Жесть

Я
В тебе
Живу
Huiom неоднозначным,
Ebya
Всю смерть
Во сне и наяву.
Пойдем гулять по злачным.
Но кто
Из нас
Кого
Ведёт на поводке собачьем?
А кто,
Трясясь,
Идёт,
В себя впуская, милый мальчик?
Чтобы ты
Любил
Меня
И был послушным и покорным,
Понты
Отжив,
В ноябрь
Ты вкатил прогруженным и мёртвым.
Но мы с тобой решить смогли, однако, чей же hui стоит, а чей на него просто смотрит с завистью и уважением?
Как быстро жизнь ебливо посадила на кол, – ей же чужда видимость влечений после отблесков от власти и до дна опустошения.
Должны ли мы быть частью саморазрушения?
Во лжи лишь я тебя по масти крою до оpizdeнения.
Такая наша тайна, наше жертвоприношение.
И не тебе себя спускать с ошейника,
И снова я в тебе,
Ebu твой труп на кладбище Пер-Лашез,
А ты мой палец тянешь к нижней своей губе,
И по ошибке просишь, чтобы, я как только кончу, с тебя слез.
Но ты и я, мы только здесь,
И то, что я ebu тебя, подобно псине, это жесть.