Страшная китайская тайна. Романтическая шутка о те

Дра-Ма – китайская принцесса,
Изора,
ЖозефА,
Зелима – служанки принцессы,
Кун-Фу -- дядя и опекун принцессы, некоторое время успешно притворяющийся евнухом,
Катарсис – заморский принц,
Леандро,
Камильо – туристы из Европы


Сцена 1.

Отдалённая комната во флигеле при дворце китайской принцессы.
Тускло светит красный фонарь.
Появляются Изора и Жозефа, в руках последней шкатулка.

ИЗОРА.
И всё-таки мне боязно.
ЖОЗЕФА.
Не время
пугаться призрачных теней дворцовых.
Ещё мгновение - и завладеем
мы самой страшной тайною китайской.
И как бы мой язык не наловчился
сидеть, что за решёткой, за зубами,
но эта тайна, я клянусь, мгновенно
с него слетит.
ИЗОРА.
Подруга, мы не вправе…
ЖОЗЕФА.
Да, может, и не вправе… А она?
Ей можно всё!? И в целом государстве
уже три года, с первой же минуты,
как стукнуло принцессе восемнадцать,
все носят траур по былым мечтам,
пустым надеждам, гибнущим любовям
и детям, у которых на роду
начертано судьбою: не рождаться!
Нет! Я открою дивную шкатулку
и все прочту ответы. И тогда…
ИЗОРА.
Как жутко слышать мне такие речи!
ЖОЗЕФА.
Но я сама судьбе своей хозяйка.
И я хочу свободы!
ИЗОРА.
Да, легко
быть безрассудно смелой, если ты
была свободна. Ты была свободна!
Ты здесь, в Пекине, года два не больше?
А я живу с младенчества в неволе,
попала я сюда, себя не помня.
При мне нашли лишь перстень, что верёвкой,
к младенческому тельцу был прикручен.
Изящный перстень с тайником под камнем.
Осьмнадцать лет ношу его с собой.
Быть может, по нему меня отыщут
те, с кем судьба нас злобно разлучила?
Свободы я не ведала. Как можно
мечтать о том, чего совсем не знаешь!?
ЖОЗЕФА.
Конечно, кто всю жизнь провёл в неволе,
боится вдруг свою покинуть клетку.
Однако ты любви не знала тоже,
но разве о любви ты не мечтаешь,
пусть втайне? И не жаждешь стать любимой
и отдаваться чувству без остатка?
ИЗОРА.
Не рань мне сердца, не тревожь мне душу!
ЖОЗЕФА.
По всем законам писаным китайским
ты, став невестой, обретёшь свободу.
И я! И все невольницы Пекина!
Вот наш единственный, быть может, шанс:
шкатулка! В ней принцессины загадки
с ответами на них.
ИЗОРА.    
И не свобода,
нас ждёт с тобой, а медленная смерть
мучительная.
ЖОЗЕФА.
Почему?
ИЗОРА.
Подумай
сама. Вот-вот начнётся состязанье.
Чем кончится оно, когда мгновенно
пропажа обнаружится? А если
нас видели в дворцовых коридорах
с шкатулкою в руках? Какую кару
изобретёт коварная принцесса,
чтоб нас сровнять с землёю? Как мне страшно!
ЖОЗЕФА.
Но мы и так наказаны сурово:
вся Поднебесная никак не может
дать волю чувствам. Вот уже три года
не слышно песен свадебных, и дети
рождаться перестали. Тусклым взглядом
проводит парень девушку, а следом
идти не смеет, чтобы и его
над частоколом голова не возвышалась,
от тела отделённая искусно.
Тропинка к плахе вытоптана чисто,
а к алтарям все заросли дорожки.
Так девами останемся навеки!
Тогда и воля вольная, свобода
на что нужна нам будет?! Что примолкла?
Ты хочешь этого, скажи, подруга?
Или тебе самой не приглянулся
чернявый тот, с которым на базаре
столкнулась ты случайно? Тот, который
тебе помог собрать в корзину фрукты
и долго восхищённо вслед смотрел,
пока толпа не скрыла нас? Не хочешь,
чтоб он к тебе посватался? Молчишь.
Ну, что ж ты покраснела? Признавайся!
ИЗОРА.
О не напоминай! Я так несчастна…
ЖОЗЕФА.
Так, знай, уже сегодня, вот сейчас,
он вместе с другом примет в состязанье
участие. И если ничего
не предпринять, ты в сотни тысяч раз
несчастней станешь!
ИЗОРА.
Или он не знает,
что это гибель верная?!
ЖОЗЕФА.
Подскажут,
небось, да только поздно будет.
ИЗОРА. (хватает шкатулку)
Бежим туда! Его спасти успеем.
Я упаду к ногам моей принцессы
с мольбою о пощаде. Я к нему
на шею брошусь. Нет, я не позволю,
его отправить в руки палача!
ЖОЗЕФА.
И это – лучший способ прогневить
Её Высочество. Иль ты не понимаешь,
что злобствует принцесса от того,
что никого не любит? А влюбиться
ей до смерти охота! Чтоб на шею
чернявого красавчика секира
набросилась скорей, продемонстрируй.
Её Высочеству, что счастье так возможно,
как локоть – близок. Только шиш укусишь!
ИЗОРА.
Ах, как жестока ты! Как прагматична!
ЖОЗЕФА. (отнимает шкатулку)
Жестока та, которая на участь
плачевную вот-вот обречь готова,
того, кто ей по нраву, и себя
с ним за одно. Признайся, ты боишься?
ИЗОРА.
Я никого в Пекине не боюсь!
ЖОЗЕФА.
Вот как меняет девушку любовь!
Теперь ты заодно со мной?
ИЗОРА.
До гроба.
ЖОЗЕФА.
Тогда надеюсь, что надолго. Слушай.
Мы выучим загадки и ответы.
И вот, когда появится жених,
который по уму, происхожденью,
манерам благородным, красоте
ничуть не ниже, чем принцесса, будет,
ему поможем выиграть. И этим
спасём красавчиков чернявых наших.
ИЗОРА.
Что значит – наших? Или влюблена
и ты?
ЖОЗЕФА.
Таиться больше нету мочи!
Да, влюблена. В другого, во второго.
ИЗОРА.
Тем более! Мы, женщины, должны
всегда и всюду выручать друг дружку.
ЖОЗЕФА.
Приступим же!

Вскрывают шкатулку, начинают быстро читать свитки (или веера).

ИЗОРА.
Мне кажется, что кто-то
сюда идёт…
ЖОЗЕФА.
Укроемся на время.

Прячут шкатулку. Прячутся сами.


Сцена 2.

Входит Катарсис со связанными за спиной руками, за ним Кун-Фу.

