ШИЛО И МЫЛО

        Сегодня шило,
        А завтра – мыло,
        А послезавтра – снова шило,
        А послепосле... обратно мыло.
        Да здравствуют шило и мыло!

        И вечный бой...
        Кто против шила,
        Их всех – на мыло,
        Кто против мыла,
        Того – на шило!

       А шило и мыло – у воротилы
       С лицом святоши, с нутром гориллы.

        А те, кто не шило,
        И те, кто не мыло,
        В дремучем лесу -
        Между фронтом и тылом.

       Всем  шилам и мылам до срока  исход:
       Кого в отставку, кого – в расход.
      
   Диалог узбекского школьного учителя времен Узбекской ССР, и русского советского туриста.
   Узбекский учитель:
   - Каждый узбек мечтает стать на два года приемщиком хлопка.
   Турист:
   - Почему?
   Узбекский учитель               
   - Чтобы з а р а б о т а т ь два миллиона рублей.
   Турист:
   - А почему только на два года? За четыре он з а р а б о т а е т  четыре миллиона!
   Узбекский учитель:
   - Нельзя. Остальные тоже хотят. Не хотят ждать долго.
   Турист поверил учителю. Тот не мог не знать этого. Ведь он сам водил своих школьников каждую осень (до ноября) на хлопковые плантации  для  сбора белых ватных комочков, которые потом принимал приемщик.

    В России не каждый узбек мечтает на 5 или 6 лет стать президентом (простите, автор оговорился, читай: не каждый россиянин). Но хотят многие. Причём, не каждый мечтает  п о р а б о т а т ь президентом, а  с т а т ь – охотники не переводятся. Поэтому и установлен срок президентства (или президентствования). Заканчивается установленный срок, и звучит, почти по-Маяковски: «- Кто тут временные, слазь!». Другим тоже хочется.
   И «временный» слез, по нашему – «откинулся». А вместе с ним и почти вся его команда. Новый временный занимает насиженное место и ждёт истечения срока. Но, в отличие от других сидельцев, «откидываться» раньше срока он не согласен, это не в его планах. 
   В стране, которую можно на велосипеде объехать по периметру (вдоль границ) с утра до  полудня, президентов, канцлеров, спикеров, премьеров и диктаторов можно сменять, как дневальных по казарме, каждые сутки.
   А в стране, которую на скоростном вездеходе не объедешь вдоль границ, морских и сухопутных, да ещё по непроходимому бездорожью, за пятилетку, быстрая смена перечисленных лиц может привести к потере этих самых границ, вместе с суверенитетом. Останется только тоскливая песня: «Была страна…».

   Наступит ли время, когда избиратели (электорат у либералов), будут звать, приглашать на высокие посты, на  р а б о т у,  подходящих кандидатов, а не так, как сейчас: кандидаты – «птицы счастья завтрашнего дня»,  и их команды (почти всегда – коты в мешке) поют на все голоса: «Выбери меня, выбери меня!»? И сроки исполнения должностных функций избранными лицами (должен извиниться за бюрократический способ изложения) будут устанавливаться не законом (который, как известно, «как дышло...») по календарю, а по существующей или назревшей необходимости? И отпадет потребность во всяких и всяческих бунтарях «по призванию», только и живущих, пока бунтуют; которым наплевать, против кого и за что, главное -  бунтовать?

   Риторический вопрос, более того – сугубо риторический. Не наступит это время. Никогда. Потому, что время не наступает и не отступает. Он течет равнодушно и бесстрастно, сбоку, в одну сторону, и ничем его не повернуть ни вспять, ни в другое какое-нибудь направление – направо, или налево. Оно даже не наблюдает за нами, нет ему до нас никакого дела.      
   Унылая фраза звучит и претендует на статус истины неопровержимой: «От  нас ничего не зависит». Время – да. Всё остальное зависит только от нас. В том числе и независимость от времени и временщиков.
   Единственный на Земном Шаре Президент страны приглашает и настаивает:       - Давайте сделаем так, чтобы всё зависело от всех нас, и только от нас. Давайте вместе!
   А те, кто не хотят, чтобы всё зависело от нас, а не от них, уже разогревают бунтарей – в защиту от посягательств на шило-мыльный либеральный общественный строй.