Василий Петренко
НОША . (сборник стихов и рассказов) . .. …
Василий Петренко
НОША . (сборник стихов и рассказов) . .. …
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ Родился 12 02 1937г. Место рождения село Бурёнино Ташлинского района Оренбургской области.Образование среднее техническое. Диплом техника-механика по ремонту и эксплуатации селхоз машин. С августа 194го да по август 1998го проживал в Ташкентской области Узбекистана. Общий трудовой стаж 54 года. Из них 32года главный энергетик АПК. Учсастник арной комсомольской стройки (Узбекистан г Ангрен). За в 1974 году за активное участие в развитии народного хозяйства республики награждён Почётной грамотой ЦК компартии Узбекистана, Президиума Верховного совета и Правительства Узбекистана. Бывая в служебных командировка (Реализация продукции АПК) побывал в Братске, в Барнауле, Хабаровске, Новосибирске и Красноярске, в Уфе и Челябинске, в Москве, Ленинграде, Талине и Анапе, в Бухаре и Самарканде. Сахалин Чукотку и Хатангу тоже имел счастье видеть. В водах Аральского и Балтийского морей купался. В горах Памира строил ЛЭП. Был внештатным корреспондентом газеты «Ташкентская правда.» 1
Сочинением стихов и прозы занимаюсь с осени 2016года. О чём пишу и как это у меня получается пусть расскажут читателю мои рецензенты и критики. Поэтесса , член Оренбургского регионального отделения союза российских писателей Галина Болквадзе: « Жизненный опыт Василия Фёдоровича огромен, творческий-не велик Всего-то 3 года. Написано не много. Но разнообразию жанров и тем в его творчестве поражаешься: темы военного и после военного детства, темы любви и дружбы, труда и быта, взлёт и падение нравов. Романтика природных явлений тоже есть в его произведениях. Всё что им написано читается легко. Арсенал изобразительных средств обширен. Действующие персонажи, звуки осязаемы. Жаль что писать поздно начал.» Поэт, рецензент и профессиональный критик Светлана Скорик (на основании трёх разобранных ею стихотворений).
« Ритм выдержан безукоризненно, сбоев нет. Стилистика очень грамотная, нарушение одно и совсем небольшое: в предложении «от болей сморщилась река» гораздо лучше смотрелось бы употребление слова «боль» в единственном числе (от боли), т.к. множественное звучит уже не как олицетворение, а буквально, т.е. слишком физиологически.
По части грамматики есть ошибки: «немало» надо писать слитно, а «озоном» через «о». В Ваших стихотворениях есть метафоры, сравнения, эпитеты, метонимия, народные поговорки и даже авторские слова-неологизмы, а значит, у Вас есть самое главное для поэта – образное видение мира, без чего поэзии быть не может. Олицетворениями может пользоваться каждый, а вот придумать нешаблонную метафору, оригинальный, 2 не стёртый эпитет и своё авторское слово может далеко не каждый. Хорошо было бы немного разнообразить стихи, не слагая все на народный манер, а гуще пользоваться оригинальными, творческими метафорами, не грамматическими рифмами, чаще уснащать ткань стиха пословицами, поговорками, яркими сравнениями и просто колоритными словами.
Второй плюс – Ваше умение чувствовать звуки и использовать это в аллитерациях и звукоподражаниях, что значительно улучшает звучание стихотворений.
Третье достоинство – почти безукоризненное чувство ритма, музыкально-гармоничное звучание. То, что Вы используете разные размеры строк внутри одного стихотворения, в большинстве случаев оказывается на пользу делу. Внимательно перечитайте мои комментарии, относящиеся к размеру, и Вы поймёте, в каких случаях укорачивать или удлинять строки можно, а в каких нельзя.
И то, что у Вас разнообразная система рифмовки внутри одного стихотворения, это не грех, а тоже плюс. Писать катренами (по 4 строки) может каждый, а разнообразить построение произведения – только поэт, способный на поиски и открытия. Хорошо, что при этом Вы имеете чувство меры: экспериментируете не посредине стихотворения, ни с того ни с сего, а именно в конечных, заключающих строфах или в местах, самых важных для понимания главной идеи произведения.
Если нужно будет отредактировать сборник перед изданием или откорректировать в нём ошибки, обращайтесь. Он от этого только выиграет.» 3
О ПРОЗЕ Ольга Решетова рецензия на «Браво! Бис!» (Праашу паавтарИть) «Буднично и просто»
Макар Кофеин рецензия на Мадригал татарке « Мастеру не нужно много слов, чтобы смог его понять читатель. Перед ним не юный пустослов, а великий, мудрый муж-писатель! Спасибо МАСТЕР!» На Дуревышибаловка: «Очень хорошо!А главное мудро, по-жизненному. Ай да Вась ака!»
СТИХИ
ЧЕГО ВСЁ НАЧАЛОСЬ.
Первое стихотворение 15лет 1953год Я не хочу чтоб жизнь моя Бурлила речкой горной; Вилась, шипела, как змея. Рычала будто зверь голодный Хочу чтоб жизнь текла рекой Широкой полноводной. Плескалась светлою волной От пошлости свободной. . . ПРЕДАТЕЛЬСТВО 17 лет 1954г Я в детской шалости поджёг Столетний дуб на горном склоне. Смотрел, Как полз огня флажок, По старой, высохшей коре, К зелёной кроне. Что я наделал!? Дуб горит, Его спасать, не медля надо! Я бью огонь, кора дымит, стр1 Но пламя вновь змеится рядом. И дуб сгорел! Его суки огонь обуглил, покалечил. Под ним, наверно, казаки Коней вязали после сечи.
Здесь отдыхали мужики, Приставив косы, . в полдень жаркий, Теперь торчит, упрёком мне, Большёй корявой, чёрной палкой.
Из под обугленной коры, Порой, раздастся тяжкий стон, И я бегу от той горы И слышу в спину, «предал он!» Я предал всех: и дуб, и дедов, И птиц сновавших меж ветвей. Себя в тот день я тоже предал На муки совести моей.
Не говори, что всё случайно. Не говори, что невзначай. Носить вину в душе печально, Но коль уж предал, отвечай! 17 лет стр 2 ОТВЕЗИ МЕНЯ, ПОЕЗД, В РОССИЮ Отвези меня, поезд, в Россию Под шумливый шатёр тополей, Там оставил я первую радость Вместе с первой любовью моей.
Я за призрачным счастьем подался В край укрытый заманчивой синью. Но он был не родным и остался
Отвези меня, поезд, в Россию Отвези меня, поезд, в Россию 3 В мураву упаду я лицом. Жаворонок пусть мне . . колыбельную песню В тишине надо мной . . прозвонит бубенцом. . . 20 лет 1957г
ВРЕМЕНА ЗАСТОЙНЫЕ ВЕТРЫ НЕ ПРИСТОЙНЫЕ Светит месяц величаво над моею махалёй*. Загибаем мат курчаво -В магазинах—тем кто свой.
Ветры с севера и с юга пролетают над селом. В магазинах всё с прилавков выметают помелом. . Брызнул дождик на дорожку, повылазила трава. Город давит понемножку и качает нам права.
Мы стирали грани долго и кричал все-УРАА! 4 Мы стирали долго- долго, получилася дыра. 1982год
ЕХИДНЫЕ, КОЛЮЧИЕ СТИХИ . СНОБУ Ну, без тебя гора! могла бы развалиться. И не курлыкала бы птица, когда бы не было тебя. Ты прям боженьке курилка под иконой иль крестом. В твоём челе открылась дырка, 4 как у Жучки под хвостом . В ОФТАЛЬМОЛОГИЧЕСКОЙ БОЛЬНИЦЕ Там врачи добры, как дети, А медсёстры…Бог бы спас! Злы, как осы, язвы эти: Так и метят впиться в глаз; Заливают глаз пипеткой, Жалят иглами в зрачок, Забивают рот таблеткой- Жуёшь, молчишь, . . как дурачок. 5 НЕ ИСПОЛЬОВАННЫЙ РЕСУРС. Вышла на сцену Жанна Кразуцкая, Пышная в грудях, в талии узкая. Быть ей артисткой планида . . судила. Жанна на сцене в чём мамка родила. Жанетта для сцены создана . . Богом. Публика встретила Жанну . с восторгом. Певичка на сцене держится смело. стр 5 Жаба в вокале, конфеточка телом. Скачет по сцене козлёнком двуногим Зрителям Жанна нравится многим. Кому-то нагрудничком- .. .. шёлковым лентам. Кому-то заморским гнусавым акцентом. картавым акцентом . . 6 Вечер удался, вечер хороший, В зале экстаз - не жалеют ладошей. Вышла бы Ксюша нагая к студентам, Точно бы стала страны президентом . В НАШЕМ ПЕРЕУЛКЕ. В нашем переулке и темно и гулко. В нашем переулке стр 6 пустота живёт. Редко здесь прохожий пустоту тревожит, Ходит здесь без страха только Васька кот. Слух у Васьки тонок, быстр и точен взор. Мент его не тронет, воры тут в законе, ну, а Васька первый на округу вор. нашем переулке . ждут прохожих урки, а тихони куры влезли на насест. В нашем переулке, где темно и гулко ситновые булки только лишь кот Васька окаянный ест. .
СВОЮ СОСЕДКУ МЫ ЛЮБИЛИ. Муж Татьяны дальнобойщик. Мотал дороги на колёса. Пурга метёт иль шпарит дождик Дави не газ-хоть кровь из носа.
Татьяна русская душою. Застой в любви её бесил. Я вам секрет один открою: И я к Татьяне заходил
Свою соседку мы любили, когда вдыхали аромат её блинов и чехомбили. Но все особливо ценили в сметане жаренных цыплят. . Со смаком ели, выпивали. Для нас была Танюша клад. А позже на ухо шептали На Таньку мужу компромат.. . . ПРОЗРЕНИЕ. Как мне сказали ещё в школе И подтвердили в интернете, 8 Родился я по божьей воле, В Богом избранной, стране. Самой-самой на планете! Что я не Гегель, не Сократ. Но их счастливей во стократ: Волен где хочу сморкаться, чем Бог пошлёт, могу 10питаться, Стужу я сношу, как морж, Ведь я же, я ж… бездОмный! БО-ОМЖ!.
Сокровищ у меня, как у дервиша, в кармане- шиш В рубахе вша.
ПРИВЫЧКА ВЛАСТВОВАТЬ Лесное озеро. Вода В нём чёрным мрамором сверкает. В тени кувшинок щука иногда от дел имперских отдыхает. Ей нет соперника ни в чём. Ей Ёрш дорогу уступает. И, даже Язь ей бьёт челом, стр 9 Когда нужда одолевает. Но щука знает-устарела: Не тот рывок и быстрота, Больное сердце, располнела. И гибкость, гибкость уж не та! Из щуки стала карасихой!… Пора уж в омут от забот, Но шевелятся жабры тихо: А как же слава? Как почёт!?
. стр 10 . ВОЛЬНИЦА . (сатира) К старым, к новеньким артистам, к онанистам, пвублицистам к разным прочим активистам обращаюсь нынче я: на майдан! вперёд, друзья! Нынче можно день и ночку вольно, весело прожить и катать всем миром бочку на правительство и власть. И на Путина покласть (ну хай буде положить). Стр 10 Нынче нет царя, нет Бога. В демократию дорога нам открыта: так вперёд! пусть любуется народ Нынче можно всё орать и на всё, на всех плевать. Смочим горло горькой влагой и вперёд, мои друзья Чур! в меня плевать нельзя НА ЗЛОБУ ДНЯ . ЧЁРНЫЙ ЮМОРИСТ Надысь мой нос прошиб понос. И на те- хворей разных воз. И ослабев во всех местах. Я подмышку ртутник кинул Сдавило грудь, кольнуло в пах, И молния вонзилась в спину. И чих, и кашель, и слеза. И жжет крапивою глаза. И голова гудит, как примус Скажите, други- господа, стр 11 В меня вошёл коронавирус!? Ах, вот так!
Значит это я тогда
в скором времени… того… Я в скором времени откинусь! Ха-ха-ха!Ну, вы лохи, господа, Не разглядеть охальника! . Чтоб я! от гриппа!? Ха-ха-ха! Я ведь сын на-чаль-ника!.
ЭТО ТОЛЬКО КАРАНТИН. По Советской я бегу. Мне у Даля с Сашей Ох, задохся! не могу! Нынче встреча с Машей.
На скамейке дивная, милая, пригожая. На мою любимою Машеньку похожая. . Но не улыбается. Вот-вот разрыдается. . Стр 12 Ей какой-то модник. На уста и носик Натянул намордник. Будто Маша пёсик. . Мне из- под повязки Видны только глазки. . Лишь на шаг придвинусь: Слышу: стой! У Маши вирус
Что за иностранец!? Что за бармалей!? Есть теперь у Маши. И как много дней? Может быть китаец? или аладин? Нет,- сказала Маша,- только карантин. . ВСЕ СМЫЛА ВРЕМЕНИ РЕКА Я на портрет на свой взираю (Времён горохина царя). Гляжу и Машку понимаю- Бесилась женщина не зря. Какой анфас! И профиль модный, И стан достойный пьедестала. Зато любовью сумасбродной 13 Себя Мария истязала. . Жена соседку не судила, Не поджидала у оградки. Словами бранными не крыла Сама любила без оглядки.
Видок мой тазиком накрылся. Всё смыла времени река. Теперь бы кто в меня влюбился--- В сухого жёлтого стручка! 14 ДЛЯ ЧЕГО НАЧАЛЬНИКУ КРЕСЛО . (издёвка) Что прячут начальники в кресло от нас? отверстье анальное--свой третий глаз. Не то какой Серёжа, не зная чем блеснуть, Надумает, бездельник, угодливо, лизнуть. Котёнком промурлычит, под копчиком лизнёт и в душу, через глаз тот, начальнику войдёт. Крутить—вертеть начальством нынче . всякий рад. Вот потому и прячут начальники свой зад. . 14
Но, есть меж нас серёжи, и я с таким знаком, он дотянуться может под свой! хвост языком. А если уж кому-то резон есть угодить, о способах и средствах?… ну, что тут говорить . Прячут в мягких креслах начальники от нас отзывчивый на ласки свой третий глаз . КРЕДО ЧИНУШИ. (эпиграмма на главбуха Деленбетова) Дебет, кредит, прибыль, банки- Это, други, не ко мне. 15 не пишу я цифры в бланки, я от дел тех в стороне. Коль всё делать буду сам, То на кой мне нужен зам! Люблю я офис возглавлять: ставить подпись и печать. . Папка, шляпа и живот- . стр 15
КОГДА ВО ВЛАСТИ ДУРАКИ Прорвались к власти дураки Теперь недужит Украина. Вот-вот закончится свинина Жевать придётся курмаки. (сорную траву)
МЕЧТЫ, МЕЧТЫ… .. (памфлет) Дедка с бабкой мысль растили Ну, прям Ксюшеньке под стать), В ночь бессонную, решили губернаторами стать. Чтобы пить чаи на вилле, много денег получать. 17 Чтоб встречаться с Президентом, крепко руку ему жать, Говорить о том, о сём, об энтом и совет ему давать. Дедка с бабкой долго жили; много видели чего, Президенту говорили б: Что такое НЛО. Стр 17
НИКОТИНЩИКУ. Слушай сюда дряблолицая раса, Никотина сосущая тонну, Попа отлитчает от мира ряса, Вас отличает пониженный тонус. Я говорю о явлении порочном, Хоть я и сам не святоша Хивы, Но если случится облом у вас С женщиной ночью- Диагноз такой-- никотинщики вы.
СВАТОВСТВО ДОСТАРБАЙТЕРА Твой глаза, как два картинка, смотрят на меня… Вай, джюда яхши кызымка ! Слушай, кызым, сделай меня свой муж, а!? На твоя рука я ставлю красный . . пиала. Жизнь твоя со мною будет, как за каменный скала. Селий день смотреться буду я на твой глаза. Мне рожать девчошек будешь в год по два раза! На тебя работать буду, стр 18 как болшой бирблюд. На обед хороший будет кукурузный суп!. Чай мы будем пить с лепёшкой. Сладкий, иногда. А как вырастут девчошки, Мы возьмём калым хороший. И тогда будет нам другой блюда. Я тебя всегда жалею. И не пью арак. Ты согласна быть моею? Не-ет! Какой ду… Ну, скажи менга, кызымка: что дыдым не так?
БЕРИ ПОКА ДАЁТСЯ Мы с тобой хорошая, один лишь раз живём, Мы с тобой, хорошая, Когда- ни будь умрём. Взгрустнёшь тогда, хорошая, в раю или в аду, о жизни зряшно прожитой, но я уж не приду. И слёзы тебе, милая, стр 19 лицо зальют рекой, а черти, псы глумливые, огреют кочергой.
ЮБИЛЕЙНОЕ День погожий: тихо, сухо. Предвечерний час. До маво доходит слуха, Будто бы с косой старуха На меня топорщит глаз. Будто я теперь зхамшлый, Квёлый старичок. Будто фрукт я переспелый, маразматик-дурачок. И гадают у подъезда, Как бы проще мне сказать: Мол, тебе дедок, полезно В белых тапочках лежать. А я чхать хотел на сплетни, На досужих баб злословье. Встречу я свое столетье За таким же вот застольем.
Стр 20 СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЕ
ЧТЯ ЛЮБОВЬ. Месяц, пастырь Земли меднолицый, равнодушно взирает на нас. В этой тихой районной больнице видел муки людей он не раз. . Звёзды, с неба потоком срываясь, Озаряли простора канву. Медсестра, к пациенту склоняясь, Умных глаз пролила синеву.
Херувимы над ним уж пропели, Ангел смерти ему протрубил. Но взбодрилась душа в слабом теле, Видно, Бог по иному судил.
Сердце бьётся его в упоении. Видит он медсестру среди роз. В тихой яси, луны излучении, И лицо розовеет от грёз.
И, в мечтах, по арчовой аллее, Ходит об руку он с медсестрой. Наливаются вены полнее. . Мчались резво века, Шли медлительно эры. Месяц в небе бессменно светил. . Видел он в первый раз, . И не верил: Азраил, чтя любовь, отступил.
МАМИНО СЕРДЦЕ (Автор Диана Гальченко) (Перевод с вукр. Петренко) Обними меня крепко мамуся Твоего пульс послушаю сердца. За тебя дорогая молюсь я. К тебе, мама, душа моя рвётся. Я счастливая- ты меня любишь, Озабочена дочки судьбою. Иногда ты меня строго судишь. Я хочу, чтоб гордилась ты мною. Обожаю тебя, мама, с детства. К своему прижать сердцу желаю. . Не могу без тебя с малолетсва, В своих снах я к тебе улетаю. стр22
Мне настала пора выйти в люди. не печалься- душой я с тобою. . Я дочуркой была так и будет. Я тебя от всех бед и напастей укрою.
. ГУЛЕ АШИХМЕНОЙ. Как проходит жизнь твоя, подружка? Радует тебя ли белый свет? Мне войти б, вбежать в твою избушку, Только жаль , зарос быльём твой след.
. Разбросала нас судьба по свету, Ты в Крыму, а я теперь в Уфе. Жизнь моя течёт от лета к лету. Между чайной, домом и кофе.
Каждый день о встрече я мечтаю. Образ твой мне снится по ночам. По тебе, Гульнара, я скучаю, Как цветок по солнечным лучам.
Огонька в окне своей избушки Не гаси до самого утра. По нему найду тебя, подружка,
ВЕРНУЛАСЬ Я НА РОДИНУ. Авторы: темы, настроения-- Зоя Тетенчук. Слов-- Василий Петренко
Вернулась я на родину, На реченьку Смородинку, текущею устало. Живы берёзки прежние, слова мне шепчут нежные, но сверстников так мало!.
Дороги-то, как водится, все на погосте сходятся. Как ручейки в пруду. Погост наш на пригорке, От суеты в сторонке И я туда иду.
Иду тропинкой торною, походкою не спорою. Последний поворот. А ноги еле движутся, Но шаг за шагом ближе я. и что-то грудь мне жжёт?
Друзья мои подруженьки, вы вальсы уж не кружите, и вас мне не обнять. Вам утренними росами, уже не бегать босыми и зорек не встречать.
Мы молодились, старились, умом , красою славились. Цвели от слова лестного, Как маки по весне Нам царствие небесное, Не снилось и во сне.
Друзья мои подруженьки, я не зову вас к ужину и в гости вас не жду., Вот внуков в люди выведу. и тихо без истерики причалю лодку к берегу и к вам сама приду.
БАБЬЯ МЕСТЬ Не ветры вдоль улиц летают. Не стужа поземкою катит. У каждой калитки болтают:, Мой муж изменяет мне с Катей..
О, бог мой, как это ужасно, По сердцу бьёт чёрная весть . Душу мою ежечасно Терзают обида и месть.. . Любила и нежно, и страстно. Теперь вот и злюсь, и реву. Подружку свою, громогласно, Я шлюхой при всех назову.
Я встречу её в магазине. По роже, красивой, мазну. Потом я у бабушки Зины Бесовское зелье возьму.
Ей зелье навеет кручину И вши нападут на неё. И скорби согнут её спину, Тоску накричит вороньё.
Изжога пусть мучает сучку За то, что не с теми спала. А я с Николаем под ручку Пройду вдоль калиток села.
Вот только бы бабушка Зина Запретное зелье дала.
. СЕМЬЯ Ну, надо ж, надо же случиться! Приснился мне бесчинства факт: Жену увозят не в больницу, Жену увозит катафалк! . Сгустился мрак, померкло солнце, А по спине холодный пот. Я желтым стал. Желтей японца! И безголосым стал, как крот. . С любимой надо бы проститься, А боль в груди, как уголь, жжёт. На Азраила стал я злиться: Зачем она! не я вперёд? Ушло дурное наважденье. Во след за ночью вороной. Жена ждёт мужа пробужденья Глядит и шепчет: милый мой!.
ПРИСНИВШАЯСЯ ПЕСНЯ Друг ты мой любимый, . . ненаглядный мой, Ты попался в сети . . женщины дурной. . Нет в ней постоянства, . в голове туман. Окаянство в мыслях, . с языка обман.
. Красота не вечна, . остывают чувства. Нет души в красотке. И ума не густо. . Поиграет, бросит. . Душу испоганит. Что с тобою будет, что с тобою станет?
. Не терзай мне душу, . . сокол сизокрылый. Будь со мною рядом, . ненаглядный, милый.
Узбекистан, Таджикистан для нас теперь . чужая заграница. . Там трудно жить, ещё трудней . .. жениться
ПИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ Мне и в стужу станет жарко, Если рядом встанешь ты. Я люблю тебя, Анорка, Узнаю за три версты
. Сердце сладко замирает, Чувств нахлынет впопад, Если счастье выпадает На себе поймать твой взгляд.
. Знаю: брат твой не позволит Сделать шаг на встречу мне. Знаю: он тебя неволит За калым пойти к мулле.
. Чтобы жить потом богато, Он вокруг муллы кружит Мы давай, Анор, от брата, В джунгли Африки сбежим. .
Если грустью душа переполнится, На ресницах повиснут горошины, Я бреду на погост успокоиться, Будто валенок стоптанный, сношенный.
. Там на холмики дедов и мАтери . Слёзы я без рыданий пролью. . С ними боли души, у распятия, . Как в былые года, разделю.
Створки райских ворот страж архангел раздвинет Благодать на меня душ родных снизайдёт. Ветерком меня ласково мама обнимет. «ай на да ай на» Дед «Дубинушку» мне напоёт. . Я воспряну душой, нальюсь силами, Распрямлюсь и раздвинусь в плечах Те, кто был мне постыл станут милыми. На судьбу, на свою, перестану ворчать.
………………………………………………………………………………КОГДА БЫЛ ПРОЧЕН НАШ СОЮЗ . . …. ….ФЕРУЗА Это было давно и я дату не помню. Чтобы вам не соврать, вспоминать не берусь. Провода телеграфа о прошлом не стонут. Я в горах оказался, был праздник Навруз. Под белою шапкой ещё перевалы, Поёт о весне самодельный комуз. И гулкое эхо колотится в скалы. И крепок еще наш Советский Союз.
Напевы комуза, горянка Феруза И все темнокожий, не русский, народ. На празднике предков танцует Феруза. Весенний сияет над ней небосвод. Глаза у смуглявой кишлачной девчонки Лукавством весёлым горят. « Ну что ты, как старый, скучаешь в сторонке» Как будто бы, мне говорят. Я парень не робкий и в танцах искусный. Я мысли девчонок по взглядам читаю. И в танец нежданно, проворно, по-русски, Я птицей, я ветром, я вихрем влетаю. Джигиты, ревнуя, пришельца бранят, А скалы крутые и деды седые Мне, русскому гостю, «рахмат!» говорят.
РАЗНОЛИКИЙ МОЙ УЗБЕКИСТАН. Небесных хлябий низверженье-- Земли узбекской пробужденье. Громов грозных громыханье. Щебет птиц и пчёл жужжанье, Маков алых океан Он вот такой Узбекистан.
Пекло ада! Зной палящий! Асфальт расплавленный чадит. В небе диск бедой грозящий. Рассыпается гранит. А зимой сырой туман В дрожь вгоняет мусульман.
Купола степных мазаров. Гвалты пятничных базаров. Вид дедов помпезно-важных. Муитдинов глас протяжный, Люд обычаям послушный, Хлебосольный и радушный. Говор самых разных стран. Это всё-- Узбекистан.
Рёв карнаев, дойры звон. Счастливых глаз везде сиянье. Дрозд поёт, звенит комуз. Весна пришла, пришёл Навруз! Шесть дней народного гулянья. Улак-джигитов состязанье По большим и малым сёлам Жаркий, красочный, весёлый- Такой вот мой Узбекистан!
АНГРЕН . Я полюбить бы мог, примерно, . Баку, Одессу иль Термез .Когда бы не было Ангрена, . Когда б я там не строил ГРЭС
. Там миловидная луна . Землёй любуясь в небе ходит . И мириады звёзд она . Из тьмы космической выводит.
. Там ветер вольный в скалы бьётся, . Там горный кряж о небо трётся. . И у Ангрена на виду . Целует робкую звезду.
. Там снежный барс по снегу бродит, . По серым скалам козы ходят. . И в свод небес воткнув рога, . Жуют спокойно облака.
. Там небеса созвездий полны. .Там алых маков ходят волны. .Девчонки ласковы и бойки. .Там грохот, жизнь советской стройки.
ТТНННЕ в АнгренеТТ Т
.Не в Ангрене горном я родился. . Там жизнь пришлось мне начинать. . Там в горы я навек влюбился, . Учился жить и побеждать.
Я ОККУПАНТ? . Страна на подъёме, в крутом развороте . Уходит от воя военных сирен. . Нас семеро дерзких упорных в работе . Приехали строить мы рудник Ангрен.
. За этим хребтом и за той вон вершиной, . Как будто плывущей в сиреневой мгле, . Уран и бокситы не давно открыты . Там золото в речке сверкает на дне.
. Мы через пропасти , кряжы и скалы. . Через, утёсы, хребты, перевалы . . В местечко с названьем МЕНСЕП . На рудник какой-то секретный . Тянули секретную ЛЭП.
. Мы горы ломами долбили. . И эхо металось меж скал. . А нас камнепады бомбили. . Туман нас осенний съедал
. А сами мы скудно питались: . Хлеб, маргарин да вода. . Мы потом своим умывались, . И кровью ещё, иногда.
.О, если б мне какой шутник . "Ты оккупант" тогда сказал! . Схватил бы пса за воротник . И он бы тот час в тот же миг, . (хотел того иль не хотел) . В Ангрена угольный провал . Ногами дрыгая влетел. . Потом туда ж гранитный кряж, . С друзьями я б туда свалил. . И там на веки шутника . похоронил. .
.СКАЗ О БЫСТРОНОГОЙ ЗИМЕ . Ещё зелёная трава . Кустится тут, кустится там, . А быстроногая зима . Уж пробежала по хребтам: . Едва вступив в права свои, . Дохнула инеем в саи,* . Метнула горстку серебра . И тут все поняли: пора, . Пока не хлынули лавины, . Спускаться в тёплые долины.
. Глядит и видит горный кряж: . Уходят люди и стада, . И говорливая вода . Журчит туда-ж.
. И горной куропатки клик . На склонах гор уж затихает, . И стайка диких голубей . Всё реже в воздухе порхает.
. Свершив намаз в последний раз, . Из пиалы плеснувши чай,** ,. На горы глянув с под руки, . Ушли в долину старики.
…Зима пришла, . Легла хребтам на спину . И, ухмыляясь про себя, . Алчно смотрит на долину.
. Народ подался в кабаки. . Там пьёт вино и араки.
. А я сейчас пою о том, . Что если кто-то в кабаке . Напился вдрызг и стал скотом, . То это подлая зима, . Одна лишь подлая зима, . Виновна в том. . Во дни зимы, во дни безделья . Мы пьём с тоски до одуренья . . .. … …ВИНОГРАДАРЬ АЛИЯР . ПРОЛОГ . В Ташкентской области мороз . За тридцать градусов бывает. . Чтоб виноградный куст не мёрз, . Осенней страдною порой. . Грунтовой толстою горой. . Его дехканин накрывает. . .От первых солнечных лучей . И до лучей закатных . Он сам не свой, он сам ни чей. . Он весь в трудах приятных.
. И день деньской, то вверх, то вниз . Наш Алияр мотыгой машет. . Не за медаль и не на бис, . Чтоб дом его был полной чашей.
. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз . Кетмень летает словно птица. . Кетмень свистит, земля летит- . На лозу бурую ложится.
. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз. . Кетмень дехканина порхает. . Спина натружено гудит . Солёный пот со лба стекает.
. Сейчас к нему не подходи. . Не надо вам, пока, общаться. . Беседы с ним не заводи. . Не то все силы испарятся...
. Кетмень устал, на землю лёг . ..К закату солнышко стремится. . На плат развёрнутый у ног . Дехканин хочет опуститься.
. Ты к нему не подходи, . Пустых бесед не заводи, . Дехканин должен помолиться. . . Зима снежинками сорит. . Огонь в тандыре полыхает. . Лоза в земле комфортно спит. . Аллах пусть гостя посылает
. Будь ты мираб иль арбакеш, . Женатый будь иль холостой . Входи и плов духмяный ешь, . Из пиалы пей чай крутой. . Пусть до утра застолье длится, . В достатке дома своего . Али не даст вам усомниться
. ЭПИЛОГ . Аллах сказал: «Должны вы жить . Храня в меня, Аллаха, веру, . Вы и вино могли бы пить, . Когда б питью вы знали меру"
ЖИЗНЬ НЕ СЛАДКАЯ ПОЭТА
.НОША . .Не сам родился я на свет. . Не мной мне выбрана дорога. . Плохой ли я, хороший ли поэт- . Моя судьба в деснице Бога. .ь . Я гражданином должен быть, . А поэтом быть обязан. . Ко мне вам можно подходить-- . Хоть я чумной, но не заразен. . ..Я дару Господа не рад, . Он мне безумьем угрожает; .То буйств нахлынет водопад, . То грусть-тоска меня съедает. . .Я должен с музою дружить, . Но это как она захочет: . То мне готова услужить, . То надо мной она хохочет. . .Меня привыкли все считать .Слегка помешенным, чумным. . За то, что мочи нет молчать, . Когда в глаза пускают дым. . ..Я гражданином должен быть. . А вот поэтом быть обязан. . Могу стихом вас укусить, ..Но он, поверьте, не заразен!
. БЕССОННИЦА . Долгими бессонными ночами . Я стихи и прозу мастерил. . Мне соседи яростно стучали. Чтоб в постели лёжа нре курил. …И скулила рядом их собачка, . Чтобы дымом воздух ей не пачкал,
. А как быть мне, если сами боги . Шлют ко мне, то радость, то печаль. . Коль всплывают в памяти дороги, . По которым хаживал я встарь.
. Костры, походы, грохот стройки , Не дают забыться и уснуть . То слова ложатся сами в строки . То хотят от дела ушмыгнуть. .ХОТЬ КРИЧИ, ХОТЬ АХАЙ. .Разбираю по частям . своё стихотворение: . здесь находка, . здесь вот штамп, . где же… ударение!? . Вправо, влево брошу взгляд, . чертыхнусь раз двести. . Все не то, все невпопад; . нет на нужном месте. . А-а! ну наконец! . Но скажи на милость: . как. зачем и почему . здесь ты очутилось? . Не на место встало. . Для чего и почему . в средний слог попало? . Получается теперь, . хоть кричи, хоть ахай, . получается теперь, . не к месту амфибрахий. . Получился стих-обман, . спотыкач трёхдольный. . «Не поэт ты—графоман!» . выдал знахарь школьный. . Не вступая с докой в спор., . (Дока прав конечно.) . Удавлюсь! Какой позор! . Я решаю спешно. . «Нет, живи, пока не сдох! .-Мысль хлестнула розгой, . -Ведь живёт чертополох . Рядом с милой розой. . .Не печалься, не журись; .Жизнь не под угрозой. .Перестройся и займись . Мемуарн0й прозой. Стр 3 ***************************************** . МАДРИГАЛ ТАТАРКЕ . (симбиоз жанров) По пьянке всякое бывает. Но с Толяном Бокаевым любители, кабачных разборок в трения не вступали. Сам-то Толик был и росту не большого, и телосложения хлипкого, зато Закия, жена его, на пол головы была выше мужа и массой тела килограммов под восемьдесят. Если туго было Толяну—прибегала Закия. И тогда туго становилось уже обидчику Толика.. (У Закии и кулаки были тяжелее наших, и запаса слов в ее сусеках было поболее, чем у поэта среднего достатка.)
Как-то так получилось , что Закия вышла на улицу с молотком в руках. На встречу Толик. В подпитии. Осерчамши, Закия стукнула Толика молоточком в темечко. Толик упал. Закия –в панике: «Тулик, Тулик, я прошу тебя, Тулик-не умирай, Тулик!». Случилось это в канун 8го марта. По случаю праздника, решил я Закие подарить, вместе с букетом роз, стихотворение, ей посвященный мадригал. Закие мой мадригал понравился. Надеюсь и тебя, мой читатель, не разочарую.
Вот он. .Татарских женщин не понять. . Мерилом нашим не измерить. . В Казань ты можешь не летать, . Моим словам дешевле верить.
. Замечу, чтобы не забыть. . Мила лицом, . и ниже интересна. . И даже, очень может быть, . В спортивных обществах известна.
. А как жена, а в материнстве . Татарка просто идеал!. . Глаза лучисты , руки быстры. . Вот язык!! . Бог лучше б в рот ей шило дал. . . … ….Права она, иль не права, . Но не уступит в споре жарком. . Еще гудит в миру молва: . В постелях слаще всех -- . татарка!.
. Для мужа-классная жена. . И, как любовница, прекрасна. . Пускай сидит в ней сатана, . Но жить с ней сладко. . Пить опасно.
ЛЕСНАЯ ИСТОРИЯ Под городом под Курском, а может под Рязанью, иль даже под Москвой леса большие были, в них звери дружно жили, друг к другу в дом ходили, чаи с малиной, пили. У них там всяк был свой. Там каждый был счастливым: насвистывал и пел, друг друга не подсиживал, и ни кого не ел.
.Весною на опушке водили хоровод. Простецким и беспечным был лесной народ.
Но вот в лес заявился ещё один зверок: шипУчий и вонЮчий, маленький хорёк. На всЕх шипел он гневно. Кого б не повстречал, ярился непременно и без конца ворчал.! . Глухарь, мол, беспредельщик, ещё и туп, как пень, Мол, клюквы сока клюкнув, дуркует ночь и день. Лиса, мол, потаскуха, вульгарная старуха, у ей в башке ку-ку!- поруха, имея малый рост, таскает за собою большущий рыжий хвост. Мол, пожила, довольно, пора бы на погост!. Мол, крот хитрун: глаза прищУрит, как будто он слепой, как буд-то он калека, и вовсе не крутой. Мол, чтоб потом не жалковАть, кротА, пока не поздно, из леса нАдо гнАть.
У хорька: индюк- ворчун сопатый, козёл-стиляга бородатый, медведь- вельмолжа толстолпятый. Барсук к соседям ночью тайно ходит и справляет там нужду. Звери друг на друга злились и затеяли вражду: сожгли, сломали дружбы мост.
Лиса, вдруг зайку невзлюбила, без причин его избила, оторвала напрочь хвост. -- Хорёк и белку в сердце ранил, жизнь девчонке испоганил, она теперь в дупле сидит, на всех обиженно глядит. Хорька послушав, дятел спятил: презревши сладкую малину, долбит горькую осину. Волк вконец осатанел: у ручья барашка съел, шакала взяв себе в подмогу, с разбоем вышел на дорогу.
Медведь молчал, сопел всей тушей, потом надрал друзьям своим он уши: мол, у меня порядки строги-ВСЕ! должны об этом знать! И отправился в берлогу. До весны там будет спать, лАпу левую сосать.
Звери дОлго б бедовали, реки слЁз бы проливали, но пришёл к ним в лес сурок, дАл! хорьку под зад пинок, вЫшиб хоря за порог, в жёны взЯл красу лису. БаАал пять дён гремел в лесу! .Звери стали ладно жить, лЕс от хорей сторожИть. Сказка-лОжь, да в ней намЁк, всем мальчишкам и девчонкам в назидАние урОк. .Такой вот сказочке конец. Сурку поклон-он молодец.
. СЧАСТЬЕ СЛУШАТЬ ПОЭТЕССУ. . Она войдёт, влетит снарядом. . Откроет школьную тетрадь . И, осадив шумливых взглядом, . Стихи, свои, начнёт читать. . . И с первых ямбов Лизаветы, . Те, кто нас уж не читают,, . Уже маститые поэты, . От изумленья в пол врастают. . А ямбов светлая мелодия . Всё полнит в наш кофейный дом. . И, вместе с музой вроде б я, . Сижу за праздничным столом. . ..Сижу счастливый и румяный, . Будто я опять жених. . Вина не пью, но будто пьяный. . Меня пьянит Лизеты стих. . ..Я во хмелю, глаза мои во влаге, . Разгула чувств не укротить. . И тянется рука моя к бумаге, . Чтоб самому писать, творить. . … Хочу, как Курдикова Лиза, . С людьми стихами говорить.
……………………..Тема-- ЛИРИКА……………………..
. УТРО В ОЛЬХОВОЙ РОЩЕ. . До рассвета ещё есть минутка. . Куст во тьме светляками искрит. . Паучок настороженно -- чутко . На тенётах серебряных спит.
. Тишина и покой на опушке, . Даже мухи ещё не жужжат. . И не кукнет гадалка кукушка. . И лягушки под кочками спят.
Посветлела на небе полоска . Обозначив собою восток . Тут безмолвию вышла загвоздка: . . Оторвался от ветки листок. . . И лягушек пошли разговоры, . . Звонко капля упала в родник. . . «Вух!» . Будто выстрел из пушки Авроры . Из дупла Фили вырвался крик. .
. И тотчас огласилась округа . . Гвалтом разом взлетевших грачей. …. Дерзко свистнула с ветки пичуга . . В жёлтом кружеве первых лучей. . . … Хвостик тряхнула, глазом сверкнула . И, как будто спросила: ты чей? . . Я в ответ ей: --ни чей! . Я, как ты-одиночка. . Миг рассветного счастья ловлю. . Знает здесь обо мне (если старая) . Каждая кочка. . Я, синичка, встречать здесь . . …. Рассветы люблю . ..
..ВОТ НАСТАНЕТ ЛЕТО. . Вот настанет лето: . Вишни зарумянятся, . Расцветёт черёмуха, . Расцветут ромашки. . Полетят к ним пчёлки, . Поползут букашки.
. Вот настанет лето: . На село я к деду . От шумов и копоти . .. Города уеду. . Постою под ливнями, . Будто в струях душа. . От тоски-печали . Солнышко лучами . Мне очистит душу. . . Громы из далёка . Проворчат мне глухо. . Прожужжит мне пчёлка . Золотая муха. . . Зорями росистыми, . С ветерками чистыми . Целоваться буду, . Про шумы и систолы . Сердца позабуду.
..НА ТО И ЛЕТО . Под странным именем «Грязнушка», . Сама собой и без забот, . Степная тихая речушка . Куда-то медленно течёт. . ..Просёлком крякала телега . Горластый ехал в ней народ. . Гурьбой сигали мы с разбега . В Прохладу светлых тихих вод.
, Народ беспечный и крикливый . В воде барахтался, орал, . Смеялся он, . Визжал с надрывом, . Мишка хвастал, Витька врал.
. Гвалт витал над берегами, . В рогозу прятались ужи И, в небе плавая кругами, . От бед нас коршун сторожил.
. Но вот звезду зажёг восток, . Пастух в село увёл стада, . На дно опять осел песок, . И тихо плещется вода.
. А завтра снова в знойный час . Грязнушка- речка примет нас. . Толпу бездельников отпетых. . Так день за днём, на то и лето. ***************************************** . ЖАЖДА . Жухнут травы. Лес, как в спячке. . Сохну! Сохну!—шепчет речка. . И мираж в степи маячит… . Степь не степь, а будто печка.
. Страждет чахнущее поле. . На моих ресницах слёзы. . Будет голод, мор и горе… . Где ж ты, дождик, где вы грозы!?
. Показалась тучек стайка. . Все напряглись в ожидании. . Суслик рыжий замер в стойке: . Вышел с тучкой на свиданье.
. Ветерок повеял влажный. . . Стрелы молний засверкали. . Ливень! . Гость к нам самый важный. . Мы его так долго ждали.
. Ну давай! Давай же, туча: . Разродись дождём и градом. . А я гимн!, стих самый лучший, . Пропою тебе в награду.
ГРОЗА. . Сердито, хмуро плыли тучи, . Притихли степи и луга. . Вдруг грянул гром над жёлтой кручей, . От боли сморщилась река.
. Ударил ветер в яблонь ветки. . . Срывал он крыши, озверев. . И молнии вонзались метко . В стога, в ветряк, в овечий хлев. . Свалился с неба водопад . Забарабанил град.
..Тра-та- та-та. Тра-та тА, . Чтоб трава была густа, . Чтобы нивы колосились, . Чтоб животные плодились, . Закрома чтоб полны были- . Хляби неба мы открыли.
. Гроза, ушла, отстукав градом, . По крышам церкви и домов, . Плетнёвым, каменным оградам . По спинам и рогам коров..
. Явился луч, посланник солнца, . Прошёл в наш дом, прошил чердак. . И дно глубокого колодца . Сверкнуло зеркалом сквозь мрак.
. Пусть так случилось, пусть так вышло- . Пусть, будто кошкой избы драны, . Зато легко озоном дышим . И небо (даже странно), . Небо стало лучезарным.
ГЛАДОМОР 21го года . (рассказ дедушки Павла) . В двадцатом годе не дождило. . Влаги капли не стекло. . С неба солнце жар свой лило . На поля, леса, село.
. Воробьи в пыли купались, . Хвост и крылышки трясли. . Мы от зноя задыхались, . Жито, травы не росли.
. Степь горячая дымилась, . Выплывали миражи, . В души нам тоска вселилась: . Нет дождя, не будет ржи!
. Зима нас снегом завалила, . В окна изб мороз стучал. . С голодухи Жучка выла, . От бескормья скот мычал.
. Мы за мамкою ходили . Клянча, требуя-- еды. . Старики, сходясь, судили . В чьём грехе исток беды.
. У меня подружка Маша . …….До весны не дожила. . В след помёр и брат мой Саша. . И Жучка наша померла.
. Люди тенями ходили, . Небу слали свой укор. . Счёт умершим позабыли. . Вот такой был, детки, гладомор.
ИЬЮГА НЫНЧЕ
ИЬЮГА НЫНЧЕ БУЯНИТ
..ВЬЮГА НЫНЧЕ НЕ БУЯНИТ . Словно топка паровоза . Нынче солнышко сияет. . Страх погибнуть от мороза . Птиц под стрехи загоняет.
. Светом утренним залита, . Степь алмазами сверкает.
. Санный путь, в снегах . . пробитый,
. К окоёму убегает.
.. Лес дождём. ветрами битый, . Нынче серебром украшен.
. Я как школьник любопытный,
. Мне любой мороз не страшен.
. Для прогулок день отличный.
. Вьюга нынче не буянит.
. Красотою, не привычной,
. Лес в свою обитель манит.
. Лыжи взять что ль у соседа, . . И вдоль заячьего следа,
. По степи искристотелой,
. Пробежаться к роще белой...
Посмотреть, как волчья стая
. После ночи отдыхает,
. В лапы мордами уткнувшись . А вернувшись,
. Съесть борща и выпить чая.
ГРАЖДАНСКОЕ
.НЕ НАДО МНЕ НИ КРЫМА, НИ АЛЯСКИ. . Морской волны меня не тешат ласки. . Красою гор меня не соблазнить. . Ни Крыма мне не надо, ни Аляски. . Отрадно мне в степи, Уральской, жить.
. Мне не по нраву стоны сосен. . В гнилой таёжной стороне. . Москитов зуд в тайге не сносен. . Ковыльный свист по нраву мне.
. Люблю в степи коней я ржанье. . Полыни запахи пьянят. . Люблю я звёзд и лун сиянье. . И встрече с зорями я рад.
Люблю их широкие разливы. . Треск крыльев стрепета мне люб. . Люблю я звон созревшей нивы. . И древней церкви мил мне сруб.
. Ветрами степи я омыт, обласкан. . К степи любовь мою не остудить. . Ни Крыма мне не надо, ни Аляски. . Отрадно мне в степи широкой, жить. 31 08 2019г . В СТРАНУ ЧУЖУЮ ПРИБЫВАЯ… . Меня позвало сердце в даль, . Туда, где горы и моря. . Скрипел вагон, звенела сталь, . И паровоз летел оря.
. Туда, где бродит снежный барс, . Архары тропкой горной ходят, . Где водопада слышен глас . И звёзды рядом хороводят.
. На благо мне чужой страны . Я днями жаркими трудился . И, будто в лапах сатаны, . В тоске по родине я бился.
. Ко мне платаны и арчи . Свои протягивали, руки. . Мне снились мамы калачи. . Я слышал сердца мамы стуки.
. Не приведи Бог пить вино . Вам из чужой заморской чаши. . Бередит сердце нам оно, . По душам, русским, больно пашет.
. Я в тёплых странах побывал, . Ходил по тропам диких коз, . Трудился там и пировал . И домом грезил я до слёз.
. В страну чужую прибывая . Не рвите с отчим домом связь. . В чужой стране частица вы чужая. . В стране чужой приблудная вы мраэь. . 1995год .
.ВОЗВРАЩЕНИЕ .Угасает летний вечер. . Отрумянилась Россия. . Рассыпается по небу . Звёздный порошок. . Мы по тёплому асфальту . Шлёпаем босые. . Хорошо!
Встрече с нами степи рады. . ( заждались парней) . Песни нам поют цикады, . И маэстро соловей .А .Озаряют перелески .И пушистые наряды .Придорожных ковылей.
. В небе звёзды зажигая,. . Ясью землю освещая, . Месяц с нами в путь пошёл. \ Нас земля родного края . Благодатью одаряет. . Хорошо !
. Тополь первым нас приметил, . КукрЕку кук-ура!,» . С крыши мамкина двора, . Напрягая гребешок, . Прокричал нам петушок.
. Вышла нас встречать станица, . Всё вокруг родные лица . Мама, братья, дед пришёл. . Как же дома, как же дома, . Как же дома хорошо!
.НАСТОЛЬГИЯ . Я хожу по асфальту, (так вышло.) . Тёплый ветер мне лижет лицо. . Лягушек вот только не слышно И не слышно здесь трелей скворцов.
. Не журчит по каменьям речушка, . Что лелеяла детство моё. . Не считает годов здесь кукушка. . И не вижу я здесь соловьёв.
. Далеко от родимый сторонки . Я уехал на старости лет. . Мне не жалко убогой избёнки, . В ней тепла уже матушки нет
. В городах жить, конечно, комфортно. . Медицина всегда под рукой. . В небоскрёбе живу беззаботно, . Только сердце моё . там осталось--, в деревне глухой.
. НУЖНА НАМ ВСЕМ ТИХОЯ ГАВАНЬ. . Гремит и грохочет свинцовое небо . И струи холодные льют. . А дома жена и прелестные детки, . А в доме блаженство, тепло и уют.
. Нужна нам всем тихая гавань, . . . . с причалом, . Жена, чтобы было кому пожалеть, . И ласковый берег нам нужен песчаный, . Чтоб сил поднабраться и снова взлететь. . А если нет крыши над нами, . Нас вихри житейские мнут; . Мы жертва снегов и цунами; . Нас близкие люди, . в дермо окунут. .***************************************** . ШЕСТЬ ЗАПОВЕДЕЙ. . Так повелось у нас в Руси, . ещё до князя Мономаха: . 1) Достойно меч в ножнах носи. . 2) Не будь кичлив на вроде ляха. . 3) Отчизне преданно служи . 4) Как жид, над златом, не дорожи, . 5) Жизнь свою отдай за брата.
. 6) Но Крым, Курилы, Кострому,- . того, что кровью предков . куплено когда-то . не сдай без боя ни кому. **********************
.
«Прорвались к власти брехуны, . напёрсточники и казнакрады…» . ( автор Ю. Вынынчук)
. ПРОСНИСЬ УКРАИНА БОЛЬШАЯ . Прорвались к власти брехуны, . Напёрсточники и казнокрады. . Чумы коричневой сыны . На свой, чужой нас делят гады. . Пусть я москаль, ты малоросс, . У нас с тобой в поту рубаха. . И Бог один-Йисус Христос, . И мы потомки Мономаха.
. На бесноватую чуму . Нам навалиться бы всем миром, . Тогда б в Одессе, как в Крыму . Вольготно не было вампирам.
. Вставай кузнец и свинопас, . Судьбу своей страны решая! . Восстал Луганск, восстал Донбасс. . Проснись, Украина большая!
. . ПЕСНЯ СОКОЛА . .Восстань, ворами оскорблённый .И униженный народ. .Мети метлою за границу .Всех новоявленных господ. .Мети размашисто и смело. .Не пропадёшь без них, клянусь! .От мрази, перхоти, подонков .Освободи святую Русь»
.А чтоб не стать золой и сажей, .Ракету«САТАНА» держи на страже . .МЕМЕТУ КЕБАЛЬДИЕВУ .Вам не давали жить в Крыму. .Но вы смогли, преодолели. .Пришли к истоку своему, .Вернулись к вашей колыбели. .Я видел ваш к свободе путь: .Сквозь унижения и голод. .Через упорный, тяжкий труд .Сквозь в зной пустынь, Сибири холод..
.Судьбы свершился разворот: .Злых бед отхлынула волна. .Теперь мы все один народ. .Теперь судьба у нас одна. .Кто в чём был больше виноват, .Теперь, Мемет, не разобраться, Мемет, в навозе прошлых лет .Теперь бессмысленно копаться. , .Пускай за северной горой .Трещат пустые барабаны, .Дай руку мне, татарин мой, .И мы залечим наши раны.
.Я не скажу, что счастье в Крым .Теперь само рекой польётся, .Но, вместе с русским, твой нард .Его, своим трудом, добьётся.
.Теперь, мой брат, прошла волна .Всех наших бед и всех несчастий, .А на обломки дубовластья .Пришли другие времена.
ВОКРУГ ЛУЖИ. .Под синим-синим небом .старушка с кошкою жила, .Питалась только хлебом .и чай из блюдечка пила.
.Вблизи, вонючим блюдом, .лужа разлилась. .Она всем местным людом .Комарником звалась. .В ней комары плодились. .Столбом звенящим вились, .Нещадно в нос и в бровь .жалили старушку, . .пили её кровь.
.Мурлычке мышка снилась. . .Старушке то, что было. .Старушка материлась. .Комариков давила.
.И в той же самой луже . .Не зная бранных слов, .Жила лягушка тоже, .И… ела комаров.
.Под страхом надоело .кровь сосущим жить,. .Всем скопищем решили .лягушку истребить.
.Беды не обнаружив, .выпили всю лужу.
.Лягушке стало жарко, .рассохлась пополам.
Сканчалася лягушка .на радость комарам
.Не знали и не ведали .комарики беды: Не знали, что не мложно им плодиться без воды..
Без луж и без болот .Вымер постепенно . . комариный род.
.Бабуленька смеялась— .исчез звенящий столб. .Кровь бабки застоялись, возник нежданно тромб. .(кто ж об этом знал) .Забил старушке вены .и сердце разорвал.
.Давайте так рассудим: .коль нам без луж не жить, .Давайте как-то будем .Конcенсус находить.
ЗА СЕБЯ Я НЕ ДРАЛСЯ, НЕ СПОРИЛ. .Я с годами все чаще и чаще болею. .Обрастаю валами землистых морщин. .Не по дням, по часам, по минутам старею. .Не хожу, я топчусь, как на льдине, пингвин.
.Как в былые года, я и нынче романтик. И душа молода, ией хочется жить. .Как в былые года, я упрямый фанатик. .И от схваток со злом не успел я остыть.
.Мне случалось влюбляться не кстати. .Штурмовать не свою высоту. .Я, бывало, .ходил в обветшалом халате. .Для себя выбирал я дорогу не ту.
.Для себя ничего не построил, .Я идеями жил , я пахал за троих. .За себя я не дрался, не спорил. .Но в беде не бросал побратимов своих.
.Как в былые года, я люблю и страдаю. .Только это не значит, что я размазня. .Слабых, бедных, больных защищаю. .А бывает и так, что колотят меня.
.Этот мир на другой я вот-вот поменяю. .Я с собой не возьму достояний земных. .Я потомкам моим завещаю .Этот вот мой, . В попыхах мной написанный стих. 10 02 2020
.АРМАГЕДДОН. .В нашей солнечной системе, .Разожглось вражда меж теми, .Для кого её светило .Через космос свет свой лило, .В равных долях всем делило .Землю, воздух и тепло .Чтоб у них питанье было, Чтобы в стужу не трясло.
.Люди тихо, ладно жили, .Без царицы и царя, .Лес и степи их кормили, .И глубокие моря.
.Люди жили, не тужили, .Шла счастливая пора. .Но меж ними пробежала .Кошкой Чёрная дыра.
.В людях спесь, вдруг, заиграла: .Что имели, стало мало. .Стали друг у друга рвать, .Брат на брата стали врать. .Стали люди .Враждовать.
.Дубьём друг друга стали сечь, .А потом напалмом жечь.
.За людишек солнцу стало стыдно, .Стало горько и обидно- .Распалясь на этих дурней, .Магнитной в них метнула бурей. .
Добродушная Венера, .От досады стала серой, .Марс от злости покраснел. .Космос бурно засопел. .Град больших небесных тел .Вниз, .На Землю полетел. . В этой страшной канители .Стрелы молний зло блестел, .Свирепел и небосклон. .Трубы ангелов пропели, .Объявив, Армагеддон
. ТЕМА ВОЙНЫ
.ПОЛ НАШЕГО СЕЛА. .Отцы ушли на супостата, .И пусто стало на селе. .И опустела наша хата, .И пусто стало на столе
.Нас редко видят наши мамы: .Они на фермах , на полях. .Защитой нам лишь дом саманный .Да свет луны в его дверях .
.А с фронта шли к нам похоронки. .В слезах ходило пол села. .И всё ж надежда (мостик тонкий) В душе у каждого жила.
.Трудился люд и в зной, и в стужу, .Вставали чуть забрезжит свет. .Мое степное Оренбуржье, .Ты стало кузницей побед.
.Народ твой был в изнеможении, .Война амбары подмела .А на полях былых сражений .Легло пол нашего села.
.Когда творцов победы .Прославляют, .Оркестры медные, .Литаврами звеня, .Они победной поступью шагают .По площадям, по улицам, .Под стенами Кремля*.
ВСЕ МЫ ДЕЛАЛИ ПОБЕДУ Был я в детстве конопатый, В батьку был я светло-рыжий.. Землю я пахал лопатой, .Чтоб Победа стала ближе.
Суховеем степь дышала, Жар валил, будто из печки. Муха мне надоедала, В траву прыскали кузнечки. Пот стекал по спинке носа. Я спешил на помощь маме. В день урочный сенокоса Запасались мы кормами.
Позже (в хлебную страду) Вилы брал, метал солому На высокую скирду.
Батьки наши немцам били По фашистским мерзким рожам. Мы забавы отложили— Помогали, кто как может.
Я вот потом обливался, Подсобляя, маме, деду. Сверстник в цехе надрывался. Все мы делали победу. А теперь, с отцом портретным, Ходим мы в полку БессмертномСЕ МЫ Землю я пахал лопатой, .Чтоб Победа стала ближе.
Суховеем степь дышала, Жар валил, будто из печки. Муха мне надоедала, В траву прыскали кузнечки. Пот стекал по спинке носа. Я спешил на помощь маме. В день урочный сенокоса Запасались мы кормами.
Позже (в хлебную страду) Вилы брал, метал солому На высокую скирду.
Батьки наши немцам били По фашистским мерзким рожам. Мы забавы отложили— Помогали, кто как может.
Я вот потом обливался, Подсобляя, маме, деду. Сверстник в цехе надрывался. Все мы делали победу. А теперь, с отцом портретным, Ходим мы в полку Бессмертном
КТО К НАМ С МЕЧЁМ…
.Мы позабыть не вправе осень Когда Москву жечь рвался враг. Как и забыть не можем двадцать восемь. Боойцов отбивших натиск злых атак.
Ходили деды в рукопашную под Ржевом. Били гадов пакостных и злых. Уличным бесхитростным манером: .
Прикладом в зубы , кулаком под дых. А после Сталинград и Ленинград; Венчали дедов славой; И Курская дуга, От куда зверь кровавый, .Огрызаясь, покатился вспяьть. И понял мир тогда, за схваткой наблюдая: Не надо русских к драке принуждать.
.
А теперь отдельным сакским лицам: --Вам невтерпёж войны взвести курок; И крови вам не терпится напиться ? Так сунтесь к нам-мы повторим урок.,
МОЖНО ВСЕ ПЕРЕИНАЧИТЬ. . ЕСЛИ ХОЧЕШЬ БЫТЬ ЗДОРОВ .(Экспромт) .Если хочешь быть здоров, .Будь к себе во всём суров.
.Если хочешь не болеть, Если хочешь не хворать, постарайся: На приколы лежебок улыбайся.
.Коль в твой адрес будет брань, .Знай, что судит тебя пянь .и дрянь..
. МОЖНО ВСЕ ПЕРЕИНАЧИТЬ .Случился у меня инсульт. .Доктор мне казал: « капут. .Рабом ты был любви и стрессов .уйдёшь теперь от пут . И от сетей коварных бесов . Все их козни, как закон, . Всегда успешно удаются . И над потугой докторов .Они, злорадствуя, смеются» . А я решил переиначить. . Решил чёртей я одурчить . Они ведь грамоты не знают . Про солдатскую еду, . Про попа и про Балду. .Сказок в книжках не читают.
.Я шведской занялся ходьбой. .Окреп покров мышцовый мой, Доволен я и головой.
. И если только захочу, .Чертям такое закручу! . Что жарко станет в мокром море. . ***************************************** . СКУЛЁЖ ПОД БАЛАЛАЙКУ .Зацепи нога ногу, .я работать не могу, .и, с щенячьей, песнею Выхожу на пенсию. В шапку спрячу темечко, ноги суну в валенки, лузгать буду семечки,
Буду таперь дымные .делать я колечки. .Потекут, паскудные, .дни мои на печке. .
Если б мои ноженьки . По ночам не ныли, . Если б в глазках радужки .При ходьбе не плыли.
.Я б не лузгал семечки, . И бюджет не трогал, . Не хулил бы времячко . И врачей не дёргал.
. Не вонял бы плесенью, .Как закисший творог, .Не просил бы в пенсии .Лет ещё сто сорок.
.Песенку мне спела .Золотая рыбка: .На соцстрах надейся, .Но не очень шибко. .
А потом пропела, .Уж с морского дна: .Чтобы не болело, . Жить не надо долго, . На-хре-на!
ИСТИННОЕ СЧАСТЬЕ. .Всю-то я Росеюшку проехал, … .Во всех углах её бывал .Купцом я был, но без успеха, .Зато о счастье всё узнал. .Счастье: знать- ты победитель, .Сам над собой ты властелин, .Своих порывов укротитель, . В желаньях, в мыслях ты един; .Что не смели тебя метели, .Что позади препон напастье, .Что ты достиг желанной цели- .Вот в чём истинное счастье.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ . ПРОЗА
БРАВО! БИС! Арена цирка. Удав. Укротитель и его ассистент. Укротитель вставляет голову в пасть удава. Почувствовав неладное, спрашивает ассистента: -Какие глаза удава ? --Красные.-отвечает ассистент. –Платон, женись на моей Кате! она хорошая же-енщина!. Последнее что смог расслышать ассистент Питон сделал глотательное усилие. Змея сомкнула челюсти. Её вздувшийся пищевод обозначил даль ней шифй путь дрессировщика. С галёрки, преодолевая икоту, крикнули: Бравыо! Прошу ппыовторить!
В ЛИТЕРАТУРЕ ТОЖЕ САМОЕ, ЧТО И НА РЫНКЕ. Завтра в школах линейка по случаю открытия нового учебного года. Стою на рынке. Цветы предлагаю. «Космос», «монумент», «индианополюсь»-хризанте-емы-- заглядение! Башки едва ли не больше головки годовалого ребенка. А расцветки какие! Как говорится, сам бы ел, да…! Только вот покупатели мимо проходят-хватают всякую мелкоту, которую настоящие цветоводы козам скармливают. Оби-идно!
Подходит женщина. Она напротив со своим, на мой взгляд неликвидом, стояла. –Почем банкуешь?—спрашивает. –По два за голову.—говорю. –Дай-ка мне три штуки,--сказала. И встала рядом.
