Сон в карантинную ночь 6

    Петрович, как и подавляющее множество мужчин, интересовался оружием, но такого ему даже в кино видеть не доводилось. В брезентовом свёртке было нечто совершенно фантастическое! Нечто похожее на гибрид германской автоматической винтовки Steyr AUG и обреза зенитной установки ЗУ-23-2.
- Что это?! Откуда у вас такое диво дивное? – восхитился он, глядя на воронёное содержимое свёртка, как кот на сметану.
- Я знала, что тебе понравится. Мужики, как дети малые, любят большие пушки! – сказала Сталина Эдмундовна, явно довольная произведенным эффектом. – Откуда? Вопрос нескромный. А что это – сейчас расскажу:
Это КС-23К. Укороченный и модернизированный вариант нарезного полицейского карабина. Компоновка «булл-пап». Калибр 23 миллиметра. Вес примерно, как у автомата Калашникова. Перезарядка осуществляется передвижением цевья, как на любом помповом ружье, но в отличие от помповика у него отъемные магазины на семь патронов. Можно не только быстро перезаряжаться, но и менять тип боеприпасов. Номенклатура боеприпасов весьма разнообразная, но травматические резинки и слезоточивые заряды в подземельях не потребуются. Если пульнуть резиновым «Приветом» в стенку, то можно получить неслабую плюху от рикошета, Светошумовые заряды и гуманная слезогонка, в тесных и плохо вентилируемых помещениях, тоже вещь обоюдно неприятная. Пуля «Баррикада», способная остановить на скаку самый лихой «Порше», излишне мощна и способна натворить ненужных бед. В условиях подземелий лучше всего работает картечь.

    В комплекте к карабину шёл чехол и удобный пояс из плотной кордуры с подсумками на четыре магазина. В двухслойном полиэтиленовом пакете с логотипом сети известных магазинов находились картонные пачки с патронами. Судя по маркировке на пачках, патроны были пятилетней давности. Это наводило на кое-какие интересные мысли. Сталина Эдмундовна вышла на пенсию гораздо раньше…
    Следуя советам тёщи, Петрович несколько раз выполнил неполную разборку-сборку оружия. В принципе, ничего сложного. Карабин 1999 года выпуска, выглядел как новенький, только что прошедший расконсервацию. Взвесив на ладони тяжёлый патрон, Петрович лишь покачал головой. Патроны такого калибра он видел в армии. Ими заряжались сигнальные ракетницы СПШ.
- А ещё патроны? – сказал он, закончив снаряжать магазины.
- Вот тебе ещё десяток. Хватит. Не на войну отправляешься, - ответила тёща, подавая Петровичу тяжелую картонную пачку.
    Петрович вздохнул и убрал оружие с боеприпасами в «сидор». До входа в подземелья такими вещами светить не стоило.

- Наигрался? Тогда перейдём к делу, - сказала Сталина Эдмундовна, расстилая на столе карту с карандашными пометками.
    Увидев эту карту, Петрович только крякнул, но вопросов задавать не стал. Он много лет проработал на строительстве и эксплуатации подземных сооружений, но про такое ему даже слышать не доводилось. Даже в спецархивах некоторых городских организаций, куда Петрович время от времени получал допуск для работы, были только жалкие подобия. В условиях тотальной секретности, такой карты просто быть не могло! Но вот она лежит на кухонном столе простой московской пенсионерки. Угу… Очень простой…
- Карту я тебе, естественно, отдать не могу, - как ни в чём не бывало, продолжила Сталина Эдмундовна. - Вот тебе блокнот. Рисуй схему. Крестиком на карте обозначено убежище людоедов, а маршрут прикинешь сам. Имей в виду, что все входы, расположенные на улице находятся под контролем камер наблюдения. Дальше сам сообразишь, чай не дитё малое.
    Схрон людоедов располагался в каком-то помещении. В подвале старого дома или что-то в этом роде. Такого добра на своём веку Петрович повидал немало. Подвал располагался рядом со старым коллектором Сухого ручья. Судя по всему, из подвала в коллектор имеется какой-то проход и его придется найти.
    Сухой ручей – один из многочисленных притоков Москвы-реки, был убран под землю ещё в первой половине XIX века, при реконструкции города после войны 1812 года. В последующие годы этот коллектор неоднократно перестаивался и переносился. Со временем Сухой ручей действительно пересох, а коллектор был заброшен за ненадобностью. Про старый коллектор вспомнили уже в советское время. Его участок, длиной около километра, был включён в систему городской канализации в качестве резервного, для аварийного сброса ливневых вод в Москву-реку. Если открыть шлюз, то в коллектор можно пройти через портал сброса, обустроенный в набережной реки. К сожалению, снаружи это сделать не представляется возможным. Когда-то шлюз открывался автоматически, по сигналу с пульта дежурного оператора. Сейчас двигатели привода обесточены и, скорее всего, неисправны. Зато изнутри створку можно открыть, покрутив минут двадцать штурвал ручного привода. Это надо иметь в виду на всякий случай, если вдруг что-то пойдет не так.
    Судя по карте, до Сухого ручья можно было пройти по сложной системе коммуникаций прямо из тёщиного подвала. Это было не удивительно, ведь людоеды же сюда как-то добрались.

