Неблагодарная работа

Рассвет, чарующий рассвет,
Как первый крик, весь мир пронзает,
Рождает жизнь он сколько лет,
Эпохи и века рождает.

Восход – начало всех начал,
Лишь миг, но НОВОГО рожденье.
В ладье покинет свой причал,
Недопустимо промедленье.

Рассвет, начало всех дорог,
Начало мыслей и деяний,
Едва переступив порог,
Мы ищем счастья иль страданий.

Одним богатство и почет,
Чем больше дашь, тем больше мало.
Другой любую твердь пробьет,
Свое взяв – хапать не пристало.

А третьему лень взор поднять
И взять, идет само что в руки.
Порою проще обвинять
В своих несчастьях всех в округе.

Не перечесть судьбы дорог,
Узлами хитрыми плетутся,
От смерти прячутся в клубок,
Но все равно концы найдутся.

И до своих исхода дней
Бежим, не ведая покоя.
Из чрева матери, скорей,
Спешим, чтоб в чрево лечь земное.

И даже шаг не дан назад,
Все в этом мире быстротечно:
Рассвет уходит на закат,
А жизнь уходит в смерть навечно.
***
В горах, на выжженной скале,
Где небо встретилось с землею,
Навстречу первою к заре
Выходит с вечною тоскою
 
Старуха дряхлая одна,
Всяк день обыденно встречает.
И точное число она
Рассветов и закатов знает.
 
Она, что всех живых старей,
Иссохшая, в истлевшем платье,
Без воли, без судьбы своей,
И слышащая лишь проклятья…
 
Но роль такая ей дана,
И этот путь не оборвется.
Погибнет все, к чему она
Хоть ненароком прикоснется.

Она не морок и не хворь,
Не бедствие и не разруха,
Другая у старухи роль,
Зовется Смертью та старуха.

И с первых дней она одна,
Рассвета ждет у мира края,
Незваной гостьею она
Приходит, жизни забирая.

Ее боится стар и млад,
И всяк разумный проклинает.
Она исход, она распад,
И каждый это понимает.

И каждый ищет хитрый путь,
Что вечной жизнью обеспечит,
Старуху чтобы обмануть,
И избежать заветной встречи.

А что ей каждого ловить,
Искать да обивать пороги?
Нельзя ее перехитрить,
Лишь к ней приводят все дороги.

Коль время есть, люби, гуляй,
Цени и трать, вся жизнь - мгновенье.
Но в час последний не пеняй,
Все оборвет прикосновенье.

ЕЕ… Неуловимый взмах,
И сыпятся алмазы пылью,
Оставив в прошлом боль и страх,
Становится живое былью…
***
Рассвет… Вселенская тоска,
День начинается обычно.
Придет к тому, к кому близка,
Движенье каждое привычно.

Прикосновение, покой,
Душа на небо улетает.
Что там становится с душой,
Старуха дряхлая не знает.

Что дальше, знать ей не дано,
Ворота Ада или Рая,
Да и по сути все равно,
Работа у нее земная.

Пред нею люди все равны:
И переносно и буквально.
Не разбирая их вины,
Кладет их всех горизонтально.

Нет возрастов, сословий нет,
Привычно дело ставить точки.
Прикосновеньем гасит свет,
Дух отделив от оболочки.

Так день за днем, за веком век,
Уж так задумала природа.
Коль есть на свете Человек,
То у Старухи есть работа.

Неблагодарный это труд,
О встрече редко с ней мечтают,
Но все ругают и клянут,
Проклятой ведьмой называют.

Любые муки гасит Смерть,
И рушатся проклятья градом.
Больной все сможет претерпеть,
Находится пусть только рядом?

А вы готовы подождать,
Помучиться другим на милость?
О нет, всяк просит оборвать,
Коль жизнь почти что завершилась.

Придет за дряхлым стариком,
(Все в тайне просят – хоть бы сгинул).
А вслух - на весь завыли дом:
- Да на кого ж ты нас покинул?

Убийцу, вора заберет,
Что во грехе всю жизнь прожили,
Народ наперебой орёт,
- Какие это люди были!

Тиран жестокий, душегуб,
В крови его по локоть руки!
Его народ, под звуки труб
К святым причислит за заслуги!

Ведь люди, как песок морской,
Разнятся формой, цветом кожи,
И всяк особенный, любой.
А сверху глянешь – все похожи.