Не удостоив взглядом хризантем, мимо нас шествует, павой, женщина. У нее уже есть одно чудо , ее собственный цветочек-мальчонка семилетнего возраста. –Женщина, женщина!-говорит моя соседка,--где это Вы своему мальчику такой прелестный костюмчик взяли? Верно, к торжеству какому? --Дак, в первый класс идем. А завтра- линейка. ---Ну вот и цветы взяли бы! Смотрите красота-то какая! И не дорого. —А почем?-спросила мамаша. –Два пятьдесят за штуку.—Загнула моя конкурентка. Восхищаясь купленным чудом, благоухающим сквозь перевернутый конус целофана, женщина отошла. Минут через пять вернулась. Моей соседки уже не было. –Мне еще три,—сказала,- маму порадую.
В литературе, брат, как и на рынке, умение зацепить важно.
. -
СЛОВО, СКАЗАННОЕ ВОВРЕМЯ. ** - (юмореска)
Директор ОБЩЕПИТА Сабыр Рахметович день своего пятидесятилетия, конечно, мог бы отпраздновать в подведомственном ему ресторане, но на востоке так уж заведено—семейные торжества проводить положено в своём семейном доме.
Кроме сотрудников общепита и родственников юбеляра, в торжествах должны были принять участие начальники Сабыра Рахметовича и, главное, земляки- азербайджанцы проживающие в Ташкенте.. Наплыв гостей обещал быть таким, что под крышей особняка мест на всех явно не хватало. Однако, ум Сабыра Рахметовича был приучен находить выход из любого затруднительного положения.
И выход был найден: всё лето и осень в его дворе, в балагане,(теплице)под полиэтиленовой плёнкой, цвели белоснежные хризантемы и радостно благоухали пионы. Теперь месяц декабрь был на исходе, следовательно, цветы были срезаны и реализованы. Балаган, занимая половину двора, бесполезно хлопал на ветру полиэтиленовой плёнкой.
Организацию мероприятия Сабыр Рахметович поручил завхозу общепита Рустаму Кадырову—местному острослову и весельчаку. Благодаря отлично развитому говорильному аппарату, Рустам был бессменным тамадой на всех торжествах нашей махали.
Тандем, Сабыр Рахметовичх-Рустам, работал в подготовке мероприятия слаженно и продуктивно: Сабыр Рахметович давал деньги, Рустам их тратил. Вот только с прогнозам погодных условий они прогадали. Но в этом их вины не было. В Ташкентской области Узбекистана предсказать погоду в осенне—зимний период не возможно. То в начале ноября снег покроет землю, то жаркое азиатское солнце сияет на небосклоне весь декабрь. В этот период времени житель региона в течении одних суток может переместиться из осени в зиму и обратно из зимы в осень.
. О непостоянстве погоды в декабре, конечно, знали все, но гости не предполагали, что чествование юбиляра будет происходить не под крышей его дома, а в балагане укрытым полиэтиленовой плёнкой. Поэтому пришли на торжества в лёгкой одежде.-пиджаках да кофточках.
Полиэтиленовая плёнка надёжное укрытие от дождя и снега, но для дедушки Мороза она препятствием не является. Поэтому внутри балагана он создаёт такие же условья, что и во внешней среде.
Гремела музыка, столы ломились от различных напитков и яств. Супы, бифштексы и другие изделья ресторанной кухни (Ольга –шефповор—постаралась) дразнили обоняние гостей. Тамада уверенно правил балом не позволяя веселью померкнуть, хотя бы на минуту, или выплеснуться за пределы намеченного русла. Гости рвались к микрофону славославить юбиляра, или удивить народ своими достижениями в вокальном искусстве.
Полукиловаттные электролампы, осколками летнего солнца, сияли под сводом балагана . Диск электросчётчика не безумствовал в круговерти (всю электронагрузку я посадил на провода рядом проходившей электролинииВ самый разгар веселья в балаган, незвано, явился Карбобо (дедушка Мороз). Постепенно лица разухабистой публики стали приобретать синюшный оттенок и покрываться пупырышками. Клацанье зубов заглушили звон столовых приборов. Жители Ташкента начали высказывать хозяину свою благодарность за оказанное радушие, намереваясь, не подвергая здоровье риску, слинять Уговоры Сабыра Рахметовича, повременить с отъездом, не возымели на гостей ни какого действия.
Преждевременный отъезд гостей бьёт по авторитету тамады. И Рустам поспешил на помощь хозяину.
« Гости дорогие, ваш Ташкент ни куда не денется, но если вы сейчас нас покинете, то лишите нас светлой радости. . Без вас для нас и сияние этих ламп померкнет и Сабыр-ака огорчится до крайности»
Однако, холод, как и голод, не тётка родная- гости уговорам не поддавались. «Ну, тогда скатертью вам дорога!»-сорвалось с языка Рустама. --Что ты сказал, собака!—взревел старинный друг Сабыра Рахметовича и вцепившись в отвороты пиджака Рустама. начал Рустама трясти.. Сотрудники общепита, по вскакивали с мест и стали снимать свои галстуки.
Я подобрал выпавший из рук Рустама микрофон и динамики наполнили балаган моим голосом:-
---Хурматлик дустлярым, (уважаемые друзья).-- сказал я,--тамада вовсе не хотел вас обидеть. Он хотел сказать: поскольку вам ни как нельзя остаться, то пусть ваш путь будет устелен белой скатертью. Но, обескураженный вашим отъездом, половину слов забыл.
После моих слов Карбобо увидел лица присутствующих расплывающиеся в тёплых улыбках. Гости из Ташкента прежде, чем отбыть в славный город, наполнили свои и наши бокалы искрящимся шампанским. На брудершафт не пили-не принято. 25 02 2018г.
ПРАВО НА ПОСЛЕДНИЙ ВЫСТРЕЛ.
«Нам электричество пахать и сеять будет. Нам электричество из недр всё! добудет» пели Ленинградского студенческого братства в середине прошлого (20го) века. Не было бы электричества, несметные сокровища земли сибирской мы и теперь использовать не смогли бы. Но электроны ни нефть (в цистерны не нальёшь), ни уголь(в вагоны пульманы не погрузишь).Электричество можно транспортировать только по проводам. К строительству одной такой ЛЭП и я был причастен.
Жили мы в палатках прямо на трассе. От деревьев трасса была расчищена ещё в прошлом году нашими предшественниками. Они же и фундаменты для опор залили. От них нам достался сколоченный из горбыля сарай. В том же сарае стойло для лошади. Тоже доставшейся нам от наш их предшественников--строителей фундаментов. Лошадь была нужна для поедок в город Братск на централную базу Главангарстроя. Кроме того , для доставки на места производства работ различной мелочи, вроде инструмента, блоков, болтов и гаек. Был у нас и трактор, но трактор гонять через пни деревьев- нерационально. Его мы использовали для установки опор на фундамент.
Срамное место нашей помощницы было белым, будто бы его когда-то ошпарили кипятком. От того и прозвище было у неё не благовидное-Белокунка. Белокунка в молодости, видно, была она кобылкой непутёвой. Вот и побелели её олажки, обсосали ей жеребчики губы до белизны. И тоща Белокунка была, как затасканная шлюха. И масти была неприглядной-бурой.
Да хай бы с ней с её невзрачной внешностью, если бы характером была покладиста. а то ведь была своенравна, капризна и ленива. При первой возможности сбегала в лес, ныкаясь* от работы. Однажды нам пришлось всей бригадой гоняться за ней по тайге, на три дня забросив работу. Тогда наш бригадир Мустафа Зарипов сказал в сердцах: «Щюрт бы с ней с этой шалавой. Пускай бы её медведь задрал, да у неё веть есть нумер. Осенью завхоз спросит куда этот нумер делся» У Белокунки на крупе было выжжено калёным железом тавро. Из-за этого тавра мы и берегли её от зубов хищников. Если кто-то хотел влезть ей на спину, Белокунка пыталась ударить его копытом или ухватить зубами за ляжку.
Только ко мне да Ивану Кнышу она относилась более-менее лояльно. Видимо учитывала наше не давнее колхозное прошлое. Мы-то знали, как с ней ладить: Сахарком или горбушкой хлеба, иногда, угощали.
По воскресным дням бригада отдыхала. Но было заведено- если предстояла работа на другом фундаменте, то всякую мелочёвку-инструмент, метизы всякие- мы туда забрасывали накануне.
Кныш прикинулся больным. Все другие общаться с Белокункой не умели. Пришлось ехать мне.
Закия-наша повариха и по совместительству жена Мустафы- попросила меня, на обратном пути, набрать ей костяники. Костяника это низкорослое травянистое растение. Его ягодки, яркого рубинового цвета, возбуждают аппетит не только у людей, но и у зверей тоже.
На обратном пути, не доезжая несколько сот метров до нашего лагеря, я остановился, привязал лошадь к молодому деревцу и вошёл в лес. Костяника не растёт сплошным ковром, как скажем земляника, её кустики там и сям разбросаны между деревьев. (это я для жителей степной зоны, не видевших леса и его флоры и фауны).
Побродил я между сосен, но ягод на кустах не было. Везде были отпечатки больших когтистых лап. Встреча с хозяином тайги меня ни чем не прельщала. Как говорится: умный в гору не пойдет..
Кобылы моей на месте не оказалось. Деревце , к которому я её привязывал было сломано. Памятуя, о том, что бережёного бог бережёт, я поспешил из опасного места убраться заблаговременно.
Братва, пока я шастал по лесу, наигравшись в волейбол, пряталась теперь от назойливых комаров в палатках. «Почему пешком и где лошадь?»-спросил меня Мустафа. -«Куда она денется!. Утром приведу»- ответил я бригадиру. --"Утром Белокунка будет уже за тридевять земель от сюда.-резонно заметил Кныш.- её надо брать сейчас. Она, скорее всего, ночевать будет на своём излюбленном месте – около Верблюд-Камня".
Верблюд-Камень-это глыбы песчаника, над котором талантливо потрудилась мать-природа. Изваяние корабля пустыни у неё получилось отлично: ноги , горб, маленькая головка на длинной шее-всё как у настоящего верблюда. Даже нижняя губа обозначена. Создаётся впечатление- будто бы верблюд приготовился плюнуть. Вот появится какая тучка и плюнет.
Место это я хорошо знал. Там было небольшое озерцо. В дни, когда мошкара была не особенно назойлива, мы ходили туда купаться.
Доводы Ивана были убедительны и я, захватив с собой краюху чёрствого хлеба, отправился к Верблюд- Камню. Ванька меня напутствовал:--"Смотри не спугни, не то придётся искать ветра в поле".
Около Верблюд-Камня стояла сосна. На её коре я обнаружил бурую шерсть. Похоже на то, что кто-то о ствол тёрся. -Молодец Ванька,- мысленно похвалил я Кныша- и как это он умудряется видеть всё вокруг себя и всё примечать.?!
Сосны. вырастающие на отшибе от леса, большими не бывают. Крона у них раскидистая, ветки располагаются не высоко над землёй. Влез я на нижнею ветку и стал ждать. Смеркалось, сквозь дремоту, слышу, кто-то сопит и трётся о дерево. Выждав, когда пришелец отвалится от ствола, я спрыгнул с ветки и удачно попал на,... почему-то мягкую и толстую, спину. Спина резко рванулась в сторону и издала рёв, от которого моя душа оборвалась в пятки."Медведь же!"- шарахнулась мысль в моей голове, Что потом быыло! Медведь с трубным рёвом мчится между стволов деревьев. Я от страха визжу так, что с сосен шишки сыплются. Филин хохочет. Тут меня чем-то в лоб садануло. Да так садануло, что перелетев через кургузый Мишкин зад, сделав кульбит в воздухе, плюхнув задом на мягкую торфянистую подстилку, я отключился.
Бригада нашла меня утром. Сидел я, с зелёной шишкой на лбу, под молодыми ёлочками. В моих ладонях зажаты были пучки бурой медвежьей шерсти.
По стёжке жидких экстрементов, нашли и Патапыча. Лежал дядя Миша в полусотне шагов от того места, где мы с ним расстались. Сердце хозяина тайги перегрузок не вынесло-лопнуло от избытка отрицательных эмоций.
Белокунку я нашёл в её стойле. Дремала она стоя над охапкой свежесорванной травы. «Ну, погоди Ванька!- подумал я.-Погоди Кныш! Посмотрим , чей смех будет громче». И стал я готовить Ваньке встречу с лешим. Однако осуществить замысел мне не удалось . Вскоре меня, назначив бригадиром, перевели на другой участок.
Но положительный эффект от Ванькиной хохмы был: я тогда понял, что большая масса тела ещё не гарант того, что в нем есть большой геройский дух и стал после этого, распоясавшихся на танцплощадках исполинов, брать на испуг. Ну а Ваньке сказал по рации, что право на последний выстрел я оставляю за собой. И не смотря на то, что он теперь житель Украины, когда-нибудь я это право использую.
. ПЛЕННИК ДИВАНА . (Сатира) Илюшке Обломову было хорошо. Не успел ещё из лона мамки выбраться, а профессия у него уже была. Помещик!-управленец значит. Не хило! Лежи себе на диване и управляй: тебе, Мишаня, ныня поле пахать, а тебе Ванятка, ну-ка подойди поближе, тебе дружочек, ныня очередь мне спинку часать.
А нам-то счастье выпало!- самые лучшие годы жизни задницей парты шлифуешь, потом думай, ломай голову, выбирай сам себе профессию. А как её выбрать-то!?
Я вот в школу учителем пошёл бы. Только нынче ребятня-то какая пошла? У-у! Так и норовит учителя на три буквы послать.
Ну, поставлю я ему "неуд", напишу в дневник, чтобы родители воспитанием своего чада занялись. Так завтра прикатит в школу на мерсе его златоносный папаня, нахамит мне и начнёт меня уму-разуму учить. А я у хамов ни чему учиться не желаю.
Нет уж! пускай хамы, своих хамят, сами учат. А я вон лучше в церковь пойду работать. Священником.
А что! По сути, священник в церкви, тоже самое что и учитель в школе. Стоит на паперти и читает проповеди. Учит прихожан, как и учитель в школе, всему "доброму, вечному". Прихожане, чтобы не говорил их батюшка, будут слушать его с открытыми ртами. Ну, а неверующий в церковь не придёт и с батюшкой бодаться не будет. Тихая, безопасная должность у слуг господних. Вот бы мне...
Постой! А как же попами становятся? Учится, наверно, много надо. А как же иначе-то!. Попу вон сколько всего знать надо: тут и догмы всякие, и жития святых, которых , как са.... которых очень много. А молитв-то сколько! Воз и маленькая тележка. А в моей голове места хватило только одной, "Отче наш". Бабушка Матрёна хотела, чтобы я ещё и "Символ веры" выучил. Да куда там! Стоило мне за калитку выбежать и от той присяги Господу- Богу в моей голове оставалось только одно название.
С такой дырявой башкой, как у меня, можно вместо заздравной молитвы, заупокойную прочесть.
Как говорится-рад бы в рай да...
Когда-то была песня с такими вот словами: "Нам электричество пахать и сеять будет. Нам электричество из недр всё добудет. А если денег нет, но выпить надо в срок-нажал на кнопку...был бы только ток" Эта песня уговорила было меня стать электриком. Электрик ведь, если разобраться, тот же управленец. Ходи по цеху да кнопки нажимай- управляй производственным процессом. Только вот есть у электриков одна докука-каждый год надо сдавать экзамены по правилам техники безопасности. А в эти их ПТБ, такая галимутья, с которой ни какой поп не справится. Попыхтел я над той наукой пару деней и решил со смертоубийственной профессией не связываться.
Добрые люди советуют пойти на лесничего учиться. Я бы с удовольствием. Лесники самый счастливый народ на свете. Ушёл в лес, сел на берегу какого-нибудь лесного озера с удочкой, сидишь, наслаждаешься: пчёлки вокруг тебя жужжат, птички щебечут, кузнечики стрекочут. Выпрыгнет из воды рыбка, блеснёт радостно чешуёй и снова в омут уйдёт. И хоть рыбка не та, которая прихоти злой старухи выполняла, но всё равно начинаешь думать-какое бы такое задание ей дать.
Посидишь денёк на бережочке, наглотаешься чистого лесного воздуха а к вечеру отдохнувший, бодренький домой явишься да ещё и рыбки на ушицу притащишь.
Совет хороший, только пока институт лесного хозяйства закончишь, во всём Оренбуржье ни одного берёзового колка не останется. Вон Бузулукский бор и тот, будто бы, нефтяники скоро угробят. И что тогда мне дипломированному лесничему в ковыльной степи делать!?
Конешно, в Сибири тайга большая. Работы надолго хватит. Только слышал я что в Сибири "семьсот километров тайга. Кругом только лютые звери" Ну, допустим, с одним волчарой я как-нибудь и справился бы, но ведь эти серые разбойники(почитай-ка Джека Лондона) кодлами ходят. А против кодлы, даже зайцев, и лев не попрёт. Не-е, быть посмешищем для белок я не хочу!.
Вот блин! Куда ни ступишь-везде камушки.
Кабы бы можно было, я бы в осьмнадцатый век вернулся. С Илюшкой мы бы поладили. Он меня барскому делу учил бы, а я ему про синхрофазатрон рассказывал. 24 02 2018г
.. .
ЧЁРТ, НАВЕРНО, ПОШУТИЛ Должен предупредить: историю эту я не сам придумал, рассказал мне её Сергей Константинович-мой двоюродный дядя.
В начале 60х годов прошлого века карманные радиоприёмники были редкостью. Жители степных сёл, в то время, об этой технике даже и не слышали. Сергей Константинович работал пастухом: сопровождал стадо дойных коров на пастбища. Степь не лес-сучок не треснет. Прожужжит в небе самолёт и снова тишина. В сон клонит. Чтобы отцу в степи не было скучно, сын, приехавший из Москвы на побывку, подарил ему игрушку- карманный радиоприёмник.«Включу бывало свою шарманку,-рассказывает Сергей Константинович,- голос московского диктора вся степь слышит. «Одного, второго, третьего защитника обходит киевлянин Бышивец»- гремит над степью голос Синявского. Суслики, замерев столбиком около своих норок, ждут, что дальше будет. «Удар! Мимо! Эх Толя, Толя! С двух метров и момо!». Суслик не крикнет «Мазила! На мыло!» Он свистнет презрительно, махнёт передней лапкой и юркнет в норку».
Соски , набухшие от избытка молока в вымени, топорщась в разные стороны, мешают бурёнкам переставлять ноги. Стадо медленно движется на вечернею дойку.
В степи батарейки на подзарядку не поставишь, поэтому , экономя заряд батарейки, игрушку приходится время от времени выключать. Еду в след за хлюпающим копытами стадом. Лошадка моя отмахивается от назойливых. Не большая компания женщин соседнего татарского села Имангулово обогнала нас. Когда женщины удалились метров на двадцать, я включил своё радио. «Из далека долга течёт река Волга…» заглушая стрекот цикад звучит голос Зыкиной. Компания замерла. Приёмник я выключил. Татарки подождали меня, осмотрели со всех сторон лошадь, сказали: « Щюрт, наверно, пошутил» и пошли дальше. И снова , раздвигая горизонты степи , Зыкина: « Сказала мать: смотри сынок, быть может ты устанешь от дорог…» Тут я свою игрушку выключил. Обескураженные Земфиры, Розы и Заремки ощупали гриву лошади, заглянули ей под хвост не обнаружив и там певуньи, спросили: «Сергей, твой кабыла жопом играет что ли?»
. И ТУТ, И ТАМ, И В ПРОШЛОМ . (фэнтези) Давно это было. Стояли мы на плацу в последнем нашем построении, приказ об увольнении в запас слушали. Рядом со мной стоял мой друг ефрейтор Славка Калнач. Краем левого глаза вижу-Славка, вроде бы ростом меньше становится. Глядь, а он в землю уходит! По щиколотки, по колени уже по пояс провалился. Что это с тобой происходит?--удивившись спросил я Славку. --Ни чего страшного,--говорит.-Я свой долг родине отдал сполна. Теперь,--говорит,--могу жить там, где хочу и с кем хочу. Вернусь, обзавидуешься, прощай!--успел крикнуть из провала Славка, и асфальт плаца над его головой затянулся. Исчезновение Славки не заметили даже стоявшие рядом другие дембели.
Много лет прошло. Заскучал я по Славке. После нашего увольнения в запас, наш полк расформировали. На месте его военного городка теперь находится обширная площадь. Однако то место, где Славка под землю ушёл, найти не сложно: там всё ещё стоит платан. Которому, наверно, лет пятьсот, или больше..
Пришёл я, значит, к тому платану, набрал в грудь воздуха и, наклонившись поближе к земле, протрубил: --Эй, там, в преисподней! Есть у вас вольноопределяющийся Славка Калнач? -Чего орёшь!-послышался голос,-нам и так хорошо всё слышно, что у вас там происходит. А Славка твой сейчас на работе. -А когда будет?- спрашиваю. -А кто ж знает! Больно уж жадный твой друг-пашет, как негр, без отдыха. Ходи по чаще. Авось повезёт.
Мне-то что. Отправляясь на встречу со Славкой я, на всякий, случай открыл себе больничный лист и мог теперь хоть целую неделю прохлаждаться в тени платана; есть шашлыки и пивом их запивать. На второй день Славка опять был на работе, на третий, четвёртый тоже. Наконец отозвался. -Как ты там,-спрашиваю,-не мёрзнешь, не скучаешь? -Что ты!—ответил Славка,-У нас не замёрзнешь, здесь день и ночь печи горят, котлы кипят.
-Что за котлы?—задал я наивный вопрос. .
-Ну это, в которых ваших деляг от мирской грязи отмывают. Давай к нам, сам увидишь,-ответил Славка. -Ну уж нет!—говорю,-лучше ты к нам возвращайся. Если у нас так вкалывать, как ты вкалываешь, так и у нас можно жить –не тужить.
К тому времени Славка условия, оговорённые контрактом, уже отработал и черти его отпустили без волокиты. Они, как оказалось, условий договора (не чета нашим) ни когда не нарушают.
Но черти они и есть черти-без плутовства существовать не могут. Заключая с кем- либо договор оставляют для себя лазейку. Так они и со Славкой поступили: пункт о том, как ему, после истечения сроков предусмотренных контрактом, возвращаться к живым людям, в контракт не включили. Будто бы по недоразумению. Мол, оплошность допустили. Хитрецы! Только на этот раз они не на тех нарвались. Видно, ни когда с ефрейторами дел не имели.
У меня с собой была верёвка. Я её, так на всякий случай, у нашего завхоза стибрил. Один конец верёвки я Славке сбросил, другой, так на всякий случай, к платану привязал.
Тащить Славку совсем не трудно было-весил он, наверное раза в два меньше, чем во время прохождения срочной службы в СА. Но если бы не платан, то быть бы Славке снова в рабстве у дьявола. Когда я увидел показавшуюся из провала голову Славки, я обомлел от неожиданности и верёвку из рук выпустил. Хорошо, что платан был несокрушим и верёвка рывок выдержала. Чего я испугался? Я не испугался, Я на минуту усомнился в том, что выручаю из бесовского плена Славку, а не какого-ни будь Лулумбу африканского. Лицо Славки было цвета хромового сапога нашего старшины роты. И на этом чёрном лике вращались два белых выпуклых шара-два белка Славкиных глаз. Обниматься со Славкой мы не стали. Уж больно много на нём было копоти.
Два дня отмачивал я своего друга в ванне-не помогло. Только отпарившись в бане, Славка приобрёл вид цивилизованного европейца. Став снова белым человеком Славка и заговорил по человечески. -Что-то я в твоём дворе не вижу ни «Мерса» ни «Вольво»! Ты обманул меня что ли?-сказал Славка. -Ну, так и я не вижу у тебя мешка набитого тугриками. –услышал он ответ на свою подковырку. Поняли мы со Славкой друг друга, посмеялись, хлопнули по рюмашечке за встречу и пошли с гармошкой по вагонам, зарабатывать себе на старость.
«Жена мужа на фроонт проважала…» -пели мы песню своих отцов вернувшихся с войны калеками.
Уяснил, брат? Всё течёт, да не всё меняется!.
ОЛЬХОВАЯ РОЩА . Новелла
Многие люди к ольховым лесам относятся с пренебрежением. Мол, древесина ольхи хрупкая, кроме как на топливо, ни на что другое не годится. Слухи о том, что в ольшаниках гнездится всякая нечисть, враждебная человеку, тоже не способствует тому, чтобы люди ходили туда отдыхать и развлекаться. . Но я-то знаю; ни лешаки, ни кикиморы в ольховых лесах не живут. Нет в них ни какой дъявольщины. За то там есть самый чистый, самый благодатный для человека воздух. Такой благодати, как в ольховом лесу, ни в каком сосновом бору не сыщешь.
Если вы отшлёпали по знойному просёлку пару десятков километров и почувствовали, что ваши ноги налились свинцовой тяжестью: зайдите в ольховый лес, ополосните разгорячённое лицо живительной влагой его родников, подышите его воздухом; через полчаса ваши ноги станут лёгкими и резвыми, готовыми снова нести вас по дорогам жаркой ковыльной степи.
На юго-западе Оренбургской области, извиваясь между увалами, которые местные жители величают горами, течёт речушка Каменка. На пути к реке Уралу Каменка принимает в своё русло воды ещё полдюжины малых речек и уже в сорока километрах от истока называется Ташолкой. Но в переводе с тюрского Ташолка-это всё та же Каменка, т.е. речка рождённая камнем.
На правом берегу Каменки, в семнадцати километрах от истока речки, расположена ольховая роща. Роща эта находится на самой околице села Бурёнино. местами вклиниваясь в его улицы. Потоки первозданно чистого, здорового воздуха растекаются по селу и нет в Бурёнино такого уголка, где не сказывалась бы его живительная сила. Жители села благодарны роще за своё, практически санаторное, существование и вот уже два столетия роща не слышит топора дровосека.
В небе над селом постоянно парят два-три коршуна. Им с высоты их полёта роща видится в виде гигантской стрекозы. Своими крыльями стрекоза покрывает правый берег Каменки .
Тулово её вытянуто в западном направлении от берега речки до каптажа- бетонного купола укрывающего родник- главный поставщик питьевой воды для жителей центральной части Бурёнино. Внутри массива рощи бьют фонтанчики ещё трёх источников. Их струи стекаются в небольшую лощинку и от туда, уже общим потоком, спешат к речке Каменке.
Левое крыло стрекозы простёрто в северном направлении. Здесь, под кронами деревьев произрастают лишь крапива да борщевник. Поэтому кроме волков сюда ни кто не заходит, да и волки-то сюда забегают, только перед тем как напасть на расположенную поблизости колхозную овчарню. В этой части рощи родников нет. Зато в полсотни метров севернее- их три. В узком промежутке между опушкой леса и берегом речки располагается улица Подгорная. Своё название улица получила потому, что находится у самого подножья увала(горы). В недрах этой горы, по убеждению жителей Бурёнина находится "морская жила", питающая многочисленные родники села водой, мягче и вкуснее которой нет во всём мире. Воды, в недрах горы, так много, что жители села опасаются, как бы она, вырвавшись на свободу, не затопила всё село. Поэтому всех, кто намеревается на склонах увала устроить песчаный карьер, они гонят.
Правое крыло стрекозы так близко расположено к речке, что между руслом речки и ольхами остаётся только узкая полоска земли, поросшая осокой. Крайние деревья этого массива находяьтся уже во дворе школы. От стен школы начинается улица Набережная. На улице, в двухстах метрах от школы, дом, в котором я родился и рос до семнадцати лет. Так что рассказывать мне о леших, кикиморах и другой нечисти, якобы, обитающей в ольшаниках, мне не надо .
На зиму слетаются серые ушастые совы.. Днем совы тихо сидят на ветках ольхи и, только блеск больших круглых глаз, говорит о их присутствии. С наступлением сумерек, когда блеск снега уже не ослепляет глаз, совы с веток снимаются и на своих широких мягких крыльях беззвучно скользят по воздуху над головами прохожих.
Любители романтики, хотите побывать в зимней сказке? Наведайтесь в Бурёнинскую ольховую рощу. Только топоры свои оставьте дома.
КАКИ ЖЕ ЛОХОМ БЫЛ ТЫ, ВАСЯ !
В 120икилометрах от Ташкента Чаткальский хребет х гор Памира вздымается к небу скалистым кряжем. В стародавние времена на самой его маковке была башня. В той башне жил старик Боботаг. И тот кряж назывался его именем—Боботаг. Старик был безмерно богат. У него было всё.
Алмазы, серебро и сапфиры он разбрасывал по склонам хребтов и ущелий. Дно горных рек сверкало самородным золотом. Приходи, бери чего и сколько хочешь. Было у него и чёрное золото-уголь, были и урановые руды. Только во времена предшествующие 20 му веку у людей не было ещё ни пароходов, ни паровозов, ни ТЭЦов, ни ГРЭСов, ни АЭС. Поэтому Боботаг не востребованные сокровища хранил в земных кладовых:
В 30х годах 20го века советский геолог Григорий Степановч Чикрызов наткнувшись на пласты бурого угля лежащие почти что открыто ( под 20 метровом слоем жёлтого лёса) восторженно крикнул «!Ай, Боботаг!» С той поры жители тех мест при всякой приятной неожиданности произносят «Ай, Боботаг!»
У Боботага была дочь Адоль-первая красавица на всю долину. Пастух по имени Ангрен сидя у подножья кряжа музыцировал на дутаре и пел Адоли песни. На том месте, где для принцессы гор звучали песни чабана Ангрена в 1940 году был заложен город получивший имя воздыхателя Адоли.—Анргрен.
Разработка пластов угля в Ангрене ведется открытым способом. Жёсткие стволы воды нагнетаемой мощными насосам бъют в жёлтую стену лёса. Стена , падая с высоты пятиэтажного дома, рассыпается на мелкие фракции и уносится той же водой в русло рядом текущего Ахангарана- реки бурной и прожорливой.
. За полтора десятилетия разработок Угольный разрез превратился в чашу гигантских размеров, в глубинах которой копошатся экскаваторы, снуют самосвалы (МАЗЫ и КрАЗы), гремят буферами жулезнодорожные вагоны.. Разрез стремительно ширился .
Соцгород, рабочие посёлки Шахтёрский,Тешикташ и Немецкий являлись составными частями Ангрена. Через пять-шесть лет всё это должно было, вместе с жёлтым лёсом стать, добычей ненасытного Ахангарана. Вопрос о переносе города Ангрена на новое место стал насущным.
Бывший наш союзник, по борьбе с фашистской Германией, США стал грозить нам новой войной с применением против нас ядерного оружия. Нашей стране ничего не оставалось , как готовить ядерный щит для сдерживания новоявленного агрессора. Уран для изготовления ядерного оружия, страна советов закупала в Южной Африке. Но, оказалось, запасы урановых руд имеются в недрах горных хребтов окружающих Ангрен. К местам месторождений надо было пробить-через хребты, скалы и ущелья-дороги, провести линии электроснабжения (ЛЭП). В те же годы в Узбекистане разворачивалось освоение солончаковых земель Голодной степи. Строились водохранилища и водоканалы, закладывались города Янгиер и Учкудук. Материальные затраты и потребность в рабочей силе для Узбекистана были непосильные. Стройкам Ангрена придали статус Ударных Комсомольских. Со всех регионов Советского Союза в Узбекистан пошли поезда с отрядами молодых энтузиастов. Союзные республики слали технику и стройматериалы.
В
нас было полно парней, предлагающих выпить. и, жаждущих любви, девчонок. Однако, первое время, ни у кого из нас подружек не было.
Но вот в «Новатор» явилась, стройная, как кипарис, белолицая и синеглазая, Лидка Агапова. Краса девица, но с одним недостатком—лет ей было не полных 17. В те годы считалось, что нам, 19ти летним парням, подходить, к 16ти летним, девчонкам зазорно. Но созерцать и восхищаться совершенством изваяния сил небесных, было можно. Своим впечатлением я поделился с Витькой Бельковым- моим земляком и моим ближайшим другом.
На время октябрьских праздников я уехал в город Янгиюль. По возвращении узнаю, мой друган Витя праздники проводил в компании с Лидой. Мне стало досадно -почему не я! Но делать было не чего; я оказался третьим, а значит должен был посторониться. Виктор был моим названным братом, а потому и Лиду я стал воспринимать, как свою сестру.
В самый разгар любовных страстей, между моими названными родственниками, Виктора отправляют в длительную командировку, в Голодную степь, на строительство Л.Э.П. Перед его отъездом мы с ним условились, что, на время его отсутствия, заботу о досуге девчонок ( у Лиды было две подруги- Валя и Лора) я беру на себя. А Лиде он обещал- хотя бы раз в месяц- приезжать. Но вышло так, что два раза , как и обещал, приехал, а получив внушение от родителей за то, что едет в Ангрен, минуя родительский дом, приезжать перестал. Лида Виктора продолжала ждать. Письма он ей писал, а я ревностно исполнял его поручение. Не то чтобы оберегал его подружку от притязаний других парней, просто мне с Лидой и её подругами было интересно общаться. Долгими зимними вечерами мы вчетвером слонялись по улицам города, швыряли друг в друга снежками, закатывались смехом, если кто-то оказывался в сугробе , визжали, когда снег попадал за воротники одежды. Нам было весело. Мы и на танцы ходить перестали. После каждой такой прогулки я всё острее чувствовал свою привязанность к подруге Виктора. Однако братские чувства к девушке препятствовали развитию наших интимных отношений. Не секрет, что парни любят греть свои ладошки на груди девчонок, но действия такие действия по отношении к Лиде для меня были под строгим табу.
Между тем друзья и подруги наши считали нас «сладкой парочкой». Валя даже сказала мне, что прошёл слух, будто бы мы с Лидой собираемся пожениться.
В Ангрене зимние вечера особенные: над головой фиолетовое небо, мохнатые, величиной с детскую варежку, снежинки кружатся в жёлтом свете уличных фонарей и осторожно, будто бы на ощупь, ложатся на землю. В один такой вечер мы с Лидой гуляли без экскорта её подруг. Лида упавшим голосом сообщила мне, что её родители собираются переезжать в Оренбургскую область. Через неделю сказала, что дом уже продан, осталось только документально оформить. Через три дня Лида все документы на продажу дома сожгла. Писем от Виктора она уже не получала, но мне казалось, что она препятствует родителям надеясь на встречу с ним. Через неделю документы были восстановлены и родители увезли Лиду в Оренбургскую область, в село Адамовку. В течении трёх месяцев, едва ли не каждую неделю я получал от Лиды письма. Потом, вызывая во мне беспокойство, письма приходить перестали. Валя сказала, что Лида вышла замуж за лейтенанта воинской части, квартировавшей в Адамовке.
Близилась к концу и моя трудовая жизнь. Должность главного энергетика мне наскучила и я занял должность коменданта защищённого пункта управления Министерством сельского хозяйства Узбекистана, построенного на случай войны или каких других стихийных бедствий. . Подчинялся я начальнику второго отдела отставному полковнику Олегу Савченко. Я знал, что до поступления в военную академию мой начальник служил в воинской части защищавшей небо над Адамовкой. Но заводить с ним разговор, на интересующею, меня тему, было как-то не ловко.
PS Каким-то образом занесло меня на «Тезиковку» - один из рынков Ташкента, и там я (нежданно-негаданно) повстречал Олега Павловича. Был он в сопровождении эффектной, грациозной дамы. Дама на меня внимания не обратила. А мои уста прошептали: «Ай, Боботаг! Ну, каким же лохом ты был, Вася!»
Тема № -8 «А ЕСЛИ СЛУЧИТСЯ, МОЙ ДРУГ ВЛЮБЛЁН» Кошки смысла наших слов не понимают, но по мимики наших лиц, по интонации голоса всегда безошибочно определяют наше настроение, угадывают наши намерения. .
Был мягкий, безветренный вечер. Мириады пушистых снежинок парили в безмолвном пространстве, будто высматривая на земле место ещё не занятое их сестрицами. Под навесом автобусной остановки, свернувшись калачиком, дремала ангорская кошка. Жёлтый свет уличного фонаря, пробиваясь через карусель снежинок, освещал поджидающий пассажиров автобус. Около его распахнутых дверей стояла девушка. Войти в салон автобуса она явно, чего-то ожидая, не спешила, На густых чёрных ресницах девушки блестели слёзы. Это была Майка Миронова. Около Майки стоял долговязый парень- её друг Василий. Делая вид, будто бы он не видит слёз Майки, Василий убеждал её в том, что ей нужен только Генка, умный и надёжный парень. Что Генка любит её и Генке не надо на три года, уходить в армию. Кошка видит, что девушка хочет возражать парню, но, боясь разреветься, делает протестные движениями руками и головы.. Наконец, низко склонив голову, девушка входит в салон автобуса. Двери захлопываются.
Тревожное, не изведанное ранее, чувство на какое-то мгновение сжало сердце Василия. Автобус, плавно, будто нехотя, сдвинулся с места и, набирав скорость, въехал в белую снежную мглу, увозя Майку к надёжному, но не любимому Генке.
Снежинки , покружившись вокруг Василия, тихо ложились на землю. Кошка бросила недружелюбный взгляд на Василия и, закрыв глаза, спрятала свой носик под тёплые лапки.
Спустя две недели Василий нёс Генкин чемодан из общежития в дом Майки. Следом за ним Генка, с лицом, сияющим от счастья, вёл под руку смурную Майку.
Медные полковые трубы, играющие зори, строевые занятья, на расплавленном солнцем асфальте, стрельбы , на учебном полигоне да наряды по кухне-вот удел солдата первого года службы. А там, за стенами военного городка, шумит иная жизнь-жизнь гражданского населения. Там бульвары, парки…Там цветёт миндаль, от туда веет запахом зреющих абрикосов, там кино, там девушки, танцы. Но солдату первого года службы туда не положено. Солдат первогодок учится, учится не только воевать, он учится ещё и любить: любить свои степи, свои леса, свои пески, горы; учится любить тех, кого теперь нет рядом. Крепнет солдат физически, зреет душою.
Стоя на часах у полкового знамени, выполняя обязанности дневального по казарме, Василий всё чаще вспоминает Майку. У Майки брови не полумесяцем, как у той восточной красавицы , о которой скрипит пластинка. И нет на лице Майки ни каких родинок. У неё лицо девушки-горянки: на смуглой, бархатистой кожи её лица всегда светится румянец. А глаза у Майки… Смотрит теперь Майка своими серыми лучистыми глазами на Генку. Взгляд у неё то озорной, то задумчивый. Генка слушает теперь Майкины песни! «Через горы я пройду дорогой дальнею, в спор вступлю с невзгодою любой, укажи лишь только мне на глобусе место скорого свидания с тобой» Голос у Майки мягкий, обволакивающий. Окрестности Ангрена, по весне, покрыты сплошным ковром маков и тюльпанов. Когда Майка поёт «Чёрные очи, стрилки дивочьи, хто научил вас мучить людей? …………или вы зельем меня напоили, так, что за вас свою душу отдам?», маки и тюльпаны склоняют к её ногам свои алые головки. Нет, --думает Василий,- так петь, как пела раньше, Майка для Генки спеть не сможет. Не ему отдала она свою первую любовь.
Когда автобус увозил Майку в снеженую мглу, Василий от всего сердца желал ей счастья . Он знал тогда, что умный и надёжный его друг Генка сумеет сделать Майкину жизнь благополучной. Но он, Василий, тогда не знал того, что…
Чего не знал Василий , Евгения Захаровна, классный руководитель 9А, читать не стала. Она хотела , чтобы её питомцы сами закончили сочинение их одноклассника Матвея, внука того самого Василия. Ей интересно было знать, как молодёжь живущая уже в ХХ1 веке, относится к вопросам любви и дружбы. Считают ли они, что ради дружбы, надо жертвовать собственным счастьем. Порицают или одобряют действия героев романа Чернышевского «Что делать»
КАШАЧЬИ ВЫЖИРКИ. Я не знаю, что у меня в моём детстве было: коньков не было, лыж не было, санок не было, резиновые мячики я видел только во сне, велосипед даже и во сне не снился. Штанов и ватной телогрейки, видимо, тоже не было. Если бы они у меня были, то я не в окно смотрел бы на новобранцев, с песнями маршировавших по улице, а бежал бы за ними вместе с другими мальчишками, за околицу села, где будущих бойцов Красной армии учили драться с фашистами.
У бабушки, Аксиньи была шубейка из овчинки — хоть и великоватая для меня, но не настолько, чтобы я не мог её использовать. Мальчишки на улице играли в войнушку, бабушка грела свои старые косточки на лежанке. Можно было в её шубейке принять участие в сражении.
От снежка, угодившего в меня, в бабкиной шубе образовалась дыра. Выпучился, серым кустом, клок овечьей шерсти. Мальчишкам это показалось забавным, и снаряды обеих противоборствующих армий полетели в мою сторону.
Ощупав свою дублнку, (бабушка была слепая) Аксинья Ивановна пришла в ужас: "Я эту шубу тридцать лет носила и ещё бы пользовалась, а ты, недоумок, за один раз превратил её в Тришкин кафтан!" — едва не плача, укоряла меня бабушка. Больше Аксинья Ивановна свою шубейку не надевала. Шуба, кроме как на подстилку для новорожденных ягнят, уже ни на что не годилась.
С одёжкой у нас было плохо. Морозной зимой на улицу из избы я выходил редко. Валенки-то были, но вот штанов..!
Когда-то моему дедушке Павлу, Гермоген Филатыч Лебедев, на которого дедушка батрачил свыше тридцати лет, отрядил, перед своей смертью, подворье. Подворье было обнесено стеной из каменных плит. Колхозу для строительства коровника потребовался стройматериал, и дедушка продал свой плитняк за 120 рублей. Мамка съездила в Сорочинск и привезла оттуда кусок материи под названием "чёртова кожа". Из той чёртовой кожи мать Мишки Данилова сшила мне штаны. Отменные были штаны! Новые, густо-чёрного цвета и, главное, звучащие! Таких штанов ни у кого из мальчишек нашего села не было.Ну, как было не похвастать обновой!
Прошёл я в обнове по нашей улочке — соседи в окна повысовывались: кто это в наше время смог раздобыть кровельное железо, да ещё, не скрываясь, везёт его по улице? Польщённый вниманием народа к моей персоне, я стал бегать из одного конца улицы в другой. Куры и кошки, заслышав моё приближение, спешили укрыться в подворотнях, Зато мальчишки смотрели на меня с завистью.
С наступлением жаркого лета мои штаны радовать меня перестали. Разогретая лучами палящего солнца "чёртова кожа", касаясь моей кожи, причиняла нестерпимую боль.
По совету Витьки Черемисина (для охлождения) я влез в речку. Намокнув, "чёртова кожа" потеряла эластичность. Снять штаны я не мог. Пришлось плыть. На берегу, я из своих замечательных штанов выпрыгнул. Штаны на негнущихся штанинах остались стоять торчком. Со стороны казалось, будто меня перерубили пополам и нижнею часть моего тела со штанов не вынули.
Под лучами осеннего солнца "чёртова кожа" создавала благостное тепло, а холодные капли моросящего дождя с неё скатывались, так что осенью мне в моих штанах было комфортно. Но вот зимой...! Если бы я в сорокаградусную стынь вышел на улицу совсем без штанов, то и тогда мороз, наверное, не так больно обжигал бы мои тощие ляжки.
В конце февраля я заболел, температура зашкаливала за сорок градусов. За полтора десятка дней обессилел до предела: не хватало сил перевернуться со спины на бок. Фельдшерица тётя Тоня установила диагноз — крупозное воспаление лёгких— и, сказав,что люди при температуре в сорок один градус умирают, велела семье готовиться. Бредил я постоянно.
Однажды, открыв глаза, увидел сидящего у меня в ногах дедушку Павла. Дедушка смотрел на меня и тихо плакал. Из семнадцати детей, рождённых ему Аксиньей Ивановной, в живых оставалось только двое, но и те на войне сгинули. И вот теперь умирает его последняя радость, его внук, единственный и последний наследник фамилии. Умирает на его глазах, а он бессилен чем-либо помочь ему. Средств от температуры не было. Я должен был умереть.
Но я не умер! Температура спала сама собой. Через неделю встал на ноги. Но ходить пришлось учиться заново — сначала в комнате, держась руками за стенку, потом вышел во двор, а там и на улицу потянуло. Однако без должного питания силы ко мне возвращаться не хотели. Мой приятель Мишка идёт своим обычным, неспешным, шагом, а я, так мне казалось, бегу изо всех сил, но догнать его не могу.
Моя двоюродная сестра Настя жила в Ташле, работала в ресторане буфетчицей. Своим родителям привезла гостинец — маленькую скибочку колбасы. Тётя Ефимия, Настина мама, от той колбаски отрезала для меня дольку не больше моего мизинчка... Вот это было лакомство! Никогда, в своей последующей жизни, я ничего подобного не ел.
Возможно, тот кусочек колбасы дал какой-то толчок моему организму, а может, наступившее лето вернуло силы, словом, к осени я уже был в состоянии ходить в школу.
К весне, снова заболел! На этот раз уложила меня в постель, под дедушкин тулуп, злая "лихоманка". Трясла меня та злючка не менее, чем полтора месяца. Никаких средств борьбы с ней, кроме таблеток хинина, у нас не было. Таблетки же были невыносимо горькими. Я их, отвернувшись к стене, чтобы дедушка не видел, выплёвывал.
Наконец, дед вспомнил народное средство: приготовил снадобье из шишек хмеля, налил до краёв литровую кружку — на, пей! Сам сел напротив. Противно было вливать в себя то горькое зелье, но дед сидел рядом. Пришлось выпить до донышка. Уже на следующее утро тело моё ( я ощущал это) звенело весенним звоном. Дед из меня «лихоманку» выгнал, но я оглох. Оглох напрочь! В сентябре в школу, а я глух как пень. Мир вокруг меня жил, двигался, но безмолвие было полным.
В школе меня посадили за первую парту, напротив классной доски. Но толку от этого не было никакого. Вижу, учительница что-то говорит, открывает и закрывает рот. То левым, то правым ухом поворачиваюсь к доске, по- гусиному вытягиваю шею — глухо! Слух прорезался только к середине ноября.
Болезни и бескормица сделали из меня дистрофика. Собаки меня не трогали, видимо, не хотели марать зубов о дохлятину. Наша соседка, тётя Ксеня Семиколен, дала мне прозвище «Кашачьи выжирки»
Если бы в те времена была «Книга рекордов Гиннеса», моё имя внесли бы в неё непременно: в первый класс ходил я три года.
. . . СТЕПАН При росте метр, с не большой добавкой, весил Степан не на много больше суслика. Не было в нём ни силы, ни ума. Наши сельские хулиганы, подростки лет шестнадцати, забавы ради поставят его вниз головой, скажут: "Стоять, Степан!" и отойдут в сторонку — потешаются. Так и торчит Степан посреди улицы вверх ногами, пока кто-либо из взрослых прохожих не вернёт его в нормальное положение.
Родом Степан был из города Сорочинска. Но, как инвалида войны , на содержание его определили в наш колхоз. На фронте Степан получил контузию: зашибло мозги и нервную систему нарушило. И стал бывший акробат –любитель беспомощен, как муха.
Однако во время припадков бешенства сила в нём появлялась. Завалит, бывало, какую зазевавшуюся бабёнку наземь, приставит нож к горлу — зарежу, так твою мать! Баба визжит, отбивается — бабе страшно. Ножичек хоть и маленький, перочинный, а всё-таки нож. Степан-то безумный — может и в самом деле дырку в горле сделать.. Одним словом, женщины и дети боялись Степана пуще лешего, жившего в ольховой роще.
Склоны увалов, меж которых располагается село Бурёнино, покрыты супесчаной почвой. На таких почвах получаются отменные арбузы. Охранять бахчи поручали деду Садовникову. Но детей в сёлах в те годы было не меньше, чем мух в коровниках, деду одному справиться с ними было не под силу. Зная дурную славу Степана , дед брал его себе в помощники. Когда Степан находился на бахче (а он был там неотлучно), пацаны бахчу обходили стороной. Дед мог из своего шалаша всё лето не вылезать.
К моей тётушке Ефимии из Ташлы приехал внук, Колька Краснов — сын той самой Насти, о которой я уже упоминал. Кроме дедушки Павла, у меня был ещё дедушка Фёдор--отец моей мамы. Кольке он тоже приходился дедом, только двоюродным. Дедушка Фёдор жил в самом дальнем конце села. Огород у него был полон разных разностей: смородина, малина, крыжовник. Самая сладкая морковка тоже была в его огороде. На моё предложение, наведать дедаушку Фёдора, Колька согласился. Дорогу к дедушке мы почему-то выбрали ту, которая пролегала за крайними избами села. Получалось так, что по правую руку от нас — село, по левую — увал с бахчами.
Две недели назад, возвращаясь с прополки, метров на пятьдесят ниже бахчи, я приметил арбузный кустик с двумя маленькими арбузятами на нём. Когда мы шли к дедушке Фёдору, у меня появилось желание посмотреть, на сколько арбузята успели вырасти.. Колька глянуть на те зародыши арбузов не отказался. Но — там Степан...
Самого Степана нам не видно. На фоне синего неба, мы видим его дубинку . Возвышаясь над белёсыми соцветиями ковыля, дубинка перемещается то в правую, то в левую сторону. Степана мы боимся, но любопытство сильнее страха.
От окраины села до самой бахчи кто-то проложил плугом борозду. Легли, значит, мы в ту борозду, ползём. Колька впереди — я следом. Мы не видим Степана, Степан не видит нас. По дороге с бахчи идут три женщины, они нас видят хорошо. Слышу, одна дурёха кричит: "Степан, вон они!". Я поплотнее вжался в борозду, но вдруг увидел голые Колькины пятки, пролетающие надо мной. Хотел окликнуть Кольку, поднял голову, а Степан — вот он! В каких-нибудь десяти шагах от моей головы.
Бежал я… быстрей, чем снаряд выпущенный из рогатки.. Ни камней, ни канав на своём пути не видел, свиста ветра в ушах не слышал, земли под собой не ощущал. Не ноги несли меня — крылья страха уносили от неминуемой гибели. Степан настигнуть меня, десятилетнего мальца, не может, зато его матерщина летит через мою голову и липнет на загривке Колькином. Слышу, вместе с матом, через мою голову летит и шишкастая дубина. Не на много успел я отбежать, пока мой преследователь подбирал свою пужалку. — Стой туды-т твою мать! — заорал Степан. Обдав ветром мою короткостриженную голову, дубина летит под колени Кольке. Но Колька бегает быстрее, чем летают дубинки.
Вот уже и крайняя изба — Дорошенковых. Около избы толпятся женщины. — Стой! — гаркнул Степан, и я, как кролик под гипнозом удава, замер на месте.
Оглянуться не успел — дубинка ударом в плечо свалила меня на землю. Рухнул, словно трава, скошенная острой косой моего дедушки Павла. Женщины рядом, но подойти боятся. Я слышал их голоса: "Стой, Степан! Брось, Степан!". Женщины Степану не указ.. Дубина плясала по моему тощему телу, будто матрос на палубе корабля отбивал «яблочко». В плечо, в спину, в голову сыпались её удары. Боли я не чувствовал, визжал больше от страха. Краем глаза вижу — приближается дед Алейников с длинной палкой. Деда Степан послушался и ушёл на свою бахчу. Его там нашли подростки. Лежал Степан на бахче со ртом, забитым пеной. С ним всегда так бывало, когда он нервничал.
Визжать я перестал сразу же, как только Степан повернулся ко мне спиной. Теперь я думал о том, как мне явиться домой. Шишмаки, полученные от дубины, красовались по всему телу. На темени сидела бульба, не помещавшаяся под ладошкой — не заметить её моя мать никак не могла, а заметив, могла ещё и от себя добавить.
Время было предвечернее, стадо коров возвращалось с пастбища. В стаде был свирепый бугай — бык-производитель. Вот на него-то и надо свалить вину Степана, — нашёл я выход из затруднения.
Конечно, мамка мои украшения заметила, но слушать объяснений не стала. Она спешила в очередь на сепаратор. Молоко сепарировали у Завражиных. Это на соседней улице. На полу был расстелен тулуп, теперь уже покойного дедушки Павла. Распластав на нём моё, потоптанное дубиной, тело, я уже собирался отдаться в объятья Морфею, но, с треском, чуть не слетев с петель, разверзлась дверь. В дверном проёме возникла не моя застенчивая, затурканная колхозным начальством мамаша. Передо мной стояла тигрица. В её округлившихся глазах смешались тревога, ярость и безграничная любовь к умирающему дитяти. В напряжённом теле чувствовалась готовность к схватке хоть с самой смертью.
Оказывается, в очереди мамку спросили: "Феня, твой сын дома?". И рассказали о моём общении с безумным Степаном. Оставив очередь, мамка ринулась спасать сыночка. Если бы ей по пути встретился Степан, она бы в тот момент из него рыболовный крючок сделала. Но моя мать была человеком быстро отходчивым — увидев меня в добром здравии, быстро успокоилась и вернулась в очередь на сепаратор.
Вскоре в Москве объявился человек, заявивший, что это он Степан Тупиков, а тот, что в Бурёнино страдает от увечья, — его брат Юрий.
Через пару месяцев тот, московский, "Степан" приехал и забрал нашего Степана в Москву на лечение. Только наш Степан до Москвы не доехал, где-то под Куйбышевым свалился с баржи и утонул в Волге.
Услышав эту новость я позлорадствовал: мой обидчик наказан.
Через два дня мне стало Степана жалко. И я его простил. А простив Степана я и сам почувствовал облегчение— будто с моего сердца скорлупа спала.
. МИШКА. В ночь с 11го на 12 февраля 1937го года, заглушая рёв пурги, мы с Мишкой Даниловым, своим первым «Уаа!», известили жителей села Бурёнино о том, что их мир стал теперь и нашим миром и что им теперь придётся благодатным воздухом ольхового леса, вклинившемся в улицы села, с нами делиться.
Через четыре года и шесть месяцев после нашего первого "Уа" началась война. Появился лозунг "Всё для фронта, всё для победы", нам, кроме воздуха ольховой рощи да её крапивы, ничего не оставалось. Наши мамки за год обязаны были выработать минимум сто сорок трудодней. На те трудодни осенью получали от колхоза сто пятьдесят — максимум двести килограммов зерна. По подсчётам стариков, этого количества зерна на пропитание одного взрослого человека могло хватить только на десять месяцев. Одному — на десять месяцев! А в наших семьях на одну работающую мать приходилось по пять нетрудоспособных. Выручала картошка. Чтобы экономить зерно, хлеб пекли из муки, наполовину смешенной с толчёной картошкой. Но недаром же говорят, что хлеб — всему голова. Если нет хлеба, то чем бы ты ни набил брюхо, всё равно будешь голодный. Какой-то изверг, вселившийся в наши животки, своими когтями царапал наши желудки. И только придавленный какой-либо снедью вроде щавеля, земляники или плодами степной вишни, на время засыпал. На поиски подножного корма мы ходили с Мишкой вдвоём, и никого другого в обмен на Мишку, я не взял бы.
Мой приятель, в противоположность мне, прирождённому молчуну, никогда не умолкал. Его круглая голова была полна невообразимых фантазий, которые он на протяжении всего вливал мне в уши. Мишка теперь и сам, наверно, не смог бы вспомнить всех небылиц, которые я должен был принимать за действителность. Но я-то был слушателем не только активным, но ещё и ехидным. Пэтому я спорил. А то, что оспаривал, в память мою врезалось. — Вань, (мой прадед по матери был Иваном Ивановичем Ивановым, с той поры для села лены нашей семьизвались Ваньками ) Вань, ты не шибко испужаешься, если я тебе расскажу страшную-престрашную историю? — понизив голос до шёпота, спросил меня Мишка. — Не испугаюсь. Мой дедушка Павел никого не боялся, и я ни чего не боюсь. Рассказывай! — Шли мы с Петькой по лесу (в рассказах Мишки всегда присутствовал какой-то неизвестный мне Петька) — вдруг, из куста как прыгнет на меня мышонок! Маленький такой, серенький, да как завизжит мне в ухо! — Ух, как страшно! Даже есть расхотелось. — Ты, Вань, дальше послушай. Схватил я его за шкирку и в сапог сунул. А голенище верёвкой перевязал, чтобы не вылез. Пущай, думаю, в сапоге сидит, неча на людей бросаться. — Он что, и сейчас в сапоге сидит? Чай, задохнулся уже! — ехидничая, посочувствовал я мышонку. — Нет, Вань. Ты знаешь, какие зубы у мышей острые! Были бы у меня такие, я бы берёзки грыз, и хлеба мне было бы не надо. А этот дурак сапог прогрыз, вылез через дыру, посмотрел на меня своими злючими глазками да как вцепится зубами в мою штанину! Упёрся ногами в асфальт — и держит. Я и туда, и сюда, штанина трещит, а он держит, гад! — .--Не заливай, Мишка! Тот мышонок весит чуть больше таракана, и ты его с места не мог сдвинуть! — А он, Вань, хвостом за берёзку зацепился — как бы я его вместе с берёзкой-то утащить смог?
Чтобы сбить Мишку с панталыку и не спорить дальше, я спросил: — Мишка, ты сказки любишь? — Нет, Вань, я пшённую кашу люблю! — закрыл тему разговора Мишка.
Однажды Мишка в своих фантазиях совсем заврался. — А ты ведь, Вань, мой сынок, — бухнул он неожиданную для меня новость. — Это я тебя родил, а ты думаешь, тётя Феня. — Э-э , Мишка, тебе, наверно, солнце в башку ударило, вот ты и несёшь чушь всякую. Я больше тебя — как бы я у тебя в животе поместился-то? — Это я щас маленький, а тогда большой был. — --Это как же? Был большой и вдруг маленьким стал? — А я, Вань, об асфальт стёрся. Заметив мой удивлённый взгляд, Мишка пожал плечами, показывая своё пренебрежение к моим мыслям. Потом продолжил: — Если бы ты когда-нибудь видел асфальт, Вань, ты не удивлялся бы. Ты бы знал, какой он шаршавый. Хуже, чем точильный камень в кузнице у Проньки!
Я стал догадываться: Мишка несёт чушь, чтобы верховодить в нашей компании на правах родителя — так, как это делает его мать в их семье. Пыль с Мишкиных ушей надо было сбивать. — Мишка, не ври! В Сорочинске асфальта нет. Мне Витька Наседкин говорил, там пыль да песок на улицах. — Сейчас нет, а тогда был, — не сдавался Мишка. — Куда же он делся, если был? --Стёрся! — зло ответил Мишка. — Как это? — начал теперь психовать я. — Мы, Вань, — смягчил тон приятель, — тёрлись-тёрлись друг о дружку, и вот теперь я стал маленьким, а он совсем в песок стёрся.
Я знал, Мишка в штаны напустит, а в споре не уступит. И я решил утихомирить его, надавив на жалость. — Да, замолчи ты!, — сказал я, — У меня от твоей болтовни живот уж заболел. — А ты, Вань, разбежись и о ту вон берёзку животом стукнись. У тебя будет выкидыш, и твой живот болеть перестанет. — Ты-то откуда это знаешь? — удивился я познаниям друга. — Моя мамка так делала, когда я у неё в животе был. — Почему же ты тогда живой? — Мамка только один раз о берёзку стукнулась, а нас двое было. Братик вывалился в воду и утонул, а я умный был, я за камышинку схватился, — продолжал вешать мне лапшу на уши Мишка. --Ну и дурак!- сказал я в отместку за пренебрежительное отношение Мишки к моим умственным способностям. — Почему, Вань? Почему я дурак, Вань? — нисколько не обидевшись, стал донимать меня Мишка. — Был бы умный, плавал бы теперь в прохладной воде голенький, а не парился бы сейчас здесь под солнышком. — Нет, Вань, — не заметив моей колкости, продолжал мой обидчик, — я, Вань, был не голый, я в рубашке родился. — Ну, ты даёшь, Миня! Так не бывает, чтобы в рубашке родиться. — Бывает, Вань, мой дедушка Ефим тоже в рубашке родился, потому и с войны живой возвратился. Бабушка говорит — счастливчик! — А ты тоже счастливый? — Угу, — промычал Мишка. — Вань, я есть хочу! Мишка был всегда и всем довольный, только всегда голодный.
Когда из Мишкиной, разогретой солнцем, головы, с того места, которое темечком называется, появлялся сизый дымок, мы шли на берег Грязнушки. Там, под сенью берёзок, наши мозги дымиться переставали, но Мишкино "Вань, я есть хочу" будило во мне того изверга, который был у меня в животе, и я приходил в состояние, когда говорят: "Кишка кишке бьёт по башке".
Однажды, не выдержав мук, я сказал Мишке: — Ладно, Мишка, вон трактор стоит, пойдём к нему — может, нас по-быстрому домой довезут. — Вы, ребята, чего хотите? — спросил дяденька, поднимаясь в кабину трактора. — Бури! — выпалил мой неугомонный друг. — Зачем вам буря?! — удивился тракторист. — Чтобы домой быстрее домчаться. Мы есть хочем, — опять Мишка высунулся вперёд меня. — Понял я вас, — сказал дяденька, — только мне в другую сторону. — Тогда твой трактор пусть совсем никогда не заведётся! — съязвил Мишка. — А ну, брысь отсюда, шантрапа! — осерчал тракторист. — Шантрапа — у попа, а ты — крыса! — это было уже хамство с Мишкиной стороны. — Вот я вас! — Тракторист замахнулся большим гаечным ключом. Отскочив от злого дядьки на безопасное расстояние, я спросил Мишку: — Ты зачем дяденьку крысой назвал? — А чаво он брысь сказал? Я што, котёнок, што ли?
Когда мы с Мишкой закончили третий класс, из города Уральска приехал Мишкин брат Алексей. — Нечего тебе в этой глуши делать, — сказал Мишке дядя Лёня, — здесь ты оболтусом вырастешь. Поедешь со мной. В городе будешь учиться.
