Капитан Совдепия

Лежит поддатый на диване,
грозит врагам поддать он рьяно,
готов поддать он с пылу, спьяну,
готов подлить бравада-парень.

Врагов он знает все изъяны,
крепчают их изъяны спьяну...
Грозит врагам он кулаками,
верней.... не занятым стаканом.

Он любит наливать в гранёный,
угар внутрь подан, уязвлённый,
не хочет и глядеть на грани,
дурманит сердце пыл бравадный.

Так любит парень одеваться,
в свой телогрейный старый ватник...
Родился в нём парнишка будто б,
родился в нём: вам скажут в шутку.

Кликуху дали - ватник-парень,
к чужбинам он совсем не хладен.
Чужбины парню ненавистны,
считает вражьими чужбины.

Он рос в среде угарной ватной,
родители - с закалкой красной.
Бравадное ему привили.
учили, мол кругом вражины.

Учили парня: наше - лучше.
Любил малой играть в войнушки.
Любил побегать он с рогаткой,
играл с ребятами в стрелялки.

Был оппонетом Кэп Америка,
он с ним бравадой бойкой мерился...
Ещё была кликуха детская,
кликуха - Капитан Совдепия.

Не любит он пиндосов, Трампа,
грозил до этого Обаме.
Бравада-парень рос в бараке,
пугал с дивана он Барака.

И звал его афропиндосом,
и было это, знайте, грозно.
Он чуял в сердце превосходство,
он то бы доказал на сходке.

С дивана отбивал указы,
твердил: хана американцам!
Палил в экран бравада-парень,
сжигая словом бойким бранным.

Избил бы всех капиталистов,
отжал бы бизнес, что нечистый.
Отжал бы бизнес, мол не пахнет -
социализмнутый вор - парень.

Всё для своих и патриота,
ведь мол он более достоин...
Прикрылся б красным робингудством,
таким - лукавым и паскудным.

Напалмом рьяным сжог Нью-Йорк бы,
и вряд ли б в сердце жалость ёкнула.
Себя бы оправдал: так надо..!
Тавро на сердце: в бой, сражаться!

Расправы ждёт бравады молот,
зовёт на то, отнюдь не совесть.
И льётся злых вояшек хохот...
не победил он к водке похоть.

Сразила та бравада-парня,
лежит сражённый на диване.
Так тяжко жить угарном чане...
в дурмане злом бравадном чахнет.