Позитивное мышление - философия лицемерия

Позитивное мышление - философия лицемерия

Вам когда-нибудь говорили, что нужно просто «настроиться на позитив» - и все ваши проблемы исчезнут? Или что для достижения своих целей в жизни достаточно лишь "визуализировать их" и добавить щепотку "позитивного намерения"?

Эта философия популярна уже несколько десятилетий. В основном, благодаря книгам вроде «Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей» и «Думай и богатей».

Но поможет ли это нам жить более осознанной и полноценной жизнью? Вряд ли.

Духовный гуру, Ошо, считает, что это, фактически, одна из самых «дерьмовых философий».

Вот почему «позитивное мышление» вам не поможет.

Когда гуру спросили, что он думает о движении «позитивного мышления», Ошо ответил, что оно приносит больше вреда, чем пользы.

Почему? Потому что это означает, что мы отрицаем реальность и остаемся нечестными с самими собой:

«Философия позитивного мышления - неискренняя. Она учит быть нечестным с собой. Это означает видеть определенные вещи и отрицать, что вы их видите. Это означает обманывать себя и других».

«Позитивное мышление - единственная философия, которую внесла в сознание человека Америка - ничего больше. Дейл Карнеги, Наполеон Хилл и христианский священник Винсент Пил - все эти люди наполнили умы американцев абсолютно абсурдной идеей позитивной философии.

Но почему тогда именно эта философия привлекает посредственные умы?

Книга Дейла Карнеги «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» продавалась таким же тиражом, как и христианская Библия. Ни одна другая книга не смогла достичь такой популярности.

На самом деле, христианская Библия не должна быть конкурентом, потому что ее часто дают бесплатно.

Но люди покупали книги Дейла Карнеги. Никто их бесплатно не раздавал. И это создало определенный тип идеологии, которая породила много подобных книг. Но для меня это отвратительно.

...Дейл Карнеги создал школу позитивной философии, позитивного мышления: не вижу негативной части, не вижу темной стороны.

Но почему вы считаете, что если не замечать негатив, то он исчезнет? Вы просто дурачите себя. Вы не можете изменить реальность. Ночь все равно наступит. Вы можете думать, что день длится 24 часа, но от одной вашей мысли солнце не начнет светить в месте, где вы живете, 24 часа в сутки.

Негатив – такая же часть жизни, как и позитив. Они уравновешивают друг друга.

Есть еще одна популярная книга, ставшая столпом этой философии - «Думай и богатей»:

«Что касается Наполеона Хилла, я помню...что он сам был бедным человеком. Этого достаточно, чтобы опровергнуть всю его философию. Он разбогател, продавая книгу «Думай и богатей».

Но его сделало богатым не позитивное мышление, а дураки по всему миру, которые покупали книгу. Его сделала богатым его работа, его труд, его усилия.

Но в первые дни, когда вышла его книга, он сам стоял в книжных магазинах, лично убеждая людей купить ее.

И случилось так, что Генри Форд вышел из своей машины последней модели и зашел в книжный магазин, чтобы купить что-то почитать.

И Наполеон Хилл не хотел упустить этот шанс. Он подошел к Форду со своей книгой, и сказал:

«Только что была опубликована прекрасная книга - вы будете счастливы с ней. Это не просто книга, это верный метод успеха».

Генри Форд посмотрел на мужчину и сказал: «Вы автор этой книги?»

Наполеон Хилл гордо сказал: «Да, я автор книги». И он может этим гордиться: эта книга - произведение искусства. А создать произведение искусства из дерьма - настоящее мастерство.

Генри Форд, не касаясь книги, задал только 1 вопрос: «Вы приехали сюда на своей машине или на автобусе?»

Наполеон Хилл не понял, что он имел в виду, и сказал: «Конечно, я приехал на автобусе».

Тогда Генри Форд сказал:

"Посмотрите на улицу. Вон стоит моя личная машина, и я Генри Форд. Вы обманываете людей. У вас даже нет личного автомобиля, а вы пишете книгу «Думай и богатей!». А я разбогател, не подумав, поэтому я не хочу беспокоиться об этом. Вы думаете и богатеете? Вот когда разбогатеете, тогда и приходите ко мне. Это будет доказательством. Книга - не доказательство".

Говорят, что Наполеон Хилл так и не смог собраться с духом и снова встретиться с этим стариком, Генри Фордом, хотя он стал немного богаче. Но по сравнению с Генри Фордом он всегда был бедным человеком.

Так или иначе, логика Генри Форда ясна.

Нет. Я не верю в философию позитивного мышления.

Опасная полуправда.

Ошо говорит, что, заставляя себя думать позитивно, вы просто отрицаете реальность жизни, и в конце концов она вас больно ударит.

«Вы спрашиваете меня: не против ли я позитивной философии? Да, я против, и я также против отрицательной философии.

Я против и того и другого, потому что обе эти философии признают лишь половину факта, и обе пытаются игнорировать другую половину.

И помните: полуправда гораздо опаснее лжи, потому что рано или поздно любая ложь будет открыта. Как долго она может оставаться незамеченной? Ложь, конечно, остается ложью. Она похожа на карточный домик - небольшой ветерок, и он развалится.

А полуправда опасна. Вы никогда не сможете ее обнаружить, думая, что это истина. Итак, настоящая проблема - не сама ложь, настоящая проблема - полуправда, притворяющаяся правдой; И именно это делают эти люди».

Отрицательные идеи вашего ума должны быть освобождены, а не подавлены.

Ошо говорит, что вредно подавлять отрицательные эмоции:

«Негативные идеи вашего ума должны быть освобождены, а не подавлены позитивными идеями. Вы должны создать сознание, которое не является ни положительным, ни отрицательным. Это будет чистое сознание.

Только в чистом сознании вы будете жить самой настоящей и блаженной жизнью...

Вы не любите человека, вам не нравятся многие вещи, вы не любите себя, вам не нравится ситуация, в которой вы находитесь. Вся эта фигня продолжает собираться в бессознательном, а на поверхности появляется лицемер, который говорит: «Я всех люблю, любовь - это ключ к Блаженству".

Но в жизни этого человека нет блаженства. У него внутри ад.

Он может обманывать других, и если он достаточно долго обманывает, то начинает обманывать себя. Но это не приведет к изменениям. Это просто трата жизни, которую вы не сможете вернуть.

Позитивное мышление - философия лицемерия, вот ее правильное название.

"Когда вам хочется плакать, она учит вас петь. Вы можете это делать, но подавленные слезы вылезут в какой-то момент, в определенной ситуации. Существует ограничение сдерживания. И песня, которую вы пели, была абсолютно бессмысленной. Вы не чувствовали этого, это не рождалось в вашем сердце".



Поменять катастрофическое мышление на позитивное




КОВАЛЕВ СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ — Психолог, психотерапевт, доктор психологических наук, профессор. Психотерапевт Всемирного и Европейского регистров, сертифицированный Мастер-Тренер НЛП и специалист по эриксоновской гипнотерапии. Президент межрегионального отделения нейролингвистического программирования. Генеральный директор Института Инновационных Психотехнологий.

Мы сможем выжить только в том случае, если коренным образом поменяем свое мировоззрение. У нас должны появиться своеобразные центры силы. Ментальной, умственной силы, которая будет задавать другую картину мира. Оптимистичную, радостную, неэгоистичную, нравственную, духовную.

Существует ли другая реальность? Да, и этот факт давно признан физической наукой. Есть такой соратник Эйнштейна Д. Бом, который попытался объяснить, почему каноны квантовой механики не совместимы с законом классической физики. В результате выяснений он математически выявил существование двух типов реальности. Непроявленной квантовой и проявленной физической. Реальность, которая описана квантовой физикой – это как раз та, в которой представлены вероятности того, что может произойти в реальности физической. И именно ее в какой-то степени можно назвать магической. И наша вторичная реальность является некой проекцией реальности первичной, в которой начинается все, что потом происходит…

— Может ли человек повлиять на реальность, изменить существующую картину мира?

