Вань, скажи про Хань. Часть 113

…Во второй раз он принёс мне почитать сказки казаков-некрасовцев, достаточно потрёпанную книжку, где она была издана - я уже не помню. Эти сказки оказались, для меня, совершенно новые. Они были самобытные и высокохудожественные и не такие, как те, что я хорошо знал из русской литературы.
Помню, что меня удивила одна сказка, в которой речь, судья по всему, шла о домашней кошке, но в сказке её называли не кошка, а – льва. Что-то типа такое: взял хозяин её на руки, а эта кошка ( льва ) начала ему жаловаться на свою жизнь:
" И говорит ему льва человеческим голосом - обижают меня, плохо кормят, совсем извести хотят "

-из истории про общение с казаком-некрасовцем, рассказанной ростовским музыкантом и поэтом Александром Вячеславовичем Янченко
 http://stihi.ru/avtor/alyan
               …


Как уже замечалось ранее, отсутствие фото- и кино-документирования в те далёкие времена, не может дать нам увидеть, какую именно внешность имели знаковые фигуры китайской истории, каков был цвет их глаз и волос. Существующие рисованные картинки, изображающие китайских исторических деятелей – лишь воплощение личной фантазии художника, их изготовившего, который, как правило, даже не был современником тех самых деятелей, а родился и жил гораздо позже.

Однако же, есть одна второстепенная, и на первый взгляд, лишённая особой серьёзности деталь, которой едва ли кто уделяет внимание - все значительные персонажи китайского прошлого изображаются, непременно, с усами и бородой, подобных которым «нормальный» китаец, не сбривающий волосы на лице, даже к глубокой старости, отрастить просто не сможет. Не клеили же им ту растительность на лицо, в самом деле. Ведь даже, чтобы китайским императорам, генералам, чиновникам, философам носить фальшивую бороду, нужно было иметь авторитетный образец для подражания. Коли китайская цивилизация развивалась «независимо» от Западного мира, и считала всех прочих ниже себя, кто же тогда был тем бородатым авторитетом? Спросите абсолютно любого китайца – почему лица китайских начальников древних времён украшены бородой, когда в современности на лице у вашего брата мы этого не наблюдаем, и китаец не сможет ответить. А вот у тюрков, даже имеющих выраженные азиатские черты, борода растёт, и, как правило, такая, за которую совсем не стыдно. Хороша борода у евреев с арабами, а уж у армян случается и того гуще. Если сегодня представитель любого из этих народов поделятся своими генами с чистокровной азиатской женщиной, можно не сомневаться – и усы, и борода у произведённого на свет потомства мужского пола вырастут, и так будут худо-бедно расти из поколения в поколение.

На сделанных в Китае, начиная со второй половины 19го века, фотографических снимках, мы можем видеть достойные мужчины усы только на лицах маньчжурских генералов, каждый из которых имел в себе частицу неазиатской крови по мужской линии, да ещё несколько усов обнаруживаются на физиономиях, вышедших на политическую арену в начале 20го века, китайских националистов, таких, как основатель партии Гоминдан Сунь Ят Сен, посмертно наречённый «отцом нации», и его преемник Чан Кай Ши (Шек), носивший звание генералиссимуса. Оба, несмотря на разное социальное происхождение, в зрелом возрасте выглядели в своём роде «благородно», явно отличаясь от серой массы, как отличаются своим видом от чистопородных азиатов люди метисоидного типа, составляющие популяцию Средней Азии, к примеру, узбеки.

Даже более усат, был и один из первых китайских марксистов и коммунистов, соучредитель Коммунистической партии Китая - Ли Да Чжао. Тут снова «еврейская» фамилия Ли, которая недвусмысленно намекает на то, как этот «заурядный» китаец разжился впечатляющими усами.

Таким образом, вернувшись к еврейскому вкладу в дела китайского государства, евреями же следует и закончить, начав с отрывка из статьи Семёна Вербицкого «Китайцы и евреи»:

Как китайские, так и западные исследователи сообщают, что евреи попали в Китай через Иран и Индию и обосновались в городах южной провинции Хунань. Согласно одной из легенд они привезли с собой семена хлопка, за что получили возможность исповедовать свою религию.
Им было разрешено обрабатывать землю и служить в армии. Многие стали крупными чиновниками и военачальниками. История евреев в Китае свидетельствует о том, что существование, в условиях сильного влияния доминирующей культуры, в отрыве от других очагов рассеяния привело их к полной ассимиляции, потере своих исторических и религиозных корней. Но немало китайцев продолжают считать себя потомками тех евреев, и время от времени появляются исследования о том, что кое-кто из руководителей коммунистического Китая имели еврейских предков.

(конец цитирования)


Разве это не выглядит совершенно обыденно? Не имея привычки заглядывать в глубину вещей, можно не замечать даже самого явного, но дьявол-то, как было известно ещё раньше всех нас, сегодня живущих, кроется в деталях.

Все исторические сведения про евреев в Китае, подобные процитированной выше статье Вербицкого, где и кем бы они ни печатались, неизменно опираются на существовавшие ранее сочинения, первыми из которых были письма, отправленные на родину христианскими миссионерами, в том числе итальянским иезуитом Маттео Риччи, который известен тем, что стал самым влиятельным европейцем, когда-либо служившим китайскому императорскому двору.