В Бурёнино Мишка больше не появлялся. Был слух, что выучился на прораба и работает на стройках Уральска. Если это так, то я рад за своего приятеля. Тогда Мишке повезло. Тогда, из всех наших сверстников, только ему удалось выйти в люди
ЧТОБЫ БЫЛЬЕМ НЕ ПОРОСЛО.*** Один мой сверстник сказал: « Среди тех, кто имел несчастие родиться в предвоенные годы, нет ни одного здорового человека. Война, оставив нам жизнь, поставила на нас свои чёрные метки, и теперь старуха с косой в руках находит нас и гибнем мы раньше сроков отпущеных нам на жизнь природой» . АНТИПОВЫ Фёдор Антипов умер, не дожив до своего тридцатилетия два года. Результаты анатомического вскрытия объявили за поминальным столом. Толян Шавкин по этому поводу выдал своё заключение: Федька, мол, умер от того, что отравился селитрой. На вопрос, почему он так думает, Толян ответил: --Чтобы у свиней не было глистов, я даю им древесный уголь. В прошлом годе в место древесного я, на погрузочно-разгрузочной площадке железной дороги, набрал бурого. Бурый уголь свиньи пожирают с не меньшим аппетитом, чем древесный. Только на тот раз уголь оказался смешанным с селитрой. После такого угощения кабанчик перестал расти. Пришлось прирезать. Желудок у него, как и у Фёдора, тоже был чёрным. — Ты что же, хочешь сказать, что Фёдор вместо сахара в чай селитру сыпал? — ехидно заметил зоотехник Иванов. — Ну, тоды я не знаю, — не желая вступать в спор со специалистом, ответил Толян, —Тоды его, наверно, война достала,— ни к селу ни к городу ляпнул наш животновод-диетолог. Этот манёвр Толяна отразился на лицах присутствующих сочувствующими улыбками. Бухает, мол, мужик не просыхая — вот и забыл, когда та война и была-то.
Однако слово, случайно сорвавшееся с языка Толяна, угодило прямо в точку. Именно война была виновницей ранней смерти Фёдора. Это по её вине всё моё поколение вступило во взрослую жизнь со множеством болячек.
Село, конечно, знало, что колоски пшеницы, пролежавшие зиму под снегом, собирать не следует: зерно в них к весне становится ядовитым, и употреблять его в пищу опасно. Но Федька со своей сестрёнкой Валькой собирали и ели. А что им ещё оставалось делать! Голод ведь — не тётка. Они и по соседним сёлам с сумой ходить пробовали. Только обнищавшее за войну население ничем помочь не могло — у него и свои-то дети жили впроголодь. Колхоз тоже не помогал. Если тётя Маруся — их мама-- шла в правление колхоза просить подводу, чтобы привезти дров из лесу, ей говорили: нынче свободных подвод нет: все заняты на колхозной работе. Однако селу было известно-- не дают потому, что помогать семьям дезертиров запретили власти.
Отец Федьки и Вальки, дядя Егор, с фронта дезертировал. Его поймали и отправили в Воркуту. С Воркуты он бежал. Его снова нашли — где-то в тамошних лесах. Таскаться, по снегам с обессилившим человеком, не захотели и пристрелили Словом, дядя Егор Антипов погиб при попытке к бегству.
Сестра Федьки, Валя, дожила до седых волос. Замужем не была, но наши сельские «доброхоты» ей поспособствовали: от них Валя родила двоих деток. Сын Валентины от рождения был уродлив: позвоночник искривлён, левое плечо выше правого, шея не выдерживала тяжести головы, на лице застывшая гримаса обиженного ребёнка. Создавалось впечатление, что через него трактор переехал. Осознавал ли он своё уродство, я не знаю. Но горько, больно мне было смотреть на человекоподобое существо, с которым меня связывали нити родства ( тётя Маруся приходилась моей бабушке Аксинье родной племянницей)
Дочка, Верочка, оказалась ребёнком благополучным: и разумом, и внешностью была не хуже других невест села. Замуж вышла удачно. Родила, на радость Валентине Егоровне, внучку Верочку — умницу и красавицу. Но счастье Валентины Егоровны было недолгим. Верочка после окончания обучения в институте торговли прожила всего две недели — не справившись с управлением автомобиля, погибла в автокатастрофе. На Верочке и закончился род Егора Тимофеевича Антипова. Похоже на то, что война поставив свои чёрные метки, ещё и обязала нас передавать их по наследству нашим потомкам.
НАШИ МАМЫ До начала пятидесятых годов сельское население не могло покинуть колхоз и выехать в город. В городах была паспортная система. Жителям колхозного села паспортов не выдавали. А без паспорта-куда ж поедешь! Но послевоенное лихолетье закончилось. Страна из разрухи вышла. Паспорта колхозникам стали выдавать, не спрашивая на то согласия у руководства колхозов. Сельская молодёжь в поисках лучшей жизни потянулась в промышленные районы страны. Летом 1954-го года, с бумагами, свидетельствующими о восьмиклассном образовании, и я подался в южную сторону.
В Сорочинске железнодорожный вокзал гудел, как пчелиный улей во время активного медосбора., Дежурный по вокзалу, чтобы пройти на перрон, должен был перешагивать через тела спящего люда. Достать билет на пассажирский поезд не было никакой возможности. Поезда, трогаясь с мест своего формирования, уже были забиты пассажирами. На крышах и в тамбурах вагонов тоже были люди.
Кроме пассажирских поездов, между Куйбышевым и Ташкентом курсировал ещё и почтово-багажный. В его составе было три пассажирских вагона. Этому поезду народ почему-то присвоил имя Алексея Максимовича Горького.
"Максим Горький" по пути следования кланялся каждому встречному столбу, у каждой встречной шпалы спрашивал разрешение на дальнейшее следование. Поэтому его вагоны редко когда видели транзитных пассажиров. Народ считал, что лучше двое суток бесплатно дышать свежим воздухом на крышах курьерского поезда, чем за деньги неделю париться в душных вагонах "Максима Горького".
В Сорочинске я кантовался пять суток.. Пристанционные клопы высосали из меня столько крови, что я стал бледным, как лист берёзы осенью. И я решил: лучше долго ехать, чем долго кормить своей кровью клопов. "Максим Горький" был несказанно рад такому моему решению.
Я наживал синяки на жёсткой второй полке мерно покачивающегося вагона. За окном проплывали телеграфные столбы с сидящими на их верхушках большими степными птицами - беркутами. Медленно вращались, выжженные солнцем степи Казахстана.
Где-то в районе Казалинска тоскливые степи сменились бескрайними, подступавшими к железнодорожной насыпе, водами, вышедшей из берегов реки Сыр-Дарьи. Чугунка в те годы была одноколейной. "Максим Горький" подолгу стоял на полустанках, пропуская мимо себя как встречные, так и попутные поезда. За время стоянки я успевал вдоволь насладиться прохладой придорожных вод. Дикие утки, уступая мне место подле насыпи, отплывали на три-четыре метра и, погрузив головы в лоно прозрачных вод, хватали широкими клювами проплывавшую мимо них живность. Над гладкой водной поверхностью, будто поплавки рыболовных сетей, покачивались их серые гузки. А я, приняв позу ленивой щуки,, наблюдал за стайками полупрозрачных мальков рыб, мельтешивших перед моими глазами.
Нынче, путешествуя по железной дороге, мы начинаем ощущать движение только после того, как состав выкатится за станционную стрелку. В прежние времена на то, чтобы сдвинуть состав с места, у локомотива не хватало мощей. Использовался эффект домино: машинист толкал вагоны в сторону, обратную движению, и, пока лязг буферов катился в хвост состава, резко бросал машину вперёд. Громкий мат пассажиров был следствием тех манёвров.
Обычно люди в пути, кто с помощью карт, кто с помощью бобов, стараются предугадать своё будущее. Мне гадать нужды не было, я и без гаданья знал, что жить буду у двоюродной сестры Насти, из Ташлы переехавшей в какой-то город Янгиюль и, вместе с её сыном Колькой, осваивая профессию фрезеровщик , буду работать на вагоноремонтном заводе. Поэтому был безмятежен, и бессонница меня в дороге не мучила.
На каком-то разъезде при манёвре машиниста я так треснулся головой о перегородку вагона, что Морфей, прикайфонувший на моих ресницах, с перепугу, шарахнувшись о противоположную перегородку вагона, вылетел в окно. С нижний полки до моего сознания стал доходить разговор. — Эх, подруга, знала бы ты, как мне достались мои детки-обревелась бы, — послышались всхлипы. — Что же такого особенного было в твоей жизни? — в голосе говорившей послышались нотки сомнения. — Расскажи! — Рассказала бы, да уж больно вспоминать горько и рассказывать стыдно. — А ты всё-таки расскажи. Авось полегчает. А насчёт того, что стыдно, так я скоро сойду, и вряд ли когда мы снова встретимся. — Ну, ладно, только ты на меня не смотри.
Мне, наверное, надо было дать понять женщинам, что в вагоне есть посторонний, но тогда они засмущались бы, и слёзы рассказчицы остались бы невыплаканными. Поэтому я затаился, будто летучая мышь в чулане. Рассказчица, помолчав минуту, то ли собираясь с духом, то ли обдумывая, с чего начать, заговорила: — В войну я жила в Ташкенте. В те годы приезжих в городе было, наверно, больше, чем коренных жителей. В базарные дни к прилавкам, сквозь голдящею на разных язык толпу, было не протолкнуться. В один из таких дней с меня срезали сумку с продовольственными карточками. Конечно, овощи и фрукты на базаре покупались без карточек. Только без хлеба на одной капусте долго не протянешь.
Соседка Катька, увидев моих детей, сказала: "Пока ты получишь новые карточки, кормить тебе будет уже некого, и дала совет:,- Иди,-- говорит,-на Бешагач, ты там, наверно, бывала и скульптуру девушки с веслом видела. И скамейку около той скульптуры знаешь. Вот иди и садись на ту скамейку. К тебе подойдёт мужчина. Предложит помощь. Чай, не красна дева, сама знаешь, за что.
Ближе к вечеру ко мне на скамейку подсел мужичонка, пахнущий укропом и солёными огурцами. Сговорились мы с ним за три килограмма риса. Мужичок в энтом деле оказался человекам опытным, только больно уж слабым. Закончив процедуру скачек, мой наездник сказал: "Иди, подмойся!" и втолкнул меня в дверь смежной комнаты.
Влетев в комнату, я упала на пол. Хорошо, что на полу был расстелен толстый ковёр. Поднимаясь с ковра, я встала на четвереньки. Тут на меня, с рыком, накинулась какая-то зверюга. Я почувствовала, что в меня входит что-то твёрдое, как капустная кочерыжка. Повернув голову, увидела огромную морду собаки, пасть, полную белых зубов, и красный язык, свешенный набок. Стоило мне шевельнуться, раздался угрожающий рык зверя. Хозяин крикнул: "Не дёргайся — порвёт! — Затылком я чувствовала горячее дыханье зверя, на маю голую спину стекала слюна псины, меня сковал страх. Я боялась шевельнуться.
Когда псина соскользнула с моей спины, я голая рванула в коридор. Меня тошнило, от меня пахло псиной. Мой благодетель подал мне моё платье и сказал, "Возьми свой рис". Я хотела крикнуть: "Жри сам!", но говорить не могла. Обида и ярость душили меня.
В трамвае народу было немного. Я осталась стоять на задней площадке. Но пассажиры, казалось мне, чувствовали запах псины и с недовольством поглядывали в мою сторону. Если бы не думка о детях, утопилась бы в Анхоре. Но мои детки голодали, и я снова села на ту скамейку. — Когда дети подросли, — уже сквозь рыдания продолжала рассказчица, — сын Катьки открыл им тайну нашего благополучного существования. Мои дети стали меня презирать.
Сначала отказались садиться со мной за один стол, потом и вовсе ушли из моего дома. Теперь я совсем одна и на прощение деток уже не надеюсь.
"Максим Горький", решив передохнуть, тормознул на полустанке с мягким, милым названием "Чили". Женщины пошли осматривать столы с выложенной на них снедью. Воспользовавшись их отсутствием, я перешёл в другой отсек вагона.
Если бы собрать все слёзы овдовевших женщин и детьми имевшими несчастье родится в предвоенные годы , воды Аральского моря показались бы пресной лужей.
Весть об окончании войны принёс мне Витька Черемисин. На попечении мамы была небольшая отара ценных мериносовых овец. Овцы на опушке берёзового колка пощипывали, только что выбравшуюся на белый свет, травку. Мамка с тётей Шурой, нашей соседкой, сидели на зелёной лужайке, залитой весёлым светом майского солнца. Сияя всеми веснушками от счастья, подлетел я к мамке и выпалил: "Мамка, война закончилась!" Вопреки моим ожиданиям, на лицах матери и тёти Шуры отблесков счастья не увидел.
Причину их апатии понял позже: знали они, что им их красавцев-мужей победа не вернёт, а всякие дяди Вани и Григории Степановичи как «мурдовали» их, так и будут «мурдовать».
В те годы каждый трудоспособный житель села обязан был в течение года выработать не меньше ста сорока трудодней. Тот, кто не укладывался в этот минимум, становился кандидатом на поездку в город Горький. И там, выбагривая из реки набухшие водой брёвна, в течение года смывать с себя позорное звание "тунеядец". А кто в бригаде распределяет работы? Бригадир. То есть Иван Тимофеевич или Григорий Степанович. Будут у тебя к концу года те самые сто сорок трудодней или нет, зависело от того, на какую работу они тебя поставят. Правда, поедешь ли в город Горький, было ещё вилами писано. Колхозу самому нужны были рабочие руки. Имелась и более веская причина, делающая вдов покорными исполнительницами прихотей бригадиров.
У вдовушки малые детки в нетопленной избе стынут. У неё голодная коровушка мычит в хлеву. Чтобы привезти дрова из леса или сена с дальнего луга, вдове нужен транспорт. К кому пойдёт она со своими заботами? К бригадиру! Потому как всем гужевым транспортом и всей тягловой силой в колхозе распоряжаются бригадиры. И вот, проникнувшись заботами вдовы, её бригадир Иван Тимофеевич говорит: "На этой неделе ничем я тебе помочь не смогу. Надо ж дать!" А у вдовы детишки в стылой избе. За неделю они и заболеть от переохлаждения могут. И коровёнка с голодухи к концу недели на ноги вставать перестанет. И вот вдова решается — раз уж надо дать, так придётся. —Ты, Ваня, нынче вечером,-говорит она своему патроу,- приходи к моей соседке Шуре. Её свекровь нынче ночью моим детям сказки рассказывать будет. А кто же не знает: где интим — там и беременность, где беременность — там и аборты.
Аборты в те годы были под строгим запретом. Поэтому женщины делали их друг другу сами. Если операция и не заканчивалась летальном исходом, то всё равно страдания абортированной были ужасны.
Чтобы мы не видели страданий матери, чтобы не слышали её воплей сестра, тётя Ефимия, забирала нашу мамку на время «недуга» к себе домой. Нам говорили, что у мамки сердце разболелось. Из-за мамкиной "сердечной"болезни мне приходилось сносить обиды со стороны родственников дяди Вани. Интим между чужими друг другу людьми был делом позорным, и сверстники мои с моим честолюбием не считались.
Один бесшабашный парень, Пашка Абаимов, подбивал клинья к моей двоюродной сестре Нинке. Стремясь добиться моего расположения, Пашка подарил мне свою финку. У ножа была красивая рукоятка из цветного плексигласа. Но финку в кармане я носил не для того, чтобы перед ребятами хвастать. Я вынашивал план мести. Дядей Ваней, при мне, было сказано, что на войне только дураки умирают, а кто по умнее, домой живыми возвращаются. Поэтому, считал я, дядя Ваня заслуживает смерти. Я хотел, за страдания моей матери , и за поношение чести моего отца, мстить.
Я понимал, что с дядей Ваней мне не справиться. Поэтому так размышлял: выберу момент, когда можно будет подойти вплотную, суну дяде Ване финкой в живот. От боли он согнётся, и тогда через его спину всажу финку в его поганое сердце. А когда дядя Ваня будет подыхать скажу: "Дураки умирают не только не войне, но и дома тоже!"
Через неделю Пашка догадался, что для пятнадцатилетнего --пацана финка — плохой подарок, и нож у меня забрал.
Я что-то уже понимал и на свою мать не злился. А вот Колька Железнов прощать не умел, но мстил своей матери: постоянно хамил ей, а когда подрос, начал пить. Потом в Жигулёвск уехал.
Уважаемый читатель, грязь на эти страницы я вылил не потому что, горю желанием мёд побед подпортить ложкой дёгтя.. Я поднять наших мам на высшую ступень пьедестала хочу. Хочу, чтобы жертвенность наших матерей, как и доблесть наших отцов, была видна самым дальним их потомкам.
.
СИЛА КОДЛЫ—СИЛА НЕ ПРЕОДОЛИМАЯ. Могут ли зайцы забить на льва? Нет, не могут! И не потому, что добрые, а по той причине, что не могут дого,,вариваться. А вот волки могут. Могут и сговорившись, не только льва, но и слона сожрут.
Умер директор совхоза. Пётр Фёдорович оставил после себя добрую память и хозяйство задолжавшее банку 350 тысяч рублей. В этом вины товарища Юркова, отставного полковника КГБ , не было. Сады во время ранних осенних заморозков погибли. Закладка новых садов денег стоит. Банк, выдав кредит, посадил садвинсовхоз на картотеку. Деньги -- только на зарплату. Вакантное место пустует. Желающих командовать пруд пруди, но чтобы без больших трат нервной энергии.
Управляющий облсадвинсовхозтреста звонит директору совхоза Кибрай:--Слушай, Ахмед ака, там у тебя прозябает в управляющих отделением, бывший директор совхоза Булунгур, Варакин; скажи ему чтобы завтра ко мне приехал.
Садово--виноградное хозяйство (совхоз Алмазар) было создано в 1929году на базе поместий Жукова, Вревского и Жемчужного. (все три генералы –завоеватели Средний Азии). Центром совхоза стала усадьба генерала Вревского. Усадьбы Жемчужного и Жукова вошли в состав садвинсовхоза на правах его отделений, разбросанных в в радиусе 12-15 километров от центрального посёлка совхоза.
Всеволод Дмитриевич объезжая бригады и отделения ( в порядке ознакомления с хозяйством) на одной из виноградных плантаций увидел бульдозер корчующий виноградник. Работу бульдозера остановил. В конце рабочего дня знакомство с руководящим составом совхоза. Вопрос к начальнику производства- главному агроному Садыкову: --Шарап АбБасович, объясните мне причину раскорчёвки виноградников 3го отделения! --Всеволод Дмитриевич, осенью прошлого года мы попали в зону ранних заморозков. Чтобы земля не пустовала, я распорядился подготовить карту к засеву люцерной. К тому времени , как будут у нас готовы к посадке новые саженцы винограда, люцерна обогатит почву азотом. –Шарап Аббасович, на то, чтобы заготовить чебуки и получить из них саженцы, мы потеряем год, ещё три года будем ждать первого урожая,. На то чтобы виноградник вступил в полную силу плодоношения, потребуется ещё пара лет. Итого шесть лет. Чем будем кормить народ? Люцерной? Выход такой: корневую систему и здоровую лозу не трогать. Осенью этого года, худо --бено , но 5-6 центнеров с гектара получим. Ещё через год новая лоза заплодоносит в полную силу.
Варакин оказался не только грамотным агрономом, но ещё расчётливым предпринимателем. Одним слом, в том году с долгами мы рассчитались, да ещё и не плохую доплату получили в виде премиальны
Второй год завершили с прибылью в 600 тысяч рублей . По итогам года получили премии в семикратном размере окладам. Прогнозы третьего года обещали прибыль уже в 800тысяч. Однако нашим надеждам на 12 кратные премии не суждено было сбыться. По мере того, как крепла зкономика совхоза возрастали и планы производства продукции. С которыми совхоз справиться ещё не мог.,
В соседнем совхозе. в должности председателя профкома, работал некто Исмаил Хамидов. Исмаил не был «скупым рыцарем» . Должность директора садвинсовхоза завода Алмазар ( у нас было два завода первичного виноделия) обошлась ему , по слухам, в 20 тыс. рублей.
О готовящейся ему замене Варакин узнал от меня. И не поверил. «Да как же,-говорю,-Исмаил уж и контору нашу приходил осматривать! Через 8-9 дней собрание актива совхоза. В президиуме сидят: первый секретарь райкома КПСС и управляющий облсовхозтреста. Совхоз не колхоз—здесь не голосуют. Бригадиры и управляющие, те, которые были не чисты на руку, ликовали.
После собрания Всеволод Дмитриевич оказался в больничной палате. Мы узнали, что у него сахарный диабет и переживания для него смертельно опасны. Однако на этот раз, как говорится, Бог миловал. После выписки наш бывший директор занял должность управляющего отделением;
С первых дней воцарения Исмаила начались гонения на сторонников Варакина .
В немилость попали главный ветврач Иванов, прораб Сеттаров, землеустроитель Дрижак , а так же начальник электросилового хозяйства и насосных станций «Петренькя». С прорабом долго конфликтовать не выгодно (в руках прораба строительная бригада и, главное, стройматериалы). Главному ветврачу, и землеустроителю подфартило: товарищ Мамедов ( первый секретарь райкома КПСС) на свадьбу сына кличет всех первых лиц района. Без подарка не пойдёшь. Из стада крупнорогатого скота выбраковали годовалого бычка. В распоряжении гидротехника (он же землеустроитель) бульдозеры и немереное количество кубометров грунта, которые можно перемещать на ни кем не установленные расстояния. В распоряжении начальника электросилового хозяйства нет ни каких матценностей. Есть конечно, воздушные злектросети, но расценки на ремонтные работы такие, что если их все одновременно поставить на реконструкцию, то и тогда получится мизер. От главного энергетика одна польза—давая ему подзатыльники, можно остальному контингенту демонстрировать своё могущество. Увольняться «Петренькя»! не будет, так как знает, что потеряет жилплощадь.
Шло производственное совещание. Обсуждали вопрос увеличения производства продукции. –Товарищ Петренькя, --обратился почему-то ко мне, а не к главному агроному, директор,--как ты думаешь—справимся с поставленной задачей!? --Справимся ,-говорю,-если построим ещё две насосных станции. –А где вы были раньше? О чём раньше думали!? И понёс шеф меня по кочкам . Я, конечно, сказал, что раньше таких задач перед нами ни кто не ставил. Но это было принято за дерзость, за желание противоречить.
В тот год прибыли в 800 тысяч не было, но рубеж установленный при Варакине мы перешагнули. У Исамаила был повод постучать кулаком в свою петушиную грудь. Только на следующий год дела почему-то не были столь успешными. Стр 2 Пришлось просить Варакина занять должность главного агронома. Всеволод Дмитриевич учинил строгий контроль за использованием удобрений по назначению. ( селитра уходила на лево ). На носу была уборочная компания. Принципиальность главного агронома грозила похудением карманов . Варакина, на период уборочной страды, надо было от дел отстранять.
Как это сделать знал, поднаторевший в интригах, бывший председатель профкома Исмаил Хамидов. Одним словом, Всеволод Дмитриевич снова оказался на больничной койке. Летальный исход был неизбежен.
Для тех кому интересно, могу показать финал этой истории. Под мудрым руководством ставленника Кибара Мамедова мы пришли к тому , что вынуждены были работу своих пунктов виноделия обеспечивать за счёт покупки сырья в Казахстане и в Самаркандской области. Далеко, накладно общественног хозяйства, за то прибыльно для личного кармана. . Было возбуждено уголовное дело. Привлекались директор, главный бухгалтер и экспедитор. Посадили экспедитора. Директор и главбух попали под амнистию как участники ВОВ. Что стало с первым секретарём райкома узнаете , если у вас хватит терпения дочитать до конца следующее моё повествование.
ДУРЕВЫШИБАЛОВКА В конце последнего десятилетия 20го века атмосфера под небом «Узбекистана стала взрывоопасной..Не хватало только искры, чтобы разразилась межэтническая катастрофа. Русскоязычное население стало искать убежище в милой, ненаглядной России. В числе вынужденных переселенцев оказался и я. Моим спутником и соседом по купе был Василий Чернухин, бывший председатель колхоза имени Турсуной Якимбашевой. Вот что поведал он мне о своём жизненном опыте.
«В 1984году из города Ташкента я перебрался, на ПМЖ. в кишлак. А так как в сельскохозяйственных дела был абсолютный нуль, то мне поручили совсем бесхитростное дело-распределять воду по грядкам хлопкового поля.
Первым секретарём райкома КПСС был Кибар Мамедович Мамедов. По национальности турок. Как и подобает турку, методы правления у Кибара были жёсткие. Зато и район наш был одним из лучших в Ташкентской области. Улицы кишлаков и посёлков заасфальтированы, деревья вдоль центральных дорог покрашены белой известью. И отчёты об отправке первых тонн хлопка сырца на государственные хлопкозаготовительные пункты, район слал в обком раньше всех других хлопкосеющих районов.
Однако не всё было гладко да сладко на территории подведомственной удельному князю Кибару. В колхозе им. Турсуной Якимбашевой дела шли из рук вон плохо. Ни какие крутые меры на членов этого хозяйства не действовали. Кибар Мамедович смещал парторгов, менял председателей, а воз всё равно с места не трогался.
Колхозное начальство знало, что, при любом раскладе, оно беднее жить не будет. Рядовые члены колхоза уповали на своё подсобное хозяйство: одни, поутрянке, спешили на рынок, другие радели больше за то, чтобы их мелко рогатая и крупно рогатая живность тучнела, поедая, с утра, колхозную люцерну. Словом раньше полдесятого за общественные дела ни кто не брался.
У меня не было ни двора, ни кола. Был кетмень, да и тот колхозный. Мне любо-дорого было ранним утром, подсвистывая пенью птах, прогуляться вдоль, журчащего водой арыка.
Иду . По дороге обычным делом занимаюсь: посвистываю, в синегалок камушками швыряю, пчёлки перед носом вжикают. Догоняет райкомовская «Волга». –Сидай,-говорит водитель, Кибар ака тебя кличет. Подъёзжаем к колхозной конторе. Районный босс на крылечке с парторгом гуторит. Вскоре и председатель причалил. –Ну что ж, господа-товарищи, --говорит босс,- собирайте общеколхозный сход. Будем вот его, Василия аку, на колхоз ставить. У вас в колхозе только он один за колхозное дело болеет. Подоспевший глава аграрного сектора, т.е.главный агроном, кислую рожу посторил, председатель, бросил в мою сторону презрительный взгляд и, отвернувшись, тихо хихикнул. Но тем не менее сход объявили. На зов откликнулись не многие . Только те, кто был при какой-либо должности.
Босс района, не вставая из-за стола объявил, что решением бюро райкома теперешний председатель колхоза с должности снимается. «… на освобождающеюся должность председателя райком партии рекомендует вот его (называет меня по имени и отчеству). --Ставлю на голосование.. Кто за? Кто против? Воздержавшихся нет» Забирает у главбуха гербовую печать, закрывает в сейфе. Ключ забирает себе.. Через пару дней приезжает его зам . Зам усаживает меня в кресло председателя и обещает всевозможную помощь. Только после этого я поверил , что это не розыгрыш.
С чего начать не знаю. Решил со своего бывшего бригадира. –Ну, Мухтар ака,-говорю,- вводи меня в курс дела. Как думаешь при новом руководстве работать? --Кто руководство! Ты что ли? Ты и кетменьщик-то ни какой. Не то что председатель. И, пнув ногой дверь, вышел.
Они тут все- коренные жители . Знают друг друга с детства. Все кумовством повязаны. И все, от мала до велика. стали мне палки в колёса ставить.
Идёт уборка урожая яблок. Лезть в крону дерева не хотят-трясут. Помятый плод кому нужен!?
Есть такое приспособление «мердвин» называется. То есть жердь с врезанными ступенями. По нему можно до самого верха дерева добраться. Велю трактористу сгонять на центральный склад, загрузить те самые мердвины на тракторную тележку и привезти в сад.
Приезжает без мердвинов зато полный прицеп народу, --В чём дело?- спрашиваю. Говорят, мол, сказал:-Кто мордва, лезь в кузов-председатель в саду ждёт.
Через какое-то время приглашают на бюро райкома партии. Решил пораньше приехать. С коллегами познакомиться, Опыта у них поднабраться. Завгар занарядил автотрнспорт. Не авто, а тарахтелку какую-то. Проехали пол пути –карданный вал оторвался. Короче, приехал с большим опозданием. В коридорах пусто. На одной двери написано: -Тихо! Идёт заседание. Зайти не решаюсь- ведь написано—« не шуметь!». Открывается дверь- вылетает красный, как варёный рак, усатый мужичонка. и , со словами «Ну, сексуют! Ну, сексуют» умчался . стр 4
Пока я размышлял над словами «сексуют», в дверях появилась, с полотенцем на шее, одна из колоннад Афинского амфитеатра. . Колоннада промокала полотенцем обильный пот, на обширной лысине, и глядя на меня , пыхтела: «Ну, е--ут! Ну. е—ут!» Я человек русский, (к тому же беспартийный), мне «е-ут» во как понятно! И я говорю себе: мне эта их сексхана и на фиг не нужна. И я уехал.
Вижу, мужики асфальт катают. (те, о которых слухи ходят, будто бы они-не традиционьщики). И тут меня осенило! Говорю: --Слух о вас, мужики, идет, будто бы вы не только асфальт хорошо катаете, но и сексуете не плохо. Правда что ли?—Да, говорят,- энто дело мы делаем даже лучше, чем асфальт катаем. Попробуй-понравится! –Хорошо, -говорю,-- в конце следующей недели жду вас в своём кабинете. Платить буду в двое больше, чем здесь зарабатываете. .
Кабинет председателя и кабинет парторга-смежные- через стенку. Только входы разные. Вызываю прораба. Приказываю дверь и окна кабинета парторга заложить кирпичом наглухо. Вход открыть через мой кабинет. А над входом сделать надпись: «СЕКСХАНА».
Даю распоряжение секретарю-вызвать моего бывшего бригадира. Бригадиру говорю: -Будешь фердыбачить, вот там окажешься. –Напугал!-говорит ( они с парторгом свойственниеки какие-то). Да я и сам…-- открывает ногой дверь, и..оказывается за порогом. А там тьма тьмущая .Ни чего не разглядеть. Минут через 15 выходит: ноги в раскарячку, штаны руками придерживает, слёзы по щекам горохом катятся. Когда проходил через дворик, открыв форточку, я крикнул ему: -будешь дальше выпендриваться, процедуру повторим и продолжим! Следующим был завгар. За ним работник планово-экономического отдела. Ну и так далее.
В течении двух недель все мои саботажники сексотерапию прошли и стали шёлковыми. О секретах терапии ни кому не рассказывали. Стыдно.
В райсельхозуправлении не бываю, вызовы в райком игнорирую. Босс сам явился и с порога: --Ты что же, туды-т твою корень, разгильдяев своих на место ставишь, а на районное руководство чхать решил. Почему на заседания бюро райкома не яв...А это что за нововведение?-- обратил босс внимание на абравиатуру над дверью к кабинет парторга? --Комната для вышибания дури,--говорю. –Интересно!-говорит.-Ну. показывай!-говорит. И к двери направляется. —Что Вы! Вам туда нельзя!,- говорю. И пытаюсь перекрыть дорогу.
–Ну, уж нет! Всякое новшество надо на вооружение брать,-говорит. И за порог . А там тьма тьмущая . Кто-кого-чего, не разглядеть.
О своём внешнем виде Кибар ака ещё там, в парткоме, позаботился. Ко мне вышел чернее грозовой тучи. Идёт через кабинет и шипит:-Ну, Вась ака! Ну, Вась ака! это тебе просто так с рук не сойдёт.
В те годы проходила компания борьбы с приписками и казнокрадством. Обкомовские друзья нашего волкодава срочно перебросили его в другой район. От грехов подальше.»
Я этой исповеди товарища по несчастью не поверил бы, если бы что-то подобное не слышал о нём раньше.
. ДУРЕВЫШИБАЛОВКА . (Ханжам и гражданам лишенным чувства юмора не читать),
В 1984году из города Ташкента, на ПМЖ, я перебрался в кишлак. А так как в сельскохозяйственных дела был абсолютный нуль, то мне поручили совсем бесхитростное дело-распределять воду по грядкам хлопкового поля.
Первым секретарём райкома КПСС был Кибар Мамедов. По национальности турок. Как и подобает турку, методы правления у Кибара были жёсткие. Улицы кишлаков и посёлков заасфальтированы, деревья вдоль центральных дорог покрашены белой известью и отчёты об отправке первых тонн хлопка сырца на государственные хлопкозаготовительные пункты, район слал в обком раньше всех других районов. Зато и район наш был на хорошем счету у руководства области.
Однако не всё было гладко да сладко на территории подведомственной удельному князю Кибару. В колхозе им. Будённого дела шли из рук вон плохо. Ни какие крутые меры на членов этого хозяйства не действовали. Кибар Мамедович смещал парторгов, менял председателей, а воз всё равно с места не трогался.
Колхозное начальство знало, что, при любом раскладе, оно беднее жить не будет. Рядовые члены колхоза уповали на своё подсобное хозяйство: одни, по утрянке, спешили на рынок, другие радели больше за то, чтобы их мелко рогатая и крупно рогатая живность тучнела, поедая, с утра, колхозную люцерну. Словом раньше половины десятого за общественные дела ни кто не брался.
У меня не было ни двора, ни кола. Был кетмень, да и тот колхозный. Мне любо-дорого было ранним утром, подсвистывая пенью птах, прогуляться вдоль, журчащего водой арыка.
Иду . По дороге обычным делом занимаюсь: посвистываю, в синегалок камушками швыряю, пчёлки перед носом вжикают. Догоняет райкомовская «Волга». –Сидай,-говорит водитель, Кибар ака тебя кличет. Подъёзжаем к колхозной конторе. Районный босс на крылечке с парторгом гуторит. Вскоре и председатель причалил. –Ну что ж, господа-товарищи, --говорит босс,- собирайте общеколхозный сход. Будем вот его, Василия аку, на колхоз ставить. У вас в колхозе только он один за колхозное дело болеет. Подоспевший глава аграрного сектора, т.е.главный агроном, кислую рожу посторил, председатель, бросил в мою сторону презрительный взгляд и, отвернувшись, тихо хихикнул. Но тем не менее сход объявили. На зов откликнулись не многие . Только те, кто был при какой-либо должности.
Босс района, не вставая из-за стола объявил, что решением бюро райкома теперешний председатель колхоза с должности снимается.
«… на освобождающеюся должность райком партии предлагает кандидатуру вот его (называет меня по имени и отчеству). --Ставлю на голосование.. Кто за? Кто против? Воздержавшихся нет» Забирает у главбуха гербовую печать, закрывает в сейфе. Ключ забирает себе.. Через пару дней приезжает его зам . Зам усаживает меня в кресло председателя и обещает всевозможную помощь, Только после этого я поверил , что это не розыгрыш.
С чего начать не знаю. Решил со своего бывшего бригадира. –Ну, Мухтар ака,-говорю,- вводи меня в курс дела. Будь добр, подскажи новому руководству с чего дело начать.. --Кто руководство! Ты что ли? Ты и кетменьщик-то ни какой. Не то что председатель. И, пнув ногой дверь, вышел.
Они тут все- коренные жители . Знают друг друга с детства. Все кумовством повязаны. И все, от мала до велика. стали мне палки в колёса ставить.
Идёт уборка урожая яблок. Лезть в крону дерева не хотят-трясут. Плоды падают, мнутся. Помятый плод кому нужен!?
Есть такое приспособление «мердвин» называется. То есть жердь с врезанными ступенями. По нему можно до самого верха дерева добраться. Велю трактористу сгонять на центральный склад, загрузить те самые «мердвины на тракторную тележку и привезти в сад. Приезжает без «мердвинов», зато полный прицеп народу, --В чём дело?- спрашиваю. Говорят, мол, сказал:-Кто мордва, лезь в кузов-председатель в саду ждёт.
Через какое-то время приглашают на бюро райкома партии. Решил пораньше приехать. С коллегами познакомиться, Опыта у них поднабраться. Завгар занарядил автотрнспорт. Не авто, а тарахтелку какую-то. Проехали пол пути –карданный вал оторвался. Короче, приехал с большим опозданием. В коридорах пусто. На одной двери написано: -Тихо! Идёт заседание.
Зайти не решаюсь- ведь написано—« не шуметь!». Открывается дверь- вылетает красный, как варёный рак, усатый мужичонка. и , со словами «ну, сексуют! Ну, сексуют» умчался . Пока я размышлял над словами «сексуют», в дверях появилась, с полотенцем на шее, одна из колоннад Афинского амфитеатра. . Колоннада промокала полотенцем обильный пот, на обширной лысине, и глядя на меня , пыхтела: «Ну, е--ут! Ну. е—ут!» Я человек русский, (к тому же беспартийный), мне «е-ут» во как понятно! И я говорю себе: мне эта их сексхана и на фиг не нужна. И я уехал.
Вижу, мужики асфальт катают. (те, о которых слухи ходят, будто бы они-не традиционьщики). И тут меня осенило! Говорю: --Слух о вас, мужики, идет, будто бы вы не только асфальт хорошо катаете, но и сексуете не плохо. Правда что ли?—Да, говорят,- энто дело мы делаем даже лучше, чем асфальт катаем. Попробуй-понравится! –Хорошо, -говорю,-- в конце следующей недели жду вас в своём кабинете. Платить буду в двое больше, чем здесь зарабатываете. .
Кабинет председателя и кабинет парторга-смежные- через стенку. Только входы разные. Вызываю прораба. Приказываю дверь и окна кабинета парторга заложить кирпичом наглухо. Вход открыть через мой кабинет. А над входом сделать надпись: «СЕКСХАНА».
Даю распоряжение секретарю-вызвать моего бывшего бригадира. Бригадиру говорю: -Будешь фердыбачить, вот там окажешься. –Напугал!-говорит ( они с парторгом свойственниеки какие-то). Да я и сам…-- открывает ногой дверь, и..оказывается за порогом. А там тьма тьмущая . Ни чего не разглядеть. Минут через 15 выходит: ноги в раскарячку, штаны руками придерживает, слёзы по щекам горохом катятся. Когда проходил через дворик, я через оконную форточку крикнул: будешь дальше выпендриваться, процедуру повторим!
Следующим был завгар. За ним работник планово-экономического отдела Ну и так далее.
В течении двух недель все мои саботажники сексотерапию прошли и стали шёлковыми. О секретах терапии ни кому не рассказывали. Стыдно.
В райсельхозуправлении не бываю, вызовы в райком игнорирую. Босс сам явился и с порога: --Ты что же, туды--т твою корень, разгильдяев своих на место ставишь, а на районное руководство чхать решил. Почему на заседания бюро райкома не яв...А это что за нововведение?-- обратил босс внимание на абравиатуру над дверью к кабинет парторга? --Комната для вышибания дури,--говорю. –Интересно!-говорит.-Ну. показывай!-говорит. И к двери направляется. —Что Вы!Что Вы! Вам туда нельзя!,- говорю. И пытаюсь перекрыть дорогу.
–Ну, уж нет! Всякое новшество надо на вооружение брать,-говорит. И за порог . А там тьма тьмущая . Кто-кого-чего, не разглядеть.
О своём внешнем виде Кибар ака ещё там, в парткоме, позаботился. Ко мне вышел чернее грозовой тучи. Идёт через кабинет и шипит:-Ну, Вась ака! Ну, Вась ака! это тебе просто так с рук не сойдёт. Но, слава Богу, пронесло.
В те годы проходила компания борьбы с приписками и казнокрадством. Обкомовские друзья нашего волкодава срочно перебросили его в другой район.
Этой исповеди соседа по вагонной полке я бы не поверил, если бы, что-то подобное не слышал о нём раньше.
ПЕРЕЧЕНЬ: с чего началось 1) Я не хочу чтоб жизнь бурлила 2)Предательство 3) Отвези меня, Поезд, в Россию 4)Времена застойные,
5)Снобу 6) В офтальмологической больнице 7) Не использованный ресурс 8) В нашем переулке 9) Свою седку мы любили 10)Прозрение 11)Привычка властвовать 12)Вольница 13) Что б я от гриппа!... . 14) Это только карантин 15)Всё смыла времени река 16) Для чего начальнику кресло 17) Кредо чинуши 18)Когда во власти дураки 19) Мечты, мечты… 20)Никотинщику 21) Сватовство достарбайтера 22) Бери пока дается 23) Юбилейное 24)Нудистам 24а) Мадригал стакану
сентиментальные 25) Чтя любовь 26)Мамино сердце 27)Гуле Ашихменой
27/2 ВЕРНУЛАСЬ Я НА РОДИНУ 28) Бабья месть 29) Семья 30) Приснившаяся песня 31) Мне и в стужу станет жарко 32) Если грустью душа переполнится
тема Узбекистана 33)Феруза 34) Он вот такой Узбекистан 35)Ангрен 36) Я оккупант? 37) Сказ о быстроногой зиме 38) Виноградарь о творчестве 39) Ноша 40) Бессонница 41)Хоть кричи, хоть ахай 42) Счастье видеть, слушать поэтессу 43)Симбиоз жанров
гражданская лирика 44)Лесная история 45)Утро в ольховой роще 46)Вот настанет лето 47)На то и лето 48) Жажда 49) Гроза . 50) Гладомор 21го 51) Вьюга нынче не буянит 52)Не надо не ни Крыма, ни Аляски 53)В страну чужую прибывая 54)Возвращение 55) Настальгия 56) Нужна нам всем тихая гавань, с причалом 57) Шесть заповедей 58) 58)Проснись Украина большая 59) Песня сокола 60) Мемету Кебальдиеву 61) Вокруг лужи 62) За себя я не дрался не спорил 63)Армагеддон 64)Пол нашего села 65)Все мы делали победу 66)Кто к нам с мечом придёт 67) Можно всё переиначить 68)Если хочешь быть здоров 69)Скулёж под балалайку 70)Истинное счастье.
ПРОЗА 71)Праашу паавторИть 72)В литературе, как и на рынке 73) Слово сказанное во время 74)Право на последний выстрел Василий Петренко
НОША . (сборник стихов и рассказов) . .. …
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ Родился 12 02 1937г. Место рождения село Бурёнино Ташлинского района Оренбургской области.Образование среднее техническое. Диплом техника-механика по ремонту и эксплуатации селхоз машин. С августа 194го да по август 1998го проживал в Ташкентской области Узбекистана. Общий трудовой стаж 54 года. Из них 32года главный энергетик АПК. Учсастник арной комсомольской стройки (Узбекистан г Ангрен). За в 1974 году за активное участие в развитии народного хозяйства республики награждён Почётной грамотой ЦК компартии Узбекистана, Президиума Верховного совета и Правительства Узбекистана. Бывая в служебных командировка (Реализация продукции АПК) побывал в Братске, в Барнауле, Хабаровске, Новосибирске и Красноярске, в Уфе и Челябинске, в Москве, Ленинграде, Талине и Анапе, в Бухаре и Самарканде. Сахалин Чукотку и Хатангу тоже имел счастье видеть. В водах Аральского и Балтийского морей купался. В горах Памира строил ЛЭП. Был внештатным корреспондентом газеты «Ташкентская правда.» 1
Сочинением стихов и прозы занимаюсь с осени 2016года. О чём пишу и как это у меня получается пусть расскажут читателю мои рецензенты и критики. Поэтесса , член Оренбургского регионального отделения союза российских писателей Галина Болквадзе: « Жизненный опыт Василия Фёдоровича огромен, творческий-не велик Всего-то 3 года. Написано не много. Но разнообразию жанров и тем в его творчестве поражаешься: темы военного и после военного детства, темы любви и дружбы, труда и быта, взлёт и падение нравов. Романтика природных явлений тоже есть в его произведениях. Всё что им написано читается легко. Арсенал изобразительных средств обширен. Действующие персонажи, звуки осязаемы. Жаль что писать поздно начал.» Поэт, рецензент и профессиональный критик Светлана Скорик (на основании трёх разобранных ею стихотворений).
« Ритм выдержан безукоризненно, сбоев нет. Стилистика очень грамотная, нарушение одно и совсем небольшое: в предложении «от болей сморщилась река» гораздо лучше смотрелось бы употребление слова «боль» в единственном числе (от боли), т.к. множественное звучит уже не как олицетворение, а буквально, т.е. слишком физиологически.
По части грамматики есть ошибки: «немало» надо писать слитно, а «озоном» через «о». В Ваших стихотворениях есть метафоры, сравнения, эпитеты, метонимия, народные поговорки и даже авторские слова-неологизмы, а значит, у Вас есть самое главное для поэта – образное видение мира, без чего поэзии быть не может. Олицетворениями может пользоваться каждый, а вот придумать нешаблонную метафору, оригинальный, 2 не стёртый эпитет и своё авторское слово может далеко не каждый. Хорошо было бы немного разнообразить стихи, не слагая все на народный манер, а гуще пользоваться оригинальными, творческими метафорами, не грамматическими рифмами, чаще уснащать ткань стиха пословицами, поговорками, яркими сравнениями и просто колоритными словами.
Второй плюс – Ваше умение чувствовать звуки и использовать это в аллитерациях и звукоподражаниях, что значительно улучшает звучание стихотворений.
Третье достоинство – почти безукоризненное чувство ритма, музыкально-гармоничное звучание. То, что Вы используете разные размеры строк внутри одного стихотворения, в большинстве случаев оказывается на пользу делу. Внимательно перечитайте мои комментарии, относящиеся к размеру, и Вы поймёте, в каких случаях укорачивать или удлинять строки можно, а в каких нельзя.
И то, что у Вас разнообразная система рифмовки внутри одного стихотворения, это не грех, а тоже плюс. Писать катренами (по 4 строки) может каждый, а разнообразить построение произведения – только поэт, способный на поиски и открытия. Хорошо, что при этом Вы имеете чувство меры: экспериментируете не посредине стихотворения, ни с того ни с сего, а именно в конечных, заключающих строфах или в местах, самых важных для понимания главной идеи произведения.
Если нужно будет отредактировать сборник перед изданием или откорректировать в нём ошибки, обращайтесь. Он от этого только выиграет.» 3
О ПРОЗЕ Ольга Решетова рецензия на «Браво! Бис!» (Праашу паавтарИть) «Буднично и просто»
Макар Кофеин рецензия на Мадригал татарке « Мастеру не нужно много слов, чтобы смог его понять читатель. Перед ним не юный пустослов, а великий, мудрый муж-писатель! Спасибо МАСТЕР!» На Дуревышибаловка: «Очень хорошо!А главное мудро, по-жизненному. Ай да Вась ака!»
СТИХИ
ЧЕГО ВСЁ НАЧАЛОСЬ.
Первое стихотворение 15лет 1953год Я не хочу чтоб жизнь моя Бурлила речкой горной; Вилась, шипела, как змея. Рычала будто зверь голодный Хочу чтоб жизнь текла рекой Широкой полноводной. Плескалась светлою волной От пошлости свободной. . . ПРЕДАТЕЛЬСТВО 17 лет 1954г Я в детской шалости поджёг Столетний дуб на горном склоне. Смотрел, Как полз огня флажок, По старой, высохшей коре, К зелёной кроне. Что я наделал!? Дуб горит, Его спасать, не медля надо! Я бью огонь, кора дымит, стр1 Но пламя вновь змеится рядом. И дуб сгорел! Его суки огонь обуглил, покалечил. Под ним, наверно, казаки Коней вязали после сечи.
Здесь отдыхали мужики, Приставив косы, . в полдень жаркий, Теперь торчит, упрёком мне, Большёй корявой, чёрной палкой.
Из под обугленной коры, Порой, раздастся тяжкий стон, И я бегу от той горы И слышу в спину, «предал он!» Я предал всех: и дуб, и дедов, И птиц сновавших меж ветвей. Себя в тот день я тоже предал На муки совести моей.
Не говори, что всё случайно. Не говори, что невзначай. Носить вину в душе печально, Но коль уж предал, отвечай! 17 лет стр 2 ОТВЕЗИ МЕНЯ, ПОЕЗД, В РОССИЮ Отвези меня, поезд, в Россию Под шумливый шатёр тополей, Там оставил я первую радость Вместе с первой любовью моей.
Я за призрачным счастьем подался В край укрытый заманчивой синью. Но он был не родным и остался
Отвези меня, поезд, в Россию Отвези меня, поезд, в Россию 3 В мураву упаду я лицом. Жаворонок пусть мне . . колыбельную песню В тишине надо мной . . прозвонит бубенцом. . . 20 лет 1957г
ВРЕМЕНА ЗАСТОЙНЫЕ ВЕТРЫ НЕ ПРИСТОЙНЫЕ Светит месяц величаво над моею махалёй*. Загибаем мат курчаво -В магазинах—тем кто свой.
Ветры с севера и с юга пролетают над селом. В магазинах всё с прилавков выметают помелом. . Брызнул дождик на дорожку, повылазила трава. Город давит понемножку и качает нам права.
Мы стирали грани долго и кричал все-УРАА! 4 Мы стирали долго- долго, получилася дыра. 1982год
ЕХИДНЫЕ, КОЛЮЧИЕ СТИХИ . СНОБУ Ну, без тебя гора! могла бы развалиться. И не курлыкала бы птица, когда бы не было тебя. Ты прям боженьке курилка под иконой иль крестом. В твоём челе открылась дырка, 4 как у Жучки под хвостом . В ОФТАЛЬМОЛОГИЧЕСКОЙ БОЛЬНИЦЕ Там врачи добры, как дети, А медсёстры…Бог бы спас! Злы, как осы, язвы эти: Так и метят впиться в глаз; Заливают глаз пипеткой, Жалят иглами в зрачок, Забивают рот таблеткой- Жуёшь, молчишь, . . как дурачок. 5 НЕ ИСПОЛЬОВАННЫЙ РЕСУРС. Вышла на сцену Жанна Кразуцкая, Пышная в грудях, в талии узкая. Быть ей артисткой планида . . судила. Жанна на сцене в чём мамка родила. Жанетта для сцены создана . . Богом. Публика встретила Жанну . с восторгом. Певичка на сцене держится смело. стр 5 Жаба в вокале, конфеточка телом. Скачет по сцене козлёнком двуногим Зрителям Жанна нравится многим. Кому-то нагрудничком- .. .. шёлковым лентам. Кому-то заморским гнусавым акцентом. картавым акцентом . . 6 Вечер удался, вечер хороший, В зале экстаз - не жалеют ладошей. Вышла бы Ксюша нагая к студентам, Точно бы стала страны президентом . В НАШЕМ ПЕРЕУЛКЕ. В нашем переулке и темно и гулко. В нашем переулке стр 6 пустота живёт. Редко здесь прохожий пустоту тревожит, Ходит здесь без страха только Васька кот. Слух у Васьки тонок, быстр и точен взор. Мент его не тронет, воры тут в законе, ну, а Васька первый на округу вор. нашем переулке . ждут прохожих урки, а тихони куры влезли на насест. В нашем переулке, где темно и гулко ситновые булки только лишь кот Васька окаянный ест. .
СВОЮ СОСЕДКУ МЫ ЛЮБИЛИ. Муж Татьяны дальнобойщик. Мотал дороги на колёса. Пурга метёт иль шпарит дождик Дави не газ-хоть кровь из носа.
Татьяна русская душою. Застой в любви её бесил. Я вам секрет один открою: И я к Татьяне заходил
Свою соседку мы любили, когда вдыхали аромат её блинов и чехомбили. Но все особливо ценили в сметане жаренных цыплят. . Со смаком ели, выпивали. Для нас была Танюша клад. А позже на ухо шептали На Таньку мужу компромат.. . . ПРОЗРЕНИЕ. Как мне сказали ещё в школе И подтвердили в интернете, 8 Родился я по божьей воле, В Богом избранной, стране. Самой-самой на планете! Что я не Гегель, не Сократ. Но их счастливей во стократ: Волен где хочу сморкаться, чем Бог пошлёт, могу 10питаться, Стужу я сношу, как морж, Ведь я же, я ж… бездОмный! БО-ОМЖ!.
Сокровищ у меня, как у дервиша, в кармане- шиш В рубахе вша.
ПРИВЫЧКА ВЛАСТВОВАТЬ Лесное озеро. Вода В нём чёрным мрамором сверкает. В тени кувшинок щука иногда от дел имперских отдыхает. Ей нет соперника ни в чём. Ей Ёрш дорогу уступает. И, даже Язь ей бьёт челом, стр 9 Когда нужда одолевает. Но щука знает-устарела: Не тот рывок и быстрота, Больное сердце, располнела. И гибкость, гибкость уж не та! Из щуки стала карасихой!… Пора уж в омут от забот, Но шевелятся жабры тихо: А как же слава? Как почёт!?
. стр 10 . ВОЛЬНИЦА . (сатира) К старым, к новеньким артистам, к онанистам, пвублицистам к разным прочим активистам обращаюсь нынче я: на майдан! вперёд, друзья! Нынче можно день и ночку вольно, весело прожить и катать всем миром бочку на правительство и власть. И на Путина покласть (ну хай буде положить). Стр 10 Нынче нет царя, нет Бога. В демократию дорога нам открыта: так вперёд! пусть любуется народ Нынче можно всё орать и на всё, на всех плевать. Смочим горло горькой влагой и вперёд, мои друзья Чур! в меня плевать нельзя НА ЗЛОБУ ДНЯ . ЧТОБ Я ОТ ГРИППА!? НИКОГДА! Надысь мой нос прошиб понос. И на те- хворей разных воз. И ослабев во всех местах. Я подмышку ртутник кинул Сдавило грудь, кольнуло в пах, И молния вонзилась в спину. И чих, и кашель, и слеза. И жжет крапивою глаза. И голова гудит, как примус Скажите, други- господа, стр 11 В меня вошёл коронавирус!? Скажите что же я тогда… Я в скором времени… того… Я в скором времени откинусь! Ну, вы лохи, господа, Не разглядеть охальника! . Чтоб я! от гриппа!? Ни-ког-да! Я ведь сын начальника.
ЭТО ТОЛЬКО КАРАНТИН. По Советской я бегу. Мне у Даля с Сашей Ох, задохся! не могу! Нынче встреча с Машей.
На скамейке дивная, милая, пригожая. На мою любимою Машеньку похожая. . Но не улыбается. Вот-вот разрыдается. . Стр 12 Ей какой-то модник. На уста и носик Натянул намордник. Будто Маша пёсик. . Мне из- под повязки Видны только глазки. . Лишь на шаг придвинусь: Слышу: стой! У Маши вирус
Что за иностранец!? Что за бармалей!? Есть теперь у Маши. И как много дней? Может быть китаец? или аладин? Нет,- сказала Маша,- только карантин. . ВСЕ СМЫЛА ВРЕМЕНИ РЕКА Я на портрет на свой взираю (Времён горохина царя). Гляжу и Машку понимаю- Бесилась женщина не зря. Какой анфас! И профиль модный, И стан достойный пьедестала. Зато любовью сумасбродной 13 Себя Мария истязала. . Жена соседку не судила, Не поджидала у оградки. Словами бранными не крыла Сама любила без оглядки.
Видок мой тазиком накрылся. Всё смыла времени река. Теперь бы кто в меня влюбился--- В сухого жёлтого стручка! 14 ДЛЯ ЧЕГО НАЧАЛЬНИКУ КРЕСЛО . (издёвка) Что прячут начальники в кресло от нас? отверстье анальное--свой третий глаз. Не то какой Серёжа, не зная чем блеснуть, Надумает, бездельник, угодливо, лизнуть. Котёнком промурлычит, под копчиком лизнёт и в душу, через глаз тот, начальнику войдёт. Крутить—вертеть начальством нынче . всякий рад. Вот потому и прячут начальники свой зад. . 14
Но, есть меж нас серёжи, и я с таким знаком, он дотянуться может под свой! хвост языком. А если уж кому-то резон есть угодить, о способах и средствах?… ну, что тут говорить . Прячут в мягких креслах начальники от нас отзывчивый на ласки свой третий глаз . КРЕДО ЧИНУШИ. (эпиграмма на главбуха Деленбетова) Дебет, кредит, прибыль, банки- Это, други, не ко мне. 15 не пишу я цифры в бланки, я от дел тех в стороне. Коль всё делать буду сам, То на кой мне нужен зам! Люблю я офис возглавлять: ставить подпись и печать. . Папка, шляпа и живот- . стр 15
КОГДА ВО ВЛАСТИ ДУРАКИ Прорвались к власти дураки Теперь недужит Украина. Вот-вот закончится свинина Жевать придётся курмаки. (сорную траву)
МЕЧТЫ, МЕЧТЫ… .. (памфлет) Дедка с бабкой мысль растили Ну, прям Ксюшеньке под стать), В ночь бессонную, решили губернаторами стать. Чтобы пить чаи на вилле, много денег получать. 17 Чтоб встречаться с Президентом, крепко руку ему жать, Говорить о том, о сём, об энтом и совет ему давать. Дедка с бабкой долго жили; много видели чего, Президенту говорили б: Что такое НЛО. Стр 17
НИКОТИНЩИКУ. Слушай сюда дряблолицая раса, Никотина сосущая тонну, Попа отлитчает от мира ряса, Вас отличает пониженный тонус. Я говорю о явлении порочном, Хоть я и сам не святоша Хивы, Но если случится облом у вас С женщиной ночью- Диагноз такой-- никотинщики вы.
СВАТОВСТВО ДОСТАРБАЙТЕРА Твой глаза, как два картинка, смотрят на меня… Вай, джюда яхши кызымка ! Слушай, кызым, сделай меня свой муж, а!? На твоя рука я ставлю красный . . пиала. Жизнь твоя со мною будет, как за каменный скала. Селий день смотреться буду я на твой глаза. Мне рожать девчошек будешь в год по два раза! На тебя работать буду, стр 18 как болшой бирблюд. На обед хороший будет кукурузный суп!. Чай мы будем пить с лепёшкой. Сладкий, иногда. А как вырастут девчошки, Мы возьмём калым хороший. И тогда будет нам другой блюда. Я тебя всегда жалею. И не пью арак. Ты согласна быть моею? Не-ет! Какой ду… Ну, скажи менга, кызымка: что дыдым не так?
БЕРИ ПОКА ДАЁТСЯ Мы с тобой хорошая, один лишь раз живём, Мы с тобой, хорошая, Когда- ни будь умрём. Взгрустнёшь тогда, хорошая, в раю или в аду, о жизни зряшно прожитой, но я уж не приду. И слёзы тебе, милая, стр 19 лицо зальют рекой, а черти, псы глумливые, огреют кочергой.
ЮБИЛЕЙНОЕ День погожий: тихо, сухо. Предвечерний час. До маво доходит слуха, Будто бы с косой старуха На меня топорщит глаз. Будто я теперь зхамшлый, Квёлый старичок. Будто фрукт я переспелый, маразматик-дурачок. И гадают у подъезда, Как бы проще мне сказать: Мол, тебе дедок, полезно В белых тапочках лежать. А я чхать хотел на сплетни, На досужих баб злословье. Встречу я свое столетье За таким же вот застольем.
Стр 20 СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЕ
ЧТЯ ЛЮБОВЬ. Месяц, пастырь Земли меднолицый, равнодушно взирает на нас. В этой тихой районной больнице видел муки людей он не раз. . Звёзды, с неба потоком срываясь, Озаряли простора канву. Медсестра, к пациенту склоняясь, Умных глаз пролила синеву.
Херувимы над ним уж пропели, Ангел смерти ему протрубил. Но взбодрилась душа в слабом теле, Видно, Бог по иному судил.
Сердце бьётся его в упоении. Видит он медсестру среди роз. В тихой яси, луны излучении, И лицо розовеет от грёз.
И, в мечтах, по арчовой аллее, Ходит об руку он с медсестрой. Наливаются вены полнее. . Мчались резво века, Шли медлительно эры. Месяц в небе бессменно светил. . Видел он в первый раз, . И не верил: Азраил, чтя любовь, отступил.
МАМИНО СЕРДЦЕ (Автор Диана Гальченко) (Перевод с вукр. Петренко) Обними меня крепко мамуся Твоего пульс послушаю сердца. За тебя дорогая молюсь я. К тебе, мама, душа моя рвётся. Я счастливая- ты меня любишь, Озабочена дочки судьбою. Иногда ты меня строго судишь. Я хочу, чтоб гордилась ты мною. Обожаю тебя, мама, с детства. К своему прижать сердцу желаю. . Не могу без тебя с малолетсва, В своих снах я к тебе улетаю. стр22
Мне настала пора выйти в люди. не печалься- душой я с тобою. . Я дочуркой была так и будет. Я тебя от всех бед и напастей укрою.
. ГУЛЕ АШИХМЕНОЙ. Как проходит жизнь твоя, подружка? Радует тебя ли белый свет? Мне войти б, вбежать в твою избушку, Только жаль , зарос быльём твой след.
. Разбросала нас судьба по свету, Ты в Крыму, а я теперь в Уфе. Жизнь моя течёт от лета к лету. Между чайной, домом и кофе.
Каждый день о встрече я мечтаю. Образ твой мне снится по ночам. По тебе, Гульнара, я скучаю, Как цветок по солнечным лучам.
Огонька в окне своей избушки Не гаси до самого утра. По нему найду тебя, подружка, БАБЬЯ МЕСТЬ Не ветры вдоль улиц летают. Не стужа поземкою катит. У каждой калитки болтают:, Мой муж изменяет мне с Катей..
О, бог мой, как это ужасно, По сердцу бьёт чёрная весть . Душу мою ежечасно Терзают обида и месть.. . Любила и нежно, и страстно. Теперь вот и злюсь, и реву. Подружку свою, громогласно, Я шлюхой при всех назову.
Я встречу её в магазине. По роже, красивой, мазну. Потом я у бабушки Зины Бесовское зелье возьму.
Ей зелье навеет кручину И вши нападут на неё. И скорби согнут её спину, Тоску накричит вороньё.
Изжога пусть мучает сучку За то, что не с теми спала. А я с Николаем под ручку Пройду вдоль калиток села.
Вот только бы бабушка Зина Запретное зелье дала.
. СЕМЬЯ Ну, надо ж, надо же случиться! Приснился мне бесчинства факт: Жену увозят не в больницу, Жену увозит катафалк! . Сгустился мрак, померкло солнце, А по спине холодный пот. Я желтым стал. Желтей японца! И безголосым стал, как крот. . С любимой надо бы проститься, А боль в груди, как уголь, жжёт. На Азраила стал я злиться: Зачем она! не я вперёд? Ушло дурное наважденье. Во след за ночью вороной. Жена ждёт мужа пробужденья Глядит и шепчет: милый мой!.