Соотношение между двумя реальностями напоминает соотношение между водой и льдом. Квантовая реальность – это вода, из которой можно получить все что угодно. Когда она, скажем так, заледеневает, она превращается в нашу действительность, в конкретные события. Из этого следует, что человек обладает достаточно большим потенциалом для волевого воздействия на окружающий мир. Потому что, на самом деле, квантовая реальность — это реальность вероятности. В зависимости от наших собственных мыслей, мы, в общем-то, способны активизировать любой вариант событий. К сожалению, большинство людей обладает «катастрофическим» мышлением, вместо, так называемого, анастрофического. То есть они думают о том, что произойдет что-то плохое. И оно происходит. Поэтому совет прост: если хотите создать себе что-то приемлемое, просто поменяйте наполнение своего сознания. С негативного на позитивное. Поскольку то, что в нем есть, и воплотится в вашей жизни…

— Ваша профессия в наш век очень востребована. Хотелось бы узнать ваше мнение, почему идет такая тенденция? Почему именно сейчас, а не, скажем, сто лет назад?

По одной простой причине. Потому что сейчас мы создали вокруг себя искусственную среду, с которой не справляются возможности нашего логического сознания. Есть такое понятие «ограниченной рациональности», предложенное некогда лауреатом нобелевской премии Г. Саймоном. Согласно ему, как отдельные люди, так и целые организации не в состоянии справляться с проблемами, которые превышают некоторый определенный уровень. Никто уже не в состоянии даже просто понять, что происходит вокруг. Так вот, этот уровень мы все давно превысили. Если то количество информации, которое человечество имело на год рождения Христа принять за единицу, то уже в начале прошлого века (прошлого – 1900 год!) у нас было сто двадцать восемь единиц. Соответственно, сейчас это число достигло невообразимых значений. Люди уже не в состоянии понять сложность этого мира. Как результат, сознание деформируется, и человек или деградирует, или как бы сходит с ума. И, соответственно, нуждается в помощи специалистов.

Однако на самом деле все не так уж безнадежно. Потому что у каждого из нас есть Великое Бессознательное, которое совершенно спокойно может справиться с любым объемом информации. То есть, в потенциале мы могли бы все это охватить. Но человечество пошло по неверной дороге. Оно свернуло с интуитивного пути развития на сознательный. Изобретя сознание (со-знание) как инструмент взаимодействия и, в общем-то, влияния на других. Для познания Мира этого мало. И психика отказывает, растет количество психических заболеваний. Причем растет так, что эту статистику предпочитают не оглашать. Потому что она просто убийственная. Например, даже в самых благополучных странах ежегодно увеличивается число депрессантов. Хотя, казалось бы, какая депрессия может быть у обеспеченной американской домохозяйки? Увеличивается число реактивных психозов, паталогических отклонений и так далее. Грубо говоря, адаптационный вызов, который мы сами себе бросили, мы не выдержали.

Если придерживаться теории академика Северцева, который постулировал существование четырех видов адаптации – деградации, интенсификации, специализации и развития – получается, что сейчас мы, к сожалению, идем к деградации. Эпоха постмодернизма характерна возникновением узкоспециальных знаний. И даже специалисты, занятые одной и той же наукой, не понимают друг друга. Потому что действительно разбираются только в своей узкой области. Что же тогда говорить о человечестве в целом?

В результате, идет безумная тенденция к упрощению всего и вся. Например, замена психологии всякой ерундой типа гороскопов. Потому что гороскоп посмотреть проще, чем сделать серьезный тест. И так далее. Я уже говорил об этом много раз и много раз писал. О том, что пока человечество не поймет, что здесь необходимо что-то делать, ничего хорошего в этом мире не будет.

В свое время Станислав Лем, который был не только известным фантастом и футурологом, в своей книге «Сумма технологий» предположил, что человечество, в силу того, что в нем не развиваются естественные способности, будет вынужденно идти по пути кибернизации. То есть, вводить компьютерные имплантанты непосредственно в свой мозг, для того, чтобы ориентироваться в действительности…

— Как вы смотрите на эволюцию эгоизма? Это двигатель прогресса или барьер на пути к благополучию и взаимопониманию людей?

Эгоизм – это не двигатель прогресса. Эгоизм – это уничтожитель прогресса. Проклятие человечества.

Еще Карл Густав Юнг постулировал следующее. Для того чтобы что-то действительно понять, необходимо пройти четыре уровня мировоззрения. Первое: это нужно ощутить всеми органами чувств. Второе: логически осмыслить, создать модель. Третье: принять, прочувствовать, отнестись к этому эмоциями и чувствами. Но существует еще и та функция, которая как бы замыкает процесс познания. Она крайне важна. Это функция – интуитивная. То есть, четвертый уровень – это интуитивное объятие чего-либо. Только так можно что-то реально познать.

Так вот — это на самом деле четыре стадии и четыре же уровня жизнедеятельности.

Если вы действительно хотите до конца осознать эту жизнь, вы сначала должны ощутить, потом осмыслить, потом эмоционально принять, а после как бы «отинтуичить», тем самым завершив жизненный цикл. Поняв кто ты, что ты и зачем. Но этого не произойдет, потому что в настоящее время развитие анализа реальности остановилось только на двух первых стадиях. На третью и четвертую стадию переходят единицы. То есть, у нас нет ни эмоционального принятия, ни интуитивного осознания мира. Мы живем в примитивном мирке, где на уровне чувственных удовольствий и банальной логики «бабло побеждает зло». А значит, по сути, просто не живем…

Для того чтобы понять зачем ты живешь, нужно осознать свою жизнь на других уровнях бытия. Сначала на чувственно-эмоциональном уровне. А потом – на интуитивном. Но первое требует нравственности, а второе – духовности. А эгоизм – это тот инструмент, который никогда не позволит вам подняться в Небо. Наоборот – он заставит вас вечно ползать по земле. Потому что узко специализирован и, в лучшем случае, ориентирован на узкий круг «своих». На примитивные правила «своей братии». Совесть в эгоистическом варианте – это инструмент, который дает возможность не выпасть из этого круга. Главный принцип этой примитивной совести: «Я не должен это делать, потому что иначе меня выбросят».

На втором уровне, когда начинается серьезная деловая игра, по крайней мере, появляется какая-то мораль. Потому что соответствовать ее нормам бывает просто выгодно. Но для того чтобы действительно познать этот мир, необходима нравственность третьего уровня и духовность уровня четвертого. Если этого не будет, ничего из вашей жизни не выйдет…

— Следовательно, я для себя делаю такой вывод: если человек, пытаясь поменять окружающий мир, не видит положительного результата, ему следует менять себя?

Это, знаете, самый расхожий вывод. Как говорил кто-то из великих: » Вчера я был умным и пытался изменить мир, сегодня я стал мудрым и пытаюсь изменить только себя». Естественно только с самого себя и надо начинать. Еще китайцы говорили: хочешь изменить что-то в своей стране, измени что-то в своем уезде, хочешь изменить что-то в уезде, измени в своем районе, хочешь изменить в своем районе, измени в своем городе, и так далее – до наведения порядка на своем рабочем столе…

— Какую роль вы отводите окружению в появлении проблем и в их решении?

Существует как бы две жизни человека. Первая – социальная. Она посвящена социализации и работе на общество. Вторая жизнь — экзистенциальная, личностная. Она предполагает работу на себя, раскрытие собственного потенциала. Первая жизнь диктует сеять разумное, доброе и вечное, но не себе, а другим. Но это не ваша жизнь, потому что вы живете ради социума. На самом деле, здесь важно не просто что-то сделать для других, а научиться чему-то, что-то понять. У каждого есть свое собственное «странствие героя», которое он должен осуществить…

Но не многие подходят к этому. К подлинной своей, а не чьей-то жизни. Которая, кстати, должна начинаться где-то с сорока двух лет. Критического возраста, когда человек понимает, что не может жить как все и для всех. Ему нужно быть кем-то для себя. И тогда он начинает искать свое призвание и миссию. Смысл своей жизни. И пытается воплотить все это. Осуществив себя в этом мире.