Все ладно – вроде благодать,
Друг к другу льнут, как половинки,
А чуть беда – не удержать,
Врозь разлетаются песчинки.

Но стоит хоть одну прибрать,
Так дружный хор опять рыдает:
- Ему не время умирать,
Ах, как его нам не хватает!

Она привыкла ко всему,
В любой эпохе, повсеместно,
Дорогой мира, сквозь войну
Бредет костлявая невеста.

И вслед за нею жизнь бредет,
Не в силах обмануть природу.
Так делает из года в год
Неблагодарную работу.
***
- Рассвет, чарующий рассвет,
Зачем ты всходишь снова, снова?
Остановился бы, но нет,
Дорога Смерти вновь готова.

И снова с вечною тоской
От безысходности бессильной
Она, с поникшей головой,
Плетется вниз дорогой пыльной.

На службу. Мука иль покой?
Кому готовится могила?
Ах, если б дал кто выходной,
Хотя бы день, чтоб жизнь царила.

Хотя бы день не забирать,
Не разлучать собой любимых…
Немного больше жизни дать,
Минут, секунд неповторимых…

Она б ушла на край земли,
Куда не приведет дорога,
И отыскать чтоб не смогли,
Побыть счастливой чтоб немного.

В цветочных побродить лугах,
Пусть ни к чему не прикасаясь,
Не обратить чтоб счастье в прах,
И Жизнью, ЖИЗНЬЮ наслаждаясь!

Мечта… и нет, увы, иных,
Неисполнима… Так, забава…
Ведь жизнь любить - удел живых,
У смерти нет на это права.

И с тем смирясь, в который раз,
Шагнула в мир живых печально.
Идя, не поднимая глаз,
С ребенком встретилась… случайно

Ну как, случайно? Наскочил…
Играл он, что же тут такого?
Мальчишка в тот же миг почил,
Тут варианта нет другого.

И слова не успев сказать,
Застыла Смерть… И осознанье,
Ведь рано, рано умирать,
Вернуть ребенку как дыханье?

Мать подбежав, трясет его
– Очнись! – Да как же тут очнуться?
Не изменить уж ничего,
Ему не суждено проснуться.

Случайность. Порваная нить.
Слов оправданий не найдется.
Как и зачем теперь ей жить,
Никто коль утром не смеется?

Зачем встречать теперь рассвет,
Коль нет луча, что жизнью веет?
Зачем ей жить, коль жизни нет,
Коль солнца свет ее не греет?

И мать вопила… Дикий крик
Рвал небеса, как сотни лезвий,
Как молнии кромсали лик
Ее… Увядшей без болезней.

И стала в миг совсем другой,
Младая мать, лишившись духа.
Безликой, серою, седой,
Как безымянная старуха…

А что старуха… Ей шагнуть
Назад вернуть бы! Жаль ей очень!
Но изменить нельзя сей путь,
Ей не дано тех полномочий.

И что-то защемило вдруг,
Там, где когда-то сердце было.
– Прости меня, мой юный друг,
Прости за то, что так сгубила.

Мне жаль, что твой оборван путь,
Иль лучше речи все отставить
Пусты слова, коль не вернуть,
И ничего нельзя исправить.

И прочь, иною стороной,
Не в силах больше так скитаться
На небо, где царит покой,
Пошла Смерть к Богу увольняться.

***
У Бога райские сады,
У Бога вечное блаженство,
Вокруг деревья и цветы,
Там мирозданья совершенство.

Господь забрался высоко,
Туда дойди еще попробуй,
Уединился там давно,
Подальше от людей, от злобы.

Устал их видеть без конца,
Разочарован… не похожи,
Не то подобие отца,
Не так учил их жить по-божьи.

У Бога истина одна,
Он в ней на все дает ответы,
А там, внизу, поделена,
Как две сторонки у монеты.

И правду отравляет ложь,
Любить страшней, чем ненавидеть,
И совесть продана за грош,
Не то хотел в сынах он видеть.

В тот день привычно отдыхал,
И время шло небыстротечно.
Никто покой не прерывал,
Молитвой искренней, сердечной.

И неуместно здесь солгать,
Он ждал, надеждой сердце грелось,
Ему хотелось услыхать,
Молитву снизу, как хотелось!

