И лежишь теперь в синем ситце...

И лежишь теперь в синем ситце на траве шелковистой Запада, и раскинулись две косицы, а в груди зелено и затхло. Умывалась росой черничной, но зрачки твои в землю вытекли. Что теперь тебе, мёртвой, снится, что не кажется чёрной мистикой? Это черви, большие черви завелись на земле индейцев – у шерифа отвисла челюсть, на хорошее не надейся, далеко не сбежишь ты, милая, по траве непригожей Запада, и сгниёт чечевица в миске. Ты всего лишь полгода замужем, муж охотится за индейцами, за тобою – червяк из ада. Червяки пожирают девушек, и ничто им здесь не преграда, ибо Древнее в бездне выспалось и проснулось совсем голодным. Ты ходила вчера на исповедь, а прошла будто по болоту и лежишь теперь в грязном ситце, в волосах шевелится ветер. Будут в памяти проноситься золотые холмы и вереск, поцелуи, шаманский бубен, шляпка, купленная на ярмарке, горький вкус, приносимый бурей, бред горячечный, тени явственно, грохот мужниных старых ружей, сотни девичьих огорчений. Ты лежишь – и душа наружу, а вокруг тишина и черви.