Но зачастую, такие желания просто подавляются в нас. Нашим окружением или точнее нашим взаимодействием с ним. Где мы погрязли в махровом эгоизме. Разучились договариваться, но научились хитрить и ловчить. Утратили нравственные ориентиры, не говоря уже о духовности. Потому что нравственность требует наличие интеллекта. А в силу усложнения мира интеллект теряется. И нравственность падает жертвой падающего интеллекта.

Чисто семантически «эгоизм» суть производное из слова «эго». Но эго – это самая низшая инстанция человеческого поведения, удел Шариковых и Швондеров. Представьте, что вы живете в мире, где всем заправляют эти персонажи. Так вот ваше эго – это ваш Швондер. Оно постоянно, как правильно писал Фрейд, находится между двумя вещами: инстинктивным влечением и социальным контролем. Но это только первый уровень бытия. А развитие человека – это процесс перехода с уровня на уровень. От эго к личине, от личины к индивидуальности. И от индивидуальности к подлинной личности.

Здесь личина (название наше российское) – это система усвоенных человеком социальных ролей. Название слегка карикатурное, но точное. Оно предполагает становление этакого человека-гражданина, неукоснительно, пока смотрят и надзирают, выполняющего социальные правила. Но живя по одним только правилам, настоящим человеком не станешь. Поэтому необходим переход к индивидуальности – это третий уровень бытия. А уровень четвертый — это уже область жизнедеятельности подлинной личности, в масштабах Александра Исаевича Солженицына. Человека, который прошел все круги ада, только для того, чтобы их описать. И предупредить повторение…

Оставаясь на первом уровне развития личности, мы придем к серьезным мировым проблемам. Поэтому прогнозы здесь не утешительные. В ближайшее время, уже с 2050 года у нас будут проблемы с водой. Начнутся войны за чистое H2O. А чуть позже — войны за продовольствие. Потому что продовольствия уже сейчас не хватает. Дальше же будет только хуже…

— Прогнозы действительно не утешительные…

А почему они должны быть утешительными? Из-за так называемого прогресса? Он никого не осчастливил! Обратите внимание, сейчас каждый человек имеет больше, чем средневековый король. У тогдашнего монарха, несмотря на все его злата, драгоценности, наложниц и прочее, не было интернета, планшета, мобильника. Не было даже теплого туалета. И что? Приобретение всего этого сделало нас счастливыми? Фактически наоборот, к сожалению. Например, в Соединенных Штатах Америки на фоне неуклонного роста благосостояния непрерывно падает удовлетворенность жизнью! Мы-то надеялись, что XXI век будет веком торжества справедливости. Сейчас выяснили потрясающую вещь – он похоже стал веком тотальной деградации человечества. Посмотрите, в какой области сейчас не происходит деградация? Нарушено абсолютно все. Утрачена общая философия развития мира. Стабильность политической ситуации. Устойчивое функционирование экономики. Нарушены культурные и социально-психологические нормы. У нас повсюду идут религиозные войны. Мы стали нетерпимыми, мы не понимаем друг друга. Кто-то из философов говорил, что главная особенность этого кризиса в том, что он тотальный. Это кризис базового мировоззрения, которое просто устарело и, к глубокому сожалению, мы не работаем над созданием мировоззрения, которое позволило бы этот кризис преодолеть.

Обратите внимание, например, на нашу страну, у которой, по сути, даже нет национальной идеи. Ее создают уже последние двадцать лет, но так и не создали. Я, не выдержав, разработал свою модель национальной идеи и выпустил ее в интернет. И что? Все покивали и порадовались… И только. Думаете, никто из представителей власти ее не увидел? Наверно видели, но зачем она, если национальной идеей стал принцип «бабло побеждает зло». Идея разграбления всего чего только можно. И что вы тогда хотите? Какой прогресс? Прогресс, если хотите знать, встал, как считает большинство серьезных ученых. Сейчас ни самолеты не летают быстрее, ни автомобили не ездят лучше. Единственный прогресс наблюдается только в компьютерной электронике, где мы запросто можем прийти к спонтанному возникновению нового Разума. В сети интернет, где каждый отдельный компьютер станет как бы нейроном…

А кто вам сказал, что прогресс обязателен? В развитии цивилизаций всегда присутствует цикличность. У нас была древняя Греция, которая достигла своего расцвета и… Чем закончила древняя Греция? Исчезла. У нас был древний Рим, который тоже исчез. Вам не кажется, что мы, всего-навсего, повторяем эти истории?

Известный анекдот «Армянского» радио довольно точно передает смысл того, что происходит. Их спросили: «Когда станет лучше?». «Лучше уже было» — ответило «Армянское» радио.

Я бы очень хотел быть оптимистом. Но, как известно, пессимист – это хорошо информированный оптимист. Тем не менее, я скорее реалист. В том известном смысле – что оптимист учит английский язык, пессимист – китайский, а реалист – материальную часть автомата Калашникова.

— Какую задачу вы сейчас ставите перед собой и перед людьми?

Главная наша задача в том, чтобы правильно выстроить совершенно иное мировоззрение относительно себя, других, мира и Бога. Потому что в том мировоззрении, в той модели мира, которую мы создали, мы зашли в тупик, в бессмысленность всего и всех…

Вы спрашивали про депрессию. Я не собираюсь рассказывать о теориях этого феномена, которые я прекрасно знаю как доктор психологических наук. Однако не могу не сказать следующее. Когда гарвардские ученые провели исследования, почему у нас такая низкая продолжительность жизни, они с изумлением выяснили: мы вымираем не потому, что пьем и курим. Есть страны, в которых и пьют, и курят куда как больше. Оказалось, что мы мрем от тоски и отсутствия смысла жизни. Повторяю: от тоски и отсутствия смысла жизни! И смертность эта – как своеобразный протест и миграция: я здесь не могу, я отсюда уйду… Такая перспектива не радует.

Одновременно с этим я все-таки оптимист. Потому что придерживаюсь точки зрения Марка Аврелия, что везде, где можно жить, можно жить хорошо. Даже сейчас.

Не нами, но великими было сказано: «По причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца спасется» (Мф 24:12-13 от ред.). Однако спасение это сейчас связано не с бессмысленными протестами на площадях и улицах. К сожалению, те, кто выходят на площади, не приносят никакой новой идеологии. У них нет иного мировоззрения. Они вообще не несут ничего нового. Это попытка стандартной смены власти нестандартными методами.

Мы сможем выжить только в том случае, если коренным образом поменяем свое мировоззрение.У нас должны появиться своеобразные центры силы. Ментальной, умственной силы, которая будет задавать другую картину мира. Оптимистичную, радостную, неэгоистичную, нравственную, духовную. Если мы сможем это сделать, то спасем весь этот мир по известному эффекту «сотой обезьяны». Был такой эксперимент, который заключался в том, что на островках маленького архипелага расселили обезьян и кидали им очищенные бананы. Сначала обезьяны ели их с песком. Потом одна обезьяна догадалась купать банан в воде. Ее примеру последовала вторая, третья… И когда сто обезьян до этого додумались, все обезьяны вокруг на архипелаге стали мыть бананы в воде! Сработал эффект аккумуляции. Через связывающее нас, то самое морфическое поле, о котором так подробно писал Руперт Шелдрейк.

Если это произойдет, мы еще можем подняться. Но преобразование будет только в том случае, если мы изменим действительность, изменим сознание. Насколько это возможно? Я делаю то, что я могу. Я объясняю людям, как можно не выживать, но жить даже в этом сумасшедшем мире. Я создал специальную интегративную систему психотерапии – так называемое интегральное нейропрограммирование, которое позволяет решать любые психологические и телесные проблемы человека. И не просто решать, но еще и выводить его на тот уровень, когда он начинает думать о высоком и нравственном. Начинает осмысливать жизнь. И жить со вкусом, а не выживать. И я преподаю эту науку всем желающим. Ничего не скрывая и объясняя все.