Среди миссионеров следующего века, лично встречавшихся с китайскими евреями, был француз Жан-Поль Гозани, посетивший Кайфэн в 1704м, и оставивший об этом заметки. Несколько десятков лет спустя, в конце того же 18го века, вышли мемуары Габриэля Бротье, основанные на его миссионерских письмах, где акцент делался на том факте, что еврейские общины возникали не только в Кайфэне, но и в Пекине, Ханчжоу, Нинбо, Нинся.  В 1843м году, за авторством Джеймса Финна, вышла брошюра «Евреи в Китае», в 1872м году ещё одна работа этого автора, уже имеющая вид полноценной книги - «Заброшенная еврейская колония в Китае»

Относительно евреев в Китае имеются статьи в таких непосредственно еврейских изданиях как «Еврейская энциклопедия», «Кастильская еврейская энциклопедия», «Энциклопедия иудаизма».

Когда к концу 19го века, на рассматриваемую тему в известных кругах уже зародился спрос, последовало и предложение - раввином Альбертом Кацем в 1900м году выпускается авторская книга «Евреи в Китае», которая, кстати, в 1990е годы, после падения Советской Власти, была переведена и на русский язык.

Из оригинальных изданий 20го века стоит упомянуть брошюру практикующего врача Йозефа Прейса «Китайские евреи Кайфэнской области», изданную музеем Гаарец в 1961м году в Тель-Авиве, а так же книгу «Евреи в старом Китае» юриста, синолога и переводчика по имени Сидней Шапиро, вышедшую в 1984м. Оба автора были знакомы с Китаем не понаслышке, а второй из них ещё и был женат на китайской женщине.

Далее идут выдержки в авторской редакции из упомянутых выше публикаций.

                ...

Евреи добирались до Китая в разное время, сравнительно небольшими группами: либо к родственникам, либо, покидая Персию из-за преследований, которым их подвергали местные правители с III века христианской эры. Кайфэн, город к югу от Пекина, ко времени начала правления династии Сун (960 - 1279) был одним из конечных пунктов караванного пути и центром торговли шелком, а так же местом, где уже была процветающая еврейская община. С 1127го года город перешёл под контроль чжурчжэней, с 1157го стал южной столицей государства чжурчжэней Цзинь, а в 1234м, город был взят войсками Чингисхана, действующего в ситуационном союзе с армией династии Сун, атакующей с юга.

Некоторые синологи полагают, что первые евреи достигли Китая только морским путем и уже впоследствии переселились в Кайфэн из прибрежных районов, городов Кантон, Амое, Фучжоу, Нинбо, Ханчжоу. Евреи, поселившиеся в этих городах, возможно, прибыли морским путем из Индии.

У древних народов шелк ценился очень дорого и, вероятно, пользовался не меньшим значением и у евреев, у которых роскошь во времена Исайи значительно развилась. Не исключена поэтому возможность того, что многие из евреев, присоединявшихся при царе Соломоне к финикиянам для заморских предприятий, достигли и китайских берегов и там основали торговые колонии. Известно, что между товарами, которые финикияне привозили из своих морских путешествий, находились пряности и ткани из Индии и шелк из Китая.

Свидетельств того, что китайцы сами торговали шелком за пределами своей страны, нет. Эту торговлю вели в основном сирийцы, персы и парфяне. Среди купцов было много евреев, игравших важную роль в торговых связях Китая с восточными владениями Римской империи.

Некоторые разделяют мнение, что первые евреи попали в Китай по суше. Например, в Ветхом Завете упоминается о том, что царь Соломон (около 1000го года до н.э.) несколько раз посылал свой флот к устью Инда и проложил караванный путь в Индию. По последнему из этих путей шли, в частности, йеменские евреи, которые селились в торговых пунктах, расположенных на всем караванном пути. Кроме того, известно, что уже в VIII веке до н.э. еврейские поселенцы находились на территории Персии. Тексты каменных стел и древних книг еврейской общины города Кайфэн свидетельствуют о тесной связи китайских евреев с Персией. Более того, кайфэнские евреи, вслед за персидскими, считали, что в древнееврейском алфавите 27 букв, а не 22, и делили Пятикнижие на 53 раздела вместо традиционных 54-х.

Еврейская община в городе Кайфэн многие века группировалась вокруг синагоги, построенной в 1163м году после того, как император издал указ о том, что евреи должны "соблюдать и следовать обычаям праотцев и обосноваться в Кайфэне". В период своего расцвета еврейская община Кайфэна насчитывала несколько тысяч человек. Довольно длительное время евреи занимали заметное положение в этом городе: среди них были видные чиновники, судьи, врачи, крупные землевладельцы, ученые. Одна из надписей синагоги читается так: «Они занимаются с успехом земледелием, торговлей, государственной службой, военным делом и пользуются большим почетом за верность и строгое исполнение предписаний своей религии»

Нет ничего удивительного в том, что иудеи пользовались у китайских властей уважением и почетом. Ведь они старались в первую очередь ради своего собственного благополучия в чужой и далёкой земле.

