Шесть букв

П.
Послушай. Я совсем разучился писать стихи.
Я бы облёк тебя в тысячу неизбитых слов,
тысячу строк
тысячу книг
твоего огня хватит на сотню костров
я давно сгорел и разбит.
Послушай. Я совсем разучился смотреть в глаза.
Я бы смотрел в твои день за днем
год за годом
сто миллионов лет
чтобы гореть этим, самым жарким огнем,
которого во мне больше нет.
Послушай. Твое имя мне молитва и боль.
Я бы мог тебя просто забыть,
но прошу тебя
Знаешь, Поль...
Научи меня снова дышать.
Научи меня
снова
жить.

=====
О.
Отчеркиваю октябрь. Еще один месяц в быль,
Вращается барабан, значит, снова
положь да вынь,
значит, слово,
полынь и пыль,
значит, новых
ищи людей,
навевая себе только старые страхи
захлебнись в круговерти осенних дней
и развейся прахом.
Отчеркиваю ноябрь. В ноябре не горят костры
Вращается, барабан, значит, снова
топтать цветы,
слишком сложно -
сжигать мосты,
значит, новых
ищи идей
разбирая исписанные бумаги,
упейся до горла болью своей
да развейся прахом.
Отчеркиваю декабрь. Тот декабрь, в котором мы
Крутится барабан, значит, снова
на три войны

револьвер,
да приход зимы
значит, новых
не будет идей и людей
да пошло все на х*й!
приставляй револьвер к голове и молись
приставляй револьвер к голове и дурей
приставляй револьвер к голове
и развейся
прахом.

=======
Л.
Ладно. Мне, как привыкшему к отсроченной смертной казни,
бесконечной виселице и расстрелу
бесподобным стихам фогель и ананасовой
горечи слов мкб-десять,
собственной отвратительной писанине
которой хватит
слышать твое "не так" и не так уж и больно.
Вольно, или не вольно
Поля, или не Поля
и ты опять меня бесконечно дразнишь,
заставляя ночами судорожно курить и делать
что-нибудь, что было бы для нас
лет на... да хотя бы на месяц
засыпать на холодной половине
нашей кровати
и надеяться, что твое "не так" - не так уж и больно.

=======
И.
И в целом, это должно было произойти
слишком разные два пути
слишком сложно двоим идти
слишком горько глаза в глаза
Видишь, Поль - нас, наверное, прокляли небеса,
Слышишь, Поль,
Это мертвый дождь
равномерно стучит по бездушным крышам
Каждый сам для себя король
вождь
и самый безгрешно-высший.
И в целом, планов было с вагон и тележки три
если б их перебрать
то хватило б на сотню лет,

если их перебрать
только как же найти ответ,
И пока другие ваяют крутые стихи,
Я с трудом собираю буквы в приемлемые слова.
по утрам болит голова,
ах, такие дела
Видишь, милая, нас, наверное, прокляли небеса.
слишком горько глаза в глаза
и хоть ты (пока еще) не ушла,
Слышишь, Поль
Это дождь шелестит по крыше.
Жги мосты, подноси факел, пожалуйста, поспеши
а то как бы у нас
опять
ничего
не вышло.

=======
Н.
Нет, мне кажется, ты везде.
Ты в воздухе и воде,
В неотправленных письмах,
порванных фотографиях,
неотвеченных сообщениях, мать их
раньше со рвением -
до рассвета,
сейчас - холодным "привет"
подводим черту.
Дайте мне эту, эту и еще вон ту -
все равно им не заменить тебя
все равно им не повторить тебя
все равно им не превзойти тебя
в любви, безразличии, лицемерии
я отважно хлопаю дверью
верю - не верю
у каждого из нас свое мнение,
у каждого из нас свой рассвет,
только жизнь теперь - лишь призрак минувших лет,
болтушка, без соли и специй
да. Мне кажется, ты везде.
И немного
в моем
сердце.

=======
А. (2013)
... А я шепчу твое имя с неожиданной для себя злостью.
Знаешь.

Знаешь.
Знаешь.
Да блин!
Вали из моей головы, пожалуйста, очень срочно!
Или когда-нибудь я застрелю тебя, будучи
пьяным
в дым.
По счастью, у нас с тобой две разные совершенно чужие жизни,
И упаси Б-г, чтобы
одна
на всех.
Но может хоть ты знаешь, отчего ж мне так горько и кисло,
и почему горечь вызывает лишь
отчаянный
злобный
смех?
И это уже не лечится беспорядочной стрельбою по окнам,
Не выплевывается с матом,
не заливается
вискарём.
И если я засыпаю - то проснусь с отчаянным воплем,
ведь мне видится, что мы с тобою
снова
опять
вдвоем.
И я в отчаянии рву написанное, и бью о пол стаканы,
И пытаюсь адски забыться,
повторяя себе:
"Один".
Но ночью открываются вновь все мои старые чертовы раны,
неумолимо складываясь
в твое имя.

"Полин?.."