КУН-ФУ.
И всё-таки в последний раз прошу:
откройте ваше имя. Благородство
просвечивает даже сквозь лохмотья.
Таких людей Пекин давно не видел.
И жаль, когда придётся вдруг расстаться
и сразу – навсегда. А мне так нужен
для дела деликатного…
КАТАРСИС.
Увольте.
КУН-ФУ.
Конечно, будет выгода взаимной.
Вы – мне, я – вам. И, так сказать, мы квиты.
Признайтесь, кто вы, чтобы говорить
могли на равных мы о нашем деле…
КАТАРСИС.
На равных???
КУН-ФУ.    
А не скажите – казню.
КАТАРСИС.
Не стоило мне угрожать, поверьте.
Я оскорблён самим предположеньем,
что можно напугать меня секирой!
Поэтому молчать, как прежде, буду.
Уж лучше умереть, чем пережить
двойной позор: «Он, -- скажут, -- побоялся
угроз пустых. И от кого?..»
КУН-ФУ.
От дяди
принцессы и её опекуна!
КАТАРСИС.
«…От евнуха!» Нет, даже не просите!
Я не открою имени. (апарт) И что им,
пекинцам этим, в имени моём?
КУН-ФУ.
Эх, молодость! Не дорожишь ты жизнью!
А я вот дорожу. Для тех, кто любит,
мгновенье каждое обычной жизни
подобно той звезде, что через небо
летит сверкая, оставляя след
сияющий, который долго тает,
впечатавшись в сетчатку. Я влюблён.
Но из-за этой… этой.. сумасбродки,
племянницы моей, уже три года,
я вынужден скрывать, что я мужчина,
чтоб легче было отказать невестам
моим, что в очереди ждут, когда же
принцесса, наконец, свой выбор сделать
решиться, и жениться смогут все.
Я в том числе. А я люблю Зелиму,
невольницу.  Я страстью безответной
пылаю к ней…

Звонок мобильника. (вместо вестника)

Алло. Да, я. И что же?
Куда пропала? (апарт) Слава Богу! (снова в трубку) Боже! Возможно, ты не там её искала.
Постой. Потише говори. Сначала.
Ага… Ну да… Да что ты?.. В самом деле?..
(апарт) О как мне эти визги надоели!
(в трубку) В ремонт забрать шкатулку не могли?
А пыль стереть? Она всегда в пыли.
Не надо никого из них казнить!
Не собираюсь я тебя дразнить.
Я слушаю… Угу… Да-да… Конечно…
Так не решаются дела поспешно!
Особенно такие! Что? Ага…
Ну, ты всегда найдешь себе врага!
Что ж если хочешь, буду и врагом.
Послу… По-слу-шай! Нет, я – о другом!
Придётся состязанье отложить…
(апарт) Ну, может быть, хоть эти будут жить.
(в трубку) Под стражей скоротают эту ночь.
Ну чем ещё могу тебе помочь?!
Найдём! Охранника? Сейчас пришлю.
Я вас ценю, принцесса. И люблю.
(отключает мобильник, за дверь) Стража! Стража! Возвращайтесь во дворец, в распоряжение Её Высочества. Только никого не казнить! Категорически запрещаю!
Вот бешеная девка! Тьфу! Зараза!
Всему Китаю вот уже три года,
как никакого от неё житья!
И главное, я сам страдаю, я!
Как мне признаться дорогой Зелиме
в любви? И дальше – что? Тут будешь евнух,
не евнух – всё одно. А эта мымра,
уродина, паршивка, женихов
разгадывать загадки заставляет!
И кто не угадал, без головы
остался тут же. Надо безголовым
с рожденья быть, чтоб на таких условьях
посвататься к принцессе! Всё закон
китайский! Кто писал его, не знаю!
Ослушаться его мы, вишь, не вправе!
И что теперь? Пока не выйдет замуж
наследница престола, все китайцы
повымрут! А она не выйдет замуж
с характером таким. Ну как сыскать нам
достойного принцессе жениха,
устроить укрощение строптивой
и наконец-то всех переженить?!
КАТАРСИС.
Простите, господин. Я так измучен
подробностями вашей личной жизни
мне, узнику, ненужными. Поскольку
меня наутро ожидает плаха,
хотелось бы наедине остаться
мне со своими мыслями хоть пару
часов недолгих…
КУН-ФУ.               
Может, перед смертью
как звать вас скажете? Что, нет? Ну надо ж!
Упрямый, чёрт! Упрямый, как принцесса.
А не хотите стать китайским принцем,
женившись на принцессе?
КАТАРСИС.
Той, что губит
всех поголовно? Ну уж нет! Увольте!
КУН-ФУ.
Она умна, богата, и красива
немыслимо…
КАТАРСИС.
Уродина и мымра.
Я слышал всё. Мне кажется, довольно:
я трачу драгоценные мгновенья. Прощайте.
КУН-ФУ.
Боже, как он благороден.
КАТАРСИС.
Прощайте же.
КУН-ФУ.
Да-да. Спокойной ночи. (апарт) Нет, его
казнить не стану я! Послало небо
такого жениха! И пусть законы
китайские останутся на долю
тех, кто придумал их! (принцу) Спокойной ночи!
До завтра! (уходит)
КАТАРСИС.
Ах, какой прелестный юмор!
«До завтра»! Завтра утром всё решится.
Мне жизнь постыла. Но убить себя
я не могу себе позволить. Пошлость
какая – суицид! Так пусть палач
разрубит узел гордиев и муки
мои земные прекратит. О боги!
Я благодарен вам за этот выход.
Так дайте! дайте мужества мне завтра
и сил в последний раз взойти на сцену,
и роль свою исполнить до конца!

Бросается на пол и лежит без движения.
Изора и Жозефа собираются было выбраться из укрытия,
но опять слышат чьё-то приближение. Снова прячутся.

Сцена 3.

Стражник  вталкивает в темницу Леандро и Камильо.
За ними входит Кун-Фу.

КАМИЛЬО(стражнику).
Поосторожней попрошу, любезный!
ЛЕАНДРО (стражнику).
И саблю уберите!
КУН-ФУ.
До рассвета
вам здесь предписано пробыть…
ЛЕАНДРО.
А после?
КУН-ФУ.
А после, как и прочим, не сумевшим
принцессы Драмы разгадать загадки,
придётся вам навек проститься с жизнью.
ЛЕАНДРО.
О небо! Нас казнят?
КАМИЛЬО.    
Вот это номер!
ЛЕАНДРО.
О я несчастный!
КАМИЛЬО.
Скоро ли рассвет-то?
КУН-ФУ.
Рассвет? Судите сами: сторожа
ещё кричат «В Пекине всё спокойно!»,
и по домам пекинцев разгоняют
нерасторопных. Это значит полночь
уж близится. Спокойной ночи.

Удаляется.

Сцена 4.