Принцип построения синагоги и некоторые религиозные обычаи кайфэнских евреев говорят о том, что процесс ассимиляции с местным нееврейским окружением начался достаточно давно. Об этом свидетельствуют и каменные стелы, древнейшая из которых датирована 1489м годом. Это не еврейский обычай: такие стелы устанавливались возле конфуцианских храмов и мусульманских мечетей. Ни на одной стеле нет надписи на древнееврейском языке — они сделаны китайскими иероглифами. Как свидетельствует надпись 1489го года на каменной стеле у ее ворот, в то время в городе проживало несколько сотен еврейских семей. Все евреи, о которых упоминается в надписях, носили китайские имена. В текстах стел много выдержек из сочинений Конфуция и ни одной — из древнееврейских священных писаний. Таким образом, составители этих надписей намеренно стремились установить параллели между своей религией и верой соседей, в свете того, что иудаизм и конфуцианство имеют нечто общее. Конфуций учит этическому гуманизму, а иудаизм — этическому монотеизму.

Самая ранняя из сохранившихся на стелах рядом с синагогой надписей гласит, что при династии Сун в Китай прибыла группа евреев из 70 семей, которой император разрешил поселиться в Кайфэне. Следующая надпись (1512) утверждает, что евреи приехали в период Ханьской династии, то есть на тысячу лет раньше, а третья, самая поздняя надпись (1663) относит их прибытие, еще к более раннему времени.

В 720м году до христианской эры, на шестом году царствования иудейского царя Гошеа, Самария была покорена ассирянами. Ассирийский царь Салманассар заставил израильтян покинуть страну и поселил их в Халахе и в Хаворе, при реке Гозан и в городах мидийских. Все исследователи согласны, что под именем Гозан понимается главная индийская река Ганг и поэтому не будет ошибочно допущение, что китайские евреи происходят из «десяти колен Израилевых», уведенных в плен Салманассаром, и что через Индию они перешли в Китай. Бесспорно, что между Индией и Китаем поддерживались сношения с самой глубокой древности, еще задолго до династии Цинь.

Бней-Менаше, еврейская община Индии, состоящая из 5000 человек, из поколения в поколение передает устные рассказы о бегстве своих предков из ассирийского рабства через Персию, Афганистан и Тибет. Они достигли Китая около 240го года до н.э. Бней-Менаше верит в то, что их предки из Китая продолжили переезжать и далее, оседая по всей Восточной Азии - во Вьетнаме, Таиланде, Малайзии и на Филиппинах, а также в Бирме и Индии.

Благоприятная обстановка для расселения евреев в Китае сложилась в эпоху Тан (7й - 9й века), так как танские императоры в целом терпимо относились к чужим религиям и поощряли евреев селиться в стране. К тому периоду относится первое несомненное указание на пребывание евреев в Китае со времени начала христианской эры. В повествовании Ибн-Саида о резне, устроенной в городе Гань (Кантон) в 878м году мятежником Бай Ху, говорится, что при этом «было умерщвлено до 120000 магометан, евреев, несториан и магов (персов). Во времена династии Тан часть глиняных фигурок, которые обычно клали в захоронения, изображали людей с явно семитской внешностью - с характерными носами и курчавыми бородами.

По свидетельству китайского историка династии Юань (1271—1368): «В сахарной компании города Ханчжоу богатые евреи и мусульмане занимают все должности». Арабские и европейские путешественники, включая Марко Поло (13й век), рассказывали, что встречали евреев или слышали о них во время путешествий в Китай.

Поло отмечал, что евреи имели определенное влияние в китайском государстве 13го века, при космополитической монгольской династии Юань, и что в 1286м году они жили в Ханбалыке (Пекине). Кублай Хан (он же Хубилай, внук Чингисхана, 1215-1294) сам праздновал и мусульманские, и христианские, и еврейские праздники, что говорит о довольно большом количестве евреев в стране, раз ее правители удостаивали их своим вниманием. Несколько позднее о евреях заговорили китайские хроники: в 1329м году по случаю восстановления налога с иноверцев, и в 1354м, когда богатых мусульман и евреев пригласили в столицу, чтобы они вступили в армию для подавления народного восстания.

В Европе обо всем этом тогда не было известно, а о свидетельствах Марко Поло давно забыли. Евреи Кайфэня, тем временем, ничего не знали о христианстве и продолжали практиковать ритуальный убой скота так же, как и другие древние обычаи.

В 1605м году произошло как бы второе открытие Западом китайских евреев, когда один 60-летний еврей из Кайфэня услышал о прибытии в Пекин человека, который верил в того же Бога. Приняв его за единоверца и пожелавши вследствие этого познакомиться с ним, этот еврей поехал в Пекин и встретил там патера Маттео Риччи, миссионера-иезуита.

Разговор еврея начался следующими словами: «В китайской книге я читал, что вы не язычники, как гои, а поклоняетесь одному Богу небес и земли». Сказав это, еврей пришел в радостное волнение, полагая, что приехавшие купцы исповедуют закон Моисеев: он не знал о существовании Нового Завета. Патер Риччи пригласил его в комнату, где глазам еврея представилось на картине изображение Иоанна, преклоняющегося перед Христом и Марией. Еврей, принимавший миссионера за единоверца, а картину за изображение Ревекки и ее двух сыновей, Иакова и Эсава, восторженно заявил: «В жизни своей я не стоял на коленях перед картинами, но теперь я это сделаю, ибо картина эта напоминает мне о моих достойных предках». При этих словах он преклонился.