    Подхватив тяжёлый «сидор» и листок со схемой маршрута, Петрович направился к входной двери.
- Куда это ты собрался, зятёк? – прозвучал сзади ехидный голос тёщи.
- Как куда? На Сухой ручей за добычей, - удивился Петрович.
- Я пойду с тобой. Ведь должен же кто-то прикрывать твою… гм… спину.
    Петрович понял, что какие-либо споры просто бессмысленны. Если уж тёща упёрлась, то сдвинуть её не сможет даже танк. Старушка она шустрая и очень непростая. В случае чего, помочь может неслабо, а предстоящая дорога не выглядела слишком уж трудной.
- А вы возьмёте с собой что-то вроде этого? – поинтересовался Петрович, постучав через ткань «сидора» по карабину, - или опять сковородкой обойдетесь?
- Не беспокойся, зятёк! Всё что надо у меня есть, - ухмыльнулась Сталина Эдмундовна.
    Глядя на мешковатый халат уборщицы, который тёща надела поверх защитного костюма, Петрович лишь кивнул. Глупых вопросов задавать не стоило. Под этим халатом тёща могла бы незаметно вынести половину какого-нибудь небольшого универмага.

    Дорога по подземельям была не то чтобы тяжёлой, но муторной. Несколько раз они ошибались на развилках и возвращались назад. Кое-где приходилось преодолевать завалы, пролезать через узкие лазы и искать обходы. Но слишком уж больших препятствий на пути не было. Через пару часов они уже шагали по просторному сводчатому тоннелю коллектора Сухого ручья.
    Пройдя по коллектору метров восемьсот, Петрович споткнулся о кучку кирпичей и с гулким грохотом растянулся на полу. Потирая ушибленное колено, Петрович смачно выразил своё негативное отношение к этому пренеприятнейшему событию в соответствующих случаю выражениях. Сталина Эдмундовна включила фонарик и отыскала лучом возле кучи кирпича пролом в стене, из которого потягивало запахом общественной уборной. За проломом оказался недлинный сводчатый коридор, по которому кладоискатели прошли в довольно просторное прямоугольное в плане сводчатое помещение с двумя рядами мощных колонн. Свод, стены и колонны комнаты были сложены из больших отёсанных каменных блоков. Как и предполагал Петрович, некогда эта комната была подвалом или частью подвала какого-то старого здания.
    В комнате царило зловоние и полный разгром. Судя по запаху и состоянию помещения, здесь долго проживали люди не слишком утруждающие себя гигиеной. Возле стен лежали кучи вонючего тряпья, по всей видимости, служившие лежанками для пары десятков человек. Повсюду валялся разнообразный мусор, пустые консервные банки и бутылки. Посреди комнаты был оборудован импровизированный стол из сломанных деревянных ящиков, накрытых грязными газетами. В дальнем углу благоухала куча засохших и полузасохших фекалий. На стенах красовались надписи и рисунки, по всей видимости, этой же субстанцией и нарисованные. А вот искомого имущества из американского посольства среди всего этого великолепия не наблюдалось.