ПРИСНИВШАЯСЯ ПЕСНЯ Друг ты мой любимый, . . ненаглядный мой, Ты попался в сети . . женщины дурной. . Нет в ней постоянства, . в голове туман. Окаянство в мыслях, . с языка обман.
. Красота не вечна, . остывают чувства. Нет души в красотке. И ума не густо. . Поиграет, бросит. . Душу испоганит. Что с тобою будет, что с тобою станет?
. Не терзай мне душу, . . сокол сизокрылый. Будь со мною рядом, . ненаглядный, милый.
Узбекистан, Таджикистан для нас теперь . чужая заграница. . Там трудно жить, ещё трудней . .. жениться
ПИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ Мне и в стужу станет жарко, Если рядом встанешь ты. Я люблю тебя, Анорка, Узнаю за три версты
. Сердце сладко замирает, Чувств нахлынет впопад, Если счастье выпадает На себе поймать твой взгляд.
. Знаю: брат твой не позволит Сделать шаг на встречу мне. Знаю: он тебя неволит За калым пойти к мулле.
. Чтобы жить потом богато, Он вокруг муллы кружит Мы давай, Анор, от брата, В джунгли Африки сбежим. .
Если грустью душа переполнится, На ресницах повиснут горошины, Я бреду на погост успокоиться, Будто валенок стоптанный, сношенный.
. Там на холмики дедов и мАтери . Слёзы я без рыданий пролью. . С ними боли души, у распятия, . Как в былые года, разделю.
Створки райских ворот страж архангел раздвинет Благодать на меня душ родных снизайдёт. Ветерком меня ласково мама обнимет. «ай на да ай на» Дед «Дубинушку» мне напоёт. . Я воспряну душой, нальюсь силами, Распрямлюсь и раздвинусь в плечах Те, кто был мне постыл станут милыми. На судьбу, на свою, перестану ворчать.
………………………………………………………………………………КОГДА БЫЛ ПРОЧЕН НАШ СОЮЗ . . …. ….ФЕРУЗА Это было давно и я дату не помню. Чтобы вам не соврать, вспоминать не берусь. Провода телеграфа о прошлом не стонут. Я в горах оказался, был праздник Навруз. Под белою шапкой ещё перевалы, Поёт о весне самодельный комуз. И гулкое эхо колотится в скалы. И крепок еще наш Советский Союз.
Напевы комуза, горянка Феруза И все темнокожий, не русский, народ. На празднике предков танцует Феруза. Весенний сияет над ней небосвод. Глаза у смуглявой кишлачной девчонки Лукавством весёлым горят. « Ну что ты, как старый, скучаешь в сторонке» Как будто бы, мне говорят. Я парень не робкий и в танцах искусный. Я мысли девчонок по взглядам читаю. И в танец нежданно, проворно, по-русски, Я птицей, я ветром, я вихрем влетаю. Джигиты, ревнуя, пришельца бранят, А скалы крутые и деды седые Мне, русскому гостю, «рахмат!» говорят.
РАЗНОЛИКИЙ МОЙ УЗБЕКИСТАН. Небесных хлябий низверженье-- Земли узбекской пробужденье. Громов грозных громыханье. Щебет птиц и пчёл жужжанье, Маков алых океан Он вот такой Узбекистан.
Пекло ада! Зной палящий! Асфальт расплавленный чадит. В небе диск бедой грозящий. Рассыпается гранит. А зимой сырой туман В дрожь вгоняет мусульман.
Купола степных мазаров. Гвалты пятничных базаров. Вид дедов помпезно-важных. Муитдинов глас протяжный, Люд обычаям послушный, Хлебосольный и радушный. Говор самых разных стран. Это всё-- Узбекистан.
Рёв карнаев, дойры звон. Счастливых глаз везде сиянье. Дрозд поёт, звенит комуз. Весна пришла, пришёл Навруз! Шесть дней народного гулянья. Улак-джигитов состязанье По большим и малым сёлам Жаркий, красочный, весёлый- Такой вот мой Узбекистан!
АНГРЕН . Я полюбить бы мог, примерно, . Баку, Одессу иль Термез .Когда бы не было Ангрена, . Когда б я там не строил ГРЭС
. Там миловидная луна . Землёй любуясь в небе ходит . И мириады звёзд она . Из тьмы космической выводит.
. Там ветер вольный в скалы бьётся, . Там горный кряж о небо трётся. . И у Ангрена на виду . Целует робкую звезду.
. Там снежный барс по снегу бродит, . По серым скалам козы ходят. . И в свод небес воткнув рога, . Жуют спокойно облака.
. Там небеса созвездий полны. .Там алых маков ходят волны. .Девчонки ласковы и бойки. .Там грохот, жизнь советской стройки.
ТТНННЕ в АнгренеТТ Т
.Не в Ангрене горном я родился. . Там жизнь пришлось мне начинать. . Там в горы я навек влюбился, . Учился жить и побеждать.
Я ОККУПАНТ? . Страна на подъёме, в крутом развороте . Уходит от воя военных сирен. . Нас семеро дерзких упорных в работе . Приехали строить мы рудник Ангрен.
. За этим хребтом и за той вон вершиной, . Как будто плывущей в сиреневой мгле, . Уран и бокситы не давно открыты . Там золото в речке сверкает на дне.
. Мы через пропасти , кряжы и скалы. . Через, утёсы, хребты, перевалы . . В местечко с названьем МЕНСЕП . На рудник какой-то секретный . Тянули секретную ЛЭП.
. Мы горы ломами долбили. . И эхо металось меж скал. . А нас камнепады бомбили. . Туман нас осенний съедал
. А сами мы скудно питались: . Хлеб, маргарин да вода. . Мы потом своим умывались, . И кровью ещё, иногда.
.О, если б мне какой шутник . "Ты оккупант" тогда сказал! . Схватил бы пса за воротник . И он бы тот час в тот же миг, . (хотел того иль не хотел) . В Ангрена угольный провал . Ногами дрыгая влетел. . Потом туда ж гранитный кряж, . С друзьями я б туда свалил. . И там на веки шутника . похоронил. .
.СКАЗ О БЫСТРОНОГОЙ ЗИМЕ . Ещё зелёная трава . Кустится тут, кустится там, . А быстроногая зима . Уж пробежала по хребтам: . Едва вступив в права свои, . Дохнула инеем в саи,* . Метнула горстку серебра . И тут все поняли: пора, . Пока не хлынули лавины, . Спускаться в тёплые долины.
. Глядит и видит горный кряж: . Уходят люди и стада, . И говорливая вода . Журчит туда-ж.
. И горной куропатки клик . На склонах гор уж затихает, . И стайка диких голубей . Всё реже в воздухе порхает.
. Свершив намаз в последний раз, . Из пиалы плеснувши чай,** ,. На горы глянув с под руки, . Ушли в долину старики.
…Зима пришла, . Легла хребтам на спину . И, ухмыляясь про себя, . Алчно смотрит на долину.
. Народ подался в кабаки. . Там пьёт вино и араки.
. А я сейчас пою о том, . Что если кто-то в кабаке . Напился вдрызг и стал скотом, . То это подлая зима, . Одна лишь подлая зима, . Виновна в том. . Во дни зимы, во дни безделья . Мы пьём с тоски до одуренья . . .. … …ВИНОГРАДАРЬ АЛИЯР . ПРОЛОГ . В Ташкентской области мороз . За тридцать градусов бывает. . Чтоб виноградный куст не мёрз, . Осенней страдною порой. . Грунтовой толстою горой. . Его дехканин накрывает. . .От первых солнечных лучей . И до лучей закатных . Он сам не свой, он сам ни чей. . Он весь в трудах приятных.
. И день деньской, то вверх, то вниз . Наш Алияр мотыгой машет. . Не за медаль и не на бис, . Чтоб дом его был полной чашей.
. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз . Кетмень летает словно птица. . Кетмень свистит, земля летит- . На лозу бурую ложится.
. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз. . Кетмень дехканина порхает. . Спина натружено гудит . Солёный пот со лба стекает.
. Сейчас к нему не подходи. . Не надо вам, пока, общаться. . Беседы с ним не заводи. . Не то все силы испарятся...
. Кетмень устал, на землю лёг . ..К закату солнышко стремится. . На плат развёрнутый у ног . Дехканин хочет опуститься.
. Ты к нему не подходи, . Пустых бесед не заводи, . Дехканин должен помолиться. . . Зима снежинками сорит. . Огонь в тандыре полыхает. . Лоза в земле комфортно спит. . Аллах пусть гостя посылает
. Будь ты мираб иль арбакеш, . Женатый будь иль холостой . Входи и плов духмяный ешь, . Из пиалы пей чай крутой. . Пусть до утра застолье длится, . В достатке дома своего . Али не даст вам усомниться
. ЭПИЛОГ . Аллах сказал: «Должны вы жить . Храня в меня, Аллаха, веру, . Вы и вино могли бы пить, . Когда б питью вы знали меру"
ЖИЗНЬ НЕ СЛАДКАЯ ПОЭТА
.НОША . .Не сам родился я на свет. . Не мной мне выбрана дорога. . Плохой ли я, хороший ли поэт- . Моя судьба в деснице Бога. .ь . Я гражданином должен быть, . А поэтом быть обязан. . Ко мне вам можно подходить-- . Хоть я чумной, но не заразен. . ..Я дару Господа не рад, . Он мне безумьем угрожает; .То буйств нахлынет водопад, . То грусть-тоска меня съедает. . .Я должен с музою дружить, . Но это как она захочет: . То мне готова услужить, . То надо мной она хохочет. . .Меня привыкли все считать .Слегка помешенным, чумным. . За то, что мочи нет молчать, . Когда в глаза пускают дым. . ..Я гражданином должен быть. . А вот поэтом быть обязан. . Могу стихом вас укусить, ..Но он, поверьте, не заразен!
. БЕССОННИЦА . Долгими бессонными ночами . Я стихи и прозу мастерил. . Мне соседи яростно стучали. Чтоб в постели лёжа нре курил. …И скулила рядом их собачка, . Чтобы дымом воздух ей не пачкал,
. А как быть мне, если сами боги . Шлют ко мне, то радость, то печаль. . Коль всплывают в памяти дороги, . По которым хаживал я встарь.
. Костры, походы, грохот стройки , Не дают забыться и уснуть . То слова ложатся сами в строки . То хотят от дела ушмыгнуть. .ХОТЬ КРИЧИ, ХОТЬ АХАЙ. .Разбираю по частям . своё стихотворение: . здесь находка, . здесь вот штамп, . где же… ударение!? . Вправо, влево брошу взгляд, . чертыхнусь раз двести. . Все не то, все невпопад; . нет на нужном месте. . А-а! ну наконец! . Но скажи на милость: . как. зачем и почему . здесь ты очутилось? . Не на место встало. . Для чего и почему . в средний слог попало? . Получается теперь, . хоть кричи, хоть ахай, . получается теперь, . не к месту амфибрахий. . Получился стих-обман, . спотыкач трёхдольный. . «Не поэт ты—графоман!» . выдал знахарь школьный. . Не вступая с докой в спор., . (Дока прав конечно.) . Удавлюсь! Какой позор! . Я решаю спешно. . «Нет, живи, пока не сдох! .-Мысль хлестнула розгой, . -Ведь живёт чертополох . Рядом с милой розой. . .Не печалься, не журись; .Жизнь не под угрозой. .Перестройся и займись . Мемуарн0й прозой. Стр 3 ***************************************** . МАДРИГАЛ ТАТАРКЕ . (симбиоз жанров) По пьянке всякое бывает. Но с Толяном Бокаевым любители, кабачных разборок в трения не вступали. Сам-то Толик был и росту не большого, и телосложения хлипкого, зато Закия, жена его, на пол головы была выше мужа и массой тела килограммов под восемьдесят. Если туго было Толяну—прибегала Закия. И тогда туго становилось уже обидчику Толика.. (У Закии и кулаки были тяжелее наших, и запаса слов в ее сусеках было поболее, чем у поэта среднего достатка.)
Как-то так получилось , что Закия вышла на улицу с молотком в руках. На встречу Толик. В подпитии. Осерчамши, Закия стукнула Толика молоточком в темечко. Толик упал. Закия –в панике: «Тулик, Тулик, я прошу тебя, Тулик-не умирай, Тулик!». Случилось это в канун 8го марта. По случаю праздника, решил я Закие подарить, вместе с букетом роз, стихотворение, ей посвященный мадригал. Закие мой мадригал понравился. Надеюсь и тебя, мой читатель, не разочарую.
Вот он. .Татарских женщин не понять. . Мерилом нашим не измерить. . В Казань ты можешь не летать, . Моим словам дешевле верить.
. Замечу, чтобы не забыть. . Мила лицом, . и ниже интересна. . И даже, очень может быть, . В спортивных обществах известна.
. А как жена, а в материнстве . Татарка просто идеал!. . Глаза лучисты , руки быстры. . Вот язык!! . Бог лучше б в рот ей шило дал. . . … ….Права она, иль не права, . Но не уступит в споре жарком. . Еще гудит в миру молва: . В постелях слаще всех -- . татарка!.
. Для мужа-классная жена. . И, как любовница, прекрасна. . Пускай сидит в ней сатана, . Но жить с ней сладко. . Пить опасно.
ЛЕСНАЯ ИСТОРИЯ Под городом под Курском, а может под Рязанью, иль даже под Москвой леса большие были, в них звери дружно жили, друг к другу в дом ходили, чаи с малиной, пили. У них там всяк был свой. Там каждый был счастливым: насвистывал и пел, друг друга не подсиживал, и ни кого не ел.
.Весною на опушке водили хоровод. Простецким и беспечным был лесной народ.
Но вот в лес заявился ещё один зверок: шипУчий и вонЮчий, маленький хорёк. На всЕх шипел он гневно. Кого б не повстречал, ярился непременно и без конца ворчал.! . Глухарь, мол, беспредельщик, ещё и туп, как пень, Мол, клюквы сока клюкнув, дуркует ночь и день. Лиса, мол, потаскуха, вульгарная старуха, у ей в башке ку-ку!- поруха, имея малый рост, таскает за собою большущий рыжий хвост. Мол, пожила, довольно, пора бы на погост!. Мол, крот хитрун: глаза прищУрит, как будто он слепой, как буд-то он калека, и вовсе не крутой. Мол, чтоб потом не жалковАть, кротА, пока не поздно, из леса нАдо гнАть.
У хорька: индюк- ворчун сопатый, козёл-стиляга бородатый, медведь- вельмолжа толстолпятый. Барсук к соседям ночью тайно ходит и справляет там нужду. Звери друг на друга злились и затеяли вражду: сожгли, сломали дружбы мост.
Лиса, вдруг зайку невзлюбила, без причин его избила, оторвала напрочь хвост. -- Хорёк и белку в сердце ранил, жизнь девчонке испоганил, она теперь в дупле сидит, на всех обиженно глядит. Хорька послушав, дятел спятил: презревши сладкую малину, долбит горькую осину. Волк вконец осатанел: у ручья барашка съел, шакала взяв себе в подмогу, с разбоем вышел на дорогу.
Медведь молчал, сопел всей тушей, потом надрал друзьям своим он уши: мол, у меня порядки строги-ВСЕ! должны об этом знать! И отправился в берлогу. До весны там будет спать, лАпу левую сосать.
Звери дОлго б бедовали, реки слЁз бы проливали, но пришёл к ним в лес сурок, дАл! хорьку под зад пинок, вЫшиб хоря за порог, в жёны взЯл красу лису. БаАал пять дён гремел в лесу! .Звери стали ладно жить, лЕс от хорей сторожИть. Сказка-лОжь, да в ней намЁк, всем мальчишкам и девчонкам в назидАние урОк. .Такой вот сказочке конец. Сурку поклон-он молодец.
. СЧАСТЬЕ СЛУШАТЬ ПОЭТЕССУ. . Она войдёт, влетит снарядом. . Откроет школьную тетрадь . И, осадив шумливых взглядом, . Стихи, свои, начнёт читать. . . И с первых ямбов Лизаветы, . Те, кто нас уж не читают,, . Уже маститые поэты, . От изумленья в пол врастают. . А ямбов светлая мелодия . Всё полнит в наш кофейный дом. . И, вместе с музой вроде б я, . Сижу за праздничным столом. . ..Сижу счастливый и румяный, . Будто я опять жених. . Вина не пью, но будто пьяный. . Меня пьянит Лизеты стих. . ..Я во хмелю, глаза мои во влаге, . Разгула чувств не укротить. . И тянется рука моя к бумаге, . Чтоб самому писать, творить. . … Хочу, как Курдикова Лиза, . С людьми стихами говорить.
……………………..Тема-- ЛИРИКА……………………..
. УТРО В ОЛЬХОВОЙ РОЩЕ. . До рассвета ещё есть минутка. . Куст во тьме светляками искрит. . Паучок настороженно -- чутко . На тенётах серебряных спит.
. Тишина и покой на опушке, . Даже мухи ещё не жужжат. . И не кукнет гадалка кукушка. . И лягушки под кочками спят.
Посветлела на небе полоска . Обозначив собою восток . Тут безмолвию вышла загвоздка: . . Оторвался от ветки листок. . . И лягушек пошли разговоры, . . Звонко капля упала в родник. . . «Вух!» . Будто выстрел из пушки Авроры . Из дупла Фили вырвался крик. .
. И тотчас огласилась округа . . Гвалтом разом взлетевших грачей. …. Дерзко свистнула с ветки пичуга . . В жёлтом кружеве первых лучей. . . … Хвостик тряхнула, глазом сверкнула . И, как будто спросила: ты чей? . . Я в ответ ей: --ни чей! . Я, как ты-одиночка. . Миг рассветного счастья ловлю. . Знает здесь обо мне (если старая) . Каждая кочка. . Я, синичка, встречать здесь . . …. Рассветы люблю . ..
..ВОТ НАСТАНЕТ ЛЕТО. . Вот настанет лето: . Вишни зарумянятся, . Расцветёт черёмуха, . Расцветут ромашки. . Полетят к ним пчёлки, . Поползут букашки.
. Вот настанет лето: . На село я к деду . От шумов и копоти . .. Города уеду. . Постою под ливнями, . Будто в струях душа. . От тоски-печали . Солнышко лучами . Мне очистит душу. . . Громы из далёка . Проворчат мне глухо. . Прожужжит мне пчёлка . Золотая муха. . . Зорями росистыми, . С ветерками чистыми . Целоваться буду, . Про шумы и систолы . Сердца позабуду.
..НА ТО И ЛЕТО . Под странным именем «Грязнушка», . Сама собой и без забот, . Степная тихая речушка . Куда-то медленно течёт. . ..Просёлком крякала телега . Горластый ехал в ней народ. . Гурьбой сигали мы с разбега . В Прохладу светлых тихих вод.
, Народ беспечный и крикливый . В воде барахтался, орал, . Смеялся он, . Визжал с надрывом, . Мишка хвастал, Витька врал.
. Гвалт витал над берегами, . В рогозу прятались ужи И, в небе плавая кругами, . От бед нас коршун сторожил.
. Но вот звезду зажёг восток, . Пастух в село увёл стада, . На дно опять осел песок, . И тихо плещется вода.
. А завтра снова в знойный час . Грязнушка- речка примет нас. . Толпу бездельников отпетых. . Так день за днём, на то и лето. ***************************************** . ЖАЖДА . Жухнут травы. Лес, как в спячке. . Сохну! Сохну!—шепчет речка. . И мираж в степи маячит… . Степь не степь, а будто печка.
. Страждет чахнущее поле. . На моих ресницах слёзы. . Будет голод, мор и горе… . Где ж ты, дождик, где вы грозы!?
. Показалась тучек стайка. . Все напряглись в ожидании. . Суслик рыжий замер в стойке: . Вышел с тучкой на свиданье.
. Ветерок повеял влажный. . . Стрелы молний засверкали. . Ливень! . Гость к нам самый важный. . Мы его так долго ждали.
. Ну давай! Давай же, туча: . Разродись дождём и градом. . А я гимн!, стих самый лучший, . Пропою тебе в награду.
ГРОЗА. . Сердито, хмуро плыли тучи, . Притихли степи и луга. . Вдруг грянул гром над жёлтой кручей, . От боли сморщилась река.
. Ударил ветер в яблонь ветки. . . Срывал он крыши, озверев. . И молнии вонзались метко . В стога, в ветряк, в овечий хлев. . Свалился с неба водопад . Забарабанил град.
..Тра-та- та-та. Тра-та тА, . Чтоб трава была густа, . Чтобы нивы колосились, . Чтоб животные плодились, . Закрома чтоб полны были- . Хляби неба мы открыли.
. Гроза, ушла, отстукав градом, . По крышам церкви и домов, . Плетнёвым, каменным оградам . По спинам и рогам коров..
. Явился луч, посланник солнца, . Прошёл в наш дом, прошил чердак. . И дно глубокого колодца . Сверкнуло зеркалом сквозь мрак.
. Пусть так случилось, пусть так вышло- . Пусть, будто кошкой избы драны, . Зато легко озоном дышим . И небо (даже странно), . Небо стало лучезарным.
ГЛАДОМОР 21го года . (рассказ дедушки Павла) . В двадцатом годе не дождило. . Влаги капли не стекло. . С неба солнце жар свой лило . На поля, леса, село.
. Воробьи в пыли купались, . Хвост и крылышки трясли. . Мы от зноя задыхались, . Жито, травы не росли.
. Степь горячая дымилась, . Выплывали миражи, . В души нам тоска вселилась: . Нет дождя, не будет ржи!
. Зима нас снегом завалила, . В окна изб мороз стучал. . С голодухи Жучка выла, . От бескормья скот мычал.
. Мы за мамкою ходили . Клянча, требуя-- еды. . Старики, сходясь, судили . В чьём грехе исток беды.
. У меня подружка Маша . …….До весны не дожила. . В след помёр и брат мой Саша. . И Жучка наша померла.
. Люди тенями ходили, . Небу слали свой укор. . Счёт умершим позабыли. . Вот такой был, детки, гладомор.
ИЬЮГА НЫНЧЕ
ИЬЮГА НЫНЧЕ БУЯНИТ
..ВЬЮГА НЫНЧЕ НЕ БУЯНИТ . Словно топка паровоза . Нынче солнышко сияет. . Страх погибнуть от мороза . Птиц под стрехи загоняет.
. Светом утренним залита, . Степь алмазами сверкает.
. Санный путь, в снегах . . пробитый,
. К окоёму убегает.
.. Лес дождём. ветрами битый, . Нынче серебром украшен.
. Я как школьник любопытный,
. Мне любой мороз не страшен.
. Для прогулок день отличный.
. Вьюга нынче не буянит.
. Красотою, не привычной,
. Лес в свою обитель манит.
. Лыжи взять что ль у соседа, . . И вдоль заячьего следа,
. По степи искристотелой,
. Пробежаться к роще белой...
Посмотреть, как волчья стая
. После ночи отдыхает,
. В лапы мордами уткнувшись . А вернувшись,
. Съесть борща и выпить чая.
ГРАЖДАНСКОЕ
.НЕ НАДО МНЕ НИ КРЫМА, НИ АЛЯСКИ. . Морской волны меня не тешат ласки. . Красою гор меня не соблазнить. . Ни Крыма мне не надо, ни Аляски. . Отрадно мне в степи, Уральской, жить.
. Мне не по нраву стоны сосен. . В гнилой таёжной стороне. . Москитов зуд в тайге не сносен. . Ковыльный свист по нраву мне.
. Люблю в степи коней я ржанье. . Полыни запахи пьянят. . Люблю я звёзд и лун сиянье. . И встрече с зорями я рад.
Люблю их широкие разливы. . Треск крыльев стрепета мне люб. . Люблю я звон созревшей нивы. . И древней церкви мил мне сруб.
. Ветрами степи я омыт, обласкан. . К степи любовь мою не остудить. . Ни Крыма мне не надо, ни Аляски. . Отрадно мне в степи широкой, жить. 31 08 2019г . В СТРАНУ ЧУЖУЮ ПРИБЫВАЯ… . Меня позвало сердце в даль, . Туда, где горы и моря. . Скрипел вагон, звенела сталь, . И паровоз летел оря.
. Туда, где бродит снежный барс, . Архары тропкой горной ходят, . Где водопада слышен глас . И звёзды рядом хороводят.
. На благо мне чужой страны . Я днями жаркими трудился . И, будто в лапах сатаны, . В тоске по родине я бился.
. Ко мне платаны и арчи . Свои протягивали, руки. . Мне снились мамы калачи. . Я слышал сердца мамы стуки.
. Не приведи Бог пить вино . Вам из чужой заморской чаши. . Бередит сердце нам оно, . По душам, русским, больно пашет.
. Я в тёплых странах побывал, . Ходил по тропам диких коз, . Трудился там и пировал . И домом грезил я до слёз.
. В страну чужую прибывая . Не рвите с отчим домом связь. . В чужой стране частица вы чужая. . В стране чужой приблудная вы мраэь. . 1995год .
.ВОЗВРАЩЕНИЕ .Угасает летний вечер. . Отрумянилась Россия. . Рассыпается по небу . Звёздный порошок. . Мы по тёплому асфальту . Шлёпаем босые. . Хорошо!
Встрече с нами степи рады. . ( заждались парней) . Песни нам поют цикады, . И маэстро соловей .А .Озаряют перелески .И пушистые наряды .Придорожных ковылей.
. В небе звёзды зажигая,. . Ясью землю освещая, . Месяц с нами в путь пошёл. \ Нас земля родного края . Благодатью одаряет. . Хорошо !
. Тополь первым нас приметил, . КукрЕку кук-ура!,» . С крыши мамкина двора, . Напрягая гребешок, . Прокричал нам петушок.
. Вышла нас встречать станица, . Всё вокруг родные лица . Мама, братья, дед пришёл. . Как же дома, как же дома, . Как же дома хорошо!
.НАСТОЛЬГИЯ . Я хожу по асфальту, (так вышло.) . Тёплый ветер мне лижет лицо. . Лягушек вот только не слышно И не слышно здесь трелей скворцов.
. Не журчит по каменьям речушка, . Что лелеяла детство моё. . Не считает годов здесь кукушка. . И не вижу я здесь соловьёв.
. Далеко от родимый сторонки . Я уехал на старости лет. . Мне не жалко убогой избёнки, . В ней тепла уже матушки нет
. В городах жить, конечно, комфортно. . Медицина всегда под рукой. . В небоскрёбе живу беззаботно, . Только сердце моё . там осталось--, в деревне глухой.
. НУЖНА НАМ ВСЕМ ТИХОЯ ГАВАНЬ. . Гремит и грохочет свинцовое небо . И струи холодные льют. . А дома жена и прелестные детки, . А в доме блаженство, тепло и уют.
. Нужна нам всем тихая гавань, . . . . с причалом, . Жена, чтобы было кому пожалеть, . И ласковый берег нам нужен песчаный, . Чтоб сил поднабраться и снова взлететь. . А если нет крыши над нами, . Нас вихри житейские мнут; . Мы жертва снегов и цунами; . Нас близкие люди, . в дермо окунут. .***************************************** . ШЕСТЬ ЗАПОВЕДЕЙ. . Так повелось у нас в Руси, . ещё до князя Мономаха: . 1) Достойно меч в ножнах носи. . 2) Не будь кичлив на вроде ляха. . 3) Отчизне преданно служи . 4) Как жид, над златом, не дорожи, . 5) Жизнь свою отдай за брата.
. 6) Но Крым, Курилы, Кострому,- . того, что кровью предков . куплено когда-то . не сдай без боя ни кому. **********************
.
«Прорвались к власти брехуны, . напёрсточники и казнакрады…» . ( автор Ю. Вынынчук)
. ПРОСНИСЬ УКРАИНА БОЛЬШАЯ . Прорвались к власти брехуны, . Напёрсточники и казнокрады. . Чумы коричневой сыны . На свой, чужой нас делят гады. . Пусть я москаль, ты малоросс, . У нас с тобой в поту рубаха. . И Бог один-Йисус Христос, . И мы потомки Мономаха.
. На бесноватую чуму . Нам навалиться бы всем миром, . Тогда б в Одессе, как в Крыму . Вольготно не было вампирам.
. Вставай кузнец и свинопас, . Судьбу своей страны решая! . Восстал Луганск, восстал Донбасс. . Проснись, Украина большая!
. . ПЕСНЯ СОКОЛА . .Восстань, ворами оскорблённый .И униженный народ. .Мети метлою за границу .Всех новоявленных господ. .Мети размашисто и смело. .Не пропадёшь без них, клянусь! .От мрази, перхоти, подонков .Освободи святую Русь»
.А чтоб не стать золой и сажей, .Ракету«САТАНА» держи на страже . .МЕМЕТУ КЕБАЛЬДИЕВУ .Вам не давали жить в Крыму. .Но вы смогли, преодолели. .Пришли к истоку своему, .Вернулись к вашей колыбели. .Я видел ваш к свободе путь: .Сквозь унижения и голод. .Через упорный, тяжкий труд .Сквозь в зной пустынь, Сибири холод..
.Судьбы свершился разворот: .Злых бед отхлынула волна. .Теперь мы все один народ. .Теперь судьба у нас одна. .Кто в чём был больше виноват, .Теперь, Мемет, не разобраться, Мемет, в навозе прошлых лет .Теперь бессмысленно копаться. , .Пускай за северной горой .Трещат пустые барабаны, .Дай руку мне, татарин мой, .И мы залечим наши раны.
.Я не скажу, что счастье в Крым .Теперь само рекой польётся, .Но, вместе с русским, твой нард .Его, своим трудом, добьётся.
.Теперь, мой брат, прошла волна .Всех наших бед и всех несчастий, .А на обломки дубовластья .Пришли другие времена.
ВОКРУГ ЛУЖИ. .Под синим-синим небом .старушка с кошкою жила, .Питалась только хлебом .и чай из блюдечка пила.
.Вблизи, вонючим блюдом, .лужа разлилась. .Она всем местным людом .Комарником звалась. .В ней комары плодились. .Столбом звенящим вились, .Нещадно в нос и в бровь .жалили старушку, . .пили её кровь.
.Мурлычке мышка снилась. . .Старушке то, что было. .Старушка материлась. .Комариков давила.
.И в той же самой луже . .Не зная бранных слов, .Жила лягушка тоже, .И… ела комаров.
.Под страхом надоело .кровь сосущим жить,. .Всем скопищем решили .лягушку истребить.
.Беды не обнаружив, .выпили всю лужу.
.Лягушке стало жарко, .рассохлась пополам.
Сканчалася лягушка .на радость комарам
.Не знали и не ведали .комарики беды: Не знали, что не мложно им плодиться без воды..
Без луж и без болот .Вымер постепенно . . комариный род.
.Бабуленька смеялась— .исчез звенящий столб. .Кровь бабки застоялись, возник нежданно тромб. .(кто ж об этом знал) .Забил старушке вены .и сердце разорвал.
.Давайте так рассудим: .коль нам без луж не жить, .Давайте как-то будем .Конcенсус находить.
ЗА СЕБЯ Я НЕ ДРАЛСЯ, НЕ СПОРИЛ. .Я с годами все чаще и чаще болею. .Обрастаю валами землистых морщин. .Не по дням, по часам, по минутам старею. .Не хожу, я топчусь, как на льдине, пингвин.
.Как в былые года, я и нынче романтик. И душа молода, ией хочется жить. .Как в былые года, я упрямый фанатик. .И от схваток со злом не успел я остыть.
.Мне случалось влюбляться не кстати. .Штурмовать не свою высоту. .Я, бывало, .ходил в обветшалом халате. .Для себя выбирал я дорогу не ту.
.Для себя ничего не построил, .Я идеями жил , я пахал за троих. .За себя я не дрался, не спорил. .Но в беде не бросал побратимов своих.
.Как в былые года, я люблю и страдаю. .Только это не значит, что я размазня. .Слабых, бедных, больных защищаю. .А бывает и так, что колотят меня.
.Этот мир на другой я вот-вот поменяю. .Я с собой не возьму достояний земных. .Я потомкам моим завещаю .Этот вот мой, . В попыхах мной написанный стих. 10 02 2020
.АРМАГЕДДОН. .В нашей солнечной системе, .Разожглось вражда меж теми, .Для кого её светило .Через космос свет свой лило, .В равных долях всем делило .Землю, воздух и тепло .Чтоб у них питанье было, Чтобы в стужу не трясло.
.Люди тихо, ладно жили, .Без царицы и царя, .Лес и степи их кормили, .И глубокие моря.
.Люди жили, не тужили, .Шла счастливая пора. .Но меж ними пробежала .Кошкой Чёрная дыра.
.В людях спесь, вдруг, заиграла: .Что имели, стало мало. .Стали друг у друга рвать, .Брат на брата стали врать. .Стали люди .Враждовать.
.Дубьём друг друга стали сечь, .А потом напалмом жечь.
.За людишек солнцу стало стыдно, .Стало горько и обидно- .Распалясь на этих дурней, .Магнитной в них метнула бурей. .
Добродушная Венера, .От досады стала серой, .Марс от злости покраснел. .Космос бурно засопел. .Град больших небесных тел .Вниз, .На Землю полетел. . В этой страшной канители .Стрелы молний зло блестел, .Свирепел и небосклон. .Трубы ангелов пропели, .Объявив, Армагеддон
. ТЕМА ВОЙНЫ
.ПОЛ НАШЕГО СЕЛА. .Отцы ушли на супостата, .И пусто стало на селе. .И опустела наша хата, .И пусто стало на столе
.Нас редко видят наши мамы: .Они на фермах , на полях. .Защитой нам лишь дом саманный .Да свет луны в его дверях .
.А с фронта шли к нам похоронки. .В слезах ходило пол села. .И всё ж надежда (мостик тонкий) В душе у каждого жила.
.Трудился люд и в зной, и в стужу, .Вставали чуть забрезжит свет. .Мое степное Оренбуржье, .Ты стало кузницей побед.
.Народ твой был в изнеможении, .Война амбары подмела .А на полях былых сражений .Легло пол нашего села.
.Когда творцов победы .Прославляют, .Оркестры медные, .Литаврами звеня, .Они победной поступью шагают .По площадям, по улицам, .Под стенами Кремля*.
ВСЕ МЫ ДЕЛАЛИ ПОБЕДУ Был я в детстве конопатый, В батьку был я светло-рыжий.. Землю я пахал лопатой, .Чтоб Победа стала ближе.
Суховеем степь дышала, Жар валил, будто из печки. Муха мне надоедала, В траву прыскали кузнечки. Пот стекал по спинке носа. Я спешил на помощь маме. В день урочный сенокоса Запасались мы кормами.
Позже (в хлебную страду) Вилы брал, метал солому На высокую скирду.
Батьки наши немцам били По фашистским мерзким рожам. Мы забавы отложили— Помогали, кто как может.
Я вот потом обливался, Подсобляя, маме, деду. Сверстник в цехе надрывался. Все мы делали победу. А теперь, с отцом портретным, Ходим мы в полку БессмертномСЕ МЫ Землю я пахал лопатой, .Чтоб Победа стала ближе.
Суховеем степь дышала, Жар валил, будто из печки. Муха мне надоедала, В траву прыскали кузнечки. Пот стекал по спинке носа. Я спешил на помощь маме. В день урочный сенокоса Запасались мы кормами.
Позже (в хлебную страду) Вилы брал, метал солому На высокую скирду.
Батьки наши немцам били По фашистским мерзким рожам. Мы забавы отложили— Помогали, кто как может.
Я вот потом обливался, Подсобляя, маме, деду. Сверстник в цехе надрывался. Все мы делали победу. А теперь, с отцом портретным, Ходим мы в полку Бессмертном
КТО К НАМ С МЕЧЁМ…
.Мы позабыть не вправе осень Когда Москву жечь рвался враг. Как и забыть не можем двадцать восемь. Боойцов отбивших натиск злых атак.
Ходили деды в рукопашную под Ржевом. Били гадов пакостных и злых. Уличным бесхитростным манером: .
Прикладом в зубы , кулаком под дых. А после Сталинград и Ленинград; Венчали дедов славой; И Курская дуга, От куда зверь кровавый, .Огрызаясь, покатился вспяьть. И понял мир тогда, за схваткой наблюдая: Не надо русских к драке принуждать.
.
А теперь отдельным сакским лицам: --Вам невтерпёж войны взвести курок; И крови вам не терпится напиться ? Так сунтесь к нам-мы повторим урок.,
МОЖНО ВСЕ ПЕРЕИНАЧИТЬ. . ЕСЛИ ХОЧЕШЬ БЫТЬ ЗДОРОВ .(Экспромт) .Если хочешь быть здоров, .Будь к себе во всём суров.
.Если хочешь не болеть, Если хочешь не хворать, постарайся: На приколы лежебок улыбайся.
.Коль в твой адрес будет брань, .Знай, что судит тебя пянь .и дрянь..
. МОЖНО ВСЕ ПЕРЕИНАЧИТЬ .Случился у меня инсульт. .Доктор мне казал: « капут. .Рабом ты был любви и стрессов .уйдёшь теперь от пут . И от сетей коварных бесов . Все их козни, как закон, . Всегда успешно удаются . И над потугой докторов .Они, злорадствуя, смеются» . А я решил переиначить. . Решил чёртей я одурчить . Они ведь грамоты не знают . Про солдатскую еду, . Про попа и про Балду. .Сказок в книжках не читают.
.Я шведской занялся ходьбой. .Окреп покров мышцовый мой, Доволен я и головой.
. И если только захочу, .Чертям такое закручу! . Что жарко станет в мокром море. . ***************************************** . СКУЛЁЖ ПОД БАЛАЛАЙКУ .Зацепи нога ногу, .я работать не могу, .и, с щенячьей, песнею Выхожу на пенсию. В шапку спрячу темечко, ноги суну в валенки, лузгать буду семечки,
Буду таперь дымные .делать я колечки. .Потекут, паскудные, .дни мои на печке. .
Если б мои ноженьки . По ночам не ныли, . Если б в глазках радужки .При ходьбе не плыли.
.Я б не лузгал семечки, . И бюджет не трогал, . Не хулил бы времячко . И врачей не дёргал.
. Не вонял бы плесенью, .Как закисший творог, .Не просил бы в пенсии .Лет ещё сто сорок.
.Песенку мне спела .Золотая рыбка: .На соцстрах надейся, .Но не очень шибко. .
А потом пропела, .Уж с морского дна: .Чтобы не болело, . Жить не надо долго, . На-хре-на!
ИСТИННОЕ СЧАСТЬЕ. .Всю-то я Росеюшку проехал, … .Во всех углах её бывал .Купцом я был, но без успеха, .Зато о счастье всё узнал. .Счастье: знать- ты победитель, .Сам над собой ты властелин, .Своих порывов укротитель, . В желаньях, в мыслях ты един; .Что не смели тебя метели, .Что позади препон напастье, .Что ты достиг желанной цели- .Вот в чём истинное счастье.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ . ПРОЗА
БРАВО! БИС! Арена цирка. Удав. Укротитель и его ассистент. Укротитель вставляет голову в пасть удава. Почувствовав неладное, спрашивает ассистента: -Какие глаза удава ? --Красные.-отвечает ассистент. –Платон, женись на моей Кате! она хорошая же-енщина!. Последнее что смог расслышать ассистент Питон сделал глотательное усилие. Змея сомкнула челюсти. Её вздувшийся пищевод обозначил даль ней шифй путь дрессировщика. С галёрки, преодолевая икоту, крикнули: Бравыо! Прошу ппыовторить!
В ЛИТЕРАТУРЕ ТОЖЕ САМОЕ, ЧТО И НА РЫНКЕ. Завтра в школах линейка по случаю открытия нового учебного года. Стою на рынке. Цветы предлагаю. «Космос», «монумент», «индианополюсь»-хризанте-емы-- заглядение! Башки едва ли не больше головки годовалого ребенка. А расцветки какие! Как говорится, сам бы ел, да…! Только вот покупатели мимо проходят-хватают всякую мелкоту, которую настоящие цветоводы козам скармливают. Оби-идно!
Подходит женщина. Она напротив со своим, на мой взгляд неликвидом, стояла. –Почем банкуешь?—спрашивает. –По два за голову.—говорю. –Дай-ка мне три штуки,--сказала. И встала рядом.
Не удостоив взглядом хризантем, мимо нас шествует, павой, женщина. У нее уже есть одно чудо , ее собственный цветочек-мальчонка семилетнего возраста. –Женщина, женщина!-говорит моя соседка,--где это Вы своему мальчику такой прелестный костюмчик взяли? Верно, к торжеству какому? --Дак, в первый класс идем. А завтра- линейка. ---Ну вот и цветы взяли бы! Смотрите красота-то какая! И не дорого. —А почем?-спросила мамаша. –Два пятьдесят за штуку.—Загнула моя конкурентка. Восхищаясь купленным чудом, благоухающим сквозь перевернутый конус целофана, женщина отошла. Минут через пять вернулась. Моей соседки уже не было. –Мне еще три,—сказала,- маму порадую.
В литературе, брат, как и на рынке, умение зацепить важно.
. -
СЛОВО, СКАЗАННОЕ ВОВРЕМЯ. ** - (юмореска)
Директор ОБЩЕПИТА Сабыр Рахметович день своего пятидесятилетия, конечно, мог бы отпраздновать в подведомственном ему ресторане, но на востоке так уж заведено—семейные торжества проводить положено в своём семейном доме.
Кроме сотрудников общепита и родственников юбеляра, в торжествах должны были принять участие начальники Сабыра Рахметовича и, главное, земляки- азербайджанцы проживающие в Ташкенте.. Наплыв гостей обещал быть таким, что под крышей особняка мест на всех явно не хватало. Однако, ум Сабыра Рахметовича был приучен находить выход из любого затруднительного положения.
И выход был найден: всё лето и осень в его дворе, в балагане,(теплице)под полиэтиленовой плёнкой, цвели белоснежные хризантемы и радостно благоухали пионы. Теперь месяц декабрь был на исходе, следовательно, цветы были срезаны и реализованы. Балаган, занимая половину двора, бесполезно хлопал на ветру полиэтиленовой плёнкой.
Организацию мероприятия Сабыр Рахметович поручил завхозу общепита Рустаму Кадырову—местному острослову и весельчаку. Благодаря отлично развитому говорильному аппарату, Рустам был бессменным тамадой на всех торжествах нашей махали.
Тандем, Сабыр Рахметовичх-Рустам, работал в подготовке мероприятия слаженно и продуктивно: Сабыр Рахметович давал деньги, Рустам их тратил. Вот только с прогнозам погодных условий они прогадали. Но в этом их вины не было. В Ташкентской области Узбекистана предсказать погоду в осенне—зимний период не возможно. То в начале ноября снег покроет землю, то жаркое азиатское солнце сияет на небосклоне весь декабрь. В этот период времени житель региона в течении одних суток может переместиться из осени в зиму и обратно из зимы в осень.
. О непостоянстве погоды в декабре, конечно, знали все, но гости не предполагали, что чествование юбиляра будет происходить не под крышей его дома, а в балагане укрытым полиэтиленовой плёнкой. Поэтому пришли на торжества в лёгкой одежде.-пиджаках да кофточках.
Полиэтиленовая плёнка надёжное укрытие от дождя и снега, но для дедушки Мороза она препятствием не является. Поэтому внутри балагана он создаёт такие же условья, что и во внешней среде.
Гремела музыка, столы ломились от различных напитков и яств. Супы, бифштексы и другие изделья ресторанной кухни (Ольга –шефповор—постаралась) дразнили обоняние гостей. Тамада уверенно правил балом не позволяя веселью померкнуть, хотя бы на минуту, или выплеснуться за пределы намеченного русла. Гости рвались к микрофону славославить юбиляра, или удивить народ своими достижениями в вокальном искусстве.
Полукиловаттные электролампы, осколками летнего солнца, сияли под сводом балагана . Диск электросчётчика не безумствовал в круговерти (всю электронагрузку я посадил на провода рядом проходившей электролинииВ самый разгар веселья в балаган, незвано, явился Карбобо (дедушка Мороз). Постепенно лица разухабистой публики стали приобретать синюшный оттенок и покрываться пупырышками. Клацанье зубов заглушили звон столовых приборов. Жители Ташкента начали высказывать хозяину свою благодарность за оказанное радушие, намереваясь, не подвергая здоровье риску, слинять Уговоры Сабыра Рахметовича, повременить с отъездом, не возымели на гостей ни какого действия.
Преждевременный отъезд гостей бьёт по авторитету тамады. И Рустам поспешил на помощь хозяину.
« Гости дорогие, ваш Ташкент ни куда не денется, но если вы сейчас нас покинете, то лишите нас светлой радости. . Без вас для нас и сияние этих ламп померкнет и Сабыр-ака огорчится до крайности»
Однако, холод, как и голод, не тётка родная- гости уговорам не поддавались. «Ну, тогда скатертью вам дорога!»-сорвалось с языка Рустама. --Что ты сказал, собака!—взревел старинный друг Сабыра Рахметовича и вцепившись в отвороты пиджака Рустама. начал Рустама трясти.. Сотрудники общепита, по вскакивали с мест и стали снимать свои галстуки.
Я подобрал выпавший из рук Рустама микрофон и динамики наполнили балаган моим голосом:-
---Хурматлик дустлярым, (уважаемые друзья).-- сказал я,--тамада вовсе не хотел вас обидеть. Он хотел сказать: поскольку вам ни как нельзя остаться, то пусть ваш путь будет устелен белой скатертью. Но, обескураженный вашим отъездом, половину слов забыл.
После моих слов Карбобо увидел лица присутствующих расплывающиеся в тёплых улыбках. Гости из Ташкента прежде, чем отбыть в славный город, наполнили свои и наши бокалы искрящимся шампанским. На брудершафт не пили-не принято. 25 02 2018г.
ПРАВО НА ПОСЛЕДНИЙ ВЫСТРЕЛ.
«Нам электричество пахать и сеять будет. Нам электричество из недр всё! добудет» пели Ленинградского студенческого братства в середине прошлого (20го) века. Не было бы электричества, несметные сокровища земли сибирской мы и теперь использовать не смогли бы. Но электроны ни нефть (в цистерны не нальёшь), ни уголь(в вагоны пульманы не погрузишь).Электричество можно транспортировать только по проводам. К строительству одной такой ЛЭП и я был причастен.
Жили мы в палатках прямо на трассе. От деревьев трасса была расчищена ещё в прошлом году нашими предшественниками. Они же и фундаменты для опор залили. От них нам достался сколоченный из горбыля сарай. В том же сарае стойло для лошади. Тоже доставшейся нам от наш их предшественников--строителей фундаментов. Лошадь была нужна для поедок в город Братск на централную базу Главангарстроя. Кроме того , для доставки на места производства работ различной мелочи, вроде инструмента, блоков, болтов и гаек. Был у нас и трактор, но трактор гонять через пни деревьев- нерационально. Его мы использовали для установки опор на фундамент.
Срамное место нашей помощницы было белым, будто бы его когда-то ошпарили кипятком. От того и прозвище было у неё не благовидное-Белокунка. Белокунка в молодости, видно, была она кобылкой непутёвой. Вот и побелели её олажки, обсосали ей жеребчики губы до белизны. И тоща Белокунка была, как затасканная шлюха. И масти была неприглядной-бурой.
Да хай бы с ней с её невзрачной внешностью, если бы характером была покладиста. а то ведь была своенравна, капризна и ленива. При первой возможности сбегала в лес, ныкаясь* от работы. Однажды нам пришлось всей бригадой гоняться за ней по тайге, на три дня забросив работу. Тогда наш бригадир Мустафа Зарипов сказал в сердцах: «Щюрт бы с ней с этой шалавой. Пускай бы её медведь задрал, да у неё веть есть нумер. Осенью завхоз спросит куда этот нумер делся» У Белокунки на крупе было выжжено калёным железом тавро. Из-за этого тавра мы и берегли её от зубов хищников. Если кто-то хотел влезть ей на спину, Белокунка пыталась ударить его копытом или ухватить зубами за ляжку.
Только ко мне да Ивану Кнышу она относилась более-менее лояльно. Видимо учитывала наше не давнее колхозное прошлое. Мы-то знали, как с ней ладить: Сахарком или горбушкой хлеба, иногда, угощали.
По воскресным дням бригада отдыхала. Но было заведено- если предстояла работа на другом фундаменте, то всякую мелочёвку-инструмент, метизы всякие- мы туда забрасывали накануне.
Кныш прикинулся больным. Все другие общаться с Белокункой не умели. Пришлось ехать мне.
Закия-наша повариха и по совместительству жена Мустафы- попросила меня, на обратном пути, набрать ей костяники. Костяника это низкорослое травянистое растение. Его ягодки, яркого рубинового цвета, возбуждают аппетит не только у людей, но и у зверей тоже.
На обратном пути, не доезжая несколько сот метров до нашего лагеря, я остановился, привязал лошадь к молодому деревцу и вошёл в лес. Костяника не растёт сплошным ковром, как скажем земляника, её кустики там и сям разбросаны между деревьев. (это я для жителей степной зоны, не видевших леса и его флоры и фауны).
Побродил я между сосен, но ягод на кустах не было. Везде были отпечатки больших когтистых лап. Встреча с хозяином тайги меня ни чем не прельщала. Как говорится: умный в гору не пойдет..
Кобылы моей на месте не оказалось. Деревце , к которому я её привязывал было сломано. Памятуя, о том, что бережёного бог бережёт, я поспешил из опасного места убраться заблаговременно.
Братва, пока я шастал по лесу, наигравшись в волейбол, пряталась теперь от назойливых комаров в палатках. «Почему пешком и где лошадь?»-спросил меня Мустафа. -«Куда она денется!. Утром приведу»- ответил я бригадиру. --"Утром Белокунка будет уже за тридевять земель от сюда.-резонно заметил Кныш.- её надо брать сейчас. Она, скорее всего, ночевать будет на своём излюбленном месте – около Верблюд-Камня".
Верблюд-Камень-это глыбы песчаника, над котором талантливо потрудилась мать-природа. Изваяние корабля пустыни у неё получилось отлично: ноги , горб, маленькая головка на длинной шее-всё как у настоящего верблюда. Даже нижняя губа обозначена. Создаётся впечатление- будто бы верблюд приготовился плюнуть. Вот появится какая тучка и плюнет.
Место это я хорошо знал. Там было небольшое озерцо. В дни, когда мошкара была не особенно назойлива, мы ходили туда купаться.
Доводы Ивана были убедительны и я, захватив с собой краюху чёрствого хлеба, отправился к Верблюд- Камню. Ванька меня напутствовал:--"Смотри не спугни, не то придётся искать ветра в поле".
Около Верблюд-Камня стояла сосна. На её коре я обнаружил бурую шерсть. Похоже на то, что кто-то о ствол тёрся. -Молодец Ванька,- мысленно похвалил я Кныша- и как это он умудряется видеть всё вокруг себя и всё примечать.?!
Сосны. вырастающие на отшибе от леса, большими не бывают. Крона у них раскидистая, ветки располагаются не высоко над землёй. Влез я на нижнею ветку и стал ждать. Смеркалось, сквозь дремоту, слышу, кто-то сопит и трётся о дерево. Выждав, когда пришелец отвалится от ствола, я спрыгнул с ветки и удачно попал на,... почему-то мягкую и толстую, спину. Спина резко рванулась в сторону и издала рёв, от которого моя душа оборвалась в пятки."Медведь же!"- шарахнулась мысль в моей голове, Что потом быыло! Медведь с трубным рёвом мчится между стволов деревьев. Я от страха визжу так, что с сосен шишки сыплются. Филин хохочет. Тут меня чем-то в лоб садануло. Да так садануло, что перелетев через кургузый Мишкин зад, сделав кульбит в воздухе, плюхнув задом на мягкую торфянистую подстилку, я отключился.
Бригада нашла меня утром. Сидел я, с зелёной шишкой на лбу, под молодыми ёлочками. В моих ладонях зажаты были пучки бурой медвежьей шерсти.
По стёжке жидких экстрементов, нашли и Патапыча. Лежал дядя Миша в полусотне шагов от того места, где мы с ним расстались. Сердце хозяина тайги перегрузок не вынесло-лопнуло от избытка отрицательных эмоций.
Белокунку я нашёл в её стойле. Дремала она стоя над охапкой свежесорванной травы. «Ну, погоди Ванька!- подумал я.-Погоди Кныш! Посмотрим , чей смех будет громче». И стал я готовить Ваньке встречу с лешим. Однако осуществить замысел мне не удалось . Вскоре меня, назначив бригадиром, перевели на другой участок.
Но положительный эффект от Ванькиной хохмы был: я тогда понял, что большая масса тела ещё не гарант того, что в нем есть большой геройский дух и стал после этого, распоясавшихся на танцплощадках исполинов, брать на испуг. Ну а Ваньке сказал по рации, что право на последний выстрел я оставляю за собой. И не смотря на то, что он теперь житель Украины, когда-нибудь я это право использую.
. ПЛЕННИК ДИВАНА . (Сатира) Илюшке Обломову было хорошо. Не успел ещё из лона мамки выбраться, а профессия у него уже была. Помещик!-управленец значит. Не хило! Лежи себе на диване и управляй: тебе, Мишаня, ныня поле пахать, а тебе Ванятка, ну-ка подойди поближе, тебе дружочек, ныня очередь мне спинку часать.
А нам-то счастье выпало!- самые лучшие годы жизни задницей парты шлифуешь, потом думай, ломай голову, выбирай сам себе профессию. А как её выбрать-то!?
Я вот в школу учителем пошёл бы. Только нынче ребятня-то какая пошла? У-у! Так и норовит учителя на три буквы послать.
Ну, поставлю я ему "неуд", напишу в дневник, чтобы родители воспитанием своего чада занялись. Так завтра прикатит в школу на мерсе его златоносный папаня, нахамит мне и начнёт меня уму-разуму учить. А я у хамов ни чему учиться не желаю.
Нет уж! пускай хамы, своих хамят, сами учат. А я вон лучше в церковь пойду работать. Священником.
А что! По сути, священник в церкви, тоже самое что и учитель в школе. Стоит на паперти и читает проповеди. Учит прихожан, как и учитель в школе, всему "доброму, вечному". Прихожане, чтобы не говорил их батюшка, будут слушать его с открытыми ртами. Ну, а неверующий в церковь не придёт и с батюшкой бодаться не будет. Тихая, безопасная должность у слуг господних. Вот бы мне...
Постой! А как же попами становятся? Учится, наверно, много надо. А как же иначе-то!. Попу вон сколько всего знать надо: тут и догмы всякие, и жития святых, которых , как са.... которых очень много. А молитв-то сколько! Воз и маленькая тележка. А в моей голове места хватило только одной, "Отче наш". Бабушка Матрёна хотела, чтобы я ещё и "Символ веры" выучил. Да куда там! Стоило мне за калитку выбежать и от той присяги Господу- Богу в моей голове оставалось только одно название.
С такой дырявой башкой, как у меня, можно вместо заздравной молитвы, заупокойную прочесть.
Как говорится-рад бы в рай да...
Когда-то была песня с такими вот словами: "Нам электричество пахать и сеять будет. Нам электричество из недр всё добудет. А если денег нет, но выпить надо в срок-нажал на кнопку...был бы только ток" Эта песня уговорила было меня стать электриком. Электрик ведь, если разобраться, тот же управленец. Ходи по цеху да кнопки нажимай- управляй производственным процессом. Только вот есть у электриков одна докука-каждый год надо сдавать экзамены по правилам техники безопасности. А в эти их ПТБ, такая галимутья, с которой ни какой поп не справится. Попыхтел я над той наукой пару деней и решил со смертоубийственной профессией не связываться.
Добрые люди советуют пойти на лесничего учиться. Я бы с удовольствием. Лесники самый счастливый народ на свете. Ушёл в лес, сел на берегу какого-нибудь лесного озера с удочкой, сидишь, наслаждаешься: пчёлки вокруг тебя жужжат, птички щебечут, кузнечики стрекочут. Выпрыгнет из воды рыбка, блеснёт радостно чешуёй и снова в омут уйдёт. И хоть рыбка не та, которая прихоти злой старухи выполняла, но всё равно начинаешь думать-какое бы такое задание ей дать.
Посидишь денёк на бережочке, наглотаешься чистого лесного воздуха а к вечеру отдохнувший, бодренький домой явишься да ещё и рыбки на ушицу притащишь.
Совет хороший, только пока институт лесного хозяйства закончишь, во всём Оренбуржье ни одного берёзового колка не останется. Вон Бузулукский бор и тот, будто бы, нефтяники скоро угробят. И что тогда мне дипломированному лесничему в ковыльной степи делать!?
Конешно, в Сибири тайга большая. Работы надолго хватит. Только слышал я что в Сибири "семьсот километров тайга. Кругом только лютые звери" Ну, допустим, с одним волчарой я как-нибудь и справился бы, но ведь эти серые разбойники(почитай-ка Джека Лондона) кодлами ходят. А против кодлы, даже зайцев, и лев не попрёт. Не-е, быть посмешищем для белок я не хочу!.
Вот блин! Куда ни ступишь-везде камушки.
Кабы бы можно было, я бы в осьмнадцатый век вернулся. С Илюшкой мы бы поладили. Он меня барскому делу учил бы, а я ему про синхрофазатрон рассказывал. 24 02 2018г
.. .
ЧЁРТ, НАВЕРНО, ПОШУТИЛ Должен предупредить: историю эту я не сам придумал, рассказал мне её Сергей Константинович-мой двоюродный дядя.
В начале 60х годов прошлого века карманные радиоприёмники были редкостью. Жители степных сёл, в то время, об этой технике даже и не слышали. Сергей Константинович работал пастухом: сопровождал стадо дойных коров на пастбища. Степь не лес-сучок не треснет. Прожужжит в небе самолёт и снова тишина. В сон клонит. Чтобы отцу в степи не было скучно, сын, приехавший из Москвы на побывку, подарил ему игрушку- карманный радиоприёмник.«Включу бывало свою шарманку,-рассказывает Сергей Константинович,- голос московского диктора вся степь слышит. «Одного, второго, третьего защитника обходит киевлянин Бышивец»- гремит над степью голос Синявского. Суслики, замерев столбиком около своих норок, ждут, что дальше будет. «Удар! Мимо! Эх Толя, Толя! С двух метров и момо!». Суслик не крикнет «Мазила! На мыло!» Он свистнет презрительно, махнёт передней лапкой и юркнет в норку».
Соски , набухшие от избытка молока в вымени, топорщась в разные стороны, мешают бурёнкам переставлять ноги. Стадо медленно движется на вечернею дойку.
В степи батарейки на подзарядку не поставишь, поэтому , экономя заряд батарейки, игрушку приходится время от времени выключать. Еду в след за хлюпающим копытами стадом. Лошадка моя отмахивается от назойливых. Не большая компания женщин соседнего татарского села Имангулово обогнала нас. Когда женщины удалились метров на двадцать, я включил своё радио. «Из далека долга течёт река Волга…» заглушая стрекот цикад звучит голос Зыкиной. Компания замерла. Приёмник я выключил. Татарки подождали меня, осмотрели со всех сторон лошадь, сказали: « Щюрт, наверно, пошутил» и пошли дальше. И снова , раздвигая горизонты степи , Зыкина: « Сказала мать: смотри сынок, быть может ты устанешь от дорог…» Тут я свою игрушку выключил. Обескураженные Земфиры, Розы и Заремки ощупали гриву лошади, заглянули ей под хвост не обнаружив и там певуньи, спросили: «Сергей, твой кабыла жопом играет что ли?»
. И ТУТ, И ТАМ, И В ПРОШЛОМ . (фэнтези) Давно это было. Стояли мы на плацу в последнем нашем построении, приказ об увольнении в запас слушали. Рядом со мной стоял мой друг ефрейтор Славка Калнач. Краем левого глаза вижу-Славка, вроде бы ростом меньше становится. Глядь, а он в землю уходит! По щиколотки, по колени уже по пояс провалился. Что это с тобой происходит?--удивившись спросил я Славку. --Ни чего страшного,--говорит.-Я свой долг родине отдал сполна. Теперь,--говорит,--могу жить там, где хочу и с кем хочу. Вернусь, обзавидуешься, прощай!--успел крикнуть из провала Славка, и асфальт плаца над его головой затянулся. Исчезновение Славки не заметили даже стоявшие рядом другие дембели.
Много лет прошло. Заскучал я по Славке. После нашего увольнения в запас, наш полк расформировали. На месте его военного городка теперь находится обширная площадь. Однако то место, где Славка под землю ушёл, найти не сложно: там всё ещё стоит платан. Которому, наверно, лет пятьсот, или больше..
Пришёл я, значит, к тому платану, набрал в грудь воздуха и, наклонившись поближе к земле, протрубил: --Эй, там, в преисподней! Есть у вас вольноопределяющийся Славка Калнач? -Чего орёшь!-послышался голос,-нам и так хорошо всё слышно, что у вас там происходит. А Славка твой сейчас на работе. -А когда будет?- спрашиваю. -А кто ж знает! Больно уж жадный твой друг-пашет, как негр, без отдыха. Ходи по чаще. Авось повезёт.
Мне-то что. Отправляясь на встречу со Славкой я, на всякий, случай открыл себе больничный лист и мог теперь хоть целую неделю прохлаждаться в тени платана; есть шашлыки и пивом их запивать. На второй день Славка опять был на работе, на третий, четвёртый тоже. Наконец отозвался. -Как ты там,-спрашиваю,-не мёрзнешь, не скучаешь? -Что ты!—ответил Славка,-У нас не замёрзнешь, здесь день и ночь печи горят, котлы кипят.
-Что за котлы?—задал я наивный вопрос. .
-Ну это, в которых ваших деляг от мирской грязи отмывают. Давай к нам, сам увидишь,-ответил Славка. -Ну уж нет!—говорю,-лучше ты к нам возвращайся. Если у нас так вкалывать, как ты вкалываешь, так и у нас можно жить –не тужить.