В комнате находилась также группа из четырех статуй апостолов, и еврей спросил, не относятся ли они к двенадцати сыновьям Иакова; патер, который плохо понимал по-китайски, ответил утвердительно и спросил, какую религию он исповедует. Из ответа миссионер понял, что его посетитель считает себя последователем закона Моисеева, а чтобы убедиться в этом, он повторил свой вопрос: «Ты Иегуди?» и получил в ответ: «Нет, я Израели». Затем миссионер показал еврею латинскую Библию, которая содержала в себе несколько древнееврейских букв, и тот немедленно нашел их, но читать не умел. Обратившись потом к окружавшим его лицам, еврей сказал: «В моем родном городе находится много детей Израиля, у них есть большая синагога, которую теперь починяют, и свиток Св. Писания, написанный несколько столетий тому назад...»

По желанию присутствующих он рассказал на память некоторые эпизоды из Библии об Аврааме, Эсфири и Юдифи. Кроме того, он сообщил, что многие из его родственников говорят по-древнееврейски, его же воспитали китайцы, поэтому отношение родных к нему нехорошее. Он основательно изучил китайскую науку, его хотели сделать высшим сановником, но он ограничился профессией врача и никогда не имел намерения переменить веру своих предков.

Сам Риччи был уже слишком стар, чтобы поехать в Кайфэн, однако послал туда иезуита-миссионера, а потом и группу миссионеров. На основании их наблюдений был составлен доклад о жизни и религиозной деятельности общины, о хранившихся в синагоге сочинениях на иврите. Доклад Риччи об обнаружении еврейской общины в Китае вызвал значительный интерес у Ватикана и некоторое время спустя был опубликован. Так на Западе узнали о необычайном факте существования в течение нескольких веков в сердце Китая еврейской общины, не имевшей никаких контактов с евреями других государств.

Желая найти Тору китайских евреев, в которой наверняка должны были быть отрывки о приходе Христа, которые, как полагали иезуиты, были вырезаны из Торы, распространенной в Европе раввинами талмудической эры, они надеялись привезти в Европу оригинальную Тору, доказывающую западным евреям, что их обманули. Это должно было вызвать массовое обращение в христианство.

Понятно, что иезуиты не нашли такой Торы. Однако составленный ими официальный доклад и письма, которые они писали в Рим, ныне хранятся в архиве Ватикана. В этих текстах описывается ежедневная жизнь и религиозные отправления китайских евреев, отмечается, с какой гордостью и заботой они ухаживают за своей синагогой. Наброски интерьера и экстерьера синагоги показывают типичное китайское строение с многочисленными павильонами, посвященными предкам и ярким героям еврейской истории. Отдельный зал предназначен для ритуального убоя животных. На столе, стоящем там, горят ароматные палочки в честь патриархов Авраама, Исаака и Иакова. При кайфэнской синагоге имелось так же особое отделение для осмотра мяса, и извлечения недозволенных в пищу жил. Китайцы были так поражены обычаем, что назвали евреев «выдергивателями жил» (тяоцзиньцзяо).

Ближе к средине 17го века китайское государство в очередной раз испытало значительные потрясения и пережило смену правящей династии.

За время правления династии Мин, вошедшей на трон после свержения «монгольской» династии чингизидов Юань, евреи, как и ранее, продвинулись на высокие посты при императорском дворе, и так, владея политической и социальной властью, держали под контролем всё правительство. Решения, принимаемые в отношении простолюдинов, а та же присовокупившиеся к этому неурожаи, привели к массовому голоду, и начавшимся с 1628го стихийным бунтам, переросшим менее чем за 10 лет в большое народное восстание, местами носящее откровенно антисемитский, а если по-простому, да по-обыденному, то антиеврейский характер. В какой-то момент восстание, вследствие подкупа его вождей, почти затихло, но вскоре вспыхнуло с новой силой. В 1641м году, при подступе повстанческих сил к Кайфэну, в городе случился погром, сопровождавшийся избиением еврейского населения и разрушением еврейского района города. Была снесена синагога и уничтожены Тора, а с ней много прочих древнееврейских рукописей и предметов иудейского религиозного культа.

Внутригородские волнения, тем не менее, были подавлены, а приступ повстанцев оказался безрезультатным. Уцелевшие евреи — не более двух сотен семей — покинули Кайфэн, отправившись на север, а позднее некоторые из них возвратились обратно.

Меж делом необходимо упомянуть, что китайско-еврейские потомки отметились и на стороне повстанческих сил, проложив себе дорогу к лидерству. Не стоит удивляться или искать в подобном несоответствии логику. Одной из ключевых фигур народной армии был Ли Цзы Чэн, метивший ни много, ни мало на то, что бы стать новым императором. Он же руководил осадой Кайфэна.

В 1642м город был осаждён второй, а затем и третий раз, который уже предвещал повстанцам успех. Командиром защитников города был однофамилиц своего оппонента, еврей Ли Гуань Тянь, к тому времени получивший немало наград за свои заслуги. Чтобы спасти город от неизбежного падения, он разрушил дамбы Желтой реки - Хуанхе, и уцелевшим повстанцам пришлось отступить. При этом погибла и большая часть населения — около миллиона человек.

