Рассказ, о девушки и ее парня программиста

Ожидание мелькнуло оживленной улицей, стекающим эскалатором, грохотом поезда, мчащимся в прошлое тоннелем подземки. Нарастая, его подъездом, волнительным лифтом, лестничной клеткой, заветным звонком и наконец его дверью.
Прикованность взгляда к поблескивающей в акцентирующем луче солнца ручке, близкой и металлической, затаившей будущее подрагивание поворота.
Щелчок замка. Механический звук вспенил воздух, и открылся искусственный свет.
Окна квартиры выходят на темную сторону, и вечером, когда короткий день колеблется над горизонтом, закат бросает багряные остатки сияния сквозь мутное стекло напротив двери.
Я отбросила тень, упавшую на пол прихожей, перекинувшуюся через высокий порог, переползшую к нему.
Он же застыл в проеме, не спрашивая, выплывая из обращенных во внутрь глаз. Его сознание, глубокое и таинственное для меня, описывало окружность, переходя в человечную заинтересованность.
Улыбка прорисовывалась на усталом лице, индикатором загрузки, маркером его готовности к разговору. Он перенастраивался на ту фазу цикла, в которой мне отведено особое место.
Я чувствовала, как он вспоминает наши последние разговоры, яркие проблески понимания, личные жесты, откликающиеся вспышками робкой радости. Вернее, воображала его ощущения, отсеченные нейтральным лицом.
Это спокойствие, эта обыденная нейтральность отталкивали меня. Они не позволяли подлинно проникнуть в иной мир, разверзающийся за глазами, оживающими при наших встречах. Или мне так казалось...
Он ни актер. Льдистая искренность, правдивая прямота логики задевали невидимые струны души.
Они отзывались болезненным доверием к нему, обреченной привязанностью, и в тоже время противоречащей ревностью, похожей на маленького ребенка, мечтающего обладать волшебной игрушкой, и вместе с этим разобрать её, распотрошить внутренности.
Наивна надежда собрать минувшее. Одно неосторожное движение, и осколков этой привязанности, этой призрачной единенности не склеить.
Я ждала, впитывая его удивление испытующей неподвижностью. Я требовала развязки, не выдержав этой напряженности, этой тонкой игры, балансирующей между полной отчужденностью несовпадения интересов, разности взглядов и систем ценностей и обманчивой гармонией взаимного дополнения.
Иногда касание холодного сквозняка чуждости, иногда безвременный полет, когда улыбка рождает улыбку, точно солнечный блик, мечущийся между зеркалами, когда таинственная легкость окрыляет простые слова, важные и уместные, проникающие в душу.
Я стала хрустальным бокалом, боящимся перепадов температур. Хотелось тепла мягкого и однородного, надежного и стабильного.
Что в этой секунде? Зачем я пришла, не предупредив, устыдившись обиды, разбитости собственных чувств?
Я оторвала его от работы. Но не имею ли я права на это? Не принадлежит ли вся бесконечность времени нам, его время мне?
Нет, эгоизм... Это слово обжигает волной раскаяния, но отступать поздно.
Я ловлю его врасплох, желаю взглянуть на другую сторону луны, пытаюсь поймать на чем-то постыдном?
Не бурю ли я несу? Не жажду ли проверки на прочность?
Все эти мысли проносятся вихрем, пока открывается дверь, отступая к стене, но не ударяясь, придержанная бездумной рукой. В этом жесте отчетливо пробивается отточенность и привычность.
Представляю, как он впускал гостей тысячи раз, подхватывая дверь.
Когда я приходила по приглашению, все становилось праздничным, торжественным, показным, но теперь прорезывались мельчайшие детали, запечатляющиеся несмываемыми картинами.
Зловещая обреченность клубилась в прозрачной бездвижности воздуха, остановившей миг между ударами сердца.
Я никогда не могла предугадать его шага, и теперь повисла над бездной своей отчаянной решимости определиться, столкнуться с ним без масок, либо соединиться навсегда, либо отшатнуться, опустошенной и гулкой, разочаровавшейся.
Мне чудилось, что за его задумчивым лбом, под костью, под сводом черепа вращается диск, замещающий забитую чем-то неведомым мне оперативную память его ускользающем восхищением, под которым, как казалось в счастливые минуты, прорывается вечная верность и необратимая преданность, ставшей близкой...