КАМИЛЬО.
Да уж!
С тех пор, как мы увидели принцессу,
покой нам и присниться-то не может!
Кой чёрт занёс нас в этот дивный город,
в котором, что ни житель, то китаец?
ЛЕАНДРО.
И даже сам правитель - этот жуткий.
звероподобный евнух.
КАМИЛЬО.
Ты заметил?
Чудовище, каких не часто встретишь!
ЛЕАНДРО.
Кой чёрт занёс нас в этот город дикий,
как мы судьбой наказаны!
КАМИЛЬО.
Довольно
стенать! Измыслим лучше план побега.               
ЛЕАНДРО.
Но мы как будто не одни… Эй, кто здесь?
КАТАРСИС.
Простите, господа, что вас подслушал
невольно. Я заморский принц-изгнанник.
И здесь, подобно вам, я в заточенье
рассвета жду.
КАМИЛЬО.
Вы, что же, принц, один из
несчастных тех, кто, увидав принцессу
или портрет её, решились тоже
принять участие в соревнованье
с названьем странным: «жениховский кастинг»?
КАТАРСИС.
О нет! В темницу по другой причине
я брошен был. Вы видите, как бедно
одет я. Мне порой работой чёрной
гнушаться не приходится, иначе
от голода умру. А между прочим,
я отпрыск рода древнего. Мне стыдно
порой бывает признавать публично
высокое своё происхожденье.
Увы, я нищ... К тому же имя… Имя
моё забыто ныне повсеместно.
И за отказ назвать при всём народе
себя по имени (что всем законам
противоречит писаным китайским),
я здесь томлюсь. И вас великодушно
прошу не спрашивать кто я, откуда,
как я дошёл до жизни этой.
ЛЕАНДРО.
Право,
мы Вашего Высочества покой
расспросами тревожить не посмеем.
КАМИЛЬО.
Нам не до вас и мы не любопытны
совсем. И вовсе знать мы не желаем,
кто вы, откуда, кем вы были раньше.
Расскажите, а вдруг найдутся люди,
готовые рассказ ваш опровергнуть.
И мало ли какой народ по здешним
шатается дорогам?
ЛЕАНДРО.
Это верно.
Китайская провинция наивна.
Здесь верят фокусникам-шарлатанам,
пройдохам-проповедникам и прочим
обманщикам бесстыдным.
КАТАРСИС
Никогда
обманщиком я не был и не буду!
Мой знатный род ведёт своё начало
из древней Греции. Умели греки
на театральных зрелищах открыто
и посмеяться вдоволь, и поплакать.
Я был в чести, меня любили, ждали
прихода моего… Того лишь ради,
чтоб познакомиться со мной, смотрели
спектакли. Я был спутником трагедий
великих…
КАМИЛЬО.
Что же дальше приключилось,
любезный принц?
КАТАРСИС.
На смену древним грекам,
народу, наделённому культурой,
пришли внезапно римляне и зрелищ
возжаждали кровавых. Нет, я римским
патрициям служить не стал, поверьте!
Ни к гладиаторским боям, ни к травле
людей зверьми, зверей людьми я не был
причастен. «Там ноги моей не будет,
где есть жестокость», -- так решил я твёрдо.
Мне оргии безумные претят,
я ненавижу пошлость и разврат!
С тех пор скитался я по белу свету,
изгнанник бедный. Как я жив остался,
чем жил и где, о том не рассказать
обычными словами…
ЛЕАНДРО.
Продолжайте!
КАТАРСИС.
Дожил я до эпохи классицизма.
а там, как нАзло, школа представленья,
а не переживания! Забвенью
я окончательно был предан.
КАМИЛЬО.
Дальше!
КАТАРСИС.
Пришлось бежать, скрываясь под личиной
простого удовольствия, какое
и в зоопарке можно получить,
и в цирке, и на праздничном концерте
эстрадном. Но тоска лежит на сердце,
и гложет, и зовёт опять на сцену,
манит на театральные подмостки --
владения принцессы Дра-Мы…
КАМИЛЬО.
Кстати,
о ней вы вспомнили! Из-за неё мы
попали в эту мрачную темницу.
ЛЕАНДРО.
Ах, как бы мне хотелось на свободе
вдруг оказаться вновь!
КАМИЛЬО.
Какого чёрта
мы выдали себя за женихов
безжалостной принцессы?
ЛЕАНДРО.
Вот сейчас
вернуться бы назад дня на два…
КАМИЛЬО. Боже!
кой чёрт занёс в нас непотребный город,
где, каждый житель, если не китаец,
то евнух!
ЛЕАНДРО.               
…Или что-нибудь похуже.
КАМИЛЬО.
Придумать план побега и бежать!
ЛЕАНДРО.
Уж я бы ни за что не стал отныне
безумствовать и требовать загадок
принцессы Дра-Мы, как бы хороша
она не показалась мне собою.
КАМИЛЬО.
А хороша ведь!
ЛЕАНДРО.
Безусловно!
КАМИЛЬО.
Очень!
ЛЕАНДРО.
А дивный взгляд!
КАМИЛЬО.  
А этот стройный стан!
ЛЕАНДРО.
А разум!
КАМИЛЬО.
А характер!
ЛЕАНДРО.
А решимость!
КАТАРСИС.
О ком вы речь ведёте?
ЛЕАНДРО.
О принцессе
чудовищно жестокой.
КАМИЛЬО.
О коварной
принцессе Дра-Ме, той, чью красоту
кисть не способна выразить, чей ум
глубок и прозорлив.
ЛЕАНДРО.
И чей портрет
я сохраню на память.
КАТАРСИС.
А позвольте
взглянуть.
ЛЕАНДРО.
О нет-нет-нет!
КАМИЛЬО.
Не стоит
она того, чтоб на неё смотреть, поверьте.
КАТАРСИС.
Но почему? Я лишь взгляну, и только.
ЛЕАНДРО.
Едва взглянув, погибните мгновенно!
Я не позволю!
КАТАРСИС.
Может обладать
её портрет такой волшебной силой?
КАМИЛЬО.
Убийственной!
КАТАРСИС.
Так дайте же и мне
увидеть столь ужасные красоты!
ЛЕАНДРО.
О нет, вам лучше было бы, мой принц,
взглянуть в глаза чудовищной Медузы.
Я не позволю вам!
КАТАРСИС.
Но это глупо!
Ещё ни разу женской красоте
не удалось пленить мой взгляд, не то, чтоб
войти мне в сердце. Если я бесстрастен
к живой красе, то может ли художник
скупыми красками пронзить мне грудь?
Всё это вздор!
(смотрит на портрет)
КАМИЛЬО.
Увы!
ЛЕАНДРО.
Какое горе!
КАТАРСИС.
Что вижу я? О, этот нежный облик,
и этот чудный взгляд, и эта грудь
не могут быть обителью жестокой
безжалостной души. Она прекрасна!
ЛЕАНДРО.
О, принц, я умоляю вас, отбросьте
скорее ядовитый этот образ!
КАМИЛЬО.
Я заклинаю вас, не пейте взглядом
тлетворную чуму красот жестоких!
КАТАРСИС.
Нет, вы меня пугаете напрасно.
Прелестные ланиты, милый взор,
весёлые уста! Счастливец тот,
кто будет обладать всех этих чар
живым и говорящим сочетаньем.
Так значит, чтобы мне завоевать
прекраснейшую женщину на свете,
я должен разгадать её загадки?
КАМИЛЬО.
Пропал Его Высочество!
ЛЕАНДРО.
Принцесса
велит казнить любого, кто загадок
её не сможет разгадать.
КАТАРСИС.
Казнить?!
Меня уж сотни лет никто не помнит:
не то, что город можно, -- государство
составить из людей, меня забывших.
Я смерть зову, мне видеть невтерпёж,
искусство, в коем торжествует ложь!
Казнить меня! Вот до чего я дожил!
Меня ли этим можно испугать?
Настало время попытать удачу.
Иль я добуду, проявив смекалку,
прекраснейшую женщину на свете,
и вместе с ней могучую державу
или покину бедственную жизнь,
которую нести не в силах больше.
Я жажду или покорить принцессу,
иль покориться смерти жажду я.
ЛЕАНДРО.
Безумец! Откажись от этой мысли!
Загадки Дра-Мы так замысловаты,
что нет на целом свете человека,
который мог бы разгадать их.
КАТАРСИС. Правда?
ЛЕАНДРО.
Конечно, правда! Мы бы не сумели...
КАМИЛЬО.
Как ни печально... Потому-то мы здесь
и заперты, любезный принц. А завтра…
ЛЕАНДРО.
Не говорите! Будущее мрачно.
Его страшусь.
КАМИЛЬО.
Уж лучше б мы влюбились
в прекрасных девушек, невольниц Дра-Мы.
ЛЕАНДРО.
Их взоры кроткие куда отрадней.
КАМИЛЬО.
И безопасней, что немаловажно.

