Нерон

Какая варварская роскошь:
Великолепие пиров,
Клинки, разящие наотмашь,
Тела античные рабов…
В тунике цвета аметиста,
На шкуре барса сверх ковра
Нерон безумец,
                он – неистов !
«Хвала, Божественный, хвала!..»
Сегодня император болен,
Глаза навыкате мутны.
Он поединком недоволен,
К тому ж дурные видел сны.
Последний бой мечом фракийским
Против трезубца с сетью –
что ж…
Полунагие одалиски
И гладиаторы – всё ложь!..
Торгуют жизнью или телом…
Держись, фракиец, ну держись!..
Трезубец сделал свое дело:
«Добить обоих» –
палец вниз.
«Проклятый Рим,
кишащий чернью.
Насквозь пропахший чесноком.
О нет, пришел конец терпенью –
Клянусь Юпитера венцом!..»

Огромный город вспыхнул сразу,
Как хворост в дьявольской печи.
Нет, нет, отнюдь не по приказу
Метались факелы в ночи.
И кто б на Рим смог покуситься.
Решиться на безумный шаг?..
Нерон, божественный убийца…
Проклятье!.. Верить ли ушам?!..
Неблагодарные плебеи!
Кто боле сострадает вам?
Хотите знать в лицо злодеев?
Поджоги – дело христиан!..
И взвился голос:
«Рим, послушай!..
Нерон коварен и хитер.
Не для того спасал ты души,
Чтоб возвести их на костер!..»
Все тщетно. Львов рвало от мяса.
Тяжелый смрад сгоревших тел
Мешался с воплями несчастных
У мастеров заплечных дел.

Бесславным был конец тирана –
В глазах страх смерти и тоска…
На горле вкось зияла рана
Дрожала, видимо, рука.
И раб, кряхтя тащивший тело
К отрытой яме во дворе,
Зарывши наспех, неумело,
Прибавил, очи вздев горе:
«О, ненавидевший весь мир
И так любивший наслажденья –
Ступай на свой последний пир,
Где сам послужишь угощеньем…»