Весной 1644го года, повстанцы Ли Цзы Чэна, не встретив сопротивления, вступили в Пекин. Войдя в Запретный город, они обнаружили, что императорская казна пуста, а бездыханное тело императора Чун Чжэня свисает из петли на задворках дворца. Вскоре, последний миньский генерал У Сань Гуй, командир гарнизона крепости Шаньхайгуань, расположенной на Великой стене, обратился за спасительной помощью к маньчжурам. Ворота на китайскую территорию были отворены, и маньчжурская конница, сопровождаемая солдатами У Сань Гуя, выдворила повстанцев из Пекина. Так, в том же 1644м году, Пекин стал столицей для вошедшей на китайский трон маньчжурской династии Цин.

В дальнейшем офицер императорской армии еврей Чжао Чэн Чжи вновь организовал общину и, с высочайшего разрешения маньчжурских правителей, восстановил синагогу.  По случаю этого деяния в 1663м году была сооружена специальная памятная плита. В конце 17го века, по оценкам христианских миссионеров, еврейская община в Кайфэне насчитывала 2–3 тысячи человек.

В течение трех последующих веков к еврейской общине Китая проявлялся большой интерес. Её посетили иезуитские и протестантские миссионеры, китайские христиане, несколько иудаистов-евреев, появились книги, монографии, множество статей в газетах и журналах . Например, в 1760м году Исаак Ниэто, хахам лондонской общины, обратился к «кайфэнцам» с письмом на еврейском языке, умоляя их дать знать о своем происхождении, современном состоянии и своих нуждах. Их ответ, написанный на китайском и еврейском, по одним данным, исчез, а по другим — сохранился. Как бы там ни было, когда в 18м веке иезуиты снова посетили Кайфэн, они застали еврейскую колонию в упадке. Наиболее образованные из ее членов понимали лишь несколько абзацев Пятикнижия и молитвенников, хотя некоторые обычаи своих предков помнили и исполняли. Они практиковали обрезание, соблюдали субботу и другие праздники, жили особняком в центре города, но были женаты на китаянках, носили китайские имена и одежду, поклонялись Конфуцию. Некоторые евреи имели по несколько жен, многие женщины были нееврейского происхождения. Это было вызвано тем, что в течение нескольких веков евреи Китая были вынуждены жить в условиях эндогамии, что, естественно, привело к снижению рождаемости, а также к смешанным бракам в первую очередь с китайским населением. Дети от этих браков могли вновь сочетаться с китайцами и так  утрачивать внешнееврейские черты. При этом еврейское влияние на китайскую общественную и политическую жизнь только усиливалось, потому как отпрыски смешанных браков становились своими людьми среди природных китайцев. Некоторые из них впоследствии заняли руководящие должности в Гоминьдане и Коммунистической партии, и были женаты на китаянках еврейского происхождения. Так, вышеупомянутые гоминданановцы Сунь Ят Сен и Чан Кай Ши имели жёнами женщин, не только происходящих из семьи китайских евреев, но и являющихся по отношению друг к другу родными сестрами.

Упадок кайфэнской общины начался примерно с 16го века, но упадок этот был не сиюминутным, а довольно затяжным, продлившимся несколько столетий. Одна из причин состояла в том, что в 16м веке турки, обосновавшись на Ближнем Востоке, блокировали торговые пути в Аравию, Персию, Индию, Китай и фактически пресекли торговлю между Ближним и Дальним Востоком. В том же 16м веке европейские государства проложили морскую дорогу на Дальний Восток, а старый караванный путь был заброшен. В результате этого евреи, жившие в центре Китая, оказались совершенно изолированными от своих соотечественников. Многие евреи покинули общину, уехав из Кайфэна, и это еще больше сократило их численность. Некоторые из покинувших колонию, утратив связь со своим культурным и религиозным центром, приняли мусульманство.

Находясь в изоляции и являясь по преимуществу торговцами, они почти не могли претендовать на другие профессии, доступные местному населению, что еще больше ускорило их экономический упадок, за которым следовал и культурный. Среди евреев, так же как и среди их китайских соседей, было много бедных и нищих, что заставляло их продавать части здания синагоги и даже некоторые манускрипты. В 19м веке Свитки Закона и другие еврейские манускрипты были проданы протестантским миссионерам. По одежде, нравам и привычкам кайфэнских евреев было нельзя отличить от природных китайцев. Только черты лица и наречие  китайско-персидско-еврейский жаргона обличало в них евреев.