И он пришел бы, как отец
Приходит к детям на подмогу.
Но в стуке каменных сердец
Едва ль найдется место Богу.

И день за ночью много лет
Он провожал усталым взглядом,
Закат стремится на рассвет,
Рассвет сменяется закатом.
***
Под неба самого покров,
Забыв про время и усталость
На высь, что выше всех ветров,
Старуха древняя поднялась.

Другим на небо долог путь,
Грехов не пропускает бремя,
Позволило ей отдохнуть
Остановившееся время.

И с самой горькою мольбой
Она завыла – Боже, Боже,
Позволь уйти мне на покой,
За что мне это все, за что же?

Чем провинилась я, ответь,
Проклятье мне за что такое,
Лишь я ступлю на жизни твердь,
Мой каждый шаг приносит горе?

Зачем я уношу детей,
Зачем любимых разлучаю?
Там столько жизненных путей,
А я их в узел заплетаю,

И узел этот сотни лет
Плету, да в сторону могилы,
Прошу тебя, дай мне ответ,
Покоя дай, нет больше силы.

Я не хочу нести им боль,
Я не хочу, чтоб гибли дети.
Сними сей груз с меня, изволь,
И пусть они живут без смерти.

Разверзло небо свой чертог,
Свет молний озарил округу.
И вышел к ней навстречу Бог,
И нежно взял ее за руку.

И тихо в никуда пошли,
(Одно на небе направленье).
Неспешный разговор вели,
Смерть снова про свое прошенье

Напомнила – избавь меня,
А Он ответил – сложно это.
Как ночь – исход любого дня,
Как осень гасит краски лета,

Пустив ростки сгнивает плод,
Кто век отжили – миру лишни.
Так смерть – положенный исход
Для абсолютно каждой жизни.

А то, представь, что будет жизнь,
И жизнь та будет бесконечна.
Что, человек, люби – плодись,
Вначале б счастлив был, конечно,

Но старость – нет красы былой,
И силы спешно покидают,
Вот тут уйти бы на покой,
Но нет, они не умирают…

Они живут за годом год,
Сыны взрослеют, внуки тоже,
Растет бесчисленный народ,
А вот земля расти не может…

И рухлядь дряхлая везде,
Свои болячки изрыгая,
Снует, и вот, в своем гнезде,
Детей своих же раздражая,

Нигде местечка не найдет,
Нигде болезному не рады.
Лишь каждый на спину плюет.
Такой за жизнь хотел награды?

А дальше хуже – этот род,
Как саранча все уничтожит.
И страшный голод к ним придет,
Но умереть никто не сможет!

Представь себе картину ту,
Она страшна, невыносима!
Стереть последнюю черту
Нельзя… Ведь ты необходима!

Ты избавляющей рукой
Отжившему даешь забыться…
И помрачнев, мирясь с судьбой,
Уже хотела воротиться,

Старуха-Смерть. Но Бог ей вслед,
Сказал – переложи заботу
Той, что не зная счета лет
Исполнит за тебя работу

Нести живым святую смерть.
Среди людей найди такую,
Кто сможет роль твою стерпеть.
В тот час покой тебе дарую.

И Смерть ушла надежд полна,
Близка минута избавленья
Отыщет без труда она,
Того, кто понесет забвенье.

Но призадумалась – ведь роль,
Сию любому ль дать примерить?
Кому нести дозволить боль,
И жизнь сбирать кому доверить?

Нет, первый встречный тут не гож,
То дело не сродни веселью,
Глупец у власти режет сплошь,
Так вымрут люди за неделю.

Блаженному ль сие отдать?
Так совесть с жалостью изгложет.
И злого лучше не пускать,
Живым покой он дать не сможет.

Но кто бы в отведенный срок
Смог подвести черту безмолвно?
Кто жалости не зная б смог
Им смерть нести беспрекословно?

И не найдя на то ответ,
Пошла старуха вниз небыстро,
Чтоб утром встретить вновь рассвет
Чарующий и ненавистный.

И некий домик проходя
Украдкой заглянув в окошко,
Мать увидала, да дитя,
Ребенок знать, устав немножко,

Обнял и голову на грудь
Ей положил, она сидела,
Его обняв и слышно чуть,
Лаская душу песню пела.

И вроде простенькой была,
Не знала интересней песни,
Но сколько ж было в ней тепла,
Нет, не было ее чудесней.