К тому времени Славка условия, оговорённые контрактом, уже отработал и черти его отпустили без волокиты. Они, как оказалось, условий договора (не чета нашим) ни когда не нарушают.
Но черти они и есть черти-без плутовства существовать не могут. Заключая с кем- либо договор оставляют для себя лазейку. Так они и со Славкой поступили: пункт о том, как ему, после истечения сроков предусмотренных контрактом, возвращаться к живым людям, в контракт не включили. Будто бы по недоразумению. Мол, оплошность допустили. Хитрецы! Только на этот раз они не на тех нарвались. Видно, ни когда с ефрейторами дел не имели.
У меня с собой была верёвка. Я её, так на всякий случай, у нашего завхоза стибрил. Один конец верёвки я Славке сбросил, другой, так на всякий случай, к платану привязал.
Тащить Славку совсем не трудно было-весил он, наверное раза в два меньше, чем во время прохождения срочной службы в СА. Но если бы не платан, то быть бы Славке снова в рабстве у дьявола. Когда я увидел показавшуюся из провала голову Славки, я обомлел от неожиданности и верёвку из рук выпустил. Хорошо, что платан был несокрушим и верёвка рывок выдержала. Чего я испугался? Я не испугался, Я на минуту усомнился в том, что выручаю из бесовского плена Славку, а не какого-ни будь Лулумбу африканского. Лицо Славки было цвета хромового сапога нашего старшины роты. И на этом чёрном лике вращались два белых выпуклых шара-два белка Славкиных глаз. Обниматься со Славкой мы не стали. Уж больно много на нём было копоти.
Два дня отмачивал я своего друга в ванне-не помогло. Только отпарившись в бане, Славка приобрёл вид цивилизованного европейца. Став снова белым человеком Славка и заговорил по человечески. -Что-то я в твоём дворе не вижу ни «Мерса» ни «Вольво»! Ты обманул меня что ли?-сказал Славка. -Ну, так и я не вижу у тебя мешка набитого тугриками. –услышал он ответ на свою подковырку. Поняли мы со Славкой друг друга, посмеялись, хлопнули по рюмашечке за встречу и пошли с гармошкой по вагонам, зарабатывать себе на старость.
«Жена мужа на фроонт проважала…» -пели мы песню своих отцов вернувшихся с войны калеками.
Уяснил, брат? Всё течёт, да не всё меняется!.
ОЛЬХОВАЯ РОЩА . Новелла
Многие люди к ольховым лесам относятся с пренебрежением. Мол, древесина ольхи хрупкая, кроме как на топливо, ни на что другое не годится. Слухи о том, что в ольшаниках гнездится всякая нечисть, враждебная человеку, тоже не способствует тому, чтобы люди ходили туда отдыхать и развлекаться. . Но я-то знаю; ни лешаки, ни кикиморы в ольховых лесах не живут. Нет в них ни какой дъявольщины. За то там есть самый чистый, самый благодатный для человека воздух. Такой благодати, как в ольховом лесу, ни в каком сосновом бору не сыщешь.
Если вы отшлёпали по знойному просёлку пару десятков километров и почувствовали, что ваши ноги налились свинцовой тяжестью: зайдите в ольховый лес, ополосните разгорячённое лицо живительной влагой его родников, подышите его воздухом; через полчаса ваши ноги станут лёгкими и резвыми, готовыми снова нести вас по дорогам жаркой ковыльной степи.
На юго-западе Оренбургской области, извиваясь между увалами, которые местные жители величают горами, течёт речушка Каменка. На пути к реке Уралу Каменка принимает в своё русло воды ещё полдюжины малых речек и уже в сорока километрах от истока называется Ташолкой. Но в переводе с тюрского Ташолка-это всё та же Каменка, т.е. речка рождённая камнем.
На правом берегу Каменки, в семнадцати километрах от истока речки, расположена ольховая роща. Роща эта находится на самой околице села Бурёнино. местами вклиниваясь в его улицы. Потоки первозданно чистого, здорового воздуха растекаются по селу и нет в Бурёнино такого уголка, где не сказывалась бы его живительная сила. Жители села благодарны роще за своё, практически санаторное, существование и вот уже два столетия роща не слышит топора дровосека.
В небе над селом постоянно парят два-три коршуна. Им с высоты их полёта роща видится в виде гигантской стрекозы. Своими крыльями стрекоза покрывает правый берег Каменки .
Тулово её вытянуто в западном направлении от берега речки до каптажа- бетонного купола укрывающего родник- главный поставщик питьевой воды для жителей центральной части Бурёнино. Внутри массива рощи бьют фонтанчики ещё трёх источников. Их струи стекаются в небольшую лощинку и от туда, уже общим потоком, спешат к речке Каменке.
Левое крыло стрекозы простёрто в северном направлении. Здесь, под кронами деревьев произрастают лишь крапива да борщевник. Поэтому кроме волков сюда ни кто не заходит, да и волки-то сюда забегают, только перед тем как напасть на расположенную поблизости колхозную овчарню. В этой части рощи родников нет. Зато в полсотни метров севернее- их три. В узком промежутке между опушкой леса и берегом речки располагается улица Подгорная. Своё название улица получила потому, что находится у самого подножья увала(горы). В недрах этой горы, по убеждению жителей Бурёнина находится "морская жила", питающая многочисленные родники села водой, мягче и вкуснее которой нет во всём мире. Воды, в недрах горы, так много, что жители села опасаются, как бы она, вырвавшись на свободу, не затопила всё село. Поэтому всех, кто намеревается на склонах увала устроить песчаный карьер, они гонят.
Правое крыло стрекозы так близко расположено к речке, что между руслом речки и ольхами остаётся только узкая полоска земли, поросшая осокой. Крайние деревья этого массива находяьтся уже во дворе школы. От стен школы начинается улица Набережная. На улице, в двухстах метрах от школы, дом, в котором я родился и рос до семнадцати лет. Так что рассказывать мне о леших, кикиморах и другой нечисти, якобы, обитающей в ольшаниках, мне не надо .
На зиму слетаются серые ушастые совы.. Днем совы тихо сидят на ветках ольхи и, только блеск больших круглых глаз, говорит о их присутствии. С наступлением сумерек, когда блеск снега уже не ослепляет глаз, совы с веток снимаются и на своих широких мягких крыльях беззвучно скользят по воздуху над головами прохожих.
Любители романтики, хотите побывать в зимней сказке? Наведайтесь в Бурёнинскую ольховую рощу. Только топоры свои оставьте дома.
КАКИ ЖЕ ЛОХОМ БЫЛ ТЫ, ВАСЯ !
В 120икилометрах от Ташкента Чаткальский хребет х гор Памира вздымается к небу скалистым кряжем. В стародавние времена на самой его маковке была башня. В той башне жил старик Боботаг. И тот кряж назывался его именем—Боботаг. Старик был безмерно богат. У него было всё.
Алмазы, серебро и сапфиры он разбрасывал по склонам хребтов и ущелий. Дно горных рек сверкало самородным золотом. Приходи, бери чего и сколько хочешь. Было у него и чёрное золото-уголь, были и урановые руды. Только во времена предшествующие 20 му веку у людей не было ещё ни пароходов, ни паровозов, ни ТЭЦов, ни ГРЭСов, ни АЭС. Поэтому Боботаг не востребованные сокровища хранил в земных кладовых:
В 30х годах 20го века советский геолог Григорий Степановч Чикрызов наткнувшись на пласты бурого угля лежащие почти что открыто ( под 20 метровом слоем жёлтого лёса) восторженно крикнул «!Ай, Боботаг!» С той поры жители тех мест при всякой приятной неожиданности произносят «Ай, Боботаг!»
У Боботага была дочь Адоль-первая красавица на всю долину. Пастух по имени Ангрен сидя у подножья кряжа музыцировал на дутаре и пел Адоли песни. На том месте, где для принцессы гор звучали песни чабана Ангрена в 1940 году был заложен город получивший имя воздыхателя Адоли.—Анргрен.
Разработка пластов угля в Ангрене ведется открытым способом. Жёсткие стволы воды нагнетаемой мощными насосам бъют в жёлтую стену лёса. Стена , падая с высоты пятиэтажного дома, рассыпается на мелкие фракции и уносится той же водой в русло рядом текущего Ахангарана- реки бурной и прожорливой.
. За полтора десятилетия разработок Угольный разрез превратился в чашу гигантских размеров, в глубинах которой копошатся экскаваторы, снуют самосвалы (МАЗЫ и КрАЗы), гремят буферами жулезнодорожные вагоны.. Разрез стремительно ширился .
Соцгород, рабочие посёлки Шахтёрский,Тешикташ и Немецкий являлись составными частями Ангрена. Через пять-шесть лет всё это должно было, вместе с жёлтым лёсом стать, добычей ненасытного Ахангарана. Вопрос о переносе города Ангрена на новое место стал насущным.
Бывший наш союзник, по борьбе с фашистской Германией, США стал грозить нам новой войной с применением против нас ядерного оружия. Нашей стране ничего не оставалось , как готовить ядерный щит для сдерживания новоявленного агрессора. Уран для изготовления ядерного оружия, страна советов закупала в Южной Африке. Но, оказалось, запасы урановых руд имеются в недрах горных хребтов окружающих Ангрен. К местам месторождений надо было пробить-через хребты, скалы и ущелья-дороги, провести линии электроснабжения (ЛЭП). В те же годы в Узбекистане разворачивалось освоение солончаковых земель Голодной степи. Строились водохранилища и водоканалы, закладывались города Янгиер и Учкудук. Материальные затраты и потребность в рабочей силе для Узбекистана были непосильные. Стройкам Ангрена придали статус Ударных Комсомольских. Со всех регионов Советского Союза в Узбекистан пошли поезда с отрядами молодых энтузиастов. Союзные республики слали технику и стройматериалы.
В
нас было полно парней, предлагающих выпить. и, жаждущих любви, девчонок. Однако, первое время, ни у кого из нас подружек не было.
Но вот в «Новатор» явилась, стройная, как кипарис, белолицая и синеглазая, Лидка Агапова. Краса девица, но с одним недостатком—лет ей было не полных 17. В те годы считалось, что нам, 19ти летним парням, подходить, к 16ти летним, девчонкам зазорно. Но созерцать и восхищаться совершенством изваяния сил небесных, было можно. Своим впечатлением я поделился с Витькой Бельковым- моим земляком и моим ближайшим другом.
На время октябрьских праздников я уехал в город Янгиюль. По возвращении узнаю, мой друган Витя праздники проводил в компании с Лидой. Мне стало досадно -почему не я! Но делать было не чего; я оказался третьим, а значит должен был посторониться. Виктор был моим названным братом, а потому и Лиду я стал воспринимать, как свою сестру.
В самый разгар любовных страстей, между моими названными родственниками, Виктора отправляют в длительную командировку, в Голодную степь, на строительство Л.Э.П. Перед его отъездом мы с ним условились, что, на время его отсутствия, заботу о досуге девчонок ( у Лиды было две подруги- Валя и Лора) я беру на себя. А Лиде он обещал- хотя бы раз в месяц- приезжать. Но вышло так, что два раза , как и обещал, приехал, а получив внушение от родителей за то, что едет в Ангрен, минуя родительский дом, приезжать перестал. Лида Виктора продолжала ждать. Письма он ей писал, а я ревностно исполнял его поручение. Не то чтобы оберегал его подружку от притязаний других парней, просто мне с Лидой и её подругами было интересно общаться. Долгими зимними вечерами мы вчетвером слонялись по улицам города, швыряли друг в друга снежками, закатывались смехом, если кто-то оказывался в сугробе , визжали, когда снег попадал за воротники одежды. Нам было весело. Мы и на танцы ходить перестали. После каждой такой прогулки я всё острее чувствовал свою привязанность к подруге Виктора. Однако братские чувства к девушке препятствовали развитию наших интимных отношений. Не секрет, что парни любят греть свои ладошки на груди девчонок, но действия такие действия по отношении к Лиде для меня были под строгим табу.
Между тем друзья и подруги наши считали нас «сладкой парочкой». Валя даже сказала мне, что прошёл слух, будто бы мы с Лидой собираемся пожениться.
В Ангрене зимние вечера особенные: над головой фиолетовое небо, мохнатые, величиной с детскую варежку, снежинки кружатся в жёлтом свете уличных фонарей и осторожно, будто бы на ощупь, ложатся на землю. В один такой вечер мы с Лидой гуляли без экскорта её подруг. Лида упавшим голосом сообщила мне, что её родители собираются переезжать в Оренбургскую область. Через неделю сказала, что дом уже продан, осталось только документально оформить. Через три дня Лида все документы на продажу дома сожгла. Писем от Виктора она уже не получала, но мне казалось, что она препятствует родителям надеясь на встречу с ним. Через неделю документы были восстановлены и родители увезли Лиду в Оренбургскую область, в село Адамовку. В течении трёх месяцев, едва ли не каждую неделю я получал от Лиды письма. Потом, вызывая во мне беспокойство, письма приходить перестали. Валя сказала, что Лида вышла замуж за лейтенанта воинской части, квартировавшей в Адамовке.
Близилась к концу и моя трудовая жизнь. Должность главного энергетика мне наскучила и я занял должность коменданта защищённого пункта управления Министерством сельского хозяйства Узбекистана, построенного на случай войны или каких других стихийных бедствий. . Подчинялся я начальнику второго отдела отставному полковнику Олегу Савченко. Я знал, что до поступления в военную академию мой начальник служил в воинской части защищавшей небо над Адамовкой. Но заводить с ним разговор, на интересующею, меня тему, было как-то не ловко.
PS Каким-то образом занесло меня на «Тезиковку» - один из рынков Ташкента, и там я (нежданно-негаданно) повстречал Олега Павловича. Был он в сопровождении эффектной, грациозной дамы. Дама на меня внимания не обратила. А мои уста прошептали: «Ай, Боботаг! Ну, каким же лохом ты был, Вася!»
Тема № -8 «А ЕСЛИ СЛУЧИТСЯ, МОЙ ДРУГ ВЛЮБЛЁН» Кошки смысла наших слов не понимают, но по мимики наших лиц, по интонации голоса всегда безошибочно определяют наше настроение, угадывают наши намерения. .
Был мягкий, безветренный вечер. Мириады пушистых снежинок парили в безмолвном пространстве, будто высматривая на земле место ещё не занятое их сестрицами. Под навесом автобусной остановки, свернувшись калачиком, дремала ангорская кошка. Жёлтый свет уличного фонаря, пробиваясь через карусель снежинок, освещал поджидающий пассажиров автобус. Около его распахнутых дверей стояла девушка. Войти в салон автобуса она явно, чего-то ожидая, не спешила, На густых чёрных ресницах девушки блестели слёзы. Это была Майка Миронова. Около Майки стоял долговязый парень- её друг Василий. Делая вид, будто бы он не видит слёз Майки, Василий убеждал её в том, что ей нужен только Генка, умный и надёжный парень. Что Генка любит её и Генке не надо на три года, уходить в армию. Кошка видит, что девушка хочет возражать парню, но, боясь разреветься, делает протестные движениями руками и головы.. Наконец, низко склонив голову, девушка входит в салон автобуса. Двери захлопываются.
Тревожное, не изведанное ранее, чувство на какое-то мгновение сжало сердце Василия. Автобус, плавно, будто нехотя, сдвинулся с места и, набирав скорость, въехал в белую снежную мглу, увозя Майку к надёжному, но не любимому Генке.
Снежинки , покружившись вокруг Василия, тихо ложились на землю. Кошка бросила недружелюбный взгляд на Василия и, закрыв глаза, спрятала свой носик под тёплые лапки.
Спустя две недели Василий нёс Генкин чемодан из общежития в дом Майки. Следом за ним Генка, с лицом, сияющим от счастья, вёл под руку смурную Майку.
Медные полковые трубы, играющие зори, строевые занятья, на расплавленном солнцем асфальте, стрельбы , на учебном полигоне да наряды по кухне-вот удел солдата первого года службы. А там, за стенами военного городка, шумит иная жизнь-жизнь гражданского населения. Там бульвары, парки…Там цветёт миндаль, от туда веет запахом зреющих абрикосов, там кино, там девушки, танцы. Но солдату первого года службы туда не положено. Солдат первогодок учится, учится не только воевать, он учится ещё и любить: любить свои степи, свои леса, свои пески, горы; учится любить тех, кого теперь нет рядом. Крепнет солдат физически, зреет душою.
Стоя на часах у полкового знамени, выполняя обязанности дневального по казарме, Василий всё чаще вспоминает Майку. У Майки брови не полумесяцем, как у той восточной красавицы , о которой скрипит пластинка. И нет на лице Майки ни каких родинок. У неё лицо девушки-горянки: на смуглой, бархатистой кожи её лица всегда светится румянец. А глаза у Майки… Смотрит теперь Майка своими серыми лучистыми глазами на Генку. Взгляд у неё то озорной, то задумчивый. Генка слушает теперь Майкины песни! «Через горы я пройду дорогой дальнею, в спор вступлю с невзгодою любой, укажи лишь только мне на глобусе место скорого свидания с тобой» Голос у Майки мягкий, обволакивающий. Окрестности Ангрена, по весне, покрыты сплошным ковром маков и тюльпанов. Когда Майка поёт «Чёрные очи, стрилки дивочьи, хто научил вас мучить людей? …………или вы зельем меня напоили, так, что за вас свою душу отдам?», маки и тюльпаны склоняют к её ногам свои алые головки. Нет, --думает Василий,- так петь, как пела раньше, Майка для Генки спеть не сможет. Не ему отдала она свою первую любовь.
Когда автобус увозил Майку в снеженую мглу, Василий от всего сердца желал ей счастья . Он знал тогда, что умный и надёжный его друг Генка сумеет сделать Майкину жизнь благополучной. Но он, Василий, тогда не знал того, что…
Чего не знал Василий , Евгения Захаровна, классный руководитель 9А, читать не стала. Она хотела , чтобы её питомцы сами закончили сочинение их одноклассника Матвея, внука того самого Василия. Ей интересно было знать, как молодёжь живущая уже в ХХ1 веке, относится к вопросам любви и дружбы. Считают ли они, что ради дружбы, надо жертвовать собственным счастьем. Порицают или одобряют действия героев романа Чернышевского «Что делать»
КАШАЧЬИ ВЫЖИРКИ. Я не знаю, что у меня в моём детстве было: коньков не было, лыж не было, санок не было, резиновые мячики я видел только во сне, велосипед даже и во сне не снился. Штанов и ватной телогрейки, видимо, тоже не было. Если бы они у меня были, то я не в окно смотрел бы на новобранцев, с песнями маршировавших по улице, а бежал бы за ними вместе с другими мальчишками, за околицу села, где будущих бойцов Красной армии учили драться с фашистами.
У бабушки, Аксиньи была шубейка из овчинки — хоть и великоватая для меня, но не настолько, чтобы я не мог её использовать. Мальчишки на улице играли в войнушку, бабушка грела свои старые косточки на лежанке. Можно было в её шубейке принять участие в сражении.
От снежка, угодившего в меня, в бабкиной шубе образовалась дыра. Выпучился, серым кустом, клок овечьей шерсти. Мальчишкам это показалось забавным, и снаряды обеих противоборствующих армий полетели в мою сторону.
Ощупав свою дублнку, (бабушка была слепая) Аксинья Ивановна пришла в ужас: "Я эту шубу тридцать лет носила и ещё бы пользовалась, а ты, недоумок, за один раз превратил её в Тришкин кафтан!" — едва не плача, укоряла меня бабушка. Больше Аксинья Ивановна свою шубейку не надевала. Шуба, кроме как на подстилку для новорожденных ягнят, уже ни на что не годилась.
С одёжкой у нас было плохо. Морозной зимой на улицу из избы я выходил редко. Валенки-то были, но вот штанов..!
Когда-то моему дедушке Павлу, Гермоген Филатыч Лебедев, на которого дедушка батрачил свыше тридцати лет, отрядил, перед своей смертью, подворье. Подворье было обнесено стеной из каменных плит. Колхозу для строительства коровника потребовался стройматериал, и дедушка продал свой плитняк за 120 рублей. Мамка съездила в Сорочинск и привезла оттуда кусок материи под названием "чёртова кожа". Из той чёртовой кожи мать Мишки Данилова сшила мне штаны. Отменные были штаны! Новые, густо-чёрного цвета и, главное, звучащие! Таких штанов ни у кого из мальчишек нашего села не было.Ну, как было не похвастать обновой!
Прошёл я в обнове по нашей улочке — соседи в окна повысовывались: кто это в наше время смог раздобыть кровельное железо, да ещё, не скрываясь, везёт его по улице? Польщённый вниманием народа к моей персоне, я стал бегать из одного конца улицы в другой. Куры и кошки, заслышав моё приближение, спешили укрыться в подворотнях, Зато мальчишки смотрели на меня с завистью.
С наступлением жаркого лета мои штаны радовать меня перестали. Разогретая лучами палящего солнца "чёртова кожа", касаясь моей кожи, причиняла нестерпимую боль.
По совету Витьки Черемисина (для охлождения) я влез в речку. Намокнув, "чёртова кожа" потеряла эластичность. Снять штаны я не мог. Пришлось плыть. На берегу, я из своих замечательных штанов выпрыгнул. Штаны на негнущихся штанинах остались стоять торчком. Со стороны казалось, будто меня перерубили пополам и нижнею часть моего тела со штанов не вынули.
Под лучами осеннего солнца "чёртова кожа" создавала благостное тепло, а холодные капли моросящего дождя с неё скатывались, так что осенью мне в моих штанах было комфортно. Но вот зимой...! Если бы я в сорокаградусную стынь вышел на улицу совсем без штанов, то и тогда мороз, наверное, не так больно обжигал бы мои тощие ляжки.
В конце февраля я заболел, температура зашкаливала за сорок градусов. За полтора десятка дней обессилел до предела: не хватало сил перевернуться со спины на бок. Фельдшерица тётя Тоня установила диагноз — крупозное воспаление лёгких— и, сказав,что люди при температуре в сорок один градус умирают, велела семье готовиться. Бредил я постоянно.
Однажды, открыв глаза, увидел сидящего у меня в ногах дедушку Павла. Дедушка смотрел на меня и тихо плакал. Из семнадцати детей, рождённых ему Аксиньей Ивановной, в живых оставалось только двое, но и те на войне сгинули. И вот теперь умирает его последняя радость, его внук, единственный и последний наследник фамилии. Умирает на его глазах, а он бессилен чем-либо помочь ему. Средств от температуры не было. Я должен был умереть.
Но я не умер! Температура спала сама собой. Через неделю встал на ноги. Но ходить пришлось учиться заново — сначала в комнате, держась руками за стенку, потом вышел во двор, а там и на улицу потянуло. Однако без должного питания силы ко мне возвращаться не хотели. Мой приятель Мишка идёт своим обычным, неспешным, шагом, а я, так мне казалось, бегу изо всех сил, но догнать его не могу.
Моя двоюродная сестра Настя жила в Ташле, работала в ресторане буфетчицей. Своим родителям привезла гостинец — маленькую скибочку колбасы. Тётя Ефимия, Настина мама, от той колбаски отрезала для меня дольку не больше моего мизинчка... Вот это было лакомство! Никогда, в своей последующей жизни, я ничего подобного не ел.
Возможно, тот кусочек колбасы дал какой-то толчок моему организму, а может, наступившее лето вернуло силы, словом, к осени я уже был в состоянии ходить в школу.
К весне, снова заболел! На этот раз уложила меня в постель, под дедушкин тулуп, злая "лихоманка". Трясла меня та злючка не менее, чем полтора месяца. Никаких средств борьбы с ней, кроме таблеток хинина, у нас не было. Таблетки же были невыносимо горькими. Я их, отвернувшись к стене, чтобы дедушка не видел, выплёвывал.
Наконец, дед вспомнил народное средство: приготовил снадобье из шишек хмеля, налил до краёв литровую кружку — на, пей! Сам сел напротив. Противно было вливать в себя то горькое зелье, но дед сидел рядом. Пришлось выпить до донышка. Уже на следующее утро тело моё ( я ощущал это) звенело весенним звоном. Дед из меня «лихоманку» выгнал, но я оглох. Оглох напрочь! В сентябре в школу, а я глух как пень. Мир вокруг меня жил, двигался, но безмолвие было полным.
В школе меня посадили за первую парту, напротив классной доски. Но толку от этого не было никакого. Вижу, учительница что-то говорит, открывает и закрывает рот. То левым, то правым ухом поворачиваюсь к доске, по- гусиному вытягиваю шею — глухо! Слух прорезался только к середине ноября.
Болезни и бескормица сделали из меня дистрофика. Собаки меня не трогали, видимо, не хотели марать зубов о дохлятину. Наша соседка, тётя Ксеня Семиколен, дала мне прозвище «Кашачьи выжирки»
Если бы в те времена была «Книга рекордов Гиннеса», моё имя внесли бы в неё непременно: в первый класс ходил я три года.
. . . СТЕПАН При росте метр, с не большой добавкой, весил Степан не на много больше суслика. Не было в нём ни силы, ни ума. Наши сельские хулиганы, подростки лет шестнадцати, забавы ради поставят его вниз головой, скажут: "Стоять, Степан!" и отойдут в сторонку — потешаются. Так и торчит Степан посреди улицы вверх ногами, пока кто-либо из взрослых прохожих не вернёт его в нормальное положение.
Родом Степан был из города Сорочинска. Но, как инвалида войны , на содержание его определили в наш колхоз. На фронте Степан получил контузию: зашибло мозги и нервную систему нарушило. И стал бывший акробат –любитель беспомощен, как муха.
Однако во время припадков бешенства сила в нём появлялась. Завалит, бывало, какую зазевавшуюся бабёнку наземь, приставит нож к горлу — зарежу, так твою мать! Баба визжит, отбивается — бабе страшно. Ножичек хоть и маленький, перочинный, а всё-таки нож. Степан-то безумный — может и в самом деле дырку в горле сделать.. Одним словом, женщины и дети боялись Степана пуще лешего, жившего в ольховой роще.
Склоны увалов, меж которых располагается село Бурёнино, покрыты супесчаной почвой. На таких почвах получаются отменные арбузы. Охранять бахчи поручали деду Садовникову. Но детей в сёлах в те годы было не меньше, чем мух в коровниках, деду одному справиться с ними было не под силу. Зная дурную славу Степана , дед брал его себе в помощники. Когда Степан находился на бахче (а он был там неотлучно), пацаны бахчу обходили стороной. Дед мог из своего шалаша всё лето не вылезать.
К моей тётушке Ефимии из Ташлы приехал внук, Колька Краснов — сын той самой Насти, о которой я уже упоминал. Кроме дедушки Павла, у меня был ещё дедушка Фёдор--отец моей мамы. Кольке он тоже приходился дедом, только двоюродным. Дедушка Фёдор жил в самом дальнем конце села. Огород у него был полон разных разностей: смородина, малина, крыжовник. Самая сладкая морковка тоже была в его огороде. На моё предложение, наведать дедаушку Фёдора, Колька согласился. Дорогу к дедушке мы почему-то выбрали ту, которая пролегала за крайними избами села. Получалось так, что по правую руку от нас — село, по левую — увал с бахчами.
Две недели назад, возвращаясь с прополки, метров на пятьдесят ниже бахчи, я приметил арбузный кустик с двумя маленькими арбузятами на нём. Когда мы шли к дедушке Фёдору, у меня появилось желание посмотреть, на сколько арбузята успели вырасти.. Колька глянуть на те зародыши арбузов не отказался. Но — там Степан...
Самого Степана нам не видно. На фоне синего неба, мы видим его дубинку . Возвышаясь над белёсыми соцветиями ковыля, дубинка перемещается то в правую, то в левую сторону. Степана мы боимся, но любопытство сильнее страха.
От окраины села до самой бахчи кто-то проложил плугом борозду. Легли, значит, мы в ту борозду, ползём. Колька впереди — я следом. Мы не видим Степана, Степан не видит нас. По дороге с бахчи идут три женщины, они нас видят хорошо. Слышу, одна дурёха кричит: "Степан, вон они!". Я поплотнее вжался в борозду, но вдруг увидел голые Колькины пятки, пролетающие надо мной. Хотел окликнуть Кольку, поднял голову, а Степан — вот он! В каких-нибудь десяти шагах от моей головы.
Бежал я… быстрей, чем снаряд выпущенный из рогатки.. Ни камней, ни канав на своём пути не видел, свиста ветра в ушах не слышал, земли под собой не ощущал. Не ноги несли меня — крылья страха уносили от неминуемой гибели. Степан настигнуть меня, десятилетнего мальца, не может, зато его матерщина летит через мою голову и липнет на загривке Колькином. Слышу, вместе с матом, через мою голову летит и шишкастая дубина. Не на много успел я отбежать, пока мой преследователь подбирал свою пужалку. — Стой туды-т твою мать! — заорал Степан. Обдав ветром мою короткостриженную голову, дубина летит под колени Кольке. Но Колька бегает быстрее, чем летают дубинки.
Вот уже и крайняя изба — Дорошенковых. Около избы толпятся женщины. — Стой! — гаркнул Степан, и я, как кролик под гипнозом удава, замер на месте.
Оглянуться не успел — дубинка ударом в плечо свалила меня на землю. Рухнул, словно трава, скошенная острой косой моего дедушки Павла. Женщины рядом, но подойти боятся. Я слышал их голоса: "Стой, Степан! Брось, Степан!". Женщины Степану не указ.. Дубина плясала по моему тощему телу, будто матрос на палубе корабля отбивал «яблочко». В плечо, в спину, в голову сыпались её удары. Боли я не чувствовал, визжал больше от страха. Краем глаза вижу — приближается дед Алейников с длинной палкой. Деда Степан послушался и ушёл на свою бахчу. Его там нашли подростки. Лежал Степан на бахче со ртом, забитым пеной. С ним всегда так бывало, когда он нервничал.
Визжать я перестал сразу же, как только Степан повернулся ко мне спиной. Теперь я думал о том, как мне явиться домой. Шишмаки, полученные от дубины, красовались по всему телу. На темени сидела бульба, не помещавшаяся под ладошкой — не заметить её моя мать никак не могла, а заметив, могла ещё и от себя добавить.
Время было предвечернее, стадо коров возвращалось с пастбища. В стаде был свирепый бугай — бык-производитель. Вот на него-то и надо свалить вину Степана, — нашёл я выход из затруднения.
Конечно, мамка мои украшения заметила, но слушать объяснений не стала. Она спешила в очередь на сепаратор. Молоко сепарировали у Завражиных. Это на соседней улице. На полу был расстелен тулуп, теперь уже покойного дедушки Павла. Распластав на нём моё, потоптанное дубиной, тело, я уже собирался отдаться в объятья Морфею, но, с треском, чуть не слетев с петель, разверзлась дверь. В дверном проёме возникла не моя застенчивая, затурканная колхозным начальством мамаша. Передо мной стояла тигрица. В её округлившихся глазах смешались тревога, ярость и безграничная любовь к умирающему дитяти. В напряжённом теле чувствовалась готовность к схватке хоть с самой смертью.
Оказывается, в очереди мамку спросили: "Феня, твой сын дома?". И рассказали о моём общении с безумным Степаном. Оставив очередь, мамка ринулась спасать сыночка. Если бы ей по пути встретился Степан, она бы в тот момент из него рыболовный крючок сделала. Но моя мать была человеком быстро отходчивым — увидев меня в добром здравии, быстро успокоилась и вернулась в очередь на сепаратор.
Вскоре в Москве объявился человек, заявивший, что это он Степан Тупиков, а тот, что в Бурёнино страдает от увечья, — его брат Юрий.
Через пару месяцев тот, московский, "Степан" приехал и забрал нашего Степана в Москву на лечение. Только наш Степан до Москвы не доехал, где-то под Куйбышевым свалился с баржи и утонул в Волге.
Услышав эту новость я позлорадствовал: мой обидчик наказан.
Через два дня мне стало Степана жалко. И я его простил. А простив Степана я и сам почувствовал облегчение— будто с моего сердца скорлупа спала.
. МИШКА. В ночь с 11го на 12 февраля 1937го года, заглушая рёв пурги, мы с Мишкой Даниловым, своим первым «Уаа!», известили жителей села Бурёнино о том, что их мир стал теперь и нашим миром и что им теперь придётся благодатным воздухом ольхового леса, вклинившемся в улицы села, с нами делиться.
Через четыре года и шесть месяцев после нашего первого "Уа" началась война. Появился лозунг "Всё для фронта, всё для победы", нам, кроме воздуха ольховой рощи да её крапивы, ничего не оставалось. Наши мамки за год обязаны были выработать минимум сто сорок трудодней. На те трудодни осенью получали от колхоза сто пятьдесят — максимум двести килограммов зерна. По подсчётам стариков, этого количества зерна на пропитание одного взрослого человека могло хватить только на десять месяцев. Одному — на десять месяцев! А в наших семьях на одну работающую мать приходилось по пять нетрудоспособных. Выручала картошка. Чтобы экономить зерно, хлеб пекли из муки, наполовину смешенной с толчёной картошкой. Но недаром же говорят, что хлеб — всему голова. Если нет хлеба, то чем бы ты ни набил брюхо, всё равно будешь голодный. Какой-то изверг, вселившийся в наши животки, своими когтями царапал наши желудки. И только придавленный какой-либо снедью вроде щавеля, земляники или плодами степной вишни, на время засыпал. На поиски подножного корма мы ходили с Мишкой вдвоём, и никого другого в обмен на Мишку, я не взял бы.
Мой приятель, в противоположность мне, прирождённому молчуну, никогда не умолкал. Его круглая голова была полна невообразимых фантазий, которые он на протяжении всего вливал мне в уши. Мишка теперь и сам, наверно, не смог бы вспомнить всех небылиц, которые я должен был принимать за действителность. Но я-то был слушателем не только активным, но ещё и ехидным. Пэтому я спорил. А то, что оспаривал, в память мою врезалось. — Вань, (мой прадед по матери был Иваном Ивановичем Ивановым, с той поры для села лены нашей семьизвались Ваньками ) Вань, ты не шибко испужаешься, если я тебе расскажу страшную-престрашную историю? — понизив голос до шёпота, спросил меня Мишка. — Не испугаюсь. Мой дедушка Павел никого не боялся, и я ни чего не боюсь. Рассказывай! — Шли мы с Петькой по лесу (в рассказах Мишки всегда присутствовал какой-то неизвестный мне Петька) — вдруг, из куста как прыгнет на меня мышонок! Маленький такой, серенький, да как завизжит мне в ухо! — Ух, как страшно! Даже есть расхотелось. — Ты, Вань, дальше послушай. Схватил я его за шкирку и в сапог сунул. А голенище верёвкой перевязал, чтобы не вылез. Пущай, думаю, в сапоге сидит, неча на людей бросаться. — Он что, и сейчас в сапоге сидит? Чай, задохнулся уже! — ехидничая, посочувствовал я мышонку. — Нет, Вань. Ты знаешь, какие зубы у мышей острые! Были бы у меня такие, я бы берёзки грыз, и хлеба мне было бы не надо. А этот дурак сапог прогрыз, вылез через дыру, посмотрел на меня своими злючими глазками да как вцепится зубами в мою штанину! Упёрся ногами в асфальт — и держит. Я и туда, и сюда, штанина трещит, а он держит, гад! — .--Не заливай, Мишка! Тот мышонок весит чуть больше таракана, и ты его с места не мог сдвинуть! — А он, Вань, хвостом за берёзку зацепился — как бы я его вместе с берёзкой-то утащить смог?
Чтобы сбить Мишку с панталыку и не спорить дальше, я спросил: — Мишка, ты сказки любишь? — Нет, Вань, я пшённую кашу люблю! — закрыл тему разговора Мишка.
Однажды Мишка в своих фантазиях совсем заврался. — А ты ведь, Вань, мой сынок, — бухнул он неожиданную для меня новость. — Это я тебя родил, а ты думаешь, тётя Феня. — Э-э , Мишка, тебе, наверно, солнце в башку ударило, вот ты и несёшь чушь всякую. Я больше тебя — как бы я у тебя в животе поместился-то? — Это я щас маленький, а тогда большой был. — --Это как же? Был большой и вдруг маленьким стал? — А я, Вань, об асфальт стёрся. Заметив мой удивлённый взгляд, Мишка пожал плечами, показывая своё пренебрежение к моим мыслям. Потом продолжил: — Если бы ты когда-нибудь видел асфальт, Вань, ты не удивлялся бы. Ты бы знал, какой он шаршавый. Хуже, чем точильный камень в кузнице у Проньки!
Я стал догадываться: Мишка несёт чушь, чтобы верховодить в нашей компании на правах родителя — так, как это делает его мать в их семье. Пыль с Мишкиных ушей надо было сбивать. — Мишка, не ври! В Сорочинске асфальта нет. Мне Витька Наседкин говорил, там пыль да песок на улицах. — Сейчас нет, а тогда был, — не сдавался Мишка. — Куда же он делся, если был? --Стёрся! — зло ответил Мишка. — Как это? — начал теперь психовать я. — Мы, Вань, — смягчил тон приятель, — тёрлись-тёрлись друг о дружку, и вот теперь я стал маленьким, а он совсем в песок стёрся.
Я знал, Мишка в штаны напустит, а в споре не уступит. И я решил утихомирить его, надавив на жалость. — Да, замолчи ты!, — сказал я, — У меня от твоей болтовни живот уж заболел. — А ты, Вань, разбежись и о ту вон берёзку животом стукнись. У тебя будет выкидыш, и твой живот болеть перестанет. — Ты-то откуда это знаешь? — удивился я познаниям друга. — Моя мамка так делала, когда я у неё в животе был. — Почему же ты тогда живой? — Мамка только один раз о берёзку стукнулась, а нас двое было. Братик вывалился в воду и утонул, а я умный был, я за камышинку схватился, — продолжал вешать мне лапшу на уши Мишка. --Ну и дурак!- сказал я в отместку за пренебрежительное отношение Мишки к моим умственным способностям. — Почему, Вань? Почему я дурак, Вань? — нисколько не обидевшись, стал донимать меня Мишка. — Был бы умный, плавал бы теперь в прохладной воде голенький, а не парился бы сейчас здесь под солнышком. — Нет, Вань, — не заметив моей колкости, продолжал мой обидчик, — я, Вань, был не голый, я в рубашке родился. — Ну, ты даёшь, Миня! Так не бывает, чтобы в рубашке родиться. — Бывает, Вань, мой дедушка Ефим тоже в рубашке родился, потому и с войны живой возвратился. Бабушка говорит — счастливчик! — А ты тоже счастливый? — Угу, — промычал Мишка. — Вань, я есть хочу! Мишка был всегда и всем довольный, только всегда голодный.
Когда из Мишкиной, разогретой солнцем, головы, с того места, которое темечком называется, появлялся сизый дымок, мы шли на берег Грязнушки. Там, под сенью берёзок, наши мозги дымиться переставали, но Мишкино "Вань, я есть хочу" будило во мне того изверга, который был у меня в животе, и я приходил в состояние, когда говорят: "Кишка кишке бьёт по башке".
Однажды, не выдержав мук, я сказал Мишке: — Ладно, Мишка, вон трактор стоит, пойдём к нему — может, нас по-быстрому домой довезут. — Вы, ребята, чего хотите? — спросил дяденька, поднимаясь в кабину трактора. — Бури! — выпалил мой неугомонный друг. — Зачем вам буря?! — удивился тракторист. — Чтобы домой быстрее домчаться. Мы есть хочем, — опять Мишка высунулся вперёд меня. — Понял я вас, — сказал дяденька, — только мне в другую сторону. — Тогда твой трактор пусть совсем никогда не заведётся! — съязвил Мишка. — А ну, брысь отсюда, шантрапа! — осерчал тракторист. — Шантрапа — у попа, а ты — крыса! — это было уже хамство с Мишкиной стороны. — Вот я вас! — Тракторист замахнулся большим гаечным ключом. Отскочив от злого дядьки на безопасное расстояние, я спросил Мишку: — Ты зачем дяденьку крысой назвал? — А чаво он брысь сказал? Я што, котёнок, што ли?
Когда мы с Мишкой закончили третий класс, из города Уральска приехал Мишкин брат Алексей. — Нечего тебе в этой глуши делать, — сказал Мишке дядя Лёня, — здесь ты оболтусом вырастешь. Поедешь со мной. В городе будешь учиться.
В Бурёнино Мишка больше не появлялся. Был слух, что выучился на прораба и работает на стройках Уральска. Если это так, то я рад за своего приятеля. Тогда Мишке повезло. Тогда, из всех наших сверстников, только ему удалось выйти в люди
ЧТОБЫ БЫЛЬЕМ НЕ ПОРОСЛО.*** Один мой сверстник сказал: « Среди тех, кто имел несчастие родиться в предвоенные годы, нет ни одного здорового человека. Война, оставив нам жизнь, поставила на нас свои чёрные метки, и теперь старуха с косой в руках находит нас и гибнем мы раньше сроков отпущеных нам на жизнь природой» . АНТИПОВЫ Фёдор Антипов умер, не дожив до своего тридцатилетия два года. Результаты анатомического вскрытия объявили за поминальным столом. Толян Шавкин по этому поводу выдал своё заключение: Федька, мол, умер от того, что отравился селитрой. На вопрос, почему он так думает, Толян ответил: --Чтобы у свиней не было глистов, я даю им древесный уголь. В прошлом годе в место древесного я, на погрузочно-разгрузочной площадке железной дороги, набрал бурого. Бурый уголь свиньи пожирают с не меньшим аппетитом, чем древесный. Только на тот раз уголь оказался смешанным с селитрой. После такого угощения кабанчик перестал расти. Пришлось прирезать. Желудок у него, как и у Фёдора, тоже был чёрным. — Ты что же, хочешь сказать, что Фёдор вместо сахара в чай селитру сыпал? — ехидно заметил зоотехник Иванов. — Ну, тоды я не знаю, — не желая вступать в спор со специалистом, ответил Толян, —Тоды его, наверно, война достала,— ни к селу ни к городу ляпнул наш животновод-диетолог. Этот манёвр Толяна отразился на лицах присутствующих сочувствующими улыбками. Бухает, мол, мужик не просыхая — вот и забыл, когда та война и была-то.
Однако слово, случайно сорвавшееся с языка Толяна, угодило прямо в точку. Именно война была виновницей ранней смерти Фёдора. Это по её вине всё моё поколение вступило во взрослую жизнь со множеством болячек.
Село, конечно, знало, что колоски пшеницы, пролежавшие зиму под снегом, собирать не следует: зерно в них к весне становится ядовитым, и употреблять его в пищу опасно. Но Федька со своей сестрёнкой Валькой собирали и ели. А что им ещё оставалось делать! Голод ведь — не тётка. Они и по соседним сёлам с сумой ходить пробовали. Только обнищавшее за войну население ничем помочь не могло — у него и свои-то дети жили впроголодь. Колхоз тоже не помогал. Если тётя Маруся — их мама-- шла в правление колхоза просить подводу, чтобы привезти дров из лесу, ей говорили: нынче свободных подвод нет: все заняты на колхозной работе. Однако селу было известно-- не дают потому, что помогать семьям дезертиров запретили власти.
Отец Федьки и Вальки, дядя Егор, с фронта дезертировал. Его поймали и отправили в Воркуту. С Воркуты он бежал. Его снова нашли — где-то в тамошних лесах. Таскаться, по снегам с обессилившим человеком, не захотели и пристрелили Словом, дядя Егор Антипов погиб при попытке к бегству.
Сестра Федьки, Валя, дожила до седых волос. Замужем не была, но наши сельские «доброхоты» ей поспособствовали: от них Валя родила двоих деток. Сын Валентины от рождения был уродлив: позвоночник искривлён, левое плечо выше правого, шея не выдерживала тяжести головы, на лице застывшая гримаса обиженного ребёнка. Создавалось впечатление, что через него трактор переехал. Осознавал ли он своё уродство, я не знаю. Но горько, больно мне было смотреть на человекоподобое существо, с которым меня связывали нити родства ( тётя Маруся приходилась моей бабушке Аксинье родной племянницей)
Дочка, Верочка, оказалась ребёнком благополучным: и разумом, и внешностью была не хуже других невест села. Замуж вышла удачно. Родила, на радость Валентине Егоровне, внучку Верочку — умницу и красавицу. Но счастье Валентины Егоровны было недолгим. Верочка после окончания обучения в институте торговли прожила всего две недели — не справившись с управлением автомобиля, погибла в автокатастрофе. На Верочке и закончился род Егора Тимофеевича Антипова. Похоже на то, что война поставив свои чёрные метки, ещё и обязала нас передавать их по наследству нашим потомкам.
НАШИ МАМЫ До начала пятидесятых годов сельское население не могло покинуть колхоз и выехать в город. В городах была паспортная система. Жителям колхозного села паспортов не выдавали. А без паспорта-куда ж поедешь! Но послевоенное лихолетье закончилось. Страна из разрухи вышла. Паспорта колхозникам стали выдавать, не спрашивая на то согласия у руководства колхозов. Сельская молодёжь в поисках лучшей жизни потянулась в промышленные районы страны. Летом 1954-го года, с бумагами, свидетельствующими о восьмиклассном образовании, и я подался в южную сторону.
В Сорочинске железнодорожный вокзал гудел, как пчелиный улей во время активного медосбора., Дежурный по вокзалу, чтобы пройти на перрон, должен был перешагивать через тела спящего люда. Достать билет на пассажирский поезд не было никакой возможности. Поезда, трогаясь с мест своего формирования, уже были забиты пассажирами. На крышах и в тамбурах вагонов тоже были люди.
Кроме пассажирских поездов, между Куйбышевым и Ташкентом курсировал ещё и почтово-багажный. В его составе было три пассажирских вагона. Этому поезду народ почему-то присвоил имя Алексея Максимовича Горького.
"Максим Горький" по пути следования кланялся каждому встречному столбу, у каждой встречной шпалы спрашивал разрешение на дальнейшее следование. Поэтому его вагоны редко когда видели транзитных пассажиров. Народ считал, что лучше двое суток бесплатно дышать свежим воздухом на крышах курьерского поезда, чем за деньги неделю париться в душных вагонах "Максима Горького".
В Сорочинске я кантовался пять суток.. Пристанционные клопы высосали из меня столько крови, что я стал бледным, как лист берёзы осенью. И я решил: лучше долго ехать, чем долго кормить своей кровью клопов. "Максим Горький" был несказанно рад такому моему решению.
Я наживал синяки на жёсткой второй полке мерно покачивающегося вагона. За окном проплывали телеграфные столбы с сидящими на их верхушках большими степными птицами - беркутами. Медленно вращались, выжженные солнцем степи Казахстана.
Где-то в районе Казалинска тоскливые степи сменились бескрайними, подступавшими к железнодорожной насыпе, водами, вышедшей из берегов реки Сыр-Дарьи. Чугунка в те годы была одноколейной. "Максим Горький" подолгу стоял на полустанках, пропуская мимо себя как встречные, так и попутные поезда. За время стоянки я успевал вдоволь насладиться прохладой придорожных вод. Дикие утки, уступая мне место подле насыпи, отплывали на три-четыре метра и, погрузив головы в лоно прозрачных вод, хватали широкими клювами проплывавшую мимо них живность. Над гладкой водной поверхностью, будто поплавки рыболовных сетей, покачивались их серые гузки. А я, приняв позу ленивой щуки,, наблюдал за стайками полупрозрачных мальков рыб, мельтешивших перед моими глазами.
Нынче, путешествуя по железной дороге, мы начинаем ощущать движение только после того, как состав выкатится за станционную стрелку. В прежние времена на то, чтобы сдвинуть состав с места, у локомотива не хватало мощей. Использовался эффект домино: машинист толкал вагоны в сторону, обратную движению, и, пока лязг буферов катился в хвост состава, резко бросал машину вперёд. Громкий мат пассажиров был следствием тех манёвров.
Обычно люди в пути, кто с помощью карт, кто с помощью бобов, стараются предугадать своё будущее. Мне гадать нужды не было, я и без гаданья знал, что жить буду у двоюродной сестры Насти, из Ташлы переехавшей в какой-то город Янгиюль и, вместе с её сыном Колькой, осваивая профессию фрезеровщик , буду работать на вагоноремонтном заводе. Поэтому был безмятежен, и бессонница меня в дороге не мучила.
На каком-то разъезде при манёвре машиниста я так треснулся головой о перегородку вагона, что Морфей, прикайфонувший на моих ресницах, с перепугу, шарахнувшись о противоположную перегородку вагона, вылетел в окно. С нижний полки до моего сознания стал доходить разговор. — Эх, подруга, знала бы ты, как мне достались мои детки-обревелась бы, — послышались всхлипы. — Что же такого особенного было в твоей жизни? — в голосе говорившей послышались нотки сомнения. — Расскажи! — Рассказала бы, да уж больно вспоминать горько и рассказывать стыдно. — А ты всё-таки расскажи. Авось полегчает. А насчёт того, что стыдно, так я скоро сойду, и вряд ли когда мы снова встретимся. — Ну, ладно, только ты на меня не смотри.
Мне, наверное, надо было дать понять женщинам, что в вагоне есть посторонний, но тогда они засмущались бы, и слёзы рассказчицы остались бы невыплаканными. Поэтому я затаился, будто летучая мышь в чулане. Рассказчица, помолчав минуту, то ли собираясь с духом, то ли обдумывая, с чего начать, заговорила: — В войну я жила в Ташкенте. В те годы приезжих в городе было, наверно, больше, чем коренных жителей. В базарные дни к прилавкам, сквозь голдящею на разных язык толпу, было не протолкнуться. В один из таких дней с меня срезали сумку с продовольственными карточками. Конечно, овощи и фрукты на базаре покупались без карточек. Только без хлеба на одной капусте долго не протянешь.
Соседка Катька, увидев моих детей, сказала: "Пока ты получишь новые карточки, кормить тебе будет уже некого, и дала совет:,- Иди,-- говорит,-на Бешагач, ты там, наверно, бывала и скульптуру девушки с веслом видела. И скамейку около той скульптуры знаешь. Вот иди и садись на ту скамейку. К тебе подойдёт мужчина. Предложит помощь. Чай, не красна дева, сама знаешь, за что.
Ближе к вечеру ко мне на скамейку подсел мужичонка, пахнущий укропом и солёными огурцами. Сговорились мы с ним за три килограмма риса. Мужичок в энтом деле оказался человекам опытным, только больно уж слабым. Закончив процедуру скачек, мой наездник сказал: "Иди, подмойся!" и втолкнул меня в дверь смежной комнаты.
Влетев в комнату, я упала на пол. Хорошо, что на полу был расстелен толстый ковёр. Поднимаясь с ковра, я встала на четвереньки. Тут на меня, с рыком, накинулась какая-то зверюга. Я почувствовала, что в меня входит что-то твёрдое, как капустная кочерыжка. Повернув голову, увидела огромную морду собаки, пасть, полную белых зубов, и красный язык, свешенный набок. Стоило мне шевельнуться, раздался угрожающий рык зверя. Хозяин крикнул: "Не дёргайся — порвёт! — Затылком я чувствовала горячее дыханье зверя, на маю голую спину стекала слюна псины, меня сковал страх. Я боялась шевельнуться.
Когда псина соскользнула с моей спины, я голая рванула в коридор. Меня тошнило, от меня пахло псиной. Мой благодетель подал мне моё платье и сказал, "Возьми свой рис". Я хотела крикнуть: "Жри сам!", но говорить не могла. Обида и ярость душили меня.
В трамвае народу было немного. Я осталась стоять на задней площадке. Но пассажиры, казалось мне, чувствовали запах псины и с недовольством поглядывали в мою сторону. Если бы не думка о детях, утопилась бы в Анхоре. Но мои детки голодали, и я снова села на ту скамейку. — Когда дети подросли, — уже сквозь рыдания продолжала рассказчица, — сын Катьки открыл им тайну нашего благополучного существования. Мои дети стали меня презирать.
Сначала отказались садиться со мной за один стол, потом и вовсе ушли из моего дома. Теперь я совсем одна и на прощение деток уже не надеюсь.
"Максим Горький", решив передохнуть, тормознул на полустанке с мягким, милым названием "Чили". Женщины пошли осматривать столы с выложенной на них снедью. Воспользовавшись их отсутствием, я перешёл в другой отсек вагона.
Если бы собрать все слёзы овдовевших женщин и детьми имевшими несчастье родится в предвоенные годы , воды Аральского моря показались бы пресной лужей.
Весть об окончании войны принёс мне Витька Черемисин. На попечении мамы была небольшая отара ценных мериносовых овец. Овцы на опушке берёзового колка пощипывали, только что выбравшуюся на белый свет, травку. Мамка с тётей Шурой, нашей соседкой, сидели на зелёной лужайке, залитой весёлым светом майского солнца. Сияя всеми веснушками от счастья, подлетел я к мамке и выпалил: "Мамка, война закончилась!" Вопреки моим ожиданиям, на лицах матери и тёти Шуры отблесков счастья не увидел.
Причину их апатии понял позже: знали они, что им их красавцев-мужей победа не вернёт, а всякие дяди Вани и Григории Степановичи как «мурдовали» их, так и будут «мурдовать».
В те годы каждый трудоспособный житель села обязан был в течение года выработать не меньше ста сорока трудодней. Тот, кто не укладывался в этот минимум, становился кандидатом на поездку в город Горький. И там, выбагривая из реки набухшие водой брёвна, в течение года смывать с себя позорное звание "тунеядец". А кто в бригаде распределяет работы? Бригадир. То есть Иван Тимофеевич или Григорий Степанович. Будут у тебя к концу года те самые сто сорок трудодней или нет, зависело от того, на какую работу они тебя поставят. Правда, поедешь ли в город Горький, было ещё вилами писано. Колхозу самому нужны были рабочие руки. Имелась и более веская причина, делающая вдов покорными исполнительницами прихотей бригадиров.
У вдовушки малые детки в нетопленной избе стынут. У неё голодная коровушка мычит в хлеву. Чтобы привезти дрова из леса или сена с дальнего луга, вдове нужен транспорт. К кому пойдёт она со своими заботами? К бригадиру! Потому как всем гужевым транспортом и всей тягловой силой в колхозе распоряжаются бригадиры. И вот, проникнувшись заботами вдовы, её бригадир Иван Тимофеевич говорит: "На этой неделе ничем я тебе помочь не смогу. Надо ж дать!" А у вдовы детишки в стылой избе. За неделю они и заболеть от переохлаждения могут. И коровёнка с голодухи к концу недели на ноги вставать перестанет. И вот вдова решается — раз уж надо дать, так придётся. —Ты, Ваня, нынче вечером,-говорит она своему патроу,- приходи к моей соседке Шуре. Её свекровь нынче ночью моим детям сказки рассказывать будет. А кто же не знает: где интим — там и беременность, где беременность — там и аборты.
Аборты в те годы были под строгим запретом. Поэтому женщины делали их друг другу сами. Если операция и не заканчивалась летальном исходом, то всё равно страдания абортированной были ужасны.
Чтобы мы не видели страданий матери, чтобы не слышали её воплей сестра, тётя Ефимия, забирала нашу мамку на время «недуга» к себе домой. Нам говорили, что у мамки сердце разболелось. Из-за мамкиной "сердечной"болезни мне приходилось сносить обиды со стороны родственников дяди Вани. Интим между чужими друг другу людьми был делом позорным, и сверстники мои с моим честолюбием не считались.
Один бесшабашный парень, Пашка Абаимов, подбивал клинья к моей двоюродной сестре Нинке. Стремясь добиться моего расположения, Пашка подарил мне свою финку. У ножа была красивая рукоятка из цветного плексигласа. Но финку в кармане я носил не для того, чтобы перед ребятами хвастать. Я вынашивал план мести. Дядей Ваней, при мне, было сказано, что на войне только дураки умирают, а кто по умнее, домой живыми возвращаются. Поэтому, считал я, дядя Ваня заслуживает смерти. Я хотел, за страдания моей матери , и за поношение чести моего отца, мстить.
Я понимал, что с дядей Ваней мне не справиться. Поэтому так размышлял: выберу момент, когда можно будет подойти вплотную, суну дяде Ване финкой в живот. От боли он согнётся, и тогда через его спину всажу финку в его поганое сердце. А когда дядя Ваня будет подыхать скажу: "Дураки умирают не только не войне, но и дома тоже!"
Через неделю Пашка догадался, что для пятнадцатилетнего --пацана финка — плохой подарок, и нож у меня забрал.
Я что-то уже понимал и на свою мать не злился. А вот Колька Железнов прощать не умел, но мстил своей матери: постоянно хамил ей, а когда подрос, начал пить. Потом в Жигулёвск уехал.
Уважаемый читатель, грязь на эти страницы я вылил не потому что, горю желанием мёд побед подпортить ложкой дёгтя.. Я поднять наших мам на высшую ступень пьедестала хочу. Хочу, чтобы жертвенность наших матерей, как и доблесть наших отцов, была видна самым дальним их потомкам.
.
СИЛА КОДЛЫ—СИЛА НЕ ПРЕОДОЛИМАЯ. Могут ли зайцы забить на льва? Нет, не могут! И не потому, что добрые, а по той причине, что не могут дого,,вариваться. А вот волки могут. Могут и сговорившись, не только льва, но и слона сожрут.
Умер директор совхоза. Пётр Фёдорович оставил после себя добрую память и хозяйство задолжавшее банку 350 тысяч рублей. В этом вины товарища Юркова, отставного полковника КГБ , не было. Сады во время ранних осенних заморозков погибли. Закладка новых садов денег стоит. Банк, выдав кредит, посадил садвинсовхоз на картотеку. Деньги -- только на зарплату. Вакантное место пустует. Желающих командовать пруд пруди, но чтобы без больших трат нервной энергии.
Управляющий облсадвинсовхозтреста звонит директору совхоза Кибрай:--Слушай, Ахмед ака, там у тебя прозябает в управляющих отделением, бывший директор совхоза Булунгур, Варакин; скажи ему чтобы завтра ко мне приехал.
Садово--виноградное хозяйство (совхоз Алмазар) было создано в 1929году на базе поместий Жукова, Вревского и Жемчужного. (все три генералы –завоеватели Средний Азии). Центром совхоза стала усадьба генерала Вревского. Усадьбы Жемчужного и Жукова вошли в состав садвинсовхоза на правах его отделений, разбросанных в в радиусе 12-15 километров от центрального посёлка совхоза.
Всеволод Дмитриевич объезжая бригады и отделения ( в порядке ознакомления с хозяйством) на одной из виноградных плантаций увидел бульдозер корчующий виноградник. Работу бульдозера остановил. В конце рабочего дня знакомство с руководящим составом совхоза. Вопрос к начальнику производства- главному агроному Садыкову: --Шарап АбБасович, объясните мне причину раскорчёвки виноградников 3го отделения! --Всеволод Дмитриевич, осенью прошлого года мы попали в зону ранних заморозков. Чтобы земля не пустовала, я распорядился подготовить карту к засеву люцерной. К тому времени , как будут у нас готовы к посадке новые саженцы винограда, люцерна обогатит почву азотом. –Шарап Аббасович, на то, чтобы заготовить чебуки и получить из них саженцы, мы потеряем год, ещё три года будем ждать первого урожая,. На то чтобы виноградник вступил в полную силу плодоношения, потребуется ещё пара лет. Итого шесть лет. Чем будем кормить народ? Люцерной? Выход такой: корневую систему и здоровую лозу не трогать. Осенью этого года, худо --бено , но 5-6 центнеров с гектара получим. Ещё через год новая лоза заплодоносит в полную силу.
Варакин оказался не только грамотным агрономом, но ещё расчётливым предпринимателем. Одним слом, в том году с долгами мы рассчитались, да ещё и не плохую доплату получили в виде премиальны
Второй год завершили с прибылью в 600 тысяч рублей . По итогам года получили премии в семикратном размере окладам. Прогнозы третьего года обещали прибыль уже в 800тысяч. Однако нашим надеждам на 12 кратные премии не суждено было сбыться. По мере того, как крепла зкономика совхоза возрастали и планы производства продукции. С которыми совхоз справиться ещё не мог.,
В соседнем совхозе. в должности председателя профкома, работал некто Исмаил Хамидов. Исмаил не был «скупым рыцарем» . Должность директора садвинсовхоза завода Алмазар ( у нас было два завода первичного виноделия) обошлась ему , по слухам, в 20 тыс. рублей.
О готовящейся ему замене Варакин узнал от меня. И не поверил. «Да как же,-говорю,-Исмаил уж и контору нашу приходил осматривать! Через 8-9 дней собрание актива совхоза. В президиуме сидят: первый секретарь райкома КПСС и управляющий облсовхозтреста. Совхоз не колхоз—здесь не голосуют. Бригадиры и управляющие, те, которые были не чисты на руку, ликовали.
После собрания Всеволод Дмитриевич оказался в больничной палате. Мы узнали, что у него сахарный диабет и переживания для него смертельно опасны. Однако на этот раз, как говорится, Бог миловал. После выписки наш бывший директор занял должность управляющего отделением;
С первых дней воцарения Исмаила начались гонения на сторонников Варакина .
В немилость попали главный ветврач Иванов, прораб Сеттаров, землеустроитель Дрижак , а так же начальник электросилового хозяйства и насосных станций «Петренькя». С прорабом долго конфликтовать не выгодно (в руках прораба строительная бригада и, главное, стройматериалы). Главному ветврачу, и землеустроителю подфартило: товарищ Мамедов ( первый секретарь райкома КПСС) на свадьбу сына кличет всех первых лиц района. Без подарка не пойдёшь. Из стада крупнорогатого скота выбраковали годовалого бычка. В распоряжении гидротехника (он же землеустроитель) бульдозеры и немереное количество кубометров грунта, которые можно перемещать на ни кем не установленные расстояния. В распоряжении начальника электросилового хозяйства нет ни каких матценностей. Есть конечно, воздушные злектросети, но расценки на ремонтные работы такие, что если их все одновременно поставить на реконструкцию, то и тогда получится мизер. От главного энергетика одна польза—давая ему подзатыльники, можно остальному контингенту демонстрировать своё могущество. Увольняться «Петренькя»! не будет, так как знает, что потеряет жилплощадь.
