Ты решил вернуться из жалости...

Ты решил вернуться из жалости,
Услышав, что я на краю...
Протянуть решил руку помощи,
Чтоб спасти сейчас жизнь мою.


Самым милым плюшевым мишкой
Ты повторно вошёл в жизнь мою...
Постучал очень робко в окошко,
Точно зная, что я люблю.


Ты, наверное, был уверен,
Что тебя я за всё прощу
И ручною ласковой кошкой
Твою нежность тут же приму.


Понимал ты, что я у обрыва,
Что лишь шаг... и я упаду...
Потому-то и был уверен,
Что тебе отказать не смогу.


Не учёл одного лишь только
По прошествии долгих дней -
Я другой немножечко стала,
На цепочке в моё сердце дверь.


Я его не держу распахнутым,
Но и вешать замок не спешу...
Приоткрыта на йоту цепочкой,
Я теперь миром тем дорожу.


Берегу от излишней лести,
От простуды и сквозняков...
Прикрываю, спасая от грубости,
Лишь на время задвинув засов.


Помощь тоже не всю принимаю,
Опасаясь упрёков потом...
Когда встану снова на ноги,
Чтоб меня не били хлыстом.


Чтоб потом упрекнуть не посмели,
Мол, помнишь, как мы тогда...
Я хочу быть твёрдо уверена,
Что не дрогнет твоя рука.


Но не будет прока от жалости,
Знаю точно... дрогнет рука...
Потому что предавший единожды,
Предавать снова будет тебя.


Мне бы сердце открытое, верное,
Чтобы, знаешь, как за стеной...
Чтоб в огонь и в воду, и в Вечность
Без раздумий вслед за судьбой!


Я совсем не приемлю жалости,
Ты прости, что стала такой...
Я прикрыла железным завесом
Мир души и мир сердца свой.


Не спеши протягивать руку,
Если жалость в твоей душе...
Над обрывом держусь я твёрдо,
Хоть стою на одной ноге.

Татьяна Добрая