Сырой острог, пустая келья,
тверда постель, кривой настил.
Как будто жертва всех гонений,
в мешок кирпичный угодил.
И сеть растворная сцепляет
широкий дух, размахи крыл,
ячейки красные скрепляет,
убивши прежних, кто тут был
давнишним жителем и птицей,
и даже мух, клопов, мышей,
стерев из памяти их лица,
и сплюнув в гущу камышей.
Теперь же я тут новым гостем
вдыхаю призраков и вонь,
былых энергий груз и злости,
страданья, горе, тяжкий фон.
А голод бродит хищно, колко
по шлангу горла и кишок
кротом, червящею иголкой,
и мордой крысы лезет в бок.
А холод студит стопы, душу,
а солнце доит скудный пот
и мнёт желудочную грушу,
цинга ломает зубы, рот.
И стынет сок под кожной цедрой.
Седой, косматый, будто Бог.
И сорок восемь сантиметров
уже идёт мой тяжкий срок.
Одиночник
© Copyright: Алёшка Емельянов, 2020
Свидетельство о публикации №120061904573
Свидетельство о публикации №120061904573
Рецензии