- Фи! Какое здесь, однако, амбре! – аристократично поморщив носик, констатировала тёща.
- Да, сударыня, бомжатник тут преизряднейший, - согласился Петрович.

    Делать нечего. Пришлось приступать к поискам. Они несколько раз по кругу обыскали комнату. Простучали стены и пол, даже в месте импровизированной уборной возле дальней стены. Грязные тряпки бомжовых лежбищ собрали в кучу и переворошили. За этим увлекательным занятием прошло несколько часов.

- Эх! Сюда бы группу экспертов со специальным оборудованием, - вздохнула тёща, с отвращением отбрасывая в сторону изгвазданные резиновые перчатки.
- Это точно здесь? – спросил Петрович, устало закуривая.
- Абсолютно точно! Покойный людоед успел сказать, что тайник в этой комнате. Подробно объяснил, как сюда добраться, а вот где именно находится тайник и как он открывается, сказать не успел. Скорее всего, просто не знал. Если бы знал, то сказал бы. Он был очень откровенен…
- Значит, спецоборудование… - задумчиво сказал Петрович, глядя на сигаретный дымок вялой струйкой струящийся в коридор. – А ведь это идея!

    Если дым вытягивается, то в помещении есть приток воздуха. Пусть небольшой, но есть. Петрович окурил все стены по периметру, но источник сквозняка не нашёлся. Повторный осмотр и простукивание стен и пола опять ничего не дал. Петрович попытался вспомнить всё, что он знал об устройстве  древних тайников. Выходило как-то не очень. На ум приходили только скрипучие колёса, рычаги, ржавые цепи с противовесами, поднимающиеся или поворачивающиеся огромные плиты. Ну, и ещё заплесневевшие мумии выпотрошенных фараонов унизанные драгоценными цацками.
    Среди инструментов в «сидоре» Петровича был портативный металлодетектор, точнее, пинпоинтер. Чем не спецоборудование? Настоящее китайское качество! Очень полезная штука, если надо начти в стене скрытую проводку или отыскать в грязи оброненную металлическую мелочёвку. Проверка прибором показала два источника сигнала. Пинпоинтер запищал на двух каменных блоках, расположенных на уровне груди примерно в метре друг от друга. Значит, за этими каменюками есть какой-то металл. Петрович с силой надавил на один камень. Потом на другой. Ничего!
    Распахнув руки, он нажал сразу на оба камня. Камни чуть сместились и за стеной что-то глухо зарокотало.
    Три больших каменных блока медленно втянулись в стену, открывая проход в замаскированную часть подземелья. Крипта – вспомнил Петрович мудрёное название такого скрытого помещения. Почти половину комнаты занимал громоздкий механизм с какими-то рычагами, шестерёнками, цепями и целой системой массивных противовесов привода тайной двери. Осветив древнюю конструкцию фонариком, Петрович удивленно присвистнул. Мастерство создателей этого устройства вызывало нешуточное уважение.
- Не свисти – денег не будет! – сказала Сталина Эдмундовна, нетерпеливо подталкивая вперёд загородившего вход Петровича.
 - Будут! Теперь обязательно будут! – уверенно возразил он, освещая фонариком свободную от механизма часть комнаты.

