загвоздка

Всё наше копошение смешит
создателя, который нас оставил
с тех пор, как был убит бедняга Авель.
А мы о красоте - Лорен, Бриджит
и прочие - увянут всё равно,
и мир спасёт не красота людская.
Мы падаем - костяшки домино,
друг друга под колени подсекая,
науки на идеи заменив,
забыв о том, насколько тленно тело.
И Дездемону душит вновь Отелло,
всё так же подозрителен, ревнив,
как всякий мавр. Венеция в огне,
хотя была должна уйти под воду,
и нынче столько мавров стало в ней,
что каждый мнит, я - главный воевода,
не думая, орудует ножом,
а Брейвики, боящиеся тюрем,
смелеют - мы ещё набедокурим,
сейчас горим, но позже отожжём.
Ночами тихо точат топоры -
творец смешлив, не в этом ли загвоздка,
что он молчит, но только до поры,
и страшно в гневе ангельское войско.
Прибудет к нам с молитвой и мечом
и выкосит, не слишком разбирая,
кто в ад пойдёт, а кто хорош для рая,
а кто и совершенно ни при чём.
И выйдут чьи-то тени из пустот
забытой жизни, скучной и старинной,
а нечто, превращённое в руины,
за годы лесом диким порастёт.
Вернутся звери в логова свои,
на гнёздах птицы высидят потомков...
Но кто-то отречётся от любви,
страницу дневника в ладони скомкав.
И с мнением сложившимся вразрез,
отделит агнца ото льва навеки
словами - я любил вас, человеки,
но сына больше не пошлю на крест.