— Подобные интервью, если рассматривать их как образовательные, можно бросить в копилку добродетели…

Это не добродетель, потому что трудно назвать добродетелью то, что ты просто живешь по совести. Той самой, что соответствует подлинной морали и нравственности. Это то, как должен жить человек. Просто люди уже забыли, что это такое: жить по совести. Им помогли это забыть. Потому что люди, которые живут по совести, не могут допустить всех тех безобразий, которые сейчас творятся. Для власть имущих сего мира лучше иметь бессовестных подчиненных. Их легко купить. Тех, кто живет по совести, купить трудно, до невозможности…

А совесть, которая есть во мне, связанна с тем, что я поднялся по уровню жизни. Я смотрю на этот мир немножко по-другому. На первом, втором уровне вы смотрите на вечность с точки зрения мира. Вечность кажется маленькой, а мир очень большим. А я уже давно смотрю на этот мир из вечности. И хорошо понимаю, что он мал и конечен. А вечность – бесконечна и беспредельна…


Философия йоги — полезно знать начинающим



Понять и принять практику йоги дано не каждому. Одного пугают ограничения в питании, второй брезгливо кривится на духовные составляющие, третьему не под силу дыхательные упражнения. Несмотря ни на что, все больше людей выбирают йогу своим ориентиром в жизни. Кроме традиционных видов йоги, практикующихся тысячелетиями, сегодня существуют и десятки иных разновидностей с похожими элементами, но абсолютно по-разному расставленными акцентами. Как разобраться в видах йоги новичку?


Духовная практика – ключевая, наиболее частая претензия к йоге. Многие хотят поправлять свое здоровье и худеть просто, без каких-либо упражнений для дыхания и медитаций. Так рассуждают те, кто не имеет никакого понятия о технике и, собственно, целях йоги, которая воздействует на разум и чувства человека через тело. Именно через усилие над собой практикующий приходит к владению телом, духом и спокойствию сознания. В йоге тело человека – это инструмент самопознания, а дух и тело – неразделимые составляющие одного целого. Если же вы находитесь в поиске варианта йоги для физического здоровья, то наиболее подойдет хатха-йога, практика которой предполагает развитие физической стороны и одновременное укрепление эмоционального общего фона.

Йога – система практик, направленная на создание гармонии души и тела, на раскрытие энергетического потенциала человека.
Йога – прямой путь к здоровью. Нормализация функций всех внутренних систем организма, тренировка всех мышц, восстановление конструкции позвоночника.
Йога – помощник в преодолении житейских трудностей, в поиске душевного равновесия.
Йога – освобождение от негативного багажа, накопленного в течение всей жизни.
Йога – это рост интеллектуальных возможностей, развитие творческого и пространственного мышления.
Йога – это мощный антидепрессант и релаксант.
Йога – это стройная фигура, изящность и легкость.





Образное мышление и медитация
С. Берруа

Эта статья о том, что мы теряем, взрослея. Речь идет о способности к образному мышлению. Возможно, дело в однобоком образовании или естественных процессах, но... становясь старше, мы вдруг понимаем, что не можем запомнить ни одного анекдота, а краски реальности вдруг потускнели. С. Берруа сегодня расскажет об образном мышлении и медитации. /от редактора/

Я четко помню когда это произошло. Все началось с анекдотов. Да. Четкое ощущение. Я их потерял. Было наверное лет 13-14. Я обнаружил, что не могу запоминать анекдоты и как следствие не могу их рассказывать. И я потерял к ним интерес, но это уже не важно.

А если открутить пару-тройку лет назад.. все было не так. 50 рассказанных анекдотов запоминались в той же последовательности и могли в той же последовательности быть рассказаны. А фильмы? От корки до корки со всеми подробностями. Все это кончилось.

Ученые психологи это объясняют так, что вследствие прогресса и эволюции образное мышление стало не нужно, его подменили формулы, вычисления, интегралы. И оно к взрослению отваливается. Есть и другие версии, однобокое образование, образное мышление в школах не развивают. Вот вспомнил уроки рисования... что-то не помню там элементов творчества... обязаловка и сходство с уроками математики. А астрономия... пользуясь служебным положением сделаю еще лирическое отступление.

Детства моего чистые глазенки...

Я все детство провел с задранной кверху головой в ночное время. Я глазел на звезды, черное небо, в них была загадка, тайна... творчество. Планеты, созвездия,кометы, метеоры, метеориты, болиды, такая красота. Такие легенды красивые с этим всем связанные.

И вот в 10 классе астрономия, ведет учительница физики, таким образом астрономия превратилась в физику. Задачи на вычисление расстояний, паралаксов, космических скоростей со склонным ей физическим пристрастием, драла не хуже, чем по физике за все это... Все, все обаяние и красота растаяли... парсеки, блин. И понятно... весь мир сейчас наш держится на логическом мышлении. Компьютеры, факсы, ксероксы... сотовые телефоны. Кому нужны падающие звезды?

Есть еще версия, что вампиры, сосущие баблос, отнимают последние надежды на детские мечты о радостной жизни здесь и сейчас. Как бы то ни было, после 14 лет начались копится неврозы, левый мозг все время анализировал, что происходит, сейчас это так вроде и называется - шум в голове. А за ним правый уж и совсем не пробивается.

Образное мышление помогло мне выучить морзянку.

Четко помню как и это произошло. Последнее его использование... было кайфово. В журнале моделист-конструктор предлагали выучить азбуку Морзе, используя образное запоминание. Я на это потратил полчаса, ну, может час.

С тех пор прошло лет 20, сейчас проверим: а - точка тире, бэ - тире три точки, вэ - точка два тире, гэ - два тире точка, ф - две точки тире точка, я -точка тирэ точка тире. Таков результат потраченных когда-то 30 минут времени. А произошло все так, как и было написано в журнале. Сначала я запоминал образы, соответствующие каждой букве и так морзянил, а потом постепенно все это перешло в долговременную память, а образы отвалились.

Я не помню сейчас образы, но помню азбуку Морзе. Таблицу умножения я думаю учил гораздо дольше, стандартной школьной зубрежкой. Хотя тоже ее помню: ну-ка...семью семь - сорок девять О!

Была еще такая брошюрка тоненькая об образном мышлении и его развитии. В то время кстати часто такие попадались. копеек за 30- 50. В ней предлагалось развивать все наши чувства, территорию правого полушария: видео, аудио, обоняние, осязание. С помощью упражнений. Но я уже не мог выполнить ни одного, закрывая глаза и представляя розу, я не мог сосредоточиться, мысли мысли мысли, шум в голове.

На этом все и завершилось. Но тот кайф от азбуки морзе и от рассказа анекдотов я помню, это ощущение легкости и полета. И хочется вернутся назад, в настоящее. Или вперед, в настоящее. Но каким образом в него вернутся? Взрослому человеку остается только медитация. И мы сразу представили йога, висящего кверхногами уже 20 дней без воды и пищи. В общем-то так и есть. Но и йог к этому не сразу пришел... лет 20 может тренировался...

Медитация

Но все таки медитация это не только безмолвное сидение или висение, медитация это по сути синоним сочетания “пребывание здесь и сейчас”. В моменты душевного подъема каждый в нем был, так вот - в это время вы медитировали или находились здесь и сейчас.

Есть люди которые постоянно находятся в медитации, причем без всяких упражнений, возможно им повезло и возможно их очень мало. Это те люди, которые нашли себя, особенно наверное которые с детства точно знали чем будут заниматься и чем занимаются сейчас. Вся жизнь их кайф, даже несмотря на какие-то неудачи и трудности.

А что же делать другим нам, которых большинство?

