Чума и Колокол

На цепи витой, гарпунной
Тушу колокола бьет.
Глас его литой, чугунный
О пощаде вопиёт.
Он к Спасителю взывает,
Страшен вопль его и дик.
Небеса стрелой пронзает,
Тело мученика крик.
Он хотел бы утром сонным
Паству в церковь собирать,
Рассыпаясь перезвоном,
В даль малиновую звать.
Но пришла беда до срока
Темной силой роковой,
Раной молния глубоко
Расщепила бок литой.
Чрево старой колокольни
Шел звонарь к своей судьбе -
Обратилось в жерло штольни,
Погребя его в себе.
Черный ветер выл в глазницах
Мертвых окон, и сама,
Флаги вывесив в бойницах,
В город въехала Чума.
Город молча покорился
И зловонно умирал.
Только колокол все бился
И к Спасителю взывал.
И Чума рассвирепела –
Город смерчем облетя,
Обрела на время тело
Обреченного дитя.
В черной штольне колокольни,
Уходящей в жерло, ввысь,
Протянула руки в стоне:
«Хватит, колокол, уймись!..»
Рев металла был ответом –
Верный долгом своему,
Расколовшись, рухнул в Лету,
Погребя собой Чуму.
Тишина вползла под крыши.
Что?.. Не плачет?..
Не кричит?..
Нет Чумы –
Господь услышал!..
Что-то колокол молчит?...