    Искомые сокровища американского посольства лежали кучей на пыльном полу. Чего тут только не было! Упаковки и коробки с разнообразными консервами и шоколадом. Аптечки и пакеты со всяческими таблетками и тюбиками. Несколько десятков костюмов биозащиты, лёгких и удобных - не чета тяжеленному армейскому ОЗК! Респираторы с масками и запасными фильтрами. Картонные и деревянные ящики с вином, виски, коньяком и другими бодрящими напитками. И ещё множество каких-то коробочек, свёрточков и пакетиков. Чуть в стороне стояли два ящика с гранатами неизвестной Петровичу системы.
- А это что за хреновина? – удивился Петрович, изучая содержимое небольшого чемоданчика, лежавшего на ящике с дорогим бухлом из коллекции американского посла.
    В варварски раскуроченном чемодане лежала папка с бумагами на английском языке и странная коробочка из тусклого серого металла, размером с упаковку чая на пятьдесят пакетиков. С торцевой части коробочки находилась плотно пригнанная крышка с хитрой замочной скважиной и дисками кодового замка. Поверхность крышки покрыта царапинами от безуспешных попыток вскрытия каким-то подручным инструментом. На боковой поверхности коробки красовался знак биологической опасности…
- Это «дипломат» дипломата. Ну, того самого Джеймса Кука, которого съели аборигены московских подземелий. А это защищённый контейнер для перевозки опасных биологических материалов и папка с сопроводительной документацией, - ответила Сталина Эдмундовна, отбирая у Петровича коробку и папку.
    Покойный Джеймс Кук работал не только на посольство США, но и ещё в одной американской государственной конторе. По всей видимости, он отправился Италию не просто оттянуться на курорте, но и для выполнения некой деликатной миссии. Джеймс Кук прибыл с этим «дипломатом» в Россию, а когда сбежал из московской инфекционной больницы, он захватил его с собой. Теперь понятно, что эта миссия была как-то связана с распространившейся в Италии эпидемией коронавируса. Коробочка и папочка об этом просто вопиют! Сам Джеймс Кук вынес «дипломат» из посольства или его уже потом случайно утащили людоеды во время налёта – это уже не важно. Но то, что официальный сотрудник посольства США оказался замешан в тёмной истории – не вызывает сомнений. Кейс, контейнер и бумаги – убедительнейшие тому доказательства.
    В чём здесь дело? А хрен его знает! Пусть «кому надо» разбираются. Но дело точно пованивает чем-то очень похожим на серьезный международный скандал. Даже скандалище! То-то Сталина Эдмундовна обрадовалась. Аж вся светится! И улыбка у неё такая добрая-добрая… В последний раз Петрович видел тёщу такой довольной года три назад, когда вешал у неё на кухне полочку и звезданул молотком себе по пальцу.

    Ну, вот и всё. Отобранные вещи и наследство Джеймса Кука упакованы в удобный баул «мечта челночника». Теперь можно отправляться в обратный путь. Хотелось бы забрать всё, но Петрович трезво оценивал свои силы. Ведь ещё обратно по катакомбам топать. В конце концов, можно будет сюда ещё разок наведаться как-нибудь потом. И без любимой тёщи…
    Петрович надел на плечо ремни тяжёлого баула. За эти трофеи можно получить немало разных приятных ништяков. Персональная жаба Петровича мечтательно щурилась и, беззвучно шевеля губами, что-то подсчитывала, загибая зелёные пальчики.