Путь немного усложняется. Постоянный шум в голове держит человека в невротическом состоянии, мешает сосредоточится и попасть в таком состоянии в состояние медитации практически невозможно. То есть первым делом необходимо от него избавиться.

Методов много, та же йога, или глобальный катарсис, когда вы проживаете то, что подавляли в себе много лет: смех, слезы, гнев. Это уже психотерапия:). Возможно кому-то достаточно уйти в хороший отпуск. Потом можно уже помедитировать, способов тоже очень много, каждый может выбрать себе по душе, какой получается - значит это его.

Сначала “здесь и сейчас” будут какие-то мгновения во время упражнений, но если это зафиксировалось, можно постепенно это распространить не на упражнения, а на саму жизнь.

Наша жизнь изменится, и в таком состоянии мы зайдем с другой стороны, уловим именно наше предназначение в этом мире и уж мы то его не отпустим:), потому что оно родное. То есть либо мы с самого начала живем в медитации, занимая свое место в жизни, либо с помощью медитации занимаем свое место в жизни. И вот оно...легкость... полет.. радость жизни... анекдоты.. киношки... азубка морзе... и висячий кверхногами йог здесь не причем... а может при чем...






12:34Мозг и мышление




В любой науке есть свои "вечные" проблемы, решить которые невозможно раз и навсегда, поэтому каждый раз ученые, предлагая то или иное решение, лишь надеются, что оно будет не отвергнуто, а только дополнено и расширено наукой завтрашнего дня. В психологии одной из таких проблем являются парадоксы психологической защиты.

Знаменитое предложение Сократа, адресованное каждому из нас — "Познай самого себя", — к счастью, невыполнимо. К счастью, ибо исчерпывающее познание самого сложного явления природы — человеческой личности — означало бы остановку в развитии нашего коллективного разума, да и прогресса в целом. А потому процесс самопознания бесконечен.

Но это лишь философский аспект проблемы. Если же говорить об аспекте психологическом, то невозможность полного самопознания и даже невозможность познания наиболее значимых движений собственной души — это просто необходимое условие нормального существования.

Из всех бесчисленных субъективных личностных ценностей есть одна, неизмеримо превосходящая все остальные и тем не менее парадоксальным образом часто ускользающая от внимания человека. Эта ценность — потребность в самоуважении, в достаточно высокой самооценке, а по существу — потребность в мире с самим собой. Только сохранение самоуважения, представление о себе как о достойной фигуре, соответствующей собственным идеалам или по крайней мере наиболее важным параметрам этих идеалов, позволяет человеку сохранять целостное, интегральное поведение, оптимизм перед лицом неудач и трудностей и высокую активность в условиях неопределенности, то есть в условиях повседневного существования, где неопределенность сопутствует самым важным судьбоносным решениям и поступкам: решению кем быть в этой жизни, с кем связать свою судьбу, как вести себя в условиях конфликта между желанием и долгом и т.п. Человек, утративший самоуважение, находится в постоянном конфликте с самим собой, сам себя отвергает и сам с собой не согласен, что очень быстро приводит либо к дезорганизованному поведению, либо к депрессии, которая делает невозможным любое поведение.

Между тем, у каждого из нас всегда достаточно оснований для такого внутреннего конфликта. Более того, чем выше и сложнее душевная организация человека, тем чаще возникают у него противоречивые, взаимоисключающие потребности. Так, желание добиться успеха и заслужить признание нередко приводит к враждебности к потенциальным соперникам — к тем, кто превосходит нас талантами или работоспособностью. Но такая враждебность, основанная на "зависти, унизительна для человека с высокой самооценкой, искренне полагающего, что талант и работоспособность достойны уважения, и что он сам этими свойствами не обделен.

Для того чтобы поведение человека, как говорят психологи, было интегрированным, не распадалось на отдельные, несвязные элементы, не превращалось в хаотическое, в сознании не должны сосуществовать две разнонаправленные, но одинаково сильно выраженные потребности, побуждающие к взаимоисключающему поведению. То есть сознание не должно "заражаться» теми "соблазнами", реализовать которые человек может только ценой отказа от принятых им моральных ценностей, а значит — и от собственной личности.

Парадоксы же состоят в том, что механизмы психологической защиты охраняют "интересы" сознания, но сами "работают" без его участия. И мне представляется, что на современном уровне наших знаний они могут быть решены только признанием того, что во-первых, "образ Я", о котором мы уже говорили, присутствует как полномочный представитель сознания в бессознательном; во-вторых, вне зависимости от типа информации — словесной или образной, — обеспечивает мгновенную и многозначную ее оценку.

Необходимо сразу же подчеркнуть, что механизмы психологической защиты не имеют ничего общего с сознательными сделками с совестью, с поступками против совести. Если такие поступки проходят безболезненно для совершившего их человека, то это значит, что совести у него просто не было; человек может прекрасно знать, что такое поведение недопустимо с позиций морали, но это абстрактное знание, не вошедшее в плоть и кровь, не включенное в "образ Я", а потому совершенно бессильное. В этом случае нет и необходимости во включении механизмов психологической защиты, ибо нет моральных запретов.

Поразительно, до какой степени самые умные и образованные люди не способны оценить адекватно собственные переживания и подлинные мотивы своих поступков. Приведу всего два примера, но, на мой взгляд, весьма выразительных.

Несколько лет тому назад один выдающийся американский психолог, с именем которого связано целое большое направление в психологии, опубликовал статью о сновидениях, в которой в качестве иллюстрации привел собственный сон. В этом сне он играл в карты с друзьями, и на руках у него были прекрасные карты, сплошные козыри. Однако как только он начал выбрасывать эти карты на стол, все они, одна за другой, превращались в мелочь, которую противники могли легко побить. Для любого специалиста смысл такого сновидения совершенно прозрачен: сон этот свидетельствует о глубокой внутренней неуверенности человека, о его сомнении в качестве собственных "козырей". Трактовка эта не вызывает сомнений, и к тому же мне пришлось убедиться в процессе личных контактов, как болезненно уязвим и мучительно неуверен в себе этот действительно талантливый, но при этом чрезвычайно амбициозный человек и с какой острой ревностью и подозрительностью он относится к чужим идеям и успехам. Нет сомнения, что он отнюдь не был склонен сделать эти свои комплексы достоянием широкой научной общественности. Нет также сомнения, что при его уровне квалификации он без труда определил бы подлинное значение этого прозрачного сна, если бы его рассказал ему кто-то другой. Однако он остался полностью слеп к собственному сновидению и прокомментировал его так: "Этот сон отражает мою любовь к игре в покер".

Другой пример, и тоже сновидение, и тоже рассказанное квалифицированным психологом. Моя коллега, доктор наук, рассказала мне как-то сновидение, сильно ее взволновавшее. Она шла во сне в сопровождении сотрудников лаборатории по большому пляжу и внезапно провалилась в яму, которую сама она определила весьма примечательно: "глубокий песчаный карьер". Выбраться из нее самостоятельно она не могла. Сотрудники столпились на краю этого "карьера" и протягивали ей руки, но она не могла до них дотянуться. "Что бы мог означать этот сон?" — с тревогой спросила она меня. Разумеется, я не мог объяснить ей прямо, что он означает, но даже если бы я не знал обо всех ее глубоких внутренних сомнениях в своей профессиональной компетентности и соответствии уровню других сотрудников, я легко бы вывел все это из самого сновидения. Даже слово "карьер» является перифразом слова "карьера". О значимости игры слов в сновидениях много писал знаменитый французский психолог Лакан.

Воистину, прав Станислав Ежи Лец — "никому не рассказывайте своих снов, а вдруг к власти придут психоаналитики! "

Все механизмы психологической защиты делятся на четыре группы.

Первая включается уже на уровне чувственного восприятия информации (она и называется перцептуальной, от латинского perceptio — восприятие). В этом случае человек просто не видит и не слышит того, что может вызвать душевный разлад. Эта защита как бы отключает органы чувств от угрожающей сознанию информации.

