Лидия и её вера

              СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ Лидии Николаевны Рожковой-Коваленчик ПОСВЕЩАЕТСЯ

 Лидочка родилась в 1898 году и росла любимым, веселым, счастливым ребенком.  Училась она отлично, ей всё давалось легко: математика, естественные науки, языки. В партию вступила по идейным соображениям в 1918 г.  Рассказывала потом, что пришлось по делам революции ездить из города в город. Выдали маузер. Он стрелял плохо. Даже ранить не мог.  Вот едет она однажды в товарном вагоне. Вдруг залезает мужик и… «Раздевайся, барышня. Дорога длинная, что время терять?».  Она маузер достала и говорит: «Если успеешь, спрыгнешь». Он спрыгнул.  Вскоре Революция перестала нуждаться в Лидии. Лида вернулась на учебу в Университет.

         Закончила Университет в 1925 г. Вышла замуж по любви, родила дочку. Муж предложил назвать девочку «Эра  Коммунизма».  Сокращённо – Эрика.                Люди строили новую жизнь. Всё должно быть новым! И имена – тоже. Лида и её муж много и с увлечением работали. Каждый писал диссертацию.


        Работая над диссертацией, Лида имела привычку одновременно слушать радио. 1937 год. Москва. Уютная комната в старинном доме в Большом Власьевском переулке. Лида «поймала» немецкую радиостанцию. Немецким языком владела в совершенстве. «Великой Германии жизненно необходимо двигаться на Восток, за Урал и дальше…» слышит она. А остальные, кому по должности положено, слышат это?
 
       Наутро она рассказала об услышанном своему начальнику. Тот пригласил руководителя партийной организации. Она повторяет рассказ. «Хорошо бы Вам сделать доклад об этом на партсобрании» - следует ответ.

       Пропустим подробности. Итог: за распространение панических настроений, и за то, что «её буржуазная собака облаяла партсобрание», назначить наказание в виде ссылки на 10 лет.

      Вскоре её диссертация увидит свет, но теперь автор – её бывший начальник. А Лидия собирается в ссылку.

      Отличный нашёлся сундук! Вместительный, крепкий.  Уложены одежда, продукты на первое время, бесценная каракулевая шуба и … книги. Как без них? Конечно, нести такой сундук смогут четыре носильщика (как раз по бокам – крепления для двух шестов). Ничего. Найдутся добрые люди, помогут.

      Позади прощание с мужем, 12-тилетней Эрикой, растерянными родственниками. Впереди – долгая дорога, чужой глухой край. Но не это страшно.  Она знает точно: впереди – Война!
      
     В том же 1937г. был арестован и муж Лидии, Семён Антонович Коваленчик, учёный-экономист. За него родственники переживали меньше.  Конечно, дело скоро пересмотрят.   (Приговор - 10 лет без права переписки). Мать ждала его возвращения до самой своей смерти. И Лидия надеялась,что муж вернётся.

     Директор совхоза в далёкой Орловской области был несказанно рад появлению специалиста из Москвы. Работы в совхозе – море! И как раз зоотехник очень нужен.
     Сундук на долгие годы занял своё место в крестьянской избе за занавеской. Теперь, с брошенной на него шубой, он стал её постелью.

     Лидия работала так, как иной мужчина не сможет. Не забывала приходить отмечаться, как ссыльная, но ещё надеялась: когда начнется война, может, её ссылка закончится? Пересмотрят дело?  Зря надеялась, зря…

     С началом войны работы еще прибавилось, а рабочих рук и вовсе почти не осталось.  Редко приходили письма из Москвы. Всем трудно, но главное – Эрика здорова. Родные помогают.

       Однажды пришло известие, страшнее которого нет ничего в жизни матери. «Эрика попала под поезд на станции…»   Как же так?
 (Через много лет со слов случайного свидетеля услышали, что дочку "врагов народа" толкнули под поезд)

      С Войной пришёл и голод. Начался падёж скота. Причина - Бурцеллез. Болезнь, опасная и для человека.  Заражённые туши надо сжигать. А бабы, дети и старики голодают. За вилы схватились, не пускают её к скотине. И вот как быть? И план производства Совхоз должен был выполнить любой ценой. Всё – для фронта! Выполнили. Кто теперь про цену вспомнит.

      Она, безвинно сосланная родной советской властью в эту глушь, была там не только зоотехником. Лидия была и врачом, и учителем, и примирителем разругавшихся соседей. А своя жизнь?
     Срок ссылки кончился, но возвращаться в Москву теперь не имело смысла. Нет в живых мамы, Эрики. От мужа нет вестей. Да и найдет ли она работу в Москве? Жить на содержании у дальних родственников – не её случай.  Осталась работать в том же совхозе и …  заразилась бурцеллезом.  Уже надежды не было, но отвезли в районную больницу. А там – новый метод лечения.  Кто-то из ссыльных врачей придумал. Вылечили.
      (Правда, этот метод лечения вскоре применять запретили. Наверно, слишком талантливый врач был. Кому-то дорогу перешёл.)

       В 1961 г Лидия, теперь – пенсионерка, вернулась в Москву, в большую коммунальную квартиру, которую вскоре расселили. Её досталась комнатка (8 метров) в квартирке двоюродной сестры.

         Лида журила родственников за буржуазные замашки (люди домик строили на шести сотках!) и всегда делилась продуктовым пайком, который ей, как члену партии с большим стажем, был положен к праздникам.  Когда в семье появился малыш Мишенька, она помогала его растить. Он называл её Баба Ли. Она не возражала. Но когда двоюродный племянник стал ездить на «шабашки», вся семья почувствовала твёрдый и прямой характер Лидии. Про себя каждый думал: «Пусть парень заработает!» Но открыто ей никто не перечил. А Лидия была непреклонна! Вот откуда она знала, что все шабашники невольно участвуют в коррупционных схемах?

        И при этом Лидия, как могла, помогала своей подруге детства – убеждённой монархистке. Та ни дня своей жизни не работала на Советскую власть. Сначала продавала мамины колечки, а потом просто просила милостыню.

          Дважды Лидия приезжала на ту станцию, где погибла Эрика. Пыталась найти могилку. Не нашла.

          Когда Миша учился в третьем классе, он (неожиданно для себя!) спросил:
- Скажи, Баба Ли, а у тебя есть вера?
- Есть! Я верю в то, что люди в нашем государстве постепенно научатся жить, не опираясь на пороки.
- А как это?
- Чтобы никому не приходило в голову обманывать или воровать.
- А если кто-то уже привык воровать и обманывать?
- Надо отвыкать. Потому, что любой обман можно раскрыть.
- Неужели любой?
- Да! Ведь у всех всё на лбу написано!
- Ты можешь читать то, что на лбу написано? А ты всегда это умела?
- Нет. В тех краях, где я долго жила, постепенно научилась.
- И много таких, которые умеют читать, как ты?
- Немного. Но есть.
- А я смогу научиться?
- Читать, что на лбу?  -  Не знаю. Жить без обмана – сможешь!

      Умерла Лидия в 1983 г. дома. Перед этим тяжело и долго болела. Никому и в голову не пришло куда-то «сдать». Ухаживали и помогали, как могли.

      А сундук до сих пор стоит в том дачном домике. Цел и невредим. Удивительно крепко сделан.

2019г. Москва. По воспоминаниям родных и дневниковым записям.