Размышления совестливого обывателя

О скольких нам кущёвках «чудных» еще узнать лишь предстоит? 

 

Надо ль жить в чести 
по особнякам, 
капитал грести, 
потакать страстям, 
правдолюбами только значиться, 
предавать друзей, пить, собачиться? 
Для кого простор? Оглянись вокруг. 
Пелену бы с глаз, разорвать бы круг... 
Но сидим в стенАх ликом желтые, 
пообрюзгшие, толстомордые. 

 
А вокруг края – 
перезрелый плод, 
что с времен  царя 
гнилью отдает. 
Края в тине, края с ямами 
со своими кошмарными драмами. 
Нешто некому их к рукам прибрать, 
приструнить, укротить и к порядку призвать, 
объяснить тому, кто умом замшел, 
что не рубль всегда во главе всех дел? 

 
Беспробелые, 
буреломные, 
насквозь прелые, 
вечно темные 
все щетинились. Вот и дожили – 
поросли вьюном заострожились. 
Там особый народ – наш ему не чета. 
Постучался с добром – отворят не всегда. 
А бунтарь завернет иль какой правдоруб, 
то столкнут в полынью и следа не найдут. 

 
Края дальние, 
края ближние, 
криминальные, 
непрестижные 
И с улыбками шоколадными 
люди правят там беспощадные. 
Днем под праведных маскируются, 
а стемнеет чуть, уж кучкуются. 
Кажут зубы всем, ходят сворами, 
и берут свое псы матерые. 

 
Порешат за так, 
а не с голоду, 
за любой пустяк 
и без повода. 
А свидетели вместе с месяцем 
голубую несут околесицу. 
Разве можно нам, земляным червям, 
на посмешище, на ножи и срам, 
на санях скрипеть меж острогами 
незнакомыми нам дорогами? 

 
Хорошо живем 
рядом с рельсами, 
оттого слывем 
мы умельцами. 
Колеи окрест наша вотчина, 
пока ржавчиной сталь не источена. 
Не чураемся всякой славы мы, 
похваляемся златоглавыми, 
есть для нас везде не проход так лаз, 
о себе вопим, кто во что горазд. 

 
Нет, не надобно, где порошится, 
где на радость чертям кто-то множится, 
где лихая шатия-братия 
правит бал по-волчьим понятиям.