В течение 19го столетия евреи, жившие в различных государствах мира, по-прежнему пытались установить контакт со своими китайскими соплеменниками. Так в 1815м году лондонские евреи снова отправили письма на иврите в кайфэнскую общину, но ответа не получили. Когда в 1849м году епископ Смит был направлен в Гонконг, Лондонское общество по распространению христианства среди евреев поручило ему выяснить условия, в которых живут «кайфэнцы». В следующем году двое китайцев-христиан были посланы из Шанхая в Кайфэн и обнаружили, что синагога сильно разрушена наводнением. Еврейское население Кайфэна в то время насчитывало около трех-четырех сотен человек. Никто из них не понимал древнееврейские тексты, последний раввин умер в начале 19го века. Представив «кайфэнцам» рекомендательное письмо, сочиненное на иврите торговцем-евреем в Шанхае, они получили разрешение скопировать китайские и древнееврейские надписи в синагоге, восстановить которую обедневшая община была не в состоянии. Некоторые из членов общины держали маленькие магазинчики, другие занимались сельским хозяйством (работали на фермах за городом), и лишь немногие оставались жить в синагоге. Ранее они обращались к императору с просьбой посочувствовать их бедственному положению, но ответа не последовало. Около 1866го года синагога Кайфэна была уничтожена окончательно.

Сразу же после так называемых Опиумных войн, навязанных Китаю английскими колонизаторами в период с 1840го по 1860й годы, и окончания, спровоцированного ими же, антиманьчжурского восстания псевдохристианской секты тайпинов (1850—1864), некоторые евреи, пользовавшиеся покровительством англичан, переехали в Шанхай и Гонконг, где они занимались перевозкой опиума и хлопка. Среди подобных еврейских коммерсантов оказался Илия Давид Сассун из Бомбея, который в 1850м году создал филиал своей фирмы в Шанхае. Родился Илия в Багдаде, где его отец был банкиром турецкого правительства. Затем, уже находясь в Индии, Илия специализировался на продаже опиума Китаю. В Шанхай его сопровождал другой богатый багдадский еврей — Кадури, с которым Илия создал совместную фирму «Сассун и Кадури», а также построил в Шанхае синагогу. Новая еврейская община там вплоть до 1905го года состояла в основном из сефардов, то есть евреев афро-азиатского происхождения.

Первая еврейская школа в Шанхае была создана в 1902 году английскими евреями Абрахамом и Соломоном. Главным предметом считалось изучение иврита и Ветхого Завета. Преподавание велось на английском, китайском, французском и русском языках. Количество учащихся доходило до 650, потом (после революции 1949го года) снизилось до 100. Закрыта эта школа была только в 1951м году. В том же городе в 1904 г. начала издаваться первая в Китае газета для евреев на английском языке, которая называлась «Еврейской газетой» или «Посланцем Израиля».

В 1900м году возникло Общество по спасению китайских евреев,  организованное молодой еврейской колонией Шанхая. Общество послало в Кайфэн письмо на китайском и древнееврейском языках, а ответ пришел только на китайском и был весьма осторожен: возможно, из-за неприязненного отношения к иностранцам среди китайцев после Боксёрского восстания. По настоянию Общества, несколько евреев из Кайфэна были снова посланы в Шанхай. Например, в 1901м году туда приехал пожилой еврей Ли Цзин Шэн с двенадцатилетним сыном Ли Цзун Маем, а затем еще четверо. В то время в кайфэнской общине будто бы осталось всего 140 взрослых, которые отличались от китайцев лишь тем, что не поклонялись идолам и не ели свинину. Кроме того, они не пользовались музыкальными инструментами во время свадьбы и всячески противопоставляли себя мусульманам.

Согласно отчету учёного и торговца С.М. Перлмана, который изучал прибывших, их черты лица оказались совершенно китайскими: узкие глаза, широкие скулы, желтый цвет кожи. Только у одного молодого человека лицо имело нечто схожее с еврейским типом лиц. Лбы их были побриты, они носили косу и одевались как обыкновенные китайцы или маньчжуры. Женщины так же сдерживали рост ступней, как и китаянки. Никто из кайфэнцев не умел ни читать, ни писать на иврите, не соблюдал субботу и обрезание, но все они пожелали подробнее узнать о религии предков.

В Шанхае их научили читать по-древнееврейски и познакомили с основами иудаизма. Сыну Ли Цзин Шэна сделали обрезание, дав ему имя Израэль. Затем Общество по спасению китайских евреев решило восстановить синагогу и послать в Кайфэн учителей. Однако необходимую для этого первоначальную сумму (5 тысяч фунтов стерлингов) собрать не удалось, даже обратившись к евреям во всех странах мира. Причиной этого сионисты называют то, что мировое еврейство только что оказало крупную финансовую помощь своим сородичам в России и Румынии.

Когда кайфэнские евреи поняли, что идее восстановления синагоги не суждено скоро сбыться, они потеряли к шанхайцам всякий интерес и вернулись домой. Правда, Ли Цзин Шэн с сыном остался в Шанхае. Несколько лет спустя он умер и был похоронен на еврейском кладбище. Но его сын проявлял к иудаизму все меньше внимания, работал в одной еврейской шанхайской фирме и умер в 1948м году, вернувшись в Кайфэн.

В 1910х-1940х годах Шанхай становится главным центром китайских евреев. Еврейская община состояла здесь из трех различных групп. Первая — это евреи из Багдада и Англии, которые приехали торговать в открытых портах Китая сразу после Опиумных войн. Самыми известными из них были члены семьи Сассун, чья база находилась в Бомбее. В Китае они специализировались по складам и транспорту, а так же заняли прочные позиции во всех сферах торговой и финансовой жизни южного Китая. Эта группа в составе общины состояла преимущественно из сефардов.

