Свобода, которой нет

* * *

Сколько можно-то? Слышишь… Гроза. Дышать одним воздухом резким, мыслями, только мыслями падать с крыш, открывая сердце ветрам и дурацким песням. По свету бело-чёрному я сею слова, искрами льдистыми, пеплом они, возможно, осядут в твоих ладонях. Когда-нибудь. Дай мне минуту: расскажу о скалистом чуде, о море.

Забываю кричать что-то важное в духе: «Мне больно. Довольно! Пожалуйста, дайте пройти. Хочу найти то, что тронет». Им на вкус моя тишина, знаешь, звучит слишком громко и колко. Весна дала вольную где-то в груди, обратившись летом. От жары нарисованной тебя спрячу или сожгу — получается, как-то так сберегу. С перебоем, случается, непонятно, где тень, а где свет. Но мы справимся.

Хрустальный мир заново рушится, падает, тает, скрипит, негодует, как если бы вниз полетели невольно не стёкла, а домино кости с лёгкой руки. Не понимаешь, почему я теряюсь, храбрясь, но не ведая дома и доброго слова. Я тебя всё зову и зову по-другому, веря в свою свободу.

Которой, как правило, нет.