***

    В полном соответствии и законом подлости, на выходе ждал облом в виде трёх вооруженных людоедов в чёрно-белых куфиях-«арафатках». Пока двое из них держали удачливых кладоискателей на прицеле потёртых автоматов Калашникова, третий отобрал у Петровича сумку и тут же начал в ней ковыряться.
    Тёща неуловимо-быстро взмахнула руками. Мимо головы Петровича что-то с шелестом пролетело. Два людоеда выронили оружие, пытаясь ослабшими пальцами ухватиться за рукоятки узких метательных ножей, глубоко вошедших каждому точно в глаз. Обыскивающий сумку третий людоед испуганно дёрнулся, но было поздно. Петрович сам не понял, как в его руках оказался карабин. Выстрел! Верхняя часть туловища людоеда ошмётками разлетелась в разные стороны. Даже потолок забрызгало. Действие заряда картечи из короткого ствола 4-го калибра было впечатляющим и… неаппетитным.
    В коллекторе зазвучал топот множества ног. Темноту разорвали вспышки выстрелов. Завизжали пули, высекая искры из стен. Присевший на колено Петрович дважды выстрелил в ответ.
- Засада! – крикнула, Сталина Эдмундовна, подталкивая зятя в сторону прохода в комнату людоедов.
    Это было единственно возможное в создавшейся ситуации укрытие. Подхватив баул, Петрович рыбкой нырнул в спасительный коридор. Следом за ним, красивым прыжком с перекатом, последовала тёща. В руке у неё был, невесть откуда взявшийся, большой воронёный «Кольт» М1911 45-го калибра.
- Что за хрень?! – прохрипел, Петрович, потирая ушибы от падения.
- Закрой глаза, заткни уши и заткнись! – прошипела тёща, бросая из-за угла в коллектор какие-то предметы.
    Догадавшись о том, что последует дальше, Петрович распластался на полу и последовал ценному совету тёщи. Всё озарилось ярчайшей двойной вспышкой. Ударная волна взъерошила волосы на затылке. Из коллектора вместо криков и стрельбы послышались стоны и очень нецензурные слова. Потом всё стихло. Надолго ли?
- Сталина Эдмундовна! Вы ничего не хотите мне рассказать? Напоследок…Эти парни как-то не очень похожи на простодушных и безобидных людоедов, – спросил Петрович, пополняя патронами магазин карабина.
- Не так всё плохо, дорогой зятёк! Мальчики, конечно, серьёзные, но у меня ещё осталось две «зорьки», а в схроне я видела пару ящиков гранат. Жаль, патронов маловато и связь тут не работает, но и позиция у нас неплохая. Не хуже линии Маннергейма – с флангов не обойдут и с тыла не просочатся. Нам отсюда не выйти, но и им сюда просто так не пройти. Вода есть. Продуктов на несколько недель хватит. Даже чёрная икра с ананасами имеется. Гранатами они нас забрасывать не станут. Им чемоданчик американский целым нужен. А штурмовать по узкому прямому коридору… Пусть себе штурмуют. Отобьёмся! А там и помощь придет. Может быть…
- И всё-таки? Мне бы хотелось знать, с кем придётся иметь дело.
- Хочешь послушать ещё одну историю? – спросила Сталина Эдмундовна, пряча тусклые клинки ножей в рукава халата, - Ну, ладно, слушай…

    В городских подземельях скрывается немало народа. Банды голодных нелегалов, остатки недобитых преступных группировок, группы и группочки людоедов, бомжи и прочий люд – все они в той или иной степени опасны. Но одной из самых больших опасностей являются религиозные экстремисты разного толка. Судя по «арафаткам», засаду в коридоре устроили так называемые игиловцы. Сейчас эта головная повязка является их отличительным знаком.
    С началом эпидемии в городе активизировались спящие ячейки запрещённого в России «Исламского государства» и ряда других террористических организаций. Они уверовали, что коронавирус это кара Аллаха, призванная покарать всех неверных и отступников. Одной из своих основных целей террористы-игиловцы провозгласили содействие повсеместному распространению этой болезни. Игиловцы организованны, активны, хорошо вооружены и имеют связь с собратьями на поверхности.
    Общеизвестно, что связи террористических организаций простираются дальше, за пределы не только Москвы, но и России. Есть очень серьёзные подозрения, что запрещённые в России террористические организации тесно сотрудничают со спецслужбами… некоторых государств. Каким-то образом игиловцы узнали о контейнере Джеймса Кука и начали его поиски. Что они узнали и зачем он им нужен – можно лишь догадываться. Но если в «дипломате» американца действительно находятся пробирки с вирусом и документация по его исследованиям или применению… Наводит на кое-какие очень неприятные мысли.

    Из коллектора послышались громкие шорохи и голоса людей. Сталина Эдмундовна выключила фонарик и громко лязгнула затвором «Кольта».

- Проваливайте отсюда, а то всех тут положу! – грозно крикнул в коридор Петрович.
- Кто это там гавкает? – прозвучало в ответ из темноты.
- С тобой, свинья, не гавкает, а разговаривает Петрович. Мастер Петрович!
- Петрович? Как ты здесь оказался?!
- Стреляли! – усмехнулся Петрович, - А ты кто будешь? Что-то голос мне твой знакомым кажется.
- Я Абдула. Помнишь меня? Когда-то я был твоим заместителем, а теперь я курбаши Абдула аль Хорземи, меч Аллаха, да святится имя его!

