Дом

Маки на полке,
волны и только,
потолки.
Волки в упряжках,
взвитые холки,
робкие.
Маски, Венеция,
осталось греться,
осталось властью.
Ласки и тело,
исходящее из запястья.
Маки на поле,
отдаться воле, мебели,
отдаться стенке.
Изгибы талии, голени и коленки.
Подушки мятые,
виноград, чай с гранатом.
Ты один вряд ли.
С комнатой – более, чем женаты.

Отдаться полу,
ковер, ножки стула.
Склонив голову,
где озера и скулы,
ветвь эвкалипта уснула.
Воды, лицо, тень,
отдаться грубо.
И оно режет.
Робость и скрежет.
И целует в губы.
И оно держит.
Держит бетоном.
Листья, бумага,
картон, клевер, ворон.
Оно держит лоном.
Льном, по стекающей с лампы
известке.
Крепко и колко.
Оно держит, как лапы волка.

Оно спятило,
как планеты.
И все будет напрасно.
А писатели и поэты –
это люди самые страстные.
Плоть и тело,
улица, дверь и карниз.
Окна, дом,
силуэт
лика тени повис.
Отдаваться утрате,
и пальцы по скатерти
настланной.
Стать собой, эвкалиптом,
стать асаной.
Силой, камнем,
ромашкой и более.
И волки в упряжке
бежали на маковом поле.