Пускались в пляс и пели, как могли

Пускались в пляс и  пели,  как могли,
Смеялись, покуривши конопли,
И рифмы рассыпали по бумаге,
И плоский камень прятали в кулак,
По улицам чужим крадясь во мраке,
Глядели жадно на  цветущий мак,
Вершинам гор дивясь позолочённым;
Распутывали ветхих рукописей вязь,
Скользя зрачком по  строчкам чёрным,
Пока дымок свечи истаивал, виясь...

Не разобрать подчас сумбурного письма,
Где слов не много, ну а мыслей — тьма,
(Опубликуй его — хана литературе),
Как вдруг погон прижился  на плече,
И разом отрешил от прежней дури,
Чтоб новых завести  — не перечесть,
Их схватывали  прямо на лету:
В себе возненавидев иноверца,
Мы больше доверяли животу,
Не слушая увещеваний сердца.

И мантры бормотали в унисон,
Тревожно ждали выстрела в висок,
Карабкаясь по молчаливым скалам,
Терпя сомнений ядовитых жала,
Терзавшие  и души,  и тела,
И поражением победа угрожала,
Ни чужакам не в радость, ни своим,
Уже не марш,  но шепоток змеиный:
Мол, за ценой и впредь не постоим,
И в волосах сверкнувший первый иней.

Ничто не вечно под всегдашнею луной -
Мертвящий холод, нестерпимый зной,
Карьерный рост, карьерный потолок,
Свирепого отчаянья морок,
Распутство тёмное,  златое девство,
Святая добродетель и злодейство,
Предательства позорного  клеймо,
Пристрастие к друзьям и близким,
Печальное  прощальное письмо,
Короткая предсмертная записка...