Шёпот.  Лёгкое дыханье. Трели соловья.

КАМИЛЬО.
Кто это проникает в темноте
в заветные мечты мужские наши?

Сцена 5.

Появляются Жозефа и Изора.

ЖОЗЕФА.
О, не пугайся, господин! Какой ты,
однако, боязливый. Это мы –
невольницы принцессы. ЖозефА.
ИЗОРА.
А я – Изора. Но отец и мать,
быть может, нарекли меня иначе…
КАМИЛЬО.
Как вы сюда попали? И зачем?
Ограда высока и неприступна!
ЛЕАНДРО.
И сабля у охранника востра,
как серп луны, которая вот-вот
с небес исчезнет, чтоб в новолунье
нас радовать опять приростом!
КАМИЛЬО. Это –
поэзия! Востра – и всё! И точка.
Разрубит пополам одним ударом.
ЖОЗЕФА. (Камильо)
Нас привела сюда сила любви. И стражника этого нам нечего боятся. Каждый вечер его веки, налившись вином, становятся тяжелее крышки гроба. Забудь о нём, мой господин, думай лучше обо мне. (Обнимает Камильо и целует его)
ИЗОРА.(Леандро) 
Здравствуйте, мой господин. Вы не подскажите… как… пройти в библиотеку? (набрасывается на него с объятьями и поцелуями)

Появляется Зелима, которую никто из присутствующих не замечает.

