Сон в карантинную ночь 10

    В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, четырнадцатого числа весеннего месяца в крытую колоннаду прохладной летней беседки вышел посол маленькой, но очень демократической европейской страны Питерс Кууннилингуссен. Так казалось со стороны, но если приглядеться, то всё было несколько иначе.
    Вместо плаща тело посла было задрапировано белой простынёй, которую он несколько лет назад взял на память из гостиницы одного известного средиземноморского курорта. Кровавый подбой под глазом уже перестал быть таковым и начал наливаться фиалковой синевой. А шаркающая походка объяснялась тем, что после общения с заокеанским куратором Кууннилингуссену было больно ходить. Да и под колоннаду летней беседки господин посол проследовал только потому, что в его резиденции ассенизаторы до сих пор не завершили работы по дезактивации помещений после аварии канализационной системы. Вонь в доме стояла ужасная. Весь богатый гардероб Питерса Кууннилингуссена пропах настолько, что его пришлось срочно отправлять в химчистку. На новую одежду у посла очень европейской, но маленькой демократической страны, просто не было денег. Все деньги забрали жадные и подлые московиты. Вызванные разгневанным послом представители городских коммунальных служб оперативно разобрались в причинах аварии. Довольно быстро выяснилось, что проект подключения посольской дачи к городской канализации не был согласован установленным образом, а сама врезка была выполнена с нарушением действующих нормативных требований. Это было правдой. Желая сэкономить деньги на строительстве дачи он нанял для работ самую дешевую артель из солнечного Узбекистана. Комплексная бригада под руководством опытных строителей Равшана и Джамшута выполнила все работы быстро и за очень умеренную плату. При этом они не заморачивались такими мелочами, как расчёты и согласования. Тут Питерсу Кууннилингуссену возразить было нечего. Увидев, что господин посол является полным профаном в технических вопросах, шустрые коммунальщики с энтузиазмом принялись за «разводку лоха». Они потрясали грозными бумагами с печатями и зачитывали вслух длинные цитаты из СНИПов и ГОСТов. Оказалось, что в результате несанкционированного подключения пострадала не только сама дача, но и целый район города. Были затоплены подвальные помещения нескольких сотен домов, а десятки километров канализационных труб и сложнейшие технические устройства получили непоправимые повреждения от гидродинамического удара. Сорванными крышками люков канализационных колодцев было повреждено несколько дорогущих автомобилей премиум класса, повалены мачты освещения и порвана троллейбусная контактная проводная сеть. Мало того, от динамического воздействия на грунт и последующего размыва пострадала проезжая часть и тротуары над зоной прохождения магистрального коллектора, для восстановления которых требуются дорогостоящие работы по ремонту дорожного покрытия и бордюрного камня с заменой асфальтовых тротуаров на брусчатку. Так что вместо извинений и компенсаций, пронырливые выкормыши московского градоначальника выкатили Питерсу Кууннилингуссену счёт, сравнимый с годовым бюджетом столицы его очень независимого, но европейского государства. На робкие попытки «как-нибудь договориться» представители коммунальных служб ответили послу ледяным презрением. Однако, учитывая «историческую дружбу между братскими народами», а также тяжелое финансовое положение независимой, но очень европейской страны, вызванное сложной международной обстановкой и эпидемией коронавируса, согласились урегулировать этот инцидент за чисто символическое вознаграждение. От озвученной «символической» суммы Кууннилингуссена чуть не хватил инфаркт, но он всё-таки заплатил. Так он и остался без гроша в кармане и даже немножечко запустил руку в скудные посольские средства.
- Они мне ещё за «лесных братьев» ответят…- прошептал один из коммунальщиков, пересчитывая толстую «котлету» банкнот.
    Услышав это, Кууннилингуссен хотел было возразить, что «лесные братья» героически сражались против тоталитарного сталинского режима, но благоразумно промолчал.
    На этом неприятности не закончились. Через некоторое время к Кууннилингуссену пожаловал мистер Абрахам Смит  - неофициальный представитель деловых кругов и госдепа США. Именно он осуществлял контроль и координацию действий посольств всех независимых маленьких, но очень европейских государств. Заокеанский куратор, аристократически морща длинный шнобель, проследовал на летнюю веранду где и выслушал доклад Питерса. О чудесном воскрешении Джеймса Кука Кууннилингуссен сообщил сразу же по закрытым посольским каналам связи. После чего он получил приказ поместить Джеймса Кука в надёжное место и обеспечить охрану до прибытия мистера Смита. Мистер Смит обещал приехать как можно быстрее и разобраться в создавшейся ситуации. Из-за карантинных мероприятий его прибытие задержалось почти на две недели. Узнав о том, что Джеймс Кук снова пропал, он был вне себя от ярости. Изрыгая проклятья в адрес «тормознутых раздолбаев», мистер Смит очень больно ударил Кууннилингуссена прямо в глаз. Посол рухнул как подкошенный и куратор стал злобно пинать его ногами. В ответ мольбы и возражения представителя очень независимой европейской страны: что мол, так нельзя, что он неприкосновенная персона, что он очень любит демократические ценности, права и свободы, – Абрахам Смит продолжал пинать с удвоенной силой. А когда он услышал слово «свобода», то впал в полное неистовство. Взгляд его упал на небольшую бронзовую фигурку копирующую известную американскую статую.
- Любишь Свободу?! – взревел мистер Смит, подхватывая скульптурку со стола. – Ну, так люби!
    С этими словами, заокеанский куратор сделал такое, от чего у опытного в некоторых вопросах Питерса Кууннилингуссена глаза на лоб полезли. Смачно плюнув на распростёртое тело разъярённый мистер Смит выбежал на улицу.
    За этой процедурой наблюдал садовник, снимая всё на камеру мобильного телефона. С непроницаемым выражением азиатского лица, младший лейтенант народно-освободительной армии КНР, Сашими Искомода мысленно сочинял отчёт руководству. Он же потом и вызвал «скорую помощь». Приехавшие медики удивлённо покачивая головами аккуратно извлекли из недр господина посла статуэтку с факелом в руке. Пришедший в сознание Кууннилингуссен от госпитализации отказался, но понял почему некоторые московиты называют статую Свободы - «pidor s dildoy».