Шло производственное совещание. Обсуждали вопрос увеличения производства продукции. –Товарищ Петренькя, --обратился почему-то ко мне, а не к главному агроному, директор,--как ты думаешь—справимся с поставленной задачей!? --Справимся ,-говорю,-если построим ещё две насосных станции. –А где вы были раньше? О чём раньше думали!? И понёс шеф меня по кочкам . Я, конечно, сказал, что раньше таких задач перед нами ни кто не ставил. Но это было принято за дерзость, за желание противоречить.
В тот год прибыли в 800 тысяч не было, но рубеж установленный при Варакине мы перешагнули. У Исамаила был повод постучать кулаком в свою петушиную грудь. Только на следующий год дела почему-то не были столь успешными. Стр 2 Пришлось просить Варакина занять должность главного агронома. Всеволод Дмитриевич учинил строгий контроль за использованием удобрений по назначению. ( селитра уходила на лево ). На носу была уборочная компания. Принципиальность главного агронома грозила похудением карманов . Варакина, на период уборочной страды, надо было от дел отстранять.
Как это сделать знал, поднаторевший в интригах, бывший председатель профкома Исмаил Хамидов. Одним словом, Всеволод Дмитриевич снова оказался на больничной койке. Летальный исход был неизбежен.
Для тех кому интересно, могу показать финал этой истории. Под мудрым руководством ставленника Кибара Мамедова мы пришли к тому , что вынуждены были работу своих пунктов виноделия обеспечивать за счёт покупки сырья в Казахстане и в Самаркандской области. Далеко, накладно общественног хозяйства, за то прибыльно для личного кармана. . Было возбуждено уголовное дело. Привлекались директор, главный бухгалтер и экспедитор. Посадили экспедитора. Директор и главбух попали под амнистию как участники ВОВ. Что стало с первым секретарём райкома узнаете , если у вас хватит терпения дочитать до конца следующее моё повествование.
ДУРЕВЫШИБАЛОВКА В конце последнего десятилетия 20го века атмосфера под небом «Узбекистана стала взрывоопасной..Не хватало только искры, чтобы разразилась межэтническая катастрофа. Русскоязычное население стало искать убежище в милой, ненаглядной России. В числе вынужденных переселенцев оказался и я. Моим спутником и соседом по купе был Василий Чернухин, бывший председатель колхоза имени Турсуной Якимбашевой. Вот что поведал он мне о своём жизненном опыте.
«В 1984году из города Ташкента я перебрался, на ПМЖ. в кишлак. А так как в сельскохозяйственных дела был абсолютный нуль, то мне поручили совсем бесхитростное дело-распределять воду по грядкам хлопкового поля.
Первым секретарём райкома КПСС был Кибар Мамедович Мамедов. По национальности турок. Как и подобает турку, методы правления у Кибара были жёсткие. Зато и район наш был одним из лучших в Ташкентской области. Улицы кишлаков и посёлков заасфальтированы, деревья вдоль центральных дорог покрашены белой известью. И отчёты об отправке первых тонн хлопка сырца на государственные хлопкозаготовительные пункты, район слал в обком раньше всех других хлопкосеющих районов.
Однако не всё было гладко да сладко на территории подведомственной удельному князю Кибару. В колхозе им. Турсуной Якимбашевой дела шли из рук вон плохо. Ни какие крутые меры на членов этого хозяйства не действовали. Кибар Мамедович смещал парторгов, менял председателей, а воз всё равно с места не трогался.
Колхозное начальство знало, что, при любом раскладе, оно беднее жить не будет. Рядовые члены колхоза уповали на своё подсобное хозяйство: одни, поутрянке, спешили на рынок, другие радели больше за то, чтобы их мелко рогатая и крупно рогатая живность тучнела, поедая, с утра, колхозную люцерну. Словом раньше полдесятого за общественные дела ни кто не брался.
У меня не было ни двора, ни кола. Был кетмень, да и тот колхозный. Мне любо-дорого было ранним утром, подсвистывая пенью птах, прогуляться вдоль, журчащего водой арыка.
Иду . По дороге обычным делом занимаюсь: посвистываю, в синегалок камушками швыряю, пчёлки перед носом вжикают. Догоняет райкомовская «Волга». –Сидай,-говорит водитель, Кибар ака тебя кличет. Подъёзжаем к колхозной конторе. Районный босс на крылечке с парторгом гуторит. Вскоре и председатель причалил. –Ну что ж, господа-товарищи, --говорит босс,- собирайте общеколхозный сход. Будем вот его, Василия аку, на колхоз ставить. У вас в колхозе только он один за колхозное дело болеет. Подоспевший глава аграрного сектора, т.е.главный агроном, кислую рожу посторил, председатель, бросил в мою сторону презрительный взгляд и, отвернувшись, тихо хихикнул. Но тем не менее сход объявили. На зов откликнулись не многие . Только те, кто был при какой-либо должности.
Босс района, не вставая из-за стола объявил, что решением бюро райкома теперешний председатель колхоза с должности снимается. «… на освобождающеюся должность председателя райком партии рекомендует вот его (называет меня по имени и отчеству). --Ставлю на голосование.. Кто за? Кто против? Воздержавшихся нет» Забирает у главбуха гербовую печать, закрывает в сейфе. Ключ забирает себе.. Через пару дней приезжает его зам . Зам усаживает меня в кресло председателя и обещает всевозможную помощь. Только после этого я поверил , что это не розыгрыш.
С чего начать не знаю. Решил со своего бывшего бригадира. –Ну, Мухтар ака,-говорю,- вводи меня в курс дела. Как думаешь при новом руководстве работать? --Кто руководство! Ты что ли? Ты и кетменьщик-то ни какой. Не то что председатель. И, пнув ногой дверь, вышел.
Они тут все- коренные жители . Знают друг друга с детства. Все кумовством повязаны. И все, от мала до велика. стали мне палки в колёса ставить.
Идёт уборка урожая яблок. Лезть в крону дерева не хотят-трясут. Помятый плод кому нужен!?
Есть такое приспособление «мердвин» называется. То есть жердь с врезанными ступенями. По нему можно до самого верха дерева добраться. Велю трактористу сгонять на центральный склад, загрузить те самые мердвины на тракторную тележку и привезти в сад.
Приезжает без мердвинов зато полный прицеп народу, --В чём дело?- спрашиваю. Говорят, мол, сказал:-Кто мордва, лезь в кузов-председатель в саду ждёт.
Через какое-то время приглашают на бюро райкома партии. Решил пораньше приехать. С коллегами познакомиться, Опыта у них поднабраться. Завгар занарядил автотрнспорт. Не авто, а тарахтелку какую-то. Проехали пол пути –карданный вал оторвался. Короче, приехал с большим опозданием. В коридорах пусто. На одной двери написано: -Тихо! Идёт заседание. Зайти не решаюсь- ведь написано—« не шуметь!». Открывается дверь- вылетает красный, как варёный рак, усатый мужичонка. и , со словами «Ну, сексуют! Ну, сексуют» умчался . стр 4
Пока я размышлял над словами «сексуют», в дверях появилась, с полотенцем на шее, одна из колоннад Афинского амфитеатра. . Колоннада промокала полотенцем обильный пот, на обширной лысине, и глядя на меня , пыхтела: «Ну, е--ут! Ну. е—ут!» Я человек русский, (к тому же беспартийный), мне «е-ут» во как понятно! И я говорю себе: мне эта их сексхана и на фиг не нужна. И я уехал.
Вижу, мужики асфальт катают. (те, о которых слухи ходят, будто бы они-не традиционьщики). И тут меня осенило! Говорю: --Слух о вас, мужики, идет, будто бы вы не только асфальт хорошо катаете, но и сексуете не плохо. Правда что ли?—Да, говорят,- энто дело мы делаем даже лучше, чем асфальт катаем. Попробуй-понравится! –Хорошо, -говорю,-- в конце следующей недели жду вас в своём кабинете. Платить буду в двое больше, чем здесь зарабатываете. .
Кабинет председателя и кабинет парторга-смежные- через стенку. Только входы разные. Вызываю прораба. Приказываю дверь и окна кабинета парторга заложить кирпичом наглухо. Вход открыть через мой кабинет. А над входом сделать надпись: «СЕКСХАНА».
Даю распоряжение секретарю-вызвать моего бывшего бригадира. Бригадиру говорю: -Будешь фердыбачить, вот там окажешься. –Напугал!-говорит ( они с парторгом свойственниеки какие-то). Да я и сам…-- открывает ногой дверь, и..оказывается за порогом. А там тьма тьмущая .Ни чего не разглядеть. Минут через 15 выходит: ноги в раскарячку, штаны руками придерживает, слёзы по щекам горохом катятся. Когда проходил через дворик, открыв форточку, я крикнул ему: -будешь дальше выпендриваться, процедуру повторим и продолжим! Следующим был завгар. За ним работник планово-экономического отдела. Ну и так далее.
В течении двух недель все мои саботажники сексотерапию прошли и стали шёлковыми. О секретах терапии ни кому не рассказывали. Стыдно.
В райсельхозуправлении не бываю, вызовы в райком игнорирую. Босс сам явился и с порога: --Ты что же, туды-т твою корень, разгильдяев своих на место ставишь, а на районное руководство чхать решил. Почему на заседания бюро райкома не яв...А это что за нововведение?-- обратил босс внимание на абравиатуру над дверью к кабинет парторга? --Комната для вышибания дури,--говорю. –Интересно!-говорит.-Ну. показывай!-говорит. И к двери направляется. —Что Вы! Вам туда нельзя!,- говорю. И пытаюсь перекрыть дорогу.
–Ну, уж нет! Всякое новшество надо на вооружение брать,-говорит. И за порог . А там тьма тьмущая . Кто-кого-чего, не разглядеть.
О своём внешнем виде Кибар ака ещё там, в парткоме, позаботился. Ко мне вышел чернее грозовой тучи. Идёт через кабинет и шипит:-Ну, Вась ака! Ну, Вась ака! это тебе просто так с рук не сойдёт.
В те годы проходила компания борьбы с приписками и казнокрадством. Обкомовские друзья нашего волкодава срочно перебросили его в другой район. От грехов подальше.»
Я этой исповеди товарища по несчастью не поверил бы, если бы что-то подобное не слышал о нём раньше.
. ДУРЕВЫШИБАЛОВКА . (Ханжам и гражданам лишенным чувства юмора не читать),
В 1984году из города Ташкента, на ПМЖ, я перебрался в кишлак. А так как в сельскохозяйственных дела был абсолютный нуль, то мне поручили совсем бесхитростное дело-распределять воду по грядкам хлопкового поля.
Первым секретарём райкома КПСС был Кибар Мамедов. По национальности турок. Как и подобает турку, методы правления у Кибара были жёсткие. Улицы кишлаков и посёлков заасфальтированы, деревья вдоль центральных дорог покрашены белой известью и отчёты об отправке первых тонн хлопка сырца на государственные хлопкозаготовительные пункты, район слал в обком раньше всех других районов. Зато и район наш был на хорошем счету у руководства области.
Однако не всё было гладко да сладко на территории подведомственной удельному князю Кибару. В колхозе им. Будённого дела шли из рук вон плохо. Ни какие крутые меры на членов этого хозяйства не действовали. Кибар Мамедович смещал парторгов, менял председателей, а воз всё равно с места не трогался.
Колхозное начальство знало, что, при любом раскладе, оно беднее жить не будет. Рядовые члены колхоза уповали на своё подсобное хозяйство: одни, по утрянке, спешили на рынок, другие радели больше за то, чтобы их мелко рогатая и крупно рогатая живность тучнела, поедая, с утра, колхозную люцерну. Словом раньше половины десятого за общественные дела ни кто не брался.
У меня не было ни двора, ни кола. Был кетмень, да и тот колхозный. Мне любо-дорого было ранним утром, подсвистывая пенью птах, прогуляться вдоль, журчащего водой арыка.
Иду . По дороге обычным делом занимаюсь: посвистываю, в синегалок камушками швыряю, пчёлки перед носом вжикают. Догоняет райкомовская «Волга». –Сидай,-говорит водитель, Кибар ака тебя кличет. Подъёзжаем к колхозной конторе. Районный босс на крылечке с парторгом гуторит. Вскоре и председатель причалил. –Ну что ж, господа-товарищи, --говорит босс,- собирайте общеколхозный сход. Будем вот его, Василия аку, на колхоз ставить. У вас в колхозе только он один за колхозное дело болеет. Подоспевший глава аграрного сектора, т.е.главный агроном, кислую рожу посторил, председатель, бросил в мою сторону презрительный взгляд и, отвернувшись, тихо хихикнул. Но тем не менее сход объявили. На зов откликнулись не многие . Только те, кто был при какой-либо должности.
Босс района, не вставая из-за стола объявил, что решением бюро райкома теперешний председатель колхоза с должности снимается.
«… на освобождающеюся должность райком партии предлагает кандидатуру вот его (называет меня по имени и отчеству). --Ставлю на голосование.. Кто за? Кто против? Воздержавшихся нет» Забирает у главбуха гербовую печать, закрывает в сейфе. Ключ забирает себе.. Через пару дней приезжает его зам . Зам усаживает меня в кресло председателя и обещает всевозможную помощь, Только после этого я поверил , что это не розыгрыш.
С чего начать не знаю. Решил со своего бывшего бригадира. –Ну, Мухтар ака,-говорю,- вводи меня в курс дела. Будь добр, подскажи новому руководству с чего дело начать.. --Кто руководство! Ты что ли? Ты и кетменьщик-то ни какой. Не то что председатель. И, пнув ногой дверь, вышел.
Они тут все- коренные жители . Знают друг друга с детства. Все кумовством повязаны. И все, от мала до велика. стали мне палки в колёса ставить.
Идёт уборка урожая яблок. Лезть в крону дерева не хотят-трясут. Плоды падают, мнутся. Помятый плод кому нужен!?
Есть такое приспособление «мердвин» называется. То есть жердь с врезанными ступенями. По нему можно до самого верха дерева добраться. Велю трактористу сгонять на центральный склад, загрузить те самые «мердвины на тракторную тележку и привезти в сад. Приезжает без «мердвинов», зато полный прицеп народу, --В чём дело?- спрашиваю. Говорят, мол, сказал:-Кто мордва, лезь в кузов-председатель в саду ждёт.
Через какое-то время приглашают на бюро райкома партии. Решил пораньше приехать. С коллегами познакомиться, Опыта у них поднабраться. Завгар занарядил автотрнспорт. Не авто, а тарахтелку какую-то. Проехали пол пути –карданный вал оторвался. Короче, приехал с большим опозданием. В коридорах пусто. На одной двери написано: -Тихо! Идёт заседание.
Зайти не решаюсь- ведь написано—« не шуметь!». Открывается дверь- вылетает красный, как варёный рак, усатый мужичонка. и , со словами «ну, сексуют! Ну, сексуют» умчался . Пока я размышлял над словами «сексуют», в дверях появилась, с полотенцем на шее, одна из колоннад Афинского амфитеатра. . Колоннада промокала полотенцем обильный пот, на обширной лысине, и глядя на меня , пыхтела: «Ну, е--ут! Ну. е—ут!» Я человек русский, (к тому же беспартийный), мне «е-ут» во как понятно! И я говорю себе: мне эта их сексхана и на фиг не нужна. И я уехал.
Вижу, мужики асфальт катают. (те, о которых слухи ходят, будто бы они-не традиционьщики). И тут меня осенило! Говорю: --Слух о вас, мужики, идет, будто бы вы не только асфальт хорошо катаете, но и сексуете не плохо. Правда что ли?—Да, говорят,- энто дело мы делаем даже лучше, чем асфальт катаем. Попробуй-понравится! –Хорошо, -говорю,-- в конце следующей недели жду вас в своём кабинете. Платить буду в двое больше, чем здесь зарабатываете. .
Кабинет председателя и кабинет парторга-смежные- через стенку. Только входы разные. Вызываю прораба. Приказываю дверь и окна кабинета парторга заложить кирпичом наглухо. Вход открыть через мой кабинет. А над входом сделать надпись: «СЕКСХАНА».
Даю распоряжение секретарю-вызвать моего бывшего бригадира. Бригадиру говорю: -Будешь фердыбачить, вот там окажешься. –Напугал!-говорит ( они с парторгом свойственниеки какие-то). Да я и сам…-- открывает ногой дверь, и..оказывается за порогом. А там тьма тьмущая . Ни чего не разглядеть. Минут через 15 выходит: ноги в раскарячку, штаны руками придерживает, слёзы по щекам горохом катятся. Когда проходил через дворик, я через оконную форточку крикнул: будешь дальше выпендриваться, процедуру повторим!
Следующим был завгар. За ним работник планово-экономического отдела Ну и так далее.
В течении двух недель все мои саботажники сексотерапию прошли и стали шёлковыми. О секретах терапии ни кому не рассказывали. Стыдно.
В райсельхозуправлении не бываю, вызовы в райком игнорирую. Босс сам явился и с порога: --Ты что же, туды--т твою корень, разгильдяев своих на место ставишь, а на районное руководство чхать решил. Почему на заседания бюро райкома не яв...А это что за нововведение?-- обратил босс внимание на абравиатуру над дверью к кабинет парторга? --Комната для вышибания дури,--говорю. –Интересно!-говорит.-Ну. показывай!-говорит. И к двери направляется. —Что Вы!Что Вы! Вам туда нельзя!,- говорю. И пытаюсь перекрыть дорогу.
–Ну, уж нет! Всякое новшество надо на вооружение брать,-говорит. И за порог . А там тьма тьмущая . Кто-кого-чего, не разглядеть.
О своём внешнем виде Кибар ака ещё там, в парткоме, позаботился. Ко мне вышел чернее грозовой тучи. Идёт через кабинет и шипит:-Ну, Вась ака! Ну, Вась ака! это тебе просто так с рук не сойдёт. Но, слава Богу, пронесло.
В те годы проходила компания борьбы с приписками и казнокрадством. Обкомовские друзья нашего волкодава срочно перебросили его в другой район.
Этой исповеди соседа по вагонной полке я бы не поверил, если бы, что-то подобное не слышал о нём раньше.
ПЕРЕЧЕНЬ: с чего началось 1) Я не хочу чтоб жизнь бурлила 2)Предательство 3) Отвези меня, Поезд, в Россию 4)Времена застойные,
5)Снобу 6) В офтальмологической больнице 7) Не использованный ресурс 8) В нашем переулке 9) Свою седку мы любили 10)Прозрение 11)Привычка властвовать 12)Вольница 13) Что б я от гриппа!... . 14) Это только карантин 15)Всё смыла времени река 16) Для чего начальнику кресло 17) Кредо чинуши 18)Когда во власти дураки 19) Мечты, мечты… 20)Никотинщику 21) Сватовство достарбайтера 22) Бери пока дается 23) Юбилейное 24)Нудистам 24а) Мадригал стакану
сентиментальные 25) Чтя любовь 26)Мамино сердце 27)Гуле Ашихменой 28) Бабья месть 29) Семья 30) Приснившаяся песня 31) Мне и в стужу станет жарко 32) Если грустью душа переполнится
тема Узбекистана 33)Феруза 34) Он вот такой Узбекистан 35)Ангрен 36) Я оккупант? 37) Сказ о быстроногой зиме 38) Виноградарь о творчестве 39) Ноша 40) Бессонница 41)Хоть кричи, хоть ахай 42) Счастье видеть, слушать поэтессу 43)Симбиоз жанров
гражданская лирика 44)Лесная история 45)Утро в ольховой роще 46)Вот настанет лето 47)На то и лето 48) Жажда 49) Гроза . 50) Гладомор 21го 51) Вьюга нынче не буянит 52)Не надо не ни Крыма, ни Аляски 53)В страну чужую прибывая 54)Возвращение 55) Настальгия 56) Нужна нам всем тихая гавань, с причалом 57) Шесть заповедей 58) 58)Проснись Украина большая 59) Песня сокола 60) Мемету Кебальдиеву 61) Вокруг лужи 62) За себя я не дрался не спорил 63)Армагеддон 64)Пол нашего села 65)Все мы делали победу 66)Кто к нам с мечом придёт 67) Можно всё переиначить 68)Если хочешь быть здоров 69)Скулёж под балалайку 70)Истинное счастье.
ПРОЗА 71)Праашу паавторИть 72)В литературе, как и на рынке 73) Слово сказанное во время 74)Право на последний выстрел 75)Пленник дивана 76) Щюрт наверно пошутил 77)И тут, и там, и в прошлом 78)Ольховая роща 79)Каким же лохом был ты, Вася! 80) А если случится мой друг влюблён 81)Кашачьи выжирки 82)Степан 83) Мишка 84) Чтобы быльём не поросло 85) Антиповы 86) Наши мамы 87) Сила кодл-не сокрушима 88) Дуревышибаловка 75)Пленник дивана 76) Щюрт наверно пошутил 77)И тут, и там, и в прошлом 78)Ольховая роща 79)Каким же лохом был ты, Вася! 80) А если случится мой друг влюблён 81)Кашачьи выжирки 82)Степан 83) Мишка 84) Чтобы быльём не поросло 85) Антиповы 86) Наши мамы 87) Сила кодл-не сокрушима 88) Дуревышибаловка
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ Родился 12 02 1937г. Место рождения село Бурёнино Ташлинского района Оренбургской области.Образование среднее техническое. Диплом техника-механика по ремонту и эксплуатации селхоз машин. С августа 194го да по август 1998го проживал в Ташкентской области Узбекистана. Общий трудовой стаж 54 года. Из них 32года главный энергетик АПК. Учсастник арной комсомольской стройки (Узбекистан г Ангрен). За в 1974 году за активное участие в развитии народного хозяйства республики награждён Почётной грамотой ЦК компартии Узбекистана, Президиума Верховного совета и Правительства Узбекистана. Бывая в служебных командировка (Реализация продукции АПК) побывал в Братске, в Барнауле, Хабаровске, Новосибирске и Красноярске, в Уфе и Челябинске, в Москве, Ленинграде, Талине и Анапе, в Бухаре и Самарканде. Сахалин Чукотку и Хатангу тоже имел счастье видеть. В водах Аральского и Балтийского морей купался. В горах Памира строил ЛЭП. Был внештатным корреспондентом газеты «Ташкентская правда.» 1
Сочинением стихов и прозы занимаюсь с осени 2016года. О чём пишу и как это у меня получается пусть расскажут читателю мои рецензенты и критики. Поэтесса , член Оренбургского регионального отделения союза российских писателей Галина Болквадзе: « Жизненный опыт Василия Фёдоровича огромен, творческий-не велик Всего-то 3 года. Написано не много. Но разнообразию жанров и тем в его творчестве поражаешься: темы военного и после военного детства, темы любви и дружбы, труда и быта, взлёт и падение нравов. Романтика природных явлений тоже есть в его произведениях. Всё что им написано читается легко. Арсенал изобразительных средств обширен. Действующие персонажи, звуки осязаемы. Жаль что писать поздно начал.» Поэт, рецензент и профессиональный критик Светлана Скорик (на основании трёх разобранных ею стихотворений).
« Ритм выдержан безукоризненно, сбоев нет. Стилистика очень грамотная, нарушение одно и совсем небольшое: в предложении «от болей сморщилась река» гораздо лучше смотрелось бы употребление слова «боль» в единственном числе (от боли), т.к. множественное звучит уже не как олицетворение, а буквально, т.е. слишком физиологически.
По части грамматики есть ошибки: «немало» надо писать слитно, а «озоном» через «о». В Ваших стихотворениях есть метафоры, сравнения, эпитеты, метонимия, народные поговорки и даже авторские слова-неологизмы, а значит, у Вас есть самое главное для поэта – образное видение мира, без чего поэзии быть не может. Олицетворениями может пользоваться каждый, а вот придумать нешаблонную метафору, оригинальный, 2 не стёртый эпитет и своё авторское слово может далеко не каждый. Хорошо было бы немного разнообразить стихи, не слагая все на народный манер, а гуще пользоваться оригинальными, творческими метафорами, не грамматическими рифмами, чаще уснащать ткань стиха пословицами, поговорками, яркими сравнениями и просто колоритными словами.
Второй плюс – Ваше умение чувствовать звуки и использовать это в аллитерациях и звукоподражаниях, что значительно улучшает звучание стихотворений.
Третье достоинство – почти безукоризненное чувство ритма, музыкально-гармоничное звучание. То, что Вы используете разные размеры строк внутри одного стихотворения, в большинстве случаев оказывается на пользу делу. Внимательно перечитайте мои комментарии, относящиеся к размеру, и Вы поймёте, в каких случаях укорачивать или удлинять строки можно, а в каких нельзя.
И то, что у Вас разнообразная система рифмовки внутри одного стихотворения, это не грех, а тоже плюс. Писать катренами (по 4 строки) может каждый, а разнообразить построение произведения – только поэт, способный на поиски и открытия. Хорошо, что при этом Вы имеете чувство меры: экспериментируете не посредине стихотворения, ни с того ни с сего, а именно в конечных, заключающих строфах или в местах, самых важных для понимания главной идеи произведения.
Если нужно будет отредактировать сборник перед изданием или откорректировать в нём ошибки, обращайтесь. Он от этого только выиграет.» 3
О ПРОЗЕ Ольга Решетова рецензия на «Браво! Бис!» (Праашу паавтарИть) «Буднично и просто»
Макар Кофеин рецензия на Мадригал татарке « Мастеру не нужно много слов, чтобы смог его понять читатель. Перед ним не юный пустослов, а великий, мудрый муж-писатель! Спасибо МАСТЕР!» На Дуревышибаловка: «Очень хорошо!А главное мудро, по-жизненному. Ай да Вась ака!»
СТИХИ
ЧЕГО ВСЁ НАЧАЛОСЬ.
Первое стихотворение 15лет 1953год Я не хочу чтоб жизнь моя Бурлила речкой горной; Вилась, шипела, как змея. Рычала будто зверь голодный Хочу чтоб жизнь текла рекой Широкой полноводной. Плескалась светлою волной От пошлости свободной. . . ПРЕДАТЕЛЬСТВО 17 лет 1954г Я в детской шалости поджёг Столетний дуб на горном склоне. Смотрел, Как полз огня флажок, По старой, высохшей коре, К зелёной кроне. Что я наделал!? Дуб горит, Его спасать, не медля надо! Я бью огонь, кора дымит, стр1 Но пламя вновь змеится рядом. И дуб сгорел! Его суки огонь обуглил, покалечил. Под ним, наверно, казаки Коней вязали после сечи.
Здесь отдыхали мужики, Приставив косы, . в полдень жаркий, Теперь торчит, упрёком мне, Большёй корявой, чёрной палкой.
Из под обугленной коры, Порой, раздастся тяжкий стон, И я бегу от той горы И слышу в спину, «предал он!» Я предал всех: и дуб, и дедов, И птиц сновавших меж ветвей. Себя в тот день я тоже предал На муки совести моей.
Не говори, что всё случайно. Не говори, что невзначай. Носить вину в душе печально, Но коль уж предал, отвечай! 17 лет стр 2 ОТВЕЗИ МЕНЯ, ПОЕЗД, В РОССИЮ Отвези меня, поезд, в Россию Под шумливый шатёр тополей, Там оставил я первую радость Вместе с первой любовью моей.
Я за призрачным счастьем подался В край укрытый заманчивой синью. Но он был не родным и остался
Отвези меня, поезд, в Россию Отвези меня, поезд, в Россию 3 В мураву упаду я лицом. Жаворонок пусть мне . . колыбельную песню В тишине надо мной . . прозвонит бубенцом. . . 20 лет 1957г
ВРЕМЕНА ЗАСТОЙНЫЕ ВЕТРЫ НЕ ПРИСТОЙНЫЕ Светит месяц величаво над моею махалёй*. Загибаем мат курчаво -В магазинах—тем кто свой.
Ветры с севера и с юга пролетают над селом. В магазинах всё с прилавков выметают помелом. . Брызнул дождик на дорожку, повылазила трава. Город давит понемножку и качает нам права.
Мы стирали грани долго и кричал все-УРАА! 4 Мы стирали долго- долго, получилася дыра. 1982год
ЕХИДНЫЕ, КОЛЮЧИЕ СТИХИ . СНОБУ Ну, без тебя гора! могла бы развалиться. И не курлыкала бы птица, когда бы не было тебя. Ты прям боженьке курилка под иконой иль крестом. В твоём челе открылась дырка, 4 как у Жучки под хвостом . В ОФТАЛЬМОЛОГИЧЕСКОЙ БОЛЬНИЦЕ Там врачи добры, как дети, А медсёстры…Бог бы спас! Злы, как осы, язвы эти: Так и метят впиться в глаз; Заливают глаз пипеткой, Жалят иглами в зрачок, Забивают рот таблеткой- Жуёшь, молчишь, . . как дурачок. 5 НЕ ИСПОЛЬОВАННЫЙ РЕСУРС. Вышла на сцену Жанна Кразуцкая, Пышная в грудях, в талии узкая. Быть ей артисткой планида . . судила. Жанна на сцене в чём мамка родила. Жанетта для сцены создана . . Богом. Публика встретила Жанну . с восторгом. Певичка на сцене держится смело. стр 5 Жаба в вокале, конфеточка телом. Скачет по сцене козлёнком двуногим Зрителям Жанна нравится многим. Кому-то нагрудничком- .. .. шёлковым лентам. Кому-то заморским гнусавым акцентом. картавым акцентом . . 6 Вечер удался, вечер хороший, В зале экстаз - не жалеют ладошей. Вышла бы Ксюша нагая к студентам, Точно бы стала страны президентом . В НАШЕМ ПЕРЕУЛКЕ. В нашем переулке и темно и гулко. В нашем переулке стр 6 пустота живёт. Редко здесь прохожий пустоту тревожит, Ходит здесь без страха только Васька кот. Слух у Васьки тонок, быстр и точен взор. Мент его не тронет, воры тут в законе, ну, а Васька первый на округу вор. нашем переулке . ждут прохожих урки, а тихони куры влезли на насест. В нашем переулке, где темно и гулко ситновые булки только лишь кот Васька окаянный ест. .
СВОЮ СОСЕДКУ МЫ ЛЮБИЛИ. Муж Татьяны дальнобойщик. Мотал дороги на колёса. Пурга метёт иль шпарит дождик Дави не газ-хоть кровь из носа.
Татьяна русская душою. Застой в любви её бесил. Я вам секрет один открою: И я к Татьяне заходил
Свою соседку мы любили, когда вдыхали аромат её блинов и чехомбили. Но все особливо ценили в сметане жаренных цыплят. . Со смаком ели, выпивали. Для нас была Танюша клад. А позже на ухо шептали На Таньку мужу компромат.. . . ПРОЗРЕНИЕ. Как мне сказали ещё в школе И подтвердили в интернете, 8 Родился я по божьей воле, В Богом избранной, стране. Самой-самой на планете! Что я не Гегель, не Сократ. Но их счастливей во стократ: Волен где хочу сморкаться, чем Бог пошлёт, могу 10питаться, Стужу я сношу, как морж, Ведь я же, я ж… бездОмный! БО-ОМЖ!.
Сокровищ у меня, как у дервиша, в кармане- шиш В рубахе вша.
ПРИВЫЧКА ВЛАСТВОВАТЬ Лесное озеро. Вода В нём чёрным мрамором сверкает. В тени кувшинок щука иногда от дел имперских отдыхает. Ей нет соперника ни в чём. Ей Ёрш дорогу уступает. И, даже Язь ей бьёт челом, стр 9 Когда нужда одолевает. Но щука знает-устарела: Не тот рывок и быстрота, Больное сердце, располнела. И гибкость, гибкость уж не та! Из щуки стала карасихой!… Пора уж в омут от забот, Но шевелятся жабры тихо: А как же слава? Как почёт!?
. стр 10 . ВОЛЬНИЦА . (сатира) К старым, к новеньким артистам, к онанистам, пвублицистам к разным прочим активистам обращаюсь нынче я: на майдан! вперёд, друзья! Нынче можно день и ночку вольно, весело прожить и катать всем миром бочку на правительство и власть. И на Путина покласть (ну хай буде положить). Стр 10 Нынче нет царя, нет Бога. В демократию дорога нам открыта: так вперёд! пусть любуется народ Нынче можно всё орать и на всё, на всех плевать. Смочим горло горькой влагой и вперёд, мои друзья Чур! в меня плевать нельзя НА ЗЛОБУ ДНЯ . ЧТОБ Я ОТ ГРИППА!? НИКОГДА! Надысь мой нос прошиб понос. И на те- хворей разных воз. И ослабев во всех местах. Я подмышку ртутник кинул Сдавило грудь, кольнуло в пах, И молния вонзилась в спину. И чих, и кашель, и слеза. И жжет крапивою глаза. И голова гудит, как примус Скажите, други- господа, стр 11 В меня вошёл коронавирус!? Скажите что же я тогда… Я в скором времени… того… Я в скором времени откинусь! Ну, вы лохи, господа, Не разглядеть охальника! . Чтоб я! от гриппа!? Ни-ког-да! Я ведь сын начальника.
ЭТО ТОЛЬКО КАРАНТИН. По Советской я бегу. Мне у Даля с Сашей Ох, задохся! не могу! Нынче встреча с Машей.
На скамейке дивная, милая, пригожая. На мою любимою Машеньку похожая. . Но не улыбается. Вот-вот разрыдается. . Стр 12 Ей какой-то модник. На уста и носик Натянул намордник. Будто Маша пёсик. . Мне из- под повязки Видны только глазки. . Лишь на шаг придвинусь: Слышу: стой! У Маши вирус
Что за иностранец!? Что за бармалей!? Есть теперь у Маши. И как много дней? Может быть китаец? или аладин? Нет,- сказала Маша,- только карантин. . ВСЕ СМЫЛА ВРЕМЕНИ РЕКА Я на портрет на свой взираю (Времён горохина царя). Гляжу и Машку понимаю- Бесилась женщина не зря. Какой анфас! И профиль модный, И стан достойный пьедестала. Зато любовью сумасбродной 13 Себя Мария истязала. . Жена соседку не судила, Не поджидала у оградки. Словами бранными не крыла Сама любила без оглядки.
Видок мой тазиком накрылся. Всё смыла времени река. Теперь бы кто в меня влюбился--- В сухого жёлтого стручка! 14 ДЛЯ ЧЕГО НАЧАЛЬНИКУ КРЕСЛО . (издёвка) Что прячут начальники в кресло от нас? отверстье анальное--свой третий глаз. Не то какой Серёжа, не зная чем блеснуть, Надумает, бездельник, угодливо, лизнуть. Котёнком промурлычит, под копчиком лизнёт и в душу, через глаз тот, начальнику войдёт. Крутить—вертеть начальством нынче . всякий рад. Вот потому и прячут начальники свой зад. . 14
Но, есть меж нас серёжи, и я с таким знаком, он дотянуться может под свой! хвост языком. А если уж кому-то резон есть угодить, о способах и средствах?… ну, что тут говорить . Прячут в мягких креслах начальники от нас отзывчивый на ласки свой третий глаз . КРЕДО ЧИНУШИ. (эпиграмма на главбуха Деленбетова) Дебет, кредит, прибыль, банки- Это, други, не ко мне. 15 не пишу я цифры в бланки, я от дел тех в стороне. Коль всё делать буду сам, То на кой мне нужен зам! Люблю я офис возглавлять: ставить подпись и печать. . Папка, шляпа и живот- . стр 15
КОГДА ВО ВЛАСТИ ДУРАКИ Прорвались к власти дураки Теперь недужит Украина. Вот-вот закончится свинина Жевать придётся курмаки. (сорную траву)
МЕЧТЫ, МЕЧТЫ… .. (памфлет) Дедка с бабкой мысль растили Ну, прям Ксюшеньке под стать), В ночь бессонную, решили губернаторами стать. Чтобы пить чаи на вилле, много денег получать. 17 Чтоб встречаться с Президентом, крепко руку ему жать, Говорить о том, о сём, об энтом и совет ему давать. Дедка с бабкой долго жили; много видели чего, Президенту говорили б: Что такое НЛО. Стр 17
НИКОТИНЩИКУ. Слушай сюда дряблолицая раса, Никотина сосущая тонну, Попа отлитчает от мира ряса, Вас отличает пониженный тонус. Я говорю о явлении порочном, Хоть я и сам не святоша Хивы, Но если случится облом у вас С женщиной ночью- Диагноз такой-- никотинщики вы.
СВАТОВСТВО ДОСТАРБАЙТЕРА Твой глаза, как два картинка, смотрят на меня… Вай, джюда яхши кызымка ! Слушай, кызым, сделай меня свой муж, а!? На твоя рука я ставлю красный . . пиала. Жизнь твоя со мною будет, как за каменный скала. Селий день смотреться буду я на твой глаза. Мне рожать девчошек будешь в год по два раза! На тебя работать буду, стр 18 как болшой бирблюд. На обед хороший будет кукурузный суп!. Чай мы будем пить с лепёшкой. Сладкий, иногда. А как вырастут девчошки, Мы возьмём калым хороший. И тогда будет нам другой блюда. Я тебя всегда жалею. И не пью арак. Ты согласна быть моею? Не-ет! Какой ду… Ну, скажи менга, кызымка: что дыдым не так?
БЕРИ ПОКА ДАЁТСЯ Мы с тобой хорошая, один лишь раз живём, Мы с тобой, хорошая, Когда- ни будь умрём. Взгрустнёшь тогда, хорошая, в раю или в аду, о жизни зряшно прожитой, но я уж не приду. И слёзы тебе, милая, стр 19 лицо зальют рекой, а черти, псы глумливые, огреют кочергой.
ЮБИЛЕЙНОЕ День погожий: тихо, сухо. Предвечерний час. До маво доходит слуха, Будто бы с косой старуха На меня топорщит глаз. Будто я теперь зхамшлый, Квёлый старичок. Будто фрукт я переспелый, маразматик-дурачок. И гадают у подъезда, Как бы проще мне сказать: Мол, тебе дедок, полезно В белых тапочках лежать. А я чхать хотел на сплетни, На досужих баб злословье. Встречу я свое столетье За таким же вот застольем.
Стр 20 СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЕ
ЧТЯ ЛЮБОВЬ. Месяц, пастырь Земли меднолицый, равнодушно взирает на нас. В этой тихой районной больнице видел муки людей он не раз. . Звёзды, с неба потоком срываясь, Озаряли простора канву. Медсестра, к пациенту склоняясь, Умных глаз пролила синеву.
Херувимы над ним уж пропели, Ангел смерти ему протрубил. Но взбодрилась душа в слабом теле, Видно, Бог по иному судил.
Сердце бьётся его в упоении. Видит он медсестру среди роз. В тихой яси, луны излучении, И лицо розовеет от грёз.
И, в мечтах, по арчовой аллее, Ходит об руку он с медсестрой. Наливаются вены полнее. . Мчались резво века, Шли медлительно эры. Месяц в небе бессменно светил. . Видел он в первый раз, . И не верил: Азраил, чтя любовь, отступил.
МАМИНО СЕРДЦЕ (Автор Диана Гальченко) (Перевод с вукр. Петренко) Обними меня крепко мамуся Твоего пульс послушаю сердца. За тебя дорогая молюсь я. К тебе, мама, душа моя рвётся. Я счастливая- ты меня любишь, Озабочена дочки судьбою. Иногда ты меня строго судишь. Я хочу, чтоб гордилась ты мною. Обожаю тебя, мама, с детства. К своему прижать сердцу желаю. . Не могу без тебя с малолетсва, В своих снах я к тебе улетаю. стр22
Мне настала пора выйти в люди. не печалься- душой я с тобою. . Я дочуркой была так и будет. Я тебя от всех бед и напастей укрою.
. ГУЛЕ АШИХМЕНОЙ. Как проходит жизнь твоя, подружка? Радует тебя ли белый свет? Мне войти б, вбежать в твою избушку, Только жаль , зарос быльём твой след.
. Разбросала нас судьба по свету, Ты в Крыму, а я теперь в Уфе. Жизнь моя течёт от лета к лету. Между чайной, домом и кофе.
Каждый день о встрече я мечтаю. Образ твой мне снится по ночам. По тебе, Гульнара, я скучаю, Как цветок по солнечным лучам.
Огонька в окне своей избушки Не гаси до самого утра. По нему найду тебя, подружка, БАБЬЯ МЕСТЬ Не ветры вдоль улиц летают. Не стужа поземкою катит. У каждой калитки болтают:, Мой муж изменяет мне с Катей..
О, бог мой, как это ужасно, По сердцу бьёт чёрная весть . Душу мою ежечасно Терзают обида и месть.. . Любила и нежно, и страстно. Теперь вот и злюсь, и реву. Подружку свою, громогласно, Я шлюхой при всех назову.
Я встречу её в магазине. По роже, красивой, мазну. Потом я у бабушки Зины Бесовское зелье возьму.
Ей зелье навеет кручину И вши нападут на неё. И скорби согнут её спину, Тоску накричит вороньё.
Изжога пусть мучает сучку За то, что не с теми спала. А я с Николаем под ручку Пройду вдоль калиток села.
Вот только бы бабушка Зина Запретное зелье дала.
. СЕМЬЯ Ну, надо ж, надо же случиться! Приснился мне бесчинства факт: Жену увозят не в больницу, Жену увозит катафалк! . Сгустился мрак, померкло солнце, А по спине холодный пот. Я желтым стал. Желтей японца! И безголосым стал, как крот. . С любимой надо бы проститься, А боль в груди, как уголь, жжёт. На Азраила стал я злиться: Зачем она! не я вперёд? Ушло дурное наважденье. Во след за ночью вороной. Жена ждёт мужа пробужденья Глядит и шепчет: милый мой!.
ПРИСНИВШАЯСЯ ПЕСНЯ Друг ты мой любимый, . . ненаглядный мой, Ты попался в сети . . женщины дурной. . Нет в ней постоянства, . в голове туман. Окаянство в мыслях, . с языка обман.
. Красота не вечна, . остывают чувства. Нет души в красотке. И ума не густо. . Поиграет, бросит. . Душу испоганит. Что с тобою будет, что с тобою станет?
. Не терзай мне душу, . . сокол сизокрылый. Будь со мною рядом, . ненаглядный, милый.
Узбекистан, Таджикистан для нас теперь . чужая заграница. . Там трудно жить, ещё трудней . .. жениться
ПИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ Мне и в стужу станет жарко, Если рядом встанешь ты. Я люблю тебя, Анорка, Узнаю за три версты
. Сердце сладко замирает, Чувств нахлынет впопад, Если счастье выпадает На себе поймать твой взгляд.
. Знаю: брат твой не позволит Сделать шаг на встречу мне. Знаю: он тебя неволит За калым пойти к мулле.
. Чтобы жить потом богато, Он вокруг муллы кружит Мы давай, Анор, от брата, В джунгли Африки сбежим. .
Если грустью душа переполнится, На ресницах повиснут горошины, Я бреду на погост успокоиться, Будто валенок стоптанный, сношенный.
. Там на холмики дедов и мАтери . Слёзы я без рыданий пролью. . С ними боли души, у распятия, . Как в былые года, разделю.
Створки райских ворот страж архангел раздвинет Благодать на меня душ родных снизайдёт. Ветерком меня ласково мама обнимет. «ай на да ай на» Дед «Дубинушку» мне напоёт. . Я воспряну душой, нальюсь силами, Распрямлюсь и раздвинусь в плечах Те, кто был мне постыл станут милыми. На судьбу, на свою, перестану ворчать.
………………………………………………………………………………КОГДА БЫЛ ПРОЧЕН НАШ СОЮЗ . . …. ….ФЕРУЗА Это было давно и я дату не помню. Чтобы вам не соврать, вспоминать не берусь. Провода телеграфа о прошлом не стонут. Я в горах оказался, был праздник Навруз. Под белою шапкой ещё перевалы, Поёт о весне самодельный комуз. И гулкое эхо колотится в скалы. И крепок еще наш Советский Союз.
Напевы комуза, горянка Феруза И все темнокожий, не русский, народ. На празднике предков танцует Феруза. Весенний сияет над ней небосвод. Глаза у смуглявой кишлачной девчонки Лукавством весёлым горят. « Ну что ты, как старый, скучаешь в сторонке» Как будто бы, мне говорят. Я парень не робкий и в танцах искусный. Я мысли девчонок по взглядам читаю. И в танец нежданно, проворно, по-русски, Я птицей, я ветром, я вихрем влетаю. Джигиты, ревнуя, пришельца бранят, А скалы крутые и деды седые Мне, русскому гостю, «рахмат!» говорят.
РАЗНОЛИКИЙ МОЙ УЗБЕКИСТАН. Небесных хлябий низверженье-- Земли узбекской пробужденье. Громов грозных громыханье. Щебет птиц и пчёл жужжанье, Маков алых океан Он вот такой Узбекистан.
Пекло ада! Зной палящий! Асфальт расплавленный чадит. В небе диск бедой грозящий. Рассыпается гранит. А зимой сырой туман В дрожь вгоняет мусульман.
Купола степных мазаров. Гвалты пятничных базаров. Вид дедов помпезно-важных. Муитдинов глас протяжный, Люд обычаям послушный, Хлебосольный и радушный. Говор самых разных стран. Это всё-- Узбекистан.
Рёв карнаев, дойры звон. Счастливых глаз везде сиянье. Дрозд поёт, звенит комуз. Весна пришла, пришёл Навруз! Шесть дней народного гулянья. Улак-джигитов состязанье По большим и малым сёлам Жаркий, красочный, весёлый- Такой вот мой Узбекистан!
АНГРЕН . Я полюбить бы мог, примерно, . Баку, Одессу иль Термез .Когда бы не было Ангрена, . Когда б я там не строил ГРЭС
. Там миловидная луна . Землёй любуясь в небе ходит . И мириады звёзд она . Из тьмы космической выводит.
. Там ветер вольный в скалы бьётся, . Там горный кряж о небо трётся. . И у Ангрена на виду . Целует робкую звезду.
. Там снежный барс по снегу бродит, . По серым скалам козы ходят. . И в свод небес воткнув рога, . Жуют спокойно облака.
. Там небеса созвездий полны. .Там алых маков ходят волны. .Девчонки ласковы и бойки. .Там грохот, жизнь советской стройки.
ТТНННЕ в АнгренеТТ Т
.Не в Ангрене горном я родился. . Там жизнь пришлось мне начинать. . Там в горы я навек влюбился, . Учился жить и побеждать.
Я ОККУПАНТ? . Страна на подъёме, в крутом развороте . Уходит от воя военных сирен. . Нас семеро дерзких упорных в работе . Приехали строить мы рудник Ангрен.
. За этим хребтом и за той вон вершиной, . Как будто плывущей в сиреневой мгле, . Уран и бокситы не давно открыты . Там золото в речке сверкает на дне.
. Мы через пропасти , кряжы и скалы. . Через, утёсы, хребты, перевалы . . В местечко с названьем МЕНСЕП . На рудник какой-то секретный . Тянули секретную ЛЭП.
. Мы горы ломами долбили. . И эхо металось меж скал. . А нас камнепады бомбили. . Туман нас осенний съедал
. А сами мы скудно питались: . Хлеб, маргарин да вода. . Мы потом своим умывались, . И кровью ещё, иногда.
.О, если б мне какой шутник . "Ты оккупант" тогда сказал! . Схватил бы пса за воротник . И он бы тот час в тот же миг, . (хотел того иль не хотел) . В Ангрена угольный провал . Ногами дрыгая влетел. . Потом туда ж гранитный кряж, . С друзьями я б туда свалил. . И там на веки шутника . похоронил. .
.СКАЗ О БЫСТРОНОГОЙ ЗИМЕ . Ещё зелёная трава . Кустится тут, кустится там, . А быстроногая зима . Уж пробежала по хребтам: . Едва вступив в права свои, . Дохнула инеем в саи,* . Метнула горстку серебра . И тут все поняли: пора, . Пока не хлынули лавины, . Спускаться в тёплые долины.
. Глядит и видит горный кряж: . Уходят люди и стада, . И говорливая вода . Журчит туда-ж.
. И горной куропатки клик . На склонах гор уж затихает, . И стайка диких голубей . Всё реже в воздухе порхает.
. Свершив намаз в последний раз, . Из пиалы плеснувши чай,** ,. На горы глянув с под руки, . Ушли в долину старики.
…Зима пришла, . Легла хребтам на спину . И, ухмыляясь про себя, . Алчно смотрит на долину.
. Народ подался в кабаки. . Там пьёт вино и араки.
. А я сейчас пою о том, . Что если кто-то в кабаке . Напился вдрызг и стал скотом, . То это подлая зима, . Одна лишь подлая зима, . Виновна в том. . Во дни зимы, во дни безделья . Мы пьём с тоски до одуренья . . .. … …ВИНОГРАДАРЬ АЛИЯР . ПРОЛОГ . В Ташкентской области мороз . За тридцать градусов бывает. . Чтоб виноградный куст не мёрз, . Осенней страдною порой. . Грунтовой толстою горой. . Его дехканин накрывает. . .От первых солнечных лучей . И до лучей закатных . Он сам не свой, он сам ни чей. . Он весь в трудах приятных.
. И день деньской, то вверх, то вниз . Наш Алияр мотыгой машет. . Не за медаль и не на бис, . Чтоб дом его был полной чашей.
. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз . Кетмень летает словно птица. . Кетмень свистит, земля летит- . На лозу бурую ложится.
. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз. . Кетмень дехканина порхает. . Спина натружено гудит . Солёный пот со лба стекает.
. Сейчас к нему не подходи. . Не надо вам, пока, общаться. . Беседы с ним не заводи. . Не то все силы испарятся...
. Кетмень устал, на землю лёг . ..К закату солнышко стремится. . На плат развёрнутый у ног . Дехканин хочет опуститься.
. Ты к нему не подходи, . Пустых бесед не заводи, . Дехканин должен помолиться. . . Зима снежинками сорит. . Огонь в тандыре полыхает. . Лоза в земле комфортно спит. . Аллах пусть гостя посылает
. Будь ты мираб иль арбакеш, . Женатый будь иль холостой . Входи и плов духмяный ешь, . Из пиалы пей чай крутой. . Пусть до утра застолье длится, . В достатке дома своего . Али не даст вам усомниться
. ЭПИЛОГ . Аллах сказал: «Должны вы жить . Храня в меня, Аллаха, веру, . Вы и вино могли бы пить, . Когда б питью вы знали меру"
ЖИЗНЬ НЕ СЛАДКАЯ ПОЭТА
.НОША . .Не сам родился я на свет. . Не мной мне выбрана дорога. . Плохой ли я, хороший ли поэт- . Моя судьба в деснице Бога. .ь . Я гражданином должен быть, . А поэтом быть обязан. . Ко мне вам можно подходить-- . Хоть я чумной, но не заразен. . ..Я дару Господа не рад, . Он мне безумьем угрожает; .То буйств нахлынет водопад, . То грусть-тоска меня съедает. . .Я должен с музою дружить, . Но это как она захочет: . То мне готова услужить, . То надо мной она хохочет. . .Меня привыкли все считать .Слегка помешенным, чумным. . За то, что мочи нет молчать, . Когда в глаза пускают дым. . ..Я гражданином должен быть. . А вот поэтом быть обязан. . Могу стихом вас укусить, ..Но он, поверьте, не заразен!
. БЕССОННИЦА . Долгими бессонными ночами . Я стихи и прозу мастерил. . Мне соседи яростно стучали. Чтоб в постели лёжа нре курил. …И скулила рядом их собачка, . Чтобы дымом воздух ей не пачкал,
. А как быть мне, если сами боги . Шлют ко мне, то радость, то печаль. . Коль всплывают в памяти дороги, . По которым хаживал я встарь.
. Костры, походы, грохот стройки , Не дают забыться и уснуть . То слова ложатся сами в строки . То хотят от дела ушмыгнуть. .ХОТЬ КРИЧИ, ХОТЬ АХАЙ. .Разбираю по частям . своё стихотворение: . здесь находка, . здесь вот штамп, . где же… ударение!? . Вправо, влево брошу взгляд, . чертыхнусь раз двести. . Все не то, все невпопад; . нет на нужном месте. . А-а! ну наконец! . Но скажи на милость: . как. зачем и почему . здесь ты очутилось? . Не на место встало. . Для чего и почему . в средний слог попало? . Получается теперь, . хоть кричи, хоть ахай, . получается теперь, . не к месту амфибрахий. . Получился стих-обман, . спотыкач трёхдольный. . «Не поэт ты—графоман!» . выдал знахарь школьный. . Не вступая с докой в спор., . (Дока прав конечно.) . Удавлюсь! Какой позор! . Я решаю спешно. . «Нет, живи, пока не сдох! .-Мысль хлестнула розгой, . -Ведь живёт чертополох . Рядом с милой розой. . .Не печалься, не журись; .Жизнь не под угрозой. .Перестройся и займись . Мемуарн0й прозой. Стр 3 ***************************************** . МАДРИГАЛ ТАТАРКЕ . (симбиоз жанров) По пьянке всякое бывает. Но с Толяном Бокаевым любители, кабачных разборок в трения не вступали. Сам-то Толик был и росту не большого, и телосложения хлипкого, зато Закия, жена его, на пол головы была выше мужа и массой тела килограммов под восемьдесят. Если туго было Толяну—прибегала Закия. И тогда туго становилось уже обидчику Толика.. (У Закии и кулаки были тяжелее наших, и запаса слов в ее сусеках было поболее, чем у поэта среднего достатка.)
Как-то так получилось , что Закия вышла на улицу с молотком в руках. На встречу Толик. В подпитии. Осерчамши, Закия стукнула Толика молоточком в темечко. Толик упал. Закия –в панике: «Тулик, Тулик, я прошу тебя, Тулик-не умирай, Тулик!». Случилось это в канун 8го марта. По случаю праздника, решил я Закие подарить, вместе с букетом роз, стихотворение, ей посвященный мадригал. Закие мой мадригал понравился. Надеюсь и тебя, мой читатель, не разочарую.
Вот он. .Татарских женщин не понять. . Мерилом нашим не измерить. . В Казань ты можешь не летать, . Моим словам дешевле верить.
. Замечу, чтобы не забыть. . Мила лицом, . и ниже интересна. . И даже, очень может быть, . В спортивных обществах известна.
. А как жена, а в материнстве . Татарка просто идеал!. . Глаза лучисты , руки быстры. . Вот язык!! . Бог лучше б в рот ей шило дал. . . … ….Права она, иль не права, . Но не уступит в споре жарком. . Еще гудит в миру молва: . В постелях слаще всех -- . татарка!.
. Для мужа-классная жена. . И, как любовница, прекрасна. . Пускай сидит в ней сатана, . Но жить с ней сладко. . Пить опасно.
ЛЕСНАЯ ИСТОРИЯ Под городом под Курском, а может под Рязанью, иль даже под Москвой леса большие были, в них звери дружно жили, друг к другу в дом ходили, чаи с малиной, пили. У них там всяк был свой. Там каждый был счастливым: насвистывал и пел, друг друга не подсиживал, и ни кого не ел.
.Весною на опушке водили хоровод. Простецким и беспечным был лесной народ.
Но вот в лес заявился ещё один зверок: шипУчий и вонЮчий, маленький хорёк. На всЕх шипел он гневно. Кого б не повстречал, ярился непременно и без конца ворчал.! . Глухарь, мол, беспредельщик, ещё и туп, как пень, Мол, клюквы сока клюкнув, дуркует ночь и день. Лиса, мол, потаскуха, вульгарная старуха, у ей в башке ку-ку!- поруха, имея малый рост, таскает за собою большущий рыжий хвост. Мол, пожила, довольно, пора бы на погост!. Мол, крот хитрун: глаза прищУрит, как будто он слепой, как буд-то он калека, и вовсе не крутой. Мол, чтоб потом не жалковАть, кротА, пока не поздно, из леса нАдо гнАть.
У хорька: индюк- ворчун сопатый, козёл-стиляга бородатый, медведь- вельмолжа толстолпятый. Барсук к соседям ночью тайно ходит и справляет там нужду. Звери друг на друга злились и затеяли вражду: сожгли, сломали дружбы мост.
Лиса, вдруг зайку невзлюбила, без причин его избила, оторвала напрочь хвост. -- Хорёк и белку в сердце ранил, жизнь девчонке испоганил, она теперь в дупле сидит, на всех обиженно глядит. Хорька послушав, дятел спятил: презревши сладкую малину, долбит горькую осину. Волк вконец осатанел: у ручья барашка съел, шакала взяв себе в подмогу, с разбоем вышел на дорогу.
Медведь молчал, сопел всей тушей, потом надрал друзьям своим он уши: мол, у меня порядки строги-ВСЕ! должны об этом знать! И отправился в берлогу. До весны там будет спать, лАпу левую сосать.
Звери дОлго б бедовали, реки слЁз бы проливали, но пришёл к ним в лес сурок, дАл! хорьку под зад пинок, вЫшиб хоря за порог, в жёны взЯл красу лису. БаАал пять дён гремел в лесу! .Звери стали ладно жить, лЕс от хорей сторожИть. Сказка-лОжь, да в ней намЁк, всем мальчишкам и девчонкам в назидАние урОк. .Такой вот сказочке конец. Сурку поклон-он молодец.
. СЧАСТЬЕ СЛУШАТЬ ПОЭТЕССУ. . Она войдёт, влетит снарядом. . Откроет школьную тетрадь . И, осадив шумливых взглядом, . Стихи, свои, начнёт читать. . . И с первых ямбов Лизаветы, . Те, кто нас уж не читают,, . Уже маститые поэты, . От изумленья в пол врастают. . А ямбов светлая мелодия . Всё полнит в наш кофейный дом. . И, вместе с музой вроде б я, . Сижу за праздничным столом. . ..Сижу счастливый и румяный, . Будто я опять жених. . Вина не пью, но будто пьяный. . Меня пьянит Лизеты стих. . ..Я во хмелю, глаза мои во влаге, . Разгула чувств не укротить. . И тянется рука моя к бумаге, . Чтоб самому писать, творить. . … Хочу, как Курдикова Лиза, . С людьми стихами говорить.
……………………..Тема-- ЛИРИКА……………………..
. УТРО В ОЛЬХОВОЙ РОЩЕ. . До рассвета ещё есть минутка. . Куст во тьме светляками искрит. . Паучок настороженно -- чутко . На тенётах серебряных спит.
. Тишина и покой на опушке, . Даже мухи ещё не жужжат. . И не кукнет гадалка кукушка. . И лягушки под кочками спят.
Посветлела на небе полоска . Обозначив собою восток . Тут безмолвию вышла загвоздка: . . Оторвался от ветки листок. . . И лягушек пошли разговоры, . . Звонко капля упала в родник. . . «Вух!» . Будто выстрел из пушки Авроры . Из дупла Фили вырвался крик. .
. И тотчас огласилась округа . . Гвалтом разом взлетевших грачей. …. Дерзко свистнула с ветки пичуга . . В жёлтом кружеве первых лучей. . . … Хвостик тряхнула, глазом сверкнула . И, как будто спросила: ты чей? . . Я в ответ ей: --ни чей! . Я, как ты-одиночка. . Миг рассветного счастья ловлю. . Знает здесь обо мне (если старая) . Каждая кочка. . Я, синичка, встречать здесь . . …. Рассветы люблю . ..
..ВОТ НАСТАНЕТ ЛЕТО. . Вот настанет лето: . Вишни зарумянятся, . Расцветёт черёмуха, . Расцветут ромашки. . Полетят к ним пчёлки, . Поползут букашки.
. Вот настанет лето: . На село я к деду . От шумов и копоти . .. Города уеду. . Постою под ливнями, . Будто в струях душа. . От тоски-печали . Солнышко лучами . Мне очистит душу. . . Громы из далёка . Проворчат мне глухо. . Прожужжит мне пчёлка . Золотая муха. . . Зорями росистыми, . С ветерками чистыми . Целоваться буду, . Про шумы и систолы . Сердца позабуду.
..НА ТО И ЛЕТО . Под странным именем «Грязнушка», . Сама собой и без забот, . Степная тихая речушка . Куда-то медленно течёт. . ..Просёлком крякала телега . Горластый ехал в ней народ. . Гурьбой сигали мы с разбега . В Прохладу светлых тихих вод.
, Народ беспечный и крикливый . В воде барахтался, орал, . Смеялся он, . Визжал с надрывом, . Мишка хвастал, Витька врал.
. Гвалт витал над берегами, . В рогозу прятались ужи И, в небе плавая кругами, . От бед нас коршун сторожил.
. Но вот звезду зажёг восток, . Пастух в село увёл стада, . На дно опять осел песок, . И тихо плещется вода.
. А завтра снова в знойный час . Грязнушка- речка примет нас. . Толпу бездельников отпетых. . Так день за днём, на то и лето. ***************************************** . ЖАЖДА . Жухнут травы. Лес, как в спячке. . Сохну! Сохну!—шепчет речка. . И мираж в степи маячит… . Степь не степь, а будто печка.
. Страждет чахнущее поле. . На моих ресницах слёзы. . Будет голод, мор и горе… . Где ж ты, дождик, где вы грозы!?
. Показалась тучек стайка. . Все напряглись в ожидании. . Суслик рыжий замер в стойке: . Вышел с тучкой на свиданье.
. Ветерок повеял влажный. . . Стрелы молний засверкали. . Ливень! . Гость к нам самый важный. . Мы его так долго ждали.
. Ну давай! Давай же, туча: . Разродись дождём и градом. . А я гимн!, стих самый лучший, . Пропою тебе в награду.
ГРОЗА. . Сердито, хмуро плыли тучи, . Притихли степи и луга. . Вдруг грянул гром над жёлтой кручей, . От боли сморщилась река.
. Ударил ветер в яблонь ветки. . . Срывал он крыши, озверев. . И молнии вонзались метко . В стога, в ветряк, в овечий хлев. . Свалился с неба водопад . Забарабанил град.
..Тра-та- та-та. Тра-та тА, . Чтоб трава была густа, . Чтобы нивы колосились, . Чтоб животные плодились, . Закрома чтоб полны были- . Хляби неба мы открыли.
. Гроза, ушла, отстукав градом, . По крышам церкви и домов, . Плетнёвым, каменным оградам . По спинам и рогам коров..