Когда в процессе острого спора, затрагивающего значимые для человека моральные аспекты, вы вдруг замечаете, что ваш собеседник как бы не слышит ваши наиболее сильные аргументы, с очевидностью выставляющие его в неблагоприятном свете, — это значит, что в игру вступил этот механизм защиты. Закономерен вопрос — как же удается человеку не услышать именно то, чего он слышать не должен — ведь это означает, что он как бы заранее знает, чего именно не надо слышать. На первый взгляд, мы попадаем в логический парадокс. Органы чувств не воспринимают и не передают мозгу то, что опасно и неприемлемо для него. Но что, кроме мозга, может оценить, опасна ли данная информация или нет? Как можно оценить то, что еще не воспринято и, следовательно, не известно?

Мне кажется, объясняется этот парадокс следующим.

Каждый человек нарабатывает неосознаваемый опыт, который сам по себе позволяет, не прибегая к логической проверке, видеть в той или иной — в принципе нейтральной — информации сигнал возможной потенциальной опасности. Если в прошлом такая нейтральная информация достаточно часто предшествовала угрожающей и неприемлемой ситуации, она становится сигналом опасности. И тогда эта информация самим своим воздействием повышает порог восприятия у органов чувств — как бы воздвигает временное непреодолимое препятствие на пути как к сознанию, так и к бессознательному. Например, если мы обращаемся к собеседнику: "А хочешь, я докажу тебе, что ты неискренен (непорядочен, завистлив, мелочен и т.д.)?" — этой или подобной фразой вы предупреждаете его систему психологической защиты, что надо быть начеку и лучше бы профилактически выключиться из этого спора, хотя бы на время. Не удивляйтесь, если после этого часть ваших аргументов пропадет втуне, останется не услышанной — вы сами сделали для этого все, что могли.

Один мой знакомый, человек тревожный и мнительный, увидев прыщ на своей щеке, с беспокойством спросил меня о возможных последствиях. Хорошо зная его характер, я постарался развеять его опасения. Однако случайный свидетель этого разговора внезапно вмешался в беседу: "По-моему, вы напрасно относитесь к этому так легкомысленно. Это фурункул, он может быть очень опасен. Один мой товарищ умер от точно такой же штуки". Я внутренне ахнул и, не найдясь сразу, как ответить, протянул недоверчиво: "Ну-у, так уж сразу и умер..." И тут мой знакомый внезапно повернулся ко мне и сказал раздраженно: "С чего это вы вдруг заговорили о смерти? Разве речь шла о смерти?." Было очевидно, что он просто не слышал реплики третьего собеседника. Повидимому, первые же его слова о легкомысленном отношении к прыщу послужили сигналом к "запуску" механизма перцептуальной защиты, ибо стало ясно, что ничего утешительного не последует. Он включился в разговор, только когда я заговорил вновь, ибо был заранее настроен на мою моральную поддержку и, что называется, нарвался на растерянный ответ непрошеному благожелателю.

Для того чтобы такой механизм "сработал", мир должен восприниматься во всем реальном многообразии и многозначности связей между явлениями, а это уже, как мы стремились обосновать в предыдущей главе, находится в компетенции правополушарного мышления. Если бы прогноз при такой форме психологической защиты основывался только на немногих — "логически высчитанных", однозначных — связях, она оказалась бы совершенно неэффективной: только "широкий невод", сотканный из бесчисленных нитей опыта, может уловить угрожающие сигналы до их осознания. А так как в реальной жизни угрожающая ситуация совершенно необязательно возникает вслед за таким сигналом, то есть "оправдываются" далеко не все "наработанные" житейским опытом предчувствия, то механизм перцептуальной защиты, когда он активен, работает с некоторой избыточностью, что делает его не очень выгодным, ибо он нарушает нормальное и полное восприятие реальности.

При определенных условиях этот вид защиты может стать опасным для физического здоровья. Есть категория людей, которые любой намек на собственное физическое неблагополучие воспринимают очень личностно. Они как бы не могут позволить себе болеть, ощущая болезнь как недостойную слабость. Уважение к себе включает у них уважение к собственному организму. Для этих людей заболевание — своеобразная психотравма, крах самовосприятия. Перцептуальная защита не позволяет этим людям заметить неблагополучие в собственном организме и обратиться к врачу вовремя. А когда болезненные симптомы все же пробивают брешь в этой защите, нередко бывает уже поздно. Установлено, что женщины с таким типом защиты нередко просматривают первые признаки опухоли молочной железы. Врачи и близкие, знающие о существовании такого механизма защиты, должны быть особенно внимательны к любым симптомам у тех, кто не склонен обращать внимание на свое здоровье и вроде бы стыдится болеть.

Если же говорить не о медицинской, а о психологической стороне проблемы, то столкнувшись с "глухотой" и "слепотой" собеседника, надо не злиться и не обвинять его в невнимательности, а задуматься, не наносит ли общение с вами удар по восприятию другого человека.

С другой стороны, далеко не всегда угрожающая ситуация заявляет о себе "предупреждающим" сигналом, то есть этот механизм не может обеспечить полную психологическую защиту. И если угрожающая информация "прорывается» сквозь барьер "предчувствия", воспринимается органами чувств, тогда вступает в действие другой защитный механизм, который психологии называют вытеснением: "конфликтная" информация воспринимается чувственно, но до сознания не допускается.

В этом случае значение информации должно оцениваться еще до ее осознания. Как это может происходить?

Исследования, проведенные в лаборатории Э. А. Костандова (Институт общей и судебной психиатрии), обнаружили, что при прочих равных условиях любая информация — и слова, и образы — чуть быстрее воспринимается и комплексно оценивается правым полушарием. И если признать, что образное мышление обеспечивает одномоментное "схватывание" всей информации в целом, улавливание ее наиболее общего смысла, то это не должно вызывать удивления. В результате такого опережения в левое полушарие можно не передавать ту информацию, которая способна возбуждать неприемлемые для сознания мотивы и представления, спровоцировать психологический конфликт.

А если мы признаем, что сознание "представлено" в правом полушарии "образом Я", то уже не должны удивляться и тому, что оценка информации с точки зрения ее приемлемости для сознания осуществляется в пределах лишь правого полушария, что именно оно принимает решение, переводить или нет эту информацию в сознание. Когда мы видим, что человек искренне не осознает очевидных преимуществ своего соперника и конкурента, во всех этих случаях причиной является вытеснение.

Но и этот защитный механизм имеет "окно уязвимости". Ведь образное мышление не способно к детальному анализу информации, вычленению из нее лишь травмирующих, конфликтных элементов, и поэтому вся информация, так или иначе связанная с неприемлемым мотивом, вытесняется целиком.

К тому же это очень дорогостоящая защита: ведь вытесненный мотив не исчезает, он лишь перестает мешать целостному поведению, но, перейдя в подсознание, продолжает "звучать в душе", вызывая неосознанную тревогу. В конце концов усиление ее начинает сказываться не только на самочувствии и настроении, но и на поведении — человек оказывается не в состоянии сосредоточиться ни на какой деятельности, его способность к решению текущих задач заметно ослабевает.

