Старый волк

Старый волк один, в тишине,
распластался на снегу с тоской.
Стая мимо прошла, в стороне.
Ему одинокому идти на покой.

Идти в забытую долину луны,
где жизнь длина, да и легка.
Там волки здоровы, сильны.
И память не тревожит пока.

А в молодости бывалый путь.
Он волчонком познавал азы.
Как с тропы ему не свернуть
и риск возрастал был в разы.

Это чувство сластило кровь,
всё нутро обжигал восторг.
Жизнь перед Смертью вновь
вела из-за него свой торг.

Смерть уступала, не черёд
и, молча, уходила в тень.
Она собьёт поступь вперёд,
последний назначив день.

Он лежал и вспоминал дни,
когда люди приходили в лес.
Охоту слишком любят они.
У них азарт и свой интерес.

Капканы обходил стороной,
чуял за версту западню.
Стаю смело вёл за собой
и верил в удачу свою.

Вынослив был, самолюбив.
Клыки остры, дерзок, смел.
И охотники, его не убив,
говорили: «Как же посмел!?»

Вспоминал, что было родным.
Волчицу, братьев меньшИх.
Въедался в глаза белый дым,
но он отчётливо видел их.

Казалось, ощущал их тепло.
Знал, что они рядом с ним.
Он задержится, смерти назло,
хотя слаб и печалью раним.

И чаще в беспамятстве он
тихо выл, подняв голову верх.
Взглядом искал небосклон,
где Свобода - одинокий стерх.

Теперь идти в долину луны,
где жизнь длина, да и легка.
Там волки здоровы, сильны.
И память не тревожит пока.