    Охая и поглаживая роскошный фингал под глазом, Питерс Кууннилингуссен направился в летнюю беседку на встречу с агентом мистера Смита. По информации, полученной от борцов за свободу покойного курбаши Абдулы, к делу Джеймса Кука и пропаже его «дипломата» каким-то образом оказался причастен некто Петрович - старый знакомый Абдулы. Он работал в сфере городского строительного бизнеса и в поле зрения спецслужб ранее не попадал. Для проверки информации в ближайшее окружение Петровича было решено внедрить агента. После изучения досье, наиболее удобным объектом для внедрения был признан Василий – друг и сосед фигуранта. Василий был воспитанником детского дома и близких родственников не имел. По разработанной мистером Смитом легенде, агент должен втереться к нему в доверие, представившись вновь обретённым братом. Дальнейшее – дело техники. Русские славятся своей доверчивостью и сентиментальностью. Питерсу Кууннилингуссену было поручено ввести прибывшего агента в курс дела и обеспечить документами.
    Документы и пропуск с QR-кодом послу удалось достать используя свои широчайшие связи среди теневых дельцов и представителей ЛГБТ-сообщества. К этому вопросу Питерс Кууннилингуссен подошел со всей основательностью. В пакете документов было всё: свидетельство о рождении, справки из родильного дома и аттестат из школы-интерната, карточка медицинского страхования, водительские права и многое другое. Вишенкой на торте являлось, неотличимое от настоящего, заключение экспертизы ДНК, в котором утверждалось, что Николай Наумович Пушкин с вероятностью 99,99% является родным братом Василия. Эту бумагу послу удалось выправить через знакомого помощника режиссёра одного популярного в России телевизионного шоу.
    Вспомнив сумму, которую удалось слупить с мистера Смита за эти документы, посол независимой но маленькой европейской страны злорадно ухмыльнулся. Эти денежки должны будут с лихвой покрыть все недавние убытки. Заокеанский куратор не торговался, а просто выписал чек.