Может быть, одно из наиболее ярких отражений в художественной литературе это состояние получило в "Петербурге" Андрея Белого. Один из центральных персонажей этого романа — влиятельный сановник, сенатор Аполлон Аполлонович Аблеухов — живет в ощущении неуклонно надвигающейся катастрофы. Его любимый единственный сын связан с террористами и участвует в подготовке покушения на него, и отец смутно догадывается о чем-то подобном и получает достаточно прозрачные намеки от тайной полиции. Жить в такой неопределенности мучительно, но осознать до конца намерения сына отцу невозможно, ибо есть нечто более страшное, чем смертельная опасность, — крах представлений о мире, а значит — и о самом себе, эти представления создавшем и взлелеявшем. Очень хочется поверить в ошибку своих предчувствий, и отец стремится получить доказательства их беспочвенности, но в то же время очень боится их подтверждения. Угроза неприемлема именно потому, что исходит от самого близкого человека, она не вовне, она как бы изнутри. Осознать ее и принять меры против сына — значит разрушить все, что связывает сенатора с жизнью, а зачем тогда ее защищать?. Да и сын, по мере приближения момента покушения, все более ужасается неотвратимости катастрофы и старается не замечать ее надвижения. От книги исходит тревожное напряжение, мастерски переданное своеобразным стилистическим приемом — постоянной недоговоренностью, обрывающимися и как бы крошащимися мыслями, столь характерными для феномена вытеснения. Вот отец и сын за обедом говорят о человеке, в котором сенатор почувствовал опасную враждебность:
"Протянув мертвую руку и не глядя сыну в глаза, Аполлон Аполлонович спросил упадающим голосом:
— Часто у тебя, дружочек, бывает... мм... вот тот...
— Кто, папаша?
— Вот тот, как его... молодой человек...
— Молодой человек?
— Да, — с черными усиками.
— Так себе, заходит ко мне.
... Аполлон Аполлонович знал, что сын его лжет; Аполлон Аполлонович посмотрел на часы; Аполлон Аполлонович нерешительно встал.
... Аполлон Аполлонович о чем-то пытался спросить потиравшего руки сына... Постоял, посмотрел, да и... не спросил, а потупился..."
И немного позже, на балу, где сенатор мучительно пытается узнать своего сына и долго узнать не может (потому что в действительности пытается не узнать), феномен вытеснения проявляется уже совершенно отчетливо.
"Аполлон Аполлонович сообразил с решительной ясностью, что пока плясали там в зале — ... его сын, Николай Аполлонович, доплясался до... Но Аполлон Аполлонович так и не мог привести к отчетливой ясности мысль, до чего именно доплясался Николай Аполлонович. Николай Аполлонович все же был его сыном, а не просто, так себе... — особой мужского пола".

Поскольку при вытеснении из сознания исключена информация, вызвавшая тревогу, то у человека нет даже ясного представления о ее причине, и невозможно никакое целенаправленное поведение, позволяющее от нее избавиться. Но и жить в такой тревоге трудно. Поэтому для сохранения психического здоровья механизм вытеснения должен регулярно "компенсироваться", замещаться другими формами защиты, например, так называемым механизмом рационализации ситуации.

Благодаря этому механизму человек интуитивно меняет свое отношение к ситуации таким образом, что она перестает травмировать его — вспомним, как часто поступаем мы по принципу лисы из басни, убедившей себя в том, что виноград-то, оказывается, зелен.

"Рационализировать" травмирующую психику ситуацию можно и по-другому.

Предположим, для осуществления каких-то очень значимых эгоистических целей, например, карьерных, честолюбивых притязаний, от которых, так как от "зеленого винограда" отказаться нельзя, человек должен нарушить некоторые моральные обязательства по отношению к окружающим. В этом случае начать реализацию этих притязаний невозможно до тех пор, пока не придет убеждение, что моральные обязательства нарушаются во имя более высокого долга (во имя успеха общего дела), либо уверенность, что обязательства утратили силу из-за "неправильного" поведения этих самых окружающих. Такое убеждение позволяет вернуться к активному поведению.

Достаточно яркий пример рационализации представляет известный монолог Сальери в маленькой трагедии А. С. Пушкина "Моцарт и Сальери". Сальери убеждает самого себя, что в его преступных намерениях им движет не зависть, а чувство справедливости, что для всех, чуть ли не включая самого Моцарта, и особенно для искусства, будет лучше, если Моцарт исчезнет. В конце концов он начинает ощущать себя человеком, совершающим тяжкий, но необходимый долг, едва ли не жертвующим собой и своими привязанностями во имя этого долга.

Завистливый и агрессивный человек, столкнувшись с успехами соперника, объясняет себе, что это не он завидует, а ему завидуют, что он сам нуждается в защите от неспровоцированной агрессии соперника. Для такой защиты все средства хороши, ибо это ведь его хотят безвинно оскорбить, унизить или уничтожить. Нападение — лучшая защита.

Приписывание собственных качеств другому называется проекцией, и этот механизм повинен во многих недоразумениях и неразрешимых конфликтах, включая межнациональные, когда представителю другой нации приписывается все, от чего сам хотел бы избавиться. Зло, будучи воплощенным в другом, становится объектом яростной агрессии, тем более непримиримой, чем в большей степени подлинным источником этого зла являются закоулки души самого агрессора. Ситуация становится удобной — можно без ущерба для совести бороться с собственными недостатками в другом.

Невозможно подсчитать, сколько людей, якобы одержимых жертвенностью или благородным негодованием, в действительности борются за сохранение "лица" при совершении отнюдь не благородных поступков. Но не спешите бросать им упреки — они не по адресу, ибо человек не повинен в деятельности своих механизмов защиты. Однако если вы понимаете, как они срабатывают, вы можете своим поведением нейтрализовать их негативное действие на благо себе и партнера. Главное, что необходимо помнить — не старайтесь нанести удар по самоуважению другого, ибо его защитные механизмы постараются трансформировать ваш удар в бумеранг сокрушительной силы.

Порой защита по типу рационализации выполняет воистину приспособительную роль, позволяя человеку снизить уровень эмоционального напряжения безо всякого ущерба для себя и других. Вполне благородный вид рационализации — это такая трансформация поведения, когда человек вместо того, чтобы следовать разрушительным побуждениям, начинает вести себя прямо противоположным образом. Так, человек завидующий вместо того, чтобы дать волю зависти и правдоподобно объяснить себе свою враждебность, начинает из кожи лезть вон, чтобы помочь сопернику и создать ему "статус максимального благоприятствования". При этом он возвышается над тем же соперником в собственных глазах, воспринимая себя как человека более благородного, способного на жертвы ради других, пусть даже неоцененные.

Именно такая возможность почувствовать себя морально выше соперника является подлинной движущей силой этого поведения. И тем не менее — дай Бог всем нашим соперникам, и особенно в креслах начальников, именно такой способ психологической защиты, и пусть они чувствуют себя благородными благодетелями.

Перечисленные механизмы психологической защиты, как видим, действительно выстраиваются словно глубоко эшелонированная система обороны. Травмирующая ситуация вначале сталкивается с "предчувствиями", прорвавшаяся сквозь этот редут попадает в "ловушку" вытеснения, а затем рационализируется и тогда или попадает в сознание с "другим знаком", или же заставляет человека менять принятый им ранее "этический знак" на противоположный.

Но и этими редутами психологическая оборона не исчерпывается.

Любой конфликт представляется неразрешимым потому, что целостное осознанное поведение строится по альтернативному принципу: какое-либо действие или отношение автоматически исключает другое, противоположное ему с точки зрения установленных логических связей между предметами и явлениями. Привлекательное не может быть одновременно отталкивающим — и двойственное отношение к чему-то одному воспринимается как болезненное отклонение от нормы. Этические принципы, кантовский "моральный императив", утвержденные в сознании, не подлежат двусмысленной и тем более многозначной трактовке. Эти нормы вообще возможны только там, где есть система правил и логическая упорядоченность. Для социального общения это прекрасно, но нетрудно заметить, что такая прямолинейность и однозначность сознания и логического мышления с неизбежностью несут в себе предпосылки для непримиримых конфликтов. Мы сталкиваемся здесь с диалектическим противоречием: чтобы чувствовать себя уверенным и дееспособным, человеку необходимо опираться на гарантированный порядок. Но в то же время в столь жестких рамках четко очерченных координат поиск выхода из любой сложной и нестандартной ситуации затруднен и быстро заходит в тупик, так как возможности для нахождения компромиссов и преодоления противоречий очень ограничены.

Для образного же мышления таких альтернатив в принципе не существует, и притяжение вовсе не исключает отталкивания. Образное мышление позволяет снять противоречия благодаря "широте взгляда" — одновременного приятия всех возможных аспектов отношений между предметами и явлениями, между собой и миром. Поэтому образный контекст открывает новые дополнительные возможности для "примирения" конфликтующих мотивов.

