Отец Монтанелли

Солнце жгло немилосердно.
Ты, сжигаемый гордыней,
Знал, что зло — закономерно,
Снежный ком. Ты был святыней,

Ангелом в глазах народа,
Праведным путём идущим.
И на нём ты душу продал,
Якобы малоимущим.

Ты, чуть ранее  епископ,
Господу себя вручая,
Вверх карабкаясь, пал низко.
И, поди, о том не чаял.

О, святейший Монтанелли,
Раб небес, отец Артура,
Речь твою миряне ели,
Первоклассную халтуру.

Монстр, под маской милосердья,
Кто ты есть, как не Иуда?
Сидя на злачёной жерди,
Грех зачал, поддавшись блуду.

Кровь свою обрёк на муки,
Сделал жертвою обета.
И, боясь испачкать руки,
Ты, в сокровища одетый,

Полюбив сиянье сана,
Сына предал, ослеплённый.
Но, в ночи и без сутаны,
Сокрушался исступлённо.

Всё сплошное лицедейство,
Цирк, где сын твой — шут горбатый
Подневольный чрез содейство,
Любящий тебя когда-то.

Со ступенек цитадели
Ты твердил о благородстве,
Padre, изувер на деле,
Тайно жаждущий господства.

Ты, весомая фигура,
Страждущим помочь желая,
Чадо в гроб свёл пулей-дурой,
Плачем землю устилая.

Повернувшись к преисподней,
Ты, палач, подсунул миру
Детище, но не Господне,
С жалом — Овода, сатира.

Умный и непримиримый,
Поедаемый отмщением,
Он — исчадье, не corino.
Совесть, кара без забвенья.

Кайся, монсеньёр Лоренцо,
Ибо хуже нет коварства,
Чем отречься от младенца —
Ближнего — во имя Царства.

По произведению Э. Л. Войнич «Овод»