За домом дом, пустеет

На  дверь,  неряшливо  прибитая  доска.
К  чему  замок,  на  опустевшем   доме.
Где  шиворот – навыворот  тоска,
душа  себя  воспоминаниями,  стонет.
От  одиночества  перекосилась  крыша,
И  рот  окна,  без  света  в нём  охрип.
Лишь  только  ветер  налетев,  колышет.
На  ржавых  петлях  ставень.  Скрип, да  скрип.
Труба  без  дыма,  как  жена  без  мужа.
Забывшая  тепло,  средь  зимних  вьюг.
Через  неё   как  вор,  крадётся  стужа.
В  то  нежилое,  мёртвое  вокруг.
Где  пыль  как  толстым  саваном  накрыла,
Шершавость  стен,  небеленых  года.
Какая  сила,  здесь  убила,  что  ходило
Смеялось,  пело  и  грустило  иногда.
Там  может  быть  в  углу,  иконы  лик.
Давал  надежду,  ослабевшим  крайне.
Спросить  бы  время,  полистав  его  дневник.
Но  он  исчез,  или  хранится  в  тайне.
На  чердаке  ни  голубей,  ни  воробьёв.
Видать  давно  уже  пустует  его  чрево.
Но этот  дом, давал  кому-то  кров.
И  печь  топилась  в  нём,  для  обогрева.
Был  стол,  где  самовар  кипел,  ворча.
И  хлеб,  от  мух  накрытый  полотенцем.
В  кроватке  детской,  то  зевая,  то урча.
Спал  кот,  в  обнимку  с розовым  младенцем.
Но  ходики,  где  гирьки  на  цепях,
Тянули  время  вниз,  без  ослабления.
И  жизнь  ушла,  оставив  на  дверях.
Доску  прибитую,  как  эталон  забвения.
Былое  кануло,  в  невидимую  даль.
Где  в  чай  не  бросит,  листик  свой  смородина.
Вот  так  безмолвно,  сея  на  глаза  печаль.
За  домом  дом,  пустеет  моя  Родина.