Непростые думы. Венок 3

                М А Г И С Т Р А Л – 3-й сонет магистрального венка - http://stihi.ru/2020/06/07/1306
               

……………………………..От вехи каждого рассвета до заката
……………………………..живем по правилам движения часов.
…………………………….Они размеренно идут, гребя лопатой
…………………………….минуты, дни, года на мусорку веков.

……………………………Бредет история от пращуров мохнатых
……………………………до суперсовременных явных дураков.
……………………………Иные страхи, не нужны мечи и латы.
……………………………Но глупость та же и порок ее не нов.

…………………………..Для интеллекта мера – логика и скорость.
…………………………..О человечности идут лишь разговоры.
…………………………..Душа прогрессу не нужна… на общий взгляд.

…………………………..А мир на грани и шатается, как пьяный.
………………………….Земля пытается очиститься от дряни.
………………………….Считает осень оперившихся цыплят.


1.
От вехи каждого рассвета до заката
дни заполняются, как общая тетрадь.
И появляются огромные трактаты,
где всё о жизни, суть которой не понять.

На полках мощных – вековые фолианты
под слоем пыли. Прогуляться можно вспять
и посмотреть, какими были элефанты,
и даже рядом с динозавром постоять.

А вот о людях непонятно, – что там в прошлом?
Писец в угоду господину врет истошно.
Никто не может подтвердить армаду слов.

За миг историю меняют, как перчатки.
И править некогда – сплошные опечатки.
Живем по правилам движения часов.

2.
Живем по правилам движения часов.
Никто не спорит с этим выводом простейшим.

… Всё, передышка! Строчки эти – на засов.
Совсем не пишется, когда с утра не евши.

Там, в голове, несется вой голодных псов –
то плачут мысли, просят сладеньким потешить.
В тон раздается хор ехидных голосов:
«Поэт голодным должен быть и сумасшедшим!»

«Ну да, голодные и злые – это жесть.
Но, от греха подальше, надо что-то съесть», –
сказали зубы, а язык продолжил матом.

Мелькают образы изысканнейших блюд,
гипнотизируя желания, как спрут.
Они размеренно идут, гребя лопатой.

3.
«Они размеренно идут, гребя лопатой…»
Не знаю, кто, – не понимаю, хоть умри.
Кружатся стрелки – три подруги циферблата
без остановки, от зари и до зари.

А мне писать…  Вползает слово «химикаты»
Пора повторов подошла, и всё гори.
Сюда, до кучи, можно выставить «проклятый».

В угоду рифме смысл?! – Карябает внутри...

Как хорошо, когда в венке сонет английский,
простой, удобный. Рифм! – ну, хоть хлебай из миски.
А для французского! – разжиженный улов.

Еще чуть-чуть – и надо думать о финале…
Как в бездну день! Причуды времени достали.
Минуты, дни, года – на мусорку веков.

4.
Минуты, дни, года – на мусорку веков
и обнулить, и жить с невинного начала.
А подсознание могучее легко
подскажет лучший путь… дай Бог, не подкачает.

Через мечты смотреть – забота чудаков.
В упор не замечать, как множатся печали.
Нет времени считать армады пустяков,
когда цветная блажь порхает над плечами.

… Очередной венок уже невмоготу.
Послать бы всё к чертям, туда, в сторонку ту,
где время родилось, вселенная брюхата,
а беспокойный свет разносит звездам весть:
на скромненькой Земле чудит людская смесь,
бредет история от пращуров мохнатых.


5.
Бредет история от пращуров мохнатых?
Отчетливый ответ пока еще висит,
поскольку не созрел, но слишком языкатый.
Начальный вариант – с Того, на «небеси».

Творения процесс… Картинка мутновата.
Как делал? Из чего? Помилуй и спаси! –
вдруг Дарвин объявил другой ответ – приматы. 
Такой душе претит… Не хочется, мерси.

А факты налицо и неопровержимы –
шагает полу зверь и множится, вестимо.
Несчастная Земля в нарывах городов.

Творец, почуяв брак, земное бросил тело,
где нынче правят бал – от всяких недоделок
до суперсовременных явных дураков.

6.
До суперсовременных явных дураков
доходит не всегда, что в деле – недоумки.
К себе подобным агрессивен? – будь здоров.
Но миром управлять – не детские бирюльки.

С начала бытия сломав немало дров,
отбросив палки, копья, палицы и луки,
разумный монстр вершить великий суд готов,
ко всем живым Земли прикладывая руки.

И думает, что он – любимое дитя,
Да кто бы говорил?! Поведано, шутя.
В писании святом – загадки и шарады.

У человечества непознанный маршрут.
И как грибы в лесу, безудержно растут    
иные страхи, – не нужны мечи и латы.

7.
Иные страхи, не нужны мечи и латы.
А как понадобятся, – можно и достать.
Когда-то ужас нам внушал один лишь атом.
Теперь – на выбор смерть, плюс вирусная рать.