Вторая группа образовалась после Русско-Японской войны и особенно пополнилась после революций 1917го года; состояла из ашкенази (европейских евреев), и тоже активно участвовала в торговой жизни Шанхая.

Третья группа — беженцы от нацистов. С 1933го года эмигрировали в основном квалифицированные специалисты, а начиная с 1938го - потянулись все остальные,  из Германии и Австрии, и меньшее число из Польши, Чехословакии, Румынии и Литвы. По некоторым подсчетам, к августу 1939го года в Шанхай уже прибыли 20 000 беженцев, в основном немецкие евреи. В отличие от двух предыдущих групп эта группа имела статус транзитной.

Большинство еврейских беженцев прибыло в Шанхай в с 1939го по 1941й включительно. Они жили в разных районах города, однако в феврале 1943м году японские власти приказали создать для евреев отдельный район, где провели годы войны около 16 000 беженцев, подвергшихся некоторым репрессиям и испытавшим голод, болезни и нищету. Некоторые из них становилась агентами разных разведок, как немецкая еврейка Ирена Видемайер, которая ассистировала в Шанхае известному советскому шпиону Рихарду Зорге.

В течение нескольких лет после поражения японцев в Китае, евреи, в основном, разъехались из Шанхая по своему желанию - одни вернулись в Европу, другие уехали в США, Канаду, кто-то в Австралию и Латинскую Америку. Некоторые из них, желая перейти в советское гражданство, уехали в СССР.

В Шанхае было четыре еврейских кладбища. В 1958м году их перенесли за город, а позже, в ходе Культурной революции, практически полностью разрушили. Лучшая судьба оказалась у еврейского кладбища города Харбин, хотя в 1958м его так же перенесли из центра на окраину города. На еврейском кладбище Харбина сегодня имеются 583 могилы с надписями на идише и русском. В 2004м году, на могилу деда, приезжал тогдашний вице-премьер Израиля Эхуд Ольмерт, отец которого Мордехай Ольмерт, был одним из основателей харбинского отделения сионистского движения Бетар (Союз имени Иосифа Трумпельдора), которое в те времена являлось самым влиятельным и массовым в своём роде. Мордехай Ольмерт, впоследствии благополучно отбыл в Израиль и стал депутатом Кнессета.

Российские евреи прибывали в Харбин с конца 19го века, то есть со времени, когда Российская империя начала активную колонизацию Маньчжурии (нынешний Северный Китай). Основными пунктами назначения этих мигрантов были Тяньцзинь, Далянь и Харбин. На протяжении нескольких десятилетий в еврейской общине Харбина кипела жизнь, что ни день возникали новые организации и появлялись новые молодежные движения. В лучшие времена еврейское население Харбина достигало 25 тысяч человек.

Самой значимой фигурой еврейского Харбина считают Авраама Кауфмана. Он поселился в Харбине в 1912 году и с 1919 года был практически бессменным главой еврейской общины города, а заодно и председателем сионистской организации Китая. В Харбине ни одного еврейского начинания не происходило без участия Кауфмана — от больницы до еженедельника «Еврейская жизнь». В 1937 году он стал председателем Национального совета евреев Восточной Азии и в этом качестве сумел убедить японцев не выполнять немецкое требование о заключении евреев в гетто. Советские власти оказались более принципиальными - в 1945м Кауфмана арестовали. Он отсидел 11 лет в лагерях и в 1961м году сумел уехать в Израиль.

После взятия Маньчжурии Советской Армией в 1945м, еврейская община Харбина прекратила свое существование, а те ее члены, кем не заинтересовался НКВД, в основном разъехались по миру. В 1985м году скончался последний из остававшихся в городе евреев.

---

И, один раз отступая назад, что бы вспомнить подчинение Китая Чингисханом, важно отметить, что евреи на тот момент времени уже давно и прочно обосновавшиеся и жившие в китайских землях, продолжили жить дальше как при Чингисхане, так и после него, ничего не потеряв и нимало не пострадав.
При династии чингизидов Юань в Китае продолжился выпуск бумажных денежных знаков, начатый при смещённой монголами династии Цзинь, основанной чжурчжэнами, которые в отношении ханьцев так же были не более, чем завоеватели. 

Вот что пишет российский синолог Наиль Хасанович Ахметшин, в своей книге Тайны Шелкового пути, касаясь обращения денег в китайском государстве:

