Весеннее беспокойство

По чём страдают стрелки часовые,
Свой ход нетленный оббегая в раз,
Сплетая те минуты роковые
В спокойный иль несносный час?
К чему они прикованы пружиной,
Не к тайне времени, не к ль Хроносу, к творцу?
И не про них ли в древности былиной
За скоротечность сетовать концу
Евангелие «Киевской» гласило…

И цвет новейший ль праздное светило
Сгубило холодом весенним и прекрасным,
Но столь губительным и трепетным, и страстным?
По чём страдает поросль, рождая,
Каноны яркие, душистые и мая
Стремится сделать чахлыми часы?
Не оттого ли что весенние ланиты мягки?
И даже пусть пройдёт блаженный час росы,
Пусть зелень отцветёт, завянут в поле маки, –

Не трогай, время, Ея блаженные черты!
Концами золотыми волосы припали
На незапамятный ларец и кипарис,
И цвет снующий кругом ей шептали,
Что уже проснулся хитроумный лис;
Что заяц уж, в лесу сменив обличье,
Готовиться явиться на поля;
Что зазвенело счастье птичье;
И что природа уж отходит ото сна;

И что проходят, древами, кустами,
Порывы музыки, порывы новых дум;
И что последний кучер спрятал сани;
И что прозрел презренный тугодум;
И лицеист, уже угрюмость спрятав,
Уж поутру из нескольких бушлатов,
Выбирает, что надеть – и сам;

И что проходит резвость по домам;
И что уж детский смех во скверах, на верандах,
Не затихает, как она пришла;
Что юность вспомнилась, и даже в музыкантах
Уж пробуждается ребячества игра;
И, наконец же, что в неравной схватке,
Победы гимн и днесь отрады горн,
Пройдя по каменной рассыпчатой брусчатке,
Весна вошла, как сотни новых волн
Из моря праздного, игривого! и лета
Недалеки порывы, и ветра,
Давно унылые, юного корнета
Уж приглашают на званы вечера!..

Опомнившись же, каждый дух живого,
Прекрасное и нежное явление
Иль  грубое и срочное видение,
Покажет осознанием простого:
Она пришла, сменивши прежний голос
И дуновение, и чувство наглеца,
И белоснежный золотистый колос,
И запорошенные кромкою поля
На зеленеющие клумбы и тюльпаны;
Холодный день сменив полуденным теплом,
Прибрежные раскрыла уж платаны
И осветила ночи серебром.

Летящих дней знакомые обои,
Не породят душистый запах хвои.
И новое опять покажется прошедшим…
И без труда явит опять душа
Таким же образом на разум севшим:
Душистые акации и белые цвета,
И нежность новых крон, и потайные речи,
И живостью дорог наполнится душа,
И будет каждый пламенный изъян залечен,
Который принесли прошедшие года.

И станет вновь извечным горестный вопрос,
Застынет на секунду время,
И вновь послышится античный гуд колёс
И вновь тяжёлое забьётся в кожу стремя…
По чём страдают стрелки часовые,
Не к Хроносу ли нежность затая,
В себе они хранят, пока живые,
Подаренные им – на время – знамена?..
И всё опять пройдёт, как каждый раз, прилежно,
И сделается так хорош днесь час
И Ты услышишь, трепетно и нежно:
«За сим, друг мой, не тяготите Нас...»