. Явился луч, посланник солнца, . Прошёл в наш дом, прошил чердак. . И дно глубокого колодца . Сверкнуло зеркалом сквозь мрак.
. Пусть так случилось, пусть так вышло- . Пусть, будто кошкой избы драны, . Зато легко озоном дышим . И небо (даже странно), . Небо стало лучезарным.
ГЛАДОМОР 21го года . (рассказ дедушки Павла) . В двадцатом годе не дождило. . Влаги капли не стекло. . С неба солнце жар свой лило . На поля, леса, село.
. Воробьи в пыли купались, . Хвост и крылышки трясли. . Мы от зноя задыхались, . Жито, травы не росли.
. Степь горячая дымилась, . Выплывали миражи, . В души нам тоска вселилась: . Нет дождя, не будет ржи!
. Зима нас снегом завалила, . В окна изб мороз стучал. . С голодухи Жучка выла, . От бескормья скот мычал.
. Мы за мамкою ходили . Клянча, требуя-- еды. . Старики, сходясь, судили . В чьём грехе исток беды.
. У меня подружка Маша . …….До весны не дожила. . В след помёр и брат мой Саша. . И Жучка наша померла.
. Люди тенями ходили, . Небу слали свой укор. . Счёт умершим позабыли. . Вот такой был, детки, гладомор.
ИЬЮГА НЫНЧЕ
ИЬЮГА НЫНЧЕ БУЯНИТ
..ВЬЮГА НЫНЧЕ НЕ БУЯНИТ . Словно топка паровоза . Нынче солнышко сияет. . Страх погибнуть от мороза . Птиц под стрехи загоняет.
. Светом утренним залита, . Степь алмазами сверкает.
. Санный путь, в снегах . . пробитый,
. К окоёму убегает.
.. Лес дождём. ветрами битый, . Нынче серебром украшен.
. Я как школьник любопытный,
. Мне любой мороз не страшен.
. Для прогулок день отличный.
. Вьюга нынче не буянит.
. Красотою, не привычной,
. Лес в свою обитель манит.
. Лыжи взять что ль у соседа, . . И вдоль заячьего следа,
. По степи искристотелой,
. Пробежаться к роще белой...
Посмотреть, как волчья стая
. После ночи отдыхает,
. В лапы мордами уткнувшись . А вернувшись,
. Съесть борща и выпить чая.
ГРАЖДАНСКОЕ
.НЕ НАДО МНЕ НИ КРЫМА, НИ АЛЯСКИ. . Морской волны меня не тешат ласки. . Красою гор меня не соблазнить. . Ни Крыма мне не надо, ни Аляски. . Отрадно мне в степи, Уральской, жить.
. Мне не по нраву стоны сосен. . В гнилой таёжной стороне. . Москитов зуд в тайге не сносен. . Ковыльный свист по нраву мне.
. Люблю в степи коней я ржанье. . Полыни запахи пьянят. . Люблю я звёзд и лун сиянье. . И встрече с зорями я рад.
Люблю их широкие разливы. . Треск крыльев стрепета мне люб. . Люблю я звон созревшей нивы. . И древней церкви мил мне сруб.
. Ветрами степи я омыт, обласкан. . К степи любовь мою не остудить. . Ни Крыма мне не надо, ни Аляски. . Отрадно мне в степи широкой, жить. 31 08 2019г . В СТРАНУ ЧУЖУЮ ПРИБЫВАЯ… . Меня позвало сердце в даль, . Туда, где горы и моря. . Скрипел вагон, звенела сталь, . И паровоз летел оря.
. Туда, где бродит снежный барс, . Архары тропкой горной ходят, . Где водопада слышен глас . И звёзды рядом хороводят.
. На благо мне чужой страны . Я днями жаркими трудился . И, будто в лапах сатаны, . В тоске по родине я бился.
. Ко мне платаны и арчи . Свои протягивали, руки. . Мне снились мамы калачи. . Я слышал сердца мамы стуки.
. Не приведи Бог пить вино . Вам из чужой заморской чаши. . Бередит сердце нам оно, . По душам, русским, больно пашет.
. Я в тёплых странах побывал, . Ходил по тропам диких коз, . Трудился там и пировал . И домом грезил я до слёз.
. В страну чужую прибывая . Не рвите с отчим домом связь. . В чужой стране частица вы чужая. . В стране чужой приблудная вы мраэь. . 1995год .
.ВОЗВРАЩЕНИЕ .Угасает летний вечер. . Отрумянилась Россия. . Рассыпается по небу . Звёздный порошок. . Мы по тёплому асфальту . Шлёпаем босые. . Хорошо!
Встрече с нами степи рады. . ( заждались парней) . Песни нам поют цикады, . И маэстро соловей .А .Озаряют перелески .И пушистые наряды .Придорожных ковылей.
. В небе звёзды зажигая,. . Ясью землю освещая, . Месяц с нами в путь пошёл. \ Нас земля родного края . Благодатью одаряет. . Хорошо !
. Тополь первым нас приметил, . КукрЕку кук-ура!,» . С крыши мамкина двора, . Напрягая гребешок, . Прокричал нам петушок.
. Вышла нас встречать станица, . Всё вокруг родные лица . Мама, братья, дед пришёл. . Как же дома, как же дома, . Как же дома хорошо!
.НАСТОЛЬГИЯ . Я хожу по асфальту, (так вышло.) . Тёплый ветер мне лижет лицо. . Лягушек вот только не слышно И не слышно здесь трелей скворцов.
. Не журчит по каменьям речушка, . Что лелеяла детство моё. . Не считает годов здесь кукушка. . И не вижу я здесь соловьёв.
. Далеко от родимый сторонки . Я уехал на старости лет. . Мне не жалко убогой избёнки, . В ней тепла уже матушки нет
. В городах жить, конечно, комфортно. . Медицина всегда под рукой. . В небоскрёбе живу беззаботно, . Только сердце моё . там осталось--, в деревне глухой.
. НУЖНА НАМ ВСЕМ ТИХОЯ ГАВАНЬ. . Гремит и грохочет свинцовое небо . И струи холодные льют. . А дома жена и прелестные детки, . А в доме блаженство, тепло и уют.
. Нужна нам всем тихая гавань, . . . . с причалом, . Жена, чтобы было кому пожалеть, . И ласковый берег нам нужен песчаный, . Чтоб сил поднабраться и снова взлететь. . А если нет крыши над нами, . Нас вихри житейские мнут; . Мы жертва снегов и цунами; . Нас близкие люди, . в дермо окунут. .***************************************** . ШЕСТЬ ЗАПОВЕДЕЙ. . Так повелось у нас в Руси, . ещё до князя Мономаха: . 1) Достойно меч в ножнах носи. . 2) Не будь кичлив на вроде ляха. . 3) Отчизне преданно служи . 4) Как жид, над златом, не дорожи, . 5) Жизнь свою отдай за брата.
. 6) Но Крым, Курилы, Кострому,- . того, что кровью предков . куплено когда-то . не сдай без боя ни кому. **********************
.
«Прорвались к власти брехуны, . напёрсточники и казнакрады…» . ( автор Ю. Вынынчук)
. ПРОСНИСЬ УКРАИНА БОЛЬШАЯ . Прорвались к власти брехуны, . Напёрсточники и казнокрады. . Чумы коричневой сыны . На свой, чужой нас делят гады. . Пусть я москаль, ты малоросс, . У нас с тобой в поту рубаха. . И Бог один-Йисус Христос, . И мы потомки Мономаха.
. На бесноватую чуму . Нам навалиться бы всем миром, . Тогда б в Одессе, как в Крыму . Вольготно не было вампирам.
. Вставай кузнец и свинопас, . Судьбу своей страны решая! . Восстал Луганск, восстал Донбасс. . Проснись, Украина большая!
. . ПЕСНЯ СОКОЛА . .Восстань, ворами оскорблённый .И униженный народ. .Мети метлою за границу .Всех новоявленных господ. .Мети размашисто и смело. .Не пропадёшь без них, клянусь! .От мрази, перхоти, подонков .Освободи святую Русь»
.А чтоб не стать золой и сажей, .Ракету«САТАНА» держи на страже . .МЕМЕТУ КЕБАЛЬДИЕВУ .Вам не давали жить в Крыму. .Но вы смогли, преодолели. .Пришли к истоку своему, .Вернулись к вашей колыбели. .Я видел ваш к свободе путь: .Сквозь унижения и голод. .Через упорный, тяжкий труд .Сквозь в зной пустынь, Сибири холод..
.Судьбы свершился разворот: .Злых бед отхлынула волна. .Теперь мы все один народ. .Теперь судьба у нас одна. .Кто в чём был больше виноват, .Теперь, Мемет, не разобраться, Мемет, в навозе прошлых лет .Теперь бессмысленно копаться. , .Пускай за северной горой .Трещат пустые барабаны, .Дай руку мне, татарин мой, .И мы залечим наши раны.
.Я не скажу, что счастье в Крым .Теперь само рекой польётся, .Но, вместе с русским, твой нард .Его, своим трудом, добьётся.
.Теперь, мой брат, прошла волна .Всех наших бед и всех несчастий, .А на обломки дубовластья .Пришли другие времена.
ВОКРУГ ЛУЖИ. .Под синим-синим небом .старушка с кошкою жила, .Питалась только хлебом .и чай из блюдечка пила.
.Вблизи, вонючим блюдом, .лужа разлилась. .Она всем местным людом .Комарником звалась. .В ней комары плодились. .Столбом звенящим вились, .Нещадно в нос и в бровь .жалили старушку, . .пили её кровь.
.Мурлычке мышка снилась. . .Старушке то, что было. .Старушка материлась. .Комариков давила.
.И в той же самой луже . .Не зная бранных слов, .Жила лягушка тоже, .И… ела комаров.
.Под страхом надоело .кровь сосущим жить,. .Всем скопищем решили .лягушку истребить.
.Беды не обнаружив, .выпили всю лужу.
.Лягушке стало жарко, .рассохлась пополам.
Сканчалася лягушка .на радость комарам
.Не знали и не ведали .комарики беды: Не знали, что не мложно им плодиться без воды..
Без луж и без болот .Вымер постепенно . . комариный род.
.Бабуленька смеялась— .исчез звенящий столб. .Кровь бабки застоялись, возник нежданно тромб. .(кто ж об этом знал) .Забил старушке вены .и сердце разорвал.
.Давайте так рассудим: .коль нам без луж не жить, .Давайте как-то будем .Конcенсус находить.
ЗА СЕБЯ Я НЕ ДРАЛСЯ, НЕ СПОРИЛ. .Я с годами все чаще и чаще болею. .Обрастаю валами землистых морщин. .Не по дням, по часам, по минутам старею. .Не хожу, я топчусь, как на льдине, пингвин.
.Как в былые года, я и нынче романтик. И душа молода, ией хочется жить. .Как в былые года, я упрямый фанатик. .И от схваток со злом не успел я остыть.
.Мне случалось влюбляться не кстати. .Штурмовать не свою высоту. .Я, бывало, .ходил в обветшалом халате. .Для себя выбирал я дорогу не ту.
.Для себя ничего не построил, .Я идеями жил , я пахал за троих. .За себя я не дрался, не спорил. .Но в беде не бросал побратимов своих.
.Как в былые года, я люблю и страдаю. .Только это не значит, что я размазня. .Слабых, бедных, больных защищаю. .А бывает и так, что колотят меня.
.Этот мир на другой я вот-вот поменяю. .Я с собой не возьму достояний земных. .Я потомкам моим завещаю .Этот вот мой, . В попыхах мной написанный стих. 10 02 2020
.АРМАГЕДДОН. .В нашей солнечной системе, .Разожглось вражда меж теми, .Для кого её светило .Через космос свет свой лило, .В равных долях всем делило .Землю, воздух и тепло .Чтоб у них питанье было, Чтобы в стужу не трясло.
.Люди тихо, ладно жили, .Без царицы и царя, .Лес и степи их кормили, .И глубокие моря.
.Люди жили, не тужили, .Шла счастливая пора. .Но меж ними пробежала .Кошкой Чёрная дыра.
.В людях спесь, вдруг, заиграла: .Что имели, стало мало. .Стали друг у друга рвать, .Брат на брата стали врать. .Стали люди .Враждовать.
.Дубьём друг друга стали сечь, .А потом напалмом жечь.
.За людишек солнцу стало стыдно, .Стало горько и обидно- .Распалясь на этих дурней, .Магнитной в них метнула бурей. .
Добродушная Венера, .От досады стала серой, .Марс от злости покраснел. .Космос бурно засопел. .Град больших небесных тел .Вниз, .На Землю полетел. . В этой страшной канители .Стрелы молний зло блестел, .Свирепел и небосклон. .Трубы ангелов пропели, .Объявив, Армагеддон
. ТЕМА ВОЙНЫ
.ПОЛ НАШЕГО СЕЛА. .Отцы ушли на супостата, .И пусто стало на селе. .И опустела наша хата, .И пусто стало на столе
.Нас редко видят наши мамы: .Они на фермах , на полях. .Защитой нам лишь дом саманный .Да свет луны в его дверях .
.А с фронта шли к нам похоронки. .В слезах ходило пол села. .И всё ж надежда (мостик тонкий) В душе у каждого жила.
.Трудился люд и в зной, и в стужу, .Вставали чуть забрезжит свет. .Мое степное Оренбуржье, .Ты стало кузницей побед.
.Народ твой был в изнеможении, .Война амбары подмела .А на полях былых сражений .Легло пол нашего села.
.Когда творцов победы .Прославляют, .Оркестры медные, .Литаврами звеня, .Они победной поступью шагают .По площадям, по улицам, .Под стенами Кремля*.
ВСЕ МЫ ДЕЛАЛИ ПОБЕДУ Был я в детстве конопатый, В батьку был я светло-рыжий.. Землю я пахал лопатой, .Чтоб Победа стала ближе.
Суховеем степь дышала, Жар валил, будто из печки. Муха мне надоедала, В траву прыскали кузнечки. Пот стекал по спинке носа. Я спешил на помощь маме. В день урочный сенокоса Запасались мы кормами.
Позже (в хлебную страду) Вилы брал, метал солому На высокую скирду.
Батьки наши немцам били По фашистским мерзким рожам. Мы забавы отложили— Помогали, кто как может.
Я вот потом обливался, Подсобляя, маме, деду. Сверстник в цехе надрывался. Все мы делали победу. А теперь, с отцом портретным, Ходим мы в полку БессмертномСЕ МЫ Землю я пахал лопатой, .Чтоб Победа стала ближе.
Суховеем степь дышала, Жар валил, будто из печки. Муха мне надоедала, В траву прыскали кузнечки. Пот стекал по спинке носа. Я спешил на помощь маме. В день урочный сенокоса Запасались мы кормами.
Позже (в хлебную страду) Вилы брал, метал солому На высокую скирду.
Батьки наши немцам били По фашистским мерзким рожам. Мы забавы отложили— Помогали, кто как может.
Я вот потом обливался, Подсобляя, маме, деду. Сверстник в цехе надрывался. Все мы делали победу. А теперь, с отцом портретным, Ходим мы в полку Бессмертном
КТО К НАМ С МЕЧЁМ…
.Мы позабыть не вправе осень Когда Москву жечь рвался враг. Как и забыть не можем двадцать восемь. Боойцов отбивших натиск злых атак.
Ходили деды в рукопашную под Ржевом. Били гадов пакостных и злых. Уличным бесхитростным манером: .
Прикладом в зубы , кулаком под дых. А после Сталинград и Ленинград; Венчали дедов славой; И Курская дуга, От куда зверь кровавый, .Огрызаясь, покатился вспяьть. И понял мир тогда, за схваткой наблюдая: Не надо русских к драке принуждать.
.
А теперь отдельным сакским лицам: --Вам невтерпёж войны взвести курок; И крови вам не терпится напиться ? Так сунтесь к нам-мы повторим урок.,
МОЖНО ВСЕ ПЕРЕИНАЧИТЬ. . ЕСЛИ ХОЧЕШЬ БЫТЬ ЗДОРОВ .(Экспромт) .Если хочешь быть здоров, .Будь к себе во всём суров.
.Если хочешь не болеть, Если хочешь не хворать, постарайся: На приколы лежебок улыбайся.
.Коль в твой адрес будет брань, .Знай, что судит тебя пянь .и дрянь..
. МОЖНО ВСЕ ПЕРЕИНАЧИТЬ .Случился у меня инсульт. .Доктор мне казал: « капут. .Рабом ты был любви и стрессов .уйдёшь теперь от пут . И от сетей коварных бесов . Все их козни, как закон, . Всегда успешно удаются . И над потугой докторов .Они, злорадствуя, смеются» . А я решил переиначить. . Решил чёртей я одурчить . Они ведь грамоты не знают . Про солдатскую еду, . Про попа и про Балду. .Сказок в книжках не читают.
.Я шведской занялся ходьбой. .Окреп покров мышцовый мой, Доволен я и головой.
. И если только захочу, .Чертям такое закручу! . Что жарко станет в мокром море. . ***************************************** . СКУЛЁЖ ПОД БАЛАЛАЙКУ .Зацепи нога ногу, .я работать не могу, .и, с щенячьей, песнею Выхожу на пенсию. В шапку спрячу темечко, ноги суну в валенки, лузгать буду семечки,
Буду таперь дымные .делать я колечки. .Потекут, паскудные, .дни мои на печке. .
Если б мои ноженьки . По ночам не ныли, . Если б в глазках радужки .При ходьбе не плыли.
.Я б не лузгал семечки, . И бюджет не трогал, . Не хулил бы времячко . И врачей не дёргал.
. Не вонял бы плесенью, .Как закисший творог, .Не просил бы в пенсии .Лет ещё сто сорок.
.Песенку мне спела .Золотая рыбка: .На соцстрах надейся, .Но не очень шибко. .
А потом пропела, .Уж с морского дна: .Чтобы не болело, . Жить не надо долго, . На-хре-на!
ИСТИННОЕ СЧАСТЬЕ. .Всю-то я Росеюшку проехал, … .Во всех углах её бывал .Купцом я был, но без успеха, .Зато о счастье всё узнал. .Счастье: знать- ты победитель, .Сам над собой ты властелин, .Своих порывов укротитель, . В желаньях, в мыслях ты един; .Что не смели тебя метели, .Что позади препон напастье, .Что ты достиг желанной цели- .Вот в чём истинное счастье.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ . ПРОЗА
БРАВО! БИС! Арена цирка. Удав. Укротитель и его ассистент. Укротитель вставляет голову в пасть удава. Почувствовав неладное, спрашивает ассистента: -Какие глаза удава ? --Красные.-отвечает ассистент. –Платон, женись на моей Кате! она хорошая же-енщина!. Последнее что смог расслышать ассистент Питон сделал глотательное усилие. Змея сомкнула челюсти. Её вздувшийся пищевод обозначил даль ней шифй путь дрессировщика. С галёрки, преодолевая икоту, крикнули: Бравыо! Прошу ппыовторить!
В ЛИТЕРАТУРЕ ТОЖЕ САМОЕ, ЧТО И НА РЫНКЕ. Завтра в школах линейка по случаю открытия нового учебного года. Стою на рынке. Цветы предлагаю. «Космос», «монумент», «индианополюсь»-хризанте-емы-- заглядение! Башки едва ли не больше головки годовалого ребенка. А расцветки какие! Как говорится, сам бы ел, да…! Только вот покупатели мимо проходят-хватают всякую мелкоту, которую настоящие цветоводы козам скармливают. Оби-идно!
Подходит женщина. Она напротив со своим, на мой взгляд неликвидом, стояла. –Почем банкуешь?—спрашивает. –По два за голову.—говорю. –Дай-ка мне три штуки,--сказала. И встала рядом.
Не удостоив взглядом хризантем, мимо нас шествует, павой, женщина. У нее уже есть одно чудо , ее собственный цветочек-мальчонка семилетнего возраста. –Женщина, женщина!-говорит моя соседка,--где это Вы своему мальчику такой прелестный костюмчик взяли? Верно, к торжеству какому? --Дак, в первый класс идем. А завтра- линейка. ---Ну вот и цветы взяли бы! Смотрите красота-то какая! И не дорого. —А почем?-спросила мамаша. –Два пятьдесят за штуку.—Загнула моя конкурентка. Восхищаясь купленным чудом, благоухающим сквозь перевернутый конус целофана, женщина отошла. Минут через пять вернулась. Моей соседки уже не было. –Мне еще три,—сказала,- маму порадую.
В литературе, брат, как и на рынке, умение зацепить важно.
. -
СЛОВО, СКАЗАННОЕ ВОВРЕМЯ. ** - (юмореска)
Директор ОБЩЕПИТА Сабыр Рахметович день своего пятидесятилетия, конечно, мог бы отпраздновать в подведомственном ему ресторане, но на востоке так уж заведено—семейные торжества проводить положено в своём семейном доме.
Кроме сотрудников общепита и родственников юбеляра, в торжествах должны были принять участие начальники Сабыра Рахметовича и, главное, земляки- азербайджанцы проживающие в Ташкенте.. Наплыв гостей обещал быть таким, что под крышей особняка мест на всех явно не хватало. Однако, ум Сабыра Рахметовича был приучен находить выход из любого затруднительного положения.
И выход был найден: всё лето и осень в его дворе, в балагане,(теплице)под полиэтиленовой плёнкой, цвели белоснежные хризантемы и радостно благоухали пионы. Теперь месяц декабрь был на исходе, следовательно, цветы были срезаны и реализованы. Балаган, занимая половину двора, бесполезно хлопал на ветру полиэтиленовой плёнкой.
Организацию мероприятия Сабыр Рахметович поручил завхозу общепита Рустаму Кадырову—местному острослову и весельчаку. Благодаря отлично развитому говорильному аппарату, Рустам был бессменным тамадой на всех торжествах нашей махали.
Тандем, Сабыр Рахметовичх-Рустам, работал в подготовке мероприятия слаженно и продуктивно: Сабыр Рахметович давал деньги, Рустам их тратил. Вот только с прогнозам погодных условий они прогадали. Но в этом их вины не было. В Ташкентской области Узбекистана предсказать погоду в осенне—зимний период не возможно. То в начале ноября снег покроет землю, то жаркое азиатское солнце сияет на небосклоне весь декабрь. В этот период времени житель региона в течении одних суток может переместиться из осени в зиму и обратно из зимы в осень.
. О непостоянстве погоды в декабре, конечно, знали все, но гости не предполагали, что чествование юбиляра будет происходить не под крышей его дома, а в балагане укрытым полиэтиленовой плёнкой. Поэтому пришли на торжества в лёгкой одежде.-пиджаках да кофточках.
Полиэтиленовая плёнка надёжное укрытие от дождя и снега, но для дедушки Мороза она препятствием не является. Поэтому внутри балагана он создаёт такие же условья, что и во внешней среде.
Гремела музыка, столы ломились от различных напитков и яств. Супы, бифштексы и другие изделья ресторанной кухни (Ольга –шефповор—постаралась) дразнили обоняние гостей. Тамада уверенно правил балом не позволяя веселью померкнуть, хотя бы на минуту, или выплеснуться за пределы намеченного русла. Гости рвались к микрофону славославить юбиляра, или удивить народ своими достижениями в вокальном искусстве.
Полукиловаттные электролампы, осколками летнего солнца, сияли под сводом балагана . Диск электросчётчика не безумствовал в круговерти (всю электронагрузку я посадил на провода рядом проходившей электролинииВ самый разгар веселья в балаган, незвано, явился Карбобо (дедушка Мороз). Постепенно лица разухабистой публики стали приобретать синюшный оттенок и покрываться пупырышками. Клацанье зубов заглушили звон столовых приборов. Жители Ташкента начали высказывать хозяину свою благодарность за оказанное радушие, намереваясь, не подвергая здоровье риску, слинять Уговоры Сабыра Рахметовича, повременить с отъездом, не возымели на гостей ни какого действия.
Преждевременный отъезд гостей бьёт по авторитету тамады. И Рустам поспешил на помощь хозяину.
« Гости дорогие, ваш Ташкент ни куда не денется, но если вы сейчас нас покинете, то лишите нас светлой радости. . Без вас для нас и сияние этих ламп померкнет и Сабыр-ака огорчится до крайности»
Однако, холод, как и голод, не тётка родная- гости уговорам не поддавались. «Ну, тогда скатертью вам дорога!»-сорвалось с языка Рустама. --Что ты сказал, собака!—взревел старинный друг Сабыра Рахметовича и вцепившись в отвороты пиджака Рустама. начал Рустама трясти.. Сотрудники общепита, по вскакивали с мест и стали снимать свои галстуки.
Я подобрал выпавший из рук Рустама микрофон и динамики наполнили балаган моим голосом:-
---Хурматлик дустлярым, (уважаемые друзья).-- сказал я,--тамада вовсе не хотел вас обидеть. Он хотел сказать: поскольку вам ни как нельзя остаться, то пусть ваш путь будет устелен белой скатертью. Но, обескураженный вашим отъездом, половину слов забыл.
После моих слов Карбобо увидел лица присутствующих расплывающиеся в тёплых улыбках. Гости из Ташкента прежде, чем отбыть в славный город, наполнили свои и наши бокалы искрящимся шампанским. На брудершафт не пили-не принято. 25 02 2018г.
ПРАВО НА ПОСЛЕДНИЙ ВЫСТРЕЛ.
«Нам электричество пахать и сеять будет. Нам электричество из недр всё! добудет» пели Ленинградского студенческого братства в середине прошлого (20го) века. Не было бы электричества, несметные сокровища земли сибирской мы и теперь использовать не смогли бы. Но электроны ни нефть (в цистерны не нальёшь), ни уголь(в вагоны пульманы не погрузишь).Электричество можно транспортировать только по проводам. К строительству одной такой ЛЭП и я был причастен.
Жили мы в палатках прямо на трассе. От деревьев трасса была расчищена ещё в прошлом году нашими предшественниками. Они же и фундаменты для опор залили. От них нам достался сколоченный из горбыля сарай. В том же сарае стойло для лошади. Тоже доставшейся нам от наш их предшественников--строителей фундаментов. Лошадь была нужна для поедок в город Братск на централную базу Главангарстроя. Кроме того , для доставки на места производства работ различной мелочи, вроде инструмента, блоков, болтов и гаек. Был у нас и трактор, но трактор гонять через пни деревьев- нерационально. Его мы использовали для установки опор на фундамент.
Срамное место нашей помощницы было белым, будто бы его когда-то ошпарили кипятком. От того и прозвище было у неё не благовидное-Белокунка. Белокунка в молодости, видно, была она кобылкой непутёвой. Вот и побелели её олажки, обсосали ей жеребчики губы до белизны. И тоща Белокунка была, как затасканная шлюха. И масти была неприглядной-бурой.
Да хай бы с ней с её невзрачной внешностью, если бы характером была покладиста. а то ведь была своенравна, капризна и ленива. При первой возможности сбегала в лес, ныкаясь* от работы. Однажды нам пришлось всей бригадой гоняться за ней по тайге, на три дня забросив работу. Тогда наш бригадир Мустафа Зарипов сказал в сердцах: «Щюрт бы с ней с этой шалавой. Пускай бы её медведь задрал, да у неё веть есть нумер. Осенью завхоз спросит куда этот нумер делся» У Белокунки на крупе было выжжено калёным железом тавро. Из-за этого тавра мы и берегли её от зубов хищников. Если кто-то хотел влезть ей на спину, Белокунка пыталась ударить его копытом или ухватить зубами за ляжку.
Только ко мне да Ивану Кнышу она относилась более-менее лояльно. Видимо учитывала наше не давнее колхозное прошлое. Мы-то знали, как с ней ладить: Сахарком или горбушкой хлеба, иногда, угощали.
По воскресным дням бригада отдыхала. Но было заведено- если предстояла работа на другом фундаменте, то всякую мелочёвку-инструмент, метизы всякие- мы туда забрасывали накануне.
Кныш прикинулся больным. Все другие общаться с Белокункой не умели. Пришлось ехать мне.
Закия-наша повариха и по совместительству жена Мустафы- попросила меня, на обратном пути, набрать ей костяники. Костяника это низкорослое травянистое растение. Его ягодки, яркого рубинового цвета, возбуждают аппетит не только у людей, но и у зверей тоже.
На обратном пути, не доезжая несколько сот метров до нашего лагеря, я остановился, привязал лошадь к молодому деревцу и вошёл в лес. Костяника не растёт сплошным ковром, как скажем земляника, её кустики там и сям разбросаны между деревьев. (это я для жителей степной зоны, не видевших леса и его флоры и фауны).
Побродил я между сосен, но ягод на кустах не было. Везде были отпечатки больших когтистых лап. Встреча с хозяином тайги меня ни чем не прельщала. Как говорится: умный в гору не пойдет..
Кобылы моей на месте не оказалось. Деревце , к которому я её привязывал было сломано. Памятуя, о том, что бережёного бог бережёт, я поспешил из опасного места убраться заблаговременно.
Братва, пока я шастал по лесу, наигравшись в волейбол, пряталась теперь от назойливых комаров в палатках. «Почему пешком и где лошадь?»-спросил меня Мустафа. -«Куда она денется!. Утром приведу»- ответил я бригадиру. --"Утром Белокунка будет уже за тридевять земель от сюда.-резонно заметил Кныш.- её надо брать сейчас. Она, скорее всего, ночевать будет на своём излюбленном месте – около Верблюд-Камня".
Верблюд-Камень-это глыбы песчаника, над котором талантливо потрудилась мать-природа. Изваяние корабля пустыни у неё получилось отлично: ноги , горб, маленькая головка на длинной шее-всё как у настоящего верблюда. Даже нижняя губа обозначена. Создаётся впечатление- будто бы верблюд приготовился плюнуть. Вот появится какая тучка и плюнет.
Место это я хорошо знал. Там было небольшое озерцо. В дни, когда мошкара была не особенно назойлива, мы ходили туда купаться.
Доводы Ивана были убедительны и я, захватив с собой краюху чёрствого хлеба, отправился к Верблюд- Камню. Ванька меня напутствовал:--"Смотри не спугни, не то придётся искать ветра в поле".
Около Верблюд-Камня стояла сосна. На её коре я обнаружил бурую шерсть. Похоже на то, что кто-то о ствол тёрся. -Молодец Ванька,- мысленно похвалил я Кныша- и как это он умудряется видеть всё вокруг себя и всё примечать.?!
Сосны. вырастающие на отшибе от леса, большими не бывают. Крона у них раскидистая, ветки располагаются не высоко над землёй. Влез я на нижнею ветку и стал ждать. Смеркалось, сквозь дремоту, слышу, кто-то сопит и трётся о дерево. Выждав, когда пришелец отвалится от ствола, я спрыгнул с ветки и удачно попал на,... почему-то мягкую и толстую, спину. Спина резко рванулась в сторону и издала рёв, от которого моя душа оборвалась в пятки."Медведь же!"- шарахнулась мысль в моей голове, Что потом быыло! Медведь с трубным рёвом мчится между стволов деревьев. Я от страха визжу так, что с сосен шишки сыплются. Филин хохочет. Тут меня чем-то в лоб садануло. Да так садануло, что перелетев через кургузый Мишкин зад, сделав кульбит в воздухе, плюхнув задом на мягкую торфянистую подстилку, я отключился.
Бригада нашла меня утром. Сидел я, с зелёной шишкой на лбу, под молодыми ёлочками. В моих ладонях зажаты были пучки бурой медвежьей шерсти.
По стёжке жидких экстрементов, нашли и Патапыча. Лежал дядя Миша в полусотне шагов от того места, где мы с ним расстались. Сердце хозяина тайги перегрузок не вынесло-лопнуло от избытка отрицательных эмоций.
Белокунку я нашёл в её стойле. Дремала она стоя над охапкой свежесорванной травы. «Ну, погоди Ванька!- подумал я.-Погоди Кныш! Посмотрим , чей смех будет громче». И стал я готовить Ваньке встречу с лешим. Однако осуществить замысел мне не удалось . Вскоре меня, назначив бригадиром, перевели на другой участок.
Но положительный эффект от Ванькиной хохмы был: я тогда понял, что большая масса тела ещё не гарант того, что в нем есть большой геройский дух и стал после этого, распоясавшихся на танцплощадках исполинов, брать на испуг. Ну а Ваньке сказал по рации, что право на последний выстрел я оставляю за собой. И не смотря на то, что он теперь житель Украины, когда-нибудь я это право использую.
. ПЛЕННИК ДИВАНА . (Сатира) Илюшке Обломову было хорошо. Не успел ещё из лона мамки выбраться, а профессия у него уже была. Помещик!-управленец значит. Не хило! Лежи себе на диване и управляй: тебе, Мишаня, ныня поле пахать, а тебе Ванятка, ну-ка подойди поближе, тебе дружочек, ныня очередь мне спинку часать.
А нам-то счастье выпало!- самые лучшие годы жизни задницей парты шлифуешь, потом думай, ломай голову, выбирай сам себе профессию. А как её выбрать-то!?
Я вот в школу учителем пошёл бы. Только нынче ребятня-то какая пошла? У-у! Так и норовит учителя на три буквы послать.
Ну, поставлю я ему "неуд", напишу в дневник, чтобы родители воспитанием своего чада занялись. Так завтра прикатит в школу на мерсе его златоносный папаня, нахамит мне и начнёт меня уму-разуму учить. А я у хамов ни чему учиться не желаю.
Нет уж! пускай хамы, своих хамят, сами учат. А я вон лучше в церковь пойду работать. Священником.
А что! По сути, священник в церкви, тоже самое что и учитель в школе. Стоит на паперти и читает проповеди. Учит прихожан, как и учитель в школе, всему "доброму, вечному". Прихожане, чтобы не говорил их батюшка, будут слушать его с открытыми ртами. Ну, а неверующий в церковь не придёт и с батюшкой бодаться не будет. Тихая, безопасная должность у слуг господних. Вот бы мне...
Постой! А как же попами становятся? Учится, наверно, много надо. А как же иначе-то!. Попу вон сколько всего знать надо: тут и догмы всякие, и жития святых, которых , как са.... которых очень много. А молитв-то сколько! Воз и маленькая тележка. А в моей голове места хватило только одной, "Отче наш". Бабушка Матрёна хотела, чтобы я ещё и "Символ веры" выучил. Да куда там! Стоило мне за калитку выбежать и от той присяги Господу- Богу в моей голове оставалось только одно название.
С такой дырявой башкой, как у меня, можно вместо заздравной молитвы, заупокойную прочесть.
Как говорится-рад бы в рай да...
Когда-то была песня с такими вот словами: "Нам электричество пахать и сеять будет. Нам электричество из недр всё добудет. А если денег нет, но выпить надо в срок-нажал на кнопку...был бы только ток" Эта песня уговорила было меня стать электриком. Электрик ведь, если разобраться, тот же управленец. Ходи по цеху да кнопки нажимай- управляй производственным процессом. Только вот есть у электриков одна докука-каждый год надо сдавать экзамены по правилам техники безопасности. А в эти их ПТБ, такая галимутья, с которой ни какой поп не справится. Попыхтел я над той наукой пару деней и решил со смертоубийственной профессией не связываться.
Добрые люди советуют пойти на лесничего учиться. Я бы с удовольствием. Лесники самый счастливый народ на свете. Ушёл в лес, сел на берегу какого-нибудь лесного озера с удочкой, сидишь, наслаждаешься: пчёлки вокруг тебя жужжат, птички щебечут, кузнечики стрекочут. Выпрыгнет из воды рыбка, блеснёт радостно чешуёй и снова в омут уйдёт. И хоть рыбка не та, которая прихоти злой старухи выполняла, но всё равно начинаешь думать-какое бы такое задание ей дать.
Посидишь денёк на бережочке, наглотаешься чистого лесного воздуха а к вечеру отдохнувший, бодренький домой явишься да ещё и рыбки на ушицу притащишь.
Совет хороший, только пока институт лесного хозяйства закончишь, во всём Оренбуржье ни одного берёзового колка не останется. Вон Бузулукский бор и тот, будто бы, нефтяники скоро угробят. И что тогда мне дипломированному лесничему в ковыльной степи делать!?
Конешно, в Сибири тайга большая. Работы надолго хватит. Только слышал я что в Сибири "семьсот километров тайга. Кругом только лютые звери" Ну, допустим, с одним волчарой я как-нибудь и справился бы, но ведь эти серые разбойники(почитай-ка Джека Лондона) кодлами ходят. А против кодлы, даже зайцев, и лев не попрёт. Не-е, быть посмешищем для белок я не хочу!.
Вот блин! Куда ни ступишь-везде камушки.
Кабы бы можно было, я бы в осьмнадцатый век вернулся. С Илюшкой мы бы поладили. Он меня барскому делу учил бы, а я ему про синхрофазатрон рассказывал. 24 02 2018г
.. .
ЧЁРТ, НАВЕРНО, ПОШУТИЛ Должен предупредить: историю эту я не сам придумал, рассказал мне её Сергей Константинович-мой двоюродный дядя.
В начале 60х годов прошлого века карманные радиоприёмники были редкостью. Жители степных сёл, в то время, об этой технике даже и не слышали. Сергей Константинович работал пастухом: сопровождал стадо дойных коров на пастбища. Степь не лес-сучок не треснет. Прожужжит в небе самолёт и снова тишина. В сон клонит. Чтобы отцу в степи не было скучно, сын, приехавший из Москвы на побывку, подарил ему игрушку- карманный радиоприёмник.«Включу бывало свою шарманку,-рассказывает Сергей Константинович,- голос московского диктора вся степь слышит. «Одного, второго, третьего защитника обходит киевлянин Бышивец»- гремит над степью голос Синявского. Суслики, замерев столбиком около своих норок, ждут, что дальше будет. «Удар! Мимо! Эх Толя, Толя! С двух метров и момо!». Суслик не крикнет «Мазила! На мыло!» Он свистнет презрительно, махнёт передней лапкой и юркнет в норку».
Соски , набухшие от избытка молока в вымени, топорщась в разные стороны, мешают бурёнкам переставлять ноги. Стадо медленно движется на вечернею дойку.
В степи батарейки на подзарядку не поставишь, поэтому , экономя заряд батарейки, игрушку приходится время от времени выключать. Еду в след за хлюпающим копытами стадом. Лошадка моя отмахивается от назойливых. Не большая компания женщин соседнего татарского села Имангулово обогнала нас. Когда женщины удалились метров на двадцать, я включил своё радио. «Из далека долга течёт река Волга…» заглушая стрекот цикад звучит голос Зыкиной. Компания замерла. Приёмник я выключил. Татарки подождали меня, осмотрели со всех сторон лошадь, сказали: « Щюрт, наверно, пошутил» и пошли дальше. И снова , раздвигая горизонты степи , Зыкина: « Сказала мать: смотри сынок, быть может ты устанешь от дорог…» Тут я свою игрушку выключил. Обескураженные Земфиры, Розы и Заремки ощупали гриву лошади, заглянули ей под хвост не обнаружив и там певуньи, спросили: «Сергей, твой кабыла жопом играет что ли?»
. И ТУТ, И ТАМ, И В ПРОШЛОМ . (фэнтези) Давно это было. Стояли мы на плацу в последнем нашем построении, приказ об увольнении в запас слушали. Рядом со мной стоял мой друг ефрейтор Славка Калнач. Краем левого глаза вижу-Славка, вроде бы ростом меньше становится. Глядь, а он в землю уходит! По щиколотки, по колени уже по пояс провалился. Что это с тобой происходит?--удивившись спросил я Славку. --Ни чего страшного,--говорит.-Я свой долг родине отдал сполна. Теперь,--говорит,--могу жить там, где хочу и с кем хочу. Вернусь, обзавидуешься, прощай!--успел крикнуть из провала Славка, и асфальт плаца над его головой затянулся. Исчезновение Славки не заметили даже стоявшие рядом другие дембели.
Много лет прошло. Заскучал я по Славке. После нашего увольнения в запас, наш полк расформировали. На месте его военного городка теперь находится обширная площадь. Однако то место, где Славка под землю ушёл, найти не сложно: там всё ещё стоит платан. Которому, наверно, лет пятьсот, или больше..
Пришёл я, значит, к тому платану, набрал в грудь воздуха и, наклонившись поближе к земле, протрубил: --Эй, там, в преисподней! Есть у вас вольноопределяющийся Славка Калнач? -Чего орёшь!-послышался голос,-нам и так хорошо всё слышно, что у вас там происходит. А Славка твой сейчас на работе. -А когда будет?- спрашиваю. -А кто ж знает! Больно уж жадный твой друг-пашет, как негр, без отдыха. Ходи по чаще. Авось повезёт.
Мне-то что. Отправляясь на встречу со Славкой я, на всякий, случай открыл себе больничный лист и мог теперь хоть целую неделю прохлаждаться в тени платана; есть шашлыки и пивом их запивать. На второй день Славка опять был на работе, на третий, четвёртый тоже. Наконец отозвался. -Как ты там,-спрашиваю,-не мёрзнешь, не скучаешь? -Что ты!—ответил Славка,-У нас не замёрзнешь, здесь день и ночь печи горят, котлы кипят.
-Что за котлы?—задал я наивный вопрос. .
-Ну это, в которых ваших деляг от мирской грязи отмывают. Давай к нам, сам увидишь,-ответил Славка. -Ну уж нет!—говорю,-лучше ты к нам возвращайся. Если у нас так вкалывать, как ты вкалываешь, так и у нас можно жить –не тужить.
К тому времени Славка условия, оговорённые контрактом, уже отработал и черти его отпустили без волокиты. Они, как оказалось, условий договора (не чета нашим) ни когда не нарушают.
Но черти они и есть черти-без плутовства существовать не могут. Заключая с кем- либо договор оставляют для себя лазейку. Так они и со Славкой поступили: пункт о том, как ему, после истечения сроков предусмотренных контрактом, возвращаться к живым людям, в контракт не включили. Будто бы по недоразумению. Мол, оплошность допустили. Хитрецы! Только на этот раз они не на тех нарвались. Видно, ни когда с ефрейторами дел не имели.
У меня с собой была верёвка. Я её, так на всякий случай, у нашего завхоза стибрил. Один конец верёвки я Славке сбросил, другой, так на всякий случай, к платану привязал.
Тащить Славку совсем не трудно было-весил он, наверное раза в два меньше, чем во время прохождения срочной службы в СА. Но если бы не платан, то быть бы Славке снова в рабстве у дьявола. Когда я увидел показавшуюся из провала голову Славки, я обомлел от неожиданности и верёвку из рук выпустил. Хорошо, что платан был несокрушим и верёвка рывок выдержала. Чего я испугался? Я не испугался, Я на минуту усомнился в том, что выручаю из бесовского плена Славку, а не какого-ни будь Лулумбу африканского. Лицо Славки было цвета хромового сапога нашего старшины роты. И на этом чёрном лике вращались два белых выпуклых шара-два белка Славкиных глаз. Обниматься со Славкой мы не стали. Уж больно много на нём было копоти.
Два дня отмачивал я своего друга в ванне-не помогло. Только отпарившись в бане, Славка приобрёл вид цивилизованного европейца. Став снова белым человеком Славка и заговорил по человечески. -Что-то я в твоём дворе не вижу ни «Мерса» ни «Вольво»! Ты обманул меня что ли?-сказал Славка. -Ну, так и я не вижу у тебя мешка набитого тугриками. –услышал он ответ на свою подковырку. Поняли мы со Славкой друг друга, посмеялись, хлопнули по рюмашечке за встречу и пошли с гармошкой по вагонам, зарабатывать себе на старость.
«Жена мужа на фроонт проважала…» -пели мы песню своих отцов вернувшихся с войны калеками.
Уяснил, брат? Всё течёт, да не всё меняется!.
ОЛЬХОВАЯ РОЩА . Новелла
Многие люди к ольховым лесам относятся с пренебрежением. Мол, древесина ольхи хрупкая, кроме как на топливо, ни на что другое не годится. Слухи о том, что в ольшаниках гнездится всякая нечисть, враждебная человеку, тоже не способствует тому, чтобы люди ходили туда отдыхать и развлекаться. . Но я-то знаю; ни лешаки, ни кикиморы в ольховых лесах не живут. Нет в них ни какой дъявольщины. За то там есть самый чистый, самый благодатный для человека воздух. Такой благодати, как в ольховом лесу, ни в каком сосновом бору не сыщешь.
Если вы отшлёпали по знойному просёлку пару десятков километров и почувствовали, что ваши ноги налились свинцовой тяжестью: зайдите в ольховый лес, ополосните разгорячённое лицо живительной влагой его родников, подышите его воздухом; через полчаса ваши ноги станут лёгкими и резвыми, готовыми снова нести вас по дорогам жаркой ковыльной степи.
На юго-западе Оренбургской области, извиваясь между увалами, которые местные жители величают горами, течёт речушка Каменка. На пути к реке Уралу Каменка принимает в своё русло воды ещё полдюжины малых речек и уже в сорока километрах от истока называется Ташолкой. Но в переводе с тюрского Ташолка-это всё та же Каменка, т.е. речка рождённая камнем.
На правом берегу Каменки, в семнадцати километрах от истока речки, расположена ольховая роща. Роща эта находится на самой околице села Бурёнино. местами вклиниваясь в его улицы. Потоки первозданно чистого, здорового воздуха растекаются по селу и нет в Бурёнино такого уголка, где не сказывалась бы его живительная сила. Жители села благодарны роще за своё, практически санаторное, существование и вот уже два столетия роща не слышит топора дровосека.
В небе над селом постоянно парят два-три коршуна. Им с высоты их полёта роща видится в виде гигантской стрекозы. Своими крыльями стрекоза покрывает правый берег Каменки .
Тулово её вытянуто в западном направлении от берега речки до каптажа- бетонного купола укрывающего родник- главный поставщик питьевой воды для жителей центральной части Бурёнино. Внутри массива рощи бьют фонтанчики ещё трёх источников. Их струи стекаются в небольшую лощинку и от туда, уже общим потоком, спешат к речке Каменке.
Левое крыло стрекозы простёрто в северном направлении. Здесь, под кронами деревьев произрастают лишь крапива да борщевник. Поэтому кроме волков сюда ни кто не заходит, да и волки-то сюда забегают, только перед тем как напасть на расположенную поблизости колхозную овчарню. В этой части рощи родников нет. Зато в полсотни метров севернее- их три. В узком промежутке между опушкой леса и берегом речки располагается улица Подгорная. Своё название улица получила потому, что находится у самого подножья увала(горы). В недрах этой горы, по убеждению жителей Бурёнина находится "морская жила", питающая многочисленные родники села водой, мягче и вкуснее которой нет во всём мире. Воды, в недрах горы, так много, что жители села опасаются, как бы она, вырвавшись на свободу, не затопила всё село. Поэтому всех, кто намеревается на склонах увала устроить песчаный карьер, они гонят.
Правое крыло стрекозы так близко расположено к речке, что между руслом речки и ольхами остаётся только узкая полоска земли, поросшая осокой. Крайние деревья этого массива находяьтся уже во дворе школы. От стен школы начинается улица Набережная. На улице, в двухстах метрах от школы, дом, в котором я родился и рос до семнадцати лет. Так что рассказывать мне о леших, кикиморах и другой нечисти, якобы, обитающей в ольшаниках, мне не надо .
На зиму слетаются серые ушастые совы.. Днем совы тихо сидят на ветках ольхи и, только блеск больших круглых глаз, говорит о их присутствии. С наступлением сумерек, когда блеск снега уже не ослепляет глаз, совы с веток снимаются и на своих широких мягких крыльях беззвучно скользят по воздуху над головами прохожих.
Любители романтики, хотите побывать в зимней сказке? Наведайтесь в Бурёнинскую ольховую рощу. Только топоры свои оставьте дома.
КАКИ ЖЕ ЛОХОМ БЫЛ ТЫ, ВАСЯ !
В 120икилометрах от Ташкента Чаткальский хребет х гор Памира вздымается к небу скалистым кряжем. В стародавние времена на самой его маковке была башня. В той башне жил старик Боботаг. И тот кряж назывался его именем—Боботаг. Старик был безмерно богат. У него было всё.
Алмазы, серебро и сапфиры он разбрасывал по склонам хребтов и ущелий. Дно горных рек сверкало самородным золотом. Приходи, бери чего и сколько хочешь. Было у него и чёрное золото-уголь, были и урановые руды. Только во времена предшествующие 20 му веку у людей не было ещё ни пароходов, ни паровозов, ни ТЭЦов, ни ГРЭСов, ни АЭС. Поэтому Боботаг не востребованные сокровища хранил в земных кладовых:
В 30х годах 20го века советский геолог Григорий Степановч Чикрызов наткнувшись на пласты бурого угля лежащие почти что открыто ( под 20 метровом слоем жёлтого лёса) восторженно крикнул «!Ай, Боботаг!» С той поры жители тех мест при всякой приятной неожиданности произносят «Ай, Боботаг!»
У Боботага была дочь Адоль-первая красавица на всю долину. Пастух по имени Ангрен сидя у подножья кряжа музыцировал на дутаре и пел Адоли песни. На том месте, где для принцессы гор звучали песни чабана Ангрена в 1940 году был заложен город получивший имя воздыхателя Адоли.—Анргрен.
Разработка пластов угля в Ангрене ведется открытым способом. Жёсткие стволы воды нагнетаемой мощными насосам бъют в жёлтую стену лёса. Стена , падая с высоты пятиэтажного дома, рассыпается на мелкие фракции и уносится той же водой в русло рядом текущего Ахангарана- реки бурной и прожорливой.
. За полтора десятилетия разработок Угольный разрез превратился в чашу гигантских размеров, в глубинах которой копошатся экскаваторы, снуют самосвалы (МАЗЫ и КрАЗы), гремят буферами жулезнодорожные вагоны.. Разрез стремительно ширился .
Соцгород, рабочие посёлки Шахтёрский,Тешикташ и Немецкий являлись составными частями Ангрена. Через пять-шесть лет всё это должно было, вместе с жёлтым лёсом стать, добычей ненасытного Ахангарана. Вопрос о переносе города Ангрена на новое место стал насущным.
Бывший наш союзник, по борьбе с фашистской Германией, США стал грозить нам новой войной с применением против нас ядерного оружия. Нашей стране ничего не оставалось , как готовить ядерный щит для сдерживания новоявленного агрессора. Уран для изготовления ядерного оружия, страна советов закупала в Южной Африке. Но, оказалось, запасы урановых руд имеются в недрах горных хребтов окружающих Ангрен. К местам месторождений надо было пробить-через хребты, скалы и ущелья-дороги, провести линии электроснабжения (ЛЭП). В те же годы в Узбекистане разворачивалось освоение солончаковых земель Голодной степи. Строились водохранилища и водоканалы, закладывались города Янгиер и Учкудук. Материальные затраты и потребность в рабочей силе для Узбекистана были непосильные. Стройкам Ангрена придали статус Ударных Комсомольских. Со всех регионов Советского Союза в Узбекистан пошли поезда с отрядами молодых энтузиастов. Союзные республики слали технику и стройматериалы.
В
нас было полно парней, предлагающих выпить. и, жаждущих любви, девчонок. Однако, первое время, ни у кого из нас подружек не было.
Но вот в «Новатор» явилась, стройная, как кипарис, белолицая и синеглазая, Лидка Агапова. Краса девица, но с одним недостатком—лет ей было не полных 17. В те годы считалось, что нам, 19ти летним парням, подходить, к 16ти летним, девчонкам зазорно. Но созерцать и восхищаться совершенством изваяния сил небесных, было можно. Своим впечатлением я поделился с Витькой Бельковым- моим земляком и моим ближайшим другом.
На время октябрьских праздников я уехал в город Янгиюль. По возвращении узнаю, мой друган Витя праздники проводил в компании с Лидой. Мне стало досадно -почему не я! Но делать было не чего; я оказался третьим, а значит должен был посторониться. Виктор был моим названным братом, а потому и Лиду я стал воспринимать, как свою сестру.
В самый разгар любовных страстей, между моими названными родственниками, Виктора отправляют в длительную командировку, в Голодную степь, на строительство Л.Э.П. Перед его отъездом мы с ним условились, что, на время его отсутствия, заботу о досуге девчонок ( у Лиды было две подруги- Валя и Лора) я беру на себя. А Лиде он обещал- хотя бы раз в месяц- приезжать. Но вышло так, что два раза , как и обещал, приехал, а получив внушение от родителей за то, что едет в Ангрен, минуя родительский дом, приезжать перестал. Лида Виктора продолжала ждать. Письма он ей писал, а я ревностно исполнял его поручение. Не то чтобы оберегал его подружку от притязаний других парней, просто мне с Лидой и её подругами было интересно общаться. Долгими зимними вечерами мы вчетвером слонялись по улицам города, швыряли друг в друга снежками, закатывались смехом, если кто-то оказывался в сугробе , визжали, когда снег попадал за воротники одежды. Нам было весело. Мы и на танцы ходить перестали. После каждой такой прогулки я всё острее чувствовал свою привязанность к подруге Виктора. Однако братские чувства к девушке препятствовали развитию наших интимных отношений. Не секрет, что парни любят греть свои ладошки на груди девчонок, но действия такие действия по отношении к Лиде для меня были под строгим табу.
Между тем друзья и подруги наши считали нас «сладкой парочкой». Валя даже сказала мне, что прошёл слух, будто бы мы с Лидой собираемся пожениться.
В Ангрене зимние вечера особенные: над головой фиолетовое небо, мохнатые, величиной с детскую варежку, снежинки кружатся в жёлтом свете уличных фонарей и осторожно, будто бы на ощупь, ложатся на землю. В один такой вечер мы с Лидой гуляли без экскорта её подруг. Лида упавшим голосом сообщила мне, что её родители собираются переезжать в Оренбургскую область. Через неделю сказала, что дом уже продан, осталось только документально оформить. Через три дня Лида все документы на продажу дома сожгла. Писем от Виктора она уже не получала, но мне казалось, что она препятствует родителям надеясь на встречу с ним. Через неделю документы были восстановлены и родители увезли Лиду в Оренбургскую область, в село Адамовку. В течении трёх месяцев, едва ли не каждую неделю я получал от Лиды письма. Потом, вызывая во мне беспокойство, письма приходить перестали. Валя сказала, что Лида вышла замуж за лейтенанта воинской части, квартировавшей в Адамовке.
Близилась к концу и моя трудовая жизнь. Должность главного энергетика мне наскучила и я занял должность коменданта защищённого пункта управления Министерством сельского хозяйства Узбекистана, построенного на случай войны или каких других стихийных бедствий. . Подчинялся я начальнику второго отдела отставному полковнику Олегу Савченко. Я знал, что до поступления в военную академию мой начальник служил в воинской части защищавшей небо над Адамовкой. Но заводить с ним разговор, на интересующею, меня тему, было как-то не ловко.
PS Каким-то образом занесло меня на «Тезиковку» - один из рынков Ташкента, и там я (нежданно-негаданно) повстречал Олега Павловича. Был он в сопровождении эффектной, грациозной дамы. Дама на меня внимания не обратила. А мои уста прошептали: «Ай, Боботаг! Ну, каким же лохом ты был, Вася!»
Тема № -8 «А ЕСЛИ СЛУЧИТСЯ, МОЙ ДРУГ ВЛЮБЛЁН» Кошки смысла наших слов не понимают, но по мимики наших лиц, по интонации голоса всегда безошибочно определяют наше настроение, угадывают наши намерения. .
Был мягкий, безветренный вечер. Мириады пушистых снежинок парили в безмолвном пространстве, будто высматривая на земле место ещё не занятое их сестрицами. Под навесом автобусной остановки, свернувшись калачиком, дремала ангорская кошка. Жёлтый свет уличного фонаря, пробиваясь через карусель снежинок, освещал поджидающий пассажиров автобус. Около его распахнутых дверей стояла девушка. Войти в салон автобуса она явно, чего-то ожидая, не спешила, На густых чёрных ресницах девушки блестели слёзы. Это была Майка Миронова. Около Майки стоял долговязый парень- её друг Василий. Делая вид, будто бы он не видит слёз Майки, Василий убеждал её в том, что ей нужен только Генка, умный и надёжный парень. Что Генка любит её и Генке не надо на три года, уходить в армию. Кошка видит, что девушка хочет возражать парню, но, боясь разреветься, делает протестные движениями руками и головы.. Наконец, низко склонив голову, девушка входит в салон автобуса. Двери захлопываются.
Тревожное, не изведанное ранее, чувство на какое-то мгновение сжало сердце Василия. Автобус, плавно, будто нехотя, сдвинулся с места и, набирав скорость, въехал в белую снежную мглу, увозя Майку к надёжному, но не любимому Генке.
Снежинки , покружившись вокруг Василия, тихо ложились на землю. Кошка бросила недружелюбный взгляд на Василия и, закрыв глаза, спрятала свой носик под тёплые лапки.
Спустя две недели Василий нёс Генкин чемодан из общежития в дом Майки. Следом за ним Генка, с лицом, сияющим от счастья, вёл под руку смурную Майку.
Медные полковые трубы, играющие зори, строевые занятья, на расплавленном солнцем асфальте, стрельбы , на учебном полигоне да наряды по кухне-вот удел солдата первого года службы. А там, за стенами военного городка, шумит иная жизнь-жизнь гражданского населения. Там бульвары, парки…Там цветёт миндаль, от туда веет запахом зреющих абрикосов, там кино, там девушки, танцы. Но солдату первого года службы туда не положено. Солдат первогодок учится, учится не только воевать, он учится ещё и любить: любить свои степи, свои леса, свои пески, горы; учится любить тех, кого теперь нет рядом. Крепнет солдат физически, зреет душою.
Стоя на часах у полкового знамени, выполняя обязанности дневального по казарме, Василий всё чаще вспоминает Майку. У Майки брови не полумесяцем, как у той восточной красавицы , о которой скрипит пластинка. И нет на лице Майки ни каких родинок. У неё лицо девушки-горянки: на смуглой, бархатистой кожи её лица всегда светится румянец. А глаза у Майки… Смотрит теперь Майка своими серыми лучистыми глазами на Генку. Взгляд у неё то озорной, то задумчивый. Генка слушает теперь Майкины песни! «Через горы я пройду дорогой дальнею, в спор вступлю с невзгодою любой, укажи лишь только мне на глобусе место скорого свидания с тобой» Голос у Майки мягкий, обволакивающий. Окрестности Ангрена, по весне, покрыты сплошным ковром маков и тюльпанов. Когда Майка поёт «Чёрные очи, стрилки дивочьи, хто научил вас мучить людей? …………или вы зельем меня напоили, так, что за вас свою душу отдам?», маки и тюльпаны склоняют к её ногам свои алые головки. Нет, --думает Василий,- так петь, как пела раньше, Майка для Генки спеть не сможет. Не ему отдала она свою первую любовь.
Когда автобус увозил Майку в снеженую мглу, Василий от всего сердца желал ей счастья . Он знал тогда, что умный и надёжный его друг Генка сумеет сделать Майкину жизнь благополучной. Но он, Василий, тогда не знал того, что…
Чего не знал Василий , Евгения Захаровна, классный руководитель 9А, читать не стала. Она хотела , чтобы её питомцы сами закончили сочинение их одноклассника Матвея, внука того самого Василия. Ей интересно было знать, как молодёжь живущая уже в ХХ1 веке, относится к вопросам любви и дружбы. Считают ли они, что ради дружбы, надо жертвовать собственным счастьем. Порицают или одобряют действия героев романа Чернышевского «Что делать»
КАШАЧЬИ ВЫЖИРКИ. Я не знаю, что у меня в моём детстве было: коньков не было, лыж не было, санок не было, резиновые мячики я видел только во сне, велосипед даже и во сне не снился. Штанов и ватной телогрейки, видимо, тоже не было. Если бы они у меня были, то я не в окно смотрел бы на новобранцев, с песнями маршировавших по улице, а бежал бы за ними вместе с другими мальчишками, за околицу села, где будущих бойцов Красной армии учили драться с фашистами.
У бабушки, Аксиньи была шубейка из овчинки — хоть и великоватая для меня, но не настолько, чтобы я не мог её использовать. Мальчишки на улице играли в войнушку, бабушка грела свои старые косточки на лежанке. Можно было в её шубейке принять участие в сражении.
От снежка, угодившего в меня, в бабкиной шубе образовалась дыра. Выпучился, серым кустом, клок овечьей шерсти. Мальчишкам это показалось забавным, и снаряды обеих противоборствующих армий полетели в мою сторону.
Ощупав свою дублнку, (бабушка была слепая) Аксинья Ивановна пришла в ужас: "Я эту шубу тридцать лет носила и ещё бы пользовалась, а ты, недоумок, за один раз превратил её в Тришкин кафтан!" — едва не плача, укоряла меня бабушка. Больше Аксинья Ивановна свою шубейку не надевала. Шуба, кроме как на подстилку для новорожденных ягнят, уже ни на что не годилась.
С одёжкой у нас было плохо. Морозной зимой на улицу из избы я выходил редко. Валенки-то были, но вот штанов..!
Когда-то моему дедушке Павлу, Гермоген Филатыч Лебедев, на которого дедушка батрачил свыше тридцати лет, отрядил, перед своей смертью, подворье. Подворье было обнесено стеной из каменных плит. Колхозу для строительства коровника потребовался стройматериал, и дедушка продал свой плитняк за 120 рублей. Мамка съездила в Сорочинск и привезла оттуда кусок материи под названием "чёртова кожа". Из той чёртовой кожи мать Мишки Данилова сшила мне штаны. Отменные были штаны! Новые, густо-чёрного цвета и, главное, звучащие! Таких штанов ни у кого из мальчишек нашего села не было.Ну, как было не похвастать обновой!
Прошёл я в обнове по нашей улочке — соседи в окна повысовывались: кто это в наше время смог раздобыть кровельное железо, да ещё, не скрываясь, везёт его по улице? Польщённый вниманием народа к моей персоне, я стал бегать из одного конца улицы в другой. Куры и кошки, заслышав моё приближение, спешили укрыться в подворотнях, Зато мальчишки смотрели на меня с завистью.
С наступлением жаркого лета мои штаны радовать меня перестали. Разогретая лучами палящего солнца "чёртова кожа", касаясь моей кожи, причиняла нестерпимую боль.