ЗЕЛИМА.
Какое неприкрытое бесстыдство!
И это – при дворе принцессы Дра-Мы,
известной целомудрием и честью
ничем не омрачённой! Что за нравы
у generation Р!
КАМИЛЬО.
Ах, ночь какая!
Какая ночь! Иль это дивный сон?
О сладостная пытка? А застанут
вас здесь? Вот будет нам! Ещё оставят
навеки в этом городе треклятом.
Кой чёрт занёс меня в него?!.. А впрочем,
с тобой мне будет хорошо повсюду.
Но лучше всё же выбраться на волю.
(целуется с Жозефа)
ЗЕЛИМА.
Меня не подвело шестое чувство:
здесь зреет заговор! Ну что ж, посмотрим,
послушаем, ослушникам на горе…
ЖОЗЕФА.
Не спеши, любимый. Да, мы пришли, чтобы помочь вам перехитрить принцессу…
ЛЕАНДРО.
Увы, боюсь, что это невозможно.
ИЗОРА.
Конечно, невозможно, для тех, кто не посвящён в её тайну.
ЖОЗЕФА.
Подожди, подруга. Прежде, чем они узнают страшную тайну принцессы… (обнимает Камильо и целует его. Изора, следуя её примеру, делает то же с Леандро)
ЗЕЛИМА.
О, что за низкая неблагодарность!
Коварство, дерзость и бесцеремонность!
Глаза б мои на это не глядели!
Уста к устам с мужчинами! во мраке
ночном! они плетут интриги
и замышляют подлое. Так пусть же
предаст их вечной каре всемогущий
Берджингузин! Так пусть же ярость
до дна мне выжжет яростную душу,
коль скоро дно есть у души бездонной
моей.
ЛЕАНДРО. (с трудом освобождаясь из объятий Изоры) Ну, что же? Не томи, Изора!
ИЗОРА.
Ах, дай мне отдышаться, ненасытный!
Ну так слушайте. Наша принцесса хоть и умна, образованна и безжалостна к невеждам, но и с ней можно совладать.
КАМИЛЬО. (с трудом освобождаясь от объятий Жозефы) Но как? Секрет её откройте миру.
ЖОЗЕФА. (не отпуская его)
Какой ты необузданный, однако!
Ну, если очень хочешь знать, я продолжу. Должен найтись такой жених, который окажется умнее и образованнее принцессы.
ЛЕАНДРО.
И всё? Но это и без вас мы знали…
ЖОЗЕФА.
Он должен быть знатен, благороден и, главное, чертовски привлекателен. Тогда принцесса обязательно влюбится в него. А как только она станет невестой, нам тоже будет позволено обзавестись женихами. И тогда!.. (Обнимает Камильо и пытается поцеловать его)
КАМИЛЬО. (отстраняясь)      
Сдаётся мне, пока нам слишком рано
мечтать о том, что будет, если станет
невестою принцесса. Кандидата
нет подходящего на место жениха.
Перевелись безумцы. Смельчаков
отчаянных  – лишь я, да друг мой ситный.
(обнимает Леандро, который в порыве благодарности пытается поцеловать его)
ЛЕАНДРО. (получив неожиданный отказ)
И где найти того, кто так же знатен,
и благороден, как сама принцесса?
Красавчика, который согласится
свой интеллект подвергнуть испытанью,
где мы отыщем?
КАТАРСИС.
Я уже согласен.
ЗЕЛИМА. (выходя из укрытия, повергая Изору и Жозефу в ужас своим появлением. Говорит свистящим шёпотом, чтобы слышал её только принц Катарсис.) Кого я вижу! Быть того не может!
Принц Катарсис здесь собственной персоной!
Вы живы! Как вы очутились тут?
КАТАРСИС. (шёпотом)
Меня откуда знаешь ты?
ЗЕЛИМА.
Оттуда.
КАТАРСИС.
Молчи! Не выдавай меня. Не время.
Да, я изгой в искусстве современном:
Со мной, увы, давненько не встречался
наш зритель театральный.(громко, для всех)Но сюда
попал я исключительно случайно.
И в жанре мне не свойственном я должен
сегодня выступать.
ЗЕЛИМА.
В каком?
КАТАРСИС. Известно.
в каком: всё про любовь и со счастливым финалом.
ЗЕЛИМА.
О-ля-ля!
КАТАРСИС.
Растёт и крепнет
моя решимость встретиться с принцессой.
ЛЕАНДРО.
Мы просто обязаны ему помочь. Если принцесса не даст согласия на замужество – мы все погибнем, это я уже усвоил.
КАМИЛЬО.
Вы, принц, должны хорошо подготовиться к состязанию с этой поднаторевшей в загадывании загадок женщиной. 
ЛЕАНДРО.
Мы будем задавать вам разные вопросы, а вы, принц, попробуете на них ответить.
ИЗОРА.
Браво! Браво! Как это умно! Как замечательно придумано!
ЖОЗЕФА.
Превосходно! Просто чудо!
КАМИЛЬО.
Превосходно! Замечательно! А вопросы и ответы, что, сами будем придумывать?
ЖОЗЕФА.
Какой вздор! Какие глупости!
ИЗОРА.
У нас всё есть: и загадки, и отгадки.
КАМИЛЬО и ЛЕАНДРО.
Откуда?
ЗЕЛИМА.  
Оттуда.
ЖОЗЕФА.
Маленькая женская хитрость. Ведь вы не выдадите нас, любезная госпожа Зелима. (истово бьют поклоны)
ЗЕЛИМА.
Не выдам. Встаньте. (апарт) А потом посмотрим,
как дело повернётся и куда
подует штормовой дворцовый ветер.
ЖОЗЕФА. (достаёт шкатулку)
Шкатулка китайской принцессы.
ИЗОРА.
Все вопросы и все ответы!
ЛЕАНДРО.
Не может быть!
ИЗОРА.
Честное слово! А если мы лжём вам, пускай Берджингузин спалит нас огнём! (истово бьют поклоны)
КАМИЛЬО.
Ну, ладно-ладно. Довольно вам, лбы расшибёте.
ИЗОРА.
Теперь можно сказать, что дело наполовину сделано. Сейчас принц потренируется, пока с подсказками. А на допросе… ой! на приёме у принцессы он и сам справится. Правда, Ваше Высочество?
КАМИЛЬО.
Начнём готовить принца к завтрашнему испытанию. Тяните билет, господин Леандро. (Леандро  вынимает наобум вопрос из шкатулки, читает)
ЛЕАНДРО.
Вот мы актёра видим одного.
Нет ЭТОГО в помине у него.
Он может говорить, ходить, сидеть,
плясать, кричать, свистеть и даже петь, --
один он сделать этого не сможет.
Но лишь второй появится. И что же?
Задаст вопрос, ответ произнесёт --
И вот меж ними это есть».
КАТАРСИС.
И всё?
Минуточку, я кажется, готов
ответить. «У актёра одного
нет ЭТОГО в помине, но едва лишь
появится второй, заговорят
они вдвоём и ЭТО возникает».
Я это ЭТО знаю хорошо:
оно зовётся ДИАЛОГОМ.
ЗЕЛИМА. Боже!
Он знает то, что знать ему не надо!
Есть я! – зачем ему принцесса Дра-Ма?
ЖОЗЕФА.
Всё совершенно верно, милый принц!
ИЗОРА.
И абсолютно правильно к тому же!
КАМИЛЬО.
Ну, как же я-то не догадался?
ЖОЗЕФА.
Потому что загадка была очень трудная, дорогой.
ИЗОРА.
Вот ещё! Бывают и потрудней.
КАТАРСИС.
О, я вас умоляю, продолжайте!
ЛЕАНДРО. (тянет вопрос из шкатулки, читает)
«Вот мы актёра видим одного.
Нет ЭТОГО в помине у него,
Но, кажется, что есть, пока хранит
актёр упрямо молчаливый вид.
Молчит же он, однако, неспроста:
ему лишь стоит разомкнуть уста,
как зрители возьмутся шикать, кашлять
и даже покидать свои места.
Ведь если ЭТОГО в помине нет,
актёру нужен доктор – логопед».
КАМИЛЬО.
Эх ты, неужели догадается?
ИЗОРА.
Да ни за что на свете!
КАТАРСИС.
Так значит, если он молчит, то всё
в порядке. Стоит лишь заговорить
ему, и в зале ропот, возмущенье?
Всем нам и каждому, от мала до велика,
нужна бывает помощь логопеда,
когда, положим в речи шепелявость
или картавость, иль ещё изъяны.
Короче, если ДИКЦИЯ плоха.
Ведь это ЭТО --  ДИКЦИЯ?
ЗЕЛИМА.
Мне дурно!
Чем вероятнее его победа,
тем дальше счастье от меня уходит.
ИЗОРА И ЖОЗЕФА.
Угадал! Угадал! Ура! Ура!
ЗЕЛИМА.
Он отгадает все её загадки,
а я так и останусь одинокой.
О! тайная жестокая любовь,
сжимаешь сердце ты горячей лапой!
В разлуке не угасла ты с годами,
но лишь сильней становишься, чем больше
препятствий пред тобою возникает!
ИЗОРА.
Мы всегда бываем так возмущены, когда на сцену выходит актёр, у которого нет чёткой и правильной дикции!
ЖОЗЕФА.
Подумать только: стать актёром и не научиться произносить добрую половину алфавита! А ведь встречаются и такие!
ИЗОРА.
Безобразие! Позор!
КАТАРСИС.
Ах, не томите душу! В нетерпенье
Загадки третьей жду. Я весь вниманье.
КАМИЛЬО.
Найдите ему, господин Леандро самую запутанную, самую замысловатую, какую только сможете.
ЛЕАНДРО. (достаёт вопрос из шкатулки, читает)
«Вот мы актёра видим. Одного
лишь не хватает, чтобы мы его
мгновенно поняли без всяких слов, --
какого-то таинственного знака,
(чтоб мы его не поняли двояко).
Он что-то знает важное, готов
он этим с нами поделиться всяк,
но говорить ему нельзя! А знак
подать рукой, ногой, всем телом,
он может запросто – легко и смело.
Теперь, ответьте, милый принц, и как
мы называем этот явный знак?»
КАМИЛЬО.
Ну, на этот раз точно срежется!
ЗЕЛИМА.
Хотелось бы! Да как бы ни так! Вы слишком плохо его знаете.
КАМИЛЬО.
Можно подумать, вы с ним знакомы ближе.
ЗЕЛИМА.
Представьте себе, да.
ЛЕАНДРО.
А я всегда думал, что принцы общаются только с принцессами.
ЗЕЛИМА.
Вот то-то и оно. Теперь не ровня
мы с ним. А некогда в далёком царстве,
где я была принцессою…
КАТАРСИС.
Я понял!
Когда одним своим телодвиженьем
без слов, иль в дополнение к словам
актёр легко и просто выражает,
о чём он думает сейчас на сцене,
то этот знак мы называем  ЖЕСТОМ.
КАМИЛЬО.
Я бы не сказал, что это так уж легко. Конечно, жест является одним из важнейших выразительных театральных средств, но зачем же так уж преувеличивать?
ЛЕАНДРО.
Ну, что вы всё бурчите, несносный?
КАМИЛЬО.
А вы попробуйте доиграть наш спектакль без слов, при помощи одних жестов. Легко и просто!
ЛЕАНДРО.
Это уже пантомима, дело сложное…
КАМИЛЬО.
Зато загадки у вас совсем просты, уважаемый коллега. Так, теперь моя очередь. (перебирает вопросы в шкатулке) Ну дорогой принц, держитесь! Будет трудно…
КАТАРСИС.
Мне трудности лишь распалят желанье,
скорее свидеться с принцессой Дра-Мой.
Я жажду покорить принцессы сердце,
иль навсегда расстаться с жизнью жажду.
КАМИЛЬО. (делает вид, что читает) 
«Меж тьмой и светом, зрителем и сценой,
между реальной будничною жизнью
и театральной явью пролегает
граница зыбкая, вся в колыхании,
в волненьи вся. И мягкая, и всё же
для тех, кто в зале – непреодолима.
Граница эта может опускаться,
задёргиваться, подниматься, падать,
взвиваться. Право, без неё в театре
как будто бы чего-то не хватает.»
О милый принц, о чём тут речь, скажите?
ЛЕАНДРО. (панически роется в шкатулке)
Господин Камильо, что-то я не нахожу ответа.
КАМИЛЬО.
Тише, наивный вы человек! Эту загадку я сам выдумал. Принцессины как-то слишком уж простоваты.
ЛЕАНДРО.
А-а-а, ну, что ж, посмотрим.
КАТАРСИС.
Загадки проще я ещё не слышал!
Что может опускаться, подниматься,
задёргиваться, падать, отделяя,
сценическую явь от жизни бренной?
Конечно, ЗАНАВЕС.
ЗЕЛИМА.
О, несомненно!
В конце концов, я потеряю принца.
КАТАРСИС.
Мне кажется, что ум принцессы Дра-Мы
вдруг ослабел. Проста была загадка.
КАМИЛЬО.               
Ах, так! Ну, держитесь, любезный принц!
(достаёт загадку из шкатулки)
«Он может быть един и многолик,
и узнаваем за один лишь миг,
А может быть и неопределим
годами. Но, однако, только им
определяется, кем будут персонажи,
все их характеристики, и даже
костюмы, музыка, и пластика, и грим, --
всё им определяется одним.
В истории изменчив, как теченье
воды в реке, которая всегда
и разная, и та же всё – вода.
Когда конкретен он, под именами
различными скрывается: одно
из них -- принцессы Дра-Мы имя,
комедия – другое, водевиль и фарс,
трагедия.. Имён подобных много.»
КАТАРСИС.
О изощрённый разум! Ну, конечно,
я узнаю принцессину загадку:
умна она и дивно виртуозна.
К принцессе вся душа моя стремится
и жаждет или Дра-Мы, или смерти!
ЗЕЛИМА.
Придётся мне за счастье побороться
с самой принцессой. Но перехитрить
её, увлечь собою принца, не так легко.
Ведь он влюблён заране.
А что с ним станется, когда он встретит
саму принцессу? Всё же хорошо,
что мне она секреты поверяет,
считая лучшею своей подругой,
и слушается всех моих советов.
А способ провести её найдётся.
КАМИЛЬО.
Ну, что же вы молчите? Отвечайте.
ЛЕАНДРО.
Позвольте же подумать человеку.
Загадка не из лёгких.
КАТАРСИС.
Что же это?
Что может воедино собирать
трагедию, комедию и драму,
фарс, сказку, водевиль и детектив
одним лишь словом, словом неизменным
и всё-таки изменчивым? Я знаю!
Всё это – ЖАНРЫ, и они рождались
из века в век. Один другим сменялся,
иль вытесняя, иль сосуществуя
друг с другом. Так искусство развивалось.
ЖОЗЕФА.
Вот-вот, так были вытеснены со сцены средневековые жанры моралите и мистерия. Жестокая судьба. Безжалостная.
ИЗОРА.
Да и трагедий больше почти не играют.
ЖОЗЕФА.
Жаль!
ЗЕЛИМА.
Всё! Решено. Если мне не удастся их остановить, я им такую трагедию устрою! Пострашнее «Гамлета»! Шесть трупов, включая мой собственный!
КАМИЛЬО.
Принц – вы настоящий эрудит.
ЛЕАНДРО.
У меня появилась надежда на избавление.
КАМИЛЬО.
Послушайте последнюю загадку:
(читает)
«С ней живописнее любая сцена.
Ей свойственна в антракте перемена.
Её всегда художники творят
к спектаклю. И лишь только бросив взгляд
на сцену, зритель в тот же миг узнает,
где на спектакле этом побывает:
в лесу, в избе, на крепостном валу,
на улицах Мадрида, на балу
у короля, в покоях королевы,
иль, может быть, у горного ручья
хрустального». Мне кажется, что я
загадку слишком сложную…
КАТАРСИС.
Вполне
уже хватает сказанного мне,
чтоб дать ответ. Итак, когда на сцене
изображают место действия, при этом
рисуя или делая объемным
то, что на место это указует, -
так это ДЕКОРАЦИЯ. А тот кто
над ней работает, трудов упорных
и красок не жалея – декоратор,
художник то есть.
КАМИЛЬО.
Как вы догадались?
А почему я не вспомнил, не додумался? Вот обидно-то!
ИЗОРА.
Наконец-то у принцессы появился сильный соперник. Все её загадки для него что семечки. Ни одного мало мальски крепкого орешка.
ЖОЗЕФА.
Жених, ты хотела сказать, а не соперник.
ИЗОРА.
Такого жениха она достойна.
ЗЕЛИМА. (апарт)
Но я ещё достойнее её!
ЛЕАНДРО.
Я когда-то читал в театральной энциклопедии, что в Древней Греции и во времена Шекспира, -- о декорациях никто не заботился. А чтобы зрители поняли, где происходит действие, достаточно было вынести на сцену табличку с надписью «ЛЕС», «ДОМ», «ДВОРЕЦ». Остальное – дело воображения.