…Бумажные деньги появились в Китае позднее — в середине XII в. «Цзяоцзы» («обменная банкнота») или «цзяо-чао» («обменная бумажная купюра»), ставшая первым в мире платежным средством подобного рода, была изобретена в 1154 г. чиновниками династии Цзинь (1115–1234 гг.). Вполне естественно, что эти бумажные деньги не сохранились. Самое древнее дошедшее до наших дней медное клише, с помощью которого изготавливались «цзяочао», хранится в Историческом музее Пекина. Оно относится ко времени правления императора Сюаньцзуна (начало ХIII в). Наиболее ранние банкноты, которые сейчас можно увидеть в Китае и в некоторых других странах, напечатаны при династии Юань (1271–1368 гг.).
Любопытно, что последние научные изыскания позволяют предположить участие в те далекие годы евреев в создании первых китайских бумажных денег. В 2000 г. в процессе своих исследований ученый Цю Шиюй из харбинского отделения Академии общественных наук обнаружил на полях упомянутого клише достаточно четкое изображение звезды Давида — характерного иудейского символа.
Согласно летописным сводам, в середине Х в. группы еврейских купцов, торговавших тканями, прибывали в Китай из Индии. Некоторые из них остались на постоянное жительство в столице Северной Сун (960 — 1127 гг.) Бяньлян (нынешний г. Кайфэн). В первой половине XII в. чжурчжэни, заселявшие с давних времен восточную часть Маньчжурии и создавшие собственную империю Цзинь, свергли правителей Северной Сун и перенесли столицу в город Шанцзин (на территории современной провинции Хэйлунцзян), куда перебрались и многие осевшие в государстве евреи.
Чжурчжэни оказались народом, легко восприимчивым к достижениям других. Буквально за два столетия они прошли путь от жизни в повозках, землянках и шалашах до возведения городских построек и дворцов, легко заимствовали позитивный опыт как у кочевников-соседей, так и у земледельцев. В частности, чжурчжэни в значительной степени переняли у китайцев систему управления, а также их культурные ценности, создав самобытную систему государственного устройства.
Монеты в Цзинь начали отливать в 1141 г. Их качество оставляло желать лучшего, поэтому местные богачи легко подделывали и изготавливали аналогичные, что привело к резкой нехватке меди и хаосу в денежном обращении. По мнению Цю Шиюя, с помощью евреев в империи стали выпускать бумажные деньги «цзяочао», которые сыграли ключевую роль в смягчении медного дефицита, урегулировании цен на товары и упорядочении оборота последних.
Также по их инициативе в обращении появились своеобразные серебряные монеты, которые имели широкое хождение в стране на протяжении нескольких веков. В сентябре 1981 г. в северо-восточной провинции Хэйлунцзян впервые обнаружили четыре серебряных слитка-монеты периода Цзинь весом по 49 граммов. Спустя почти четыре года, в августе 1985 г. на территории упоминавшейся древней столицы чжурчжэней Шанцзин местный крестьянин, выкапывая картошку, нашел пятую аналогичную монету, что позволило прочитать еще одну страницу загадочной книги о китайской нумизматике.

(конец цитирования)


Что ж, кто держит в своих руках финансы, тот держит и власть. Еврейское присутствие в древнем, а уж тем паче в средневековом Китае, и еврейское влияние на некоторые аспекты китайской жизни, несравненно ближе к истине, чем все теории и выдумки, в наши дни, муссируемые на просторах интернета. Тут и то, что истории у китайцев совсем не было, и самих их до недавнего времени не было, и Великую Стену построили то ли арии, то ли русские, и Бог весть что ещё. И хотя на территории Монголии и Китая на протяжении долгого времени действительно жили люди европеоидной расы, они не были многочисленны, и, что однозначно, они были прирождёнными воинами, которые не утруждали себя бесполезным строительством. Не покинувшие Азию европеоиды стали прародителями первого поколения тюрков, которые в купе с пришедшими в Азию в древности предками кавказцев и евреями, и повлияли на формирование китайской элиты и становление китайского государства. Борода – вот первое, что выдаёт в любом азиате примесь чужеродной крови по мужской линии. Не осознавая этого, можно лишь снисходительно усмехаться и верить в природную гениальность древних китайцев, молчаливо поглядывая на китайцев сегодняшних, употребляющих в еду нечеловеческую гадость, которую далеко не каждый белый человек съест, даже ради того, чтоб просто не умереть с голода. Можно верить, что некие древние китайцы были лучшими китайцами, чем их современные представители, даже если они, те «древние китайцы», регулярно питались такой же нечеловеческой гадостью. Можно верить, но истина от того, не изменится ни на йоту.

История евреев в Китае, в очередной раз лишь констатирует тот факт, что это место оказалось чёрной дырой, с течением времени поглотившей всех чужаков, где даже для своего избранного народа Господь Саваоф не сделал ни малейшего исключения. Китайские гены уравняли всех - и потомков иудеев, и потомков гоев. Вот воистину нечто, перед чем все совершенно равны - брачный союз с представителем/представительницей китайского народа. Пойди на это и сразу же откажись от надежды на то, что кто-нибудь из потомков унаследует твою внешность. Но всё же остаётся надежда на то, что твои азиатские дети унаследуют твой мозг. И разве не в голове залог успешности?

Наиболее известный живой пример еврейского человека с примесью китайской крови – это вице-адмирал запаса Армии обороны Израиля Элиэзер Маром, командовавший ВМФ Израиля с октября 2007го по октябрь 2011го.
По-китайски его имя не звучит, зато все знают Марома по красноречивому прозвищу Чайни (Chiney), то есть «китайчик», да и раскосые глаза говорят о том же. Отец Китайчика Арик Маром, уехавший из нацистской Германии в 1937м, и его мать Лу Чай, дочь китайца и еврейки-иммигрантки из России, познакомились и поженились в Шанхае, хотя сам будущий адмирал появился на свет через несколько месяцев после того, как его родители летом 1955го года перебрались в Израиль, со своими шестью рождёнными в Китае детьми - тремя сыновьями и тремя дочерьми.


---


Фото: Элиэзер Маром.