- Мы с тобой сегодня одинаково небрежны, – прозвучал голос из беседки.
- Приговор окончательный и обжалованию не подлежит! – ответил Кууннилингуссен, рассматривая посланца мистера Смита.

    Незнакомец был одет, как и полагается настоящему русскому с поправкой на противоэпидемические мероприятия: лихо сдвинутая набекрень шапка-ушанка со звездой, под накинутом на могучие плечи плащом ОЗК просматривалась распахнутая на груди замызганная телогрейка из-под которой виднелся вышитый воротник белоснежной косоворотки, а пахучие лыковые лапти были надеты прямо поверх сапог.

- Меня зовут Доу, Джон Доу, – представился тайный агент.
- Вы хорошо говорите по-русски, но теперь вас зовут Николай Наумович Пушкин, - сказал Кууннилингуссен, протягивая Джону папку с документами и замаскированную под матрёшку универсальную радиостанцию.
- Ситуация критическая. Подготовленных агентов поблизости не оказалось, но я прошел ускоренное обучение по лучшей в мире американской нейролингвистической программе, - ответил Джон Доу, картинно сплёвывая окурок «Беломора» на пол.
- Хорошо. Вот ваша биография и легенда внедрения. – Питерс протянул агенту ещё несколько листов бумаги. – Ваш паспорт и документы в полном порядке, но в случае провала это вам мало поможет. В этой дикой стране бьют не по паспорту, а по морде лица!
- Don't worry! Всё под контролем! – улыбнулся широкой голливудской улыбкой Джон Доу, припечатывая комок жевательной резинки к дверному косяку.
- Пусть Господь ниспошлёт вам удачу! Я буду молиться за вас, – ответил Кууннилингуссен, провожая взглядом удаляющуюся фигуру.
    Что-то смутно беспокоило опытного дипломата. Что именно, Питерс точно не мог сформулировать, но в облике агента мистера Смита он ощущал какую-то неправильность. Впрочем, это уже проблемы американцев. Свою часть сделки он добросовестно выполнил и вознаграждение уже получил. Зацепившись взглядом за статуэтку Свободы на столе, Кууннилингуссен болезненно сморщился. За американца молиться он конечно же не будет, а вот свечку поставить всё-таки не помешает. Раскрыв аптечку, посол независимой но маленькой европейской страны надолго задумался.


    За окном раздавались звуки регги и смачных ударов. Петрович откупорил очередную банку пива и снова вернулся к окну.
«Ай-я я-я-я я-яй! Убили негра. Убили негра, убили!» – пели «Запрещённые барабанщики» из выставленного на балкон магнитофона Петровича. Под эту мелодию разгневанный Василий гонял вокруг дома самозваного родственничка. При этом он использовал длинный черенок от совковой лопаты. Выглядывающие в окна жители ближайших домов радостно комментировали это событие, подбадривая Василия и давая ему различные ценные советы.