По совету Витьки Черемисина (для охлождения) я влез в речку. Намокнув, "чёртова кожа" потеряла эластичность. Снять штаны я не мог. Пришлось плыть. На берегу, я из своих замечательных штанов выпрыгнул. Штаны на негнущихся штанинах остались стоять торчком. Со стороны казалось, будто меня перерубили пополам и нижнею часть моего тела со штанов не вынули.
Под лучами осеннего солнца "чёртова кожа" создавала благостное тепло, а холодные капли моросящего дождя с неё скатывались, так что осенью мне в моих штанах было комфортно. Но вот зимой...! Если бы я в сорокаградусную стынь вышел на улицу совсем без штанов, то и тогда мороз, наверное, не так больно обжигал бы мои тощие ляжки.
В конце февраля я заболел, температура зашкаливала за сорок градусов. За полтора десятка дней обессилел до предела: не хватало сил перевернуться со спины на бок. Фельдшерица тётя Тоня установила диагноз — крупозное воспаление лёгких— и, сказав,что люди при температуре в сорок один градус умирают, велела семье готовиться. Бредил я постоянно.
Однажды, открыв глаза, увидел сидящего у меня в ногах дедушку Павла. Дедушка смотрел на меня и тихо плакал. Из семнадцати детей, рождённых ему Аксиньей Ивановной, в живых оставалось только двое, но и те на войне сгинули. И вот теперь умирает его последняя радость, его внук, единственный и последний наследник фамилии. Умирает на его глазах, а он бессилен чем-либо помочь ему. Средств от температуры не было. Я должен был умереть.
Но я не умер! Температура спала сама собой. Через неделю встал на ноги. Но ходить пришлось учиться заново — сначала в комнате, держась руками за стенку, потом вышел во двор, а там и на улицу потянуло. Однако без должного питания силы ко мне возвращаться не хотели. Мой приятель Мишка идёт своим обычным, неспешным, шагом, а я, так мне казалось, бегу изо всех сил, но догнать его не могу.
Моя двоюродная сестра Настя жила в Ташле, работала в ресторане буфетчицей. Своим родителям привезла гостинец — маленькую скибочку колбасы. Тётя Ефимия, Настина мама, от той колбаски отрезала для меня дольку не больше моего мизинчка... Вот это было лакомство! Никогда, в своей последующей жизни, я ничего подобного не ел.
Возможно, тот кусочек колбасы дал какой-то толчок моему организму, а может, наступившее лето вернуло силы, словом, к осени я уже был в состоянии ходить в школу.
К весне, снова заболел! На этот раз уложила меня в постель, под дедушкин тулуп, злая "лихоманка". Трясла меня та злючка не менее, чем полтора месяца. Никаких средств борьбы с ней, кроме таблеток хинина, у нас не было. Таблетки же были невыносимо горькими. Я их, отвернувшись к стене, чтобы дедушка не видел, выплёвывал.
Наконец, дед вспомнил народное средство: приготовил снадобье из шишек хмеля, налил до краёв литровую кружку — на, пей! Сам сел напротив. Противно было вливать в себя то горькое зелье, но дед сидел рядом. Пришлось выпить до донышка. Уже на следующее утро тело моё ( я ощущал это) звенело весенним звоном. Дед из меня «лихоманку» выгнал, но я оглох. Оглох напрочь! В сентябре в школу, а я глух как пень. Мир вокруг меня жил, двигался, но безмолвие было полным.
В школе меня посадили за первую парту, напротив классной доски. Но толку от этого не было никакого. Вижу, учительница что-то говорит, открывает и закрывает рот. То левым, то правым ухом поворачиваюсь к доске, по- гусиному вытягиваю шею — глухо! Слух прорезался только к середине ноября.
Болезни и бескормица сделали из меня дистрофика. Собаки меня не трогали, видимо, не хотели марать зубов о дохлятину. Наша соседка, тётя Ксеня Семиколен, дала мне прозвище «Кашачьи выжирки»
Если бы в те времена была «Книга рекордов Гиннеса», моё имя внесли бы в неё непременно: в первый класс ходил я три года.
. . . СТЕПАН При росте метр, с не большой добавкой, весил Степан не на много больше суслика. Не было в нём ни силы, ни ума. Наши сельские хулиганы, подростки лет шестнадцати, забавы ради поставят его вниз головой, скажут: "Стоять, Степан!" и отойдут в сторонку — потешаются. Так и торчит Степан посреди улицы вверх ногами, пока кто-либо из взрослых прохожих не вернёт его в нормальное положение.
Родом Степан был из города Сорочинска. Но, как инвалида войны , на содержание его определили в наш колхоз. На фронте Степан получил контузию: зашибло мозги и нервную систему нарушило. И стал бывший акробат –любитель беспомощен, как муха.
Однако во время припадков бешенства сила в нём появлялась. Завалит, бывало, какую зазевавшуюся бабёнку наземь, приставит нож к горлу — зарежу, так твою мать! Баба визжит, отбивается — бабе страшно. Ножичек хоть и маленький, перочинный, а всё-таки нож. Степан-то безумный — может и в самом деле дырку в горле сделать.. Одним словом, женщины и дети боялись Степана пуще лешего, жившего в ольховой роще.
Склоны увалов, меж которых располагается село Бурёнино, покрыты супесчаной почвой. На таких почвах получаются отменные арбузы. Охранять бахчи поручали деду Садовникову. Но детей в сёлах в те годы было не меньше, чем мух в коровниках, деду одному справиться с ними было не под силу. Зная дурную славу Степана , дед брал его себе в помощники. Когда Степан находился на бахче (а он был там неотлучно), пацаны бахчу обходили стороной. Дед мог из своего шалаша всё лето не вылезать.
К моей тётушке Ефимии из Ташлы приехал внук, Колька Краснов — сын той самой Насти, о которой я уже упоминал. Кроме дедушки Павла, у меня был ещё дедушка Фёдор--отец моей мамы. Кольке он тоже приходился дедом, только двоюродным. Дедушка Фёдор жил в самом дальнем конце села. Огород у него был полон разных разностей: смородина, малина, крыжовник. Самая сладкая морковка тоже была в его огороде. На моё предложение, наведать дедаушку Фёдора, Колька согласился. Дорогу к дедушке мы почему-то выбрали ту, которая пролегала за крайними избами села. Получалось так, что по правую руку от нас — село, по левую — увал с бахчами.
Две недели назад, возвращаясь с прополки, метров на пятьдесят ниже бахчи, я приметил арбузный кустик с двумя маленькими арбузятами на нём. Когда мы шли к дедушке Фёдору, у меня появилось желание посмотреть, на сколько арбузята успели вырасти.. Колька глянуть на те зародыши арбузов не отказался. Но — там Степан...
Самого Степана нам не видно. На фоне синего неба, мы видим его дубинку . Возвышаясь над белёсыми соцветиями ковыля, дубинка перемещается то в правую, то в левую сторону. Степана мы боимся, но любопытство сильнее страха.
От окраины села до самой бахчи кто-то проложил плугом борозду. Легли, значит, мы в ту борозду, ползём. Колька впереди — я следом. Мы не видим Степана, Степан не видит нас. По дороге с бахчи идут три женщины, они нас видят хорошо. Слышу, одна дурёха кричит: "Степан, вон они!". Я поплотнее вжался в борозду, но вдруг увидел голые Колькины пятки, пролетающие надо мной. Хотел окликнуть Кольку, поднял голову, а Степан — вот он! В каких-нибудь десяти шагах от моей головы.
Бежал я… быстрей, чем снаряд выпущенный из рогатки.. Ни камней, ни канав на своём пути не видел, свиста ветра в ушах не слышал, земли под собой не ощущал. Не ноги несли меня — крылья страха уносили от неминуемой гибели. Степан настигнуть меня, десятилетнего мальца, не может, зато его матерщина летит через мою голову и липнет на загривке Колькином. Слышу, вместе с матом, через мою голову летит и шишкастая дубина. Не на много успел я отбежать, пока мой преследователь подбирал свою пужалку. — Стой туды-т твою мать! — заорал Степан. Обдав ветром мою короткостриженную голову, дубина летит под колени Кольке. Но Колька бегает быстрее, чем летают дубинки.
Вот уже и крайняя изба — Дорошенковых. Около избы толпятся женщины. — Стой! — гаркнул Степан, и я, как кролик под гипнозом удава, замер на месте.
Оглянуться не успел — дубинка ударом в плечо свалила меня на землю. Рухнул, словно трава, скошенная острой косой моего дедушки Павла. Женщины рядом, но подойти боятся. Я слышал их голоса: "Стой, Степан! Брось, Степан!". Женщины Степану не указ.. Дубина плясала по моему тощему телу, будто матрос на палубе корабля отбивал «яблочко». В плечо, в спину, в голову сыпались её удары. Боли я не чувствовал, визжал больше от страха. Краем глаза вижу — приближается дед Алейников с длинной палкой. Деда Степан послушался и ушёл на свою бахчу. Его там нашли подростки. Лежал Степан на бахче со ртом, забитым пеной. С ним всегда так бывало, когда он нервничал.
Визжать я перестал сразу же, как только Степан повернулся ко мне спиной. Теперь я думал о том, как мне явиться домой. Шишмаки, полученные от дубины, красовались по всему телу. На темени сидела бульба, не помещавшаяся под ладошкой — не заметить её моя мать никак не могла, а заметив, могла ещё и от себя добавить.
Время было предвечернее, стадо коров возвращалось с пастбища. В стаде был свирепый бугай — бык-производитель. Вот на него-то и надо свалить вину Степана, — нашёл я выход из затруднения.
Конечно, мамка мои украшения заметила, но слушать объяснений не стала. Она спешила в очередь на сепаратор. Молоко сепарировали у Завражиных. Это на соседней улице. На полу был расстелен тулуп, теперь уже покойного дедушки Павла. Распластав на нём моё, потоптанное дубиной, тело, я уже собирался отдаться в объятья Морфею, но, с треском, чуть не слетев с петель, разверзлась дверь. В дверном проёме возникла не моя застенчивая, затурканная колхозным начальством мамаша. Передо мной стояла тигрица. В её округлившихся глазах смешались тревога, ярость и безграничная любовь к умирающему дитяти. В напряжённом теле чувствовалась готовность к схватке хоть с самой смертью.
Оказывается, в очереди мамку спросили: "Феня, твой сын дома?". И рассказали о моём общении с безумным Степаном. Оставив очередь, мамка ринулась спасать сыночка. Если бы ей по пути встретился Степан, она бы в тот момент из него рыболовный крючок сделала. Но моя мать была человеком быстро отходчивым — увидев меня в добром здравии, быстро успокоилась и вернулась в очередь на сепаратор.
Вскоре в Москве объявился человек, заявивший, что это он Степан Тупиков, а тот, что в Бурёнино страдает от увечья, — его брат Юрий.
Через пару месяцев тот, московский, "Степан" приехал и забрал нашего Степана в Москву на лечение. Только наш Степан до Москвы не доехал, где-то под Куйбышевым свалился с баржи и утонул в Волге.
Услышав эту новость я позлорадствовал: мой обидчик наказан.
Через два дня мне стало Степана жалко. И я его простил. А простив Степана я и сам почувствовал облегчение— будто с моего сердца скорлупа спала.
. МИШКА. В ночь с 11го на 12 февраля 1937го года, заглушая рёв пурги, мы с Мишкой Даниловым, своим первым «Уаа!», известили жителей села Бурёнино о том, что их мир стал теперь и нашим миром и что им теперь придётся благодатным воздухом ольхового леса, вклинившемся в улицы села, с нами делиться.
Через четыре года и шесть месяцев после нашего первого "Уа" началась война. Появился лозунг "Всё для фронта, всё для победы", нам, кроме воздуха ольховой рощи да её крапивы, ничего не оставалось. Наши мамки за год обязаны были выработать минимум сто сорок трудодней. На те трудодни осенью получали от колхоза сто пятьдесят — максимум двести килограммов зерна. По подсчётам стариков, этого количества зерна на пропитание одного взрослого человека могло хватить только на десять месяцев. Одному — на десять месяцев! А в наших семьях на одну работающую мать приходилось по пять нетрудоспособных. Выручала картошка. Чтобы экономить зерно, хлеб пекли из муки, наполовину смешенной с толчёной картошкой. Но недаром же говорят, что хлеб — всему голова. Если нет хлеба, то чем бы ты ни набил брюхо, всё равно будешь голодный. Какой-то изверг, вселившийся в наши животки, своими когтями царапал наши желудки. И только придавленный какой-либо снедью вроде щавеля, земляники или плодами степной вишни, на время засыпал. На поиски подножного корма мы ходили с Мишкой вдвоём, и никого другого в обмен на Мишку, я не взял бы.
Мой приятель, в противоположность мне, прирождённому молчуну, никогда не умолкал. Его круглая голова была полна невообразимых фантазий, которые он на протяжении всего вливал мне в уши. Мишка теперь и сам, наверно, не смог бы вспомнить всех небылиц, которые я должен был принимать за действителность. Но я-то был слушателем не только активным, но ещё и ехидным. Пэтому я спорил. А то, что оспаривал, в память мою врезалось. — Вань, (мой прадед по матери был Иваном Ивановичем Ивановым, с той поры для села лены нашей семьизвались Ваньками ) Вань, ты не шибко испужаешься, если я тебе расскажу страшную-престрашную историю? — понизив голос до шёпота, спросил меня Мишка. — Не испугаюсь. Мой дедушка Павел никого не боялся, и я ни чего не боюсь. Рассказывай! — Шли мы с Петькой по лесу (в рассказах Мишки всегда присутствовал какой-то неизвестный мне Петька) — вдруг, из куста как прыгнет на меня мышонок! Маленький такой, серенький, да как завизжит мне в ухо! — Ух, как страшно! Даже есть расхотелось. — Ты, Вань, дальше послушай. Схватил я его за шкирку и в сапог сунул. А голенище верёвкой перевязал, чтобы не вылез. Пущай, думаю, в сапоге сидит, неча на людей бросаться. — Он что, и сейчас в сапоге сидит? Чай, задохнулся уже! — ехидничая, посочувствовал я мышонку. — Нет, Вань. Ты знаешь, какие зубы у мышей острые! Были бы у меня такие, я бы берёзки грыз, и хлеба мне было бы не надо. А этот дурак сапог прогрыз, вылез через дыру, посмотрел на меня своими злючими глазками да как вцепится зубами в мою штанину! Упёрся ногами в асфальт — и держит. Я и туда, и сюда, штанина трещит, а он держит, гад! — .--Не заливай, Мишка! Тот мышонок весит чуть больше таракана, и ты его с места не мог сдвинуть! — А он, Вань, хвостом за берёзку зацепился — как бы я его вместе с берёзкой-то утащить смог?
Чтобы сбить Мишку с панталыку и не спорить дальше, я спросил: — Мишка, ты сказки любишь? — Нет, Вань, я пшённую кашу люблю! — закрыл тему разговора Мишка.
Однажды Мишка в своих фантазиях совсем заврался. — А ты ведь, Вань, мой сынок, — бухнул он неожиданную для меня новость. — Это я тебя родил, а ты думаешь, тётя Феня. — Э-э , Мишка, тебе, наверно, солнце в башку ударило, вот ты и несёшь чушь всякую. Я больше тебя — как бы я у тебя в животе поместился-то? — Это я щас маленький, а тогда большой был. — --Это как же? Был большой и вдруг маленьким стал? — А я, Вань, об асфальт стёрся. Заметив мой удивлённый взгляд, Мишка пожал плечами, показывая своё пренебрежение к моим мыслям. Потом продолжил: — Если бы ты когда-нибудь видел асфальт, Вань, ты не удивлялся бы. Ты бы знал, какой он шаршавый. Хуже, чем точильный камень в кузнице у Проньки!
Я стал догадываться: Мишка несёт чушь, чтобы верховодить в нашей компании на правах родителя — так, как это делает его мать в их семье. Пыль с Мишкиных ушей надо было сбивать. — Мишка, не ври! В Сорочинске асфальта нет. Мне Витька Наседкин говорил, там пыль да песок на улицах. — Сейчас нет, а тогда был, — не сдавался Мишка. — Куда же он делся, если был? --Стёрся! — зло ответил Мишка. — Как это? — начал теперь психовать я. — Мы, Вань, — смягчил тон приятель, — тёрлись-тёрлись друг о дружку, и вот теперь я стал маленьким, а он совсем в песок стёрся.
Я знал, Мишка в штаны напустит, а в споре не уступит. И я решил утихомирить его, надавив на жалость. — Да, замолчи ты!, — сказал я, — У меня от твоей болтовни живот уж заболел. — А ты, Вань, разбежись и о ту вон берёзку животом стукнись. У тебя будет выкидыш, и твой живот болеть перестанет. — Ты-то откуда это знаешь? — удивился я познаниям друга. — Моя мамка так делала, когда я у неё в животе был. — Почему же ты тогда живой? — Мамка только один раз о берёзку стукнулась, а нас двое было. Братик вывалился в воду и утонул, а я умный был, я за камышинку схватился, — продолжал вешать мне лапшу на уши Мишка. --Ну и дурак!- сказал я в отместку за пренебрежительное отношение Мишки к моим умственным способностям. — Почему, Вань? Почему я дурак, Вань? — нисколько не обидевшись, стал донимать меня Мишка. — Был бы умный, плавал бы теперь в прохладной воде голенький, а не парился бы сейчас здесь под солнышком. — Нет, Вань, — не заметив моей колкости, продолжал мой обидчик, — я, Вань, был не голый, я в рубашке родился. — Ну, ты даёшь, Миня! Так не бывает, чтобы в рубашке родиться. — Бывает, Вань, мой дедушка Ефим тоже в рубашке родился, потому и с войны живой возвратился. Бабушка говорит — счастливчик! — А ты тоже счастливый? — Угу, — промычал Мишка. — Вань, я есть хочу! Мишка был всегда и всем довольный, только всегда голодный.
Когда из Мишкиной, разогретой солнцем, головы, с того места, которое темечком называется, появлялся сизый дымок, мы шли на берег Грязнушки. Там, под сенью берёзок, наши мозги дымиться переставали, но Мишкино "Вань, я есть хочу" будило во мне того изверга, который был у меня в животе, и я приходил в состояние, когда говорят: "Кишка кишке бьёт по башке".
Однажды, не выдержав мук, я сказал Мишке: — Ладно, Мишка, вон трактор стоит, пойдём к нему — может, нас по-быстрому домой довезут. — Вы, ребята, чего хотите? — спросил дяденька, поднимаясь в кабину трактора. — Бури! — выпалил мой неугомонный друг. — Зачем вам буря?! — удивился тракторист. — Чтобы домой быстрее домчаться. Мы есть хочем, — опять Мишка высунулся вперёд меня. — Понял я вас, — сказал дяденька, — только мне в другую сторону. — Тогда твой трактор пусть совсем никогда не заведётся! — съязвил Мишка. — А ну, брысь отсюда, шантрапа! — осерчал тракторист. — Шантрапа — у попа, а ты — крыса! — это было уже хамство с Мишкиной стороны. — Вот я вас! — Тракторист замахнулся большим гаечным ключом. Отскочив от злого дядьки на безопасное расстояние, я спросил Мишку: — Ты зачем дяденьку крысой назвал? — А чаво он брысь сказал? Я што, котёнок, што ли?
Когда мы с Мишкой закончили третий класс, из города Уральска приехал Мишкин брат Алексей. — Нечего тебе в этой глуши делать, — сказал Мишке дядя Лёня, — здесь ты оболтусом вырастешь. Поедешь со мной. В городе будешь учиться.
В Бурёнино Мишка больше не появлялся. Был слух, что выучился на прораба и работает на стройках Уральска. Если это так, то я рад за своего приятеля. Тогда Мишке повезло. Тогда, из всех наших сверстников, только ему удалось выйти в люди
ЧТОБЫ БЫЛЬЕМ НЕ ПОРОСЛО.*** Один мой сверстник сказал: « Среди тех, кто имел несчастие родиться в предвоенные годы, нет ни одного здорового человека. Война, оставив нам жизнь, поставила на нас свои чёрные метки, и теперь старуха с косой в руках находит нас и гибнем мы раньше сроков отпущеных нам на жизнь природой» . АНТИПОВЫ Фёдор Антипов умер, не дожив до своего тридцатилетия два года. Результаты анатомического вскрытия объявили за поминальным столом. Толян Шавкин по этому поводу выдал своё заключение: Федька, мол, умер от того, что отравился селитрой. На вопрос, почему он так думает, Толян ответил: --Чтобы у свиней не было глистов, я даю им древесный уголь. В прошлом годе в место древесного я, на погрузочно-разгрузочной площадке железной дороги, набрал бурого. Бурый уголь свиньи пожирают с не меньшим аппетитом, чем древесный. Только на тот раз уголь оказался смешанным с селитрой. После такого угощения кабанчик перестал расти. Пришлось прирезать. Желудок у него, как и у Фёдора, тоже был чёрным. — Ты что же, хочешь сказать, что Фёдор вместо сахара в чай селитру сыпал? — ехидно заметил зоотехник Иванов. — Ну, тоды я не знаю, — не желая вступать в спор со специалистом, ответил Толян, —Тоды его, наверно, война достала,— ни к селу ни к городу ляпнул наш животновод-диетолог. Этот манёвр Толяна отразился на лицах присутствующих сочувствующими улыбками. Бухает, мол, мужик не просыхая — вот и забыл, когда та война и была-то.
Однако слово, случайно сорвавшееся с языка Толяна, угодило прямо в точку. Именно война была виновницей ранней смерти Фёдора. Это по её вине всё моё поколение вступило во взрослую жизнь со множеством болячек.
Село, конечно, знало, что колоски пшеницы, пролежавшие зиму под снегом, собирать не следует: зерно в них к весне становится ядовитым, и употреблять его в пищу опасно. Но Федька со своей сестрёнкой Валькой собирали и ели. А что им ещё оставалось делать! Голод ведь — не тётка. Они и по соседним сёлам с сумой ходить пробовали. Только обнищавшее за войну население ничем помочь не могло — у него и свои-то дети жили впроголодь. Колхоз тоже не помогал. Если тётя Маруся — их мама-- шла в правление колхоза просить подводу, чтобы привезти дров из лесу, ей говорили: нынче свободных подвод нет: все заняты на колхозной работе. Однако селу было известно-- не дают потому, что помогать семьям дезертиров запретили власти.
Отец Федьки и Вальки, дядя Егор, с фронта дезертировал. Его поймали и отправили в Воркуту. С Воркуты он бежал. Его снова нашли — где-то в тамошних лесах. Таскаться, по снегам с обессилившим человеком, не захотели и пристрелили Словом, дядя Егор Антипов погиб при попытке к бегству.
Сестра Федьки, Валя, дожила до седых волос. Замужем не была, но наши сельские «доброхоты» ей поспособствовали: от них Валя родила двоих деток. Сын Валентины от рождения был уродлив: позвоночник искривлён, левое плечо выше правого, шея не выдерживала тяжести головы, на лице застывшая гримаса обиженного ребёнка. Создавалось впечатление, что через него трактор переехал. Осознавал ли он своё уродство, я не знаю. Но горько, больно мне было смотреть на человекоподобое существо, с которым меня связывали нити родства ( тётя Маруся приходилась моей бабушке Аксинье родной племянницей)
Дочка, Верочка, оказалась ребёнком благополучным: и разумом, и внешностью была не хуже других невест села. Замуж вышла удачно. Родила, на радость Валентине Егоровне, внучку Верочку — умницу и красавицу. Но счастье Валентины Егоровны было недолгим. Верочка после окончания обучения в институте торговли прожила всего две недели — не справившись с управлением автомобиля, погибла в автокатастрофе. На Верочке и закончился род Егора Тимофеевича Антипова. Похоже на то, что война поставив свои чёрные метки, ещё и обязала нас передавать их по наследству нашим потомкам.
НАШИ МАМЫ До начала пятидесятых годов сельское население не могло покинуть колхоз и выехать в город. В городах была паспортная система. Жителям колхозного села паспортов не выдавали. А без паспорта-куда ж поедешь! Но послевоенное лихолетье закончилось. Страна из разрухи вышла. Паспорта колхозникам стали выдавать, не спрашивая на то согласия у руководства колхозов. Сельская молодёжь в поисках лучшей жизни потянулась в промышленные районы страны. Летом 1954-го года, с бумагами, свидетельствующими о восьмиклассном образовании, и я подался в южную сторону.
В Сорочинске железнодорожный вокзал гудел, как пчелиный улей во время активного медосбора., Дежурный по вокзалу, чтобы пройти на перрон, должен был перешагивать через тела спящего люда. Достать билет на пассажирский поезд не было никакой возможности. Поезда, трогаясь с мест своего формирования, уже были забиты пассажирами. На крышах и в тамбурах вагонов тоже были люди.
Кроме пассажирских поездов, между Куйбышевым и Ташкентом курсировал ещё и почтово-багажный. В его составе было три пассажирских вагона. Этому поезду народ почему-то присвоил имя Алексея Максимовича Горького.
"Максим Горький" по пути следования кланялся каждому встречному столбу, у каждой встречной шпалы спрашивал разрешение на дальнейшее следование. Поэтому его вагоны редко когда видели транзитных пассажиров. Народ считал, что лучше двое суток бесплатно дышать свежим воздухом на крышах курьерского поезда, чем за деньги неделю париться в душных вагонах "Максима Горького".
В Сорочинске я кантовался пять суток.. Пристанционные клопы высосали из меня столько крови, что я стал бледным, как лист берёзы осенью. И я решил: лучше долго ехать, чем долго кормить своей кровью клопов. "Максим Горький" был несказанно рад такому моему решению.
Я наживал синяки на жёсткой второй полке мерно покачивающегося вагона. За окном проплывали телеграфные столбы с сидящими на их верхушках большими степными птицами - беркутами. Медленно вращались, выжженные солнцем степи Казахстана.
Где-то в районе Казалинска тоскливые степи сменились бескрайними, подступавшими к железнодорожной насыпе, водами, вышедшей из берегов реки Сыр-Дарьи. Чугунка в те годы была одноколейной. "Максим Горький" подолгу стоял на полустанках, пропуская мимо себя как встречные, так и попутные поезда. За время стоянки я успевал вдоволь насладиться прохладой придорожных вод. Дикие утки, уступая мне место подле насыпи, отплывали на три-четыре метра и, погрузив головы в лоно прозрачных вод, хватали широкими клювами проплывавшую мимо них живность. Над гладкой водной поверхностью, будто поплавки рыболовных сетей, покачивались их серые гузки. А я, приняв позу ленивой щуки,, наблюдал за стайками полупрозрачных мальков рыб, мельтешивших перед моими глазами.
Нынче, путешествуя по железной дороге, мы начинаем ощущать движение только после того, как состав выкатится за станционную стрелку. В прежние времена на то, чтобы сдвинуть состав с места, у локомотива не хватало мощей. Использовался эффект домино: машинист толкал вагоны в сторону, обратную движению, и, пока лязг буферов катился в хвост состава, резко бросал машину вперёд. Громкий мат пассажиров был следствием тех манёвров.
Обычно люди в пути, кто с помощью карт, кто с помощью бобов, стараются предугадать своё будущее. Мне гадать нужды не было, я и без гаданья знал, что жить буду у двоюродной сестры Насти, из Ташлы переехавшей в какой-то город Янгиюль и, вместе с её сыном Колькой, осваивая профессию фрезеровщик , буду работать на вагоноремонтном заводе. Поэтому был безмятежен, и бессонница меня в дороге не мучила.
На каком-то разъезде при манёвре машиниста я так треснулся головой о перегородку вагона, что Морфей, прикайфонувший на моих ресницах, с перепугу, шарахнувшись о противоположную перегородку вагона, вылетел в окно. С нижний полки до моего сознания стал доходить разговор. — Эх, подруга, знала бы ты, как мне достались мои детки-обревелась бы, — послышались всхлипы. — Что же такого особенного было в твоей жизни? — в голосе говорившей послышались нотки сомнения. — Расскажи! — Рассказала бы, да уж больно вспоминать горько и рассказывать стыдно. — А ты всё-таки расскажи. Авось полегчает. А насчёт того, что стыдно, так я скоро сойду, и вряд ли когда мы снова встретимся. — Ну, ладно, только ты на меня не смотри.
Мне, наверное, надо было дать понять женщинам, что в вагоне есть посторонний, но тогда они засмущались бы, и слёзы рассказчицы остались бы невыплаканными. Поэтому я затаился, будто летучая мышь в чулане. Рассказчица, помолчав минуту, то ли собираясь с духом, то ли обдумывая, с чего начать, заговорила: — В войну я жила в Ташкенте. В те годы приезжих в городе было, наверно, больше, чем коренных жителей. В базарные дни к прилавкам, сквозь голдящею на разных язык толпу, было не протолкнуться. В один из таких дней с меня срезали сумку с продовольственными карточками. Конечно, овощи и фрукты на базаре покупались без карточек. Только без хлеба на одной капусте долго не протянешь.
Соседка Катька, увидев моих детей, сказала: "Пока ты получишь новые карточки, кормить тебе будет уже некого, и дала совет:,- Иди,-- говорит,-на Бешагач, ты там, наверно, бывала и скульптуру девушки с веслом видела. И скамейку около той скульптуры знаешь. Вот иди и садись на ту скамейку. К тебе подойдёт мужчина. Предложит помощь. Чай, не красна дева, сама знаешь, за что.
Ближе к вечеру ко мне на скамейку подсел мужичонка, пахнущий укропом и солёными огурцами. Сговорились мы с ним за три килограмма риса. Мужичок в энтом деле оказался человекам опытным, только больно уж слабым. Закончив процедуру скачек, мой наездник сказал: "Иди, подмойся!" и втолкнул меня в дверь смежной комнаты.
Влетев в комнату, я упала на пол. Хорошо, что на полу был расстелен толстый ковёр. Поднимаясь с ковра, я встала на четвереньки. Тут на меня, с рыком, накинулась какая-то зверюга. Я почувствовала, что в меня входит что-то твёрдое, как капустная кочерыжка. Повернув голову, увидела огромную морду собаки, пасть, полную белых зубов, и красный язык, свешенный набок. Стоило мне шевельнуться, раздался угрожающий рык зверя. Хозяин крикнул: "Не дёргайся — порвёт! — Затылком я чувствовала горячее дыханье зверя, на маю голую спину стекала слюна псины, меня сковал страх. Я боялась шевельнуться.
Когда псина соскользнула с моей спины, я голая рванула в коридор. Меня тошнило, от меня пахло псиной. Мой благодетель подал мне моё платье и сказал, "Возьми свой рис". Я хотела крикнуть: "Жри сам!", но говорить не могла. Обида и ярость душили меня.
В трамвае народу было немного. Я осталась стоять на задней площадке. Но пассажиры, казалось мне, чувствовали запах псины и с недовольством поглядывали в мою сторону. Если бы не думка о детях, утопилась бы в Анхоре. Но мои детки голодали, и я снова села на ту скамейку. — Когда дети подросли, — уже сквозь рыдания продолжала рассказчица, — сын Катьки открыл им тайну нашего благополучного существования. Мои дети стали меня презирать.
Сначала отказались садиться со мной за один стол, потом и вовсе ушли из моего дома. Теперь я совсем одна и на прощение деток уже не надеюсь.
"Максим Горький", решив передохнуть, тормознул на полустанке с мягким, милым названием "Чили". Женщины пошли осматривать столы с выложенной на них снедью. Воспользовавшись их отсутствием, я перешёл в другой отсек вагона.
Если бы собрать все слёзы овдовевших женщин и детьми имевшими несчастье родится в предвоенные годы , воды Аральского моря показались бы пресной лужей.
Весть об окончании войны принёс мне Витька Черемисин. На попечении мамы была небольшая отара ценных мериносовых овец. Овцы на опушке берёзового колка пощипывали, только что выбравшуюся на белый свет, травку. Мамка с тётей Шурой, нашей соседкой, сидели на зелёной лужайке, залитой весёлым светом майского солнца. Сияя всеми веснушками от счастья, подлетел я к мамке и выпалил: "Мамка, война закончилась!" Вопреки моим ожиданиям, на лицах матери и тёти Шуры отблесков счастья не увидел.
Причину их апатии понял позже: знали они, что им их красавцев-мужей победа не вернёт, а всякие дяди Вани и Григории Степановичи как «мурдовали» их, так и будут «мурдовать».
В те годы каждый трудоспособный житель села обязан был в течение года выработать не меньше ста сорока трудодней. Тот, кто не укладывался в этот минимум, становился кандидатом на поездку в город Горький. И там, выбагривая из реки набухшие водой брёвна, в течение года смывать с себя позорное звание "тунеядец". А кто в бригаде распределяет работы? Бригадир. То есть Иван Тимофеевич или Григорий Степанович. Будут у тебя к концу года те самые сто сорок трудодней или нет, зависело от того, на какую работу они тебя поставят. Правда, поедешь ли в город Горький, было ещё вилами писано. Колхозу самому нужны были рабочие руки. Имелась и более веская причина, делающая вдов покорными исполнительницами прихотей бригадиров.
У вдовушки малые детки в нетопленной избе стынут. У неё голодная коровушка мычит в хлеву. Чтобы привезти дрова из леса или сена с дальнего луга, вдове нужен транспорт. К кому пойдёт она со своими заботами? К бригадиру! Потому как всем гужевым транспортом и всей тягловой силой в колхозе распоряжаются бригадиры. И вот, проникнувшись заботами вдовы, её бригадир Иван Тимофеевич говорит: "На этой неделе ничем я тебе помочь не смогу. Надо ж дать!" А у вдовы детишки в стылой избе. За неделю они и заболеть от переохлаждения могут. И коровёнка с голодухи к концу недели на ноги вставать перестанет. И вот вдова решается — раз уж надо дать, так придётся. —Ты, Ваня, нынче вечером,-говорит она своему патроу,- приходи к моей соседке Шуре. Её свекровь нынче ночью моим детям сказки рассказывать будет. А кто же не знает: где интим — там и беременность, где беременность — там и аборты.
Аборты в те годы были под строгим запретом. Поэтому женщины делали их друг другу сами. Если операция и не заканчивалась летальном исходом, то всё равно страдания абортированной были ужасны.
Чтобы мы не видели страданий матери, чтобы не слышали её воплей сестра, тётя Ефимия, забирала нашу мамку на время «недуга» к себе домой. Нам говорили, что у мамки сердце разболелось. Из-за мамкиной "сердечной"болезни мне приходилось сносить обиды со стороны родственников дяди Вани. Интим между чужими друг другу людьми был делом позорным, и сверстники мои с моим честолюбием не считались.
Один бесшабашный парень, Пашка Абаимов, подбивал клинья к моей двоюродной сестре Нинке. Стремясь добиться моего расположения, Пашка подарил мне свою финку. У ножа была красивая рукоятка из цветного плексигласа. Но финку в кармане я носил не для того, чтобы перед ребятами хвастать. Я вынашивал план мести. Дядей Ваней, при мне, было сказано, что на войне только дураки умирают, а кто по умнее, домой живыми возвращаются. Поэтому, считал я, дядя Ваня заслуживает смерти. Я хотел, за страдания моей матери , и за поношение чести моего отца, мстить.
Я понимал, что с дядей Ваней мне не справиться. Поэтому так размышлял: выберу момент, когда можно будет подойти вплотную, суну дяде Ване финкой в живот. От боли он согнётся, и тогда через его спину всажу финку в его поганое сердце. А когда дядя Ваня будет подыхать скажу: "Дураки умирают не только не войне, но и дома тоже!"
Через неделю Пашка догадался, что для пятнадцатилетнего --пацана финка — плохой подарок, и нож у меня забрал.
Я что-то уже понимал и на свою мать не злился. А вот Колька Железнов прощать не умел, но мстил своей матери: постоянно хамил ей, а когда подрос, начал пить. Потом в Жигулёвск уехал.
Уважаемый читатель, грязь на эти страницы я вылил не потому что, горю желанием мёд побед подпортить ложкой дёгтя.. Я поднять наших мам на высшую ступень пьедестала хочу. Хочу, чтобы жертвенность наших матерей, как и доблесть наших отцов, была видна самым дальним их потомкам.
.
СИЛА КОДЛЫ—СИЛА НЕ ПРЕОДОЛИМАЯ. Могут ли зайцы забить на льва? Нет, не могут! И не потому, что добрые, а по той причине, что не могут дого,,вариваться. А вот волки могут. Могут и сговорившись, не только льва, но и слона сожрут.
Умер директор совхоза. Пётр Фёдорович оставил после себя добрую память и хозяйство задолжавшее банку 350 тысяч рублей. В этом вины товарища Юркова, отставного полковника КГБ , не было. Сады во время ранних осенних заморозков погибли. Закладка новых садов денег стоит. Банк, выдав кредит, посадил садвинсовхоз на картотеку. Деньги -- только на зарплату. Вакантное место пустует. Желающих командовать пруд пруди, но чтобы без больших трат нервной энергии.
Управляющий облсадвинсовхозтреста звонит директору совхоза Кибрай:--Слушай, Ахмед ака, там у тебя прозябает в управляющих отделением, бывший директор совхоза Булунгур, Варакин; скажи ему чтобы завтра ко мне приехал.
Садово--виноградное хозяйство (совхоз Алмазар) было создано в 1929году на базе поместий Жукова, Вревского и Жемчужного. (все три генералы –завоеватели Средний Азии). Центром совхоза стала усадьба генерала Вревского. Усадьбы Жемчужного и Жукова вошли в состав садвинсовхоза на правах его отделений, разбросанных в в радиусе 12-15 километров от центрального посёлка совхоза.
Всеволод Дмитриевич объезжая бригады и отделения ( в порядке ознакомления с хозяйством) на одной из виноградных плантаций увидел бульдозер корчующий виноградник. Работу бульдозера остановил. В конце рабочего дня знакомство с руководящим составом совхоза. Вопрос к начальнику производства- главному агроному Садыкову: --Шарап АбБасович, объясните мне причину раскорчёвки виноградников 3го отделения! --Всеволод Дмитриевич, осенью прошлого года мы попали в зону ранних заморозков. Чтобы земля не пустовала, я распорядился подготовить карту к засеву люцерной. К тому времени , как будут у нас готовы к посадке новые саженцы винограда, люцерна обогатит почву азотом. –Шарап Аббасович, на то, чтобы заготовить чебуки и получить из них саженцы, мы потеряем год, ещё три года будем ждать первого урожая,. На то чтобы виноградник вступил в полную силу плодоношения, потребуется ещё пара лет. Итого шесть лет. Чем будем кормить народ? Люцерной? Выход такой: корневую систему и здоровую лозу не трогать. Осенью этого года, худо --бено , но 5-6 центнеров с гектара получим. Ещё через год новая лоза заплодоносит в полную силу.
Варакин оказался не только грамотным агрономом, но ещё расчётливым предпринимателем. Одним слом, в том году с долгами мы рассчитались, да ещё и не плохую доплату получили в виде премиальны
Второй год завершили с прибылью в 600 тысяч рублей . По итогам года получили премии в семикратном размере окладам. Прогнозы третьего года обещали прибыль уже в 800тысяч. Однако нашим надеждам на 12 кратные премии не суждено было сбыться. По мере того, как крепла зкономика совхоза возрастали и планы производства продукции. С которыми совхоз справиться ещё не мог.,
В соседнем совхозе. в должности председателя профкома, работал некто Исмаил Хамидов. Исмаил не был «скупым рыцарем» . Должность директора садвинсовхоза завода Алмазар ( у нас было два завода первичного виноделия) обошлась ему , по слухам, в 20 тыс. рублей.
О готовящейся ему замене Варакин узнал от меня. И не поверил. «Да как же,-говорю,-Исмаил уж и контору нашу приходил осматривать! Через 8-9 дней собрание актива совхоза. В президиуме сидят: первый секретарь райкома КПСС и управляющий облсовхозтреста. Совхоз не колхоз—здесь не голосуют. Бригадиры и управляющие, те, которые были не чисты на руку, ликовали.
После собрания Всеволод Дмитриевич оказался в больничной палате. Мы узнали, что у него сахарный диабет и переживания для него смертельно опасны. Однако на этот раз, как говорится, Бог миловал. После выписки наш бывший директор занял должность управляющего отделением;
С первых дней воцарения Исмаила начались гонения на сторонников Варакина .
В немилость попали главный ветврач Иванов, прораб Сеттаров, землеустроитель Дрижак , а так же начальник электросилового хозяйства и насосных станций «Петренькя». С прорабом долго конфликтовать не выгодно (в руках прораба строительная бригада и, главное, стройматериалы). Главному ветврачу, и землеустроителю подфартило: товарищ Мамедов ( первый секретарь райкома КПСС) на свадьбу сына кличет всех первых лиц района. Без подарка не пойдёшь. Из стада крупнорогатого скота выбраковали годовалого бычка. В распоряжении гидротехника (он же землеустроитель) бульдозеры и немереное количество кубометров грунта, которые можно перемещать на ни кем не установленные расстояния. В распоряжении начальника электросилового хозяйства нет ни каких матценностей. Есть конечно, воздушные злектросети, но расценки на ремонтные работы такие, что если их все одновременно поставить на реконструкцию, то и тогда получится мизер. От главного энергетика одна польза—давая ему подзатыльники, можно остальному контингенту демонстрировать своё могущество. Увольняться «Петренькя»! не будет, так как знает, что потеряет жилплощадь.
Шло производственное совещание. Обсуждали вопрос увеличения производства продукции. –Товарищ Петренькя, --обратился почему-то ко мне, а не к главному агроному, директор,--как ты думаешь—справимся с поставленной задачей!? --Справимся ,-говорю,-если построим ещё две насосных станции. –А где вы были раньше? О чём раньше думали!? И понёс шеф меня по кочкам . Я, конечно, сказал, что раньше таких задач перед нами ни кто не ставил. Но это было принято за дерзость, за желание противоречить.
В тот год прибыли в 800 тысяч не было, но рубеж установленный при Варакине мы перешагнули. У Исамаила был повод постучать кулаком в свою петушиную грудь. Только на следующий год дела почему-то не были столь успешными. Стр 2 Пришлось просить Варакина занять должность главного агронома. Всеволод Дмитриевич учинил строгий контроль за использованием удобрений по назначению. ( селитра уходила на лево ). На носу была уборочная компания. Принципиальность главного агронома грозила похудением карманов . Варакина, на период уборочной страды, надо было от дел отстранять.
Как это сделать знал, поднаторевший в интригах, бывший председатель профкома Исмаил Хамидов. Одним словом, Всеволод Дмитриевич снова оказался на больничной койке. Летальный исход был неизбежен.
Для тех кому интересно, могу показать финал этой истории. Под мудрым руководством ставленника Кибара Мамедова мы пришли к тому , что вынуждены были работу своих пунктов виноделия обеспечивать за счёт покупки сырья в Казахстане и в Самаркандской области. Далеко, накладно общественног хозяйства, за то прибыльно для личного кармана. . Было возбуждено уголовное дело. Привлекались директор, главный бухгалтер и экспедитор. Посадили экспедитора. Директор и главбух попали под амнистию как участники ВОВ. Что стало с первым секретарём райкома узнаете , если у вас хватит терпения дочитать до конца следующее моё повествование.
ДУРЕВЫШИБАЛОВКА В конце последнего десятилетия 20го века атмосфера под небом «Узбекистана стала взрывоопасной..Не хватало только искры, чтобы разразилась межэтническая катастрофа. Русскоязычное население стало искать убежище в милой, ненаглядной России. В числе вынужденных переселенцев оказался и я. Моим спутником и соседом по купе был Василий Чернухин, бывший председатель колхоза имени Турсуной Якимбашевой. Вот что поведал он мне о своём жизненном опыте.
«В 1984году из города Ташкента я перебрался, на ПМЖ. в кишлак. А так как в сельскохозяйственных дела был абсолютный нуль, то мне поручили совсем бесхитростное дело-распределять воду по грядкам хлопкового поля.
Первым секретарём райкома КПСС был Кибар Мамедович Мамедов. По национальности турок. Как и подобает турку, методы правления у Кибара были жёсткие. Зато и район наш был одним из лучших в Ташкентской области. Улицы кишлаков и посёлков заасфальтированы, деревья вдоль центральных дорог покрашены белой известью. И отчёты об отправке первых тонн хлопка сырца на государственные хлопкозаготовительные пункты, район слал в обком раньше всех других хлопкосеющих районов.
Однако не всё было гладко да сладко на территории подведомственной удельному князю Кибару. В колхозе им. Турсуной Якимбашевой дела шли из рук вон плохо. Ни какие крутые меры на членов этого хозяйства не действовали. Кибар Мамедович смещал парторгов, менял председателей, а воз всё равно с места не трогался.
Колхозное начальство знало, что, при любом раскладе, оно беднее жить не будет. Рядовые члены колхоза уповали на своё подсобное хозяйство: одни, поутрянке, спешили на рынок, другие радели больше за то, чтобы их мелко рогатая и крупно рогатая живность тучнела, поедая, с утра, колхозную люцерну. Словом раньше полдесятого за общественные дела ни кто не брался.
У меня не было ни двора, ни кола. Был кетмень, да и тот колхозный. Мне любо-дорого было ранним утром, подсвистывая пенью птах, прогуляться вдоль, журчащего водой арыка.
Иду . По дороге обычным делом занимаюсь: посвистываю, в синегалок камушками швыряю, пчёлки перед носом вжикают. Догоняет райкомовская «Волга». –Сидай,-говорит водитель, Кибар ака тебя кличет. Подъёзжаем к колхозной конторе. Районный босс на крылечке с парторгом гуторит. Вскоре и председатель причалил. –Ну что ж, господа-товарищи, --говорит босс,- собирайте общеколхозный сход. Будем вот его, Василия аку, на колхоз ставить. У вас в колхозе только он один за колхозное дело болеет. Подоспевший глава аграрного сектора, т.е.главный агроном, кислую рожу посторил, председатель, бросил в мою сторону презрительный взгляд и, отвернувшись, тихо хихикнул. Но тем не менее сход объявили. На зов откликнулись не многие . Только те, кто был при какой-либо должности.
Босс района, не вставая из-за стола объявил, что решением бюро райкома теперешний председатель колхоза с должности снимается. «… на освобождающеюся должность председателя райком партии рекомендует вот его (называет меня по имени и отчеству). --Ставлю на голосование.. Кто за? Кто против? Воздержавшихся нет» Забирает у главбуха гербовую печать, закрывает в сейфе. Ключ забирает себе.. Через пару дней приезжает его зам . Зам усаживает меня в кресло председателя и обещает всевозможную помощь. Только после этого я поверил , что это не розыгрыш.
С чего начать не знаю. Решил со своего бывшего бригадира. –Ну, Мухтар ака,-говорю,- вводи меня в курс дела. Как думаешь при новом руководстве работать? --Кто руководство! Ты что ли? Ты и кетменьщик-то ни какой. Не то что председатель. И, пнув ногой дверь, вышел.
Они тут все- коренные жители . Знают друг друга с детства. Все кумовством повязаны. И все, от мала до велика. стали мне палки в колёса ставить.
Идёт уборка урожая яблок. Лезть в крону дерева не хотят-трясут. Помятый плод кому нужен!?
Есть такое приспособление «мердвин» называется. То есть жердь с врезанными ступенями. По нему можно до самого верха дерева добраться. Велю трактористу сгонять на центральный склад, загрузить те самые мердвины на тракторную тележку и привезти в сад.
Приезжает без мердвинов зато полный прицеп народу, --В чём дело?- спрашиваю. Говорят, мол, сказал:-Кто мордва, лезь в кузов-председатель в саду ждёт.
Через какое-то время приглашают на бюро райкома партии. Решил пораньше приехать. С коллегами познакомиться, Опыта у них поднабраться. Завгар занарядил автотрнспорт. Не авто, а тарахтелку какую-то. Проехали пол пути –карданный вал оторвался. Короче, приехал с большим опозданием. В коридорах пусто. На одной двери написано: -Тихо! Идёт заседание. Зайти не решаюсь- ведь написано—« не шуметь!». Открывается дверь- вылетает красный, как варёный рак, усатый мужичонка. и , со словами «Ну, сексуют! Ну, сексуют» умчался . стр 4
Пока я размышлял над словами «сексуют», в дверях появилась, с полотенцем на шее, одна из колоннад Афинского амфитеатра. . Колоннада промокала полотенцем обильный пот, на обширной лысине, и глядя на меня , пыхтела: «Ну, е--ут! Ну. е—ут!» Я человек русский, (к тому же беспартийный), мне «е-ут» во как понятно! И я говорю себе: мне эта их сексхана и на фиг не нужна. И я уехал.
Вижу, мужики асфальт катают. (те, о которых слухи ходят, будто бы они-не традиционьщики). И тут меня осенило! Говорю: --Слух о вас, мужики, идет, будто бы вы не только асфальт хорошо катаете, но и сексуете не плохо. Правда что ли?—Да, говорят,- энто дело мы делаем даже лучше, чем асфальт катаем. Попробуй-понравится! –Хорошо, -говорю,-- в конце следующей недели жду вас в своём кабинете. Платить буду в двое больше, чем здесь зарабатываете. .
Кабинет председателя и кабинет парторга-смежные- через стенку. Только входы разные. Вызываю прораба. Приказываю дверь и окна кабинета парторга заложить кирпичом наглухо. Вход открыть через мой кабинет. А над входом сделать надпись: «СЕКСХАНА».
Даю распоряжение секретарю-вызвать моего бывшего бригадира. Бригадиру говорю: -Будешь фердыбачить, вот там окажешься. –Напугал!-говорит ( они с парторгом свойственниеки какие-то). Да я и сам…-- открывает ногой дверь, и..оказывается за порогом. А там тьма тьмущая .Ни чего не разглядеть. Минут через 15 выходит: ноги в раскарячку, штаны руками придерживает, слёзы по щекам горохом катятся. Когда проходил через дворик, открыв форточку, я крикнул ему: -будешь дальше выпендриваться, процедуру повторим и продолжим! Следующим был завгар. За ним работник планово-экономического отдела. Ну и так далее.
В течении двух недель все мои саботажники сексотерапию прошли и стали шёлковыми. О секретах терапии ни кому не рассказывали. Стыдно.
В райсельхозуправлении не бываю, вызовы в райком игнорирую. Босс сам явился и с порога: --Ты что же, туды-т твою корень, разгильдяев своих на место ставишь, а на районное руководство чхать решил. Почему на заседания бюро райкома не яв...А это что за нововведение?-- обратил босс внимание на абравиатуру над дверью к кабинет парторга? --Комната для вышибания дури,--говорю. –Интересно!-говорит.-Ну. показывай!-говорит. И к двери направляется. —Что Вы! Вам туда нельзя!,- говорю. И пытаюсь перекрыть дорогу.
–Ну, уж нет! Всякое новшество надо на вооружение брать,-говорит. И за порог . А там тьма тьмущая . Кто-кого-чего, не разглядеть.
О своём внешнем виде Кибар ака ещё там, в парткоме, позаботился. Ко мне вышел чернее грозовой тучи. Идёт через кабинет и шипит:-Ну, Вась ака! Ну, Вась ака! это тебе просто так с рук не сойдёт.
В те годы проходила компания борьбы с приписками и казнокрадством. Обкомовские друзья нашего волкодава срочно перебросили его в другой район. От грехов подальше.»
Я этой исповеди товарища по несчастью не поверил бы, если бы что-то подобное не слышал о нём раньше.
. ДУРЕВЫШИБАЛОВКА . (Ханжам и гражданам лишенным чувства юмора не читать),
В 1984году из города Ташкента, на ПМЖ, я перебрался в кишлак. А так как в сельскохозяйственных дела был абсолютный нуль, то мне поручили совсем бесхитростное дело-распределять воду по грядкам хлопкового поля.
Первым секретарём райкома КПСС был Кибар Мамедов. По национальности турок. Как и подобает турку, методы правления у Кибара были жёсткие. Улицы кишлаков и посёлков заасфальтированы, деревья вдоль центральных дорог покрашены белой известью и отчёты об отправке первых тонн хлопка сырца на государственные хлопкозаготовительные пункты, район слал в обком раньше всех других районов. Зато и район наш был на хорошем счету у руководства области.
Однако не всё было гладко да сладко на территории подведомственной удельному князю Кибару. В колхозе им. Будённого дела шли из рук вон плохо. Ни какие крутые меры на членов этого хозяйства не действовали. Кибар Мамедович смещал парторгов, менял председателей, а воз всё равно с места не трогался.
Колхозное начальство знало, что, при любом раскладе, оно беднее жить не будет. Рядовые члены колхоза уповали на своё подсобное хозяйство: одни, по утрянке, спешили на рынок, другие радели больше за то, чтобы их мелко рогатая и крупно рогатая живность тучнела, поедая, с утра, колхозную люцерну. Словом раньше половины десятого за общественные дела ни кто не брался.
У меня не было ни двора, ни кола. Был кетмень, да и тот колхозный. Мне любо-дорого было ранним утром, подсвистывая пенью птах, прогуляться вдоль, журчащего водой арыка.
Иду . По дороге обычным делом занимаюсь: посвистываю, в синегалок камушками швыряю, пчёлки перед носом вжикают. Догоняет райкомовская «Волга». –Сидай,-говорит водитель, Кибар ака тебя кличет. Подъёзжаем к колхозной конторе. Районный босс на крылечке с парторгом гуторит. Вскоре и председатель причалил. –Ну что ж, господа-товарищи, --говорит босс,- собирайте общеколхозный сход. Будем вот его, Василия аку, на колхоз ставить. У вас в колхозе только он один за колхозное дело болеет. Подоспевший глава аграрного сектора, т.е.главный агроном, кислую рожу посторил, председатель, бросил в мою сторону презрительный взгляд и, отвернувшись, тихо хихикнул. Но тем не менее сход объявили. На зов откликнулись не многие . Только те, кто был при какой-либо должности.
Босс района, не вставая из-за стола объявил, что решением бюро райкома теперешний председатель колхоза с должности снимается.
«… на освобождающеюся должность райком партии предлагает кандидатуру вот его (называет меня по имени и отчеству). --Ставлю на голосование.. Кто за? Кто против? Воздержавшихся нет» Забирает у главбуха гербовую печать, закрывает в сейфе. Ключ забирает себе.. Через пару дней приезжает его зам . Зам усаживает меня в кресло председателя и обещает всевозможную помощь, Только после этого я поверил , что это не розыгрыш.
С чего начать не знаю. Решил со своего бывшего бригадира. –Ну, Мухтар ака,-говорю,- вводи меня в курс дела. Будь добр, подскажи новому руководству с чего дело начать.. --Кто руководство! Ты что ли? Ты и кетменьщик-то ни какой. Не то что председатель. И, пнув ногой дверь, вышел.
Они тут все- коренные жители . Знают друг друга с детства. Все кумовством повязаны. И все, от мала до велика. стали мне палки в колёса ставить.
Идёт уборка урожая яблок. Лезть в крону дерева не хотят-трясут. Плоды падают, мнутся. Помятый плод кому нужен!?
Есть такое приспособление «мердвин» называется. То есть жердь с врезанными ступенями. По нему можно до самого верха дерева добраться. Велю трактористу сгонять на центральный склад, загрузить те самые «мердвины на тракторную тележку и привезти в сад. Приезжает без «мердвинов», зато полный прицеп народу, --В чём дело?- спрашиваю. Говорят, мол, сказал:-Кто мордва, лезь в кузов-председатель в саду ждёт.
Через какое-то время приглашают на бюро райкома партии. Решил пораньше приехать. С коллегами познакомиться, Опыта у них поднабраться. Завгар занарядил автотрнспорт. Не авто, а тарахтелку какую-то. Проехали пол пути –карданный вал оторвался. Короче, приехал с большим опозданием. В коридорах пусто. На одной двери написано: -Тихо! Идёт заседание.
Зайти не решаюсь- ведь написано—« не шуметь!». Открывается дверь- вылетает красный, как варёный рак, усатый мужичонка. и , со словами «ну, сексуют! Ну, сексуют» умчался . Пока я размышлял над словами «сексуют», в дверях появилась, с полотенцем на шее, одна из колоннад Афинского амфитеатра. . Колоннада промокала полотенцем обильный пот, на обширной лысине, и глядя на меня , пыхтела: «Ну, е--ут! Ну. е—ут!» Я человек русский, (к тому же беспартийный), мне «е-ут» во как понятно! И я говорю себе: мне эта их сексхана и на фиг не нужна. И я уехал.
Вижу, мужики асфальт катают. (те, о которых слухи ходят, будто бы они-не традиционьщики). И тут меня осенило! Говорю: --Слух о вас, мужики, идет, будто бы вы не только асфальт хорошо катаете, но и сексуете не плохо. Правда что ли?—Да, говорят,- энто дело мы делаем даже лучше, чем асфальт катаем. Попробуй-понравится! –Хорошо, -говорю,-- в конце следующей недели жду вас в своём кабинете. Платить буду в двое больше, чем здесь зарабатываете. .
Кабинет председателя и кабинет парторга-смежные- через стенку. Только входы разные. Вызываю прораба. Приказываю дверь и окна кабинета парторга заложить кирпичом наглухо. Вход открыть через мой кабинет. А над входом сделать надпись: «СЕКСХАНА».
Даю распоряжение секретарю-вызвать моего бывшего бригадира. Бригадиру говорю: -Будешь фердыбачить, вот там окажешься. –Напугал!-говорит ( они с парторгом свойственниеки какие-то). Да я и сам…-- открывает ногой дверь, и..оказывается за порогом. А там тьма тьмущая . Ни чего не разглядеть. Минут через 15 выходит: ноги в раскарячку, штаны руками придерживает, слёзы по щекам горохом катятся. Когда проходил через дворик, я через оконную форточку крикнул: будешь дальше выпендриваться, процедуру повторим!
Следующим был завгар. За ним работник планово-экономического отдела Ну и так далее.
В течении двух недель все мои саботажники сексотерапию прошли и стали шёлковыми. О секретах терапии ни кому не рассказывали. Стыдно.
В райсельхозуправлении не бываю, вызовы в райком игнорирую. Босс сам явился и с порога: --Ты что же, туды--т твою корень, разгильдяев своих на место ставишь, а на районное руководство чхать решил. Почему на заседания бюро райкома не яв...А это что за нововведение?-- обратил босс внимание на абравиатуру над дверью к кабинет парторга? --Комната для вышибания дури,--говорю. –Интересно!-говорит.-Ну. показывай!-говорит. И к двери направляется. —Что Вы!Что Вы! Вам туда нельзя!,- говорю. И пытаюсь перекрыть дорогу.
–Ну, уж нет! Всякое новшество надо на вооружение брать,-говорит. И за порог . А там тьма тьмущая . Кто-кого-чего, не разглядеть.
О своём внешнем виде Кибар ака ещё там, в парткоме, позаботился. Ко мне вышел чернее грозовой тучи. Идёт через кабинет и шипит:-Ну, Вась ака! Ну, Вась ака! это тебе просто так с рук не сойдёт. Но, слава Богу, пронесло.
В те годы проходила компания борьбы с приписками и казнокрадством. Обкомовские друзья нашего волкодава срочно перебросили его в другой район.
Этой исповеди соседа по вагонной полке я бы не поверил, если бы, что-то подобное не слышал о нём раньше.
ПЕРЕЧЕНЬ: с чего началось 1) Я не хочу чтоб жизнь бурлила 2)Предательство 3) Отвези меня, Поезд, в Россию 4)Времена застойные,
5)Снобу 6) В офтальмологической больнице 7) Не использованный ресурс 8) В нашем переулке 9) Свою седку мы любили 10)Прозрение 11)Привычка властвовать 12)Вольница 13) Что б я от гриппа!... . 14) Это только карантин 15)Всё смыла времени река 16) Для чего начальнику кресло 17) Кредо чинуши 18)Когда во власти дураки 19) Мечты, мечты… 20)Никотинщику 21) Сватовство достарбайтера 22) Бери пока дается 23) Юбилейное 24)Нудистам 24а) Мадригал стакану
сентиментальные 25) Чтя любовь 26)Мамино сердце 27)Гуле Ашихменой 28) Бабья месть 29) Семья 30) Приснившаяся песня 31) Мне и в стужу станет жарко 32) Если грустью душа переполнится
тема Узбекистана 33)Феруза 34) Он вот такой Узбекистан 35)Ангрен 36) Я оккупант? 37) Сказ о быстроногой зиме 38) Виноградарь о творчестве 39) Ноша 40) Бессонница 41)Хоть кричи, хоть ахай 42) Счастье видеть, слушать поэтессу 43)Симбиоз жанров
гражданская лирика 44)Лесная история 45)Утро в ольховой роще 46)Вот настанет лето 47)На то и лето 48) Жажда 49) Гроза . 50) Гладомор 21го 51) Вьюга нынче не буянит 52)Не надо не ни Крыма, ни Аляски 53)В страну чужую прибывая 54)Возвращение 55) Настальгия 56) Нужна нам всем тихая гавань, с причалом 57) Шесть заповедей 58) 58)Проснись Украина большая 59) Песня сокола 60) Мемету Кебальдиеву 61) Вокруг лужи 62) За себя я не дрался не спорил 63)Армагеддон 64)Пол нашего села 65)Все мы делали победу 66)Кто к нам с мечом придёт 67) Можно всё переиначить 68)Если хочешь быть здоров 69)Скулёж под балалайку 70)Истинное счастье.
ПРОЗА 71)Праашу паавторИть 72)В литературе, как и на рынке 73) Слово сказанное во время 74)Право на последний выстрел 75)Пленник дивана 76) Щюрт наверно пошутил 77)И тут, и там, и в прошлом 78)Ольховая роща 79)Каким же лохом был ты, Вася! 80) А если случится мой друг влюблён 81)Кашачьи выжирки 82)Степан 83) Мишка 84) Чтобы быльём не поросло 85) Антиповы 86) Наши мамы 87) Сила кодл-не сокрушима 88) Дуревышибаловка
стихи и проза сборник
© Copyright: Федя Фенин, 2020
Свидетельство о публикации №120062003173
Свидетельство о публикации №120062003173
Рецензии