрой душат ноги
Вам на плечи кладет последний раз она,
Забудьте про невесток недотрогов,
Елейте угасание до дна…

Ласкайте груди виснут бельевые,
Целуйте шейки лебедей умерших,
Два пальца ваших боевые
Раздвинут влаг вагины безутешных…

Тогда придет несказанно-нежданно,
Лицотворение мальчишеской мечты,
Прости меня, взращенного Адама,
Любимой и желанной была ты...