… Спокойно, чистота. Больничные палаты.
Зараза валит с ног. Холодная кровать.
Анализы. Гора плачевных результатов…
Особая война последней может стать.

Проблемы там и тут. Ошибкам нет предела.
И численность растет у бестолковых челов.
Ресурсы не для всех. Трещит «надежный» кров

Вовсю идет игра без правил – кто хитрее.
Технический прорыв и сила сердце греют.
Но глупость та же, и порок ее не нов.

8.
Но глупость та же и порок ее не нов.
Всё новое – старо. Спираль идет на конус –
итог заметного сужения витков,
суть ускорения по строгому закону.

Но как-то не видать развития мозгов –
никак не дорастут до планки эталона.
И в мире мало кто чурается грехов.
Бояться некого, а совесть из картона.

Куда идем и что нас ждет – большой вопрос.
Лишь Будда, говорят, до истины дорос.
Вовсю громит среду чуть мыслящая поросль,         
в безумных выходках несущаяся вдаль…
Как мерить душу? Это важная деталь.
Для интеллекта мера – логика и скорость.

9.
Для интеллекта мера – логика и скорость
соображения, способность выживать,
хитрить, обманывать по ходу, осторожность
во имя выгоды насущной. Благодать!

Решать задачи, как машина, – это гордость.
И для зверей, – дорогу жертвы просчитать,
отбить от стада и сожрать, – отнюдь не подлость.
Волк подтвердил свой интеллект с оценкой «пять».

Есть интеллект у обезьяны и вороны
и прочих тварей – это норма из канона.
А чем измерить Человека. Он каков?

Способен мыслить и вести о Боге споры.
Творить, мечтать и прогнозировать. Любовь…
О человечности идут лишь разговоры.

10.
О человечности идут лишь разговоры.
Тому, кто создал нас, поставить надо «два».
Людское племя тонет в омуте позора.
А чтоб исправить – ни ума, ни мастерства.

У Древа Мира судьбы ткут девицы Мойры.
Открыть бы тайные зачатки ведовства!
Занять энергию разливистого моря.
А щедрый ветер бы добавил удальства.

И, повинившись, излечить свою планету,
пока чиновники не померли над сметой.
Легко ломать, а для починки – сто преград.

Прогресс несется семимильными шагами,
топча прекрасное пудовыми ногами.
Душа прогрессу не нужна… на общий взгляд.

11.
Душа прогрессу не нужна… на общий взгляд.
Незримой бабочкой она в сосуде бьется
Сквозь зеркала глядит восторженно на солнце.
И только сны ее выводят из оград.

В потемках памяти лежит заветный клад,
на самом дне давно забытого колодца.
Там что-то искоркой отчаянно взметнется
и тут же тает ручейком, как летний град.

Бесплодно мечутся ответы? Может быть.
Бальзам врачующий, спасительная нить
и двери выхода. Он рядом, окаянный!

Но мы, как умные, не верим в чудеса.
Коль искалечил, то лечи больного сам.
А мир на грани и шатается, как пьяный.

12.
А мир на грани и шатается, как пьяный.
Наверно, надо окропить живой водой.
Потоп однажды стал микстурой долгожданной,
смывая боль животворящей добротой.

Избранник божий на ковчеге деревянном
удачно спасся в переделке непростой.
Хороший Ной с большой семьей. Но как ни странно
пришлось проститься с окрыляющей мечтой.

В потомстве снова расщепление, и вот
мир наполняет разномастный хоровод:
обычный люд, уроды, гении, путаны.

Всем управляют бестолковые вожди.
И вновь цунами, бури, лютые дожди, –
Земля пытается очиститься от дряни.


13.
Земля пытается очиститься от дряни.
А дрянь не хочет, и цепляется за жизнь.
Повсюду множится число отпетых шиз.
Они живучи и хитры, как тараканы.

И вот, собравшись на земли обетованной
и переждав ненастье в ласковой глуши,
начнут пещерный быт. Земля – уже в тиши.
… Предположение, – грядущее в тумане…

Бормочут слухи, что попытка в пятый раз
цивилизации явиться напоказ,
грозит провалом. Те, что были – по оврагам.

А наблюдатель, где-то там, не клят, не мят,
поставит галочку… В слезах от бурной саги,
считает осень оперившихся цыплят.

14.
Считает осень оперившихся цыплят.
А я венок пишу, заканчивая бредом.
Скорей всего, читать не будут, это факт.
Кому охота тратить время до обеда…

И после – тоже… Объявляется антракт!
Но завершая бестолковую беседу 
(сама с собой), предотвратить хочу теракт.
Задумка теплилась – убить сонеты в среду.

Переиграла, пусть немного поживут.
Авось, прочтя их, кто-то скажет «very good!»
Шучу, конечно. Нерадивые стишата.

А я продолжу, потому что… Почему?
Ведь по инерции пишу, войдя в тюрьму,
от вехи каждого рассвета до заката.