В плену января

Метель обертонами чувственно пела,
Лобзала губами зима саксофон.
Рубиновой страстью текла «Изабелла»,
Бокалы настроили в терцию звон.
Порывистый ветер на малом кларнете
Наигрывал старый и медленный блюз.
Весь мир растворился в таинственном свете –
Скоплении звёздных мерцающих люстр.
Как мог, подражая вокалу Синатры,
Басил мягким бархатом крепкий мороз.
Друг друга сменяли за стёклами кадры
Зимы. Где-то плавно,  а где-то вразброс.
В просторах затерянной кухни хрущевской
Сидело нас двое: лишь я, и лишь ты.
И оба так счастливы были чертовски
В плену января и его чистоты.


Рецензии