Наполеон на острове Святой Елены

В походном старом сюртуке, сжав руки за спиною
Стоял на склоне Наполеон, поникнув головою.
Глядели серые глаза, с оттенком грусти и печали,
В те дальние, забытые края, качаясь волны звали.

И бились, пенясь, у скалы, отчаянно и дико,
Но, нет, не слышно ничего, кругом пустынно, тихо.
Забыт, покинут всеми он, вчерашний повелитель,
Пустынный остров стал его последняя обитель.

Вдыхая воздух полной грудью, закрыв на миг глаза,
Представит он фрегат, качающийся мерно на волнах,
Песчаный берег заливает неяркий лунный свет,
И будто б не было несчастных этих в заточенье лет.

Тяжелой грузною походкой взойдет по трапу он,
И волны унесут вдаль сына Рима своего,
Сквозь сизый и густой туман белеют паруса,
И видна вдалеке уже земли знакомой полоса.

Шагнет привычной поступью на брег песчаный,
Очами грозными сверкнет он как тогда,
Как будто бы сейчас затеет бой он бранный,
И будто б не проиграна была последняя война.

И призовет он гвардию свою седую,
И будет ждать он грозных  маршалов и вновь,
Но…
Слышит лишь в ответ он пустоту глухую,
И видит пред собою армии погибший кровь.

Махнув рукой уставшей на прощанье,
На палубу скрипучую взойдет обратно он,
Сквозь слезы боли, жгучее отчаянье,
И как-то чуждым оказалось все кругом.

Так, плыви, побежденный, но сильный!
Мир устал от тебя уж давно,
Пал Орел войной истощенный,
Что же теперь? Ах, не все ли равно..!

13 сен. 14 г.