    Абдулу Петрович знал лет семь. Молодой парень из Узбекистана добросовестно работал. Пользовался уважением среди товарищей. Каким-либо особенным усердием в вере никогда не отличался. Во время праздников и бригадных междусобойчиков с друзьями мог выпить водки и закусить чем-нибудь не халяльным. Почти всю свою зарплату он отсылал на родину своим многочисленным родственникам. Видя его старание, Петрович помог Абдуле оформить лицензию на работу и назначил бригадиром. Потом, помощником мастера, а потом временно исполняющим обязанности сменного мастера. Об этом Петрович ни разу не пожалел. Абдула был добросовестным работником. От дальнейшего карьерного роста его отделяло совсем немного. Петрович уже написал руководству рапорт с представлением Абдулы на повышение, но тут вмешалась эпидемия. И вот теперь он стал курбаши. Насколько помнил Петрович, «курбаши» соответствует званию «сотник». Неплохо поднялся бывший коллега!
- Зачем ты убил моих людей, Петрович? Я послал их сказать, чтобы ты не искал выход в Сухом ручье. Его там больше нет. Мы взорвали приводы шлюза. Отдай чемодан и возвращайся назад. Тебя никто не тронет! – снова прозвучало из темноты.
    Тёща отрицательно покачала головой, призывая не верить курбаши. Петрович и сам прекрасно понимал, что после того как он отдаст кейс, жить им останется не долго. Если повезёт…
- Хочешь, мы заплатим золотом! – пообещал Абдула. - Мы выследили логово презренных псов, подло укравших чемодан американца. Трусливым тварям удалось сбежать через шлюз, но чемодан они унести с собой не могли. Это точно! Он должен быть где-то тут. Мы обыскали здесь каждый сантиметр, но тайника не обнаружили. Тогда мы стали ждать. Жадные неверные собаки должны были вернуться. Мы ждали долго, и Аллах не оставил своих верных сынов. Он привёл сюда тебя. Мы можем договориться. У нас есть чем заплатить, а твоя жизнь нам не нужна.
- Ты ведь меня знаешь, Абдула. Я мзды не беру! Мне за державу обидно! - Решительно ответил Петрович, досылая патрон в патронник карабина и присоединяя полный магазин с картечными зарядами.
- Равшан и Джамшут! Берите людей. Договоритесь с Петровичем. Только стреляйте осторожно! Чемодан не повредите.
С криком «Аллах Акбар!», беспорядочно поливая длинными автоматными очередями пространство, нукеры курбаши бросились в атаку по десятиметровому неширокому коридору. Бой был коротким и кровавым. Чтобы не задеть своих же, стрелять могли только первые двое-трое врагов. У обороняющихся такой проблемы не было. Сталина Эдмундовна выстрелила пять раз, а Петрович успел выстрелить только дважды. Тёща стреляла с меткостью истинного Ворошиловского стрелка, а Петровичу целиться особо было не надо. Калибр его карабина не оставлял игиловцам шансов на выживание. В залитом кровью коридорчике осталось лежать около десятка трупов.
- Ты мне надоел, Петрович! – злобно крикнул Абдула. – Я не буду больше тратить жизни своих людей. Сейчас принесут баллоны с газом. Я вытравлю тебя отсюда как последнюю крысу, и ты будешь долго умолять меня о лёгкой смерти!
    Вот эта угроза была более реальной. Судя по тому, как болезненно охнула тёща, она тоже восприняла её всерьёз.
- Не беспокойтесь, Сталина Эдмундовна! Мы ещё повоюем! Чтобы доставить сюда тяжеленные баллоны у людей Абдулы уйдет куча времени. Да и не факт, что у них потом получится запустить газ в комнату. Для этого им придётся затащить баллоны в коридор.
- Кажется, я уже отвоевалась, - негромко отозвалась тёща.
Петрович осветил фонариком Сталину Эдмундовну. Тёща сидела на каменном полу, прислонившись спиной к стене. Липкими от крови пальцами она вскрывала вощёную оболочку перевязочного пакета. Вокруг её вытянутой ноги медленно растекалось тёмное пятно.
    Рана была нехорошей. Шальная пуля, срикошетившая по немыслимой траектории, плашмя ударила в середину бедра, затягивая с собой обрывки одежды и защитного костюма. Выходного отверстия не было. Деформированная пуля осталась в ноге. Кость и крупные сосуды были не задеты, но из размозжённого раневого канала толчками выплёскивалась тёмно-красная венозная кровь.
- Крайне неудачно прилетело, - прохрипела тёща, вбивая себе в ногу иглу шприц-тюбика прямо через одежду. – Пулю надо вынимать, иначе кровь остановить не получится.
    Следуя указаниям Сталины Эдмундовны, Петровичу удалось извлечь из раны сплющенную пулю. За отсутствием антисептика, он обильно полил рану дорогущим коньяком и наложил давящую повязку прямо поверх штанины. Бутылку с остатками коньяка Петрович протянул тёще.
- Спасибо! – хриплым голосом поблагодарила Сталина Эдмундовна, отбрасывая опустевшую бутылку. - Коньяк с промедолом я ещё не пробовала.