Сцена 7.

Входит Кун-Фу, выносит табличку «ДВОРЕЦ».
КУН-ФУ.
Прошу любить и жаловать! Её
Высочество принцесса Дра-Ма.
(входит Дра-Ма).
КАТАРСИС. WOW!
КУН-ФУ. 
Ваше высочество, пред вами ещё один дерзкий смельчак,
пришедший сюда, чтобы встретить свою погибель. Будьте милосердны! (Катарсису) Желаю успехов.
ЗЕЛИМА.
Быть может, не напрасно попытаюсь
его увлечь с собой из этих стен.
Он будет мой. Любовь, о дай мне силы!
ДРА-МА.
Как он хорош! Как я ему состражду!
Как ваше имя и какого рода
вы будете?
КАТАРСИС.
Позвольте мне, принцесса,
Себя не называть.
ДРА-МА.
Но как ты смеешь,
скрывая, кто ты, притязать на брак
со мною?
КАТАРСИС. (величаво)
Вы мне можете поверить.
Я царский сын. И если смерть судило
мне небо, значит, расставаясь с жизнью,
открою я, кто родом и откуда
сюда явился, дабы все узнали,
что домогаться знаменитых уз я
и не дерзнул бы, если б в этих жилах
текла не кровь царей.
ДРА-МА.
Довольно. Верю.
Какое благородство выражений!
О, как ему состражду я!
КАТАРСИС.
О боги,
Молю вас об одном: о вдохновеньи.
Пускай её лицо не ослепит
меня. Я сознаю, что разум
колеблется во мне, и эта грудь
трепещет, бьётся сердце, стынут губы.
Простите мне дерзанье, снизойдите
к слепцу любви, который сам не знает,
где он сейчас и что с ним, и несётся,
влекомый тайной силою судьбы.
ДРА-МА.
Изора, о поверь, никто из тех,
кто приходил на искус, не будил
в груди моей и тени состраданья,
а этого мне жаль.
ИЗОРА.
Вы загадайте
три лёгкие загадки, и довольно
жестокой быть.
ДРА-МА.
Как смеешь ты? А слава
моя? Молчи.
ИЗОРА               
Молчу.
ДРА-МА.               
Принц, откажитесь
от роковой попытки. Видит небо,
молва о том, что я жестокосерда, --
прямая ложь. Глубоко ненавидя
всех вообще невежд, я защищаюсь,
как знаю, как могу, чтоб оградиться
от тех, кто мне противен. Почему
я не могу располагать свободой,
которою располагают все? Зачем
хотите вы, чтоб я была жестокой
противно воли собственной? Готова
унизиться до просьбы: откажитесь
от испытанья, принц. Не искушайте
мой дар чудесный. И пока не поздно,
позвольте мне не задавать загадок;
или заране плачьте над собой.
КАТАРСИС.
Столь дивный голос, столь прекрасный облик,
столь чудный ум и редкая душа –
в единой женщине! И разве Дра-Ма
гордится хитроумьем? И не видит,
что чем её достоинства обильней,
и чем ей ненавистнее невежды,
тем вожделеннее она? И будь
сто тысяч жизней в этом бренном теле,
я был бы рад сто тысяч раз пойти
на казнь, так я принцессы Дра-Мы жажду.
ЖОЗЕФА.
Ах, ради бога, лёгкие загадки!
Ведь он достоин вас.
ЗЕЛИМА.
О вашей славе
помыслите!
КУН-ФУ.
О чём так взволновалась
Зелима?
ДРА-МА. (в сторону, смущённо)    
Чтобы он один из всех
в моей груди мог вызвать состраданье?
(С решимостью)
Нет, я должна преодолеть себя.
(Катарсису, порывисто)
Готовься к испытанью, дерзновенный!
Свершиться всё в согласии с законом
китайским.
(гробовое молчание)
Я не слышу.
ЗЕЛИМА, ИЗОРА, ЖОЗЕФА.
Слава! Слава!
(истово бьют поклоны)

Фанфары. Барабанная дробь.