Разве не бывает так, что при чтении художественного произведения или просмотре фильма наши симпатии так раздваиваются между "разнознаковыми» героями, что мы можем как-то примирить их в своем сердце?

Здесь речь идет не о "сделках с совестью", но о раскованности взгляда на ситуацию, из которой необходимо найти выход. Фигурально говоря, заключенный в замке Иф никогда не стал бы графом Монте-Кристо, если бы считал, что из помещения можно выйти только через дверь, то есть руководствовался бы лишь логическим опытом предшествующей жизни.

Правда, читатель может мне возразить: ведь герой Дюма действовал как раз очень разумно, логично. Но до того, как логично разработать новую концепцию спасения, герой испытал озарение, вообразил себя покидающим замок весьма нетривиальным путем. Если нее вернуться к проблеме психологической защиты, то можно сказать, что образное мышление играет огромную роль не только в восприятии и мгновенной оценке угрожающей сознанию информации, но и непосредственно в ее переработке. Действительно, в рассмотренных вариантах психологической защиты неосознаваемое защищает сознание и во многом определяет его направленность. Это хорошо видно при рационализации конфликта. Но особенно наглядно — в том механизме, который, можно назвать иррациональной защитой, наиболее очевидно проявляющейся в сновидениях.

Сновидения, как мы уже не раз отмечали, — одно из наиболее ярких проявлений активности именно образного мышления, правого полушария. Но дело не только в высокой активности образного мышления. Специфика сновидений состоит в том, что образы сменяют друг друга безо всякой видимой последовательности, а между тем спящего это не удивляет. Он не прогнозирует последовательность событий и в каждый данный момент воспринимает происходящее как само собой разумеющееся. Если во время бодрствования, в том числе и в условиях творческого поиска, результаты активности образного мышления подвергаются критическому анализу, то во время сновидений аналитические возможности мышления резко снижены. Не случайно некоторые исследователи склонны считать, что сновидения самой природой предназначены для творческого озарения. Но, во-первых, открытия во время сновидений совершаются относительно редко. Во-вторых, состояние творческого подъема часто сопровождается снижением потребности в сне, в том числе в быстром сне — "колыбели" сновидений.
Но если принять, что одна из основных функций сновидения — участие в творческом акте, то возникает парадоксальная ситуация: при наиболее успешной творческой деятельности уменьшается длительность необходимого для этой деятельности состояния. Мне представляется, что отношение сновидений к творческому процессу более сложное и неоднозначное.

Некоторые предпосылки для творческого озарения во сне, действительно, существуют. Поскольку образное мышление оперирует реальностью во всем ее многообразии и богатстве взаимосвязей, то во время сновидений сознание, утратившее способность к критическому анализу, может "озаряться" такими качествами предметов и явлений и такими их соотношениями, которые во время бодрствования не осознаются из-за критической настроенности сознания.

Однако озарение — необходимый, но не венчающий этап творческого акта.

Во время сновидений в сознание из подсознания выплескивается вместе с ребенком слишком много воды — так много, что новорожденная идея или образ тонут в ней. Сознание должно критически оценить то, что предлагает ему образное мышление, и отделить зерна от плевел. А именно этого не может сделать сознание в сновидениях. Не случайно откровения во сне приходят чаще всего в форме метафор, как, например, в знаменитом сновидении Кекуле — бензольном кольце в виде змеи, укусившей себя за хвост. Это особенно относится к немногим фактам решения во сне научных задач — художественные образы могут являться с большей непосредственностью. И еще. В любом случае для завершения творческого процесса требуется дополнительная работа бодрствующего сознания. Таким образом, здесь проявляется важная закономерность: именно то, что способствует озарению, — ослабление аналитической работы сознания — отрицательно сказывается на завершающем этапе творческого процесса во сне, и поэтому потенциальные открытия в сновидениях в большинстве случаев так и остаются "вещью в себе", творчеством "для себя".

Но ведь решение мотивационного конфликта, на что направлены некоторые механизмы психологической защиты, как раз и является творчеством "для себя", для "внутреннего употребления", то есть, как и любое творчество, одной из форм поисковой активности. Отказ же от поиска решения даже не осознаваемого конфликта ведет к столь же пагубным последствиям, как и сознательный отказ от поисковой активности. И вот результаты некоторых исследований дают основание предполагать, что важнейшая функция сновидений — поиск на "психическом уровне", компенсирующий отказ от поиска решений реальных конфликтных ситуаций.

Разрешение конфликта во сне почти всегда условно, то есть реально только для иллюзорного мира сновидения. Но для личности важно уже то, что в этом мире она получает опыт активного и успешного поиска решения.

Да, образы сновидений в большинстве случаев быстро забываются, так как они не несут сознанию конкретной информации. Сознание как бы пассивно регистрирует результаты образного мышления. Но ведь во сне человек не осознает, что он видит сновидения, и сознание не возмущается их алогичностью и хаотичностью. И именно потому, что для спящего сновидение "реально", "образ Я" играет в нем такую же и столь же важную роль, что и в бодрствовании, то есть осуществляет и там свой контроль за "поведением» человека так же без прямого вмешательства сознания, как и при бодрствовании, ведь у действующего во сне "Я" сохранены такие социально обусловленные эмоции, как чувство стыда и т.д. Поэтому и во сне образы, которые отражают неприемлемый мотив, как и в бодрствовании, остаются вытесненными и не осознаются, а доводятся до сознания только те видения, в которых более или менее успешно разрешен психологический конфликт.

Словом, есть все основания считать, что "творчество сновидений", несмотря на то, что оно иррационально и не дает в подавляющем большинстве случаев реальных решений, способствует восстановлению поисковой активности после пробуждения.

Изложенная концепция о доминирующей роли правополушарного, то есть образного, эмоционального, "досознательного" мышления в охране нашего психического здоровья далека от своего окончательного решения. Скорее речь идет о теоретической модели, которая еще должна быть проверена и уточнена.

И в первую очередь вопросы, связанные с охранительной функцией сна.

В настоящее время получены данные о том, что в период от первых эпизодов быстрого сна к последним происходит изменение межполушарных соотношений: увеличивается число движений глаз, направленных вправо, и снижается амплитуда биоэлектрической активности левого полушария. Все эти результаты исследований американского ученого Д. Коэна свидетельствуют об увеличении в конце быстрого сна активности левого полушария. В нашей совместной с В. В. Аршавским работе также показано, что так называемая пространственная синхронизация мозговых биопотенциалов, которая отражает степень включенности какой-либо структуры мозга в деятельность, в первых двух циклах быстрого сна усилена в правом полушарии, а в двух последних — в левом.

Коэн предполагает, что чередование активности полушарий в различных эпизодах быстрого сна необходимо для некоего функционального баланса: в первых эпизодах быстрого сна повышается активность правого полушария, чтобы скомпенсировать, уравновесить стабильное доминирование левого в период бодрствования. К утру же вновь активируется левое полушарие, что отражает постепенный переход к бодрствованию. Однако здесь-то и начинается едва ли не самое любопытное.

Наблюдения над людьми самых разных этнических и расовых групп показывают высокую активность правого полушария во время первых сновидений — когда они только отыскивают подходы к решению мотивационных конфликтов, и увеличение активности левого в утренних циклах, когда "поиск во сне» заканчивается. Видимо, такая закономерность — общечеловеческая.

Но говорить о том, что во время бодрствования у всех жителей Земли пространственная синхронизация, межполушарные соотношения организованы столь же одинаково, нельзя. Во всяком случае, у представителей народностей, населяющих Крайний Северо-Восток нашей страны, как выявили исследования В. В. Аршавского, во время бодрствования относительно усилена активность именно правого, а не левого полушария.

Видимо, есть все основания сказать, что в бодрствовании межполушарные отношения зависят от того, "логический" или "образный" вектор имеет культура того или иного этноса.