    В коридор из-за угла проёма чёрными змеями поползли резиновые шланги. Раздалось зловещее шипение. У Абдулы оказались очень исполнительные нукеры, а баллоны с углекислотой хранились где-то неподалёку. Против обычного углекислого газа даже самые навороченные респираторы не помогут.

    Тайник! Людоеды без соответствующего оборудования не смогли бы его найти и открыть крипту. Это не удалось и Абдуле с его людьми. А уж они искали со всем прилежанием, и времени у них было достаточно. Следовательно, людоеды не находили тайник, а попали в коллектор Сухого ручья из него. Изнутри крипты рычаг управления и механизм подъема плиты прекрасно видны. Как он устроен и где снаружи расположены органы управления разобраться не сложно. Ну, да! Петровичу ещё на входе показалось что-то странным. Возле пролома, на полу старого коллектора валялись целиковые кирпичи и их крупные обломки, а внутри коридора было много мелкого кирпичного скола, но почти не было крупных фрагментов. Это значит, что пролом в стене был сделан изнутри наружу, а не наоборот. Выход точно есть! Куда он ведет не важно. Главное выбраться отсюда, а там видно будет.
    Петрович открыл вход в крипту и вернулся обратно. Тёща мертвой хваткой вцепилась в баул с трофеями, среди которых находились коробка и папка из «дипломата» Джеймса Кука. Не желая терять драгоценного времени, Петрович просто перерезал ножом ручки баула и потащил слабо упирающуюся Сталину Эдмундовну к входу в тайник. Капли крови из прострелянной тёщиной ноги оставляли на полу хорошо видимую дорожку. С этим ничего поделать было нельзя. По кровавым следам люди курбаши найдут вход в тайник, но на его вскрытие у них уйдет немало времени.
    Затащив тёщу внутрь помещения, Петрович потянул за рычаг на стене. Сим-сим, закройся! Древний механизм послушно залязгал цепями, закрывая проход.
- Ищи выход и уходи. Я прикрою! – сурово приказала Сталина Эдмундовна, подползая к ящикам с гранатами.
- А вот-те хрен, дорогая тёщенька! Если я тебя брошу здесь, то Люба меня потом со свету сживёт! Такого удовольствия я тебе не доставлю!
Выход из крипты обнаружился неожиданно быстро. Опытный в таких делах Петрович увидел свежие царапины на стене и легко вытащил несколько незакреплённых каменных блоков. Взвалив на плечо болезненно охнувшую тёщу, Петрович скрылся в пыльной тьме очередного коридора. Через некоторое время за спиной раздался отдалённый грохот взрыва, преходящий в гулкий рокот обвала. Поднимая тучу пыли по коридору прошлась ослабленная расстоянием ударная волна. Настырные игиловцы все-таки сумели открыть вход, а тёща каким-то образом умудрилась-таки поставить растяжку. Два ящика гранат - это вам не баран чихнул!

