Концерт 46-го года

Пароход «Гражданин» привозил в лесопарк инвалидов,
Искалеченных подлой войною людей,
Чтоб душой отошли у личающих парковых видов,
От уюта и строгости госпиталей.

Оглашая гудком все посёлки Кривого колена,
Пароход заползал в очень узкую щель
Между пристанью новой, и островом лихтера «…ена»,
Что под бомбами здесь напоролся на мель.

Мы, мальчишки войны, повзрослев, не взрослели телами,
Капитан узнавал нас: «Привет пацанам»
Мы ему отвечали никчемными тоже словами,
Приглядевшись к немногим его орденам.

И по трапу в наш парк мы катили коляски, коляски…
Выводили ходячих, и мчались назад,
Их ладони теплились забытой отцовскою лаской.
И в неведомом где-то их жили глаза.

А потом был концерт. Под сосной, изувеченной взрывом
В окруженье колясок играл джаз оркестр,
И певица весёлая пела с ненужным надрывом,
Что сейчас проезжала она Бухарест.

Аплодировать ей инвалиды войны не хотели.
Даже те, у кого были обе руки.
Ну а мы аплодировать в этом молчанье не смели.
Встал безногий матрос, попросил: «Моряки?»

И по бархату трав вышли в круг два высоких матроса,
Однорукие. Юнга достал свой баян.
У кого-то стрельнув, прикурил сразу две папиросы,
Их товарищ и брат по минувшим боям.

И они, затянувшись, сошлись, как срослись вдруг плечами.
Небывалое прежде возникло родство.
С криком «Эх!» по поляне вприсядку прошлись, раскачали
За Одессу медали, за Крым, за Ростов…

Мы орали с восторгом, ладони себе отбивали.
Юнга крикнул нам, сделав коленце одно:
- Ведь они даже в море медалей своих не снимали.
Если за борт? Медали потянут на дно.

И баян протянул одноруким одноруким танцорам матросам.
Они взяли баян в две живые руки,
И по кнопкам один вдруг рассыпал весёлую россыпь,
А другой торопливо аккорды рубил.

Очень долго жила эта россыпь весёлая в парке.
Юнга штатских мальчишек плясать вызывал.
И устав вызывать, вытер лоб бескозыркой. В запарке
Под сосной завалился, и захохотал.

И тогда родилась под матросскими пальцами песня.
Боль своих баянистов баян принимал.
Не пришлось ему с ними бок о бок сражаться в Одессе,
В сорок первом на Балтике он воевал.

Пел баян на весь мир о вскипавших матросских могилах,
О сраженьях за Ханку, и Новороссийск,
И о тех, кого за борт не сбило, не сдуло, не смыло,
Кир вернулся к молившим «Сынок, воротись»

Кто придя сквозь бои, сквозь огонь, и сквозь годы разлуки,
Всё же обнял любимых… Но «плакать не сметь!»
Пел баян, говорил, как сумели погибшие руки
Отвести от России немецкую смерть.