Грустное

1
Пустеют деревни, бесхозны сады,
Бурьяном поля зарастают.
Хозяин покинул сей мир до поры,
А новых давно не прельщают:
Коровы, покосы и труд без звонка
К работе, к обеду, к отбою.
И вместе с бурьяном – другая беда:
Деревне не быть молодою.

И «новые» русские скупят поля:
Дворцы, казино, рестораны;
Девчата в обслугу пойдут, веселя,
Пройдох и бандитские кланы.

Сравняют погосты под теннис и гольф.
И станет Дурновка – «Эль-Прадо»,
Вернее поселок «Бандитская новь».
Точнее названья не надо.

За годом и днем
жизнь страны все мрачней,
Просвет лишь у тех – на Канарах.
Как больно за судьбы внучат и детей.
Жаль власть жизнь не кончит на нарах!


2

Капля за каплей вода из-под крана.
Кап,
кап,
кап.
Слезы из глаз от обиды и раны.
Кап,
кап,
кап.
Веткою ветер по крыше в ночи
Тук,
тук,
тук.
Сердце встревожено, плачет, стучит.
Кап,
кап!
Тук,
тук!

3
Как сказочно речной откос украшен
Ковром узорным полевых цветов,
Шумит под ветром ряд столетних вязов,
Оставшихся наследием веков.

Но возле ткет цивилизация «цветастый»
Ковер из банок, мусора, кострищ,
Уничтожая от природы дар прекрасный,
Пятная его грязью пепелищ.

И год за годом совесть все тусклее,
А души все черствее к красоте,
Чужим чужое все, поступками все злее
И равнодушнее к беде.
***

Он ушел с неизгладимой болью,
А в глазах душевная тоска.
Тяжело прощался он с любовью,
С бывшою, что думал навека.

Виноват иль в чем-то оступился,
Ранил словом или боль нанес.
В прошлом с нею даже не бранился,
Даже прихоть принимал всерьез.

Но в том омуте водились змеи,
За улыбкой прятался оскал.
От родителей, как давняя затея,
Шаг в замужество, начало всех начал.

И она, которую неделю
Раз за разом уменьшала круг.
И вот точка.
Чувства потускнели
От тех слов, что высказала в слух.

И ушел с неизгладимой болью,
И в глазах душевная тоска.
Тяжело прощался он с любовью,
С бывшею, что думал навека..