Мара

Она любит мерцающий крепдешин, сердце льдинкой прозрачной звенит во тьме. Этой долгой зимою нельзя грешить: то, что золото всем, для неё лишь мел. Она любит всех равно или никак, новый подвиг твой вряд ли приблизит к ней. Даже в сказке такое бывало: Кай вместо вечного солнца поверил в снег, в эту нежную хрупкость и тишину, в облака, где живёт белоснежный кит…
Накрывай, чтобы спрятать в себе весну, белой шалью хрустальные позвонки…
Кто приходит с мечом – попадёт в метель, кто сдаётся на милость – вмерзает в лёд. Приводили на капище и детей, а она проливала Ирийский мёд, белокожая Мара, в глазах туман, темнокосая Мара, тотемный снег. Если завтра начнётся в душе буран, то считай, что в живых тебя больше нет.
Она любит всех равно и никого, на стекле нарисует узор из снов. Потому-то ты бродишь, как лунный волк, носишь крылья белесые за спиной. А когда вновь откроешь весной глаза, пробудившись нечаянно и легко, промелькнёт её платьица бирюза и прольётся Ирийское молоко.