– Какая чистая душа,
Средь тьмы людской, что бесконечна,
Одну надежду я нашла
Лишь ей доверю пост навечно.

Ведь сердце, что любви полно,
Покой им понесет без злости.
И стар и млад, коль суждено
Уйдут за ней – прекрасной гостьей.

Ну, решено, сомнений нет,
Довольно чахнуть мне, страдая.
Так пусть чарующий рассвет
Встречает женщина младая

И отворилась дверь в ночи,
Она вошла неспешно очень.
Мать шикнула – а ну молчи,
Не видишь – задремал сыночек?

Но как узнала в гостье Смерть,
Слезу с лица смахнув украдкой,
Лишь попросила – дай допеть,
И отнести его в кроватку.

Неспешно сына положив,
В кровать, накинув одеяло,
И шепотом благословив,
В последний раз поцеловала.

И вышла к Смерти – рви же нить,
Не слышит он и мне не страшно,
Позволь лишь об одном просить,
Исполни, это очень важно,

Не ждала я, что жизнь мою,
Так скоро подведешь ты к краю?
Что ж, вот я, пред тобой стою,
И об одном лишь умоляю.

Коль мой приблизила финал,
Сожги любовь в нем незаметно,
Чтоб никогда не вспоминал
И позабыл меня бесследно.

Мой образ чтоб в его очах
Угас. Пусть силится упрямо,
Но не найдя тепла в лучах,
Не вспомнит, кто такая – МАМА.

- Но как же так? – Не спорь, поверь,
Я вижу – ты любви не знала,
Не знала тяжести потерь,
И никого ты не теряла.

Ты не живая, ты не мы,
Что знаешь ты о нашем страхе?
Не столько мы боимся тьмы,
Сколь неизвестности во мраке.

Не страшно в жизнь захлопнуть дверь,
В конце концов мы к ней стремимся
Ведь мы боимся не потерь,
Мы без любимых жить боимся.

Потеря – вроде бы черта,
Что до, что после – вроде то же
Страшна лишь в сердце пустота,
Она, как червь, его изгложет.

И мы не можем с нею жить,
Она сжигает по крупице
И нечем, нечем заменить,
Нельзя взамен ее напиться.

Любовь - проклятие богов,
Знать, так задумано с начала.
Под свой уводишь коль покров,
Взмахни, любовь чтоб умирала.

Ведь как бы мир тогда вздохнул,
Свободно! Груз людского горя
Исчез бы, словно ветер сдул
Песчинки в бесконечность моря.

Могли бы проще отпускать
Любимых в лап твоих объятья,
Никто бы и не думал слать
В твой адрес вечные проклятья.

Ну что, Старуха, клятву ж дай,
Что он забудет сей же ночью!
И если время – забирай…
У Смерти нет тех полномочий…

Она вздохнула тяжко, вниз
Безвольно опустились руки.
Стекали слезы из глазниц
Забывшей про любовь старухи.

– Я не могу солгать в ответ,
И от любви мне не избавить.
Прости, я через много лет,
Вернусь, чтоб на покой отправить

Тебя, затем приду за ним,
За каждым, до скончанья света.
Любима ты, и он любим,
Так я ли в праве рушить это?

Закрылась дверь, погашен свет,
С рассветом на день станут старше…
А счастливы они иль нет,
То дело Жизни, а не наше.

Старуха шла наверх одна,
К вершинам под покровом снега,
Там жизни нет, там тишина,
Там первый луч разрежет небо.
***
Рассвет, чарующий рассвет,
Таким навряд ли был ты прежде.
Как в первый раз за сотни лет
Путь указал лучом к надежде.

Восход, рождающий любовь,
Огонь, что сердце согревает,
Он жизнь приносит вновь и вновь,
Он сам живет, он созидает!

И согревает все теплом,
Ценя счастливые мгновенья,
Чтоб отгорев, забыться сном,
Покинув мир, уйти в забвенье.

И на вершине гор одна
Старуха новый день встречает,
И точное число она
Рассветов и закатов знает.

Та дама - избавленье, Смерть,
Что встретит каждого у края.
Придется вечность ей терпеть,
Повинность, коль судьба такая.

И пыль с камней смахнув опять,
Идет в любую непогоду
Чтоб с горькой честью выполнять
Неблагодарную работу.