    Дальнейший путь Петрович помнил смутно. Один коридор переходил в другой… На развилках Петрович щёлкал зажигалкой, ориентируясь по отклонению чахлого огонька. Каменная кладка стен сменялась на кирпичную, а потом обратно. Петрович пробирался через узкие лазы, проходил через просторные комнаты, карабкался по лестницам и переходил вброд мутные водные потоки. Когда он слышал за спиной шаги преследователей, или казалось, что слышит - стрелял из карабина в темноту… Когда кончились патроны – начал стрелять из «кольта» тёщи. Петрович не помнил, сколько часов и километров он так прошёл. Под землёй чувство времени и расстояния искажается. Наконец он увидел над собой уходящую вверх вполне современную бетонную трубу с ржавыми П-образными железками скоб-трапа. Четырёхметровая труба заканчивалась рыжим блином чугунной крышки люка. Уставшему до дрожи в ногах Петровичу казалось невозможным подняться на такую высоту и отвалить тяжеленую крышку, но он сделал это. Мало того, он каким-то немыслимым образом смог вытащить, обессилившую от потери крови, Сталину Эдмундовну. Усадив тёщу на травку возле тротуара, Петрович с чувством выполненного долга рухнул рядом.

    Сверкая мигалками, по улице мчалась колонна боевой техники Министерства Охраны Здоровья. На белой броне с большими красными крестами, темнели фигуры вооруженных до зубов «космонавтов» из отдельного батальона экстренной санитарной обработки.
- Это за нами, - с непонятной грустью сказала тёща. - Вот и закончилось наше приключение.
    В кармане Петровича завибрировал вызов мобильного телефона.
- Да, дорогая! Я ещё со Сталиной Эдмундовной. Возникли небольшие проблемы. Она случайно наступила на скалку и подвернула ногу. «Скорая» уже едет. Слышишь?.. Да… Немного задержусь… Передаю трубку…
    Успокоив Любу, тёща вернула телефон.
- И вынес Иванушка-дурачок из сказочной пещеры Али-Бабы самое ценное – тёщу! – устало вздохнул Петрович.
- Не кручинься, добрый молодец! Я тебе ещё пригожусь, - улыбнулась Сталина Эдмундовна, баюкая в руках контейнер и папку с бумагами Джеймса Кука. – Вот самое ценное из всех людоедских сокровищ. Глядишь, будет тебе за это почётная грамота от Министерства Охраны Здоровья или даже медалька «за отличие в противоэпидемических мероприятиях».

***

    За окном стояла хорошая погода и очередь за колбасой. А возле арки дезинфекционной камеры подъезда Петровича назревал очередной скандал. Сосед Вася, едва отойдя от вчерашних приключений, рвался на улицу выгуливать большого плюшевого медвежонка. Жена и тёща Василия всячески старались этому воспрепятствовать. Борьба велась с переменным успехом. Плюшевый медведь флегматично пялил на солнышко стеклянные глазки и никуда не шёл. Жители окрестных домов прильнули к окнам в ожидании бесплатного развлечения. Стоявшие неподалёку патрульные Министерства Охраны Здоровья деловито обсуждали, за что именно они будут прессовать Васю на этот раз: за жестокое обращение с животными или за незаконное содержание опасных хищников в домашних условиях?
    Петрович ухмыльнулся, вспомнив, что где-то на антресолях у него завалялся замечательный костюм зайца. Его сшила Люба, когда Петровича заставили играть роль зайчика на профсоюзном утреннике для детей начальства. Надо будет подарить его соседу. Вдруг пригодится?..

    Бесконечный сериал «Поминальное чтиво» популярного режиссёра Твентина Карантино, как всегда прервался на самом интересном месте. Дон Педрильо вот уже третью серию всё никак не мог додушить своего неверного любовника Альфонса. По всем телевизионным каналам началась трансляция очередного экстренного выступления Министра Охраны Здоровья.
    Выключив телевизор, Петрович откупорил бутылку ароматного французского коньяка. Эту бутылку он вчера всё-таки ухитрился заныкать от бдительного взгляда тёщи и пронести через все опасности и невзгоды. Выпив рюмочку, он вяло ковырнул вилкой содержимое консервной банки с гордой надписью «Завтрак туриста». Петровичу снова было скучно.
    В комнату вошла Люба с блюдцем, на котором красовался тонкий ломтик дорогущего дефицитного лимона.
- Дорогой! Только что звонила мама. Ей наложили гипс и она просила тебя её навестить. У неё к тебе снова какое-то дело, - сказала жена, бережно ставя на стол блюдечко с деликатесом.
- А жизнь-то налаживается! – подумал Петрович, и с удовольствием выпил вторую рюмку.

© Просто Сергеич. 25.04.2020