КУН-ФУ. (Зачитывает свиток)
«Любой из смертных может попросить
принцессу Дра-Му стать его супругой.
Но должен он сначала отгадать,
принцессой заданные три загадки.
Их разрешив, её получит в жёны.
А если не способен, будет предан
публичной казни через отсеченье
пустой и бесполезной головы.
За исполненье этого приказа
ответственность возложим на себя.»
Число, печать и подпись. Всё, как надо!
ДРА-МА.
Спасибо, дядя. Где моя шкатулка?

Жозефа с невинным видом подаёт шкатулку. Дра-Ма достаёт загадку.

ДРА-МА.(академическим тоном)
«Ей свойственны коварство и расчёт,
она пускает слухи, а ещё,
она готовит западни и ждёт,
и нити крепкие свои плетёт.
Опутанные ими жертвы, как
те бабочки, которым страшен мрак,
летят на свет огня, так и они,
спешат, того не зная, в западни.
Она живёт на сцене, где вольна
распорядится жизнями. Она
закручивает посильней сюжет,
и действие толкает. Если нет
её, - скучна такая пьеса,
спектакль не вызывает  интереса».
КАТАРСИС.
И в жизни и на сцене так коварна,
запутана, что может погубить
любого? Даже и того, кто сам
её придумал и привёл в движенье.
Отгадка не проста, но мне известна.
ИНТРИГА!
ЗЕЛИМА.
Интрига!
ЖОЗЕФА.
Браво!
ИЗОРА.
Верно, верно, верно!
ЛЕАНДРО.
Он угадал!
КАМИЛЬО.
В самую точку!
ЖОЗЕФА.
Держись, первый раунд за тобой.
ЗЕЛИМА.
Молю вас, боги! Небо, воспротивься!
Пусть не бывать ему супругом Дра-Мы!
Я умираю.
КУН-ФУ.
Ах, как побледнела
моя Зелима!
ДРА-МА.
Чтоб он победил?
Меня умом превысил? Никогда!
Внимай, безумец, разреши загадку.
(академическим тоном)
«Она разнообразна, как сама
природа человека, и с ума
порою сводит тех, кто к ней привык,
и без неё не мыслит жизни миг.
Она в природе – это катаклизм,
с судьбой в союзе – это фатализм,
с воображеньем вдруг соединясь,
она – фантазия. Прямая связь
с театром у неё. Ещё порой
отождествляют с нею жизнь…»
КАТАРСИС. «Игрой,
мы все увлечены, и с малых лет,
все знают, что заманчивее нет
занятия. Проигрывает тот,
кто не играет. Он и не живёт.»
ИГРА!
ЖОЗЕФА.
Великолепно!
ИЗОРА.
Верно, верно, верно!
ЛЕАНДРО.
Он снова попал.
КАМИЛЬО.
Честное слово, в самую серёдку.
ИЗОРА.
О радость! Боги, пусть достигнет цели!
ЗЕЛИМА.
Так я его навеки потеряю!
КУН-ФУ.
Пора решиться действовать. Открыть ей
свою любовь? А ну как засмеёт?
О если б знала милая Зелима,
как я страдаю! Как хранить мне трудно
свою китайскую мужскую тайну.
Не евнух я.
ЗЕЛИМА.
Интрига! В ней спасенье.
Принцесса, вы утратите мгновенно
всю вашу славу. Он вас побеждает!
ДРА-МА. (с негодованием)
Молчи! Скорей погибнет мир и сгинет
весь род людской. Знай, дерзостный глупец:
ты ненавистен мне. Уйди. Спасайся.
Тебя убьёт последняя загадка.
КАТАРСИС.
Ваш гнев, боготворимая принцесса,
один мне страшен. И на что мне жизнь,
раз милости я вашей недостоин?
Я жажду покорить принцессу Дра-Му,
иль смерть принять из рук её я жажду.
ДРА-МА. (негодуя)
И ты получишь смерть. Сейчас увидишь.
(академическим тоном.)
«Она прекрасна истиной страстей.
В её основе очень часто тайна
или ошибка чья-то. Не случайна
интрига в ней, любой сюжетный ход.
Правдоподобья чувствований, - вот
что требует наш ум от этой дамы.
Она умна, изысканна. Когда мы
в её владениях её встречаем,
от всей души мы сопереживаем
её героям: радуемся, плачем...»
Её должны узнать вы. А иначе
я призову на помощь палача.

(загадав загадку, яростно срывает с лица покрывало,
чтобы поразить КАТАРСИСА)

КАТАРСИС.(ошеломлённый)
О красота! О диво!
(стоит недвижимо, закрыв глаза руками.)
ДРА-МА.
О, мне дурно!
Что натворила я! Как он смутился!
ЗЕЛИМА.
О юноша, теперь ты мой. Любовь
меня научит, как тебя спасти.
КУН-ФУ. (услышав)
Но и меня любовь научит пусть,
как помыслами завладеть твоими,
и взорами, прекрасная Зелима.
КАМИЛЬО.
Смелей, смелей, дружище! Ах, как бы ему помочь?
ЛЕАНДРО.
Меня просто трясёт от страха, едва представлю, что она
погубит и его, и нас.
ИЗОРА.
Принцесса заупрямилась, твердит,
что ненавидит вас, да я-то вижу,
что любит вас она. Пускай земля
разверзнется и пусть меня поглотит,
когда она не любит вас.
КАТАРСИС.
Не верю.
Но знаю, что последняя отгадка
прекраснее всего, что есть на свете.
И я люблю, как сорок тысяч братьев
любить не могут, ту, которой имя
отгадкою является. О, ДРАМА!
ИЗОРА и ЖОЗЕФА.
Да, это ДРАМА! Верно, верно, верно!

Доносятся радостные клики народа и громкий шум музыкальных инструментов. ДРА-МА в обмороке падает на трон. Изора и Жозефа пытаются привести её в чувство.