    Всё началось с утреннего звонка в соседскую дверь. Открыв дверь, тёща соседа уставилась на неожиданного посетителя.
- Вам кого? – удивлённо просила она.
- Я к Василию, и я его родной брат. У меня даже справка есть! – широко улыбнувшись ответил гость.
- Вася! Это к тебе. Родственничек пожаловал! – громко крикнула тёща.
- Кто? – удивлённо спросил появившийся Вася.
- Вася! - закричал гость распахивая объятья. - Родной братик! Узнаешь брата Колю?
- Что?! – переспросил опешивший Василий.
- Я твой единоутробный брательник Николай. Нас разлучили в раннем детстве. Как же долго я тебя искал! Вот подтверждающие документы, – ответил незнакомец, протягивая какие-то бумаги.
    Начавший понемногу багроветь Василий, некоторое время рассматривал новоявленного брата. Широкая губастая и плосконосая рожа «брата Коли» напоминала лицо главного героя из старого фильма «Хижина дяди Тома». Самозванец был негром!..

    Выбирая агента, политкорректный мистер Смит не учёл российской специфики. В отдалённой деревне, откуда родом был Василий, негров отродясь не видывали.
- Ты же негр! – возмутился закипающий Вася, - Моя мама умерла когда мне было меньше года, но она была порядочной женщиной!
- Что за глупые предрассудки? – удивился «брат Коля». – Почему у нашей мамы не мог родиться чернокожий ребёнок?
Американская политкорректность снова сыграла злую шутку, но теперь уже с агентом мистера Смита. Он искренне недоумевал, как в современном мире могут столь нагло дискриминировать чернокожего афророссиянина.
- Не брат ты мне, гнида черножопая! – крикнул Вася, нанося первый сокрушительный удар в чёрную челюсть.
    Спустив на пинках самозванца по лестнице, Василий подхватил стоящий у стены подъезда черенок от лопаты и продолжил воспитательную работу.

- Он же так совсем убьёт несчастного Маугли! Сделайте уже что-нибудь! – обратилась какая-то сердобольная старушка к стоявшим неподалёку патрульным Министерства Охраны Здоровья.
- Наша задача следить за соблюдением противоэпидемических мероприятий, а не вмешиваться в семейные скандалы, – ответил один из «космонавтов». - Документы и пропуска у них мы проверили. Всё в порядке. Полутораметровая социальная дистанция не нарушается. Черенок лопаты гораздо длиннее... А полицию мы уже вызвали.

    Полиция задерживалась. Избиваемый негр обессиленно рухнул на газон, а Василий нехорошо улыбаясь начал примеряться заточенным концом черенка от лопаты к упитанной заднице самозванца. Вот тут уже вмешались патрульные. Они признали действия Василия опасными для оппонента. Нестерильная деревяшка могла занести инфекцию. Следовательно, перед применением, на черенок лопаты необходимо надеть защитное средство вроде презерватива и обработать антисептическим составом. С целью предотвращения нарушения противоэпидемических мероприятий добрые «космонавты» быстро принесли из машины большой флакон с соответствующим средством. Осознав всю справедливость требований патрульных, Вася задумался. Презервативов у него не было, но в квартире оставалась целая коробка, подаренных Петровичем, замечательных воздушных шариков…
    Пока Василий размышлял, сходить ли ему домой самому или попросить принести коробку кого-нибудь из домочадцев, прибыл наряд полиции. Поскольку, свидетелей происшествия почему-то не оказалось, полицейские просто забрали «внезапно потерявшего сознание» гражданина для установления личности. Вот так и закончилась секретная миссия американского агента Джона Доу.


    Петрович выключил поставленный на цикличное воспроизведение магнитофон и откупорил очередную баночку пива. Раки кончились ещё вчера. Сухариками что ли закусить? Веселье на улице закончилось. Телевизор что ли посмотреть?
- Дорогой! Только что звонила мама, - сказала вошедшая в комнату жена. – Я ей рассказала, про хохмочку с соседом, но она почему-то не развеселилась.
- У Сталины Эдмундовны что-то случилось? – насторожился Петрович.
- Нет. У неё вроде всё нормально. Мама собирается готовить пельмени, но что-то случилось с мясорубкой. Она просила тебя приехать и посмотреть.
- Надо – значит надо! – согласился Петрович.

© Просто Сергеич. 23.05.2020