ИЗОРА.
Он победил! О как ликует сердце!
ЖОЗЕФА.
От радости в груди дыханье спёрло.
Скорей очнитесь, вы теперь невеста.
КАМИЛЬО.
Эй, слуги, торопитесь превратить
зал заседаний в храм благочестивый.
ЛЕАНДРО.
Пусть радуются все и веселятся.
Сыграем свадьбу. Жертвенник готовьте.
ДРА-МА. (вне себя)
Остановитесь! Этот человек
не будет мне супругом. Я хочу
задать ему три новые загадки.
ИЗОРА.
Безумная!
ЖОЗЕФА.
Жестокая!
КУН-ФУ.
Суровый
закон исполнен должен быть немедля!
(апарт)
Иначе никогда мне не видать
своей женой прекрасную Зелиму.
ДРА-МА. (бросаясь на колени)
О нет! Когда вы любите меня,
когда моею дорожите жизнью,
велите испытанье повторить.
Я не снесу позора. Я умру,
но не склонюсь пред этим гордецом,
женой ему не стану.
ИЗОРА.
Фанатичка!
ЖОЗЕФА.
Упрямица! Дикарка! Ты – невеста!
ИЗОРА.
Принц неизвестный победил тебя.
КАТАРСИС.
Встань, сердца моего прекрасный деспот!
Моя любовь не хочет стать причиной
твоей тоски. Я не смогу быть счастлив,
когда меня ты ненавидишь люто.
К чему мне страсть, когда она рождает
лишь злобу? О жестокая тигрица,
ликуй: я не намерен быть супругом
твоим. Но если бы принцесса
увидела растерзанное сердце
моё, ужель его не пожалела б?
И всё же жаждешь ты моей кончины?
Изволь, принцесса. Эта жизнь мне в тягость.
КАМИЛЬО.
Э-э-э! Нечестно эдак поступать, принцесса. Тем более такой знатной даме, как вы. Что это за игра в одни ворота? В которых, к тому же, и вратаря-то нет.
ЛЕАНДРО. Это точно. Довольно глумиться, пора и честь знать. То есть, я хотел спросить, я сами-то вы, Ваше Высочество, хоть одну загадку разгадали за всю свою жизнь? Загадывать-то все мы мастаки.
ДРА-МА.
Вы сомневаетесь во мне как будто?
Смешно мне, право, слушать эти речи.
Я знаю всё!
КАМИЛЬО.
Всего никто не знает.
Есть многое на свете, о принцесса,
что недоступно нашим мудрецам.
ДРА-МА.
Ах, так! Ну что ж, прошу вас, испытайте
меня. И если я не отгадаю
загадки, то за принца выйду замуж.
Я принимаю вызов, чужестранец.
КАТАРСИС.
«Откуда прибыл принц, и как зовут
его по имени, того, который
давно со сцены вытеснен, которым
гордились греки древние? Как имя
того, кто души зрителей наивных,
слезами счастья омывает, только
знакомясь с ними ближе, прокатившись
горячей радостной волной по залу?»
Ответь, любимая, и я навеки
исчезну с глаз твоих. Но мне так нужно,
чтоб это имя ты произнесла.
ДРА-МА.(принцу)
Ответ известен мне.  (апарт) Да, нет сомненья,
что этот неизвестный принц – он сам.
Но как его я угадаю имя?
Я вне себя. Он надо мной смеётся.
Ну, кто-нибудь придёт ко мне на помощь?
Изора. Жозефа. И что же делать?
Спаси меня, о верная Зелима.

Зелима подсказывает.

ДРА-МА
О знай, я победила, чужестранец!
Известно мне то имя, о котором
в твоей загадке лёгкой говорится,
которым от рожденья назывался
ты сам, принц КАТАРСИС. Я победила!
Прощай навек. Пора, пора на плаху!
КАТАРСИС.
Жизнь, я тобой не дорожу! Напрасно
искать спасенья от звезды жестокой.
Так вот твоя награда, о принцесса,
тому, кто полюбил тебя безумно.
(гневно)
Жизнь, я тобой не дорожу! Напрасно
искать спасенья от звезды жестокой.
 (быстро подходит к трону Принцессы)
Вот он у ног твоих, тот самый принц,
чьё имя ты запомнила отныне,
которого ты знаешь, ненавидишь,
который презирает небо, землю,
свою судьбу, который, обезумев,
в отчаянии, на твоих глазах
от горя умирает!
(Выхватывает кинжал, хочет заколоться)
ДРА-МА. (Бросается к нему и останавливает его. С нежностью)
О не надо!
ЗЕЛИМА.
Что вижу я?
Не может быть!
КАТАРСИС.
Ты хочешь
той смерти помешать, которой жаждешь?
Способна ты на дело милосердья?
Жестокая, ты хочешь, чтобы я
жил без тебя, страдая бесконечно,
и мучился всю жизнь? О пожалей
меня и дай мне мир покинуть!
(Хочет убить себя)
ДРА-МА.
Ты будешь жить. Ты должен… для меня!
Знай: я побеждена.
ЗЕЛИМА.
Всё гибнет! Гибнет!
Я чую смерть. Надежды больше нет.
КУН-ФУ
Страданья ваши видя, я хочу,
утешить вас.
ЗЕЛИМА.    
О, чем утешить можно
ту, что любовь навеки потеряла!?
КУН-ФУ.
Другой любовью. Более горячей.
ЗЕЛИМА.
???????????????????????????
КУН-ФУ
Давайте с вами так договоримся,
что я вас полюблю за ваши муки,
а вы меня – за состраданье к оным.
Пусть будет театральная условность,
а там, авось, привыкните.
ЗЕЛИМА. Согласна.
Дана привычка нам в замену счастья.
КУН-ФУ (апарт)
За счастьем дело станет ли, когда
открою тайну ей свою? О небо!
И я вкушу блаженства неземного:
женюсь! Не передумала б принцесса…
ДРА-МА. (Катарсису)
Узнай, я победила лишь случайно.
Мне подсказала верная служанка
как имя гордое твоё звучит, что значит.
Но пусть про то узнает целый мир,
я не способна быть несправедливой,
нечестной, бессердечной. О живи!
И будь моим супругом.
ЖОЗЕФА, ИЗОРА.
Браво! Браво!
КАТАРСИС.
Неужто любишь ты меня? Не верю.
ДРА-МА.
Гордынею душа была объята,
и сердце коркой льда покрыто было.
О, милый принц! Как я хочу решиться
сказать слова волшебные. Я знаю,
становятся влюблённые счастливей,
в любви своей друг другу признаваясь.
Ах, если бы и я могла, свободно
взглянув в глаза любимому, промолвить:
«Люблю тебя! Люблю, люблю, люблю!»
ВСЕ.
Сказала! Сказала!
КАТАРСИС.
Ну, наконец-то ты произнесла
то, что хотела. И теперь ты станешь
моей женой. Согласна?
ДРА-МА.
Да. Согласна.
КУН-ФУ.
Священника! Шампанского! Карету!

Всеобщее ликование.

ЛЕАНДРО
Мы показали вам сегодня сказку,
в которой были принц, принцесса, свита
принцессы, ну, и кое-кто ещё.
КАМИЛЬО.
Надеемся, что, посмотрев её,
вы многое узнали из того,
о чём не знали раньше ничего.
ЛЕАНДРО.
Итак, с глубоким нашим уваженьем
благодарим высокое собранье
за ваше неусыпное терпенье…
КАМИЛЬО.
…за ваше благосклонное вниманье…
ЛЕАНДРО.
…за вами нам оказанную честь
быть нашим зрителем. Ведь всё, что есть
в театре, существует ради вас.
КАМИЛЬО.
Ну, вот и всё закончен наш рассказ.

Песня. Исполняется по-китайски.

РАЗУМЕЕТСЯ, ЗАНАВЕС


Рецензии